ВОЗДУШНЫЕ ПИРАТЫ СТРАНЫ СОВЕТОВ

Сергей Дроздов/ Борисполь, Киевская обл.

8 января 1954 г. пассажирский Ли-2 Эстонского авиапредприятия, управляемый экипажем во главе с И. Гараниным, совершал рейс № 365 Минск-Таллинн-Ленинград. Когда после вылета из столицы Эстонии самолет набрал высоту, бортмеханик Т. Ромашкин, выполнявший еще и обязанности бортпроводника, стал раздавать пассажирам прессу. На первом кресле по правому борту сидела молодая симпатичная женщина, за ней – мужчина лет тридцати в кителе офицера ВВС без погон, вероятно, демобилизованный авиатор. Всего пассажиров было пятеро, и, пробыв в салоне несколько минут, Ромашкин вернулся в кабину экипажа. Но дверь он закрыть не успел: в нее ворвался тот самый «авиатор», а за ним и женщина с первого кресла, оба вооруженные пистолетами. Последовала резкая команда: «Включить автопилот, руки вверх!». Намерения преступников были понятны – граница с Финляндией пролегала недалеко. Неожиданное нападение застало безоружный экипаж врасплох, как поступить в этой смертельно опасной ситуации каждый решал сам. Командир корабля и второй пилот А. Калиничев сидели в своих креслах, достаточно далеко от угонщиков и в случае оказания сопротивления шансов на успех не имели. Ближе находились Т. Ромашкин и бортрадист В. Гладков, но вороненые стволы смотрели в упор прямо на них. Тем временем «авиатор» приказал своей сообщнице связать руки радисту и забрал у нее оружие. Вот он отвел взгляд от бортмеханика, чтобы посмотреть, как идут дела у напарницы, и тогда бывший фронтовик Ромашкин бросился на своих врагов. «Женщина от удара падает, а мужчина, отскочив назад, стреляет из обоих пистолетов. Тимофею обожгло шею, висок, бок. Он медленно оседает на пол», – писал в воспоминаниях Гаранин. Лишь несколько мгновений выиграл Ромашкин, но их хватило, чтобы в схватку вступили пилоты. После непродолжительной борьбы преступников удалось обезоружить и связать. Самолет вернулся в Таллинн. Смертельно раненного Ромашкина доставили в больницу, но на следующий день Тимофей Терентьевич скончался. 25 января он был удостоен звания Героя Советского Союза (посмертно). И. Гаранина наградили орденом Красного Знамени, остальных членов экипажа – орденами Красной Звезды. В 1965 г. в Минске, откуда был родом Ромашкин, ему установили памятник неподалеку аэропорта.

По имеющимся на сегодня данным, с этой случившейся полвека назад кровавой драмы началась история угонов воздушных судов в СССР. Подобные инциденты можно разделить на 2 категории: угоны «в чистом виде» и угоны, ставшие частью других преступлений, прежде всего, захвата заложников[4*]. Интерес также представляет география этих происшествий. Тут можно выделить: угоны ЛА с территории СССР за границу; угоны самолетов, носивших советскую регистрацию, произошедшие за рубежом, и угоны, не предполагавшие вылет ЛА за пределы своей страны (ведь зафиксированы и такие!).

4* Известно немало случаев угона легких летательных аппаратов из хулиганских побуждений, чтобы «просто покататься». Происходили они, в основном, в аэроклубах ДОСААФ, к воздушному терроризму никакого отношения не имеют и в данной статье рассматриваться не будут.

В Советском Союзе факты захвата воздушных судов обычно замалчивались, т.к. считалось, что эти тяжелые преступления являются характерной особенностью «разлагающегося Запада». Фактически до самой перестройки широкую известность приобрели лишь несколько из них, и хотя в 1987 г. гриф секретности с этой темы сняли, но до сих пор неизвестно точное число таких инцидентов. Различные источники указывают весьма отличающиеся друг от друга данные. Например, Дмитрий Коробейников в интернет-газете «Правда.ш» пишет, что по состоянию на 2001 г.: «За всю историю советской и российской гражданской авиации зафиксирована 91 попытка и 26 удавшихся угонов пассажирских самолетов». Олег Губарев в книге «Воздушный террор. Хроника преступлений» указывает, что «… в 1954-1991 годы в СССР произошло не менее 107попыток захвата и угонов» самолетов. А по данным Александра Федорова, опубликовавшего в еженедельнике «Московские новости» статью «И грянул «Набат», в Советском Союзе было «предпринято 103 попытки и реальных угона самолетов».

У автора эти цифры получились несколько большими: до начала 1992 г имели место, как минимум, 114 происшествий подобного рода. Сколько угонов удалось предотвратить на различной стадии их подготовки, известно только спецслужбам.

Начнем по порядку. До конца 1950-х гг. известны еще лишь две попытки угонов воздушных судов. В июне 1954 г. в Новосибирске произошел случай, ставший последствием семейных неурядиц ревнивого бортмеханика В. Полякова. Научившись еще в годы войны пилотировать двухмоторный самолет, он угнал из аэропорта Ил-12, чтобы таранить свой дом, свести счеты с жизнью и разделаться с неверной, по его мнению, супругой. 4 часа кружил сибирский Отелло над городом, выписывая глубокие виражи вокруг нескольких высоких строений. Это «авиашоу» вызвало на земле сильный переполох. По радио Полякова настойчиво пытались уговорить приземлиться, но эти увещевания результатов не давали. Тогда были подняты два истребителя, летчики которых, как пишет журналист «Вечернего Новосибирска» Владислав Дебердеев, получили приказ принудить Ил-12 отойти от города и сбить его где-нибудь в сторонке. Однако Поляков за ними не последовал и, в конечном итоге поостыв, благополучно посадил самолет. За это воздушное хулиганство пылкому бортмеханику грозило суровое наказание, но получил он всего 3 года, т.к. суд учел ходатайство С.В. Ильюшина о смягчении участи Полякова, который доказал безопасное поведение Ил-12 на предельных режимах полета.

