Для того чтобы разобраться в том, что такое вампиризм и что же на самом деле происходило два с половиной века назад на востоке Европы, мы должны рассмотреть имеющиеся в нашем распоряжении факты непредвзято и объективно. Но уже заранее можно сказать, что взгляд из нашего века на эти события будет иным, чем у их современников.

Мы познакомились с некоторыми историческими документами о проявлениях вампиризма в Европе. Эти документы подлинные, а авторы их достойны доверия. Это мы и возьмем за отправную точку в наших дальнейших рассуждениях.

Исторические свидетельства — как приведенные в этой книге, так и те, которые в нее не вошли — рассказывают о странных явлениях, имевших место около 250 лет назад в Восточной Европе. Начало эпидемии вампиризма (а это была скорее именно эпидемия) можно отнести примерно к 1680 году, когда в прессе появились первые массовые упоминания об этих событиях (что совпадает по времени с постепенным отвоеванием Австро-Венгрией Балкан у Турции). Угасла же эта грандиозная эпидемия к концу XVIII века; к этому времени после проведения многочисленных и эффективных карательных экспедиций эпидемия была в основном побеждена, а особыми правительственными указами ряда стран был наложен запрет на эксгумацию трупов и одновременно вводился порядок кремации умерших граждан.

География событий довольно обширна, но ограничена определенными территориями, вне которых вампиризм практически не наблюдался. В число зараженных регионов входят: католическая Польша с наполовину католическими и наполовину униатскими Украиной и Литвой-Беларусью, православная Россия, мусульманская Турция; а наибольшее зафиксированное число свидетельств вампиризма поступало из Австрии, Венгрии, Моравии, Силезии, Лотарингии и с территории государств бывшей Югославии — католиков, православных униатов и православных схизматиков. Униацкая Греция еще продолжала оставаться под властью Турции, но и там вампиризм был широко распространен, о чем пишут вампирологи эпохи, ссылаясь на Турнфорта.

Одна из типичных историй того времени: в 1779 году лорд Литтентон видел, привидение и через три дня умер. Привидение посчитали «предвестником смерти», хотя оно вполне могло быть истинной причиной смерти лорда.

Вкратце суть явления заключалась в следующем. Люди, мертвые в течение более или менее значительного времени, выходили из своих могил, являлись своим близким, якобы пили у них кровь (точнее — совершали некое насилие) и тем самым часто становились причиной их смерти. Чтобы пресечь эти пагубные явления, мертвецов, заподозренных в вампиризме, откапывали — и их находили в своих могилах неразложившимися, с гибкими и подвижными конечностями, с розовой кожей лица и тела и с обильным количеством крови не только в теле, но и в гробу. Вампиров протыкали колами, отсекали голову и жгли их в костре; после этой процедуры вампир больше не появлялся.

В первую очередь, стоит обратить внимание на абсолютное сходство казалось бы незначительных деталей в описаниях явлений, причем эти описания поступали из разных регионов Восточной Европы и в разное время. Этот факт позволяет сделать два важных вывода. Первый: отмеченные явления действительно имели место, поскольку нелепо полагать, что жители разных стран, ничем не связанные друг с другом, могли договориться между собой (для чего?) о деталях, которые кажутся несущественными и для очевидцев логически, на первый взгляд, необоснованными. В пользу реальности происходивших явлений говорит и массовость свидетельств, а также их документальная оформленность и достоверность.

Итак, первый вывод: все это на самом деле было. И вывод второй; неизменная логическая структур этих событий, детально присутствующая во всех свидетельствах, дает возможность считать, что мы имеем дело с реальным природным феноменом, который обладает своими постоянными характеристиками. Подетальная повторяемость событий говорит об одной и той же схеме развития процесса в разных местностях, у разных народов и в разное время. В этом проявляется первое сходство вампиризма с заразной болезнью: симптомы развития болезни постоянны, неизменны и подчинены своей логике.

Понять логику вампиризма значит понять всю его природу.

Чем больше пытаемся понять логику вампиризма, тем больше возникает вопросов. На многие из них, на первый взгляд, ответить чрезвычайно трудно.

…Почему территория вампиризма ограничена Восточной Европой? Если иметь в виду некий религиозный или этнический признак, объединяющий зараженные вампиризмом территории (следуя логике вампирологов эпохи Просвещения), то нужно сразу признать, что между турками-мусульманами и поляками-католиками гораздо меньше общего, чем, скажем, между поляками и немцами. Однако в Турции и Польше свирепствовал вампиризм, а в Германии его не было.

Литература и кино создали образ вампира, который пьет кровь своих жертв. Однако в реальности никакой крови вампиры не пьют

А если полагать (как полагали Кальме, Вольтер и другие), что вампиризм напрямую связан с религиозным фанатизмом и суеверностью народа, то как объяснить, что в самых религиозных странах Европы — в Испании и Португалии — заражений вампиризмом не наблюдалось? Совершенно очевидно, что рассуждения о природной суеверности того или иного народа лишены всяких оснований. Немцы или французы не менее суеверны, чем венгры или югославы. Не выдерживает никакой критики и тезис о слабой цивилизованности народов Восточной Европы, что стало якобы причиной подобных суеверий.

Следует добавить, что территория распространения вампиризма представляет собой единую область, а это позволяет говорить о его эпидемическом характере. Скорее всего, было бы правильным полагать, что эта болезнь проникла в Европу (в Восточную Европу) из Турции, где случаи вампиризма наблюдались еще в раннем средневековье.

…Почему мертвецы выходят из могил? И как это у них получается? Далее мы попытаемся ответить на этот вопрос, который является одним из ключевых. На него не смог ответить Кальме, хотя справедливо назвал его главным вопросом проблемы. Этот вопрос ставил в тупик ученых его эпохи, просветители отрицали саму такую возможность, а теологи пытались ответить на него, строя религиозные теории.

…Чем определено время выхода вампира из могилы? Вампиризм у мертвецов обнаруживался как сразу после похорон, так и спустя многие годы: в отчетах сообщаются разные промежутки времени — 3 года, 10 лет, 16 лет, 30 лет и больше.

…Почему вампиры, вышедшие из своих могил, не живут среди живых? Почему они приходят к своим близким? И, наконец, почему вампиры пьют — как считают — кровь у них?

Почему их находят в своих могилах неразложившимися, румяными, со свежей кровью?

Перечень таких вопросов можно продолжить и дальше. Важно уяснить главное: ответ на каждый из вопросов можно найти, лишь рассматривая их в сумме, системно, только тогда обнаружится цельная картина явления.

Факты никогда не говорят сами за себя: они либо вписываются в систему представлений, господствующих в обществе, либо отторгаются ею. Современные ученые, проанализировав историю науки последних столетий, пришли к однозначному выводу: устоявшиеся в обществе системы взглядов и понятий имеют тенденцию определять, что может считаться доказанным, а что нет.

Сторонники определенных теорий в прошлых веках немедленно отвергали любые факты и находки, которые противоречили их теориям и догмам. Так и отношение к вампиризму со стороны Науки и Церкви той эпохи в решающей степени зависело от взглядов, преобладающих в обществе.

Из одних и тех же фактов можно делать разные выводы. Вольтер справедливо говорил о том, что в Библии нет ни одного упоминания о вампиризме (хотя, по сведениям современного танатолога Сергея Рязанцева, вера в упырей упоминается в древнерусских христианских поучениях и в летописи—в Лаврентьевском списке, но эти упоминания относятся к более поздним временам). Но в Библии нет никаких упоминаний и о СПИДе. Это не дает никаких оснований утверждать, что СПИД (или вампиризм) не имеет права на свое существование. Просто в те времена их не было (или не было в Европе).

Вольтер видит в вампиризме только одно: невежество народа. Скорее всего, это лишь неуемный оптимизм (или скептицизм?) знаменитого просветителя эпохи. Иначе, как можно проходить мимо тех фактов, что целые деревни, доведенные до отчаяния страхом перед вампирами, оставляли свои насиженные места и уходили, кидая все имущество, за многие километры? И, кстати говоря, от чего они уходили? Вольтер (с присущей ему легкостью и поверхностностью в суждениях) не задумывается об этом. А ответ очевиден: они уходили от кладбища. В деревнях кладбище расположено близко с селением, что позволяет вампирам беспрепятственно добираться до людей. По этой же причине столь редки случаи вампиризма в городах (в России сенатский указ 1772 года запрещал "хоронить в черте города по всей территории Империи — во избежание эпидемий; все городские кладбища были ликвидированы, а новые располагали только за городскими заставами).

С великолепной легкостью Вольтер обвиняет родственников якобы вампиров в лжесвидетельстве. Помилуйте, будут ли нормальные люди желать эксгумации и позорной, жестокой казни близкого им, любимого человека? До какой же степени отчаяния нужно довести людей, решившихся на такое!

И с равной легкостью Вольтер подвергает сомнению достоверность протоколов многочисленных следственных комиссий на том основании, что не может объяснить результатов их работы и природу явления: этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, вот и все. Позиция Вольтера самая простая — и, вместе с тем, менее всего научная.

Следует сказать, что исследовали эпохи Вольтера рассматривали феномен со своей особой точки зрения. Прежде всего, все они были религиозны, и сами просветители, включая Вольтера, верили в Бога! А отсюда нелепые попытки объяснить вампиризм происками сатаны и т. п. Эти объяснения не объясняли ничего. Орешек оказался не по зубам науке той эпохи.

Рисунок Крукшанка. Герой его просыпается, среди ночи и приходит в ужас при виде… одежды, которую сам накануне разбросал по комнате. Художник в рисунке отразил скепсис просвещенных европейцев: мол, наши «фантомы» нередко оказываются всего лишь следствием такого рода оптических иллюзий

Часть исследователей (сам Вольтер, Кальме, Бенуа XIV и др.) признали, что «нечто» такое действительно существует, но, покопавшись в этом «нечто», обнаружили, что не могут найти ему никаких приемлемых (лежащих вне теологии) объяснений, и сами это «нечто» признали несуществующим. Собственно говоря, у них не было другого выхода. Не стоит забывать, что тот же Вольтер отвергал существование метеоритов и жестоко высмеивал тех, кто приносил ему «небесные камни». И он не мог поступать иначе, поскольку просветительство заключалось в отвержении старых догм и научных воззрений, а верным признавалось только то, что было понятно и созвучно модным теориям.

Вампиризм же понятен не был. Это и предопределило судьбу вампирологии: набравшее мощь просветительство одержало победу, и к концу XVIII века вампирология оказалась под запретом.

Обозначим территории, охваченные вампиризмом, на карте Европы. Они сольются в единую область, границами которой станет круг с центром в Карпатах — между истоками рек Прут и Тиса, а радиус круга составит около 800 километров.

Нанесем на карту места первых появлений вампиризма в Европе, затем — места последующего его проникновения. И станет ясно видимой картина постепенного заполнения этого круга: с нижней его части (от условной линии, соединяющей албанскую Тирану и болгарскую Варну) на Запад, Север, Восток: до Германии, Польши, России.

Эти несложные операции совершенно очевидно показывают, что вампиризм (болезнь ли это или предрассудки) распространялся в Юго-Восточной Европе подобно эпидемии, а источником (эпицентром) являлась граница с Турцией, владевшей в то время Грецией и Болгарией. Если полагать вампиризм предрассудком, заразившим от турок умы южных, а затем западных и восточных славян, то неминуемо возникает вопрос: каким образом этот предрассудок смог перешагнуть через барьеры религиозной, социальной, культурной и национальной самобытности?

Немецкая гравюра XVI века, изображающая дьявола

Прежде всего, славяне — весьма разнородная масса, единая лишь языковыми чертами, древними национальными корнями и христианской религией. Хотя славяне и признавали во все времена свою солидарность, им так и не удалось создать единое государство, которое объединило бы все славянские народы.

Европа всегда делилась на три части: романскую, германскую и славянскую, но взаимопроникновение культур никогда не позволяло провести конкретную границу между тремя европейскими началами.

Католическая Польша, например, имела в те годы гораздо больше общего с западноевропейскими народами, чем с южными славянами. Поляков (как и чехов) трудно обвинять в дикости и приверженности к предрассудкам, но, согласно источникам, вампиризм в Южной Польше был достаточно широко распространен. И, кроме того, источники называют другие неславянские территории, где свирепствовал вампиризм: у греков румын, австрийцев, южных немцев, албанцев, венгров. Это показывает несостоятельность оценки вампиризма как предрассудка. Распространению заразы не смогли помешать ни этнические, ни культурные, ни религиозные отличия соседствующих европейских народов.

Если же отнестись к приходу вампиризма в эти страны как к эпидемии инфекции, то будет видна схожесть происшедшего с распространением чумы, холеры, оспы и других болезней, не раз посещавших Европу.

Вампиризм пришел в христианскую Европу из мусульманской Турции. Известно, что погребальные традиции Востока отличаются от европейских. Во всех арабских странах мусульманские традиции предписывают класть тело покойника на специальные погребальные носилки — тобут и относить на кладбище в день смерти, до захода солнца. Гробы мусульмане никогда не использовали, а укутывали тело в саван и опускали его в вертикальную могилу, внизу которой находилась выдолбленная ниша для покойника. Труп помещали в нишу, которую затем замуровывали, а шахту засыпали землей. Аналогичные традиции существовали и у евреев, погребавших умерших перед заходом солнца в тот самый день, когда они умерли.

Столь поспешные похороны, принятые повсеместно на Ближнем Востоке и, что важно для нас, в Турции, в значительной (или даже решающей) мере способствовали распространению вампиризма в тех краях.

Немаловажно и то обстоятельство, что религиозные традиции запрещали мусульманам и евреям прикасаться к могилам, подправлять покосившиеся каменные столбы на кладбище. Эксгумация трупа под любыми предлогами считалась совершенно недопустимой и жестоко каралась. У евреев одно только приближение или прикосновение к мертвым понималось, согласно закону, как осквернение, и требовалась специальная церемония очищения. Возможно, это отголоски страхов перед зараженным вампиризмом телом покойного.

