ОЧЕВИДНАЯ НЕВЕРОЯТНОСТЬ. ВОПРОСЫ ОСТАЮТСЯ

17 мая 1935 г. на флагмане агитэскадрильи им. М. Горького, новом самолете А. Н. Туполева АНТ-20 «Максим Горький», летал (пассажиром) французский летчик, будущий известный писатель Антуан де Сент-Экзюпери н был в восторге от этого гиганта. На другой день, в воскресенье, должны были состояться несколько «прогулочных» полетов с работниками ЦАГИ, участвовавшими в создании этого самолета, и членами их семей. Однако в первом же полете в этот день АНТ-20 потерпел катастрофу.

До недавнего времени существовало две версии причины этой трагедии. Первая: Благин – это летчик-хулиган, завидовавший славе В. П. Чкалова, хотел, мол, показать, что и он «не лыком шит», и якобы нарушил прямой приказ одного из руководителей полетов, знавшего его «слабость», не выкидывать никаких «фокусов». Вторая: Благин как раз и получил накануне полета чье-то «указание» для большего эффекта демонстрации «крутануть» «мертвую петлю» вокруг крыла гиганта, чем был весьма удручен, ибо понимал опасность такого трюка.

А вот теперь появляется новая версия – политическая. Во вступлении к публикуемому «Завещанию» говорится, что оно было «широко распространено в красной столице Москве». Ни от одного из ветеранов авиации я этой версии не слышал. Что я! Вдова и дочь Николая Павловича, прослушав текст «Завещания», в один голос сказали: «Невероятно!», «Невозможно!»

Хотя предпосылки для такого поступка Николая Павловича, казалось бы, были. Из дворянской семьи. Отец – полковник царской армии. Кто-то из родственников был репрессирован. Сам Николай Павлович начал учебу в кадетском корпусе, но после революции должен был перейти в реальное училище. В октябре 1918 г. добровольцем вступает в Красную Армию, так как страстно хотел летать. А где же в то время еще можно было летать? Правда, в том же 1918 г. вступает в ряды ВКП(б), но партстаж его оказался невелик: в 192 2 г. не проходит чистку. Видимо, дворянское происхождение все же дало о себе знать. Но он уже был в авиации.

Летом 1920 г. Николай Благин оканчивает теоретические курсы авиации при Дивизионе воздушных кораблей «Илья Муромец», затем последовательно Московскую школу авиации и Высшую школу военлетов по классу истребителей, став, таким образом, специалистом широкого профиля: мог летать и на бомбовозах, и на легких самолетах,

Дальше – обычная служба военного: переводы, назначения. Правда, личные пристрастия все же приводят в желанную «гавань»: сначала (в 1930 г.) он становится инструктором I разряда в Научно-испытательном институте ВВС РККА, а в январе 1932 г., перейдя в ЦАГИ, – одним из ведущих летчиков-испытателей новых туполевских самолетов. (В то время ОКБ А Н. Туполева структурно входило в состав нашего центра авиационной науки.)

Приход Н. П. Благина в ЦАГИ нельзя считать случайным. Дело в том, что еще с детских лет он был склонен к изобретательству. В архиве хранится «Описание аппарата для записывания речи, на который реалист 7-го класса реального уч. Шеповальникова, Николай Павлович Благин, проживающий в Петрограде, испрашивает привилегию». В ЦАГИ Н. П. Благин проводит ряд ответственных испытаний авиационной техники и вооружения, в том числе испытания тяжелого бомбардировщика ТБ-1 со стартовыми пороховыми ускорителями. Не оставляет он и изобретательской деятельности: из девяти поданных им заявок на изобретение пять получили авторские свидетельства.

