Еду я как-то вечером в машине и слушаю свой любимый «Серебряный Дождь». Шла программа Point of style, куда Куликова и Агапова пригласили знаменитого диетолога Маргариту Королеву, у которой перехудел весь московский бомонд.

Разговор мне понравился, и в голосе Маргариты было что-то очень приятное. Я воспользовался служебным положением, позвонил на радиостанцию и попросил секретаря передать Маргарите мой телефон и просьбу перезвонить, если у нее будет такая возможность.

Прошло минут тридцать после окончания эфира, и я услышал в своем телефоне приятный голос:

— Здравствуйте. Это Маргарита Королева, вы хотели со мной связаться.

В этот момент я понял: что-то должно измениться. О встрече договорились на следующий день, хотя я понимал, насколько это сложно для Риты. От желающих попасть к ней на прием нет отбоя, и обычно надо ждать очереди пару месяцев.

Не собираюсь вам врать, рассказывая о том, как за одну встречу изменилась моя жизнь. Ничего подобного. Поначалу мне все не понравилось, и не понравилось сильно. Настолько сильно, что я хотел развернуться и уйти.

(Прошло минут тридцать после окончания эфира, и я услышал в своем телефоне приятный голос)

Ритин офис размещался на Никитской, под какой-то вывеской, не имеющей ничего общего с целью моего визита. Дама на ресепшн была отвратительной. Другого определения я не подберу. Жутко одетая, в какой-то невыносимо провинциальной пошлой манере, она говорила с ужасным акцентом, обсуждая свою никчемную личную жизнь с какой-то не менее скабрезной дамочкой, судя по всему, тоже работницей этого заведения. Русская речь в их интерпретации была столь ужасна, что суржик госпожи Заворотнюк в роли няни казался верхом академического стиля изложения мыслей.

Мое присутствие их не останавливало. Пришлось поднять бровь и задействовать голос, чтобы обратить на себя внимание. Судя по всему, выражение моего лица столь явственно обещало неприятности, что верещание вмиг прекратилось. Но Маргарита все не появлялась, а икона дурновкусия достала какие-то бумаги и тоном, лишенным всякой вежливости, потребовала их заполнить.

Я брезгливо взял довольно неопрятного и очень совкового вида листочки. Это оказался опросник: ФИО, адрес, контакты, чем болел.

У меня не было ни малейшего желания оставлять информацию о себе в таком стремном месте. Нескрывая омерзения, я выпустил листочки из рук, и они мягко спланировали прямо под нос мадам, вызывавшей у меня осознанное желание не видеть ее больше никогда в моей жизни. Я почувствовал себя обманутым и повернулся к выходу, чтобы навсегда покинуть это воплощение глубочайшей провинциальности.

Именно в этот момент открылась дверь кабинета и появилась милая дама в медицинской униформе. Своим внешним видом она столь разительно отличалась от доктора Монтиньяка, что я решил потратить еще несколько минут уже загубленного вечера — хотя бы на то, чтобы высказать Маргарите все, что я думаю о ее работниках.

Зайдя в кабинет, я обратил внимание на обилие книг и дисков, подаренных клиентами, а также на знакомые лица на фотографиях, подписанных «Маргарите». Многие из этих лиц были мне еще противнее, чем сидящая на приеме дама.

Так что разговор наш начинался отнюдь не на мажорной ноте. Маргарита все время улыбалась и говорила в такой странной умирающей манере, как будто у нее воздух заканчивается. Текст был неприятен.

Меня сразу назвали толстым, спросили, сколько я вешу, и, вцепившись в меня, стали нагло щупать, продолжая приговаривать гадости насчет того, какой я жирненький, при этом вскрикивая: «Ой, а это что у вас?» — так что в конечном итоге уже хотелось надавать по шаловливым ручкам. Внезапно этот непрошеный массаж прекратился, и Рита быстренько ретировалась за стол, так что ответной пальпацией я ей угрожать не стал.

За все это время я еще ничего не успел сказать, а Рита уже затараторила поставленными фразами, так что я заподозрил, что она говорит под фонограмму. Никаких секретов или откровений я не услышал, не считая рецептов ужасающих по своему вкусу блюд, изложение каждого из которых Рита завершала восторженным мурлыком и словами: «Разве это не вкусненько?» Фраза повисала в воздухе булыжником, так как мне все это казалось кошмаром.