«Иллюстрейтед Полис Нъюс», 1869 г. В одном из подвалов средневекового монастыря на юге Европы находят человеческие останки в неестественной позе

В Индии, восточной границе мусульманского мира, с незапамятных времен существовали обычаи кремации. Погребальный костер разжигали на пирамиде уложенных в несколько рядов дров. Церемония кончалась высыпанием праха покойного в воду одной из священных рек. Естественно, что при таких погребальных традициях в Индии не существовало никаких условий для развития вампиризма, поскольку всякий умерший в обязательном порядке подвергался кремации.

Исходя из этого, «родину» вапиризма следует искать именно на Ближнем Востоке, где для развития заразы существовали самые благоприятные условия. Тем более что самые ранние из упоминаний о вампиризме мы найдем как раз в сказках «Тысячи и одной ночи»; еще задолго до того, как о вампиризме узнали в Европе, он повергал в ужас мусульманские народы. Возможно (и тому есть подтверждения), вампиризм там жив и поныне, но жесткие запреты ислама будут непреодолимой преградой для любого современного исследователя проблемы на Ближнем Востоке.

Следует помнить, что в ту эпоху Турция была огромным государством, а ее нынешняя территория — это не исконные земли арабов, а земли Византии, православной страны. Сюда арабы сходились со всего арабского мира, и вампиризм мог быть принесен и с ближнего Востока и из Северной Африки. Последнее вполне вероятно, так как Африка является родиной многих опасных болезней.

Что касается северной границы распространения вампиризма, то она думаю, определяется просто — и так же просто объяснить, почему в Прибалтике, в Северной Германии, в Скандинавии и в Центральной и Северной России (не говоря уж об Урале и Сибири) не было вампиров. Климат не тот.

Для того чтобы тело в могиле не было заморожено, температура на поверхности почвы не должна зимой опускаться на длительное время ниже 7-10 градусов ниже ноля. Климатическая карта Восточной Европы показывает, где тела похороненных не замерзают, а где они замерзают. Конечно, это достаточно условные данные, так как многое зависит и от характера почвы, и от глубины захоронения, да и современные климатические данные наверняка отличаются от данных начала XVII века. Но тенденции видны, и в любом случае очевидно, что в районе уже Москвы, Риги ни о каком длительном пребывании в могилах тел без их полного промерзания не может идти и речи.

А вот район озера Балатон, Венгрия, Сербия, Западная Румыния, Карпаты и близкие земли — это как раз островок более теплого климата в Восточной Европе, где средняя температура даже выше, чем в соседних территориях Европы. В странах с холодным климатом вампир может жить лишь до наступления холодов.

А тут вампиру климат не мешает оставаться живым годы и десятилетия. То есть, климатический фактор здесь делает развитие вампиризма в десятки раз более вероятным.

Простой взгляд на климатическую карту показывает, что география вампиризма напрямую связана с изотермами зимних месяцев. Это возможно только тогда, когда вампиризм является действительно реальностью, так как для распространения суеверий не имеют значения климатические условия и изотермы. Этого, к сожалению, никто из вампирологов не увидел.

Средневековая японская литература, как и европейская, содержит много историй о том, как после погребения люди являются своим родным в виде привидений

В 1781 году неоспоримый авторитет своего времени Жерар Ван Свитен с присущим ему апломбом дает свое чудесное объяснение вампиризму: вампиры — это обыкновенные высохшие мертвецы. А поскольку они высохли и в них не наблюдается следов разложения, то их — за необычный вид — и считают якобы вампирами.

Свитен даже называет цифру: «на каждые тридцать трупов находится один, который не разлагается, а высыхает». При этом автор оставляет в стороне — как преувеличение — показания следственных комиссий о большом количестве крови у трупов, об отсутствии трупных пятен и т. п. Доклад Жерара Ван Свитена вполне устроил и успокоил австрийскую императрицу, ее двор, просветителей и высшее духовенство, и все поверили в басню о высохших мертвецах.

А теперь заглянем в «Судебную медицину» издания 1990 года под редакцией заслуженного деятеля науки России профессора В.Н. Крюкова.

В определенных, особых условиях может наступать консервация трупа. Однако в этом случае тело все равно подвергается значительным изменениям. Так, при мумификации (высыхании), за 6-12 месяцев труп теряет всю свою жидкость, и вес его составляет 1/10 от первоначального. При' чем мумификация встречается крайне редко.

Возникает вопрос: что общего между высохшей на 9/10 мумией и телом вампира, который во всем производит впечатление живого человека»? Не стоит забывать, что там, где были похоронены вампиры, условий для мумификации трупа не существовало, а в нормальных условиях с трупом происходит вот что.

Трупные явления делят на ранние развивающиеся в течение первых суток после смерти, и поздние, начинающиеся обычно со вторых суток и позже и развивающиеся в течение определенного различными условиями срока. К ранним трупным явлениям относят охлаждение трупа, его высыхание, появление трупных пятен, трупное окоченение и некоторые другие явления.

Цитирую «Судебную медицину»:

«Трупные пятна (кровоподтеки) появляются спустя 2–4 часа после смерти по причине оттека всей крови в низлежащие части тела под действием силы тяжести». Вышележащие части бледнеют, в низлежащих частях кровь переполняет сосуды и начинает просвечивать через кожу в виде фиолетовых или лиловых пятен. При надавливании они бледнеют, а при переворачивании трупа перемещаются на новое, лежащее ниже место. Со вторых суток от наступления смерти, вследствие пропитывания мягких тканей и кожи кровью из сосудов, трупные пятна уже не перемещаются при перемене положения трупа и не меняют свой цвет при надавливании.

Поздние трупные явления могут быть разрушающими (гниение) и консервирующими (мумификация, жировоск, торфяное дубление).

На скорость гниения (процесса разложения белковых веществ под влиянием микроорганизмов) оказывает влияние множество факторов — температура и влажность, свойства почвы. Явление это протекает следующим образом.

«Первые признаки гниения в обычных комнатных условиях (16–18 градусов по Цельсию) появляются на 2–3 день в виде зеленоватых пятен в правой, а затем и в левой подвздошных областях (трупная зелень). Затем на 3–4 день… образуется гнилостная венозная сеть грязно-зеленого цвета, хорошо видимая при наружном осмотре трупа». Щадя читателя, я упускаю неприятные подробности и остановлюсь лишь на том, что вслед за этим идет полное вздутие и позеленевшее и зловонное «тело трупа приобретает необычно большие размеры». И далее: «В зависимости от условий погребения (характер почвы, ее загрязнение и т. д.) приблизительно к двум годам ткани и органы приобретают вид распадающейся однородной грязно-серой массы, обнажая кости скелета, которые могут сохраняться неопределенно долгое время».

Какими смешными и наивными кажутся после всего этого попытки Августина Кальме объяснить «живой вид» тел вампиров тем, что они, якобы, умерли от неких заболеваний, при которых сохраняются жидкость и алость крови и прочее, включая отсутствие трупных пятен на трупах — возрастом в месяцы и годы! Труп всегда выглядит трупом — уже через два часа после смерти, на любом этапе своего разложения и в любых условиях, и труп никогда не будет иметь «живой вид». С остановкой сердца сразу образуются трупные пятна, которые ни с чем не спутать. А если трупных пятен нет, то значит — сердце не остановилось, а продолжает работать. Гниение начинается с первого же дня после смерти, еще до похорон, так утверждает современная наука.

К двум годам от трупа остаются одни кости. Вспомним теперь свидетельства следственных комиссий.

Комиссия графа де Кабрера:

«это был отец хозяина, умерший и похороненный более 10 лет назад… его тело было вынуто из могилы, и комиссия обнаружила, что он имеет вид человека, который только что скончался, а кровь его полностью похожа на кровь живого человека».

Та же самая комиссия:

«поступили сведения о неком мужчине, умершем более 30 лет назад… обнаружилось, как и в первом случае, что у него кровь жидкая, какая присуща живому человеку».

Та же комиссия:

«Он же приказал сжечь тело третьего призрака, похороненного более 16 лет назад».

Комиссия из Медрейги:

«Когда он был эксгумирован через сорок дней после похорон, у его трупа обнаружили самые

очевидные и яркие признаки вампира. Его тело было розовым, росли волосы, ногти и борода, все вены были полны жикой кровью, и кровь находилась во всех частях… тела».

Доклад белградской депутации:

«вскрыли могилу вампира, умершего многие годы назад и там обнаружили человека неповрежденного и казавшегося столь же здоровым, как и любой из нас присутствовавших. Волосы, ногти, зубы и глаза (последние были полузакрыты) также крепко держались на его теле, как они есть сейчас на нас, живых, и его сердце билось… его тело не было по-настоящему гибким, но оно было целым и совершенно неповрежденным; потом… ему пронзили сердце. Оттуда потекло нечто беловатое и жидкое вместе с кровью, но кровь доминировала в ней, все это не имело никакого дурного запаха. После этого ему отрубили голову… Из тела потекла та же жидкость с кровью, но беловатой жидкости было в пропорции к крови уже гораздо больше, чем из сердца».

Комиссия в Кисолова:

«эксгумировали тело трупа умершего более двух месяцев назад, и «обнаружили, что его тело не издает никакого неприятно запаха, что на теле нет никаких следов разложения, а выглядит оно как живое, за исключением кончика носа, который казался немного увядшим и высохшим. Волосы и борода были густыми, а на месте ногтей, которые выпали, появились новые. Под старой кожей, которая казалась мертвой и беловатой, была видна новая здоровая, естественного цвета; его руки и ноги были также в состоянии, присущем здоровому человеку. Они заметили также вокруг его рта следы свежей крови… Жители… вонзили в его грудь заточенный кол, оттуда хлынула свежая и алая кровь, которая потекла также из носа и рта…». И так далее.

А как объяснить крики «трупов»? Их завидную, непостижимую живучесть? Естественное дыхание, биение сердца, отсутствие трупных пятен у «свежих трупов», эту странную беловатую жидкость (к которой мы позже вернемся)? И эту совершенно странную картину регенерации трупа — в последнем из упомянутых случаев?

Благодушный Августин Кальме уверяет своего читателя, что «рост волос и ногтей на теле трупа — вполне естественная вещь». Он утверждает, что, мол, в теле обыкновенного трупа «происходит медленная и незаметная циркуляция соков, которые вызывают рост волос и ногтей — так же, как мы ежедневно видим пускающий ростки лук, хотя он вынут из земли и лишен пищи и влаги».

Однако, об этих «соках» почему-то ничего не известно современной науке. Цитирую «Судебную медицину»:

«Так называемый посмертный «рост» волос и ногтей является только следствием высыхания и уплотнения кожи лица и кончиков пальцев».

Одним словом, все попытки ученых той эпохи «притянуть за уши» версию о естественной причине «живого вида» трупов несостоятельны и лишний раз доказывают невежество «специалистов» в этом вопросе.

И, наконец, следует вспомнить показания комиссий, где прямо указывается, что могилы с неразложившимися телами вампиров соседствовали с могилами, где трупы подвергались обычному гниению. Таким образом, у комиссий было с чем сравнивать предмет своего расследования: в одной и той же почве, при одних и тех же условиях, при одном времени погребения тела, принадлежащие вампирам, сохраняли «живой вид», а тела обыкновенных людей подвергались обыкновенному разложению.

Где нет гнилости, там

никто не может быть Судъею

между смертью и жизнью.

(Гуфеланд)

Вампирологи эпохи Вольтера пытались объяснить странную «живучесть» эксгумированных и обвиненных в вампиризме тел «вполне естественными причинами»: либо тем, что они, в силу особого характера почвы, не проявляли признаков гниения и казались потому живыми и румяными спустя многие годы после похорон (абсурдность такой точки зрения мы уже рассмотрели), либо тем, что хоронили живых, принятых по ошибке за мертвых.

Последняя точка зрения заставляет нас внимательнее рассмотреть вопрос: как, исходя из каких критериев, медики той эпохи определяли наступление смерти и существовали ли основания для подобных медицинских ошибок?

Основным признаком смерти в те годы служило отсутствие дыхания. Ориентиром для врача являлось отсутствие запотевания на расположенном возле губ больного зеркальце, неподвижность пушинки, поднесенной к носу или рту человека. В дальнейшем наука отвергла этот критерий: его убедительно опровергали упражнения йогов, способных надолго приостанавливать дыхание, не теряя жизни.

Признаком смерти считалось также прекращение кровообращения (исчезновение пульса) и остановка сердца. Иногда врачи стягивали палец умершего ниткой, и если цвет пальца не изменялся (не синел и не бледнел), то кровообращение считали прекратившимся, а человека называли умершим. Однако этот критерий смерти был также опровергнут фактами произвольной остановки сердца индийскими йогами. Но это случилось намного позже, и переклейные выше признаки смерти (отсутствие дыхания, кровообращения и биения сердца) считались в те века вполне достаточными для того, чтобы объявить человека мертвым.

Многие ученые, вместе с тем, неоднократно высказывали мнение, что единственным надежным критерием наступления смерти является только начало гниения тела. Врачам, констатирующим смерть, рекомендовалось дожидаться появления первых признаков разложения тела покойного. Однако соблюдать это правило было непросто: мешали те или иные обстоятельства, подозрения в смерти от инфекционных болезней, уверенность местных медиков в очевидности смерти, а также погребальные традиции целых народов (в исламской Турции и в принадлежавших ей мусульманских регионах Балкан). Таким образом, медицинские ошибки в констатации смерти больного действительно были часты.

Состояние тела человека, обвиненного в вампиризме, эксгумированного многие годы спустя после своих похорон и найденного неразлагающимся, с подвижными членами, с кровью во всех венах, а иногда — с пульсом, дыханием и другими признаками жизни, напоминает состояние впавшего в летаргический сон человека.

