Павел Маркович Андрианов, подполковник Генерального штаба

Силы враждующих сторон ¦ Театр войны ¦ Предпосылки к развертыванию боевых действий со стороны России и Турции

В блестящий век царствования Екатерины II Россия впервые поколебала могущество Турецкой империи.

В начале XIX в. Россия, в составе коалиции европейских государств, увлечена была борьбой с Наполеоном. Как дальновидный и искусный политик, Наполеон стремился ослабить Россию, в которой видел самого опасного для себя противника, и прилагал все усилия, чтобы нарушить ее мирные отношения с Турцией. Блестящая аустерлицкая победа возвысила престиж Наполеона и поколебала политическое значение его врагов. Считая Россию ослабленной борьбой с Наполеоном, Турция в 1806 г. резко изменяет курс своей политики. Мечтая о возвращении Крыма и черноморских земель, Турция спешно готовится к новой войне с Россией, не скрывая уже своих явно враждебных замыслов. Император Александр I, увлеченный борьбой с Наполеоном, понимал всю несвоевременность для России новой войны с Турцией. Однако после безрезультатных попыток заставить Турцию исполнять свои обязательства, вытекавшие из ранее заключенных мирных договоров, Александр I должен был нарушить мир. Осенью 1806 г., спасая на Висле Пруссию от окончательного разгрома ее Наполеоном, Россия одновременно вынуждена была для защиты своих нарушенных интересов втянуться в долгую и упорную борьбу на южном фронте.

Силы враждующих сторон. Для борьбы с Турцией Россия могла выставить лишь незначительную часть своей регулярной армии. Главная масса русских войск сосредоточена была в западном крае и в Восточной Пруссии. В октябре 1806 г. двинута была в Бессарабию 35-тысячная армия под начальством генерала от кавалерии Михельсона. Эта небольшая числом русская армия отличалась прекрасными боевыми качествами. В рядах войск можно было насчитать много ветеранов — участников суворовских походов. Прежние войны с турками послужили прекрасной боевой школой для русских войск. Выработаны были рациональные приемы ведения борьбы против своеобразного врага. Реформы императора Павла не искоренили в войсках тех настоящих боевых приемов ведения войны и боя, которые усваивались солдатами не при разводах и парадах, а в тяжелых походах и в кровавых боях Румянцева и Суворова.

Турция, как и во времена предыдущих войн с Россией, не имела постоянной регулярной армии. Многочисленный корпус янычар продолжал играть первенствующую роль, как вооруженная сила страны. Политическое влияние янычар в это время было весьма велико. Неограниченные повелители правоверных — турецкие падишахи — должны были во всех делах своих по управлению страной и даже во внешней политике считаться с настроением янычар. При возрастающем политическом влиянии янычары утрачивали те исключительные боевые качества, которые в свое время создали им славу непобедимых, сделали их грозой христианских народов Южной Европы. Недостаточность выучки, отсутствие единства в действиях и пассивность отмечены были в предыдущих войнах, когда янычарам пришлось столкнуться с новым грозным врагом на северном фронте. Все же и при указанных недостатках корпус янычар был ядром, основой турецкой армии. Вокруг корпуса янычар в годину бедствий по призыву султана собиралась армия, состоявшая из необученных ополченцев, лихих наездников, полудиких кочевников, являвшихся по зову своего повелителя из отдаленных мест азиатских стран. Эта толпа была превосходным военным материалом, но без необходимой выучки, без дисциплины, слишком впечатлительной ко всем боевым неудачам и малопригодной для крупных наступательных операций. Кроме центральной армии, поступавшей в ведение великого визиря, правители областей и коменданты крепостей имели в своем распоряжении войска, почти совершенно независимые от центральной власти. Подготовка, снаряжение и вооружение этих провинциальных войск полностью зависела от талантов их начальников. Войска эти были чрезвычайно разношерстны, не имели никакой спайки между собой и действовали исключительно для защиты районных интересов.

Как общую черту, свойственную всем турецким войскам, нужно отметить их исключительную способность к обороне как в полевых окопах, так и за крепостными стенами, где они всегда проявляют упорное сопротивление. В короткий срок войска возводили мастерские инженерные укрепления, создавали искусственные преграды перед фронтом и т. п.

Численностью своей турецкая армия во все периоды войны значительно превосходила русскую, что не могло возместить недостаток выучки и отсутствие должного единства в управлении и действиях.

Театр войны. Театром военных действий являлись Бессарабия, составлявшая турецкую провинцию, Молдавия и Валахия, так называемые Придунайские княжества, признававшие верховную власть падишаха, и придунайская Болгария. Обширный театр военных действий ограничивался на востоке рекой Днестром и побережьем Черного моря, на севере — землями венгерской короны, на западе — рекой Моравой и на юге — Балканским хребтом. Местность всюду носит степной, равнинный характер. Лишь на севере Валахии вздымаются отроги Трансильванских гор, а к югу от Дуная невдалеке начинаются предгорья Балкан. Единственными преградами для наступающей с северо-востока русской армии служили крупные реки: Днестр, Прут, Дунай. При движении к югу от Дуная вырастал на пути суровый Балканский хребет. Грунтовые дороги в дождливое время года покрывались толстым слоем невылазной грязи. Села и города встречались на пути редко. Плодородные поля обеспечивали хорошие урожаи, и войска могли рассчитывать на обильные продовольственные средства. Антигигиенические условия жизни в населенных пунктах, а вместе с тем обилие плодов земных часто вызывали повальные эпидемии дизентерии, тифа.

^{Театр военных действий в 1806 г.}

Владея краем и проживая среди покоренных народов, турки возвели множество крепостей. Линия Днестра прикрывалась на флангах крепостями Хотином и Бендерами. Дунай протекал между рядом крепостей: на левом его берегу расположились Турно, Журжево, Браилов, Измаил и Килия; на правом — Видин, Никополь, Рахово, Рущук, Туртукай, Силистрия, Гирсово, Тулча, Мачин, Исакча. Ключом западных Балкан служила сильная крепость Шумла, а западное черноморское побережье усилено было крепостями Кюстенджи и Варна.

Симпатии населения почти на всем театре войны были на стороне русской армии, одно появление которой поддерживало в местных жителях радостную надежду на лучшее будущее, когда при помощи России спадут тяжкие цепи рабства.

Планы сторон. Начиная войну лишь в силу необходимости, под давлением вызывающего поведения Турции, Россия намечала ближайшим объектом действий для своей армии Дунайские княжества. Захват княжеств приближал Россию к Дунаю, который император Александр считал естественной границей Российской империи в юго-западном углу.

Турция, рассчитывая на содействие Наполеона, надеялась возвратить черноморское побережье и восстановить границы своих владений в тех пределах, какие она занимала до екатерининских войн. Таким образом, обе стороны готовились действовать наступательно. При таких планах особенно важное значение представляло для той и другой стороны обладание линией реки Дуная. У этого великого рубежа, главным образом, и разыгрались кровавые события грядущей войны.

Сражение у Обилешти ¦ Эрфуртская союзная конвенция

Когда неизбежность нового столкновения с Турцией стала очевидной, русская армия генерала Михельсона ранней осенью 1806 г. стала постепенно стягиваться к Днестру на участке Могилев — Ямполь. Отсюда шел главный операционный путь нашей армии в столицу Валахии — Бухарест. Еще до официального объявления войны главная квартира армии получила повеление государя перейти турецкую границу и занять Придунайские княжества.