Самолет Ли-2 на перроне таллиннского аэропорта. Первая половина 1950-х гг.

Т.Т. Ромашкин, И.М. Гаранин (первый, второй слева) и другие члены экипажа возле своего Ли-2. Конец 1940-х гг.

Якутский аэропорт Черский (бывший Нижние Кресты), где 25 октября 1958 г. два преступника решили захватить Ан-2

25 октября 1958 г. на аэродроме в якутском поселке Нижние Кресты (ныне Черский) два пытавшихся уйти от преследования преступника решили захватить Ан-2. По одним данным, милиция пресекла эту попытку, по другим – захват был осуществлен в воздухе, выдвигалось требование лететь в США, затем самолет был посажен в Якутске, где его взяли штурмом.

Как видим, за первые 14 послевоенных лет известны лишь 3 попытки угона самолетов в Советском Союзе. Столь малое количество можно объяснить и незначительными объемами воздушных перевозок в те годы (возможностей для угонов было немного) и жестким внутренним порядком в стране. Впрочем, не стоит списывать и неполноту имеющейся информации.

В следующее десятилетие такие случаи участились. Уже в августе 1960 г. была предпринята попытка угона самолета, но ни тип машины, ни точную дату происшествия, ни его место автору установить не удалось. Зато точно известно, что 21 июня 1961 г. в аэропорту Ашхабад милиция задержала двух человек, собиравшихся захватить Ан-2. Вообще, в 1960-е гг. антоновский биплан пользовался особой «популярностью» среди угонщиков – машины этого типа пытались захватить еще, как минимум. 3 раза. 29 сентября 1964 г. вооруженные уголовники, оказавшиеся на борту самолета, который выполнял рейс Кишинев-Измаил, приказали летчикам А.Г. Шевелеву и В.Г. Байдецкому лететь в Румынию. Но экипаж покружил над Черным морем и, усыпив бдительность нападавших, лег на обратный курс. При заходе на посадку преступники увидели здание кишиневского аэропорта, набросились на пилотов, нанеся им огнестрельные и ножевые ранения. Вероятно, от гибели летчиков спасло лишь капотирование самолета. Угонщики поторопились выбраться из перевернувшейся машины и скрылись. Через несколько дней их задержали, причем во время захвата погибли 2 милиционера. Позднее летчики были награждены орденами Красного Знамени.

3 августа 1966 г. вооруженные преступники попытались угнать Ан-2, выполнявший рейс Поти-Батуми, которым управлял экипаж в составе В.А. Шленова и В.Д. Томашвили. На сей раз летчики так «попилотировали» свою машину, что просто свалили преступников с ног, а затем их помогли скрутить пассажиры. Пилоты были награждены орденами Красной Звезды, а пришедшие на помощь пассажиры – медалями «За отвагу».

А вот 13 марта 1967 г угонщиком Ан-2 стал пилот Аэрофлота, в прошлом военный летчик, уволенный из Вооруженных Сил за какие-то прегрешения. Забравшись в стоявший на аэродроме Туапсе пустой самолет, он собрался улететь на нем в Турцию. Командование Бакинского округа ПВО решило во что бы то ни стало не выпустить беглеца за кордон. Вначале на его перехват вывели Як-28П из 171-го ИАП, но вооружение этого самолета оказалось непригодным для поражения летевшего у самой поверхности моря биплана: добиться «захвата» для пуска ракеты К-8Р с радиолокационным наведением не удавалось из-за отражения сигнала от воды, а ракета с тепловой ГСН цель вообще «не видела». На какие-то мгновения «захвата» все же удалось добиться, и экипаж к-на Парфилова выполнил пуск, но ракета в цель так и не попала. Тем временем Ан-2 вышел за пределы территориальных вод СССР, однако погоня продолжалась. Приказ открыть огонь на поражение получил зам. командира 171-го ИАП подп-к В.Н. Прищепа, пилотировавший МиГ-17. Пушки этого истребителя подходили для уничтожения Ан-2 куда лучше, и вскоре пылающий самолет рухнул в черноморские волны. И по сей день этот инцидент остается единственным достоверно известным случаем сби-тия воздушного судна при попытке угона из СССР.

Стюардесса Надежда Курченко отправилась 25 октября 1970 г. из аэропорта Батуми в очередной рейс, который стал последним в ее жизни

В 1960-е гг. угонщики предпочитали иметь дело с легкими самолетами, на которые приходится не менее 70% всех захватов ЛА того периода. Кроме Ан-2, была предпринята попытка угона Як-12 (борт СССР-44384), вылетевшего 10 сентября 1961 г. из Еревана в Ехегнадзор. Когда пилотируемый Э.М. Бахшиняном самолет приблизился к границе с Турцией, находившиеся на борту трое пассажиров, угрожая ножом, потребовали от пилота следовать в соседнее государство. Летчик отказался и сразу получил ножевое ранение, затем еще одно, и еще, и еще… (всего их оказалось 9). Угонщики стащили пилота с кресла, и один из них попытался сам управлять самолетом, но тот перешел в пикирование, что вынудило израненного Бахшиняна снова занять свое рабочее место. Он смог приземлиться на советской территории, хотя посадка получилась очень грубой. При этом один из угонщиков погиб, а двое получили тяжелые ранения (впоследствии их приговорили к расстрелу). Пилот выжил и был удостоен ордена Красного Знамени.

