Глава 7. Как зажигаются «звезды»

Поистине неисповедимы судьбы футбольные. В восемьдесят пятом году Игорь Беланов вместе с командой киевского «Динамо» стал обладателем Кубка СССР и чемпионом страны. Но был ли он в свой первый «хрустально-золотой» сезон особо заметной фигурой в нашем футболе? Конечно же, нет. Лучшее доказательство — результаты традиционного референдума еженедельника «Футбол — Хоккей». Когда 209 футбольных обозревателей, представляющих 138 печатных изданий, ТАСС, АПН, радио и телевидение, издательства и другие журналистские организации, определяли лучшего футболиста Советского Союза сезона 1985 года, то ни один из них в свою «тройку» Игоря даже не включил. В числе 20 футболистов из 10 клубов высшей лиги, фигурировавших в этих предновогодних журналистских анкетах, фамилия Беланова не значилась.

Прошло всего полгода, и вдруг из сообщения агентства Ассошиэйтед Пресс во всем мире узнали, что Игорь Беланов зачислен в символическую сборную мира, которую назвали журналисты, освещавшие XIII мировой чемпионат в Мексике. Теперь его фамилия стояла в одном ряду с десятью звездами мирового футбола из Аргентины, ФРГ, Бразилии, Франции, Дании. А месяцем позже игрок символической сборной мира Беланов вошел в состав уже реальной сборной «остального мира», игравшей против сборной Америки. Этот матч был организован ФИФА и детским фондом ООН — ЮНИСЕФ и посвящен 40-летию образования этой организации. Весь сбор от игры на стадионе американского города Пасадена шел в фонд помощи мексиканским детям, пострадавшим от землетрясения.

Несмотря на высокую цену билетов, все 70 тысяч мест стадиона в Пасадене были заполнены. Шоу есть шоу. Задолго до футбольного матча известные американские певицы и певцы под аккомпанемент оркестра дали на импровизированной эстраде концерт. Потом начался церемониал представления и на поле вышли две сборные.

Каждый игрок — в футболке под тем номером, под которым играл на недавнем чемпионате мира. Беланов — под номером 19. Диктор называл фамилию футболиста, страну, которую он представлял, и после этого соперники обменивались вымпелами. По словам Беланова, ему повезло («Поменялся вымпелом с Марадоной»).

На установке Франц Беккенбауэр призывал игроков «остального мира» показать красивый футбол, играть в пас, стараться держаться вместе в обороне, подстраховывая друг друга. Называя Беланова в стартовом составе, Беккенбауэр сказал ему:

— Будешь играть опорного полузащитника, но иногда меняйся с Рошто, который должен действовать больше впереди.

— Хорошо,— кивнул головой Игорь, все-таки привыкший в своем клубе и в сборной больше действовать на острие атаки.

— Мастер есть мастер,— мягко улыбаясь, добавил Беккенбауэр.

— Честно говоря, такое даже не ожидал услышать,— рассказывал Беланов. Я много читал о блистательной игре самого Беккенбауэра на чемпионатах мира. Как об игроке, о нем писали: универсальный мастер! И вдруг Франц Беккенбауэр меня тоже называет мастером.

В первом тайме Ринат Дасаев сидел на скамейке запасных. Вот какой он увидел эту 45-минутку:

— Сборная «остального мира» чаще атаковала, и в первом тайме игра складывалась не в пользу американцев. Игорь хоть и выполнял роль опорного полузащитника, но быстро вошел во вкус и в самом начале игры несколько раз опасно атаковал ворота, которые защищал Пумпидо. После одного из ударов Беланова мяч пролетел чуть ли не задев перекладину, и стадион взорвался аплодисментами. Но сразу после этого я заметил, как Игорь начал прихрамывать. На перерыв команды ушли при счете 1:0 в пользу «остального мира». Гол забил англичанин Батчер.

Во втором тайме уже Беланов со скамейки запасных наблюдал за игрой Дасаева, который заменил в воротах голкипера из Северной Ирландии Дженнингса. На 59-й минуте Росси забил в ворота американцев второй гол.