И в то же самое время было в докторе Королевой безусловное нечто, заставляющее относиться к ней серьезно. За всей этой трескотней и играми в наивную маленькую девочку проглядывала железная воля, ум и знания, которые приходилось рядить в шутовскую одежку, приемлемую для клиентов из мира шоу-бизнеса. К чести Риты, она очень быстро поняла, что на меня все эти штучки действуют негативно, и отказалась от них.

С другой стороны, к каждому пациенту нужен свой подход. Большинство играет с врачом в ролевые игры и относится к нему, как к школьной училке. Поэтому Рита регулярно звонит и отчитывает, напоминает о приемах пищи и гладит по головке. Одним словом, постоянно напоминает о своем существовании и о системе договоренностей, которая установилась между пациентом и доктором. Лично мне это не нравится, но для многих является основой лечения.

В сухом остатке то, что предлагала Рита, можно было разбить на три важных блока. Первый касался принципов питания. Все это я в том или ином виде уже слышал и со всем был согласен, но вот так систематизированно и сжато мне это излагали впервые.

Второй — борьба за здоровый внешний вид посредством довольно дорогого и иногда эффективного курса массажей, обертываний и прочих процедур.

Третий — необходимые, по мнению Маргариты, биологически активные добавки и витамины. У меня эта часть вызывает наименьшее доверие.

Однако бесспорно самым важным, системообразующим, является раздел первый — питание. С него и начнем.

Есть надо часто, но помалу, не более чем по триста миллилитров объема за раз. Первый прием пищи — в течение часа после пробуждения. Последний — не позже семи часов вечера. Интервалы между приемами пищи часа по два с половиной — три. Чувства голода быть не должно, так как организм от этого сходит с ума и стремится припрятать и складировать в жировых отклонениях каждую крошечку, попавшую в желудок. Именно поэтому прямой путь к жирной ряхе — питание один раз вечером после работы, но до отвала.

Пить надо много — в среднем по два с половиной литра воды, ни в коем случае не газированной жидкости, так как с пузырьками обмен замедляется. Можно пить и зеленый чай.

С рядом продуктов и привычек надо распрощаться навсегда — в частности, с сахаром, белым хлебом и многими сладкими фруктами и ягодами. Ни винограда, ни персиков, ни дыни, ни груш, ни хурмы, ни манго вам нельзя, но и это не самое важное. Для меня стало откровением, что стакан сока — это отдельный прием пищи, так как я любил побаловать себя перед обедом или за завтраком стаканом чего-нибудь свежевыжатого.

Конечно, сало и прочие жирности в рационе так и не появились, и в общем и целом правила Монтиньяка продолжали действовать. Были реабилитированы морковка и свекла, но убиты виноград и сыр. Попозже, правда, сыр появился — в первой половине дня и, разумеется, минимальной жирности.

Шоколад в диете не прорезался, но его место занял мед. Три чайные ложки в день позволительны при любом раскладе.

Очень важную роль играет борьба с солью. Именно она препятствует выведению жидкости из организма, так что на первоначальном этапе ее надо исключить. По прошествии определенного времени она вновь появится, но в виде пары ложек соевого соуса.

Выслушав все это, я пришел в тихий ужас. Жрать было нечего, а того, что оставили — еще и маловато.

Радости — ноль.

На тот момент главное отличие системы Маргариты от системы Монтиньяка я видел именно в сокращении объема потребляемой пищи. Еще раз повторю, что с 66 до 50 размера одежды я на системе Риты похудеть бы не смог — не хватило бы силы воли пойти сразу на все ограничения и по рациону, и по объему. Именно поэтому я думаю, что довольно эффективно худеть в два этапа, растягивая процесс по времени.

Конечно, в очередной раз я поразился мудрости моей жены, которая с первого дня нашего знакомства долдонила мне, что надо есть меньше, а то желудок растягивается и его надо все время набивать. Поэтому, услышав от Риты, что, кроме всего прочего, ее система питания направлена на сокращение объема желудка, я пожалел, что редко слушался Эльгу.

Конечно, все вышеперечисленное хорошо известно, так что вряд ли Рита была бы настолько популярна и эффективна, если бы сводила все только к этому. Ее главный конек — это сочетание разгрузочных дней и умение их грамотно подобрать для каждого конкретного пациента. В этом она ас номер один. Можно сказать, что Рита прекрасно слышит и понимает тело пациента, умеет с помощью диет сказать организму, чего именно она от него добивается, и дает ему возможность реализовать себя. Все мы очень разные, у каждого из нас свои вкусовые привычки, и если нам невкусно худеть, то рано или поздно мы сорвемся и все усилия пойдут насмарку.