Летаргия, болезнь, которую называли также истерическим сном и мнимой смертью, хорошо знакома современной науке, но причины ее не известны; не исключено, что природа летаргического сна близка к природе коматозного состояния, в каком находится вампир. Существенным кажется то обстоятельство, что именно в период эпидемии вампиризма (примерно 1680–1755 годы) в Европе появились судорожные (нечто близкое к летаргии по природе) и стали невероятно распространены обмороки по любым поводам — чего не встречалось ни ранее, ни позже. Если сегодня обмороки от душевного волнения, счастливой новости или расстройства крайне редки, то в ту пору в обмороки падали все и падали чуть ли ни каждую минуту. Для иллюстрации почитайте романы той эпохи — там обмороки на каждой странице. Обморок тогда являлся обычной реакцией человека на раздражитель, а ведь обморок — это и есть летаргия, и тогда далеко не всех удавалось так просто вывести из обморочного состояния.

Здесь мы, возможно, входим в ту плоскость, где объяснение феномена вампиризма может быть связано с неким внешним фактором, глобально воздействовавшим на человека той эпохи. Пока я бы отложил рассмотрение этой возможности, так как этот вопрос крайне сложен и требует отдельного большого изучения. Во всяком случае, странная предрасположенность людей к обморокам в ту эпоху нуждается в объяснении (а его нет у науки) и может иметь какую-то (может, и прямую) связь с эпидемией вампиризма.

В тяжелых случаях летаргии действительно наблюдается картина мнимой смерти: дыхание и пульс трудно обнаружить, кожа холодная и бледная, зрачки не реагируют, сильные болевые раздражения не вызывают реакции, отсутствуют рефлексы. Больные в течение продолжительного времени не пьют, не едят, прекращаются все выделения организма.

Как указывается в «Большой медицинской энциклопедии», летаргия является «состоянием патологического сна с более или менее выраженным ослаблением физических проявлений жизни, с бездвиженностью, значительным понижением обмена и ослаблением или отсутствием реакции на звуковые, тактильные (прикосновение) и болевые раздражения. Причины возникновения летаргии точно не установлены».

В начале XX века авторитетная комиссия английских врачей провела исследования и установила, что только в Англии ежегодно заживо погребали до двух с половиной тысяч людей. А когда в 1960-х годах в той же Англии был создан первый аппарат, позволяющий уловить даже самую незначительную электрическую активность сердца, почти при первом же его испытании в морге среди трупов была выявлена живая девушка.

Хорошо известна медикам история больного В. Качалкина, двадцать два года находившегося в состоянии летаргического сна под наблюдением И.П. Павлова. В. Качалкин заснул в конце XIX века и до 1918 года, будучи спящим, находился в психиатрической лечебнице.

Жительница Норвегии Линггард находилась в летаргическом сне с 1919 по 1941 год. Попытки врачей разбудить ее оказались неудачными. Она проснулась сама и увидела у постели взрослую дочь и совершенно постаревшего мужа, хотя сама она выглядела так же, как и 22 года назад. Считая, что прошла только одна ночь, Линггард принялась говорить о вчерашних делах и искала свою малышку, чтобы ее покормить. Интересно, что уже через год потеряла свою поистине чудом сохраненную молодость и постарела на двадцать лет.

Медицина не может объяснить и этого старения. Формальное объяснение: некие программы организма были выключены, потому клетки не старели. Но как это «не старели»? Почему наши клетки стареют, а клетки попавшего в летаргический сон — не стареют? И о каких программах идет речь? Тут, очевидно, медики, сами того не желая, признают, что есть-таки некая программа (или полевая структура, нечто иное), которая обеспечивает контроль за обменом веществ, функциями организма и реализацией его генетической программы. Летаргический сон — это всетаки не анабиоз, тут обмен веществ есть, как есть и питание, работа сердца и легких, выделения. Не даром это называется «сном». Но во сне клетки должны стареть, так как они работают. Фокус же в том, что если, по версий медиков, человек и находится в коме по причине сбоя в нервной системе, но все-таки все клетки организма функционируют сами по себе. У спящего в летаргическом сне растут волосы, ногти, кожа. Но при этом клетки не стареют, что вообще противоречит свойствам живой материи. Не исключаю, что здесь мы сталкиваемся явлением той же природы, что и вампиризм — в работе глубинных природных механизмов, нам еще не известных.

Картина, типичная для той эпохи: могила вскрыта, а в ней нетленное тело. К сожалению, люди тогда были невежественными и не могли осознать простую вещь: если тело не гниет, то это не мертвец, а вполне живой человек, просто находящийся в летаргической коме. Однако для людей той эпохи человек становился «мертвецом», как только его клали в гроб.

Несколько столетий назад случаи летаргии встречались чаще и почти всегда становились причиной захоронения, о чем в том числе знаменитый рассказ Эдгара Аллана По (1809 — 1849) «Заживо погребенные».

Немецкий врач XVIII века Г. Брюгье издал в 1754 году в Лейпциге монографию, где описал случаи, когда при вскрытии мертвых тел обнаруживались некоторые признаки жизни.

Многочисленные примеры подобных случаев описывает Иоганн Георг Давид Еллизен, доктор медицины, коллежский советник, действительный член Государственной медицинской коллегии, издавший в 1801 году в Санкт-Петербурге книгу «Врачебные известия о преждевременном погребении мертвых». Он утверждает следующее: «Многие сожаления достойные примеры доказывают, что сей ужасный жребий преждевременного погребения действительно приключался многим людям; а отсюда не без основания заключать можно, что таковых плачевных случаев гораздо более могло приключиться, нежели только предано известию».

Беллетристы выдумали у вампиров огромные клыки, но они никак не помогли бы пить кровь жертвы, ибо она при таком укусе едва сочилась бы из раны. Кровь может хлынуть потоком из горла только при поврежденных артериях, но в таком случае жертва тут же умрет.

Еллизен приводит 56 документированных случаев погребения живых людей и многочисленные примеры из древних авторов. Он цитирует другого исследователя XVIII века, который «предлагает достовернейшие известия о 52 человеках, которые погребены были живыми; о ста осьмидесяти девяти, кои сочтены были умершими и прежде погребения получили первобытное чувствие; о трех погребенных живыми и проглотивших часть покрывала; о шестнадцати исцарапавших и изгрызших себе в гробу руки и пальцы; о пятерых, разбивших себе головы, и других, кои выдрали у себя волосы и исцарапали лицо и грудь».

Вот несколько примеров из книги Еллизена.

«Славный анатомик Весалий вскрывал одну женщину, страдавшую истерическою болезнью, которую он почитал мертвою, и лишь коснулся сердца, то начало оное биться. Притом удостоверяют, что якобы она показала знаки жизни через движение и крик. Раскаяние о сем преждевременном вскрытии повергло скоро сего знаменитого мужа в гроб».

«Славный врач и анатомик Весалий хотел вскрывать одного умершего испанского дворянина;

но лишь только начал разрезывать грудные мышцы, то он ожил. Сие случилось не просто только практическому врачу, но купно же и анатомику, который для учинения полезных наблюдений, как естествоиспытатель, вскрывал многие мертвые тела, но в сем случае обманулся, поелику живого человека почитал мертвым».

«По приказанию правительства в городе П… определено было вынести все находившиеся под сводами церковными гробы и впредь никогда не класть оных туда. Между прочими гробами нашли один новый открытый гроб, в коем видно было развернутое покрывало. Сей гроб был пустой, и в заднем конце онаго находились кости, кои при других притом признаках показывали бывшее мертвое тело, коего однакож не было в гробе. На сих костях было еще в разных местах иссохшее мясо, по коему можно было ясно видеть, как живой погребенный оное грыз. Платье, в коем его положили, все изорвано было». Последний случай подтверждают также «Всеобщие ученые ведомости» от 4 мая 1799 года.

Еллизен приводит и такой факт, несомненно имеющий отношение к вампиризму: «Некоторая женщина в Веймаре, употребляемая в знатных домах для одевания умерших, будучи весьма суеверна, одевая одного умершего, коего вскоре хотели погребать, сказывала, что в скором времени еще кто-нибудь из т же семейства умрет, ибо умерший открывал в гробу глаза, что по замечанию ее, часто предвещало неблагополучное приключение»

Современный русский исследователь проблем, связанных со смертью, писатель Сергей Рязанцев в книге «Танатология — наука о смерти» (Восточно-европейский Институт Психоанализа, СанктПетербург, 1994) считает закономерным, что «судя по количеству самых разнообразных свидетельств, пик погребении заживо приходится на XVIII век». Он полагает, что обилие обмороков у литературных героев той эпохи является отражением действительного психического состояния общества, а отнюдь не литературной модой.

С. Рязанцев пишет далее:

«В XIX веке обмороки становятся только уделом дам, а в XX мы про них уже практически и не слышим. Вероятно, в XVIII веке были широко распространены нервно-психологические расстройства, последствиями которых являлась летаргия и подобные ей состояния».

Последнее замечание, как я уже заметил выше, возможно, является важным для понимания феномена вампиризма.

Судя по всему, коматозное состояние вампира — особый летаргический сон. Современным врачам, изучающим больных летаргией, хочется посоветовать присмотреться к таким больным: а не являются ли они вампирами? Пусть это покажется удивительным, но такое вполне возможно.

Как всякое природное явление вампиризм подчинен своей внутренней логике. Схему действий вампира можно кратко обозначить так: мертвец — появление у близких — кровь — возвращение в могилу. Схема противодействия: эксгумация — экспертиза — казнь.

Этот механизм явления повторяется постоянно, во всех без исключения случаях. Это и поможет попытаться отыскать логику в действиях вампира и вычислить некий алгоритм его поведения.

1) Воскрешение. По сути дела, вампир не является полностью воскресшим — в том понимании, что он был мертвым, а стал живым.

Во-первых, очевидно, что мертвым он только казался при погребении, поскольку в могиле он оставался неподверженным явлениям разложения — явлениям, присущим мертвым. Каким-то образом вампирам удавалось на протяжении длительного срока (вплоть до десятилетий) поддерживать жизнедеятельность своего организма и обеспечивать процессы, препятствующие гниению. Это, кстати, говорит о том, что человек становится вампиром еще до своего погребения, запомним этот важный вывод.

Во-вторых, экспертизы устанавливали, что почва на могилах вампиров была нетронутой со времени погребения. Ясно, что очевидцы наблюдали их некий образ» дух, призрак, некое астральное тело, тогда как само природное тело мертвеца пребывало в могиле. Тут уместно вспомнить следующие свидетельства из диссертации Кальме: «Большинство из тех, кто заразился этой болезнью, полагают, что видят белый призрак, преследующий их повсюду, словно тень». А также свидетельства том, что «жители деревни видели призрак, который представал в виде собаки, то в обличии разных людей… нападал на людей, и нападал даже на животных».

Очевидцы также замечали, что вещи, которые принадлежали вампирам, сами двигаются и меняют место без того, чтобы кто-либо видимый их трогал». Таким образом, можно утверждать о прямой вязи этого «воскрешения» вампиров и их появления в различной форме (и даже невидимыми) с полтергейстом. Очевидно, тут задействованы одни и те же механизмы, и речь идет о явлениях одного порядка.

Немаловажен и тот факт, что вампиров наблюдали в любое время суток, как ночью, так и днем; существенно и то, что вампиров видели одновременно многие люди.

Германская гравюра, на которой изображен призрак утопленника-мужа, явившийся жене

2) Появление у близких. Действительно, почему вампир являлся своим близким? На ум среди прочих приходит и такое объяснение. Вампир приходил пить кровь, а кровь близких родственников, как известно, одной группы. Во времена Вольтера и Кальме группы крови еще не умели различать; естественно, что исследователи феномена не могли обратить внимание на это обстоятельство. Но как мы дальше увидим, это предположение ошибочно…

Обычно вампир появлялся у себя дома и просил есть. Испуганные родственники накрывали на стол, и он действительно поедал пищу. Затем он снова приходил и в этот раз уже начинал душить своих родных в крепких объятиях, мучить их, и, наконец, якобы пить кровь — причем преимущество отдавалось детям (потому что беззащитны? или кровь вкуснее? Или где-то в сознании вампира осталась привязанность к своим детям?).

Подобное агрессивное поведение вампира (а об агрессивности говорят и многочисленные факты бессмысленных преследований животных) объясняется, видимо, тем, что вампир испытывает некую жажду, которую он осознает не сразу и которая является причиной его бессмысленных агрессивных действий. Успокаивается же вампир, лишь утолив эту жажду, то есть «напившись крови».

Если вампир — призрак, «астральное тело» того, кто лежит в могиле, то как это «астральное тело» может есть и пить кровь? И каковы вообще механизмы взаимодействия этого «астрального тела» с окружающей средой? И что оно, это «тело», собой представляет?

3) Кровь. В государственных докладах французскому императору за 1693 и 1694 годы говорится, что в России вампиры выпивают кровь в таком большом количестве, что она вытекает у них обратно через рот, нос, уши, а труп плавает в заполненном кровью гробу. Вампир в могиле всегда переполнен кровью, она вроде бы находится в большом количестве в его желудке. Считалось, что эта кровь — кровь его жертв.

На первый взгляд, можно было бы предположить, что выпивание крови необходимо вампиру для заражения здоровых людей и, возможно, для поддержания жизнедеятельности своего организма. Добывает ее для него способное отдельно перемещаться «астральное тело». Не исключено, что помимо крови (или в ней) вампир добывает также себе из живых людей и какую-то энергию — о чем говорит картина постепенного истощения жертв. Но как мы далее убедимся, эти предположения нуждаются в принципиальны уточнениях.

