Среди множества неопределенностей, столь характерных для этого мира, есть нечто, что не вызывает сомнения. Это смерть. Рано или поздно, после короткой жизни или длинной, материальная фаза нашего существования прекращается и происходит рождение в новом мире, ибо то, что мы называем «рождением», есть, по словам Вордсворда, забвение прошлого.

Рождение и смерть могут поэтому рассматриваться как перемещение деятельности человека из одного мира в другой; от нас зависит, чем считать такое изменение: рождением или смертью. Если он входит в мир, в котором мы живем, мы называем это рождением; если он оставляет наш план существования, чтобы войти в другой мир, мы называем это смертью. Однако для самого индивида переход из одного мира в иной подобен переезду в другой город; он сам по-прежнему живет, меняются лишь его окружение и условия.

Переход из одного мира в другой часто происходит более или менее неосознанно, словно во сне, как говорит Вордсворт, и по этой причине наше сознание может остаться фиксированным на мире, который мы оставили. В детстве небеса предстают перед нами действительным фактом; все дети являются ясновидящими в течение длительного или короткого времени после рождения. И наоборот, кто бы ни уходил во время смерти, он все еще созерцает материальный мир какое-то время. Если мы уходим в полной физической силе, в пору мужской или женской зрелости, с сильной привязанностью к семье, друзьям или другим интересам, плотный мир будет притягивать наше внимание намного дольше, чем в преклонном возрасте, когда земные привязанности разрываются прежде того изменения, которое мы называем смертью. По тому же принципу и семя плохо отделяется от мякоти неспелого плода, в то время как оно легко и чисто отделяется от плода спелого. Поэтому умирать в старости легче, чем в молодости.

Неосознанность, с которой обычно происходит изменение, связанное с вхождением духа при рождении и отходом духа в момент смерти, вызвана нашей неспособностью мгновенно настраивать свой фокус сознания. Это напоминает затруднение, которое мы испытываем, когда выходим из темной комнаты на улицу в яркий солнечный день, или наоборот. В таком состоянии проходит некоторое время, прежде чем мы можем различить предметы вокруг себя; поэтому и новорожденному, и новопреставленному приходится приспосабливать свой фокус видения к новым условиям.

Когда наступает момент, отмечающий завершение жизни в физическом мире, плотное тело становится бесполезным, и Эго выходит из него через голову, забирая с собой не только ум и тело желаний, как оно делало каждую ночь во время сна, но и жизненное тело, которое больше не нужно. После чего Серебряная Цепочка, соединяющая высший и низший проводники, обрывается без возможности восстановления.

Мы помним, что жизненное тело состоит из эфира, вложенного в плотные тела растения, животного и человека в течение жизни. Эфир является физической материей и поэтому обладает весом. Единственная причина, почему исследователи не могут его взвесить, состоит в том, что они не способны собрать его и положить на весы. Но когда оно оставляет плотное тело с наступлением смерти, то будет происходить мгновенное уменьшение веса, показывая, что нечто имеющее вес, хотя и невидимое, оставляет в это время плотное тело.

Физическая наука знает, что, какова бы ни была сила, движущая сердце, она не приходит откуда-то, но находится в самом сердце. Эзотерический исследователь видит отсек левого желудочка, возле верхушки, где маленький атом плавает в море высшего эфира. Сила этого атома, подобно силе всех других атомов, есть недифференцированная жизнь Бога; без этой силы минералы не могут организовывать вещество в кристаллы, а растительное, животное и человеческое царства будут неспособны формировать свои тела. Чем глубже мы идем в своих исследованиях, тем понятнее становится нам фундаментальная истина: «Им [Богом] мы живем и движемся и существуем».

Этот атом называется атом-семя. Сила, содержащаяся в нем, движет сердце и поддерживает жизнь организма. Все остальные атомы всего тела должны вибрировать в тон с этим атомом. Силы атома-семени присущи каждому плотному телу, находящемуся во владении Эго, которому оно придано, и на пластичной поверхности атома-семени записан весь опыт этого Эго во всех его жизнях. Когда мы возвращаемся к Богу в очередной раз, эта запись, собственность Бога, сохраняется; таким образом, и мы сохраняем свою индивидуальность. Наш опыт мы трансмутируем в способности; зло трансмутируется в добро, а добро мы сохраняем как возможность для большего добра, но запись опыта — у Бога и в Боге, в самом глубоком смысле.

