Введение

Даже сейчас, в двадцать девять лет, Джулия совершено отчетливо видела мысленным взором те бесконечные четверги, когда, придя в школу, она вдруг с ужасом осознавала, что забыла выполнить свои домашние обязанности. Мама по четвергам пылесосила дом, и задача Джулии состояла в том, чтобы утром, до ухода в школу, вытащить из–под своей кровати лежащие там вещи. Джулию начинало тошнить от страха перед тем, что ожидало ее по возвращении домой.

«Как же я снова могла забыть?» — мучилась девочка. Если уж у нее была такая плохая память, то почему же она никогда не забывала взгляд, которым награждал ее отец, когда узнавал, что произошло? И зачем, ну зачем мама обязательно сообщала отцу, пришедшему с работы, что Джулия снова забыла подготовить комнату к уборке?

И почему, когда отец приступал к наказанию, Джулии всегда казалось, что все происходит, как в замедленном кино? Как только папа начинал вытаскивать ремень из брюк, время просто останавливалось, словно Джулия смотрела тягостный, бесконечный фильм ужасов, и в самом страшном месте кто–то остановил кадр.

И почему, о Боже, почему же ее при этом заставляли обнажиться, особенно, когда она была уже четырнадцатилетней девушкой?

Джулия до сих пор помнит узор на старом линолеуме, покрывавшем пол. Она лежала на холодном стуле на кухне, пол был буквально в нескольких сантиметрах от ее лица. Она помнит, как иногда на одном дыхании у нее вырывалась отчаянная мольба о пощаде. Девочка обещала исправиться, но ее слова никогда ни к чему не приводили.

Едва только Джулию укладывали лицом вниз поперек стула, как два ее старших брата бежали на кухню, чтобы понаблюдать за исполнением этого жуткого семейного ритуала. Отец говорил, что если мальчики видят, как наказывают сестру, то получают урок, который поможет им не совершать подобных ошибок.

А потом ее пороли. Трудно даже вообразить, настолько ужасным было это насилие. Трудно представить, настолько долго оно длилось. Чаще всего экзекуция заканчивалась тем, что Джулию либо рвало, либо она не сдерживалась и писалась. Тогда все выходили. Джулия должна была убрать всю грязь, которую оставила на полу, и помыться. Немного успокоившись, перестав плакать, но все еще всхлипывая, девочка убиралась и приводила себя в порядок. Сразу после этого кошмара все домочадцы Джулии вели себя так, словно ничего и не произошло, а папа, как правило, возвращался на службу. А был отец Джулии не кем иным, как уважаемым пастором местной церкви.

Прошло время. Джулия стала взрослой. Но боль ее никуда не ушла. Оставшись с нею один на один, Джулия постоянно пыталась найти способы анестезии. Любой ценой девушка должна была сделать так, чтобы больше не чувствовать терзающее ее жало. Гнев жег душу Джулии, как огонь, скрытый под поверхностью обычных чувств и мыслей. Джулии все время приходилось прикладывать усилия, чтобы подавлять это пламя — иначе в самое неподходящее время оно вырывалось наружу вспышкой неконтролируемой ярости. А порой боль вела себя по–другому: она становилась настолько невыносимой, что депрессия полностью лишала Джулию сил и желания вообще что–то делать.

И вскоре Джулия снискала себе прозвище «бешеная». Она злоупотребляла алкоголем и спала со всеми мужчинами без разбору. Джулия училась на медсестру, и это открывало ей доступ к медицинским средствам, которые временно облегчали ее состояние. Джулия придумывала хитрые способы заполучить психоактивные препараты. Она воровала их, зная, что отнимает лекарство у пациентов, которые нуждались в обезболивании. По выходным Джулия с бешеной скоростью носилась на «Джипе» и заводила отношения с такими же, как она, любителями приключений. Эти похождения в конце концов разрушили ее брак.

В отчаянии, чтобы хоть как–то облегчить душевную боль, девушка цеплялась за любые подвернувшиеся ей отношения. Не задумываясь о последствиях своего решения, Джулия снова вышла замуж. Вскоре она родила ребенка, и это означало, что на ее плечи легла дополнительная ответственность. Джулия воспитывалась в религиозной семье и знала о Боге. Она попыталась найти в Нем источник утешения и исцеления, но нового мужа Джулии совершенно не интересовали вопросы религии. Тогда Джулия взмолилась о помощи в избавлении от боли и сделала еще одну попытку выбраться из своего неблагополучия: она решила посещать церковь просто «для себя». К счастью, Бог привел Джулию в церковь, где священник не отвергал страждущих, а прихожане понимали, что такое душевная боль и сколь длителен процесс исцеления.