— Кажется, только после этого игра сборной Америки преобразилась,— рассказывал Беланов. Одна атака американцев следует за другой. И в эти минуты все снова увидели великолепную игру Диего Марадоны, который был главным организатором почти всех атак сборной Америки. Техника у Марадоны своеобразная. Не сказал бы, что он скоростной игрок, но за счет своих нестандартных действий производит впечатление довольно быстрого футболиста. Ведет мяч, и его вроде бы качает из стороны в сторону, а защитники теряются, не зная, в какую сторону его «качнет», куда он ринется в обводку. И главное, что в это время он легко держит мяч на контроле. Здорово в воротах играл Дасаев, но даже он был не в силах отразить мощные удары парагвайца Кабаньяса и Марадоны, сравнявших счет в последние десять минут игры. Итак, в основное время ничья — 2:2. А в серии послематчевых пенальти точнее была сборная Америки — 4:3. Я рад был за Рината, который ровно отыграл весь тайм, а во время серии послематчевых одиннадцатиметровых отразил один пенальти. Американские газеты писали, что Дасаев был одним из лучших на поле.

Когда Беланов возвратился в Киев, расспрашивая его об игре в Пасадене, я поинтересовался личными ощущениями Игоря. Спросил:

— Как себя чувствовали среди звезд, впервые в жизни попав в их компанию?

— Честно говоря, я даже удивился, что у меня не было, как мы говорим, никакого мандража,— спокойно ответил Беланов. Страшно пожалел, конечно, что подвела травма. Они играли в линию — столько пространства! Чувствовал, что мог бы выскакивать один на один, но ускоряться уже из-за боли боялся. А вот чтобы какого-то волнения или переживания, боязни ошибиться — нет, этого не было.

— Может быть, сыграл свою роль опыт участия в чемпионате мира?

— Может быть. Во всяком случае, я бы не сказал, что все они прямо-таки суперзвезды, перед которыми надо шляпу снимать. Хорошие футболисты, но у каждого есть свои недостатки.

— Но чем же все-таки, на ваш взгляд, они отличаются от ваших партнеров по клубу и сборной? — допытывался я.

— Поверьте мне, наши ребята не слабее! — воскликнул Игорь. Саша Заваров, Вася Рац, Паша Яковенко... Да, впрочем, могу назвать еще многих, которые по своим чисто футбольным игровым качествам ни в чем не уступают зарубежным звездам, а по многим компонентам игры даже превосходят их. Просто на Западе им дают хорошую рекламу — вот они и звезды.

Слушал я Беланова и невольно вспоминал рассказ Олега Блохина, который за семь лет до игры Беланова в Пасадене сыграл в Дортмунде свой первый матч в составе сборной мира против «Боруссии». Блохин признался, что, улетая в ФРГ, чувствовал «неприятный холодок и какую-то скованность». Нашему популярному форварду предстояло выйти на поле в составе «гуманных звезд» (так именовали сборную мира, поскольку и тогда весь сбор от игры шел в детский фонд ООН — ЮНИСЕФ), и он немного нервничал: получится ли у него игра в одной команде со звездами? Блохин рассказывал:

«Я пытался избавиться от скованности, но... Психология в спорте вещь серьезная. „Корой" я убеждал себя, что могу сыграть не хуже, чем приглашенные в сборную именитости, но „подкорка", видимо, брала свое: на протяжении двух десятков лет футбольной жизни я только и слышал о необыкновенной силе профессиональных клубов и их звезд».

