Эпилог

Закончилось мое африканское крещение. Я снова в Нью-Йорке, но часть меня осталась там, под Йоханнесбургом, в деревне зулусов. Я хожу на лекции, никто толком и не знает, где я был всю эту неделю, а сопоставить отпуск Фалька и мое отсутствие никому не пришло бы в голову. Он дерет с меня три шкуры, а я с восторгом хожу на его лекции. Другие мне теперь кажутся скучными и неинтересными. Я с нетерпением жду лета, когда начнется практика и Фальк возьмет меня с собой в экспедицию. Теперь я не шляюсь вечерами по дискотекам, да и на девчонок почти не обращаю внимания. Друзья пытались вернуть меня к нормальной жизни, но я так сопротивлялся, что от меня отстали. Теперь каждые каникулы я езжу к матери, и она рада меня видеть. Пусть мы с ней по-прежнему разные люди, но любить друг друга нам это не мешает. Нам обоим просто стоило признать, что и у нее, и у меня есть право на свою жизнь. Я дописал эту книгу, показал ее Фальку, опасаясь, что он хмыкнет и скажет мне какую-нибудь колкость, но этого не произошло. Он остался доволен моей работой, только внес некоторые поправки по тексту и кое-что предложил дополнить. Затем прошел месяц, и книга увидела свет, так что я, гордый собой, не удержался и показал ее друзьям. Теперь весь университет говорит о том, что я будущий писатель, даже Лавиния посматривает в мою сторону, только к чему мне эта белобрысая кокетка? Что она может дать мне?

На прошлой неделе я отправился к Фальку, чтобы отнести ему экземпляр книги и посоветоваться по поводу курсовой работы о религиозных представлениях народа йоруба, живущего в Западной Африке, в Нигерии, ну да об этом как-нибудь в другой раз. Я пришел к профессору, и мы сидели в его кабинете, разбирая тему моей работы, когда вдруг в комнату вошла Ньянга и подала нам кофе. Моей радости не было предела. Да и Фальк, конечно же, смотрел на нее с теплом и любовью. Я тут же стал ее расспрашивать о Ньямбе, о Рое.

Оказывается, бабушка отпустила ее в город удовольствий и разврата, в Нью-Йорк, посчитав, что та теперь не потеряет себя, тем более что Фальк строгой отцовской дланью удержит ее от водоворотов порока. Она тоже была мне рада, и мы отправились знакомиться с Нью-Йорком – я обещал ей показать его сердце, печень и душу. Казалось бы, теперь я должен быть полностью счастлив и пребывать в гармонии с собой, ведь девчонка моей мечты со мной. Но Африка не перестает призывать меня, она шепчет мне по ночам свои заклинания и рассказывает сказки.

Конечно, я давно понял, что Африки еще и не нюхал, ведь то, что я увидел, было лишь песчинкой в море тайн Черного континента. Он скрывает столько загадок, что не хватит и десяти жизней, чтобы разгадать их. Может быть, когда-нибудь человечество узнает правду о культуре Нок, что сокрыта в нигерийских землях или о скульптурах Ифе, найденных в Ботсване? Эти чудесные скульптуры, поражающие воображение, абсолютно ни на что не похожи. Кто был их автором? Может быть, сами боги, боги, о которых мы ничего и никогда не узнаем? А культура догонов, малочисленного племени, которые еще тысячу лет назад имели верное представление о строении нашей Солнечной системы? Они знали о Сириусе, которому дали имя По-толо, и эта планета-бог играет в их религии важную роль. А ведь она была открыта лишь в 1862 году…

Так сложно искать правдивую информацию о зарождении цивилизаций Африки, ведь в нашем распоряжении лишь устная традиция да разрозненные, а зачастую надуманные записки миссионеров, пытающихся по мере сил и возможностей изучать эти великие земли. Это единственный континент, испещренный белыми пятнами! По-моему, вопиющая несправедливость состоит в том, что мы, белые, столько столетий использовали эту страну исключительно как кладезь золотых запасов и напрочь отметали культуру, столь непохожую на нашу и в то же время замечательную. Да и как возможно объять необъятное?

Тогда, в самолете, профессор сказал, что Африка не отпускает от себя тех, кто пришелся ей по нраву. Неужели я один из тех счастливчиков, что смогут пополнить копилку мировых знаний об истории человечества? Никогда не думал, что история станет настолько занимать меня. Мне всегда казалось, что самое главное – это настоящее, а то, что было, уже прошло и никогда не вернется. Но я был неправ, отказываясь от истории, ведь мы – это прежде всего наша земля, на которой всего несколько тысячелетий назад уже была жизнь. Цивилизации сменяли друг друга, рождались, входили в пору расцвета, старились и умирали, и теперь единственное, что нам остается, – это собирать черепки прошлого и пытаться восстановить по ним события давно минувших дней. Надеюсь, что я на верном пути и Черный континент одарит меня еще не одним открытием…