С самого начала Маргарита спросила меня, на сколько килограммов я хочу похудеть. Не знаю почему, но я сказал: «На пятнадцать». Думал, что хорошо бы подобраться к заветной цифре 90. Сразу скажу — получилось лучше, чем я ожидал.

Пожалуй, одним из основных элементов моего похудения, которое Рита предпочитает называть оздоровлением (с чем я не согласен), является страстное желание добиться результата. Не искать оправданий, а сразу выполнять указания врача. Рита почувствовала, что я человек решительный, но при этом попыталась отговорить меня от моментального перехода на ее систему, так как я собирался с семьей в Грецию, а следовательно, никакого контроля с ее стороны не планировалось.

Во время нашей первой беседы вскрылось и довольно существенное расхождение в подходе к спорту. Я считал и считаю, что спорта много не бывает и если тело просит и здоровье позволяет, то надо заниматься. А бегать — так просто необходимо каждый день.

Понимаю, что для многих это звучит ужасно. Здесь важно себя не передавить, но лично для меня не позаниматься даже один день — неприемлемо, хотя физическая активность может быть очень разной.

Рита спорт не признает, и за этим, видимо, кроется какая-то темная история. Ее желание сократить занятия до минимума — не чаще трех раз в неделю — меня умилило, а обоснование не заставило изменить свою точку зрения.

Однако одно из ее замечаний, позже подтвержденное еще одним великолепным специалистом в своем деле, доктором Эмилией Цибиковой, оказалось очень важным. Оказывается, спать надо не меньше семи часов в день, но и долго спать тоже вредно. Недосып разрушительно влияет на селезенку, пересып — на сердце, так что больше девяти часов спать не советую.

Удивительно, но за время полноценного семичасового сна организм прекрасно справляется с поставленной задачей, и утром стрелки весов уверенно показывают на килограмм меньше, чем вечером. Так что — спать полезно для похудения, но важно не пересыпать.

Рита меня пожалела, она не стала нагружать меня сразу жесткими диетами, и в Грецию я отправился вооруженный базовыми принципами питания, но без программы самоистязания. Честно сказать, увидев прописанный доктором Королевой рацион, я сильно загрустил. С одной стороны, вроде и выбор есть, причем немалый, но даже от одного прочтения всего этого мне становилось невыносимо скучно. Кроме того, в качестве напутствия Рита посоветовала мне купить блокнот и записывать все, что я съедаю за день.

Ни одного дня я этого не делал с помощью блокнота — решил, что в век современных технологий это было бы совсем пошло. Так что я стал вести учетные записи прямо в мобильном телефоне — удобно, и всегда под рукой.

Итак, на следующий день я улетал к семье в Грецию, на замечательный остров Корфу. Этой поездки я ждал с нетерпением, так как впервые мы вывезли сразу троих маленьких, причем младшей, Эммочке, было меньше года. Сопровождали детей моя жена, ее мама и подруга. Рядом с нами, в том же отеле, остановились наши друзья Саша и Яна, с двумя детьми, Яниной мамой и няней. Компания замечательная и очень немаленькая, что всегда создает трудности при попытке питаться по системе.

Наличие детей означало, что все внимание в семье будет приковано к ним, так что особого времени на меня и мое питание не оставалось и заботиться о себе надо было самому. А с учетом моей врожденной лени половина из рекомендованного Маргаритой превратилась в нечто неосуществимое. Так, рис я ни разу не варил, как, впрочем, и от картошки в мундире воздержался.

Похудеть я хотел и каждое утро придирчиво рассматривал себя в зеркале, будучи единственным человеком в семье, замечающим изменения в фигуре. Рита звонила регулярно — это было забавно — и присылала эсэмэски с напоминанием о том, что можно и чего нельзя есть, — вот это было очень полезно. Для того чтобы подтолкнуть организм к похудению, мы решили попробовать посидеть пару дней на шоколадной диете. Мне эта идея показалась замечательной. Пожалуй, самым радостным в системе Монтиньяка было разрешение поглощать черный шоколад с содержанием какао не менее 75 процентов, и полностью отказываться от лакомства было грустно. Единственное сомнение закралось в тот момент, когда доктор Королева упомянула, что эта метода любима Романом Трахтенбергом, — хуже рекламы нельзя было придумать по определению.