После этого Блохин довольно часто играл в составах сборных команд мира и Европы в честь уходящих звезд. А 28 июня 1989 года в Киеве состоялся прощальный матч-бенефис уже самого Олега. На поле Республиканского стадиона в присутствии 100 тысяч зрителей сборная СССР сыграла против сборной звезд мира (3:3). Это событие явилось признанием заслуг подлинно выдающегося советского форварда. Не раз пребывая среди мировых асов, Блохин давно понял то же, что и Беланов в Пасадене: «Наши не хуже!» В 1982 году, в бурном потоке критики по поводу слабой игры нашей сборной на чемпионате мира в Испании Блохину «досталось», пожалуй, больше всех остальных. У читателей даже могло сложиться впечатление, что он и есть основной виновник всех неудач нашей сборной. Но не прошло и месяца со дня окончания чемпионата мира в Испании, и именно Олега пригласили в Нью-Йорк для участия в матче под эгидой ФИФА: сборная Европы — против сборной «остального мира». Блохин вышел на поле в одной команде с десятью другими футбольными звездами континента: Зоффом, Кролом, Пеццайем, Стойковичем, Коэльо, Беккенбауэром, Антониони, Тарделли, Росси и Бонеком. Специалисты футбола и пресса США очень высоко оценили игру Блохина.

Потом прямо из Нью-Йорка, не заезжая домой, Олег вылетел в Испанию, где в городе Ля-Корунья в составе киевского «Динамо» участвовал в представительном международном турнире. Киевляне завоевали главный приз — Кубок «Терезы Эрреры», а Блохина назвали лучшим игроком турнира в Ля-Корунье и вручили приз — «Золотую бутсу».

Но разве нечто похожее не случалось в истории нашего футбола еще за двадцать лет до испанского чемпионата мира? Бывало и не такое.

Вспомним чемпионат мира 1962 года. Сборная СССР потерпела обидное поражение от сборной Чили — 1:2. И чуть ли не основным виновником проигрыша наши обозреватели считали Льва Яшина.

Яшин запоздал с броском,— писал один из них. Пропускать такие мячи для него непростительно.

Чилийский чемпионат мира,— вторил ему другой,— по всей вероятности, был у Яшина лебединой песней.

А что же сам Яшин?

Лишь когда мы приземлились дома, я впервые узнал, что чемпионат мира проиграл Яшин,— пишет о себе сам Лев Иванович в книге воспоминаний «Счастье трудных побед». Уже ничто не могло удовлетворить трибуны, мстившие главному виновнику поражения сборной. И однажды, не выдержав, я сказал старшему тренеру «Динамо» Александру Семеновичу Пономареву: «Больше играть не буду!»

Но Яшин остался. А меньше чем через год после своего чилийского «фиаско» он был приглашен в состав сборной мира и блестяще сыграл на «Уэмбли» в «Матче века», посвященном 100-летию английского футбола. Между прочим, тренер ФИФА Фернандо Риера, поставивший Яшина в ворота сборной мира, касаясь встречи СССР — Чили, сказал о выступлении советского вратаря в том злополучном для него матче:

— Яшин играл безупречно, и два мяча, которые он пропустил, не взял бы никакой другой вратарь.

Уместно напомнить, что в том же 1963 году, когда состоялся «Матч века», Яшину — первому из советских футболистов! — был присужден «Золотой мяч».

Грустно и больно (даже сегодня) читать такие, к примеру, строки из воспоминаний Льва Ивановича Яшина, обаятельного и мужественного человека, которому жизнь уготовила нелегкие испытания:

...Лишь известие, что я признан за рубежом, заставило журналистов и публику окончательно «реабилитировать» меня дома.

В ноябре 1986 года в знаменитом парижском варьете «Лидо» состоялась торжественная церемония вручения очень престижных в Европе призов, учрежденных еженедельником «Франс футбол» и фирмой «Адидас». Нашему Олегу Протасову первому из советских бомбардиров была вручена «Серебряная бутса».

— Побывав в Париже на торжестве, в котором участвовали футбольные знаменитости, я лишний раз смог убедиться, какой огромный интерес вызывает в Европе советский футбол,— рассказывал Протасов.

«Серебряную бутсу» ему вручил известный в прошлом французский футболист Роже Пьянтони. Он попросил советских журналистов обязательно передать привет Игорю Нетто и Льву Яшину, с которыми он встречался на футбольном поле.