Единственным советским магистральным лайнером, на который посягнули угонщики в 1960-е гг., стал Ил-14. 3 июня 1969 г. во время выполнения рейса Ленинград-Йыхве-Таллинн четверо пассажиров (двое мужчин и две женщины), вооруженных автоматом ППШ, обрезом охотничьего ружья и муляжом гранаты, попытались направить самолет в Швецию. В ходе возникшей между главарем преступников и экипажем Павла Кузьменкова перестрелки тяжелое ранение получил бортрадист Николай Кисель, досталось свинца и преступникам. Летчикам удалось посадить самолет в Йыхве, где бандиты смогли скрыться (кроме одной женщины). В дальнейшем при задержании главарь погиб,его «подельников» арестовали и осудили на 11-13 лет лишения свободы. Члены экипажа были награждены орденами Красного Знамени и Красной Звезды.

Таким образом, в 1960-е гг. большинство угонов были совершены людьми, уже имевшими проблемы с законом. Нет никаких сведений, что они выдвигали какие-либо политические требования. Количество захватов воздушных судов оставалось незначительным и как-то растворилось на общем фоне преступности огромной страны. Власти проблему не замечали и не предпринимали специальных мер по усилению авиационной безопасности.

История угонов ЛА в 1970-е гг. началась с весьма громкого дела, которое вызвало международный резонанс, но в СССР оставалось известным, главным образом, по слухам. Летом 1970 г. группа отчаявшихся легально выехать из СССР евреев решила захватить Ан-2, работавший на маршруте Ленинград-Приозерск, и угнать его в Финляндию. Там они рассчитывали попросить политическое убежище, а затем добраться до Израиля. «Заговорщики» весьма тщательно спланировали свою акцию, причем явно старались избежать лишнего насилия. Они выкупили все билеты на один рейс, взяли с собой пистолет (правда, неисправный), веревки, которыми намеревались связать пилотов после посадки в Приозерске, и спальные мешки, чтобы тем было не холодно лежать на сырой земле! Привести самолет в Финляндию предстояло бывшему военному летчику М.Ю. Дымшицу, входившему в состав группы. Разработанная операция носила кодовое название «Свадьба», а в анналы правосудия она вошла как «Ленинградское самолетное дело». Угон был намечен на 15 июня, но начинающие «флибустьеры» плохо соблюдали конспирацию, и кто-то из их знакомых сообщил о приготовлениях куда следует. В результате всю «Свадьбу» задержали прямо у самолета. Суд очень сурово отнесся к несостоявшимся угонщикам, приговорив Дымшица и руководителя группы Кузнецова к высшей мере наказания, а остальных – к 10-15 годам заключения. Однако после личной беседы Президента США Р. Никсона с Л.И. Брежневым дело пересмотрели, смертную казнь отменили, а сроки «отсидки» уменьшили. Освободившись, практически все участники этой группы таки покинули пределы Страны Советов.

Несмотря на ряд попыток захвата воздушных судов, отношение в Советском Союзе к обеспечению авиационной безопасности оставалось очень упрощенным, даже процедуры посадки пассажиров в магистральный лайнер и поезд мало отличались. Но все изменилось после 15 октября 1970 г. В тот день Ан-24 (борт СССР-46256) с 46 пассажирами отправился в рейс № 244 из Батуми на Сухуми и далее на Краснодар. Во втором ряду два кресла занимали мужчина средних лет и светловолосый юноша – отец и сын Бразинскасы, оба одетые в длинные плащи. Через 5 минут после взлета они подозвали девятнадцатилетнюю бортпроводницу Надежду Курченко и приказали ей передать летчикам записку с требованиями изменить курс и лететь в Турцию. Перепуганная девушка вбежала в кабину экипажа, успела только крикнуть: «Ребята, нападение!..» – и была убита несколькими выстрелами. Сидевший в третьем ряду пассажир того рейса Владимир Меренков позднее вспоминал: «Я видел… у бандитов были пистолеты, охотничье ружье, одна граната у Бразинскаса-старшего висела на груди». Угонщики вели себя крайне агрессивно, ворвались в кабину и продолжали стрелять. Кажется, они не очень задумывались, что могут вывести из строя весь экипаж и посадить самолет будет некому. Командиру корабля Георгию Чахракия пуля попала в позвоночник, у штурмана Валерия Фадеева оказалось прострелено легкое, а бортмеханик Оганес Бабаян получил ранения в грудь и живот. Чудом уцелел второй пилот Сулико Шавидзе – выпущенная в него пуля застряла в спинке кресла.

Ан-24Б (борт СССР-46256) стал первым советским пассажирским лайнером, угнанным за рубеж. После возвращения из Турции он прошел ремонт на киевском АРЗ 410 и снова летал в Сухумском авиаотряде. В 1979 г. самолет передали в Самарканд, где его эксплуатировали до полной выработки ресурса и е 1997 г. списали на металлолом

Альгирдис (крайний слева) и Пранас (крайний справа) Бразинскасы

«Самолет кидало влево-вправо: летчики, наверное, надеялись, что преступники не устоят на ногах», – продолжает вспоминать В. Меренков. Но это не помогло. Бразинскасы оружия не выпустили, продолжали держать экипаж и пассажиров под прицелом, требуя лететь на турецкую авиабазу Самсун. Истекавший кровью с отказавшими в результате ранения ногами Г Чахракия приказал С. Шавидзе поворачивать к границе. Когда Ан-24 приблизился к Батуми и в поле зрения появился местный аэропорт, Бразинскас-старший, предугадав возможные действия летчиков, пригрозил взорвать самолет при попытке посадить его на советской территории. Выбора не оставалось. Вскоре лайнер пересек границу, но дойти до Самсуна не позволял остаток топлива, и посадка была произведена в ближайшем аэропорту Трабзон. «Оказавшись на аэродроме, мы увидели летное поле, которое было оцеплено войсками», – рассказал впоследствии Г. Чахракия о первых минутах пребывания на территории соседней страны. Когда самолет остановился, угонщики были незамедлительно арестованы турецкими властями, а все раненые получили медицинскую помощь.

