Глава 6

Ритуалы дубтхаб

Значительное число ангкуров (посвящений) связано с ритуалами дубтхаб, занимающими важное место в ламаистских практиках.

Сам термин «дубтхаб» (пишется как груб тхаб) означает «средства или метод для достижения успеха». Считается, что эти методы ведут к достижению четырех целей:

1. Мягкий или спокойный (шиба) – для достижения долголетия, здоровья и удачи.

2. Расширяющий (гьяпа) – для достижения богатства и славы.

3. Мощный (вангба) – для достижения влияния и власти.

4. Ужасный (дагпо)[73] – для обретения возможности творить зло, убивать или разрушать любыми способами, используя оккультные методы.

Как же возможно достижение столь различных результатов? Одни отвечают, что это – дело тех божеств, которые оказывают свою помощь тем, кто их чтит должным образом. Другие утверждают, что цель дубтхаба не в поклонении божествам, а скорее в том, чтобы их подчинить; они говорят также, что человек, сведущий в ритуалах, способен вынудить как богов, так и демонов предоставить свои силы к его услугам и во всем ему подчиняться.

Эти мнения широко распространены в Тибете, но, согласно более знающим ламам, они лишь указывают на отсутствие понимания теории, лежаащей в основе дубтхаба.

В действительности, если судить по тем объяснениям, которые мы находим в работах древних авторов, а также тех, что даются устно современными учителями мистицизма, то используемый метод заключается в проецировании вовне представленных в уме божеств, подобно изображениям на экране, и в воображении ряда тех изменений, которые они претерпевают в ходе весьма длительного и сложного ритуала.

Существа, вызываемые дубпапо[74], не являются какими-либо воображаемыми творениями. Это всегда широко известные представители мира богов и демонов, которых в течение многих веков миллионы верующих почитали и старались умилостивить. Тибетские оккультисты утверждают, что благодаря сосредоточенным на них бесчисленным мыслям верующих эти существа обрели в некотором смысле реальное бытие[75]. Тибетцы решительно на этом настаивают. Я привела много примеров этому в книге «Магия и тайна Тибета».

Схожие теории есть и в священных писаниях Индии. В «Брихадараньяка-упанишаде» (1, 4, 10), которая, как считается, возникла еще до прихода буддизма, мы находим следующее: «Кто почитает некое божество с мыслью: «Оно – иное, иное, чем я», тот не ведает. Его, как животное, используют боги. Ведь поистине, как многие животные поддерживают существование человека, так и каждый человек поддерживает бытие богов».

Как же люди делают это? Как рассказал мне один индийский аскет – питая субъективные образы своих богов поклонением.

Просвещенные ламы полностью осознают природу вызываемых ими персонажей, и они утверждают, что только посредством такого рода мистической игры и можно получить результаты, которых либо никогда не достигают по-иному, либо получают с огромным трудом. Каково же объяснение этой странности?

Тибетцы говорят, что если при выполнении обряда сознание монаха полностью сосредоточено на божествах, то они, «уже существующие», становятся для него еще более реальными и могущественными. Отождествляя себя с ними, дубпапо соединяется с этим хранилищем энергии, значительно превосходящим ту, которую он мог произвести собственными усилиями.

Связь с этим таинственным источником энергии может оказаться полезной для того, кто совершает ритуал, обеспечивая исполнение его желаний. Однако если ему не хватает умения, особенно в дубтхабах «ужасной» категории, он может получить повреждения или даже быть убитым могущественными существами, которых привлекла его умственная концентрация.

Мистики Тибета считают, что боги и демоны, ад и рай существуют только для тех, кто верит в них. Бог, сотворенный и поддерживаемый воображением массы верующих, хотя и существует в латентном состоянии, обладает властью только над тем человеком, который вступает с ним в контакт. Необходим проводник, чтобы накопленное в аккумуляторе электричество могло зажечь лампу. Это сравнение довольно точно объясняет суть представлений тибетцев.