В свое время в футбольном мире гремело имя форварда мюнхенской «Баварии» и сборной ФРГ Герда Мюллера, появление которого на поле повергало в ужас вратарей, приводило в восторг зрителей. Команды, в составе которых он выступал, праздновали одну победу за другой. С ними он становился чемпионом мира и Европы, победителем Кубка европейских чемпионов и чемпионом страны. «Мое призвание — забивать мячи»,— любил говорить о себе Мюллер.

Но вот встретились в первом матче за Суперкубок-75 киевское «Динамо» и мюнхенская «Бавария». На Олимпийском стадионе, на том самом футбольном поле, где многие игроки «Баварии» в составе сборной ФРГ выиграли труднейший финал X чемпионата мира, шла упорнейшая борьба. Напомним, что победа в том матче досталась киевлянам со счетом 1:0 (гол-красавец забил Олег Блохин). По единодушному мнению западногерманских обозревателей, «не повезло» в этом матче Мюллеру, который так и не смог ни разу создать реальной угрозы воротам «Динамо». Дело в том, что опеку звезды мирового футбола тренеры киевлян поручили великолепному защитнику Стефану Решко. И сделал это он по всем правилам высшего футбольного искусства, начисто переиграв всемирно известного бомбардира. А еще за год до этого динамовцы в матче 1/8 финала розыгрыша Кубка кубков встретились на «Лесном стадионе» во Франкфурте-на-Майне с фаворитом чемпионата ФРГ «Айнтрахтом». В этом матче Решко была поручена персональная опека 28-летнего Хельценбайна, который тоже, как и Герд Мюллер, был игроком сборной ФРГ, чемпионом мира 1974 года. И против этой звезды Решко сыграл блестяще. Поединок закончился в пользу «Динамо» — 3:2. Западногерманская пресса, комментируя игру «Айнтрахт» — «Динамо», констатировала как бы полное отсутствие в этом матче Хельценбайна, потому что Решко «спрятал его от зрителей».

В памяти наших любителей футбола навсегда запечатлелась мягкая и надежная манера игры Стефана Решко, пришедшего в киевское «Динамо» из «Черноморца». В первый же свой «киевский» сезон он провел на поле в основном составе все 30 матчей чемпионата страны. И кажется, ни в одной игре его партнеры на поле не видели Стефана растерянным. Уравновешенный, расчетливый, техничный футболист, он умел отдавать поединку на футбольном поле всего себя. До конца! Мне всегда нравилось беседовать со Стефаном, который профессионально грамотно и довольно просто объяснял любые сложные коллизии футбольной игры. А много ли у нас в свое время писали о Стефане, великолепном защитнике киевского «Динамо» и сборной СССР? О том, как он своей надежной мастерской игрой «прятал от зрителей» не только звезд западногерманского футбола, но и других маститых форвардов, которых хорошо знал весь футбольный мир? Увы, никаких публикаций, сколько-нибудь достойных яркой биографии, сложившейся в большом футболе у заслуженного мастера спорта Стефана Решко, вы не найдете. А вот о тех, кого он «прятал» в игре, в нашей прессе было написано предостаточно.

Когда в групповом турнире мексиканского чемпионата мира наша сборная сыграла с французами вничью, некоторые их звезды, обладавшие в то время титулами чемпионов Европы, признались журналистам, что побаивались сборной СССР и были довольны результатом — 1:1.

Ален Жирес так и сказал:

— Да, я этой игры страшился. Случилось такое со мной впервые. Да и как себя будешь чувствовать, когда такую сильную команду, как венгерская, буквально растерзали. Теперь, к счастью, страхи позади.

— Я удовлетворен результатом,— говорил капитан французской сборной Мишель Платини,— и для меня это был лучший матч за последние полгода. Советская сборная — серьезный соперник.