Тем временем в Советском Союзе спешно решали, что предпринять в этой беспрецедентной ситуации. Как пишет О.И. Губарев в книге «Воздушный террор. Хроника преступлений», «горячие головы» из штаба Закавказского военного округа предлагали выслать Ан-12 с десантниками в аэропорт Трабзона, провести там спецоперацию и силой вернуть на родину террористов. По вполне понятным причинам на столь радикальные меры советское руководство не пошло, предоставив решение дела дипломатическому ведомству. Без лишних проволочек экипаж, пассажиры, тело убитой бортпроводницы и самолет были возвращены в СССР. Однако представившихся жертвами необоснованных репрессий и попросивших политического убежища Бразинскасов турки выдать наотрез отказались (как считается, не без давления со стороны США).

Угонщики предстали перед турецким судом, на котором постарались всячески откреститься от убийства Н. Курченко и нанесения ранений другим членам экипажа. Они утверждали, что были вооружены лишь обрезами охотничьих ружей, а из пистолетов стреляли некие представители советских спецслужб, сопровождавшие тот рейс. Эта версия до сих пор кочует в различных СМИ, но представляется крайне маловероятной. Во-первых, в то время практики сопровождения «силовиками» обычных рейсов пассажирских самолетов в Советском Союзе еще не было. Во-вторых, даже если предположить, что кто-то стрелял на борту помимо Бразинскасов, то очень трудно представить, как он умудрился не попасть в самих угонщиков и столь метко угодил почти во всех членов экипажа. В-третьих, возникает неизбежный вопрос, почему Бразинскасы не вели ответный огонь в сторону пассажирского салона? В-четвертых, почему они не указали на этих загадочных агентов сразу после посадки в Трабзоне, ведь в этом случае турки наверняка задержали бы людей, непосредственно причастных к кровопролитию. Из членов экипажа также никто не мог стрелять – у них не было оружия, т.к. положенные табельные пистолеты авиаторы попросту не успели получить в аэропорту вылета. Скорее всего, такая линия поведения угонщиков стала одной из «адвокатских штучек», родившихся уже в ходе процесса. Ведь при всей политической подоплеке дела требовалось найти какие-то аргументы для смягчения наказания людям, совершившим по законам любой страны тяжкое преступление. Судя по решению суда, такие доводы отыскались. Бразинскасы провели в тюрьме всего около четырех лет, еще около двух лет их содержали под домашним арестом, и в августе 1976 г. они смогли выехать в США. В СССР состоялся заочный процесс, на котором отца приговорили к смертной казни, а несовершеннолетнего сына – к 10 годам лишения свободы.

Постепенно имена Пранаса и Альгирдиса Бразинскасов стали забываться. И вдруг в 2002 г. из Америки пришла новость: Пранас найден в своей квартире забитым до смерти тяжелым предметом, а главным подозреваемым полиция считает его сына! Суд вину Альгирдиса признал и назначил наказание в виде 26 лет тюремного заключения. Это преступление заставляет задуматься о психическом здоровье «идейных борцов с советской властью» и, возможно, открывает действительную причину безудержной пальбы на борту самолета СССР-46256.

В Советском Союзе события 15 октября 1970 г. получили небывало широкую огласку. Общественность была шокирована и самим угоном, и особенно гибелью юной Нади Курченко. Люди негодовали, по всей стране прокатилась волна митингов как стихийных, так и организованных властями, которые не преминули использовать трагедию в своих целях. Впрочем, в этом случае вряд ли стоит упрекать коммунистических идеологов в необъективности – жестокое убийство беззащитной бортпроводницы ничем оправдать невозможно. Надежда Курченко была посмертно награждена орденом Красного Знамени, ее имя присвоили одному из пиков Гиссарского хребта, танкеру и малой планете в созвездии Козерога. Похоронили Н. Курченко в Сухуми, там же установили памятник, но через 20 лет могилу перенесли в удмурдский райцентр Глазово – на ее родину, где организовали мемориальный музей и также поставили монумент. Своего рода памятником погибшей стюардессе стал и снятый в 1973 г. на киностудии им. А.П. Довженко художественный фильм «Абитуриентка» с И. Шевчук в главной роли.

Невольно советские СМИ «раскрутили» Бразинскасов, пример которых стимулировал на «подвиги» других угонщиков. Уже 27 октября 1970 г. во время выполнения полета Керчь-Краснодар был угнан в Турцию под угрозой применения оружия самолет L-200 Моrаva. На сей раз через 2 месяца преступников выдали СССР. Прошло еще немногим более двух недель, и 13 ноября в вильнюсском аэропорту была предпринята попытка захвата Ил-14, которую удалось пресечь силами экипажа и пассажиров.

В Советском Союзе стали спешно проводить меры по предотвращению повторения подобного. На пассажирских самолетах провели доработки, в т.ч. усилили двери кабин экипажей и установили в них «глазки». Продавать авиабилеты начали по паспортам, а в аэропортах ввели выборочный досмотр багажа пассажиров. С 1971 г. все рейсы пассажирских лайнеров, проходившие вблизи рубежей СССР, стали сопровождать сотрудники милиции в штатском, которые были обязаны не допустить угона самолета за границу любой ценой. 14 ноября 1970 г. СССР стал 120-м членом IKAO, а в 1972 г. ратифицировал Гаагскую конвенцию о борьбе с незаконным захватом воздушных судов. Таким образом, Страна Советов вошла в небольшое число государств, которые уже в то время весьма жестко реагировали на случаи воздушного пиратства.