(Я единственный человек в семье, замечающий изменения в фигуре!)

В каком-то из придорожных киосков я купил черный шоколад, отмерил дневную норму в 150 граммов, которая оказалась совсем немаленькой, и приготовился наслаждаться.

К моему большому сожалению, праздник не удался. Хотя поначалу удовольствие я получал неописуемое. Каждый кусочек таял во рту, я шелестел разворачиваемой золотистой фольгой и мурлыкал как кот, запивал шоколадки зеленым чаем и любил жизнь. К середине дня, позагорав и наплававшись вдоволь, я вновь принялся поглощать вкуснятину, но не смог осилить всю дозу. Решив, что ничего страшного в этом нет, я продолжил заниматься своими делами. Наступил вечер, и я с грустью повел семью в ресторан. К счастью для меня, еда там была не ахти — что редкость для Греции. Тем не менее, соблазнов было предостаточно, но я терпел, попивая зеленый чай, приготовленный путем утопления мерзкого пакетика из туалетной бумаги, неизвестно чем заполненного, в чайнике с кипятком. Ничто так не убивает чайную церемонию, как эти тампаксы фастфуда. Ночью мне снился кусок мяса, я ощущал, как сжимаются мои челюсти, погружаясь в сочную мягкую плоть. Проснулся я от ощутимого удара в бок: я так скрипел зубами, что разбудил и испугал жену.

Утро не принесло облегчения. Шоколад я уже ненавидел, сильно, очень сильно. Было проще не есть его вовсе и приготовиться поголодать, но это было бы неправильно. Доктор велела разделить всю эту коричневую гадость на шесть приемов и рассасывать, так что я не осмелился нарушить приказ.

Идея не голодать в принципе мне понравилась. Маргарита объясняла ее очень просто: нельзя себя мучить. Если мы не даем своему организму еды, он реагирует на это как на стресс, не зная, чего от нас ожидать. Когда же мы наконец решаем поесть, недоверчивый мозг дает телу команду накапливать все, что в него попадает: а вдруг нас опять заклинит на голодании? Таким образом, если чувства голода не испытывать и по чуть-чуть закидывать еду в топку, то организм быстренько успокаивается, расслабляется и перестает откладывать жировые запасы.

Итак, шел второй день великой шоколадной диеты. Я уже хитрил: купил несколько шоколадок чуть разного вкуса, чтобы хоть как-то привнести разнообразие в питание, но тщетно — с каждым часом мне становилось физически все хуже и хуже. Я ни в коей мере не был голоден, просто очень плохо себя чувствовал. Такое состояние мне довольно легко у себя определить, и я знаю, чем оно заканчивается: печальный опыту меня уже был.

Некоторое время назад я, по настоятельной просьбе моего друга Табриза Шахиди, издал довольно давно записанный альбом. Презентацию решили провести в «Молодой Гвардии». Пригласили друзей, среди которых сложно было найти человека, поющего хуже меня. Я волновался, что для меня в общем-то нехарактерно, так как ни перед радио- ни перед телевизионными эфирами обычно никаких излишних переживаний не испытываю. Понять причину такого волнения несложно. На сцене я был не один, а с руководителем группы «Крематорий» Арменом Григоряном и его музыкантами, но сам от этого попадать в ноты не начал, хотя и очень старался.

Весь день я глушил кофе, потому что где-то услышал, что в отличие от чая этот напиток не сажает связки. В результате мое сердце колотилось с бешеной силой, набивая синяки с обратной стороны грудной клетки. На сцену я вышел в полуобморочном состоянии. Меня волновала не музыка и не то, когда надо вступать, а необходимость удержаться на ногах. В какой-то момент мне показалось, что на меня вылили ведро ледяной воды и кто-то стиснул горло, так что дышать стало совсем нечем. Что-то тяжелое придавило грудную клетку, в глазах вертелись разноцветные круги. Я рванул бабочку и расстегнул смокинг, при этом продолжая петь. С трудом допев программу — не очень помню, как, хотя иллюзий не испытываю, — я еле доплелся до гримерной, из которой, как оказалось, кто-то украл мой кошелек с документами и телефон, и упал на диван.

Я умирал. Мне было так плохо, что потеря документов меня совсем не взволновала: туда, куда я засобирался, пускали без всяких земных бумажек. Арменчик, увидев мое состояние, вызвал «скорую», которая, к счастью, примчалась почти мгновенно.