Футбольный коллектив — это люди. Тренеры, врачи, массажисты, научные консультанты. И, разумеется, футболисты. Все они очень разные по характерам, взглядам, интеллекту, вкусам, образованию, наконец, по возрасту и профессиональной технико-тактической подготовке, с которой игроки приходят в команду и которую там совершенствуют. Нет, не гладко и не просто складывалась судьба у «Динамо» и у каждого отдельного его футболиста. Познакомившись с некоторыми игроками поближе, вы сами убедитесь в том, каким тернистым бывает путь к пьедесталу, как трудно удержаться наверху.

С первых дней восемьдесят седьмого года имя форварда киевского «Динамо» и сборной страны Игоря Беланова не сходило со страниц европейской прессы. Шутка ли, ведь «Золотой мяч» он «отобрал» у самого Мишеля Платини, который владел этим почетным призом три года кряду! Причем победу советского футболиста в традиционном референдуме самого популярного в футбольном мире еженедельника «Франс футбол» журналисты назвали «чистой»: Беланов набрал 84 очка и на 22 очка опередил форварда сборной Англии и испанской «Барселоны» Гарри Линекера — лучшего бомбардира XIII чемпионата мира.

Для самого Беланова весть о том, что именно он стал лауреатом «Золотого мяча», в общем-то, не была неожиданной. Дело в том, что еще в начале декабря 1986 года в Киев приезжали репортеры из еженедельника «Франс футбол». Они фотографировали Игоря во время заключительного матча 49-го чемпионата страны, когда динамовцы столицы Украины встречались со своими московскими одноклубниками. Французские журналисты беседовали с ним на следующий после игры день, не скрывали, что Беланов лидирует в их традиционном референдуме и по очкам опережает Линекера, а также игрока сборной Испании и мадридского «Реала» Эмилио Бутрагеньо. Покидая Киев, гости из Парижа пообещали Беланову сообщить об окончательных итогах конкурса еще до выхода в свет предновогоднего номера «Франс футбола», в котором по традиции публикуются результаты референдума. И сдержали слово: позвонили в Одессу, где Беланов в родительском доме проводил отпуск. Как раз вся семья была в сборе, и первую радость разделили с футболистом близкие ему люди — мать, отчим, жена. Даже дочурка Кристина, которой в те дни минул год, увидев, как ликуют взрослые, захлопала в ладоши.

А как воспринял свою победу сам новый лауреат «Золотого мяча»? Когда мы вскоре встретились, мне показалось, что он скорее озабочен, чем обрадован. Спросил его об этом. А Игорь со свойственной ему прямотой и не стал скрывать.

— Вы правы,— сказал он. Когда узнал, что «Золотой мяч» присудили мне, сразу испытал, пожалуй, больше озабоченности, чем восторга. Первые мысли были о команде, о ребятах. И закралось в душу сомнение: а имею ли я моральное право называться лучшим футболистом Европы, могу ли, играя в таком сильном коллективе, лично владеть «Золотым мячом»?

— И что же вы себе ответили?

— Ты одессит, Игорь,— сказал я себе. А это значит, все должен воспринимать с юмором. Твердо для себя решил не придавать особого значения этому референдуму журналистов. Понимал, что слишком уж в прессе расписали мои достоинства.

— А если бы вы были журналистом и приняли участие в конкурсе, кого бы сами поставили на первое место?

— Сашу Заварова! Я очень обрадовался, когда узнал, что по итогам сезона-86 его назвали лучшим футболистом Советского Союза. Это справедливо. Считаю его лучшим игроком не только в нашем клубе или в стране, но и в Европе. У меня, например, нет такого фантастического дриблинга, как у Саши. А пас! Играть с ним рядом — удовольствие.

— В различных матчах минувшего сезона в составе сборной страны и киевского «Динамо» вы забили немало красивых голов. Какой вам лучше запомнился?

— Если откровенно, то я чаще вспоминаю гол, который не забил. Это было на чемпионате мира в Мексике в том злополучном для нас матче против сборной Бельгии. Вася Рац мне отлично выложил мяч под удар. Я бил головой. Казалось, точно в ворота, но мяч попал в штангу. Обидно было до слез. Стал бы счет 2:0, и, возможно, игра сложилась бы по-иному.