4) Эксгумация, экспертиз; казнь. Обнаружение вампир обычно не составляет труда, поскольку его узнают родственник! Их свидетельские показания о злодеяниях вампира подтверждаются экспертизой, которая находит трупа явные черты вампиризм; Следует казнь, которая заключается в полном уничтожении его физического тела. Призрак вампир появляется в ряде случаев еще течение 3–4 дней, что тоже подтверждает его автономное существование. Видимо, «астральное тело» тесно связано с физически телом (питается из него энергией?), а потому с исчезновением последнего в скором времени исчезает и первое.

М. де Гаспарен так и утверждал: «Вампиризм заразен». Многие исследователи вопроса указывали на это же обстоятельство, но слабость медицины эпохи не позволяла подойти к рассмотрению вампиризма как болезни.

Вообще чрезвычайно интересен вопрос рождения любой болезни. Как появился СПИД? Исчерпывающего ответа пока никто не может дать. Медикам известно, что в старые времена существовали многие болезни, которых сегодня больше нет и природа которых нам сегодня не ясна. Они поражали население многих стран, убивали людей или делали их инвалидами, вызывали панику среди населения, привлекали к себе общественное внимание, а через несколько лет исчезали и никогда больше не появлялись.

Первой такой эпидемией, опившие которой сохранилось до наших дней, была «потливая болезнь» во времена царствования Тюдоров в Англии. Европейские писатели того времени называли ее «английская потливая горячка». Первая вспышка этих заболеваний возникла с приходом в Англию короля Генриха VII и его французских наемников в 1485 году.

Болезнь имела весьма характерные признаки, которых никогда раньше врачи не знали. Наиболее яркими симптомами были: высокая температура, покраснение лица и интенсивное выделение пота, головная боль, неприятный вкус во рту и отвратительный запах изо рта. Тело покрывалось невероятно обильным потом, с характерным неприятным запахом. Больной испытывал непреодолимую сонливость, и заснув, больше не просыпался. Смертность достигала 95-100 процентов заболевших, а смерть наступала уже через несколько часов или дней после начала болезни. Был отмечен удивительный факт: заболевание поражает в первую очередь людей состоятельных, живущих в хороших условиях. В течение нескольких недель от него умерли один за другим три лорд-мэра Лондона. Кроме того, болезнь никогда не заражала детей и стариков.

Первая эпидемия закончилась в I486 году, вызвав огромные опустошения и исчезнув через пять недель после своего появления. Позднее наблюдали еще несколько таких эпидемий. В 1507 году вымерла вся знать Лондона. В 1518 году еще более короткая эпидемия, длившаяся всего несколько дней, уничтожила почти половину всей знати Англии (кроме Шотландии и Ирландии) и прекратилась в Кале во Франции.

В 1529 году четвертая эпидемия, начавшись, как всегда, в Лондоне, прошла по Англии, Германии, Польше, Литве и Московии. В 1551 и 1562 годах разразились рецидивы болезни, затронувшие главным образом Англию. Затем болезнь канула в Лету, исчезла и никогда нигде не появлялась.

Другой пример неизвестной вирусной болезни — летаргический энцефалит, или — по имени описавшего его исследователя — энцефалит Экономо. Эта инфекционная (скорее всего вирусная) болезнь характеризовалась лихорадкой и сонливостью на фоне повышения температуры. Ее странные симптомы сходны, возможно, в чем-то с вампиризмом — внезапная кома, летаргия, скоропостижная смерть (?) без четких причин. Первые описания болезни сделал в 1673–1675 годах (в период эпидемии вампиризма!) Т.Сиденгам в последующем вспышки подобно го заболевания описывались учеными под различными названия ми в XVII, XVIII и XIX веках в Англии и Германии. Не исключено что это и есть вампиризм или его «мягкая» форма, дошедшая до североевропейских стран (вирусные болезни, чрезвычайно опасные в южных районах, часто изменяют степень своей опасности на Севере Европы).

В XX веке эту странную болезнь обнаружили во время первой мировой войны, в 1915 году, во французской армии под Верденом, через год эпидемия охватила другие участки французского фронта и ряд европейских стран, особенно массовые случаи заболеваний наблюдались на Балканах, более все го — в 1916 году в Румынии.

В 1917 году австрийский невропатолог Константин Экономо описал эту болезнь как самостоятельное заболевание. При ней развивался энцефалит (воспаление мозга), и наблюдались симптомы поражения нервной системы. Но главным ее признаком было необоримое желание спать днем. Болезнь очень часто приканчивала свою жертву, а у тех, кто выжил навсегда оставались мелкие судорожные подергивания конечностей. В 1923 году болезнь распространилась по всей Европе, зато широко захватила почти все континенты. Нет точных данных о количестве болевших во всем мире ученым известно лишь, что пик заболеваемости приходился на 1918–1926 годы. С 1927 года болезнь стала настолько редка, что не удалось изучить ни ее причины, ни ход развития; в 1930 году случаи летаргического энцефалита полностью прекратились. Летаргический энцефалит, подобно вампиризму, исчез полностью для официальной науки, которая так и не смогла его исследовать. Повторюсь еще раз, что эта болезнь вполне могла быть разновидностью вампиризма, его североевропейской мутацией.

Есть и многие другие неизвестные и странные болезни: австралийская болезнь X (191718 гг.), энцефалит Сан-Луи, «магдебургская болезнь» и другие, исчезнувшие самым загадочным образом. Судьба этих болезней напоминает судьбу вампиризма.

В пользу того, что вампиризм является болезнью и болезнью заказной, говорит многое. Территория распространения вампиризма; в Европе сразу наводит на мысль об эпидемии, пришедшей с юга, из Турции. Однако остается открытым вопрос, что остановило ее продвижение дальше на Запад и Север? Возможно, болезнь и распространилась в эти регионы Европы, но приняла более «мягкую» форму?

Многочисленные свидетельства утверждают, что «вампиризм легко передается и так же заразен, как чесотка». Во всех случаях жертва вампира становилась затем вампиром сама. Наблюдались факты заражения от животных, являвшихся носителями инфекции (после нападения собак или после употребления в пищу зараженного мяса). Проводились мероприятия по дезинфекции могил вампиров негашеной известью (что, кстати, малоэффективно). И, наконец, наблюдались рецидивы болезни — как, например, в случае в Медрейге, когда через пять лет после казни вампира болезнь возобновилась и «в течение трех месяцев 17 человек разного пола и разного возраста умерли от вампиризма» (болезнь передалась через мясо зараженных ранее животных).

Часто применялось нечто вроде вакцины, об эффективности которой трудно судить, — когда люди, опасаясь заражения, специально поедали землю с могилы вампира, обтирались его кровью и использовали его кровь в изготовлении хлеба. Многие утверждали, что «те, кто были пассивными вампирами (носителями заразы) в жизни, становятся активными после смерти, то есть те, из кого была выпита кровь, будут ее тоже, в свою очередь, пить».

Следует обратить внимание и на то, что трупы вампиров подвергались кремации — так же, как трупы умерших от чумы, холеры, сибирской язвы; это являлось, по сути дела, единственным эффективным способом остановить распространение заразы.

Современной науке хорошо известно, что всякая заразная болезнь является действием инфекционных агентов; они передаются от больного человека к здоровому, здоровый заболевает — и так далее по цепочке, пока не будет остановлено распространение болезни. Совершенно очевидно, что вампиризм также имеет в своей основе деятельность неких патогенных агентов, которые, однако, еще не изучены нами. Какова их природа? Ответ на этот вопрос является, по-видимому, главным во всей проблеме.

Скорее всего, развитие этой болезни состоит из двух основных периодов.

1) Заражение.

В здоровый человеческий организм из организма больного проникают некие вирусы вампиризма. В результате их деятельности тело человека «раздваивается»: делится на неподвижное, но вполне жизнеспособное физическое тело (находящееся в коме) и на «тело астральное» (?), способное перемещаться автономно от первого и питать его энергией (об «астральном теле» мы подробнее поговорим ниже).

2) Активный период болезни.

Отделившееся «астральное тело» — источник инфекции. Вирусы вампиризма, содержащиеся в нем (а, возможно, и обеспечивающие его автономное существование), внедряются, возможно, через кровь, которую вампир стремится выпить, в «астральное тело» здорового человека и заражают его; именно они — вирусы — определяют агрессивное поведение вампира, заставляя его нападать на здоровых людей.

Тут как раз уместна прямая аналогия с бешенством: паразитирующий вирус, вызывающий эту болезнь, заставляет больного кидаться на здоровых, повреждать им кровеносные сосуды, чтобы внедриться в кровь здорового организма и, тем самым, обеспечить себе дальнейшее паразитирующее развитие и существование как вида.

Никто не задает вопрос: откуда появилась болезнь бешенство? А ведь бешенство, по сути дела, га менее странная болезнь, чем вампиризм: каким образом появились вирусы, которые так дьявольски подло, хитро и даже разумно воздействуют на мозг заболевшего чтобы заставить его совершать на намеренные агрессивные действия и посредством их заражать окружающих, давать возможность заразе внедриться в здоровый организм?

Кальме и Свитен не могли знать природу бешенства, вирус этой болезни был открыт только в 1903 году, но почему им не казалась странной способность бешенства управлять поведением человека? Если бы они задумались над этим, то тогда не возникло бы вопросов о том, почему вампиры агрессивны.

Чтобы заразить, бешенный пес кусает.

Чтобы заразить, вампир «пьет кровь».

Бешенство воздействует на мозг.

Вампиризм воздействует на «астральное тело».

Средневековые некроманты Джон Ди и Эдвард Келли вызывают фантом мертвеца.

М.А. Орлов в трактате «История сношений человека с дьяволом» (1904 г.) рассказывает о том, как крестьяне в России излавливают и уничтожают вампира, не проводя эксгумации его могилы: его уговорами заставляют пролезть в узкогорлую посудину, которую затыкают, уносят на пустырь и сжигают в огромном костре; вампир погибает, когда посудина с ним внутри лопается от жара.

Существование такого способа борьбы с вампиром несомненно доказывает, что вампир — призрак, а не физическое тело (поскольку он способен занимать произвольный объем и проникать сквозь небольшие отверстия), это же объясняет его способность выходить из могилы, просачиваясь через рыхлый грунт и древесину гроба. Сквозь более плотные материалы (стекло) ему, видимо, тяжелее проникнуть.

Интересно и то, что призрак вампира — его «астральное тело» — погибает в огне, а тело, покоящееся в могиле, начинает после этого разлагаться, подобно обыкновенному мертвецу; после сжигания призрака вампир больше не представляет опасности.

Такое уничтожение «астрали» в огне доказывает, что «астральное тело» (которое обычно называют призраком за «бестелесность») является объектом материальным, а не божественно-духовным. А раз так, значит его можно запечатлеть (сфотографировать, снять на видеопленку), изучить (используя различную аппаратуру) и воздействовать на него так же, как и на любое другое материальное тело.

Что такое «астральное тело» — известно пока лишь в общих чертах. Считают, что в обыкновенном живом человеке сосуществуют физическое и «астральное» тела, последнее выполняет функции организации всех процессов внутри живого организма (наука существование «астрального тела» еще не подтвердила, но и не может этого опровергнуть; слово за дальнейшими исследованиями). У человека мертвого физическое тело уничтожается, а «астральное» либо тоже умирает, либо подчиняется каким-то иным законам.

С этой точки зрения вампир занимает промежуточное положение: его физическое тело остается живым (в коме?), а «астральное», в виде призрака покидает его для распространения инфекции среди здоровых людей. Вампир полужив и полумертв; он находится в состоянии неестественном, не предусмотренном природой.

Вспомним о полтергейсте. Сегодня трудно найти человека, который бы сомневался в существовании этого феномена: есть кино- и фотодокументы, свидетельства официальных лиц, тысячи наблюдений — только за последние годы. Полтергейст — деятельность «астральных тел»; в большинстве случаев они невидимы, как часто невидим и призрак вампира.

Подделка «фотографии духа», автор — фотограф Вильям Мумлер, 1870-1880-е годы

Между вампиризмом и полтергейстом есть много общего; они — проявления «астрального» мира, феномены одной природы. Тому, кто изучает полтергейст, вампирология может дать много ценного. Скажем, вампирология знает, что «астральное тело» вампира перестает нападать на живых после уничтожения его физического тела (после казни); вампирологии не известен ни один случай существования вампира с разложившимся, сгнившим телом — его физическое тело всегда живет и находится где-то недалеко в могиле. Это обстоятельство наводит на мысль, что «астральные тела», создающие полтергейст, тоже имеют где-то рядом свои физические тела, зависят от них и исчезают с их смертью.

Возможно, существуют какие-то пути — тренировкой, самогипнозом или как-то иначе — отделять по собственному желанию свое «астральное тело» от физического и совершать таким образом воздействия, похожие на полтергейст и телекинез. Во всяком случае, такие операции, как колдовство, магия, оккультные действия и проч., если и существовали реально, то, несомненно, имели в своей основе механизм отделения «астрального тела».

Сюда же стоит отнести многочисленные свидетельства очевидцев, испытывавших клиническую смерть: они чувствовали себя отдельно от своего тела и наблюдали со стороны, как бы зависнув в пространстве, за собою и остальными людьми. Американский врач Раймонд Моуди в книге «Жизнь после жизни» описал подобные свидетельства 150 людей, переживших состояние клинической смерти.

Случаи декорпорации (отделения от тела) поражают своим сходством и достоверностью; некоторые больные после операции начинали рассказывать о том, что происходило в соседней комнате; были факты, когда слепые безошибочно называли цвет галстука у хирурга. Сходные описания посмертных переживаний можно обнаружить и в тибетской «Книге мертвых»: умерший как бы со стороны видит свое тело и близких, оплакивающих его; он пытается заговорить с ними, но его никто не слышит.

Если подобные ощущения во время клинической смерти вызваны отделением «астрального тела», то почему это происходит? Когда, на каком этапе? Как?