Серебряная Цепочка, которая соединяет высший и низший проводники, заканчивается в атоме-семени в сердце. Если материальная жизнь подходит к концу естественным образом, силы атома-семени отключаются сами собой, выходят наружу вдоль желудочно-легочного нерва, затылка и вдоль Серебряной Цепочки вместе с высшими проводниками. Именно этот выход сил из сердца отмечает физическую смерть, но соединяющая Серебряная Цепочка обрывается не сразу, а иногда лишь через несколько дней.

Нисходя для нового рождения, Эго опускается через Второе небо. Там Творческие Иерархи помогают ему построить архетип своего будущего тела, и оно закладывает в этот архетип жизнь, которая будет длиться определенное число лет. Эти архетипы являются пустотами, создающими звучащее, вибрационное движение, привлекающее материю Физического мира в свое пустое пространство, заставляя все атомы в теле вибрировать в тон с маленьким атомом-семенем, который находится в сердце и подобно камертону задает тон всему остальному веществу тела. Если жизнь проживается на Земле полностью, вибрации архетипа прекращаются, атом-семя изымается, плотное тело разлагается, а тело желаний, в котором Эго функционирует в чистилище и на Первом небе, принимает форму физического тела. Затем человек начинает свою работу по искуплению своих дурных привычек и поступков в чистилище и по ассимиляции добрых дел своей жизни на Первом небе.

Таков естественный ход событий, однако в случае самоубийства ситуация меняется. В этом случае изымается атом-семя, но пустота-архетип все еще продолжает вибрировать. Поэтому человек испытывает опустошение и ощущает, как что-то его гложет внутри. Больше всего это похоже на муки сильного голода. Весь материал для построения плотного тела находится вокруг него, но, поскольку ему недостает атома-семени, он не может ассимилировать этот материал и выстроить тело. Мучительное чувство опустошения продолжается столь долго, сколько длилась бы его естественная жизнь. Таким образом, закон Причины и Следствия учит его, что уклонение от жизненной школы — это ошибка, которая не может остаться безнаказанной. Затем, в следующей жизни, когда на его пути возникнет масса трудностей, он вспомнит прошлые страдания, пережитые в результате самоубийства, и пройдет через испытания ради своего душевного роста.

Любопытно, что совершение самоубийства и последующие посмертные страдания в течение того времени, когда архетип все еще существует, часто порождают в таких людях болезненный страх смерти в следующей жизни; так что, когда естественная смерть их все же настигает, они выглядят ужасно после того, как покинут тело, и так стремятся снова вернуться в Физический мир, что часто идут на преступление, занимаясь одержанием самым глупым и бездумным образом.

Когда человек уходит после смерти, он забирает с собой ум, тело желаний и жизненное тело; в последнем хранятся картины прошедшей жизни. В течение трех с половиной дней после смерти эти картины запечатлеваются в теле желаний, чтобы сформировать основу жизни человека в чистилище и на Первом небе, где зло искупается, а добро ассимилируется. Опыт самой жизни забывается, как мы забываем умение писать, но сохраняем способность. Сущность всех опытов, накопленных в течение прошлых земных жизней и существований в чистилище и на различных небесах, сохраняется человеком и образует тот запас, которым он располагает при новом рождении. Страдания, которые он перенес, взывают к нему голосом совести, добро, которое он совершил, придает его характеру все больше альтруистических черт.