9 ноября 1806 г. русские войска пятью отдельными колоннами вступили в пределы турецких земель. Вслед за этим капитулировала крепость Хотин. Главные силы русской армии переправились через Днестр у Могилева и двинулись через Яссы к Бухаресту. После упорного сопротивления турки были выбиты из города и в беспорядке бежали за Дунай. Наступая к Бухаресту, Милорадович выделил из Ясс особый конный отряд князя Долгорукого, который и занял без сопротивления Галац.

За главными силами переправилась через Днестр колонна генерала Каменского 1-го, направленная к крепости Силистрии, но остановилась на реке Яломице, у Слободзеи, и отсюда установила наблюдение за Дунаем на участке Туртукай — Галац.

Четвертая колонна генерала Мейендорфа переправилась через Днестр у Дубоссар. Эта колонна должна была прикрыть операции главных сил со стороны левого фланга против турецкой крепости Бендеры. 23-го Мейендорф был уже под валами Бендер. Турецкий паша, едва лишь узнал о прибытии русских, вступил в переговоры о свободном выходе к Измаилу. Покончив с Бендерами, Мейендорф подступил 16 декабря к Измаилу.

Турки, располагая в Измаиле 18-тысячным гарнизоном, произвели вылазку, но потерпели неудачу. Однако наступившая стужа и недостаток припасов заставили Мейендорфа отойти в местечко Фальчи на Пруте. Здесь к нему в конце декабря присоединилась пятая колонна Дюка де-Ришелье, которая предварительно овладела двумя турецкими крепостями: Аккерманом и Килией.

Таким образом, почти не встречая сопротивления, русская армия овладела территорией Бесарабии и Придунайских княжеств, в то время как многочисленные турецкие силы сидели в крепостях, ожидая султанского фирмана с объявлением войны. Это объявление последовало лишь 18 декабря, когда русские войска успели уже безнаказанно овладеть оборонительными линиями Днестра и Прута и приблизиться к третьей линии — Дунаю.

Кампания 1807 г. началась в зимний период. Обе стороны почти одновременно перешли в наступление.

Турки собрали войска у крепостей Журжево и Силистрия для нанесения удара главным силам русских, к югу от Бухареста. Чтобы облегчить эту задачу, решено было произвести демонстративные действия в тыл русским. Особый 7-тысячный отряд, выделенный из состава Измаильского гарнизона под начальством Пеглеван-Оглу, столкнулся у деревни Куйбей с авангардом генерала Воинова от отряда Мейендорфа. После нерешительного боя 13 февраля обе стороны разошлись.

Первой целью нашего главнокомандующего было овладение Измаилом. Для этого предназначался ближайший к крепости отряд Мейендорфа. Для обеспечения операции решено было одновременно двинуть отряд Милорадовича к Журжево и отряд Каменского 1-го к Браилову.

В первых числах марта, двигаясь в распутицу, Мейендорф подошел к Измаилу. Обложив крепость с запада, севера и востока и примкнув флангами к Дунаю, Мейендорф выслал особые наблюдательные отряды в направлении на Браилов, Бендеры и Аккерман. Энергичный комендант Измаила Пеглеван-Оглу 6 марта произвел вылазку. Понеся большие потери, турки обратились в бегство. Русский отряд под Измаилом ограничился только блокадой крепости, так как осадную артиллерию должна была доставить наша флотилия, вошедшая уже в Сулинское гирло Дуная. Здесь суда наши не могли миновать сильной Сулинской крепости, обстреливавшей десятками орудий узкое гирло реки. Операции под Измаилом затянулись.

Отряд Милорадовича (15 батальонов, шесть эскадронов и два казачьих полка), подойдя 14 марта к Журжево, на следующий день атаковал передовую укрепленную позицию турок. После упорного боя турки отступили к крепости, но 6-го сильный 18-тысячный турецкий отряд в свою очередь атаковал Милорадовича. Генерал Михельсон, находившийся при этом отряде, двинул войско в контратаку. Искусно маневрируя, русские войска, обойдя фланг турок, угрожали пути отступления в крепость: наша артиллерия картечным огнем обстреляла густую толпу врага. С большими потерями турки бежали под защиту крепостных орудий.

Когда происходили эти первые боевые схватки, армия великого визиря (25 тысяч пехоты, 15 тысяч конницы и 80 орудий) находилась далеко за Дунаем. Вести о наступлении русских войск заставили визиря поторопиться. В апреле его армия сосредоточилась в Силистрии и теперь решено было развить наступательные действия. Внимание турок обращено было на группу войск Милорадовича, прикрывавшую с юга Бухарест. План турок заключался в одновременном ударе на Милорадовича со стороны Силистрии — армией великого визиря и со стороны Журжева — войсками рущукского паши. Последние должны были прервать связь между отрядом Милорадовича и восточными группами русских войск. Задуманное турками наступление, однако, надолго было отложено вследствие дворцового переворота, посадившего на трон Мустафа. Лишь в исходе мая 16-тысячный турецкий отряд, под начальством Али-паши, переправился через Дунай у Калараша и двинулся на Обилешти, надеясь здесь обрушиться на русских.

Сражение у Обилешти. Намерения турок, благодаря услужливости местного населения, заблаговременно стали известны Милорадовичу. Оставив часть сил для прикрытия Бухареста, он решил с 7-тысячным отрядом двинуться сперва против сильнейшего Али-паши, а затем, покончив с одним из врагов, обрушиться на отряд, наступающий из Журжева. 31 мая русские двумя колоннами выступили из Бухареста к Обилешти. Движение колонн прикрывалось на флангах особыми конными отрядами.

^{Сражение при Обилешти 2 июня 1807 г.}

Али-паша, достигнув Обилешти, расположил свой отряд на позиции к северу от местечка. Левый фланг позиции был прикрыт болотистой долиной ручья, правый открыт. По обыкновению, турки укрепили лагерь несколькими линиями траншей. Получив от казаков сведения о расположении турок, Милорадович, после ночного марша, на рассвете 2 июня приблизился к турецкому лагерю. В трех верстах от позиции турок наши войска перестроились из походных колонн в боевой порядок. Пехота стала в две линии: в первой линии для отражения возможных атак турецкой конницы — пять каре; во второй линии — развернутые роты егерей как резерв первой линии. В интервалах между пехотными каре расположилась артиллерия. Гусары и казаки стали на флангах, равняясь на вторую линию пехоты. В таком порядке наши войска стали медленно приближаться к турецкой позиции.

Предупреждая нашу атаку, Али-паша бросил вперед свою конницу. Лихие турецкие наездники густой массой устремились на фронт и левый фланг русского отряда. Густая картечь и дружные залпы пехоты отразили эту атаку. Несколько раз турки повторяли удар, но безуспешно. Наш боевой порядок подошел вплотную к турецким окопам и после короткой перестрелки стремительно бросился в штыки. После отчаянного сопротивления, меняя несколько позиций, турки, наконец, обратились в бегство. Гусары и казаки долго преследовали бегущих.

В этом бою турки потеряли свыше 3000 человек, наши же потери не превысили 300. Полное поражение отряда Али-паши произвело сильное впечатление на турок. Великий визирь, переправившийся было через Дунай у Калараша, поторопился уйти опять на правый берег.

Покончив с одним врагом, Милорадович, не теряя времени, бросается против другого, спешит к Бухаресту, которому с юга угрожали войска рущукского паши (из Журжева), и проходит 100 верст за четыре дня с боем у Обилешти и преследованием Али-паши. Получив известие о поражении Али-паши, журжевский паша поспешно отступил.