Большинство дубпапо не осознают двойственного происхождения божеств, которых они почитают во время ритуальных церемоний. Они не понимают, что эти божества рождены умственным сосредоточением массы верующих и что они к тому же временно воссоздаются мыслью дубпапо, который, подобно магниту, притягивает эти уже существующие оккультные силы или персонажи. Многие из них веруют в то, что единственная цель этих церемоний – произвести впечатление на сознание зрелищем существ, обладающих реальным объективным бытием и объективно видимых в своих различных обителях. Такое впечатление должно, по их мнению, привести к непосредственному контакту между дубпапо и почитаемым им божеством.

Тем, кто успешно постиг субъективную природу божеств, призываемых во время дубтхабов, учитель советует не рассматривать эти божества как пустяковые фантомы. В дубтхабе «Пал Кхорло Дэмчог» говорится, что сотворенные в сознании божества подобны тем, которые обитают, как предполагается, в раю или других священных местах. Или, говоря словами самого тибетского текста, «их следует рассматривать как двуликое единство, которое проявляется как форма, но по сути своей есть бесформенная Пустота».

Монах, выполняющий ритуал, должен также представлять различные божества в различных частях своего тела и понять, что все они существуют в нем самом. Чтобы лучше зафиксировать эту мысль в сознании тех, кто практикует дубтхаб, большинство ритуалов заканчивается тем, что благодаря дубпапо боги и демоны, которых он спроецировал вовне, возвращаются в его тело и поглощаются им.

Чтобы наилучшим образом как-то прояснить эти ритуалы, столь отличные от практикуемых на Западе, нужно кратко описать один из них. Основные черты процедуры практически идентичны и не зависят от вызываемого в дубтхабе персонажа.

Теперь в качестве примера я опишу дубтхаб Дор– дже Джигджеда, великого йидама школы «желтоша– почников»[76].

В полностью закрытом помещении дубпапо, без риска быть увиденным или потревоженным, усаживается перед изображением Дордже Джигджеда. Выполнение обряда требует того, что называется «семью составляющими» (йанлаг-дун) службы, а именно: 1) поклонения; 2) подношения божествам; 3) искупления совершенных грехов; 4) благоприятствования благим инспирациям; 5) желания того, чтобы проповедовалось учение Будды; 6) обращения к святым с просьбой не уходить в нирвану, чтобы, оставаясь в мире, они могли помогать всем живым существам; 7) использования всех накопленных заслуг для достижения состояния Будды.

Перед изображением Джигджеда в определенном порядке располагают лампадки и тормы[77]. Перед дубпапо на маленьком столике расставлены дильбу, дордже, капала и дамару[78].

Дубпапо начинает читать нараспев длинное молебствие, содержащее имена различных мистических и исторических персонажей. За каждой группой из четырех имен следует призыв: «Молю тебя, даруй мне исполнение моего желания». Окончание призыва зависит от преследуемой цели. Дубпапо указывает на сокровенную цель своих желаний. Например: «Пусть я буду правителем такой-то провинции», или «Пусть я преуспею в своих делах», или «Пусть я выиграю судебную тяжбу», или «Пусть меня полюбит такая-то женщина», или «Пусть у меня будет долгая жизнь», или «Пусть погибнут мои враги». Кроме того, некоторые мистические дубтхабы выполняются для обретения определенных духовных качеств. Хотя дубпапо может и не произносить своего желания вслух, но он должен постоянно помнить о нем, когда произносит литургическую фразу: «Даруй мне исполнение моего желания».

Затем начинается процесс творения. Дубпапо представляет, как из его тела выделяется Дордже Джигджед. У йидама одно лицо и две руки[79]; в одной он сжимает кривой нож[80], а в другой – капалу. Его супруга обнимает его в особой ритуальной позе Яб-Юм (отец-мать).