Продолжение следует

Примечания:

ВОЗДУШНЫЕ ПИРАТЫ СТРАНЫ СОВЕТОВ

Сергей Дроздов/ Борисполь, Киевская обл.

8 января 1954 г. пассажирский Ли-2 Эстонского авиапредприятия, управляемый экипажем во главе с И. Гараниным, совершал рейс № 365 Минск-Таллинн-Ленинград. Когда после вылета из столицы Эстонии самолет набрал высоту, бортмеханик Т. Ромашкин, выполнявший еще и обязанности бортпроводника, стал раздавать пассажирам прессу. На первом кресле по правому борту сидела молодая симпатичная женщина, за ней – мужчина лет тридцати в кителе офицера ВВС без погон, вероятно, демобилизованный авиатор. Всего пассажиров было пятеро, и, пробыв в салоне несколько минут, Ромашкин вернулся в кабину экипажа. Но дверь он закрыть не успел: в нее ворвался тот самый «авиатор», а за ним и женщина с первого кресла, оба вооруженные пистолетами. Последовала резкая команда: «Включить автопилот, руки вверх!». Намерения преступников были понятны – граница с Финляндией пролегала недалеко. Неожиданное нападение застало безоружный экипаж врасплох, как поступить в этой смертельно опасной ситуации каждый решал сам. Командир корабля и второй пилот А. Калиничев сидели в своих креслах, достаточно далеко от угонщиков и в случае оказания сопротивления шансов на успех не имели. Ближе находились Т. Ромашкин и бортрадист В. Гладков, но вороненые стволы смотрели в упор прямо на них. Тем временем «авиатор» приказал своей сообщнице связать руки радисту и забрал у нее оружие. Вот он отвел взгляд от бортмеханика, чтобы посмотреть, как идут дела у напарницы, и тогда бывший фронтовик Ромашкин бросился на своих врагов. «Женщина от удара падает, а мужчина, отскочив назад, стреляет из обоих пистолетов. Тимофею обожгло шею, висок, бок. Он медленно оседает на пол», – писал в воспоминаниях Гаранин. Лишь несколько мгновений выиграл Ромашкин, но их хватило, чтобы в схватку вступили пилоты. После непродолжительной борьбы преступников удалось обезоружить и связать. Самолет вернулся в Таллинн. Смертельно раненного Ромашкина доставили в больницу, но на следующий день Тимофей Терентьевич скончался. 25 января он был удостоен звания Героя Советского Союза (посмертно). И. Гаранина наградили орденом Красного Знамени, остальных членов экипажа – орденами Красной Звезды. В 1965 г. в Минске, откуда был родом Ромашкин, ему установили памятник неподалеку аэропорта.

По имеющимся на сегодня данным, с этой случившейся полвека назад кровавой драмы началась история угонов воздушных судов в СССР. Подобные инциденты можно разделить на 2 категории: угоны «в чистом виде» и угоны, ставшие частью других преступлений, прежде всего, захвата заложников[4*]. Интерес также представляет география этих происшествий. Тут можно выделить: угоны ЛА с территории СССР за границу; угоны самолетов, носивших советскую регистрацию, произошедшие за рубежом, и угоны, не предполагавшие вылет ЛА за пределы своей страны (ведь зафиксированы и такие!).

4* Известно немало случаев угона легких летательных аппаратов из хулиганских побуждений, чтобы «просто покататься». Происходили они, в основном, в аэроклубах ДОСААФ, к воздушному терроризму никакого отношения не имеют и в данной статье рассматриваться не будут.

В Советском Союзе факты захвата воздушных судов обычно замалчивались, т.к. считалось, что эти тяжелые преступления являются характерной особенностью «разлагающегося Запада». Фактически до самой перестройки широкую известность приобрели лишь несколько из них, и хотя в 1987 г. гриф секретности с этой темы сняли, но до сих пор неизвестно точное число таких инцидентов. Различные источники указывают весьма отличающиеся друг от друга данные. Например, Дмитрий Коробейников в интернет-газете «Правда.ш» пишет, что по состоянию на 2001 г.: «За всю историю советской и российской гражданской авиации зафиксирована 91 попытка и 26 удавшихся угонов пассажирских самолетов». Олег Губарев в книге «Воздушный террор. Хроника преступлений» указывает, что «… в 1954-1991 годы в СССР произошло не менее 107попыток захвата и угонов» самолетов. А по данным Александра Федорова, опубликовавшего в еженедельнике «Московские новости» статью «И грянул «Набат», в Советском Союзе было «предпринято 103 попытки и реальных угона самолетов».

У автора эти цифры получились несколько большими: до начала 1992 г имели место, как минимум, 114 происшествий подобного рода. Сколько угонов удалось предотвратить на различной стадии их подготовки, известно только спецслужбам.

Начнем по порядку. До конца 1950-х гг. известны еще лишь две попытки угонов воздушных судов. В июне 1954 г. в Новосибирске произошел случай, ставший последствием семейных неурядиц ревнивого бортмеханика В. Полякова. Научившись еще в годы войны пилотировать двухмоторный самолет, он угнал из аэропорта Ил-12, чтобы таранить свой дом, свести счеты с жизнью и разделаться с неверной, по его мнению, супругой. 4 часа кружил сибирский Отелло над городом, выписывая глубокие виражи вокруг нескольких высоких строений. Это «авиашоу» вызвало на земле сильный переполох. По радио Полякова настойчиво пытались уговорить приземлиться, но эти увещевания результатов не давали. Тогда были подняты два истребителя, летчики которых, как пишет журналист «Вечернего Новосибирска» Владислав Дебердеев, получили приказ принудить Ил-12 отойти от города и сбить его где-нибудь в сторонке. Однако Поляков за ними не последовал и, в конечном итоге поостыв, благополучно посадил самолет. За это воздушное хулиганство пылкому бортмеханику грозило суровое наказание, но получил он всего 3 года, т.к. суд учел ходатайство С.В. Ильюшина о смягчении участи Полякова, который доказал безопасное поведение Ил-12 на предельных режимах полета.