Если три с половиной дня, следующие непосредственно после смерти, были проведены человеком в условиях мира и покоя, он способен намного глубже сосредоточиться на картинах своей прошедшей жизни, и ее отпечаток на теле желаний будет глубже, чем в том случае, когда его будут тревожить либо истерические рыдания близких, либо другие события. Тогда он будет гораздо острее чувствовать хорошее или плохое в чистилище и на Первом небе, и в следующих жизнях это острое чувство будет безошибочно направлять его. Но он не может сосредоточиться, если рыдания близких будут отвлекать его внимание, или если он погибает в результате несчастного случая — на переполненной улице, в железнодорожной аварии, при пожаре в театре или других несчастных обстоятельствах, которые будут, разумеется, мешать ему правильно сосредоточиться; не может он сосредоточиться и на поле сражения, будучи там убитым. И чтобы не случилось потери жизненного опыта по причине столь неблагоприятных обстоятельств ухода, закон Причины и Следствия обеспечивает компенсацию.

Мы обычно считаем, что рождение человека завершается с его физическим рождением. Однако как в течение периода беременности плотное тело защищено от внешних воздействий защитной оболочкой матки матери до тех пор, пока оно не достигнет достаточной зрелости, чтобы встретиться с окружающими условиями, так и жизненное тело, тело желаний и ум продолжают вынашиваться после физического рождения и реально рождаются в гораздо более поздние периоды, потому что они не прошли столь долгой эволюции, как плотное тело. Им требуется более длительное время для достижения зрелости, необходимой для индивидуального существования. Жизненное тело рождается на седьмом году, и его появление отмечается периодом усиленного роста. Тело желаний рождается во время полового созревания, то есть в четырнадцать лет, а ум рождается в двадцать один год, когда человек становится совершеннолетним.

То, что не начало жить, не может и умереть. Поэтому, когда ребенок умирает до появления тела желаний, он приходит в невидимый мир на Первое небо. Он не может подняться на Второе или Третье небо, поскольку ум и тело желаний не родились и, стало быть, им не суждено в этот раз умереть, так что он просто ожидает на Первом небе новой возможности воплощения. Если в предыдущей жизни человек умер при вышеупомянутых неблагоприятных обстоятельствах (или в результате аварии, или на войне, или же горестные излияния родственников воспрепятствовали ему извлечь пользу из глубоко запечатленных злых и добрых деяний), тогда в следующей жизни он умирает ребенком, чтобы в этот раз понять следствия страстей и желаний прошлой жизни, которые он должен был усвоить в чистилище в прошлый раз, но не сделал этого из-за посторонних помех. Так он выправляет развитие сознания и рождается вновь, чтобы продолжить эволюцию.

В прошлом человек был чрезвычайно воинственным и по своему невежеству был не слишком внимателен к умирающим родственникам, стараясь из всех сил удержать их на земле; последних, впрочем, было, вероятно, немного, в сравнении с числом погибших на поле сражения. Исходя из этого, детская смертность сейчас должна быть аномально большой. Но со временем человечество станет лучше понимать и осознавать, что «быть сторожем брату своему» больше всего нужно при его уходе из этой жизни, сохраняя спокойствие и молитвенное состояние. И тогда детская смертность сократится во много раз.

Жизненное тело является проводником чувственных восприятий. Поскольку оно остается с телом чувств (телом желаний), а эфирная цепочка связывает их с отжившим плотным телом, очевидно, что до тех пор, пока цепочка не оборвана, должны оставаться какие-то ощущения, переживаемые Эго, когда его плотное тело беспокоят. Следовательно, выкачивание крови и введение бальзамирующей жидкости, а также посмертное вскрытие и кремация причиняют страдание.

Автору известен случай, когда хирург ампутировал три пальца на ноге живого человека, находящегося под наркозом. Он бросил отрезанные пальцы в огонь, и пациент немедленно начал кричать, потому что быстрый распад материала пальцев повлек такой же быстрый распад эфирных пальцев, которые были связаны с высшими проводниками. Подобным образом развоплощенный Дух остается телесно чувствительным в период от нескольких часов до трех с половиной дней после смерти. Затем всякая связь обрывается, и тело начинает разлагаться.

Поэтому должны быть предприняты большие предосторожности, чтобы не причинить Духу неприятностей подобными мерами. Покой и молитва оказывают наилучшее действие в это время, и если мы любим отходящий Дух, то, следуя вышеизложенным указаниям, заслужим его последнюю благодарность.