И вот тот роковой день, когда на своем И-5 Н. П, Благин врезается в крыло «Максима Горького»…

Конечно, Николай Павлович не обманывался насчет политической обстановки в стране. И в то время, как еще сравнительно недавно и мы (но более осторожно), вел он «не те» разговоры в семье или с друзьями. Он даже знал, кто среди последних приставлен был к нему в качестве соглядатая от ведомства на Лубянке: хороший, компанейский мужик. Потом генералом стал…

И все же не мог Николай Павлович сознательно совершить такое деяние: характер не тот. Воспитание не то. Веселый, добрый (в помощи друзьям сотню от рубля не отличал), балагур.

Между прочим, когда убили Кирова, Н. П. Благин был в Ленинграде и приехал оттуда угрюмый: мол, этого-то за что? А не то чтобы – слава Богу, одним меньше…, А тут вдруг – «бандит Киров»!

Из того же «Завещания»: «Таким способом я убью десяток коммунистов-бездельников, «ударников»(коммунистические гвардейцы), как они любят себя называть, и которые на самом деле являются паразитами на теле народа!»

Во-первых, не десяток, а 47 человек погибли в той катастрофе, и среди них – его коллеги летчики и другие члены экипажа и коллеги в более широком смысле – сотрудники ЦАГИ, в тесном контакте с которыми и он в том числе участвовал в создании туполевских машин. Соратников Андрея Николаевича, конструктора мирового уровня (погибших слесарей, техников, инженеров), уж никак не назовешь паразитами на теле народа. А их жены и дети (б человек – от 8 до 15 лет)? Неужели именно их Благин выбрал в качестве жертвы для своей политической акции?

Уж если фантазировать, то можно было бы придумать и такой вариант: Н. П. Благину, очевидно, не составило бы труда добиться включения его в состав участников воздушного парада над Красной площадью, которые в те годы регулярно проводились. Вот там бы и…

Официальная версия, опубликованная в то время в газетах, возлагала всю вину на Н. П. Благина. Но вот что странно: урна с прахом Николая Павловича сначала была выставлена вместе с другими в Колонном зале, и сам И. Сталин стоял у этих урн в почетном карауле, а потом они были замурованы в стену Новодевичьего кладбища, и опять же урна Н. П. Благина была помещена в одном ряду с другими. Как же так – убийца рядом со своими жертвами?

И, может быть, главное. Если бы было это самое «Завещание», то официальная версия не могла бы быть – «воздушный хулиган». Он классифицировался бы как «враг народа». А как поступали с семьями «врагов народа» – известно. А тут его вдове и дочери были назначены персональные пенсии, дочери дали учиться в вузе…

Неразрешенные вопросы в этой истории остаются. Возможно, ответы на них еще найдутся в рассекречиваемых ныне архивах КГБ и партийных архивах. Пока же вышеизложенные косвенные данные склоняют к версии, что Н. П. Благин получил-таки задание на «мертвую петлю», Ничего невероятного в таком глупом (и преступном) задании нет. Один из старейших наших летчиков М. А. Нюхтиков, например, рассказывал, что в начале 50-х годов ему было дано задание: на реактивном Ту-1 б пролететь над Красной площадью, снизившись после Исторического музея до уровня трибун на Мавзолее, а перед Василием Блаженным – резко уйти вверх. Михаил Александрович понимал, что сделать этого нельзя, но и отказаться тоже было нельзя. Он пролетел над Красной площадью, лишь немного снизившись над ней. Но и этого хватило, чтобы ревом двигателей произвести необходимый эффект. И уж никто потом не потребовал от него ответа за невыполненное задание.

И последнее. Смотрите, как все сложно: русский эмигрант в Париже написал в газету «Сервис Мон-дьяль», что в русской эмигрантской газете «Возрождение», выходящей опять же "в Париже, помещено сообщение, что в варшавской газете «Меч» опубликовано обращение и что редактор варшавской газеты гарантирует его подлинность. Ну разве можно всему этому верить? Тут ведь и концов не найдешь. А если уж оно было широко распространено в красной столице, то неужели не было более короткого пути в широкую прессу?