Померив мне давление, они удивились тому, что я еще и пел: верхнее и нижнее значения встретились, что врачи назвали мудреным словом «гипогликемический криз». В моей жизни такое состояние случалось еще несколько раз. Я научился ловить фазы ухудшения и успевал позвать на помощь, когда понимал, что сознание оставляет меня.

Тогда, в Греции, шоколадная диета подвела меня к этой безрадостной черте слишком близко, но я успел позвонить Маргарите. Судя по всему, голос мой звучал ужасно; Рита все поняла и принялась отдавать короткие отрывистые приказы — по-другому мое сознание вряд ли бы уже отреагировало. Мне надо было срочно выпить горячего чаю с медом и съесть сладкий фрукт, так как, судя по всему, у меня упал уровень сахара в крови. Для начала я выполнил задачу с фруктом, и это дало мне сил, чтобы заварить чаю. Уже минут через пятнадцать я почувствовал себя значительно лучше.

В общем, в похудении здоровья мало. Сам процесс перехода из одного состояния в другое довольно болезненный; кроме того, ограничивая себя в ряде продуктов, мы многое недодаем организму, поэтому Рита рекомендует принимать разнообразные биологические добавки и поливитаминные комплексы, что у меня вызывает внутреннее чувство протеста. Я еще могу смириться с витаминами, но БАДы мне всегда казались «разводом лохов»: дайте денег, а что там внутри и кто ответит, если что-то пойдет не так, никому не известно. Да еще и упаковка у этих препаратов всегда какая-то несолидная, и компании-производители не сравнятся с мировыми гигантами фармацевтики, отвечающими за свою продукцию как по закону, так и репутацией.

В любом случае необходимо худеть под наблюдением врача — или, по крайней мере, постоянно прислушиваться к своему организму, и если вдруг что-то начнет беспокоить, не стесняясь, обращаться за профессиональной помощью.

Итак, с шоколадной диетой я покончил. Проба сил состоялась в июле, а впервые после этого я смог подумать о шоколаде только в январе — настолько эти два дня отбили у меня всякую тягу к некогда любимому продукту.

Стало ясно, что мне необходимо привыкать к новому режиму питания и четко следовать базовому распорядку — задача практически невыполнимая. Особенно сложно выдержать режим: все-таки на отдыхе, как правило, ужин начинается только часов в восемь, так что я ввел некоторую поправку и решил, что есть надо до семи вечера, а завершать прием пищи за четыре часа до отхода ко сну.

В Греции я не мог много бегать — сильно болела нога. Пришлось пытаться плавать, чего я не очень люблю. Должен признаться, что, если бы не боль в ноге, наверное, я не воспринял бы так серьезно советы доктора Королевой. Опять же, правило номер один — мотивация. Я обожаю футбол, хотя он и не платит мне взаимностью. Играю я много, но не так хорошо, как мне хотелось бы, поэтому приходится воплощать в жизнь уроки великого Бубукина: если не хватает техники, то надо «возить тачку», то есть выполнять большой объем работы на поле. Незадолго до поездки мы играли, и играли неплохо — вели в счете. Я носился, не быстро, но без отдыха, как вдруг в начале второго тайма почувствовал, что сам-то я бегу, а вот ноги — нет, да при этом еще и жутко болит правая. Я еле добрался до раздевалки, меня посмотрели массажисты и сказали, что, скорее всего, я умудрился сместить один из позвонков в крестцовом отделе, так что теперь идет иннервация по седалищному нерву и из-за этого все болит. За точность терминологии я не ручаюсь, так как понять врачей могут только врачи, но было ясно, что это надолго.

Я пошел к Андрею Оросу, великолепному остеопату, который подтвердил поставленный диагноз. Проблема в том, добавил он, что мышечная масса большая и поэтому нагрузка на весь позвоночный столб колоссальная, а когда мышцы устают и перестают держать позвоночник, происходит беда наподобие моей. Кроме того, есть вероятность межпозвонковой грыжи, а все остальное понятно. В ходе приема Андрей укладывал меня разнообразными способами на кушетку и требовал, чтобы я давил ногой под разными углами, но эффект был ничтожный. Андрей сочувствовал мне и пытался меня лечить, но его фраза о том, что позвоночнику тяжело, засела у меня в мозгу и стала дополнительной мотивацией для похудения.

Словом, бегать я не мог, а плаваю я безо всякого удовольствия, так что при потере веса приходилось рассчитывать только на два фактора — питание и прямо противоположная функция организма.