Трудно дать определенный ответ. Вероятнее всего, такие изучаемые сегодня парапсихологические феномены, как телекинез, левитация и другие, имеют сходную с вампиризмом природу: и тут, и там речь идет о временном выходе «астрального тела» и его воздействии на окружающую среду. И, наконец, напрямую связана с вампиризмом целая группа явлений, обобщенно называемых посмертными явлениями (survival phenomena) или тета-явлениями (тета — от греческого «танатос» — смерть). К ним относятся медиумизм (область парапсихологии, исследующая связь с умершими), призраки, призрак смерти, уже упоминавшийся полтергейст, духовная фотография, астральная проекция (выход астрального «двойника») и другие. Фотография духов связана с тем, что члены семьи недавно умершего человека, сделав какую-либо свою фотографию, неожиданно обнаруживали на ней рядом с собой изображение умершего члена семьи, причем в таком виде, в каком он выглядел до своей смерти; имеется значительное число таких случаев, подтвержденных документально.

Существует масса исследований тета-явлений, огромное количество литературы, множество теорий и гипотез. Однако все парапсихологические труды на эту тему объединяет один общий недостаток: природу тета-явлений (как, впрочем, и природу остальных парапсихологических феноменов) исследователи ищут сразу в нескольких сферах: то в неких магнитных полях, то в некой энергетике, электрических токах, биополе, гравитации и проч. Возникает! огромная путаница. В ворохе терминов теряется суть явлений; создавая видимость научности, парапсихологи выводят для каждого явления свою теорию. Это главный минус всех трудов по парапсихологии. Между тем, очевидно, что эти феномены имеют одну и ту же природу, они — разные проявления одного и того же.

В чем, например, отличие телекинеза (воздействия на физические объекты с помощью мысленного влияния, вызывающего их движение, перемещение) от полтергейста? Лишь в том, что телекинез демонстрируется открыто, произвольно, известным нам человеком, на глазах у публики; полтергейст же создается неизвестным лицом и с неизвестными для нас целями; то есть — в том, кто это явление производит, а не в нем самом. Однако этого отличия оказывается вполне достаточно, чтобы парапсихология объясняла эти явления совершенно по-разному! Без всяких на то оснований.

В середине XIX века с появлением фотографии и модой на спиритуализм возник новый «жанр» фотографического искусства, Вот типичная фотоподделка того времени: скорбящего вдовца посещает «призрак» любимой жены

А вот взгляните на следующую цепочку: астральный выход — призраки — призрак смерти — полтергейст (некоторые его разновидности) — духовная фотография вампиризм. Речь идет об одном и том же — перемещающемся автономно «астральном теле», а парапсихология каждому явлению придумала свою, отличную от прочих теорию; тут и солнечная активность, геофизические факторы, высоковольтные статические поля, инфразвуковые колебания, космические поля, микролептонный газ, биогравитационное поле, конформационное поле, фазовые когерентные колебания, пси-поле, резонансные взаимодействия, горячая и холодная плазма — полная каша! И наваливая эту кашу, эту запутаннейшую бессмыслицу, парапсихологи уподобляются ученым-теологам эпохи ранней вампирологии, которые объясняли вампиризм то происками сатаны, то божественным промыслом, то бесовскими проделками, то наказанием за грехи и проч., и проч.

Еще одна подделка — германская фотография 1880-х годов. Забавно, что присутствие черепа никак не согласуется с убежденностью спиритуалистов о том, что в «ином мире человек идеально сохраняет свой земной облик»

Между объяснениями теологов и объяснениями парапсихологов можно со спокойной душой поставить равенство: и те, и другие ничего не объясняют, они равны нулю.

Причина одна: отсутствие стройной всеобъемлющей теории. Парапсихология из-за своего невежества и своей молодости не включила в круг исследуемых проблем вампирологию; исследователи лишили себя возможности изучать вампиризм — важнейшее из тета-явлений — и наказали сами себя. А между тем, вампирология — старейшая из парапсихологических дисциплин; из всех парапсихологических феноменов первым был изучен учеными вампиризм — и изучен куда более фундаментально, чем изучаются сегодня всякие «чудеса» типа телекинеза, телепортации, телепатии и т. д. Целую науку — вампирологию — забыли, вычеркнули из истории цивилизации, как будто е никогда и не было, — чудовищна несправедливость.

Забыли не только науку, но забыли и целый класс явлений вампиризм; явлений, массовост которых, а, вследствие этого, и документальная подтвержденность и изученность, не имеет аналогов среди изучаемых сегодня парапсихологических феноменов. Сегодня никто не исследует вампиризм — ни одна лаборатория мир; ни одна научная группа, ни один человек. Вампиризма будто не было и нет.

Тому есть свои причины, о них я еще скажу. И вместе с тем, явления существуют. Вампиризм жив, жив в XXI веке. Но никто не занимается им.

Создать единую всеобъемлющую, а потому и верную теорию парапсихологических явлений можно лишь одним путем: не просто вспомнив вампирологию, а вернув ей по праву принадлежащее место одной из важнейших парапсихологических дисциплин. Богатый фактический материал, накопленный вампирологией в совокупности с проведением новейших практических исследований вампиризма станет тем звеном в парапсихологии, которое давно искали, но не могли найти. До тех пор, пока этого не случится, пока вампирологию не пробудят от сна, в мире парапсихологии будет царить хаос, а мы ни на шаг не продвинемся в попытках объяснить то, что объяснить мы сегодня не способны.

Печальная истина: все новое — хорошо забытое старое. Имена полковника А. де-Роша, Г Дюрвилля и их последователя Ш. Ланселена мало кому известны сегодня. В начале XX века они занимались исследованиями выхода «астрального тела» у живого человека, и результаты их работы оказались настолько неожиданными и невероятными, что в них трудно сразу поверить.

Насколько эти исследования действительно научны — судить тем, кто мог бы их повторить сегодня, используя современные знания и новейшее научное оборудование (но о проведении таких опытов в наши дни мне ничего не известно); познакомимся с результатами этих исследований, для вампирологии они представляют огромный интерес, хотя сами исследователи даже не подозревали о существовании этой науки.

Наиболее полно результаты опытов изложены в книге француза Г. Дюрвилля «Призрак живых».

В теоретической части книги он утверждает, что «человеческое тело состоит из четырех субстанций: физического, астрального, эфирного и мысленного тел». «Эфирное» наиболее тесно связано с физическим, и суть его заключается в энергетическом управлении процессами жизнедеятельности в организме. Полное отделение «эфирного двойника» способно вызвать смерть, так как без него «дыхание жизни не могло бы обращаться в теле»; однако возможно его частичное отделение от физического тела — вместе с телами «астральным» и «мысленным». После смерти человека «эфирный двойник» через 4–5 дней тоже умирает.

«Астральное» тело — более тонкая субстанция, которая остается существовать после смерти физического и «эфирного» тел. Оно прозрачно. Это свойство его подтверждается народным поверием, по которому тело призраков не отбрасывает тени, и сквозь него можно видеть находящиеся позади призрака предметы. Бывают исключения, когда очень сгущенная «астраль» притягивает к себе материю с физического плана — чтобы вполне материализоваться и принять совершенный вид живого человека. Призрак бывает одет, как обыкновенно одевается живой человек; но иногда он появляется, закутанный в флюидический газ. «Астральное тело» может показываться даже в форме животных: проявления такого рода называют оборотнями (ликантропия).

Призрак живого человека состоит из наружного «эфирного» тела, внутреннего «астрального» и тела «мысленного» — блестящего шара, находящегося у призрака либо в области желудка, либо парящего над его головой, которое есть вместилище высших свойств ума; «мысленное» тело является самым долговечным из всех названных тел.

Дюрвилль пишет:

«Призрак живого человека состоит, таким образом, из трех тел: эфирного, астрального и мысленного; призрак мертвого — может состоять из астрального и мысленного тел, либо — если астральное тело разрушено — только из мысленного».

Призрак обыкновенно невидим, однако, при определенных условиях, его можно увидеть; существуют и другие способы удостовериться в его присутствии. Есть, к тому же, люди («ясновидящие»), которые обладают утонченным восприятием и могут видеть призрак.

Автор рассказывает о наблюдениях одной из таких «ясновидящих»:

«Когда ей приходилось встречаться с человеком, потерявшим какой-либо член, она продолжала видеть отнятый член в теле. То есть, она видела форму члена, воспроизведенную нервным флюидом, как видела флюидические формы умерших людей. Это любопытное явление может, пожалуй, объяснить ощущения перенесших операцию людей, которые чувствуют при себе отнятый член. Невидимая флюидическая форма члена пребывает в непрерывном сообщении с видимым телом, и это достаточно доказывает нам, что после уничтожения видимой оболочки форма сохраняется нервным флюидом».

Автор приводит некоторые факты, говорящие в пользу гипотезы «астрального тела»; один из фактов был получен в 1881 году неким американским доктором.

«Я осматривал, — рассказывает этот хирург, — со своими друзьями механический пильный завод. Один из моих друзей поскользнулся, и верхняя часть его руки была подхвачена круговой пилой и изувечена… После операции отрезанную руку положили в ящик с древесными опилками и зарыли в землю. Вскоре, на пути к полному выздоровлению, мой друг стал жаловаться на боль в отсутствующей руке и говорил, что чувствует на руке опилки, и гвоздь нажимает палец. Так как его жалобы продолжались, и он даже потерял сон, а его близкие начали бояться за его рассудок, мне пришло на мысль съездить на завод, где произошел несчастный случай, и удивительная вещь! Когда я мыл вынутую из земли руку, чтобы очистить ее от опилок, я нашел гвоздь от крышки ящика воткнувшимся в палец. И это еще не все. Пациент, находившийся на расстоянии многих миль от завода, говорил в то время своим друзьям: «Льют воду на мою руку, вынули гвоздь, теперь гораздо лучше»».

Далее автор описывает еще несколько аналогичных примеров.

«Случающаяся после операции [ампутации] гангрена, — сообщает Г. Дюрвилль, — происходит, по мнению американских врачей, от разложения отрезанного тела. При сжигании этого члена опасность исчезает. Но так как пациент страдал бы во время сжигания отнятого члена, как если бы он был еще соединен с его телом, то необходимо анестезировать пациентов во время операции».

Вот еще любопытный факт: у некой молодой девушки отрезали бедро;

«несколько раз бывало, что она стояла и делала несколько шагов обеими своими ногами, то есть здоровой ногой и ногой жизненного флюида, что обыкновенно случалось, когда она вставала с постели; ее мать, свидетельница этого, невольно вскрикивала: «Ах, бедняжка, ведь деревянная нога не при тебе!» Доктор… уверял, что видел, как офицер, с отнятым бедром, доходил до середины своей комнаты, не замечая отсутствия деревянной ноги, и останавливался только тогда, когда вспоминал о том; тогда нога жизненного флюида была уже более не в силах выдерживать тяжесть его тела».

Картина Россетти. Двоим влюбленным являются их «духовные двойники» — так называемые доппльгэнгеры. Согласно легенде, свидание с ними означает скорую смерть. Влюбленные с грустью взирают на свое «пространственное отражение».

С субъектами опытов еще до исследований, в обыденной жизни, происходили странные явления: раздавались беспричинные стуки и шумы, сами открывались дверцы шкафов, самопроизвольно передвигались разные предметы — одним словом, наблюдалось то, что мы называем теперь полтергейстом; по-видимому, Дюрвилль открыл — еще в начале XX века — действительную причину этого явления: феномен производится «астральным телом».

Характерны следующие детали. Рассказывает о себе одна из субъектов — госпожа Франсуа: однажды вечером она со своим супругом собиралась ложиться-спать. Она стояла возле кровати и казалась уставшей, задумчивой, полусонной (такие временные «провалы» сознания, при которых, видимо, и происходит выход «астрального двойника», характерны для лиц подобного склада).

Представления о загробной жизни души существовали в примитивном виде уже у неандертальцев.

«Погребение юноши неандертальца в ЛеМустье». Рисунок 3. Буриана по реконструкции И. Аугусты, 1960 г.

Господин Франсуа ясно услышал стук в изголовье кровати. В ту же минуту г-жа Франсуа, которая продолжала стоять на прежнем месте, вдруг подняла руки к голове и сказала, что она сильно ушиблась. «Что такое?» — спросил г-н Франсуа у жены. «Я неловко легла, — ответила она, — и сильно ударилась головою о спинку кровати».

Подобное часто случалось и с остальными субъектами экспериментов, что говорит об их способности непроизвольно выделять свое «астральное тело», совершающее самостоятельные действия.

А вот история, происшедшая с другим субъектом опытов, госпожой Ламбер. 13 июня 1908 года, около 8 часов вечера, она находилась у своих знакомых госпожей А.; проходя по темной гостиной, она увидала у камина немного блестящую туманную колонну, высотой с человека среднего роста, но с неясно обрисованными контурами. Она показала призрак другим присутствующим; причину этого явления никто не понял, ему не придали большого значения и вскоре забыли о нем.

На другой день г-жа Ламбер снова пришла к А. и увидела у подъезда соседнего дома приготовления к похоронам. Швейцар рассказал, что хоронили приятельницу семьи X. с третьего этажа, которая приехала к ним недели две назад и умерла у них. Г-жи А. живут на третьем этаже, и гостиная, где видели накануне призрачную колонну, примыкает к комнате покойницы. Труп лежал на кровати у стены, разделяющей две квартиры. Расстояние между трупом и местом появления колонны было 1,5–1,6 метра. В том месте, где накануне появилось видение, свидетели заметили повышенную температуру.

День спустя г-жа Ламбер рассказала об этом Дюрвиллю, который с ней в это время экспериментировал. В начале он предположил, что появившийся призрак был призраком умершего лица и бродил недалеко от лежавшего в постели трупа. Но это было не так. Когда Дюрвилль ввел г-жу Ламбер в гипнотическое состояние и заставил ее тело раздвоиться, она сообщила, что это призрак человека, умершего несколько лет назад; он стар и был близок к г-жам А., которым он вот уже несколько месяцев, как желает передать что-то, и ему это не удается. Он воспользовался флюидическим веществом соседней покойницы, чтобы сделаться видимым призраком. Он расходует для этого много энергии, и это-то и произвело теплоту, которую заметили в занимаемом им месте.