История Джулии — яркий пример судьбы ребенка, выросшего в дисфункциональной (неблагополучной) семье. Существует специальный термин: «взрослые дети, выросшие в дисфункциональных семьях», сокращенно — ВДДС. Кому–то покажется очевидным, что нельзя бить ребенка даже за тяжкие проступки, а тем более за неубранные из–под кровати вещи. Однако, как это ни трагично, случай Джулии достаточно обычен даже для христианских семей. Но мы приводим его не только и не столько в качестве иллюстрации недопустимости насилия. В истории Джулии, как в капле воды, отражены практически все характерные для дисфункциональных семей модели и паттерны[3] поведения, взаимодействия и воспроизведения отношений. Перечислим их:

• Неадекватная реакция отца, несоответствие наказания «тяжести» проступка ребенка.

• Неспособность матери самой справиться с проблемой выполнения дочерью поручений по дому.

• Стыд, с которым приходилось жить девушке–подростку из–за наказания в присутствии братьев.

• Замалчивание проблемы и собственных переживаний: никто в доме никогда не обсуждал ни сам проступок, ни наказание; никто не высказывал связанные с ними чувства и мысли.

• Семьи, которые создали дети, выросшие в семье Джулии, все были дисфункциональными, с нездоровыми отношениями.

Эти паттерны легче увидеть со стороны: в собственной семье они не столь очевидны (об этом идет речь в главах 1 и 2). Поэтому в рамках рассуждений о дисфункциональной семье мы попробуем обсудить жизнь не только наших современников, но и некоторых библейских персонажей. Большинству читателей эти персонажи хорошо знакомы. Мы знаем, что многие христиане склонны видеть героев Библии в ореоле чрезмерного обожествления, и поэтому призываем вас посмотреть на них с другой, более реалистической точки зрения. Писание дарит нам бесценные сведения о паттернах поведения и отношений, присущих разным библейским родам и семьям, и о последствиях, к которым привели эти паттерны.

Читая нашу книгу, вы, может быть, вдруг осознаете, что сопротивляетесь и даже отрицаете те семейные дисфункции, которые в ней описаны. И это не удивительно: мы приводим довольно болезненные примеры. Особенно тяжело их изучение дастся тем людям, кто родился и вырос (или живет сейчас) в семье, где в той или иной степени проявлялись дисфункции. Не поддавайтесь искушению использовать свой душевный дискомфорт как оправдание, захлопнуть книгу и уйти с пути, который ведет вас к целительным открытиям. За этими открытиями стоят огромные ценности, важнее которых нет в жизни: по–настоящему здоровые отношения, зрелое поведение и благополучная семья, воистину прославляющая Бога.

Кто–то из читателей придет к выводу, что уж его–то семью нельзя никак назвать дисфункциональной. Люди рассуждают так: мой отец — не алкоголик и вполне спокойный человек в отличие, например, от отца Джулии. Но на самом деле идеальных семей нет. Каждая семья в чем–то несовершенна, неблагополучна. И это вполне объяснимо: ведь любой человек несет в себе не только божественную природу. Всех нас — и родителей, и детей — коснулись последствия первородного греха — трагического отпадения от Бога. Падшая природа делает нас существами грешными, несовершенными, и поэтому наши семьи тоже не могут быть абсолютно благополучны и совершенны. Все семьи дисфункциональны, правда, в разной степени. Компульсивное поведение[4], различные формы зависимости (например, от психоактивных веществ, от еды, работы, секса, неверно понятой религии), контролирующие отношения — вот широко распространенные неблагополучия, без которых не обходятся даже «самые лучшие семьи». Как правило, дисфункции приходят из прошлого и передаются из поколения в поколение. Мы верим, что наша книга принесет пользу подавляющему большинству читателей. Надеемся, что представленные в ней концепции пригодятся вам и в вашей собственной жизни, и в служении, которое вы несете ради родных, друзей, коллег по работе или возлюбленных.