Таким образом, к началу лета 1807 г. Придунайские княжества находились во власти русских, и лишь Дунай с его многочисленными крепостями представлял серьезную преграду на дальнейшем пути нашей армии. Главнокомандующий готов был приступить к форсированию этой преграды, но тут поступило распоряжение Александра I воздержаться от наступательных действий против турок.

Тильзитский мир, установивший новый курс нашей политики, предусматривал также отношения России к Турции. Согласно параграфу 22 договора, Придунайские княжества обращались в нейтральную полосу между Россией и Турцией. Наши войска должны были отойти из княжеств, а турки — уйти за Дунай (на правый берег). В заключенном 12 августа перемирии в местечке Слободзеи обе стороны оговаривали следующие условия: 1) военные действия на суше и на море прекращаются до 3 апреля 1808 г.; 2) обе стороны отводят войска из Молдавии и Валахии; 3) в Браилове и Измаиле остаются турецкие гарнизоны.

Во время переговоров уполномоченных скончался главнокомандующий генерал Михельсон. Его заместитель, генерал Мейендорф, утвердил договор и, не дождавшись одобрения государя, вывел русские войска из Придунайских княжеств и Бессарабии. Это решение генерала Мейендорфа вызвало недовольство государя. Новым главнокомандующим был назначен князь Прозоровский. Ему даны были полномочия на подписание мира, но на более выгодных для России условиях.

Итак, первый период войны, с 1806 по 1807 г., был ознаменован успехом русского оружия. Быстрый захват Бессарабии с ее окрестностями (Хотин, Бендеры, Аккерман) и Придунайских княжеств сразу отдавал во власть России огромную территорию и придвигал нашу армию к оборонительной линии Дуная. Попытка турок вернуть княжества и вытеснить наши войска успехов не имела. Победы Михельсона и Милорадовича создали благоприятную обстановку для дальнейших наступательных действий.

Лето 1807 г. было вполне благоприятным для продолжения решительной борьбы с турками за обладание Дунаем, и заключение перемирия вредно отразилось на стратегическом положении русской армии.

Эрфуртская союзная конвенция. На основании Тильзитского договора посредничество между враждующими сторонами принял на себя Наполеон. Переговоры были перенесены в Париж. Дело затянулось. Наполеон признал Дунай пограничной линией между Россией и Турцией. Бессарабия, Молдавия и Валахия должны были отойти к России. Такой результат Эрфуртской конвенции, конечно, был чрезвычайно выгоден России, но турецкое правительство не было склонно без борьбы отдавать своему опасному врагу огромную часть турецких земель. Чтобы утвердить свои права, Россия вынуждена была вступить в новую борьбу с Турцией. Эта борьба, начавшись при благоприятной политической обстановке в 1809 г., когда на нашей стороне был Наполеон, блестяще завершилась в 1812 г., накануне вторжения в Россию «великой» армии.

Последствия отказа Турции принять условия Эрфуртской конвенции ¦ Осада Силистрии ¦ Результаты кампании 1809 г. ¦ Боевые успехи графа Каменского в качестве главнокомандующего: взятие Силистрии, падение крепости Рущук ¦ Назначение Кутузова главнокомандующим ¦ Ратификация Бухарестского мира ¦ Итоги войны

10 марта 1809 г. Порте был послан ультиматум с предложением принять условия Эрфуртской конвенции. Отказ Турции послужил сигналом к возобновлению военных действий, прерванных летом 1807 г. Предписывая князю Прозоровскому начать военные действия против турок, император Александр писал: «Положение дел заставляет меня нанести Порте сильный и сокрушительный удар, дабы, покончив с нею, я мог располагать армией, вам вверенной, смотря по обстоятельствам…» Государь, несмотря на союз с Францией, очевидно, уже в 1809 г. предвидел возможность новых осложнений в Европе и, естественно, желал поскорее покончить дело с турками. Однако престарелый главнокомандующий не способен был к энергичной и решительной деятельности, которая столь уместна при борьбе с таким эмоциональным и энергичным врагом, как турки.

К весне 1809 г. в рядах русской армии насчитывалось до 80 тысяч бойцов. Как только подсохли дороги, армия наша вступила в пределы княжеств и развернулась на фронте Крайова — Бендеры.

Турки по-прежнему имели сильные гарнизоны в придунайских крепостях, полевая же 80-тысячная армия под начальством великого визиря собиралась на Балканах, в окрестностях Шумлы.

План нашего главнокомандующего заключался в следующем: сначала овладеть сильными крепостями на левом берегу Дуная, а затем перенести операции на правый берег, в пределы придунайской Болгарии. Объектом действий для русских войск одновременно намечались крепости Измаил, Браилов и Журжево; способ овладения — штурм открытой силой. Для атаки Журжева предназначался корпус Милорадовича (22 батальона, 15 эскадронов, 12 сотен). 22 марта корпус выступил из Бухареста, и на рассвете 24-го наши войска пошли на приступ, но гарнизон оказал мужественное сопротивление. С потерей 700 человек Милорадович отошел к Бухаресту.

8 апреля к Браилову подошел корпус Кутузова. Одновременно на Дунае появилась наша речная флотилия. Крепость была обложена со всех сторон. Для штурма крепости корпус Кутузова разделен был на три колонны. Штурм предполагался внезапный для врага, ночной. В 11 часов ночи 19 апреля войска двинулись к валам. Левая колонна, вырвавшись вперед, спустилась в ров; здесь приостановилась и открыла огонь. По тревоге турки спешно заняли свои места и дружными залпами при свете горящих факелов и осмоленных бочек встретили штурмующих. Бой длился до рассвета. Наши колонны упорно шли на валы, но враг сбивал шеренгу за шеренгой. Рвы бруствера устланы были трупами штурмующих. Только по приказанию Прозоровского наши колонны отступили. При этом кровопролитном штурме мы понесли потери 2200 убитыми и 2350 ранеными. Неудачный штурм вызвал упадок духа в войсках. Особенно неудачи под Журжевом и Браиловом повлияли на настроение и без того уже больного главнокомандующего.

Император Александр предписывал отказаться от малорезультативной осады крепостей, двинуться за Дунай, перейти через Балканы и под стенами Константинополя принудить врага к заключению выгодного для нас мира. Но князь Прозоровский не столько думал о движении к Балканам, сколько озирался назад, беспокоясь за свой тыл. Он опасался, что Австрия, с которой мы, как союзники Наполеона, должны были воевать, ударит в тыл нашей Дунайской армии.

^{Кампания 1809 г.}

После первых неудачных боевых столкновений наша армия почти три месяца, до конца июля, не предпринимала решительных действий. В конце июля приступили к подготовке к переправе через Дунай у Галаца. Для прикрытия операций с тыла в Бузео расположен был корпус Эссена. В последних числах июля войска, назначенные для переправы, стягивались к Галацу. В первую очередь переправился авангард под начальством генерала Засса в составе 12 батальонов, 15 эскадронов, 12 сотен и 20 орудий.

31 июля авангард овладел без боя крепостью Исакчей, а на следующий день Тульчей. Вслед за авангардом переправился корпус Платова, расположившийся к югу от Галаца, на Бабадагских высотах. В следующую очередь переправился корпус Маркова и продвинулся к Мачину.

Из Бухареста к Галацу подходил корпус Милорадовича. Во время этих передвижений скончался престарелый главнокомандующий князь Прозоровский. В командование армией вступил князь Багратион, любимый ученик и сподвижник Суворова. Новый главнокомандующий, развивая начавшуюся операцию, наметил ближайшим объектом действий для главных сил Дунайской армии крепость Силистрию. При походе к Силистрии нужно было овладеть Мачином и Гирсовом. Оставшиеся же на левом берегу Дуная войска предназначались для овладения Браиловом и Измаилом. Отряд генерала Маркова после трехдневной бомбардировки овладел 18 августа Мачином. Четыре дня спустя корпус Платова принудил к сдаче гарнизон Гирсова.