Выход «астрального тела» по этапам

В дальнейшем г-жа Ламбер передала г-жам А. все, что сообщила Дюрвиллю. Г-жа А. узнала по описанию своего отца, умершего два года назад, и высказала г-же Ламбер свое беспокойство по поводу дела о наследстве, которое клонилось как будто не в их пользу. Вот уже два дня, как г-жи А. видят призрак покойного, который следует за ними или предшествует им, куда бы они ни шли, особенно в квартире; тут, если дамы менее заняты, он возвращается к своей стоянке у камина и видим теперь смутно в виде блестящей колонны, как его видела г-жа Ламбер в первый раз. Протягивая руку в эту колонну, они всегда ощущают весьма сильную теплоту (Дюрвилль проверил двумя термометрами, что эта теплота объективна).

Описанный случай весьма интересен, поскольку здесь мы имеем дело с призраком похороненного человека. К сожалению, мы не располагаем сведениями, действительно ли он был мертв, или же это был призрак вампира, чье тело в могиле, как известно, не разлагается. Если тело этого призрака сгнило в могиле, то перед нами — пришелец с того света. Чрезвычайно невероятно, но в контексте исследований Дюрвилля этот эпизод выглядит правдоподобно.

Итак, перейдем к описанию опытов, проведенных Дюрвиллем.

Дюрвилль справедливо полагал, что если субъекты могут произвольно впадать в состояние, при котором происходит выход «астрального тела» (экстериоризация), то значит это состояние можно у них искусственно воссоздать во время сеанса гипноза. Что и подтвердилось в ходе экспериментов.

Вот типичная картина опыта: Дюрвилль погружает субъекта в глубокий гипнотический сон и заставляет субъекта «раздвоиться». С левой и правой сторон субъекта образуются светящиеся сгущения в виде двух колонн; правая колонна затем приходит позади субъекта и соединяется с левой, создавая призрак в форме женщины, и эта женщина — точная копия субъекта, его двойник, который всегда стоит по левую сторону. Контуры более или менее ясные, особенно в верхней части, которая значительно деятельнее нижней. Далее призрак еще более сгущается и делается блестящим, особенно у головы. Достигнув известной степени сгущения, он принимает позу субъекта. Если последний сидит в кресле, призрак садится в другое кресло, поставленное рядом, и тут «повторяет, как тень, все движения и жесты субъекта».

Если гипнотизер продолжает воздействие на субъект для получения большего сгущения призрака, последний получает способность удаляться от субъекта и производить самостоятельные действия. Призрак не ходит, он скользит над полом, ноги у него едва сформированы, и наибольшая часть деятельности всегда заключается в верхней части.

У субъекта все чувства в это время «уничтожены, и он не видит более глазами тела, не слышит ушами, не обоняет запахов, не ощущает вкуса». Все эти впечатления воспринимаются теперь призраком. Раздвоенный субъект «постоянно находится в общении со своим двойником посредством соединяющего их флюидического шнура независимо от расстояния между ними».

Если призрак получает сильный удар, почти всегда оказывается синяк на соответствующей части тела субъекта и более или менее сильная боль продолжается несколько дней.

«Становится понятным, — пишет Дюрвилль, — что раздвоенные колдуны получали удары, наносимые их двойнику, удалившемуся для совершения преступления».

Призрак субъекта содержит в себе помимо «астрального» и «мысленного» тел, тело «эфирное», которое проявляется в цветном сиянии (Дюрвилль связывает цветовую гамму «эфирного» тела с т. н. аурой, которая является признаком «эфирного» тела в физическом теле человека).

Но в некоторых случаях призрак бывает ослепительной белизны, без красочных оттенков. Так в самопроизвольном раздвоении г-жа Ламбер видела свой призрак совершенно белым. «Белым же, — указывает Дюрвилль, — неизменно бывает призрак мертвых, навсегда освобожденный от своего эфирного двойника. Важная подробность, которая уже одна доказывает присутствие эфирного тела в призраке».

Двойник живых, произвольно раздвоившихся, почти всегда бывает одет, как раздвоенный субъект; в опытном же раздвоении, наоборот, он почти всегда задрапирован: завернут в флюидический газ, закрывающий его повсюду, кроме лица, которое остается открытым. Кроме того, более тяжелые и материальные призраки одеты, как субъекты.

Дюрвилль утверждает:

«Опыты доказывают до очевидности, что призрак уносит с собой чувства и разум субъекта, которые имеют настоящее обиталище и настоящие свои органы в астральном теле, а не в физическом».

«Выход из тела». Как пишут исследователи вопроса, обычно это случается спонтанно, хотя некоторые заявляют, что могут управлять процессом по желанию. Они описывают, что смотрели на свое тело с потолка…

Дюрвилль провел целую серию опытов для доказательства реального присутствия призрака в занимаемом им месте.

1. Призрак были способны видеть «ясновидящие».

2. Призрак воздействовал на свидетелей (это было доказано в ходе многочисленных опытов).

3. Дюрвилль доказывал присутствие призрака воздействием на фосфоросветные экраны (на сернистый кальций).

4. Дюрвилль фотографировал призраки, и часть таких фотографий помещена в его книге.

5. Призрак по требованию экспериментатора производил стуки, шумы, перемещал различные предметы.

6. Призрак воздействовал на специально сделанные для этих опытов весы, Дюрвилль приказывал ему давить на чашу весов всей своей тяжестью и определил таким образом вес призрака — 25–30 г; при воздействии на весы автоматически срабатывал электрический звонок.

7. Призрак воздействовал на стенометр.

Подводя итоги своих экспериментов, Дюрвилль делает следующий вывод: «Раздвоение человеческого тела есть достоверный факт, непосредственно доказываемый опытами. Эта двойственность показывает, что сила независима от материи, и что наша индивидуальность состоит из материального тела и духовной души».

Книга Дюрвилля оставляет впечатление правдоподобности во многом благодаря непредвзятому, объективному подходу исследователя к вопросу; вместе с тем, результаты опытов кажутся настолько невероятными и значение их столь велико, что остается совершенно непонятным, почему они не замечены наукой и почему никто из современных ученых не пытается повторить эти эксперименты и проверить выводы Дюрвилля.

Пока открытие Дюрвилля не подтвердится новыми исследованиями, будет естественным относиться к нему осторожно, с известной долей скептицизма; однако ясно, сколь важны эти исследования для вампирологии. Если опыты Дюрвилля удастся повторить, то представление о вампиризме как о реально существующем феномене выхода «астрального тела» перейдет из разряда гипотез в разряд научных истин.

В средние века существовал лишь один способ борьбы с эпидемией: профилактика. На большее наука никогда не была способна. Именно она, великая профилактика, и стала в свое время победительницей европейской эпидемии вампиризма. Иных путей борьбы с вампиризмом (так же, как и с чумой) в арсенале науки не находилось. Зараженный был обречен. Нужно, однако, оговориться, что зараженный вампиризмом обречен и сегодня, поскольку эта болезнь на карте современной медицины остается обширным белым пятном.

Итак, профилактика. Очень интересный вопрос — кто первый додумался ее проводить? Кто первый додумался уничтожить тело вампира? Не знаю, известно ли имя человека, который в целях профилактики чумы первым провел дезинфекцию, сжигая зачумленный труп. Как он догадался это сделать? Видимо, было много разных методов, проб и ошибок; когда попался какой-то подходящий способ профилактики, постепенно его стали использовать повсеместно.

Проводить профилактику вампиризма оказалось делом несложным: достаточно было прийти и вскрыть могилу того, кто являлся пить кровь, и найти его там неразлагающимся — что становилось подтверждением жалоб потерпевших; затем надо было уничтожить лежащее в могиле тело вампира. На этом профилактика заканчивалась.

Таким способом действовали всюду — он был действительно эффективен. Применяли его как сами жители деревень и потерпевшие, так и специально посылаемые экспедиционные отряды и суды. Профилактическая кампания проводилась широкомасштабно, с размахом; результаты она дала самые положительные.

Однако то тут, то там время от времени появлялись рецидивы инфекции, что было вполне естественным; вести о них быстро распространялись в обществе, внимание которого в ту эпоху было обращено к вампиризму. Политики, просветители и монархи ополчились — каждые из своих побуждений — на гласность этих сведений и на профилактику вампиризма; причин тому было множество, и первая из них — невежество и зазнайство молодой науки эпохи Просвещения.

С одной стороны, профилактические меры оказались эффективными, и случаев вампиризма стало наблюдаться гораздо меньше, если они и встречались, то с ними разбирались по-тихому, без лишнего шума; с другой стороны, на вампиризм была введена повсеместная строгая цензура, а вампирология оказалась под запретом. Когда оба фактора сошлись в оптимальном сочетании, общество стало забывать о вампиризме, и он вытеснился из его сознания на самые задворки — в область сказок.

Сработал и еще один фактор: кремация. Она стала распространяться в это время повсюду, особенно в густонаселенных областях Европы. Всякий труп после похорон кремировали, а там — вампиром он был, вампиром ли не был — никого уже больше не интересовало.

Но в деревнях продолжали наблюдаться случаи вампиризма; о них рассказывали шепотом, в интимном кругу, опасаясь необъяснимого явления, а еще более опасаясь огласки и осмеяния. В вампиризм в это время верили те, кто предпочитал помалкивать о нем — жертвы, их родственники и редкие свидетели ужаса. Вампиризм замыкался в семейном кругу, становясь проклятием рода. И вместе с тем, над вампирами проводились казни — редкие, скрытые.

Так продолжалось до середины XX века. До тех пор, пока на деревенских улицах не прозвучала уверенная поступь цивилизации.

Поступь эта для вампиризма заключалась лишь в одном: в обязательном патологоанатомическом вскрытии умершего гражданина. Это и погубило окончательно заразу. Если человек, заразившийся вампиризмом, впавший в кому и сочтенный умершим, ложился на патологоанатомический стол — он уже не мог рассчитывать на то, что сможет потом преспокойно лежать, не разлагаясь в своей могиле. После того как патологоанатом разрежет его на разные составные части, ему оставалось лишь одно — честно сгнить. А если иметь в виду, что почти все, заразившиеся вампиризмом, впадают в кому так быстро, что это кажется скоропостижной смертью, — становится ясно, что всякий такой «скоропостижно скончавшийся» от вампиризма человек станет предметом скрупулезного вскрытия, то есть, попросту говоря, убийства.

В вопросе профилактики вампиризма важным является знать, когда и при каких условиях передается инфекция. Поскольку деятельность вирусов вампиризма лежит в области «астральной» сферы, можно было бы предположить, что разложившиеся останки вампира не заразны и лишены этих «астральных» вирусов, как лишены они и самого «астрального тела»; заразен же неразложившийся вампир. В какой степени справедливо такое соображение — на это можно ответить только после соответствующих исследований.

Но может быть и так, что инфекционные агенты вампиризма передаются человеку (помимо других путей) и от мяса съеденных им лесных животных, больных вампиризмом (на это указывали некоторые факты, приводимые вампирологами). Если это так, то следует признать, что вампиризм существует и в животном мире.

Кроме того, есть инфекции, обладающие исключительной стойкостью почвенных очагов. То, что вампиризм можно отнести к этой группе болезней, доказывают многочисленные свидетельства того, что люди, опасающиеся заразиться вампиризмом, пожирали землю с могилы вампира. Пример подобной инфекции — сибирская язва: в тех местах, где захоронены трупы погибших от сибирской язвы животных, всегда существует опасность повторных вспышек болезни. В Сибири, например, есть место, где всякое животное, попавшее туда, заболевает сибирской язвой: легенда гласит, что в этом месте некогда была стоянка войск Чингисхана, болезнь сгубила всех лошадей и захваченный у противника скот; это огромное кладбище еще многие столетия будет оставаться мощнейшим источником заразы.

Ученым, намеревающимся исследовать вампиризм (если таковые найдутся), следует тщательно соблюдать все правила асептики, которая требуется при работе с особо опасными инфекциями. Широко известен печальный пример ученых, вскрывших в 1922 году гробницу фараона Тутанхамона и исследовавших египетские мумии. Ученые умирали мучительной смертью от неизвестной болезни; полагают, что некий грибок становился причиной раковых заболеваний. Умерло тринадцать членов английской экспедиции 1922 года, два члена экипажа, доставлявшего мумию фараона Тута из Каира в Лондон в 1972 году, двенадцать членов польской антропологической экспедиции, исследовавших в 1973 году гробницу другого фараона. Сорок музейных работников, изучающих египетские находки, болеют в настоящее время в Германии; причина болезни — смертоносные споры.

С. Рязанцев в книге «Танатология — наука о смерти» приводит следующую историю, услышанную им в Кракове, в замке Вавель.

«Один из польских монархов, похороненный тут, скончался от непонятного заболевания. Летописи достаточно подробно зафиксировали его симптомы, однако они не соответствовали ни одной из известных в настоящее время болезней. Ученые решили исследовать останки короля и для этой цели извлекли из гробницы коленный сустав, где сохранилось более всего тканей. Возбудителя таинственной болезни найти не удалось, но несколько человек, участвовавших в исследовании, скончались при точно таких же симптомах, какие были зафиксированы в старинной летописи. Эксперимент решили срочно прекратить, и злополучный сустав сожгли в крематории. Ученые считают, что в данном случае они столкнулись с еще неизвестным науке вирусом».

Практические исследования вампиризма могут быть столь же опасны, однако они необходимы, поскольку только они способны дать конкретные научные результаты в этом вопросе. Но исследования начнутся только тогда, когда будет обнаружен реально существующий вампир в состоянии, соответствующем картине вампиризма.