Еще одно предварительное замечание: помните, что дети, выросшие в многодетных семьях, нередко придерживаются очень разных взглядов и по–разному воспринимают семью, в которой они выросли. Ваше видение проблемы может настолько отличаться от взглядов брата или сестры, что невольно возникает вопрос: идет ли речь об одних и тех же людях? Главы 3 и 4 как раз и поведают, что за события приводят к формированию у детей, выросших в одной семье, резко различающихся представлений о том, какой была их семья.

Все, видевшие семью Джулии со стороны, считали ее вполне нормальной. Но у этой семьи был свой секрет, семейная тайна. Для членов этой семьи хранение тайны приобретало огромную значимость, потому что все они понимали: если кто–то узнает об избиениях, репутация отца пострадает, и он потеряет руководящее положение в церкви. Хуже того, разглашение секрета могло закончиться полным унижением — особенно для христианской семьи, — ведь по законам штата за избиение ребенка родителям грозило тюремное заключение. Причины напряжения, усиливающего неблагополучие в семьях христианских служителей (священников, миссионеров, работников христианских организаций), раскрываются в главе 5. У христианских служителей корни проблем, связанных с нарушением моральных принципов, почти всегда уходят в глубь истории семей, где они выросли, — в почву, о которой известно очень немногим людям. Даже тот, кто видит положение дел, так сказать, изнутри и знает историю семьи, в которой вырос служитель, редко способен связать практиковавшиеся в ней паттерны отношений, с личным грехом служителя. В глава 5 мы покажем, что такая связь всегда существует.

Мать Джулии была человеком, которого психологи называют «потакатель, пособник». Именно потаканием, поддержанием семейного нездоровья эта женщина и занималась: она способствовала тому, чтобы сложившиеся правила и отношения оставались неизменными. Если бы мать не рассказывала об ошибках Джулии мужу, ничего бы и не происходило. Кроме того, не призывая отца к ответу за жестокое обращение, она косвенно одобряла физическое и сексуальное насилие. Если бы мать высказала протест, а муж отказался ее слушать, она должна была бы поискать помощи вне семьи. Но она либо не могла, либо не хотела предпринять действия, ведущие к благим переменам. В общем–то, даже неважно, почему, но в любом случае, она ничего не делала.

Как ни парадоксально, но постоянное воспроизведение цикла «забывчивость — наказание» отвечало и потребностям самой Джулии. Она страдала от острого недостатка внимания и любви со стороны родителей. В такой ситуации даже наказание, пусть чрезмерное, по сути — насилие, служит для ребенка своего рода формой родительского внимания. Неписаное правило дисфункциональной семьи гласит: если не хватает любви и внимания, то лучше слышать постоянные придирки, чем чувствовать, что для мамы и папы тебя вообще не существует. По крайней мере, проявление насилия было своего рода признанием того факта, что Джулия есть на свете.

В конечном итоге схема, по которой развивались события в семье Джулии от забывчивости до насилия, стала крайне предсказуемой. Как бы дико это ни звучало, но все члены семьи начали испытывать неосознанную потребность в том, чтобы Джулия забывала убрать вещи из–под кровати. Папа испытывал нужду выпустить наружу свой гнев. Маме было необходимо почувствовать, что она контролирует происходящее в семье. Джулии было жизненно важно подтверждение, что она своей семье «нужна», так как в любых других обстоятельствах ее просто не замечали. Братья нуждались в «козле отпущения» — иными словами, в объекте для приложения отцовского гнева и «носителе» стыда. Наличие такого объекта гарантировало мальчикам некоторую степень безопасности: они могли не бояться, что отец выместит свой гнев на них. Эта модель типична для дисфункциональных семьей и очень знакома выходцам из них.

Мать Джулии тоже, несомненно, жила с душевной болью. В конце концов эта боль настолько возросла, что она нашла работу, добраться до которой и вернуться в течение одного дня было невозможно. Работа стала для нее убежищем, «другим миром». Слова «пойти на работу» для этой женщины означали «обрести свободу». Отделение матери, которая была уже не в состоянии переносить душевную боль, внесло огромный вклад в отчуждение, и без того присутствовавшее в доме. Как часто происходит в таких случаях, охватившая все сферы семейной жизни пустота, привела к инцесту между Джулией и ее братьями. Возможно, читая эти строки, кто–то ужаснется, но это правда: к сожалению, в истории этой семьи был случай инцеста, в котором участвовала даже сама мать.