В конце августа у Гирсова были сосредоточены войска Милорадовича, Платова и Маркова, всего около 25 тысяч. С этими силами 26 августа Багратион двинулся к Силистрии. Действия этой группы войск против Силистрии должны были прикрывать на правом берегу Дуная (левый фланг и тыл) корпус Каменского 1-го (заменил генерала Засса), на левом берегу — корпус Ланжерона, действовавший против крепости Журжево.

Переправа русских войск через Дунай разрушила планы турок, которые готовились в свою очередь перейти через Дунай 60-тысячной армией у Калараша и, захватив Валахию, действовать в тыл русским войскам, отрезав их от Бессарабии. Теперь же угроза со стороны русских Силистрии заставляла отказаться от этого плана, так как силистрийский гарнизон уже не мог участвовать в задуманном наступлении.

В конце августа и в начале сентября в нескольких пунктах на театре военных действий произошли столкновения, благоприятные для русского оружия. У селения Фрасине, близ Журжева, корпус Ланжерона, после упорного четырехдневного боя разбил и отбросил авангард армии великого визиря к Журжеву. Этот авангард открывал наступление всей армии визиря к Бухаресту. 4 октября Багратион с главными силами атаковал укрепленную турецкую позицию под Россеватой, близ Силистрии, и разбил турок, прежде чем на выручку россеватского отряда успели прибыть сильные подкрепления из Рущука. Россеватское поражение турок повлияло угнетающим образом на настроение измаильского гарнизона, и 14 сентября, после усиленной бомбардировки, крепость сдалась. Наши войска, осаждавшие Измаил, теперь назначены были наблюдать за приморской полосой Добруджи, чтобы предупредить возможную вылазку здесь турецких сил.

В середине сентября началась осада Силистрии. Крепость была обложена с суши и по Дунаю. Для последней цели назначили нашу речную флотилию, прервавшую сообщение Силистрии с Рущуком. Осаждающие войска имели в своем распоряжении, кроме полевой артиллерии, только семь осадных орудий. Едва лишь окончилось обложение крепости, как стало известно, что из Рущука на выручку Силистрии идет великий визирь со своей армией. 17 сентября авангард этой армии уже находился в Туртукае. Князю Багратиону приходилось разрешить трудную задачу: с 20-тысячной армией нужно было осаждать сильную крепость с 12-тысячным гарнизоном и выделить заслон против 30-тысячной армии визиря. Для встречи приближающейся армии визиря была выделена из состава осадных войск конница под начальством Платова. Особый отряд принца Мекленбургского из корпуса Ланжерона стал на левом берегу Дуная, у Ольтеницы, угрожая левому флангу приближающейся к Силистрии армии визиря. Турки беспечно подходили к крепости и 24 сентября нарвались на засаду, устроенную Платовым у д. Татарицы. Авангард армии визиря бежал, но шум битвы долетел до слуха силистрийского гарнизона. Обрадованный появлением в тылу у осажденных своих войск, гарнизон произвел дерзкую вылазку. Последняя была отбита, но свидетельствовала о бодром настроении силистрийского гарнизона.

Подтянув к Силистрии ближайшие отряды с обоих берегов Дуная, Багратион продолжал осаду, усилив лишь заслон против армии визиря девятью батальонами пехоты. Визирь, невзирая на благоприятную обстановку и превосходство в силах, не решался атаковать русских. Здесь резко сказывалась неспособность к наступлению турецкой армии. Расположившись на высотах у д. Татарица, визирь устроил укрепленную позицию, предоставляя русским почин действий. Тогда энергичный и сильный князь Багратион, помня заветы своего великого наставника, решил, невзирая на численный перевес врага, атаковать его. В самый разгар боя к туркам прибыл на помощь корпус албанцев, но и он не мог сломить стойкого натиска русской пехоты. Силистрийский гарнизон пытался оказать помощь своим и произвел вылазку, но за ним зорко наблюдали осаждающие наши войска и своевременно защитили тыл сражавшегося нашего отряда.

Почти десять часов длился упорный бой у д. Татарица. Турки сбиты были с передовой укрепленной позиции, но укрепились за валами главной и не решались выйти в поле. Для атаки же главной, сильно укрепленной позиции Багратион не обладал достаточными силами. Бой с армией визиря 10 октября, таким образом, не имел решающего характера.

На следующий день к визирю стали прибывать новые подкрепления. Силы его росли, и положение наших осаждающих войск, имевших в тылу у себя многочисленную неприятельскую армию, становилось весьма опасным.

Полили дожди, наступило ненастье. Развившаяся эпидемия тифа косила ряды войск. Скудные средства для осады подходили к концу, не было никакой надежды на то, что в зимний период удастся овладеть Силистрией. При таких обстоятельствах Багратион предпочел прекратить осаду и отвести войска от Силистрии к Гирсову. Одновременно были приняты меры к более тесному обложению Браилова. 21 ноября эта крепость пала.

Результаты кампании 1809 г. выразились в овладении нашей армией течением реки Дуная от Гирсова до устья. Но ввиду неблагоприятных санитарных условий войска на зимние квартиры отведены были в глубь Молдавии и Валахии. Последняя мера, вызванная крайней необходимостью, произвела неблагоприятное впечатление в Петербурге. Здесь торопились окончить войну с Турцией ввиду новых грозных симптомов общеевропейской борьбы. В Петербурге считали необходимым самый решительный способ действий: угрозу столице Турции. Император Александр I решает еще раз произвести смену главнокомандующего, чтобы достигнуть быстрых результатов. В период только что закончившейся войны со Швецией выдвинулся блестящими военными дарованиями молодой генерал граф Каменский 2-й. Острый, проницательный ум, решительный характер, умение верно оценить обстановку и, наконец, личное обаяние — вот те отличительные черты, коими отмечен был молодой генерал. Боевая удача быстро провела его по иерархической лестнице, и по окончании войны в Финляндии, 32 лет от роду, он достиг уже чина генерала от инфантерии. Государь полагал, что граф Каменский может осуществить тот план борьбы с турками, который сразу бы поставил наши войска в опасную близость к вражеской столице и позволил бы в короткий срок завершить затянувшуюся войну.

Ко времени прибытия на театр войны нового главнокомандующего состав наших сил был доведен до 140 батальонов пехоты, 110 эскадронов, 108 сотен и 140 орудий разного калибра. На Дунае крейсировала флотилия из 140 судов. Располагая столь внушительными силами, граф Каменский наметил следующий план действий: 50-тысячная армия, переправившись у Гирсова, наступает на Шумлу; 10-тысячный корпус генерала Засса осаждает Рущук; 10-тысячный корпус Ланжерона осаждает Силистрию; в Валахии остается 10-тысячный отряд графа Цукато. Этот план, активный по существу, грешил тем, что выделял много сил из состава армии для второстепенных целей (осада крепостей, охрана тыла).

В зимний период армия великого визиря распылилась, и турки, не имея полевой армии, располагали лишь гарнизонами и местными войсками в дунайских крепостях.

Военные действия на правом берегу могли начаться лишь после убыли воды в Дунае. В мае бoльшая часть русской армии (до 60 тысяч) сосредоточилась к Карасу. Отсюда войска двинулись по двум направлениям: часть сил (корпуса Ланжерона и Раевского) — к Силистрии для осады крепости, часть сил (корпус Каменского 1-го, брата главнокомандующего, и корпус Маркова) — к Базарджику. 23 мая Силистрия вновь была обложена русскими войсками. На левом берегу против крепости расположилась осадная артиллерия под начальством генерала Штетера. По дорогам на Карасу, Базарджик и Разград выставлены были обсервационные отряды.