Необходимо сказать несколько слов относительно заботы об умирающем, который во многих случаях переносит ужасную агонию из-за ненужной доброты близких. Применение стимуляторов, по всей видимости, причиняет умирающему больше всего страданий. Выйти из тела не трудно, но действие стимуляторов бросает Эго обратно в тело с силой катапульты, и ему заново приходится испытывать страдания, от которых оно только что избавилось. Ушедшие души часто жаловались на это исследователям; один человек рассказывал, что за всю свою жизнь не испытывал таких страданий, какие ему пришлось пережить, когда его пытались вернуть к жизни в течение нескольких часов. Единственный правильный способ заключается в том, чтобы предоставить Природе следовать своим курсом, когда становится ясно, что конец неизбежен.

Другое и еще большее зло в отношении отходящего Духа — давать выход рыданиям и плачу в комнате умирающего или рядом с ней. Сразу после своего освобождения, в период от нескольких часов до нескольких дней, Эго занято вопросом предельной значимости, оно осуществляет оценку прошедшей жизни. Эффективность этого великого дела зависит от внимания, уделяемого ему отходящим Духом. Если оно будет отвлекаться рыданиями и плачем близких и любимых, то много упустит, но, укрепленное молитвой и молчанием, сможет избежать многих будущих горестей, касающихся всех. Мы более всего стражи брату своему, когда он проходит через свой Гефсиманский сад; это одна из величайших наших возможностей послужить ему и снискать сокровища на небесах для самих себя.

Мы изучили феномен рождения и развили науку рождения. У нас есть квалифицированные акушеры и опытные медсестры, чтобы как можно лучше ухаживать за обоими — матерью и ребенком, чтобы окружить их заботой. Но наука смерти находится у нас в самом плачевном состоянии. Когда ребенок приходит в мир, мы хлопочем вокруг него со знанием дела, когда же друг всей жизни вот-вот оставит нас, мы стоим рядом беспомощные, не зная, как ему помочь, хуже того, вместо помощи мы мешаем и причиняем страдания.

Мы говорили, что жизненное тело является хранилищем одновременно сознания и подсознательной памяти, каждое действие и переживание жизни незыблемо запечатлевается на жизненном теле, как пейзажи на фотопластинке. Когда Эго удаляет его из плотного тела, вся жизнь, записанная в подсознательной памяти, открывается глазу ума. Именно частичная потеря жизненного тела заставляет тонущего человека увидеть всю свою жизнь в мгновенной вспышке, предваряющей бессознательное состояние, Серебряная Цепочка остается при этом неповрежденной, иначе не было бы возможности вернуться к жизни в случае спасения. Когда же Дух отходит во время смерти, картины движутся медленно. Человек становится зрителем, наблюдающим, как картины сменяют одна другую от смерти до рождения, при этом он видит сначала то, что происходило непосредственно перед смертью, затем идут зрелые годы, юность, детство и младенчество, вплоть до рождения. Человек тем не менее не испытывает к этим картинам никаких чувств; цель этого показа — просто запечатлеть панораму произошедшего в теле желаний, которое служит обителью чувств. Чувства в связи с этим впечатлением будут осознаваться тогда, когда Эго вступит в мир Желаний. Однако мы можем отметить, что интенсивность осознаваемого чувства зависит от продолжительности времени, затраченного на процесс запечатления, и от внимания человека. Если его не беспокоили длительное время, на теле желаний будет выполнен глубокий, четкий оттиск. Свои ошибки он более остро почувствует в чистилище, а в хороших качествах больше укрепится на Небе, и, хотя конкретное содержание опыта будет в следующей жизни утрачено, чувства останутся, словно «несмолкающий тихий голос». Когда чувства сильно отпечатаны на теле желаний Эго, этот голос будет звучать совершенно четко и определенно. Голос будет побуждать человека оставить строптивость, отказаться от того, что причиняло ему боль в жизни раньше, и двигаться в направлении добра. Поэтому панорама картин проходит В ОБРАТНОМ ПОРЯДКЕ, так, чтобы Эго видело сначала следствия, а после вызвавшие их причины.