Самолет Ли-2 на перроне таллиннского аэропорта. Первая половина 1950-х гг.

Т.Т. Ромашкин, И.М. Гаранин (первый, второй слева) и другие члены экипажа возле своего Ли-2. Конец 1940-х гг.

Якутский аэропорт Черский (бывший Нижние Кресты), где 25 октября 1958 г. два преступника решили захватить Ан-2

25 октября 1958 г. на аэродроме в якутском поселке Нижние Кресты (ныне Черский) два пытавшихся уйти от преследования преступника решили захватить Ан-2. По одним данным, милиция пресекла эту попытку, по другим – захват был осуществлен в воздухе, выдвигалось требование лететь в США, затем самолет был посажен в Якутске, где его взяли штурмом.

Как видим, за первые 14 послевоенных лет известны лишь 3 попытки угона самолетов в Советском Союзе. Столь малое количество можно объяснить и незначительными объемами воздушных перевозок в те годы (возможностей для угонов было немного) и жестким внутренним порядком в стране. Впрочем, не стоит списывать и неполноту имеющейся информации.

В следующее десятилетие такие случаи участились. Уже в августе 1960 г. была предпринята попытка угона самолета, но ни тип машины, ни точную дату происшествия, ни его место автору установить не удалось. Зато точно известно, что 21 июня 1961 г. в аэропорту Ашхабад милиция задержала двух человек, собиравшихся захватить Ан-2. Вообще, в 1960-е гг. антоновский биплан пользовался особой «популярностью» среди угонщиков – машины этого типа пытались захватить еще, как минимум. 3 раза. 29 сентября 1964 г. вооруженные уголовники, оказавшиеся на борту самолета, который выполнял рейс Кишинев-Измаил, приказали летчикам А.Г. Шевелеву и В.Г. Байдецкому лететь в Румынию. Но экипаж покружил над Черным морем и, усыпив бдительность нападавших, лег на обратный курс. При заходе на посадку преступники увидели здание кишиневского аэропорта, набросились на пилотов, нанеся им огнестрельные и ножевые ранения. Вероятно, от гибели летчиков спасло лишь капотирование самолета. Угонщики поторопились выбраться из перевернувшейся машины и скрылись. Через несколько дней их задержали, причем во время захвата погибли 2 милиционера. Позднее летчики были награждены орденами Красного Знамени.

3 августа 1966 г. вооруженные преступники попытались угнать Ан-2, выполнявший рейс Поти-Батуми, которым управлял экипаж в составе В.А. Шленова и В.Д. Томашвили. На сей раз летчики так «попилотировали» свою машину, что просто свалили преступников с ног, а затем их помогли скрутить пассажиры. Пилоты были награждены орденами Красной Звезды, а пришедшие на помощь пассажиры – медалями «За отвагу».

А вот 13 марта 1967 г угонщиком Ан-2 стал пилот Аэрофлота, в прошлом военный летчик, уволенный из Вооруженных Сил за какие-то прегрешения. Забравшись в стоявший на аэродроме Туапсе пустой самолет, он собрался улететь на нем в Турцию. Командование Бакинского округа ПВО решило во что бы то ни стало не выпустить беглеца за кордон. Вначале на его перехват вывели Як-28П из 171-го ИАП, но вооружение этого самолета оказалось непригодным для поражения летевшего у самой поверхности моря биплана: добиться «захвата» для пуска ракеты К-8Р с радиолокационным наведением не удавалось из-за отражения сигнала от воды, а ракета с тепловой ГСН цель вообще «не видела». На какие-то мгновения «захвата» все же удалось добиться, и экипаж к-на Парфилова выполнил пуск, но ракета в цель так и не попала. Тем временем Ан-2 вышел за пределы территориальных вод СССР, однако погоня продолжалась. Приказ открыть огонь на поражение получил зам. командира 171-го ИАП подп-к В.Н. Прищепа, пилотировавший МиГ-17. Пушки этого истребителя подходили для уничтожения Ан-2 куда лучше, и вскоре пылающий самолет рухнул в черноморские волны. И по сей день этот инцидент остается единственным достоверно известным случаем сби-тия воздушного судна при попытке угона из СССР.

Стюардесса Надежда Курченко отправилась 25 октября 1970 г. из аэропорта Батуми в очередной рейс, который стал последним в ее жизни

В 1960-е гг. угонщики предпочитали иметь дело с легкими самолетами, на которые приходится не менее 70% всех захватов ЛА того периода. Кроме Ан-2, была предпринята попытка угона Як-12 (борт СССР-44384), вылетевшего 10 сентября 1961 г. из Еревана в Ехегнадзор. Когда пилотируемый Э.М. Бахшиняном самолет приблизился к границе с Турцией, находившиеся на борту трое пассажиров, угрожая ножом, потребовали от пилота следовать в соседнее государство. Летчик отказался и сразу получил ножевое ранение, затем еще одно, и еще, и еще… (всего их оказалось 9). Угонщики стащили пилота с кресла, и один из них попытался сам управлять самолетом, но тот перешел в пикирование, что вынудило израненного Бахшиняна снова занять свое рабочее место. Он смог приземлиться на советской территории, хотя посадка получилась очень грубой. При этом один из угонщиков погиб, а двое получили тяжелые ранения (впоследствии их приговорили к расстрелу). Пилот выжил и был удостоен ордена Красного Знамени.