^{Кампания 1810 г.}

При движении войск к Силистрии главнокомандующий получил известие, что корпус генерала Засса переправился в ночь с 18 на 19 мая через Дунай и внезапным нападением овладел крепостью Туртукай. Группа наших войск, направившаяся к Базарджику, при подходе к городу 21 мая рассеяла турецкую конницу, а на следующий день штурмовала сильно укрепленную турецкую позицию. К вечеру Базарджик пылал; всюду горой навалены были трупы. Турки потеряли в бою 3000 убитыми и свыше 2000 во главе с воинственным Пеглеваном-пашой сложили оружие. Много знамен, 170 орудий, огромные запасы пороха и продовольствия достались победителям. Крупный успех под Базарджиком благотворно повлиял на настроение нашей армии. Первая удача нового главнокомандующего воспринималась как залог успеха, как предзнаменование хорошего конца.

Осада Силистрии на этот раз шла успешно. Одна за другой вырастали на обоих берегах Дуная батареи. День и ночь громили десятки орудий крепостные валы и засыпали металлом внутреннюю площадь крепости. С юга уже 26 мая Силистрия была опоясана пятью редутами. От них осаждающие быстро пошли подступами к крепостным веркам; 29 мая две брешь-батареи, насыпанные в 40 саженях от стены, громили ограду. Артиллерия левого берега засыпала крепость 11 пятипудовыми мортирами. 30 мая Силистрия сдалась. Это был второй крупный успех молодого главнокомандующего. После падения Силистрии армия немедля потянулась к Шумле. Впервые со времен седой старины великая русская рать подходила к Балканам. 3 июня авангард нашей армии остановился у д. Юрьенлей, в двух переходах от Шумлы. Особый отряд, направленный к Разграду, 1 июня овладел этим пунктом. Для прикрытия операции против Шумлы с востока был выдвинут к Ени-Базару корпус Маркова.

Шумла лежит в котловине и опоясана с запада и северо-запада гребнем высот; на севере и востоке отходят линии холмов с более мягкими очертаниями. Доступ с севера преграждается двумя речками. В крепости к началу июня собралась 40-тысячная армия. Боевые припасы и продовольствие имелись в изобилии.

Первоначально граф Каменский, упоенный достигнутыми уже результатами кампании, надеясь, что турки подавлены испытанными неудачами, принял решение штурмовать Шумлу, невзирая на силу укреплений и на численное превосходство врага. При штурме русские войска встретили большие затруднения, хотя и заняли высоты на Разградской дороге. Сражение показало главнокомандующему, что силы гарнизона чрезвычайно велики. Он отказывается от намерения овладеть крепостью открытой силой и решает блокировать ее. Однако блокада Шумлы не была полной. За недостатком сил русская армия облегла лишь юго-восточный фронт крепости и, таким образом, позволила туркам сообщаться с внешним миром. По прибытии из Силистрии осадных орудий приступили к бомбардировке. Одну батарею на восемь орудий насыпали в полуверсте от южного фронта Шумлы. Эта батарея могла причинить большой вред крепости и, чтобы уничтожить ее, визирь произвел несколько вылазок с большими силами. Все атаки на батарею были отбиты, однако главнокомандующий, не успевший установить на ней орудий, приказал срыть ее и отвел линию блокады на 2 версты от крепости.

Гарнизон Шумлы между тем испытывал недостаток в продовольствии, развились болезни; визирь помышлял уже о сдаче крепости, но в эти тяжелые дни в крепость прибыл огромный транспорт верблюдов с продовольствием. Получены были также вести, что 15-тысячный турецкий отряд высадился в Варне и угрожает тылу осаждающих. При таких обстоятельствах граф Каменский, продолжая наблюдать за Шумлой, решил сперва овладеть Рущуком, под которым безуспешно действовал корпус Засса. При недостатке сил и осадных средств одновременные операции под стенами двух сильных крепостей были невозможны. Оставив на укрепленной позиции под Шумлой 18-тысячный корпус Каменского 1-го, главнокомандующий 6 июня, во главе 10-тысячного отряда, двинулся к Рущуку. Сильные наши отряды находились у Козлуджи (8 тысяч — Воинова) и в Разград (6 тысяч — Ланжерона).

В середине июня Рущук был обложен корпусом Засса. Пять редутов опоясали крепость и служили исходной линией для осаждающих. В насыпанных батареях были установлены осадные орудия. Методическая бомбардировка продолжалась около трех недель. Два бастиона на восточном фронте крепости были уже очищены турками. Тогда генерал Засс, считая подготовку законченной, решил штурмовать крепость. Штурм был назначен на 6 июля. Однако силы генерала Засса были совсем недостаточны для решения такой задачи. 20-тысячный гарнизон Рущука мужественно встретил натиск, и штурм был отбит.

9 июля к Рущуку прибыл главнокомандующий. С прибытием новых подкреплений у осаждающих стало 18 тысяч пехоты, 4500 конницы. Осадная артиллерия также была усилена. По Дунаю у Рущука крейсировала наша флотилия. Считая подготовку к штурму недостаточной, граф Каменский приказал бомбардировать Рущук. С 11 июля наша артиллерия громила крепость. Результаты подготовки казались существенными: много крепостных сооружений было разрушено, однако гарнизон, равный по числу осаждающей армии, не был деморализован и сохранил полную боеспособность. Штурм был назначен на 18 июля, но весь день 17-го лил дождь, почва размякла. Тогда отложили штурм на 22 июля.

Для атаки наши войска были разделены почти равномерно на шесть колонн. Атака должна была последовать одновременно по трем направлениям: с востока, юга и запада. Между атаками с юга и запада (демонстративными) и атакой двух колонн генерала Засса (главный удар) намечен был 15-минутный интервал.

На рассвете 22 июля все колонны заняли исходное положение для штурма в 200 шагах от крепостного вала. По сигналу колонны тихо двинулись вперед. Приготовления к штурму не были скрыты от турок. Гарнизон был в полной готовности к бою. Многочисленная турецкая пехота разместилась в потайных галереях за эскарпом, со свободным выходом в ров. Часть турецкой пехоты стала за главным валом. Наши штурмующие колонны, не встречая препятствий, спустились в ров, и передние шеренги стали взбираться уже на вал. В это время турки после залпов в упор бросились из галерей в ров и схватились врукопашную; на вал также выскочила турецкая пехота и стала сбрасывать наших солдат, уже поднявшихся наверх. Внезапная контратака врага имела успех. Ров быстро заполнился трупами наших солдат. Задние ряды наших колонн залегли у контрэскарпа и не могли по трупам своих подвинуться вперед. Много начальников было перебито. Штурмующие колонны смешались. Порыв был потерян. Тогда главнокомандующий приказал отступить. Этот неудачный штурм дорого обошелся русской армии. Мы потеряли около 3000 убитыми и до 5000 ранеными.

Одновременно с этой неудачей получены были известия о готовящейся выручке Рущука турецкой армией, собирающейся в 40 верстах выше по Дунаю, у с. Батин. Оставшимся под Шумлой войскам, которые за короткий срок успели дважды отбить атаки великого визиря, было приказано идти к Рущуку, оставив небольшие отряды для прикрытия Силистрии и Троянова вала.