Когда тело погребено в земле, жизненное тело распадается медленно, одновременно с плотным телом, так что, когда, например, рука разлагается в могиле, эфирная рука жизненного тела, парящего над могилой, также исчезает, и этот процесс идет, пока от тела ничего не останется. Но в случае кремации жизненное тело распадается сразу, и, поскольку оно является хранилищем картин прошлой жизни, которые должны запечатлеться на теле желаний, чтобы сформировать основу для жизни в чистилище и на Первом небе, страшным бедствием будет совершение кремации раньше, чем пройдут три с половиной дня. В таком случае уходящий Дух не может удержать жизненное тело, ему требуется помощь. И эту часть работы выполняют ради людей невидимые помощники. Иногда им помогают духи природы и другие существа, назначаемые Творческими Иерархами, или Водителями человечества. Потери происходят и при кремации, совершенной до того, как Серебряная Цепочка разорвется естественным образом. В этом случае отпечаток на теле желаний будет отнюдь не таким глубоким, как обычно, что окажет действие на будущую жизнь, потому что, чем глубже отпечаток прошлой жизни на теле желаний, тем острее переживания в чистилище из-за грехов и тем больше наслаждение на Первом небе как результат добрых деяний, совершенных в прошедшей жизни. То, что мы называем совестью, есть муки и радости наших прошлых существований, поэтому, теряя в страданиях, мы также теряем возможность осознания ошибок, что могло бы заставить нас не повторять подобные ошибки снова, в будущей жизни. Поэтому последствия от преждевременной кремации долго дают о себе знать.

Что касается длительности панорамы, то мы помним, что именно коллапс жизненного тела вызывает уход высших проводников. Поэтому после смерти, когда жизненное тело резко ослабевает, Эго должно уходить, и, таким образом, показ картин жизни завершается. Продолжительность просмотра зависит, следовательно, от времени, в течение которого человек может оставаться в сознании. Некоторые люди могут оставаться в сознании только несколько часов, другие выдерживают несколько дней, в зависимости от крепости их жизненного тела.

Когда Эго покидает жизненное тело, последнее притягивается назад к плотному телу, зависая над могилой и распадаясь параллельно с плотным телом. Ясновидящий видит, что над кладбищем стелется тусклый свет, и наблюдает все жизненные тела, чье состояние распада ясно указывает на состояние останков в могиле. Если бы число ясновидящих возросло, кремация была бы принята скорее, если не по санитарным соображениям, то для защиты наших чувств.

Поскольку вера в жизнь после смерти и интерес к ней становятся все более распространенными, есть необходимость в передаче обществу научного метода ухода за теми, кто переходит к высшим формам жизни. Тогда появились бы медсестры, врачи и священники, сведущие в науке смерти так же хорошо, как в науке рождения. Дух в этом случае будет окружен любовью и покоем во время своего ухода. Он получит более глубокую и чистую запись, с помощью которой начнет жить и трудиться в новом состоянии.

Когда Эго приходит в Физический мир, это, с одной стороны, повод для радости, и мы радуемся при рождении ребенка, ибо мир дает нам опыт и материал для душевного роста. Однако с другой точки зрения, когда Эго входит в тюрьму плотного тела, оно оказывается в самых стесненных условиях, которые только можно представить. Поэтому радоваться тому, что ребенок родился, и плакать, когда Эго освобождается через смерть, на самом деле аналогично тому, чтобы веселиться, когда друг попал в тюрьму, и истерически рыдать, когда он освобожден.

Более того, наши обязанности по отношению к близким нам людям, которые ушли из земной жизни, не кончаются, когда они разорвали физические связи. Мы ответственны перед ними и за пределами могилы. Наше отношение после смерти наших любимых продолжает затрагивать их, потому что они обычно не уходят далеко от привычных мест. Многие остаются в доме или рядом с домом в течение нескольких месяцев после того, как оставили тело, и могут ощущать условия в нем еще более остро, чем во время земной жизни. Вздыхая, скорбя и плача по ним, мы доносим до них то уныние, в котором пребываем сами, или же привязываем их к дому, потому что они стараются ободрить нас. В этом случае мы служим помехой и препятствием на пути их духовного прогресса, и если это можно простить тем, кто несведущ в фактах жизни и смерти, то люди, изучавшие философию розенкрейцеров или схожие учения, навлекают на себя очень большую ответственность, когда поддаются подобным настроениям.