Видимо, не так уж и трудно найти на кладбище такой неразлагающийся, вечно свежий труп; если искать, то он, я думаю, рано или поздно найдется. Поворошить архивы судебных эксгумаций, возможно, там встречалось нечто подобное. Собрать сведения о жертвах, которых в настоящее время посещают вампиры. В результате можно найти подходящее для исследования тело современного вампира. Из-за обязательных патологоанатомических вскрытий это сделать непросто, но, как говорится, кто ищет — тот найдет. Вот тогда и будет произведен серьезный научный анализ.

Я, однако, опасаюсь за то, что всякий положительный результат в подобных современных исследованиях будет сразу засекречен службами разведки и обороны, ведь речь может идти о новом бактериологическом оружии или об использовании в секретных целях явления «астрального выхода».

Понятие «вампир» неразрывно связано с кровью: считается, что вампир пьет именно кровь, где нет выпивания крови — там не видят вампира. Настало время взглянуть с современных позиций на саму возможность выпивания крови и оценить все, связанное с кровью, что рассказывают о вампирах.

Источники сообщают, что в том месте, где вампир выпивает кровь (определенного места нет, но чаще это живот, грудь или горло), остаются ярко-синие или фиолетовые следы, похожие на синяки. При этом отсутствуют ранки, которые бы говорили об укусе зубами.

Это опровергает мнение, что вампир прокусывает кожу. Похожие на синяки следы могут образовываться от засасывания (эффект пятен от медицинских банок). Проделайте эксперимент: прижмитесь губами к руке и попытайтесь втягивать воздух, имитируя медицинскую банку. На руке останется пятно, похожее на синяк и аналогичное тем, которые наблюдали на теле жертв вампира. Высосать через кожу кровь таким способом невозможно. Что же тогда высасывает вампир, если не остается никаких ранок, через которые могла бы сочиться кровь?

Даже если бы эти ранки были, из них можно было высосать лишь несколько граммов крови. Высасывание крови в больших объемах возможно только из артерии, однако артерии вампиры не повреждают. Кроме того, все кровососущие насекомые и летучие мыши-вампиры имеют в слюне вещество, препятствующее свертыванию крови. Его вырабатывают специфические железы, каких нет у человека. Как только кровь начинает вытекать из поврежденного сосуда наружу и соприкасаться с воздухом, растворенный в ее плазме белок-фибриноген переходит в нерастворимое состояние — фибрин и выпадает, образуя сгусток, в виде плотных тканей. Этот сгусток — тромб — закупоривает отверстие в поврежденном сосуде, и кровотечение прекращается. Свертываемость крови противоречит вообще возможности вампира высасывать кровь так, как сообщают очевидцы.

Также сообщают часто, что обнаруживают вампира в своей могиле (после эксгумации) плавающим в гробу, заполненном кровью. Даже если кровь не свернулась, она, отстаиваясь, делится на два слоя: верхний слой прозрачной светло-желтой плазмы и нижний слой осадков из клеток крови. Однако в гробу видят кровь не свернувшейся и не отстоявшейся, что кажется странным. Если бы это была, как полагали эксгуматоры, кровь жертв вампира, то она должна была либо свернуться, либо отстояться.

Расчленяя эксгумированное тело вампира, находят его кровь жидкой и алой, присущей любому живому. Даже у самого свежего трупа кровь отстаивается и никогда не выглядит «живой», это еще раз подтверждает, что вампир был похоронен живым, а не мертвым.

Если полагать, что «астральное тело» вампира выходит из могилы, просачиваясь сквозь гробовые доски и грунт — в силу своей «астральности», то непонятно, как «неастральная» кровь жертв проникает с ним обратно в могилу. Возникает следующая картина.

1. Вампир совершает высасывание, не прокусывая кожи и не всасывая кровь через раны.

2. Можно полагать, что «астральное тело» вампира способно отделяться от его физического тела и проходить сквозь грунт могилы, однако физическая субстанция — кровь его жертвы — не способна проникнуть сквозь грунт; следовательно, в физическом теле вампира нет ни грамма чужой крови.

3. Исходя из пункта 1 и 2, следует признать, что ВАМПИР ВООБЩЕ НЕ ВЫПИВАЕТ ЧУЖОЙ КРОВИ, а кровь, которую находят в его могиле, — его собственная, вырабатываемая его собственным красным костным мозгом и служащая поддержанию жизнедеятельности находящегося в коме тела.

ОБЩЕПРИНЯТОЕ МНЕНИЕ О ТОМ, ЧТО ВАМПИР ПЬЕТ КРОВЬ, НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ.

«Астральное тело» вампира присасывается к телу жертвы, чтобы всосать «астраль». Это и является ответом на все вопросы. И итогом нашего небольшого предварительного исследования.

Вот уж удивится доверчивый читатель нашей шумной прессы, и всем-то его пугали: и зловещими инопланетянами, похищающими людей, и колдунами, оживляющими перед телевизионной камерой трупы, и пророками-астрологами, предвещающими нам скорую погибель, и прочими разнообразными страхами — всем пугали, не пугали только одним — вампирами.

Действительно, о вампирах серьезно еще никто сегодня не писал, и в число ужасов скандальной прессы они, к счастью, не входят. Но существует грустная тенденция: стоит обнаружиться какому-нибудь труднообъяснимому феномену, как мгновенно появляются те, кто на нем спекулирует. За примерами далеко ходить не надо: про полтергейст сегодня поют с эстрады, пилоты НЛО — излюбленные герои кинофильмов, и проч., и проч. Граф Дракула, посланник сатаны, машет с экранов черным плащом и щелкает громадными клыками, он панически боится дневного света и христианского креста, который, прикоснувшись к его телу, оставляет ожоги. Почему, собственно говоря, он боится креста? Почему не Корана, Будды, синагоги, бога Перуна и Зевса? Разве Зевс менее могущественный, чем И. Христос? Сказка. Спросите у любого: кто такой вампир? Вам сразу вспомнят Дракулу — зубастого, зловещего, рассыпающегося от солнечного света в дымящийся прах. Он не более реален, чем Кощей Бессмертный. Его просто нет, а потому и бояться вампира глупо.

Массовая культура и пресса создали свой собственный образ вампира, в рамки которого уместится любой негодяй, хлебнувший чужой крови. Прекрасная иллюстрация тому — история Джона Хейга, который, спекулируя на всеобщем невежестве в том, что касается вампиров, добился того, что его окрестили «лондонским вампиром» только на том основании, что он пил кровь людей. Джон Хейг — обыкновенный маньяк, сумасшедший, но не вампир. Он пил кровь мертвых людей. Кроме того, читатель этой книги уже знает, что истинный вампир раздвоен и в то время, когда его физическое тело лежит в могиле, «астральное» выходит пить «астраль», но не кровь. То, что настоящий вампир пьет кровь — всеобщее заблуждение.

Случай с Джоном Хейгом весьма поучителен, это чудесный пример удавшейся мистификации, и, надо полагать, таких спекуляций возникнет еще немало; их надо пресекать, поскольку они вредны: они запутывают тех, кто не знаком с вампирологией, а таких, к сожалению, абсолютное большинство.

И вот она, истина, которая тем и страшнее любой выдумки, — вампиризм существует сегодня, в третьем тысячелетии. Самый махровый, самый мрачный вампиризм; никто не верит сегодня его жертвам, и тихий ужас, от которого ночью скребут ногтями по стенам, сводит с ума, и полная, полнейшая безысходность приканчивает беззащитную жертву раньше, чем завершит свое дело вампир.

«Видение» — полотно кисти Кларина — идеально передает атмосферу таинственности, с которой обычно связано в нашем сознании появление призраков.

Ситуация в наши дни намного страшнее, чем это было раньше: сегодня жертва, ко всему прочему, совершенно одинока в своем ужасе, ведь окружающие ее люди (сплошные атеисты и скептики) считают вампиров либо героями сказок, либо маньяками вроде обыкновенного живого преступника Джона Хейга; они верят во многое другое, но не в вампиров. Мало того, жертвы не знают, что имеют дело с вампиром; ни одна из жертв не произносит самого слова «вампир»; а то, что с ними происходит, кажется жертвам непостижимым, непонятным, лишенным всякого мысленного объяснения знамением с того света, в который не верит никто. Явление существует, но вампиризмом его не называют.

Вот одна из историй наших дней, доподлинность которой проверена мною лично. Произошла она с людьми, хорошо известными мне; исходя из понятных соображений, я не стану называть фамилий. Со многими в этой семье случались вещи странные и необъяснимые, о которых предпочитали не вспоминать.

Еще до войны, в тридцатых годах, девушка из этой семьи, которая жила в деревне Гряда Сенненского района Витебской области, вышла замуж. Вскоре у нее родилась дочь. А затем случилось ужасное: умер муж — скоропостижно, за несколько дней. Его похоронили, а молодая мать осталась одна с грудным ребенком на руках. Прошел год. Однажды она прибежала к своим родственникам взволнованная и напуганная: она рассказывала, что к ней приходил покойный супруг, просил поесть, и она ему накрыла на стол. Ей, естественно, никто не поверил. На другой день она рассказала, что он приходил снова, и на этот раз взял ребенка, как-то странно играл с; ним, сдавливая его в объятиях; ребенок кричал со страху, и она пыталась его вырвать у мужа, но тот схватил ее за руку и отбросил в угол комнаты. Она показала свою руку, которая сильно опухла, и опухоль эта не сошла до самой ее смерти. Ей опять не верили. По ее словам, покойный муж продолжал приходить к ней каждую ночь. Через несколько дней ребенок умер. А вскоре умерла и она сама.

История имела свое продолжение. У этой вдовы была племянница. Через 20 лет после этих трагических событий племянница родила сына и лежала в одном из родильных домов Витебска. Ее палата находилась на первом этаже, окном во двор. Племянница чуть не сошла с ума, когда увидела ночью стоящую перед окном у дерева свою покойную тетю. Та была закутана во что-то белое, тянула руки и тягостно просила отдать ей новорожденного. Племянница, чуть живая от страха, так прижимала к себе сына, что у ребенка на голове на всю жизнь осталось родимое пятно в виде отпечатка пяти пальцев материнской руки. Племяннице, конечно, врачи не верили. Покойная тетя приходила в течение нескольких дней, но ребенка забрать так и не смогла.

Двадцать пять лет спустя к дочери племянницы несколько раз являлась умершая за 5 лет до этого бабушка — сестра той самой молодой вдовы, с которой начиналась история.

Вот вкратце то, что сообщили мне. Возможно, происходило в этой семье и многое другое, о чем мне узнать не удалось. Должен сказать, что вспоминать о таких событиях не желают; то, что я передал здесь, лишено особых подробностей, но поверьте мне, что подробности эти настолько страшны, что воспоминание о них болезненно очевидцам, а нам знать их необязательно. Важно другое: очевидцы ни разу не упоминают слово «вампир», поскольку о явлении вампиризма нигде не читали и ничего о нем не знают. А между тем, все, происходившее с ними, имеет явно выраженные признаки опаснейшего вампиризма. И то, что вампиризм опасен, нужно помнить всегда; любые попытки поставить опыты с вампирами сопряжены с таким же риском, которому подвергается ученый, исследующий смертельно заразную болезнь.

Многие старые бабки в белорусских деревнях рассказывали мне, что до войны по деревням прошла буквально целая эпидемия вампиризма (само слово «вампир» не употреблялось; в некоторых деревнях, правда, кое-кто называл таких мертвецов упырями). Истории эти совершенно схожи с теми, которые излагают Кальме и другие авторы вампирологических исследований. Умирал человек, его хоронили, проходило несколько лет, он являлся своим близким и «пил у них кровь». Бабки рассказывали, что могилы подобных мертвецов раскапывали и находили там неразлагающийся труп, полный свежей крови. Ему вбивали в грудь кол, а затем тело жгли. После этого вампир больше не появлялся. Такие случаи происходили повсюду; милиция старалась не вмешиваться в эти дела, но чаще всего она о них вообще не знала. Очевидцы называли фамилии тех, чьи тела были эксгумированы и подвергнуты казни; показывали могилы. И опять хочу подчеркнуть тот факт, что в глухих белорусских деревнях в эпоху Сталина и коллективизации никто не только не слышал самого слова «вампирология» или имен Кальме и Свитена (за одно чтение их трудов — которые, кстати не переводились на русский язык — могли бы, пожалуй, расстрелять), но даже книг никто не читал, и мысли у всех были одни: как бы не сдохнуть с голоду. И если вся деревня, бросив работу, шла откапывать мертвеца и вбивать в него кол, то для этого были серьезные основания.

Очевидцы из других мест рассказали мне одну замечательную историю, происшедшую в те годы.

В одной из деревень, находившейся в польской Западной Белоруссии, жил молодой человек по имени Стефан. Деревенские считали его ученым, так как он сумел где-то выучиться и получил хорошее образование; работал он агрономом. Этот Стефан стремился овладеть высшим знанием, чтобы управлять людьми, их жизнью и смертью и прочими подобными вещами; в общем, надо полагать, он был честолюбив и страстно жаждал власти — власти особой, той, которую дает мрачный оккультизм и магия. Всю свою жизнь Стефан копил деньги на то, чтобы купить книгу Черной Магии, а стоила она немало. Копил он злотые при поляках; когда пришли фашисты, он копил марки.

И вот в 1942 году ему наконец удалось собрать необходимую сумму, и книга была куплена. Сидел он над ней днями и ночами. Люди отговаривали его от этого зловещего занятия, тем более что он нарушал при этом какие-то магические, запреты; он же никого не слушал. Зная, что в округе прошла эпидемия вампиризма, он пытался — не знаю уж каким методом — призвать к себе призраки лежащих в могилах вампиров. Рассказывают, что ему это удалось. К нему явился! мертвец, похороненный несколько лет назад, и убил обеих его дочерей (историю рассказывали как раз свидетели этого кошмара). Тогда Стефан понял, к чему привели его занятия и сколь они опасны. Он сжег свою книгу, но было поздно. Вампир «высосал кровь» у его молодой жены, которая после этого умерла, а через неделю похоронили самого Стефана.