^{Боевые действия графа Каменского в кампании 1810 г.}

15 августа корпус Каменского 1-го прибыл к Рущуку, и теперь главнокомандующий решил, продолжая осаду крепости, обрушиться на турецкие силы, собирающиеся у Батина. Рекогносцировка выявила, что турецкая армия, силой до 50 тысяч, занимает укрепленную позицию на правом берегу Батинского ручья, упираясь левым флангом в Дунай. Притянув к Рущуку ближайшие отряды, граф Каменский выделяет 20 тысяч для атаки батинской позиции. 24 августа он подошел к батинскому укрепленному лагерю.

План нашего главнокомандующего состоял в следующем: фронтальной атакой частью своих сил привлечь внимание турок к их фронту, после чего главный удар нанести в правый фланг противника и припереть турок к обрывистому берегу Дуная. Назначены две группы: правая (колонны Уварова и Иловайского) под начальством Каменского 1-го — для атаки на фронт; левая (колонны Волкова, Кульнева и Сабанеева) под непосредственным начальством главнокомандующего — для удара в правый фланг турок. Накануне боя правая группа расположилась в двух с половиной верстах к востоку от с. Батин, а левая — в четырех верстах к югу. Для прикрытия правой группы от действий турецкой дунайской флотилии к месту боя подплыла наша флотилия, и на берегу установлена была 4-орудийная батарея.

Связь между группами наших войск поддерживала наша многочисленная конница. Она же составила густую завесу впереди фронта наших войск. Энергично веденная графом Каменским разведка выявила, что в батинском укрепленном лагере сосредоточены отборные турецкие войска, что новые подкрепления на днях ожидаются из Разграда. Нельзя было при таких обстоятельствах терять время, и главнокомандующий решил немедленно атаковать врага.

Утром 26 августа под прикрытием конницы началось наступление наших войск. Правая группа (Каменский 1-й) нацелена была на выдающееся укрепление турок № 3, фланкировавшее своим огнем подступы к соседним турецким укреплениям. Огонь 18 орудий подготовил атаку. Пехота и конница колонны Иловайского одновременно бросились на укрепление и овладели им. При этом, как и в бою под Рымником, два казачьих полка, опередив свою пехоту, ворвались в неприятельское укрепление. Врезавшись клином в самый центр врага, войска правой группы, распространяясь в обе стороны, быстро овладели соседними укреплениями № 4 и 5. Таким образом, к 10 часам утра весь левый фланг турецкой позиции был уже в наших руках.

В это время левое крыло нашей армии вело упорный бой на правом фланге турок. Для облегчения атаки в тыл неприятеля была направлена конница под командой Кульнева. Переправившись через Батинский ручей, Кульнев разбил турецкую конницу и овладел при содействии прибывших к нему двух полков пехоты большим береговым укреплением, служившим как бы редутом для всей турецкой позиции.

После этого одновременно с войсками Каменского 1-го пехота Кульнева ворвалась в с. Батин. Здесь боем руководил граф де-Бальмен. Получив в подкрепление два мушкетерских полка, он по приказанию главнокомандующего овладевает укреплением № 1; оставалось еще укрепление № 2, против которого граф Каменский двинул 10 батальонов пехоты, за ней следовал один гусарский полк. Со всех сторон поля сражения к последнему убежищу турок подходили наши войска. Кольцо сжалось. Однако наступившие сумерки не позволили произвести новую атаку. Так и заночевали наши войска на поле битвы.

После тревожной ночи утром 27 августа защитники последнего турецкого укрепления сдались в плен. Сорокатысячная армия турок была почти полностью уничтожена, лишь около 6 тысяч успели спастись в Шумлу, остальные силы врага были частью уничтожены, частью рассеяны.

После блестящей Батинской победы положение нашей армии значительно улучшилось. Можно было спокойно продолжать осаду Рущука. Стойкость рущукского гарнизона была подломлена роковым известием о поражении отборной турецкой армии под Батином. Вслед за тем пришли известия о падении Систова и Тырнова. Теперь русские войска стояли у подножия Балкан, и великий визирь не мог выйти из Шумлы на выручку Рущуку; его внимание приковано было к балканским перевалам. А между тем бомбардировка Рущука продолжалась изо дня в день. Бастионы были разрушены, гарнизон уже испытывал лишения. 15 сентября на разрушенных рущукских бастионах взвился русский флаг. Вслед за Рущуком настал черед Журжева.

Чтобы окончательно овладеть Средним Дунаем, граф Каменский двинулся на запад, к Никополю, и после короткой осады принудил гарнизон к сдаче 15 октября. Выдвинутый к югу от Дуная отряд князя Воронцова овладел Плевной, Ловчей и Сельви. С наступлением поздней осени военные операции должны были прекратиться.

Год 1810 стал наиболее благоприятным для русского оружия. Наша армия утвердилась на Среднем и Нижнем Дунае, овладев всеми крепостями — от Никополя до устья. Передовыми частями армия приблизилась к Балканам, и лишь эта единственная преграда оставалась на ее пути. Настроение турок было подавленное. Падение первоклассных крепостей произвело удручающее впечатление в Константинополе. Победы русской армии в полевых боях (Базарджик, Батин) подорвали у турок доверие к своим силам.

Молодому русскому главнокомандующему предстояло теперь разрешить задачу крупного исторического значения. Перед его армией возвышалась громада Балкан, а там, за этим суровым хребтом — заветный Царьград. Движение вперед, продолжение кампании может привести к чрезвычайно важным последствиям. Но как бы ни соблазнительны были перспективы дальнейшего похода, главнокомандующий не счел возможным осуществить его. Слишком слабы были для этого силы Дунайской армии, слишком недостаточны были ее средства. Главнокомандующий не счел возможным даже оставить армию на зиму в придунайской Болгарии и, оставив гарнизоны в важнейших придунайских правобережных крепостях, Силистрии, Рущуке и Никополе, отвел войска на зимние квартиры в Молдавию и Валахию.

Таким образом, окончательный результат кампании 1810 г. заключался в том, что мы прочно утвердились на Дунае, и линия Дуная от Никополя до устья могла служить нам базой для новой кампании. Русская армия как бы осуществила предначертания Эрфуртской конвенции: естественная граница Российской империи в юго-западном углу достигла берегов Дуная. Наша кампания могла иметь целью лишь удержать то, что было нами уже достигнуто.

Между тем перерыв в военных действиях совпал с периодом новых политических осложнений для России: назревала борьба с Наполеоном. Уже зимой 1810/11 г. император Александр предписал главнокомандующему отвести часть Дунайской армии за Днестр. На театре войны предложено было оставить лишь четыре дивизии. Главнокомандующий склонен был даже при ослаблении армии действовать активно. Его новый план заключался в том, чтобы срыть на правом берегу укрепления Силистрии и Никополя; сосредоточить 50-тысячную армию к Рущуку и отсюда наступать к Балканам.

Во время зимнего затишья обе стороны пытались возобновить переговоры о мире, но соглашения достигнуто не было; Наполеон тайно ободрял Турцию. Опираясь на эту сильную поддержку, турки, несмотря на крайне неудачный год войны, не шли на уступки, предлагая мир при условии проведения границы по Днестру; однако Александр I настаивал, чтобы Дунай отделял Россию и Турцию.

Государь согласился с мнением главнокомандующего, что следует опять вести наступательную кампанию, но не позволил срыть укрепления Силистрии и Никополя. В них были оставлены слабые гарнизоны. Главные силы армии еще зимой, в январе, стали подходить к Рущуку.