Мы хорошо знаем обычай носить траур; более того, общественное мнение порицает людей, если они не носят траурную одежду в знак своей скорби. К счастью, времена меняются, и по этому поводу начинает формироваться более просвещенная точка зрения. Переход в другой мир — достаточно серьезное событие само по себе, поскольку человеку предстоит привыкнуть к новым, незнакомым условиям. И когда отошедший дух дополнительно уязвляется болью и горем тех, кто ему дорог и кого он продолжает видеть рядом с собой, когда он обнаруживает их в унынии, облаченных все в ту же траурную одежду и носящихся со своим горем в течение месяцев и даже лет, результат может быть только угнетающим.

Насколько же лучше отношение тех, кто усвоил учение розенкрейцеров и вобрал его в сердце! Их позиция ободряющая, позитивная, обнадеживающая и вселяющая мужество. Эгоистичная скорбь перед лицом потери преодолевается, чтобы отходящий дух всемерно ободрялся. Обычно члены такой семьи одеты на похоронах в белое; бодрое, доброжелательное настроение преобладает. У живых нет мыслей: «Что же мне делать сейчас, потеряв его? Весь мир кажется мне опустевшим». Они думают так: «Я надеюсь, что он сможет найти себя в новых условиях как можно быстрее, что он не будет печалиться при мысли, что оставил нас. Мы искренне молимся за его благополучие и за то, чтобы он смог вынести уроки этой жизни полностью в своих переживаниях в чистилище и на Первом небе».

Так, благодаря доброй воле, мудрости, самоотречению и любви оставшихся друзей, уходящий дух способен адаптироваться в новых условиях при самых благоприятных обстоятельствах. И самое лучшее, что мы можем делать, это распространять данное учение как можно шире. Если мы слепы в отношении сверхфизических сфер, это наша беда. Но для всех, кто возьмет себя труд разбудить свои дремлющие способности, открытие соответствующего чувства представляет только вопрос времени. Когда это время наступит, мы увидим, что все так называемые «мертвые» находятся рядом с нами. В действительности «смерти нет», и замечательные стихи Джона Мак Крири подтверждают это:

Нет смерти, нет. И павшая звезда
На берегу ином восходит.
В небесной вспыхнет золотой короне
И засияет навсегда.

Нет смерти, нет. Так и листва в лесу
Животворит пустой, незримый воздух,
Распались камни — и становятся пригодны
Голодным мхам, что на себе несут.

Нет смерти, нет. И даже пыль дорог
Под летними дождями превратится
И в золото зерна, и в спелый плод,
И радугой цветов начнет искриться.

Нет смерти, нет. Пусть листья опадут,
Цветы зачахнут и совсем увянут.
Они лишь только зиму переждут,
Под теплым майским ветром вновь воспрянут.

Нет смерти, нет, хоть горько мы скорбим,
Утратив близкие и дорогие формы,
Их нет, и круг объятий наших порван,
А мы их научились так любить.

Хоть с раной в сердце и с поникшей головой
За гробом в трауре идем, и шаг наш тих,
Бездушный прах несем мы на покой,
«Они мертвы», — мы говорим о них.

Нет, не мертвы они, но перешли
За тот туман, что застит нам глаза,
Вступая в новую и истинную жизнь
Той сферы, что безоблачно ясна.

Футляр из глины сбросили они
И облачились в свет и чистоту,
Не потерялись, не ушли во тьму
И не растаяли в неведомой дали.

Пусть глазу смертного невидимы они,
Они все здесь и так же любят нас.
Любимых, что остались позади,
Они не забывают ни на час.

Они касаются пылающего лба
Дыханьем бальзамическим порой,
Для духа зримы, в наши слабые сердца
Вселяя мужество, и веру, и покой.

Да, с нами рядом вечно, хоть незрим,
Бессмертный дух, что дорог нам, идет.
И в Царстве Бога, не имеющем границ,
Есть Жизнь, и значит, в Нем никто не мертв.