В свое время на передаче Елены Малышевой я процитировал данную мне некоторое время назад формулу похудения, сказав, что для того чтобы похудеть, надо какать больше, чем есть. Эта фраза вызвала бурную реакцию протеста у ряда телевизионных критиков. Должно быть, я не учел, что эти заблудившиеся в собственных комплексах люди не испытывают потребности в простых физиологических реакциях, — проще говоря, принцессы не писают. Для всех остальных, не столь возвышенных, замечу, что при переходе на здоровый стиль питания необходимо обращать пристальное внимание на работу кишечника. Организм может давать сбои, так что ему придется помогать черносливом или слабительными. Уделяйте внимание этому факту с самого первого дня новой жизни.

Питание я регулировал как мог. Признаюсь, проще это делать, когда можешь активно заниматься спортом: если не удержался в рамках дозволенного, то пробежал чуть больше, наказывая себя, и вроде все в порядке.

На Корфу мне было легко питаться в отеле — подходящей для меня еды там практически не было, так как шведский стол был ужасен как по выбору, так и по качеству блюд. Но стоило нам всей компанией отправиться вечером в местные ресторанчики, как все мои благие намерения подвергались страшному искушению.

Греки умеют готовить и гордятся своей кухней. Там множество таверн, которые переходят от отца к сыну, их репутация держится десятилетиями. Удивительно, что месторасположение не играет никакой роли, — за такой кухней не грех и съездить.

Больше всего меня поразила маленькая таверна, разрезанная пополам дорогой, по которой шло довольно оживленное движение. Было совершенно непонятно, кому пришла в голову идея открыть здесь ресторанчик. Судя по всему, сначала появилась таверна, а уже потом дорога стала популярной. На одной стороне стояли под навесом шесть столиков и еще столько же — прямо у дороги на открытом воздухе, а через дорогу находилась кухня и крытое помещение еще на пять-шесть столиков. Попасть в эту таверну практически невозможно, необходимо заказывать столик за несколько дней вперед, причем посетители — не только и не столько иностранцы, местных жителей там гораздо больше. Еда совсем недешевая, хотя с московскими ценами нынче вряд ли что-то сравнится.

Нас принимала хозяйка заведения — фактурная полная женщина лет пятидесяти. На стол сразу поставили легкое местное вино, воду и зелень, а потом пригласили нас в «закрома», чтобы мы выбрали, какую рыбу и морепродукты нам приготовить. Для этой цели мы перебежали через дорогу и подошли к плотному греку, копающемуся в садках с рыбой. Хозяйка его окликнула, он повернулся и увидел нас. Реакция его была очень трогательной. Первой он заметил мою тещу и был поражен в самое сердце. Теща у меня статная интересная женщина из прекрасной семьи, в чертах лица ее прослеживаются эстонские и немецкие корни, так что сердце бедного грека было поражено навылет. Он схватился за место попадания стрелы Амура и только и смог воскликнуть: «Мадам!» Его лицо и фигура выражали наивысшее восхищение от произошедшей встречи, так что заказывать нам ничего не пришлось. Все лучшее, чем гордился ресторан, было подано к столу.

Пожалею вас и не буду описывать все то сумасшествие вкусов, которое на нас изливалось из этого рога изобилия. До сих пор у меня стоят перед глазами тончайшие ломтики баклажана, ошпаренные оливковым маслом, а кальмары и барабулька… все, умолкаю, иначе буду бит за введение в искушение. Даже ничего не стану вам рассказывать о нежной сахаристой мякоти спелых арбузов…

Получилось, что даже если попробовать только каждое третье блюдо по малюсенькой крошечке, то уже наберется доза, раза в два больше разрешенной доктором Королевой. Ну и как тут быть, если пришлось соскочить с рекомендованного режима питания?

Я недолго мучился, решив, что единственный способ, который остается в моем распоряжении, это наказать себя и опустошить желудок — что и было проделано, когда я добрался до гостиницы, причем самым варварским методом. В России не прижились павлиньи перья, применявшиеся для этой цели на трапезах во времена Древнего Рима, так что роль пера вполне исполнили два пальца. Думаю, что эта процедура отнюдь не полезна, зато на некоторое время отбивает желание нарушать режим.