Ближайшим объектом действий намечалась Ловча, как ключ к горным проходам через Балканы. Для захвата Ловчи в конце января из Рущука выступил отряд графа Сен-При. 31 января Ловча была взята. Все в армии нашей было готово для продолжения наступательных действий. Как раз в разгар подготовки к наступлению тяжкий недуг приковал к постели молодого, талантливого и энергичного главнокомандующего. Тяжелобольного графа Каменского повезли на родину. Болезнь его усиливалась. Промучившись несколько месяцев, он скончался в Одессе, в мае 1811 г. В его лице наша родина потеряла выдающегося военного деятеля, талантливого предводителя, обладающего творческим даром, способностями организатора; и вообще он был обаятельным человеком.

После отъезда графа Каменского в командование вступил генерал Голенищев-Кутузов. Император Александр, несмотря на личную неприязнь к Кутузову, утвердил его в звании главнокомандующего армии, так как считал Кутузова вполне способным управлять армией при столь серьезных обстоятельствах.

Вступив в командование армией, в рядах которой теперь было всего 45 тысяч, Кутузов решил, что с такими сравнительно слабыми силами нельзя владеть течением Дуная на протяжении почти тысячи верст. Развивая план своего предшественника, он решил собрать армию и открыть наступательные действия в направлении от Среднего Дуная на юг к Балканам. Он оставляет укрепления Силистрии и Никополя, приведя их в негодное состояние, собирает главные силы на участке между Бухарестом и Рущуком (18 тысяч), а для прикрытия флангов армии оставляет на западе, в Малой Валахии, 7-тысячный отряд Засса, а на востоке, по Нижнему Дунаю, — отряды Волкова и Тучкова (11 тысяч).

Во время этих новых передвижений русских войск великий визирь, осведомленный об уходе за Днестр части Дунайской армии, решает действовать наступательно. Он планирует собрать свои силы к Разграду и отсюда двинуться на Рущук, вновь овладеть этим ключом Среднего Дуная и уже после этого переправиться на левый берег и вытеснить русскую армию из Валахии и Молдавии.

В середине июня обнаружилось наступление 60-тысячной армии визиря к югу от Рущука. Турки приостановились на реке Лом, в двух переходах от Рущука. Как только Кутузов раскрыл движение турецкой армии, он быстро переправил свои главные силы через Дунай и 19 июня заслонил Рущук, расположившись на позиции к югу от крепости. Визирь, осведомленный о слабости русской армии, решил немедля атаковать Кутузова.

Позиция русской армии находилась в 4–5 верстах к югу от крепости, по обе стороны Разградской дороги. Фронт позиции обозначался гребнем высот, отлого опускавшихся на левый фланг и круто ниспадавших в овраг, окаймлявший наш правый фланг. Пятнадцатитысячная русская армия расположилась так: девять пехотных каре стали в шахматном порядке: пять — в первой и четыре — во второй линии; артиллерия — в интервалах.

^{Боевой порядок русской армии под Рущуком в 1811 г.}

Многочисленная конница (до 40 эскадронов и 13 сотен) составила третью линию боевого порядка. В Рущуке для обороны крепости оставлено было всего шесть батальонов.

Утром 22 июня турки подошли к нашей позиции. Вперед вылетела турецкая конница и понеслась на левый фланг и центр обороняющихся. Залпы картечи остановили эту атаку. Отхлынув назад, турецкая конница вновь стала группироваться против правого фланга русских. Выдвинув вперед 37-й Егерский полк, Кутузов приказал егерям рассыпаться и занять окраину оврага. Турецкая конница понеслась во фланг и тыл егерям. Тогда из третьей линии на выручку егерям вынеслись казаки и Лифляндский драгунский полк; под их ударом турецкая конница обратилась в бегство. Артиллерия и пехота визиря своим огнем поддержали конницу, но дело ее было проиграно.

Едва лишь восстановлен был у нас порядок, расстроенный первой атакой вражеской конницы, как перед фронтом наших войск выросла конная масса — это из резерва визирь выдвинул 10 тысяч полудиких анатолийцев. С гиком и воем эти лихие наездники понеслись на левый фланг нашего боевого порядка. Мгновенно фланговые каре были окружены и, сплотившись, отбивались от страшных ударов кривых сабель. Явившиеся на выручку кинбурнские драгуны и белорусские гусары были смяты. Прорвавшись сквозь линии наших войск, анатолийцы помчались к крепости, надеясь врасплох захватить ее. Но расчет их не оправдался; гарнизон был в полной готовности. Дружными залпами встретил он всадников; а в это время в тыл анатолийцам в их левый фланг врезалась вся наша конница, собранная Кутузовым. Сюда же бежали егеря, чтобы своим огнем поддержать конницу. Грозная масса анатолийцев быстро была рассеяна и помчалась на юг, густо устилая поле трупами людей и лошадей. Разгром конницы так сильно подействовал на турецкую армию, что визирь уже не пытался повторить атаку. Турки поспешно отошли к д. Писанцы и укрепились за окопами. В бою они потеряли свыше 5000 человек.

Визирь с часу на час ожидал атаки, но Кутузов, несмотря на советы своих подчиненных, не счел возможным перейти в наступление. Он отлично понимал, что со слабыми силами трудно справиться с турками, засевшими в окопах. К тому же он не видел теперь цели в выступлении. Даже в случае успеха перед его армией, слабой числом и не снабженной средствами осады, выросли бы вскоре укрепления Шумлы, а с ними вряд ли могла покончить малочисленная армия. В уме нашего прозорливого вождя уже созрел иной план действий. Не предвидя решительных результатов ни в случае наступления к Балканам, ни при активной обороне Дуная, он предпочитал завлечь турок на левый берег Дуная, где можно было поставить вражескую армию в безвыходное положение. Кутузов приказал срыть укрепления Рущука и 22 июня перешел через Дунай в Журжево.

В этом отступлении турки увидели слабость русских и поторопились в свою очередь перенести действия на левый берег Дуная. Искусным маневром Кутузов заставил своего противника подчиниться своей воле.

Для обороны Валахии русская армия приняла следующую группировку: в Крайове — корпус Засса (12 батальонов, 10 эскадронов, четыре сотни), главные силы — у Ольтеницы и небольшие наблюдательные отряды у всех значительных пунктов по Среднему Дунаю и в местах, удобных для переправы.

Задумав перенести операции на левый берег, турки усилили армию визиря до 70 тысяч и собрали в Софии еще вспомогательный 20-тысячный корпус, под начальством Измаил-Бея. Этот корпус в середине июля сосредоточился к Видину и пытался здесь переправиться через Дунай, но генерал Засс зорко наблюдал за побережьем и не допускал турок провести переправу. На помощь Измаил-Бею предполагал двинуться великий визирь, но, получив сведения, что к Кутузову из России идут подкрепления, он решил переправиться у Рущука и разбить Кутузова до подхода подкреплений.

В ночь с 28 на 29 августа турки произвели удачную переправу через Дунай выше и ниже Рущука. С каждым днем визирь усиливал свои позиции на левом берегу, но не решался атаковать главные силы русской армии, ожидая помощи от Измаил-Бея, все еще находившегося в Видине. Визирь испытывал недостаток в фураже и послал конницу на фуражировку, но она была настигнута нашей кавалерией и, понеся большие потери, бежала в свой укрепленный лагерь.

^{Схема расположения русской и турецкой армий на берегах Дуная в кампании 1811 г.}

В ночь с 6 на 7 сентября у Калараша, наконец, переправился корпус Измаил-Бея. Генерал Засс тотчас же заслонил ему путь на восток.