По мере изучения семьи, в которой родилась Джулия, список семейных секретов становится все длиннее. И здесь мы сталкиваемся с интересным психологическим явлением. Джулия ощущала себя самым ненужным и незначимым человеком в семье. Семейная проблема проявилась именно на ней, и поэтому Джулию можно назвать стопроцентным клиентом[5] психолога или психотерапевта (более подробно об этом говорится в главе 3). Джулия, совершенно не лукавя, чувствовала себя жертвой и была абсолютно беспомощна. Но с другой стороны, на шахматном поле семейной игры она являлась самой сильной и влиятельной фигурой. Джулия знала о членах семьи столько, что могла запросто разрушить жизнь любого из них, если бы организовала «утечку информации». Но поскольку девочка ощущала себя глубоко беспомощной и в то же время ответственной за семью, она была просто не в состоянии отнестись к себе как к человеку, обладающему хоть какой–то властью. Боль, непрестанно терзавшая сердце Джулии, стала ее темницей. Психологи называют такое состояние «нерешенными проблемами детства», «грузом из прошлого», «незавершенным делом». Отделиться от семьи, уйти от домашних проблем стало для Джулии невозможным. Она, конечно, могла уйти физически, что, собственно, и произошло, как только она достигла совершеннолетия. Но даже покинув дом, Джулия унесла с собой все семейные секреты, все незавершенные дела и нерешенные проблемы. И этот «багаж» послужил неиссякаемым запасом топлива для жгучей боли, от которой она страдала, став уже взрослым человеком.

Джулии было крайне тяжело носить в своем сердце секреты и нерешенные проблемы семьи. Совершенно неудивительно, что ее ждала жизнь, в которой депрессии сменялись злоупотреблением алкоголем и наркотиками, а дикие оргии — абортами. Но, конечно, эти временные «анестезирующие» средства не приносили облегчения. Напротив, боль накапливалась, рос гнев. Тогда Джулия вступала в очередной круг ада: успокоить непрестанные душевные страдания было жизненно необходимо. И Джулия хваталась за любую возможность — пусть нездоровую, пусть приносящую лишь минутное облегчение. Для нее было приемлемо все.

В каком–то смысле Джулии повезло: отчаявшись, она вернулась к вере, вспомнила о Боге и обратилась к Нему, как к последней надежде. И Господь не оставил Свою измученную дочь. Но все же спасение, обретенное Джулией во взрослом возрасте, отнюдь не избавило ее от груза прошлого, от ощущения незавершенности событий, случившихся в детстве. А ведь именно такого мгновенного и необратимого преобразования — этакого катарсиса — ошибочно ожидают от человека, в жизнь которого вошел Бог, противники христианского консультирования.

Полного преображения личности не произошло, да и не могло произойти. Нередко человек, который сам ни разу не сталкивался с серьезными психологическими проблемами, с подлинной душевной болью, не понимающий всей сложности процесса исцеления, полагает, что люди, имеющие душевные травмы, не нуждаются ни в какой терапии. Он недоумевает (порой лицемерно): «Как, разве им недостаточно Бога и Церкви?» Ответ однозначный: нет, недостаточно. Это категорическое заявление подтверждается огромным опытом священников, христианских психологов и консультантов, которые ежедневно сталкиваются с настоящими страданиями и отчаянием хороших, не желающих совершать греховные поступки людей. Мнение, что для чудесных перемен достаточно одного лишь обращения к Господу, представляет собой опасную христианскую утопию. Несомненно, изредка Бог в одно мгновение избавляет человека от огромной, скопившейся за долгие годы боли, но не стоит воспринимать это как общую закономерность. Так действительно бывает, но крайне редко, поэтому подобное исцеление мы и считаем чудом. Гораздо чаще, даже после того как человек обретет Христа, Бог позволяет, чтобы часть боли, пришедшей из прошлого, сохранилась и в настоящем. Бог хочет, чтобы мы сами поняли, в чем проявляются наши нездоровые мысли и поведение. Он желает, чтобы мы проследили их корни, уходящие в прошлое, и при Его поддержке, но собственными трудами, облеклись в одежды благости в настоящем. Более подробно мы остановимся на этом в главе 3. Так и с Джулией: Господь сотворил с ней чудо, но не такое, что вокруг ее головы немедленно засиял нимб прижизненной святости. Чудо заключалось в том, что Бог показал Джулии путь к исцелению и дал ей силы сделать первый шаг на этом пути. И первый шаг стал переломным для всей ее жизни.