Единственным советским магистральным лайнером, на который посягнули угонщики в 1960-е гг., стал Ил-14. 3 июня 1969 г. во время выполнения рейса Ленинград-Йыхве-Таллинн четверо пассажиров (двое мужчин и две женщины), вооруженных автоматом ППШ, обрезом охотничьего ружья и муляжом гранаты, попытались направить самолет в Швецию. В ходе возникшей между главарем преступников и экипажем Павла Кузьменкова перестрелки тяжелое ранение получил бортрадист Николай Кисель, досталось свинца и преступникам. Летчикам удалось посадить самолет в Йыхве, где бандиты смогли скрыться (кроме одной женщины). В дальнейшем при задержании главарь погиб,его «подельников» арестовали и осудили на 11-13 лет лишения свободы. Члены экипажа были награждены орденами Красного Знамени и Красной Звезды.

Таким образом, в 1960-е гг. большинство угонов были совершены людьми, уже имевшими проблемы с законом. Нет никаких сведений, что они выдвигали какие-либо политические требования. Количество захватов воздушных судов оставалось незначительным и как-то растворилось на общем фоне преступности огромной страны. Власти проблему не замечали и не предпринимали специальных мер по усилению авиационной безопасности.

История угонов ЛА в 1970-е гг. началась с весьма громкого дела, которое вызвало международный резонанс, но в СССР оставалось известным, главным образом, по слухам. Летом 1970 г. группа отчаявшихся легально выехать из СССР евреев решила захватить Ан-2, работавший на маршруте Ленинград-Приозерск, и угнать его в Финляндию. Там они рассчитывали попросить политическое убежище, а затем добраться до Израиля. «Заговорщики» весьма тщательно спланировали свою акцию, причем явно старались избежать лишнего насилия. Они выкупили все билеты на один рейс, взяли с собой пистолет (правда, неисправный), веревки, которыми намеревались связать пилотов после посадки в Приозерске, и спальные мешки, чтобы тем было не холодно лежать на сырой земле! Привести самолет в Финляндию предстояло бывшему военному летчику М.Ю. Дымшицу, входившему в состав группы. Разработанная операция носила кодовое название «Свадьба», а в анналы правосудия она вошла как «Ленинградское самолетное дело». Угон был намечен на 15 июня, но начинающие «флибустьеры» плохо соблюдали конспирацию, и кто-то из их знакомых сообщил о приготовлениях куда следует. В результате всю «Свадьбу» задержали прямо у самолета. Суд очень сурово отнесся к несостоявшимся угонщикам, приговорив Дымшица и руководителя группы Кузнецова к высшей мере наказания, а остальных – к 10-15 годам заключения. Однако после личной беседы Президента США Р. Никсона с Л.И. Брежневым дело пересмотрели, смертную казнь отменили, а сроки «отсидки» уменьшили. Освободившись, практически все участники этой группы таки покинули пределы Страны Советов.

Несмотря на ряд попыток захвата воздушных судов, отношение в Советском Союзе к обеспечению авиационной безопасности оставалось очень упрощенным, даже процедуры посадки пассажиров в магистральный лайнер и поезд мало отличались. Но все изменилось после 15 октября 1970 г. В тот день Ан-24 (борт СССР-46256) с 46 пассажирами отправился в рейс № 244 из Батуми на Сухуми и далее на Краснодар. Во втором ряду два кресла занимали мужчина средних лет и светловолосый юноша – отец и сын Бразинскасы, оба одетые в длинные плащи. Через 5 минут после взлета они подозвали девятнадцатилетнюю бортпроводницу Надежду Курченко и приказали ей передать летчикам записку с требованиями изменить курс и лететь в Турцию. Перепуганная девушка вбежала в кабину экипажа, успела только крикнуть: «Ребята, нападение!..» – и была убита несколькими выстрелами. Сидевший в третьем ряду пассажир того рейса Владимир Меренков позднее вспоминал: «Я видел… у бандитов были пистолеты, охотничье ружье, одна граната у Бразинскаса-старшего висела на груди». Угонщики вели себя крайне агрессивно, ворвались в кабину и продолжали стрелять. Кажется, они не очень задумывались, что могут вывести из строя весь экипаж и посадить самолет будет некому. Командиру корабля Георгию Чахракия пуля попала в позвоночник, у штурмана Валерия Фадеева оказалось прострелено легкое, а бортмеханик Оганес Бабаян получил ранения в грудь и живот. Чудом уцелел второй пилот Сулико Шавидзе – выпущенная в него пуля застряла в спинке кресла.

Ан-24Б (борт СССР-46256) стал первым советским пассажирским лайнером, угнанным за рубеж. После возвращения из Турции он прошел ремонт на киевском АРЗ 410 и снова летал в Сухумском авиаотряде. В 1979 г. самолет передали в Самарканд, где его эксплуатировали до полной выработки ресурса и е 1997 г. списали на металлолом

Альгирдис (крайний слева) и Пранас (крайний справа) Бразинскасы

«Самолет кидало влево-вправо: летчики, наверное, надеялись, что преступники не устоят на ногах», – продолжает вспоминать В. Меренков. Но это не помогло. Бразинскасы оружия не выпустили, продолжали держать экипаж и пассажиров под прицелом, требуя лететь на турецкую авиабазу Самсун. Истекавший кровью с отказавшими в результате ранения ногами Г Чахракия приказал С. Шавидзе поворачивать к границе. Когда Ан-24 приблизился к Батуми и в поле зрения появился местный аэропорт, Бразинскас-старший, предугадав возможные действия летчиков, пригрозил взорвать самолет при попытке посадить его на советской территории. Выбора не оставалось. Вскоре лайнер пересек границу, но дойти до Самсуна не позволял остаток топлива, и посадка была произведена в ближайшем аэропорту Трабзон. «Оказавшись на аэродроме, мы увидели летное поле, которое было оцеплено войсками», – рассказал впоследствии Г. Чахракия о первых минутах пребывания на территории соседней страны. Когда самолет остановился, угонщики были незамедлительно арестованы турецкими властями, а все раненые получили медицинскую помощь.