Дубпапо должен помнить, что этот йидам представляет метод, а его супруга – знание. Она обвивает Яб, так как метод и знание – нераздельная пара. Какую бы цель ни преследовал дубпапо, она может быть достигнута только благодаря их союзу.

Дордже и дильбу символизируют те же представления. В правой руке дубпапо держит дордже, а в левой – дильбу, которым он позванивает, повторяя:

«Дордже – метод, а дильбу – знание. Они являются истинной сущностью всецело просветленного сознания».

Литургия продолжается, перемежающаяся философскими утверждениями об изначальной пустоте природы всех вещей[81].

Джигджеду совершают подношения, состоящие из цветов, благовоний, лампад, воды, еды, музыки, но все это – только воображаемые предметы, каждый из которых представлен конкретным жестом.

Йидам создается заново; вновь и вновь он окружается различными спутниками; их позы, предметы в их руках – все имеет символическое значение.

Дубпапо долго медитирует на эти символы до тех пор, пока они не исчезнут и он не увидит лицом к лицу именно то, что они символизируют, то есть пока он не осознает те виды энергии, которые порождают именно эти феномены.

Совершение простейших дубтхабов требует трех– четырех часов; ритуал должен повторяться несколько дней подряд. Для совершения больших дубтхабов требуется длительная подготовка с обязательным посвящением у ламы, который обладает необходимыми для этого силами. Кроме этого, необходимо знать наизусть целые тома литургических текстов, обладать точным знанием церемониала, различных медитаций, связанных с определенными фазами ритуала, и т. д. Ритуал должен повторяться до тех пор, пока дубпапо не овладеет его экзотерическим, эзотерическим и мистическим значениями и, кроме того, пока не увидит знаки, предвещающие успех ритуала.

В различных текстах, описывающих дубтхабы, упоминается один необычный ритуал, связанный с подготовкой нангчед[82]. Следует сразу оговорить, что все перечисленные предметы являются воображаемыми, как и череп, который ставится на столе дуб– папо.

Эта процедура в дубтхабах Джигджеда, Дэмчога[83]и других описывается следующим образом. Из Пустоты появляется слог «Йам»[84], а из него появляется синий круг, символ воздуха. Над ним возникает слог «Рам» и красный круг огня. Еще выше – буква «А», изначальный звук. Из этой буквы «А» возникают три человеческие головы, образующие треножник, на котором устанавливается белый череп, «столь же огромный, как бесконечное пространство».

В череп помещаются пять видов мяса, каждый из которых символизируется определенным слогом и помещается с соответствующей стороны света: с востока – мясо быка, с юга – мясо собаки, с запада – мясо слона, с севера – мясо лошади. Центр заполняется человеческой плотью. С промежуточных сторон света, то есть с северо-востока и так далее, помещаются нечистоты тела: кровь, моча и т. п.

Воображению дубпапо каждый из этих ингредиентов представляется не как нечто реальное, а как буквы или слоги.

Над черепом[85] дубпапо представляет слог «Ом» как белый, слог «Ах» как красный и слог «Хум» как синий. Из каждого слога исходит луч света; эти лучи сливаются вместе и возжигают огонь, который нагревает мясо и другие ингредиенты, находящиеся в черепе. Они кипят и превращаются в жидкость. Полученный таким образом напиток одни называют дуци, «эликсир бессмертия», другие – «эликсиром знания, дарующим просветление».

Такое описание привело некоторых авторов[86] к представлению о том, что набожные тибетцы и в самом деле пьют подобные напитки при выполнении своих обычных обрядов. Это совершенно неверно. Ламы, просветившие меня по этому вопросу, говорили, что по крайней мере один из сортов свежего мяса, необходимого для приготовления этого «бульона» – мясо слона, – невозможно найти во всем Тибете.

Тем не менее, поскольку дубтхабы имеют индийское или непальское происхождение, то возможно, что этот необычный, чисто символический для тибетцев «бульон» где-нибудь действительно готовился. Неизмерима глубина абсурда, до которого может довести человека суеверие.