Переживание встречи с Богом поначалу увеличило ту ношу, которую несла Джулия. Во–первых, у нее было много проблем, связанных непосредственно с восприятием Бога. И над этими проблемами необходимо было потрудиться. Ведь ее родной отец был пастором — по существу, одним из представителей Бога на земле. Как и зачем он решил пойти в служение? Почему он выбрал именно эту деноминацию? Какого типа люди добровольно посещали его приход? Все это было неслучайно, и об этом мы поговорим в главе 6. Существенная часть церковных общин складывается из семей, и здравый смысл подсказывает, что и устроены эти общины будут по тому же принципу, по которому устроена семья настоятеля. Многие из нас выбирают тот или иной храм, церковь, священника и саму веру в соответствии не только и даже не столько с собственными убеждениями, а с теми проблемами и незавершенными делами, которые мы вынесли из родительской семьи.

Современная семья сталкивается с таким множеством сложностей и опасностей, каких не знало ни одно предыдущее поколение. Статистика разводов вызывает страх. Растет число жертв инцеста, равно как и количество случаев семейного насилия. Нам известны многочисленные примеры, когда взрослые люди опасаются вступать в брак (первый или повторный), ибо они видят вокруг безбрежное море боли, да к тому же ранее ощутили эту боль на себе. Все это — характеристики изобилующего страданиями общества, члены которого, как умеют, реагируют на получаемые ими травмы.

Но не думайте, что наша книга — всего лишь еще один вызывающий депрессий обзор современных тенденций гибели семьи. Это мнение абсолютно неверно! Мы, христианские служители, психологи и консультанты, посвятили свои сердца и жизни делу восстановления семейных отношений, исцеления семей и ее членов. Мы делаем все, чтобы привести христианские семьи к новым, здоровым моделям отношений. Мы берем на себя смелость предположить, что в следующих поколениях атмосфера в семьях улучшится. Именно поэтому, работая над книгой, мы сделали основной упор на анализ здорового, богоугодного образа жизни семьи.

Можно ли сказать, что мы написали еще одну книгу о созависимости? И да, и нет. Да — в том смысле, что в ней говорится о созависимости и других паттернах семейного неблагополучия. Нет — потому, что в ней вы не найдете общего взгляда на созависимость и подробного ее анализа. Мы делаем акцент на исследовании истоков дисфункциональности и созависимости. Для этого мы изучаем семью и в свете Писания, и с точки зрения теории семейных систем, и в контексте практики и теории выздоровления.

В основу этой книги легли не отвлеченные теоретизирования. Все пять авторов ежедневно выходят на переднюю линию фронта служения людям, испытывающим боль. К тому же члены авторского коллектива — представители различных стадий цикла жизни семьи. На момент первого издания книги Генри был холост и ни разу не состоял в браке, Джон недавно вступил в брак с Барбарой, и у них родился ребенок. Эрл и его жена Карен состоят в браке уже шестнадцать лет: у них трое детей младшего школьного возраста. Я (Дэйв) и моя жена Ронни — родители трех подростков и одного четвероклассника. Мы с женой только что отметили двадцатичетырехлетнюю годовщину свадьбы. Алиса прожила вместе со своим мужем Джоном уже сорок лет, и трое их взрослых детей создали собственные семьи. Этот обширнейший опыт жизни и служения лег в основу глав с 7 по 13, в которых вы найдете практические способы развития и укрепления здоровья семьи, основанные на библейских истинах и проверенные научными знаниями. Содержание этих глав показывает, как переучиться и начать делать правильно то, что раньше нас научили делать неправильно.

На протяжении всей книги вы встретите множество ссылок на библейские тексты. Одних читателей они заставят задуматься, а другие воспримут их как вызов своим устоявшимся представлениям. В конце каждой главы мы предлагаем вопросы для обзора и повторения материала. Там же приведены упражнения, которые будут полезны как для личной, индивидуальной, так и для групповой работы. Мы молимся о том, чтобы эти упражнения помогли вам в выздоровлении, а вопросы вызвали плодотворные дискуссии. Мы предлагаем вам, отвечая на вопросы, говорить от себя и о себе, так как они адресованы лично вам. Записывайте в специальной тетрадке или прямо на странице (да, мы разрешаем вам писать в книге!) открытия, которые пошлет вам Господь во время молитвенного размышления над вопросами. Мы надеемся, что обдумывая материалы этой книги и работая над ними, вы ощутите внутреннюю потребность исследовать свои семейные секреты. А потом захотите глубоко проанализировать, что происходит в семейной системе, в которую вы включены сегодня.