По возвращении из Греции я тут же отправился на прием к доктору. Взгромоздившись на весы, я был жестоко разочарован: за первую неделю удалось похудеть всего лишь до 102 кг, хотя мне казалось, что я сбросил значительно. Конечно, необходимо учесть, что взвешивание надо делать в одно и то же время, да и пришел я к Рите не из спортзала, иначе результат был бы на пару килограммов меньше. Тем не менее факт остается фактом: да, мы не взвешивались на первом приеме, да, одежда уже висела, однако уйти ниже ста килограммов нам не удалось.

Рита приняла мужественное решение и начала меня мучить разгрузочными днями, а я, проявив рабоче-крестьянскую смекалку, добавил еще спорта.

Кроме всего прочего, Маргарита настаивала на проведении каких-то смешных процедур, которые должны были «подбирать» кожу и не давать ей обвисать. Но я уделял этому довольно мало внимания, хотя массажисты у Риты и отличные.

Для меня в любой разгрузке важно было только одно условие: соблюдение пятницы. Уже много лет у нашей компании традиция: по пятницам мы все вместе ходим в рестораны. Это святое. Бывает, что мой дорогой друг Игорь Коган бросает свои бесконечно важные дела и прилетает откуда-нибудь из Скандинавии только для того, чтобы провести с нами пятницу, а уже в субботу улетает по работе в Сочи; скромный экономический гений Аркадий Дворкович пытается разгрести свой бесконечно забитый рабочий график, но вырваться в пятницу к нам, а Юрочка Веренов, опаздывающий на все мероприятия, славный как этим, так и своей добротой и отзывчивостью, ставшей уже при его жизни легендой в мире музыки, даже приходит вовремя, так что никто из нас, в том числе и дамы, связавшие свою жизнь с мужским составом нашего коллектива, не нарушает пятничную традицию.

Ну и как я могу прийти в ресторан и громко радостно заявить: «А у меня сегодня весь день кефир и огурцы»? Не поймут — и будут правы. Так что все циклы разгрузки подводились к тому, что в пятницу — базовое питание, и хоть что-то в ресторане можно будет заказать.

Все многообразие разгрузочных дней, которое может придумать Маргарита, просто восхитительно, она творит их с легкостью истинного художника. Но в полной мере ее гений проявляется, когда она при помощи диет уговаривает ваш организм потерять первые килограммы и уменьшиться в объеме.

В эти моменты она напоминает мне опытного медвежатника за работой — образ довольно странный для молодой красивой женщины, но очень точный. Она подбирает ключи, прислушиваясь к самым первым реакциям организма пациента, и моментально развивает успех или, не получив желаемого результата, не впадает в уныние, а продолжает методично искать подходящий ключ.

Каждую неделю я провожу минимум пару разгрузочных дней, причем, что очень важно, это ни в коем случае не голодание, то есть чувства голода у меня нет. Каждый понедельник я сижу на однопроцентном кефире плюс вода, чай и мед, и мне это нравится. В день можно выпить полтора литра кефира, разбив это количество на шесть-восемь приемов, и заканчивать пиршество лучше до восьми часов вечера.

К счастью, ничто человеческое Рите не чуждо, так что в зависимости от ваших вкусов существует богатство выбора. Можно посидеть на арбузах — полтора килограмма мякоти на шесть-восемь приемов до восьми вечера, либо на кисло-сладкой сливе (синяя такая, но зимой не найти — то, что продается в магазинах в зимнее время года, ужасно невкусно). Правда, сливе почему-то не повезло — ее можно на сто граммов меньше. Еще хуже дела обстоят с ананасом — только килограмм на весь день. А вот зеленых яблок можно кило двести. Конечно, сливу и арбуз можно соединить и в один разгрузочный день. Но обязательно чередовать приемы, то есть вместе все равно не есть и суммарные полтора килограмма не превышать. А эстеты могут и вовсе себя удивить — с утра одно яйцо вкрутую, а потом кило двести свежих огурцов, опять-таки до восьми часов вечера.

Важный вопрос для многих — алкоголь. Рита довольно жестко подходит к этому вопросу, считая, что лучше от него воздержаться вовсе. Я этому указанию не следовал. Поясню: я и так не употребляю тяжелых напитков. Речь идет только о сухом вине. Вот его нечасто и по чуть-чуть я себе позволял и позволяю, но, конечно, о пиве, водке, виски, коньяке или даже шампанском даже речь идти не может.

Итак, было принято радикальное решение худеть быстро. Вначале решили нанести удар по лишним килограммам однопроцентным кефиром. На второй день добавлялись огурцы — то есть пол-литра кефира и килограмм огурцов — конечно, не за один прием. От одного сочетания такого рода продуктов уже хотелось держаться поближе к туалету.