Вот печальная история, в которой можно отыскать известную мораль. Она совершенно достоверна, она произошла на самом деле — меня в этом смогли убедить, и даже показали саму могилу Стефана.

Или другой случай. Жительница деревни Путчино (45 км от Минска) Анастасия К. 73-х лет рассказала историю, случившуюся в ее детстве. Будучи ребенком шести лет, она со своими сверстниками играла на пороге соседского дома. Дело происходило днем, летом. Дети увидели, как к дому подошел мужчина — несколько странного вида, «какой-то серый». Однако все присутствующие сразу узнали в нем умершего хозяина дома — его хоронили всей деревней почти год назад. Среди детей, игравших на пороге дома, были двоедетей покойного; они стали кричать в хату, где находилась вдова призрака, их мама: «Тятя пришел! Тятя пришел!» Тем временем призрак схватил свою дочку — девочку четырех лет — и понес ее прочь от дома. Детей охватил ужас, и они стали кричать. Тут из хаты выскочила мать — и тоже закричала от страха, узнав в пришедшем своего покойного мужа. Тот остановился у калитки, повернулся, как-то странно шевелясь всем телом и сжимая девочку руками, — и исчез, растаял в воздухе на глазах у изумленных людей… Девочка упала на траву, дрожа и рыдая от страха. К вечеру ей стало плохо, а на следующий день она умерла…

Историй, подобных этой, можно немало услышать в наших деревнях, и это подтверждает тот факт, что вампиризм жив. Деревенские жители умели его распознавать и знали методы борьбы с ним. В послевоенные годы многие молодые крестьяне переехали жить в города, время от времени с ними происходят подобные случаи, но в условиях городской жизни на вампиризм смотрят совсем иначе, в таких явлениях горожане даже не могут распознать вампиризм — об этом я уже сказал выше. Поэтому неудивительно, что многие феномены, с которыми современный человек сталкивается и не может найти им объяснения, относятся к проявлениям вампиризма.

Вот, например, любопытное сообщение из Италии, которое было перепечатано многими газетами мира:

«Два всплеска мозговой активности прекрасно сохранившихся останков двухлетней девочки Розалии Ломбардо послужили причиной сенсации. Завернутая в коричневый саван, с желтым бантом на головке, сохранившимся со дня ее смерти, маленькая Розалия потрясла мир медицины.

Ее тело покоилось в маленькой церквушке в Палермо (Сицилия) со дня ее смерти от инфлю-энции в 1918 году. По настоянию обезумевшей от горя семьи девочке была сделана инъекция, чтобы остановить «старение» тела, которое лежало в гробу со стеклянной крышкой, чтобы члены семьи могли любоваться им. Ученые считают чудом, что тело ребенка сохранилось так хорошо. Светлые локоны Розалии точно такие, какими они были 73 года назад.

Сообщения с места захоронения девочки о ее невероятном «поведении» послужили причиной проведения одного из самых сенсационных в Италии научных исследований. Группа ученых не надеялась обнаружить что-либо. Но то, что было открыто, опровергает все законы медицины как науки: компьютерное контролирующее устройство зафиксировало электронные импульсы мозга Розалии, что возможно лишь в том случае, если человек жив. На кривой мозговой активности зафиксированы две вспышки: одна продолжительностью в 33 секунды, вторая — 12 секунд. Вспышки такого характера можно было ожидать, если бы маленькая Розалия спала.

«Мы имеем дело с чем-то невероятным, — сказал доктор Пауло Кортес, возглавляющий группу ученых-медиков. — Мы проверяли и перепроверяли наше оборудование, но все показания оказались точными. Маленькая девочка вернулась к жизни на более чем полминуты…»

…Сообщения о странных событиях в одной из церквей Палермо появились 30 лет назад. Ее посетители говорили о странном запахе лаванды — так пахнет тело маленького ребенка. Уборщики отказались работать в покойницкой после появления сообщения свидетеля о том, что он видел, как глаза Розалии на мгновение открылись.

Вторая вспышка была намного короче и была выявлена через трое суток, днем.

Фотография призрака, сделанная в церкви Ньюбай, графство Йоркшир, викарием, преподобным К.Ф. Лордом, в начале 1960-х годов

Сейчас ученые обращаются к сверхъестественному, чтобы объяснить это странное явление. Специалисты считают, что Розалия может быть «обнаружена» в потустороннем мире, так как душа в ее теле еще дремлет».

Итак, вот пример вампира, которого таковым никто не считает. Этот случай знаменателен тем, что современные ученые впервые получили возможность изучить тело вампира, но — что характерно — исследование зашло в тупик, как только ученые попытались искать причины явления в мистической среде, в сфере сверхъестественного. Объективности ради должен сказать, что пока не будет свидетельских показаний жертв, подвергшихся насилию со стороны Розалии, девочку считать вампиром было бы преждевременно; однако все говорит в пользу того, что она действительно вампир, и, к тому же, не исключена вероятность, что она в силу своей юности просто не способна причинить кому-либо вреда, хотя тело ее, согласно общей картине вампиризма, и остается неразлагающимся, с отделяющимся «астральным телом» и вирусами инфекции.

Много ли трупов, подобно Розалии, покоится в стеклянных гробах?

Я не слышал о том, чтобы где-либо еще умершего оставляли без бальзамирования на долгие годы быть видимым. Возможно, такое кое-где и практикуется, однако согласитесь, что это не является нормой. Похороненный человек невидим. Я уверен, что если бы все мертвые покоились, закрытые стеклянной крышкой гроба, и были видимы нам, живым, то мы с величайшим удивлением убедились бы, что многие трупы не разлагаются, а сохраняют вид живого человека. Если бы мы имели возможность заглянуть в могилы на наших кладбищах, каким-то образом сделав землю прозрачной, мы увидели бы среди костей и останков мертвых тысячи румяных, полнокровных тел, лежащих в своих гробах десятилетиями. Сегодня мы даже не подозреваем об этом, поскольку только редкие, особые обстоятельства дают повод для эксгумации.

Вопрос смерти и жизни должен решаться однозначно: пока не появилось признаков гниения, человек должен считаться живым, и его нельзя предавать земле. Кладбище должно принадлежать только мертвым.

Завершая это предварительное расследование, нельзя не затронуть психологические аспекты этого явления.

Психология вампиризма — страх. Именно это обстоятельство сделало в свое время вампирологию запрещенной наукой, поскольку она изучала события, к которым относились с нескрываемым ужасом, и поскольку всякая оценка этих событий со стороны науки и властей имела значительные последствия для жизни общества. Это же обстоятельство заставляет жертв вампиризма хранить в секрете от людей свой ужас, не выходящий обычно за рамки страшных семейных тайн.

Вампиризм — самое страшное из всего страшного, поэтому самые жуткие книги и фильмы ужасов — о вампирах.

В чем тут дело? Во-первых, человек всегда боялся смерти и всего с нею связанного. Само слово «умереть» языки всех народов пытаются заменить чем-то иным, смягченным: англичане — «to take! the ferry» (сесть на паром), «to hopj off the twing» (спрыгнуть с ветки); французы — «casser sa pipe» (сломать свою трубку), «il dit bonsoira la compagnie» (он попрощался с компанией); итальянцы — «ritorne rare al nulla» (вернуться к нулю); немцы — «die Augen schliessen» (закрыть глаза); испанцы — «irse al otro potrero» (отправиться на другое пастбище).

Страх перед смертью проявляется в отношении к мертвым: у многих народов принято не называть умершего его собственным именем, не говорить об умершем плохого (De mortius nil nisi bene) и т. д. С мертвыми связаны многочисленные предрассудки: что старые окна хранят отражения лиц покойников, смотревших в них при жизни, что если в доме мертвый, то необходимо завесить зеркала; считается обязательным выносить покойника из дверей вперед ногами — чтобы он не нашел дороги назад, предпринимают другие абсолютно бесполезные меры, препятствующие его возвращению, — разбирают для выноса покойника потолок или стены дома, чтобы мертвый не знал, где находится дверь, и т. п.

Я не стану здесь исследовать психологию отношения человека к смерти, она достаточно глубоко была изучена еще в работах Зигмунда Фрейда (например, «Мы и смерть»). Интерес представляет психология отношения человека к вампиру, которая имеет свои особые черты. Страх перед вампиром — воплощение страха перед смертью, его кристаллизация, соединившая в себе абсолютно все элементы «Периодической системы человеческого ужаса».

Человеку свойственно бояться мертвого сородича: это природный, генетический страх, смысл которого не в том, что мертвый опасен, а в том, что вид мертвого тела входит в глубочайшее противоречие с внутренней генетической устремленностью человека к жизни. По сути дела, этот страх непреодолим, поскольку является внутренним регулятором живого существа, запрещающим совершать поступки, способные повлечь свою смерть. Этот страх инстинктивен, так как исходит из инстинкта самосохранения.

Человек — существо общественное; изначальные инстинкты и инстинктивные страхи никогда не проявляются у человека в чистом виде, а воплощаются под влиянием общественных факторов порой в самой неожиданной форме.

По моему мнению, существует два главных правила, регулирующих появление страха и его степень.

Первое правило касается того, насколько пугающийся обладает информацией о «страшном». Если речь идет о покойнике, то его будут бояться те, для кого он просто покойник — и не более того; для родных умерший был близким человеком, они скорбят, но не испытывают страх, скорбь преобладает.

Чем более наблюдатель похорон информирован о покойнике — тем меньшую свободу получает инстинктивный страх перед мертвым. Пример тому — история тела В.И. Ленина, посмотреть на которое съезжались и все еще съезжаются миллионы людей. Это удивительный факт тяги живых к покойнику; многие бывали в мавзолее Ленина и вполне спокойно это перенесли, однако посещение кладбища, где мертвые покоятся глубоко в земле, а не выставлены на всеобщее обозрение, производит на всех гнетущее впечатление!

Пример с непогребенным трупом В.И. Ленина иллюстрирует и второе, предложенное мною, правило страха: «страшное», когда в нем присутствует «непонятное», тем более страшно, чем больше оно индивидуально или интимно для человека, и тем менее страшно, чем больше людей о нем знают; главным является количество осведомленных об ужасе людей. Ленин в мавзолее не страшен: все знают, зачем, когда и как его туда положили; кроме того, каждый знает, что об этом непогребенном теле все сограждане осведомлены.

Если с трупом произойдет что-то странное, необъяснимое, то это не вызовет страха: страх растворится среди миллионной аудитории читателей газет, каждый из которых его воспримет далеко за пределами личной жизни: пусть загадкой мучаются другие, а у меня и так много забот.

Другое дело, когда у тебя во дворе является по ночам покойник, и никто об этом не знает. Естественной целью становится в таком случае желание рассказать об этом всем, и чем больше людей об этом узнают, чем в большей степени этим вопросом займется общество, тем меньше страха будет оставаться. Если же рассказать об этом нет возможности, то подобная ситуация способна довести до безумия.

И, наконец, страх неизбежно рождается тогда, когда человек сталкивается с чем-то необъяснимым, неестественным, непостижимым. Если такая ситуация основывается на страхах инстинктивной природы (подобно страху перед смертью), то страх усиливается многократно.

В феномене вампиризма мы обнаруживаем удивительное соединение всех факторов человеческого страха в его самой максимальной выраженности. Неудивительно, что семья, увидевшая вернувшегося спустя годы после похорон родственника — предпринимающего попытки «пить кровь» близких, будет испытывать не родственные чувства, не радость воскресшему, а безмерный ужас.

Если общество готово поверить семье и защитить ее от вампира, то будет проведена эксгумация, и семья первая будет требовать казни своего похороненного родственника (подобная казнь близкого человека, которого семья до этого горько оплакивала на похоронах и звала обратно, уникальна и никогда не при каких обстоятельствах, кроме этих, в истории не встречается).

Если общество не готово поверить семье вампира и предпринять соответствующее расследование, то семья остается со своим ужасом один на один.

Вряд ли какой-нибудь нормальный современный человек станет сегодня рассказывать о необъяснимых событиях, связанных с его умершими родными, если даже они оканчиваются смертью других близких ему людей.

Подобный рассказ вызвал бы только недоверие, осмеяние и в конечном итоге причинил бы лишь вред и глубокую психологическую травму, поскольку речь идет о переживаниях в чрезвычайно интимной сфере, где сегодняшнему человеку не может быть советчиком ни родственник, ни друг, ни общество.

Технологическая революция XX века создала иллюзию всезна-ния, а необъяснимые явления, связанные с возвращением мертвых, оттеснила на задворки личной жизни. Страх перед вернувшимся покойником стал глубоко интимным, он оставляет человека одиноким и беззащитным — такова реальность наших дней.

Эта книга была написана для того, чтобы хоть что-то изменить в сегодняшнем положении дел и помочь тем, кто в такой помощи нуждается.

Иллюстрация к шуточному стихотворению Льюиса Кэрролла «Фантасмагория». Существо, выползающее из пещеры, вполне безобидно: это неопытный призрак, делающий первые, еще очень робкие шаги в нашем мире.

Пещерный мрак и впечатлительность первых встречных людей превращают его, однако, в ужасное чудище.

Человечество уже сумело справиться со многими болезнями, среди которых были и куда более страшные, чем вампиризм. Но вампиризм навсегда останется самой странной и самой загадочной болезнью. Он будет, безусловно, изучен и побежден, и победа над ним принесет одновременно много величайших открытий, которые заставят нас иначе взглянуть на жизнь и смерть, и, может быть, помогут понять саму суть нашу и наше истинное место в Мироздании.

Человеку свойственно страшиться неизведанного, непонятого; он познает его, чтобы победить свой страх. И, может быть, вся история человечества — только извечная и великая борьба со Страхом.