И последнее. Прежде чем я отпущу вас свободно исследовать страницы книги о секретах вашей семьи, хочу предупредить. Это не просто учебник, посвященный семьям, где высокий уровень насилия стал нормой жизни. Несмотря на то, что в самом начале вы прочитали полную драматизма историю Джулии, очень важно понимать: наша книга в первую очередь повествует об обычных семьях, которые сталкиваются с обыденными, повседневными сложностями. Но для того чтобы обладать властью и силой, семейные секреты не обязательно должны быть из ряда вон выходящими — на уровне кровосмешения или жестокого физического обращения с одним из членов семьи. Достаточно того, что они — просто секреты. Семейные тайны сплошь и рядом очень просты и безобидны, но для членов семьи они всегда представляют собой нечто значимое. Обычно это события или люди, о которых по какой–то причине нельзя рассказывать не только вне, но и внутри семьи. Это темы, которые стали запретными, потому что не соответствуют понятиям ваших домашних о порядочной, благополучной семье и противоречат «официальной» семейной позиции.

Очень часто семейный секрет — это совершенно обыденное событие. Оно неизменно происходит изо дня в день. Но его существенное отличие от других явлений повседневности состоит в том, что оно каждый раз приносит ребенку боль и/или заставляет его испытывать стыд. Например, мама по утрам уходит на работу, оставляя ребенка, и ей невдомек, что он чувствует себя брошенным. Другой пример: родители приняли решение о разводе, в результате чего ребенок чувствует себя как бы разорванным на две части. Или отец страдает трудоголизмом. Он отсутствует физически или психологически, а ребенок ощущает, что папе он совершенно не нужен.

Жизнь есть жизнь: сплошь и рядом подобные обстоятельства неизбежны (например, в большинстве семей мать не может позволить себе не работать), так что, пожалуйста, помните, что мы не пытаемся внушить вам чувство вины. Мы хотим помочь тем, кому больно. Мы пишем для тех, кто задумывается: «А существует ли здоровое средство для облегчения этой боли, и как сделать, чтобы в семье было меньше болезненных проблем?» Мы стремимся поддержать каждого человека, который решится сделать первый шаг и встанет на путь осознания прошлого, чтобы перестроить свое настоящее. Мы надеемся, что наши совместные усилия, предпринятые для создания этой книги, принесут пользу и вам, и вашей семье. А если хотя бы один из членов семьи начнет преодолевать проблемы, делающие ее неблагополучной, то он явит своим ближним славу нашего небесного Отца, Который хочет, чтобы сердца людские исцелялись.

Иисус сказал: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин 8:32). Эти слова Спасителя — главная причина, по которой мы решили написать эту книгу. Бог есть истина, и Он хочет, чтобы в истине мы посмотрели на себя и на тех, кого любим. Мы хотим, чтобы истина о вас и вашей семье превзошла и превозмогла все секреты, которые держат вас в плену дисфункционального поведения и нездоровых отношений.

Пусть Господь благословит вас, когда будете читать страницы этой книги! В одном мы уверены точно: боль открытий стоит того, чтобы через нее пройти, потому что нет ничего благодатнее и прекраснее ожидающего вас исцеления.

Примечания:

3

Паттерн (англ. pattern), в психологии — привычные, устойчивые схемы и способы мышления, поведения и реагирования, постоянно воспроизводящиеся и повторяющиеся. — Прим. ред.

4

Компульсивность (лат. compulsum — принуждать) — реакция психики на внутреннюю тревогу, когда человек чувствует себя вынужденным делать что–либо вопреки воле, разуму, эмоциям. — Прим. ред.

5

Впервые понятие «клиент» (англ. client) и «клиентоцентрированная терапия» ввел в научный обиход американский психолог и психотерапевт Карл Роджерс. Использование понятия «клиент» (вместо «пациент») подчеркивает признание самостоятельности и активности человека на всех этапах психотерапии, начиная с постановки задачи. Преимущество такого подхода заключается в том, что психотерапевт выстраиваете клиентом отношения, которые воспринимаются человеком не как лечение с преобладающей ролью терапевта и/или изучение его с целью диагностики, а как глубоко личный контакт. — Прим. ред.