Тем временем в Советском Союзе спешно решали, что предпринять в этой беспрецедентной ситуации. Как пишет О.И. Губарев в книге «Воздушный террор. Хроника преступлений», «горячие головы» из штаба Закавказского военного округа предлагали выслать Ан-12 с десантниками в аэропорт Трабзона, провести там спецоперацию и силой вернуть на родину террористов. По вполне понятным причинам на столь радикальные меры советское руководство не пошло, предоставив решение дела дипломатическому ведомству. Без лишних проволочек экипаж, пассажиры, тело убитой бортпроводницы и самолет были возвращены в СССР. Однако представившихся жертвами необоснованных репрессий и попросивших политического убежища Бразинскасов турки выдать наотрез отказались (как считается, не без давления со стороны США).

Угонщики предстали перед турецким судом, на котором постарались всячески откреститься от убийства Н. Курченко и нанесения ранений другим членам экипажа. Они утверждали, что были вооружены лишь обрезами охотничьих ружей, а из пистолетов стреляли некие представители советских спецслужб, сопровождавшие тот рейс. Эта версия до сих пор кочует в различных СМИ, но представляется крайне маловероятной. Во-первых, в то время практики сопровождения «силовиками» обычных рейсов пассажирских самолетов в Советском Союзе еще не было. Во-вторых, даже если предположить, что кто-то стрелял на борту помимо Бразинскасов, то очень трудно представить, как он умудрился не попасть в самих угонщиков и столь метко угодил почти во всех членов экипажа. В-третьих, возникает неизбежный вопрос, почему Бразинскасы не вели ответный огонь в сторону пассажирского салона? В-четвертых, почему они не указали на этих загадочных агентов сразу после посадки в Трабзоне, ведь в этом случае турки наверняка задержали бы людей, непосредственно причастных к кровопролитию. Из членов экипажа также никто не мог стрелять – у них не было оружия, т.к. положенные табельные пистолеты авиаторы попросту не успели получить в аэропорту вылета. Скорее всего, такая линия поведения угонщиков стала одной из «адвокатских штучек», родившихся уже в ходе процесса. Ведь при всей политической подоплеке дела требовалось найти какие-то аргументы для смягчения наказания людям, совершившим по законам любой страны тяжкое преступление. Судя по решению суда, такие доводы отыскались. Бразинскасы провели в тюрьме всего около четырех лет, еще около двух лет их содержали под домашним арестом, и в августе 1976 г. они смогли выехать в США. В СССР состоялся заочный процесс, на котором отца приговорили к смертной казни, а несовершеннолетнего сына – к 10 годам лишения свободы.

Постепенно имена Пранаса и Альгирдиса Бразинскасов стали забываться. И вдруг в 2002 г. из Америки пришла новость: Пранас найден в своей квартире забитым до смерти тяжелым предметом, а главным подозреваемым полиция считает его сына! Суд вину Альгирдиса признал и назначил наказание в виде 26 лет тюремного заключения. Это преступление заставляет задуматься о психическом здоровье «идейных борцов с советской властью» и, возможно, открывает действительную причину безудержной пальбы на борту самолета СССР-46256.

В Советском Союзе события 15 октября 1970 г. получили небывало широкую огласку. Общественность была шокирована и самим угоном, и особенно гибелью юной Нади Курченко. Люди негодовали, по всей стране прокатилась волна митингов как стихийных, так и организованных властями, которые не преминули использовать трагедию в своих целях. Впрочем, в этом случае вряд ли стоит упрекать коммунистических идеологов в необъективности – жестокое убийство беззащитной бортпроводницы ничем оправдать невозможно. Надежда Курченко была посмертно награждена орденом Красного Знамени, ее имя присвоили одному из пиков Гиссарского хребта, танкеру и малой планете в созвездии Козерога. Похоронили Н. Курченко в Сухуми, там же установили памятник, но через 20 лет могилу перенесли в удмурдский райцентр Глазово – на ее родину, где организовали мемориальный музей и также поставили монумент. Своего рода памятником погибшей стюардессе стал и снятый в 1973 г. на киностудии им. А.П. Довженко художественный фильм «Абитуриентка» с И. Шевчук в главной роли.

Невольно советские СМИ «раскрутили» Бразинскасов, пример которых стимулировал на «подвиги» других угонщиков. Уже 27 октября 1970 г. во время выполнения полета Керчь-Краснодар был угнан в Турцию под угрозой применения оружия самолет L-200 Моrаva. На сей раз через 2 месяца преступников выдали СССР. Прошло еще немногим более двух недель, и 13 ноября в вильнюсском аэропорту была предпринята попытка захвата Ил-14, которую удалось пресечь силами экипажа и пассажиров.

В Советском Союзе стали спешно проводить меры по предотвращению повторения подобного. На пассажирских самолетах провели доработки, в т.ч. усилили двери кабин экипажей и установили в них «глазки». Продавать авиабилеты начали по паспортам, а в аэропортах ввели выборочный досмотр багажа пассажиров. С 1971 г. все рейсы пассажирских лайнеров, проходившие вблизи рубежей СССР, стали сопровождать сотрудники милиции в штатском, которые были обязаны не допустить угона самолета за границу любой ценой. 14 ноября 1970 г. СССР стал 120-м членом IKAO, а в 1972 г. ратифицировал Гаагскую конвенцию о борьбе с незаконным захватом воздушных судов. Таким образом, Страна Советов вошла в небольшое число государств, которые уже в то время весьма жестко реагировали на случаи воздушного пиратства.

Продолжение следует