В ночь на 12 сентября Кутузов приступил к устройству укрепленной линии перед армией визиря, и за несколько дней русские возвели девять редутов, связанных траншеями. Фланги этой линии упирались в берег Дуная; турки были охвачены полукольцом. Русская армия заняла укрепленную линию и зорко наблюдала за врагом. 11 сентября к Кутузову действительно прибыли в подкрепление 9-я и 15-я пехотные дивизии, и теперь главнокомандующий решил перейти в наступление.

Корпус Маркова должен был переправиться через Дунай, разбить турецкий отряд, раскинувший лагерь под Рущуком, и, расположив артиллерию на командующем правом берегу Дуная, громить армию визиря. Ночью 29 сентября Марков двинулся скрытно к Петрашанам. Пробираясь целиной по урочищам, Марков 2 октября на рассвете внезапно атаковал турок. Отряд их был разбит и рассеян. Поставив свои войска фронтом к Рущуку, Марков возвел батареи против места стоянки армии визиря и прервал ее сообщения.

Расчеты Кутузова сбылись. Турецкая армия оказалась в тяжком положении; она была лишена запасов и вскоре стала терпеть сильную нужду. Визирь рассчитывал на помощь Измаил-Бея, но его надежды не оправдались. По обоим берегам Дуная, ниже Видина, стояли отряды генерала Засса и Репнинского, преграждая путь Измаил-Бею. После нескольких попыток пробиться на восток, Измаил-Бей отказался от намерения выручить армию визиря. Узнав об этом, генерал Засс отрядил восемь рот с двумя орудиями и двумя эскадронами, под начальством графа Воронцова, поручив ему овладеть складами, запасы которых служили довольствием отряда Измаил-Бея. Граф Воронцов блестяще выполнил задачу, уничтожив турецкий отряд в 500 человек, охранявший склады. Потеря запасов удручающе подействовала на Измаил-Бея. 13 ноября он покинул берега Дуная и отошел в Софию.

Между тем армия великого визиря продолжала испытывать страшные лишения. От болезней, развившихся в тесном лагере, ежедневно гибли сотни людей. Испытание было не по силам, и 25 ноября великий визирь, потерявший уже две трети состава своей армии, сдал Кутузову ее остатки, в числе 12 тысяч человек.

После этого между враждующими сторонами заключено было перемирие, и уполномоченные снова приступили к обсуждению условий мира. Кампания плачевно завершилась для турок, но они и теперь проявляли явную несговорчивость. Учитывая затруднительное положение, в каком находилась Россия накануне грандиозной борьбы с Францией, турки решительно отказались признать не только Дунай, но даже и Серет пограничной рекой между Россией и Турцией.

Видя, что переговоры не могут дать положительных результатов, Кутузов начал кампанию 1812 г. Еще в зимний период четыре отряда переправились через Дунай по льду у Измаила, Галаца, Силистрии и Систова. Этим как бы намечался активный характер начинающейся кампании. Наша решительность продолжать войну повлияла на турок, они теперь склонны были идти на уступки. Порта имела также основания усомниться в искренности Наполеона, которому было уже не до них. Их страна была истощена многолетней неудачной войной; финансы пришли в расстройство, население выражало недовольство. Даже воинственная партия всемогущих янычар перестала упорствовать и настаивать на продолжении борьбы. Россия также не могла настаивать на полном удовлетворении ее территориальных притязаний. Война в общем итоге велась нами удачно, но все же мы не достигли таких крупных стратегических результатов, какие ставили бы противника в безвыходное положение и позволяли бы нам безапелляционно диктовать побежденному врагу свою волю. Нам теперь нужен был мир во что бы то ни стало, и поэтому главнокомандующий склонен был идти на уступки.

После долгих переговоров 8 мая 1812 г. уполномоченные обеих сторон подписали предварительный мирный договор. Турция уступала нам Бесарабию. Река Прут до впадения в Дунай и Дунай от Прута до устья обозначали отныне нашу границу. Крепости Измаил и Килия были срыты.

Этот договор, заключенный в Бухаресте, был ратифицирован 11 июня 1812 г. Александром I в Вильне, в тот день, когда «великая» армия Наполеона, собранная на нашей западной границе, переступила через нее.

Император Александр, понимая всю своевременность заключения мира с Турцией, назвал его «богодарованным».

Наша Дунайская армия, в командовании которой, вместо отозванного Кутузова, вступил генерал-адмирал Чичагов, направилась на север, чтобы принять участие в великой борьбе, и, как известно, ее прибытие на западный театр войны принесло большую пользу нашей родине.

Русско-турецкая война 1806–1812 гг. является естественным продолжением вековой борьбы между крестом и полумесяцем, возникшей из-за стремления России достигнуть на юге своих природных границ и утвердиться на берегах Черного моря. Эта война является одним из промежуточных этапов вековой борьбы, начавшейся в конце XVII в. и завершившейся лишь в конце XIX. Россия принуждена была в 1806 г. начать борьбу с Турцией при неблагоприятной обстановке, когда все внимание нашей родины сосредоточено было на западном фронте, где русской армии впервые пришлось столкнуться с Наполеоном. Для борьбы с Турцией Россия уделяет лишь часть своих сил, и это обстоятельство отражается на характере действий русской армии. Наша армия хотя и имеет против себя энергичного противника, но не может развить крупных операций, так как для этого ей не хватает ни сил, ни средств.

Наши главнокомандующие строят свои планы на овладении многочисленными крепостями театра войны и лишь в крайности обращаются против живой силы врага — его полевой армии. Такие стратегические приемы приводят к затягиванию войны. Успех хотя и достигается, но крайне медленно и не производит на врага нужного впечатления. Стремление овладеть крепостями не только на операционных путях армии, но и на всем обширном театре войны одинаково свойственно всем главнокомандующим, причем постоянно наблюдается вредное дробление сил, так как одновременно осаждается несколько крепостей.

Очень вредно на ходе войны отражаются частые перерывы в военных действиях. Почти ежегодно, после удачной кампании, после овладения большим районом театра войны, наша армия покидает все приобретенное дорогой ценой и возвращается на зимние квартиры в Молдавию и Валахию. При возобновлении же военных действий опять приходится завоевывать то, что было добровольно нами покинуто.

При всех столкновениях с турками в поле, даже в тех случаях, когда противник имел большой численный перевес, успех был на нашей стороне. Здесь сказывалось тактическое превосходство русской армии. Турки сильны лишь при пассивной обороне, за окопами и укреплениями, наши же войска искусно маневрируют в поле. Боевые порядки свидетельствуют об окончательном отказе нашей армии от форм линейной тактики и об усвоении глубокой. Частое применение каре обусловливается наличием у противника многочисленной конницы. Рассыпной строй получает все большее применение. Нельзя не отметить также дружного взаимодействия различных родов войск. Артиллерия сопутствует пехоте и подготавливает ей успех; конница является в опасную минуту на выручку пехоте. Частные начальники как на театре войны, так и на поле сражения проявляют разумный почин, обнаруживая военный глазомер, понимание обстановки.

Последние боевые вспышки на Дунае произошли накануне вторжения Наполеона на Россию. Дунайская армия была сокращена, но, несмотря на это, Кутузов блестящими приемами ставил многочисленную армию визиря в безвыходное положение и в самую тяжелую для России минуту заключил выгодный для нас мир.

Война 1806–1812 гг. с Турцией принесла для нас благие результаты. Цветущая Бессарабия слилась неразрывно с великой нашей родиной. Границей России в юго-западном углу стал Прут, тот Прут, на берегах которого за век перед этой войной впервые появилась русская армия, и стоящий во главе ее Петр Великий указал грядущим поколениям победоносный путь к Дунаю и Балканам.