Нога у меня по-прежнему болела, однако я решил пусть медленно, но все-таки бегать, и по утрам на даче пробегал километра по три-четыре в очень щадящем темпе. И, конечно, продолжал ходить в зал, где Олег вел мучительную работу по избавлению меня от килограммов.

Первые дни на этой разгрузке давались удивительно легко. Помогал чай, который я пил в больших количествах, и тот факт, что прием пищи был через каждые два часа. Таким образом я особо не напрягался, и три дня проскочили как одно мгновение, при этом сверхактивной работы желудка, вопреки ожиданиям, не наблюдалось. У меня появилось ощущение, что я значительно сдулся за эти дни.

Важную роль играли традиционные встречи с Ритой и регулярное взвешивание в зале после спорта. Почему-то я очень хотел произвести хорошее впечатление на доктора — этакий комплекс отличника, только что живот не втягивал при измерениях. Впрочем, это и не плохо — мотивация нужна всегда.

Наступила пятница, и можно было перейти на базовое питание. Но вот что интересно: мне было тревожно есть. Казалось, что я потеряю темп и все моментально вернется, — а ведь уже за эти три дня разгрузки стрелка весов упала ниже отметки в 98 кг.

Я контролировал, что и во сколько ем. Очень жалко было результатов собственного труда, и, хотя вечером мы отправились в ресторан «Бистро», где очень вкусно готовят, я проявил силу воли и ел только арбуз. К счастью, за дни базового питания я веса не набрал, что не спасло меня от новой напасти. В этот раз Маргарита решила мучить меня три дня подряд на диете, которая должно была решительно вывести воду из организма. Звучала она ужасающе просто: пять белков от крутых яиц и пять очищенных грейпфрутов, чередовать по штучке каждые полтора часа. Вот это было мучение, в основном — чистить грейпфруты. Голода не было, но я постоянно был занят какой-то глупостью: то яйцо чистишь и выковыриваешь желток, то с грейпфрутом разбираешься, а в конечном итоге по сто раз в день моешь руки. В конце концов я завел в машине специальные пакетики для мусора и влажные салфетки, которые стали улетать в немыслимых количествах. Кроме того, я столкнулся с детской проблемой — а как чистить этот самый грейпфрут? Нож не всегда под рукой, тайна первого надкуса в том, что эта круглая сволочь норовит брызнуть, кожура мерзкая на вкус, да и вообще чувствуешь себя каким-то варваром. Ковырять пальцем — тоже удовольствие сомнительное, кожа приобретает устойчивый желтоватый цвет, а ноготь откровенно не любит такого с ним обращения. Одним словом — морока из Марокко (привет Василию Павловичу Аксенову).

Иногда я хитрил и, приходя на прием к Рите, просил ее сотрудниц почистить грейпфрут, но такое счастье случалось нечасто. Оказалось, кстати, что эти три дня довольно существенно способствовали выведению жидкости из организма, так что настоятельно рекомендую попробовать.

Для меня тема борьбы с жидкостью довольно важна. Те, кто много занимается спортом, знают, что мышцы пресса довольно капризны: даже если их качать день и ночь, кубики не появятся — поможет только питание. Борьба с животом путем усиленных тренировок не очень эффективна, пояс вокруг талии уходит в последнюю очередь. А вот натрудить пресс настолько, что разойдутся фасции, увы, совсем не сложно. В Американской клинике мне посоветовали интересный метод борьбы с висящим животом: уколами вводить в область пупка микродозы гормона роста — нордитропина. Когда я сказал об этом своему тренеру Олегу, его удивлению не было предела. Эффект гормона роста хорошо известен, но вот такие микродозы вызывали у всех спортсменов чувство недоверия. Тем не менее в моем случае эффект был очевиден, и сомнения оказались развеяны.

Однако у нордитропина оказался побочный эффект — задержка жидкости, которая меня беспокоила. Кроме мочегонного, можно было бороться с этой напастью и по-другому — резко сократив потребляемое количество жидкости. Но это уже была бы пытка, и уж тем более эта метода неприемлема при здоровом питании, так как организм отказывается эффективно функционировать при недостатке питья. А вот сочетание белков и грейпфрутов помогло прекрасно. Не могу сказать, что мой вес значительно упал, но вот изменения в размере одежды уже внушали оптимизм и стали заметны окружающим.