Слушал его, а сам думал: могла ли сложиться по-иному футбольная судьба обладателя «Золотого мяча»?

Киев. Январский день 1985 года. На заснеженном поле стадиона «Спартак» проходит двухсторонняя тренировочная игра футболистов киевского «Динамо». Поеживаясь от холода, небольшая группа болельщиков внимательно следит за необычным матчем: основной состав играет вперемешку с дублерами. Завсегдатаи стадионных трибун в тот морозный день, помнится, терялись в догадках: кто есть кто? То и дело переспрашивали друг друга: «А этот, небольшого росточка, кто такой?» «А вон того худенького откуда взяли?» После двух подряд прямо-таки провалов киевского «Динамо» в чемпионатах страны почитателям команды не терпелось предугадать, что ждет их любимый клуб в предстоящем сезоне. И болельщики, толпившиеся у заснеженного поля, с легким удивлением (а может быть, и с тревогой?) присматривались к вчерашним дублерам и новичкам из низших лиг нашего необъятного футбольного хозяйства. Первым из значительных «приобретений» в списке «Динамо»-85 фигурировал нападающий Игорь Беланов из «Черноморца»: все-таки, выступая в основном составе одесского клуба высшей лиги, он забил 26 голов.

Те, кто мысленно поставил одессита во главе списка, не ошиблись. Первый же свой сезон в знаменитой команде Беланов вместе с динамовцами отметил золотой медалью чемпионата страны и званием победителя в Кубке СССР! А ведь триумфальный дубль — явление редкое. До этого динамовцы Киева подобного успеха добивались только дважды — в 1966 и 1974 годах. Но награды наградами, а такое зрелище, как футбол, тем и замечательно, что команда и отдельные ее игроки получают признание зрителей (и специалистов) не только за добытые ими медали да призы. Не менее важный критерий оценки достоинств футболиста или команды — сама игра. И, как мы уже об этом говорили, в первый свой «хрустально-золотой» сезон Беланов как бы выпал из поля зрения и для многих ценителей почему-то не стал особо заметной фигурой в нашем футболе. А буквально через полгода, как вы об этом тоже уже знаете, имя Беланова стало известно всему футбольному миру.

Между прочим, когда в пресс-центре XIII мирового чемпионата был распространен список лучших игроков мира, и фамилия Беланова появилась в числе звезд мирового футбола, об Игоре писали: «Его отличают реактивная скорость, неплохой дриблинг, мощные удары с обеих ног».

— Игорь, как вы восприняли сообщение о том, что попали в символическую сборную мира? — спросил я Беланова.

— Мне наши ребята сказали, динамовцы, когда мы уже были на своей базе в Конча-Заспе. Они по радио об этом услышали. Я не поверил. Думал, разыгрывают. «Почему я? — мелькнула мысль. Не может быть такого!» И сразу об этом забыл. А на следующий день, когда просматривал свежие газеты, вдруг увидел свою фамилию в составе символической сборной мира и, признаться, даже немного удивился: столько замечательных футболистов было в Мексике, и вдруг я среди звезд.

Примечательно, что Дасаев и Беланов в канун Нового года были включены и в символическую сборную мира, которую определила итальянская «Гадзетта делло спорт». Причем это не были «новогодние забавы» журналистов. Авторами состава команды были известные в мире тренеры: Билардо и Менотти (Аргентина), Дерваль (ФРГ), Идальго (Франция), Беарзот (Италия), Михелс (Голландия). Накануне каждому из них было предложено по пять кандидатов на ту или иную позицию, и специалисты проставляли номера — от первого до пятого. Тот футболист, у которого показатели были выше, и попадаа в сборную мира-86. К примеру, на позицию ударного форварда вместе с Белановым претендовали такие звезды, как испанец Бутрагеньо, итальянец Альтобелли, датчанин Лаудруп, аргентинец Вальдано. И в этой авторитетной компании Беланов набрал высоких мест больше всех.

Игорь пришел в футбол, пожалуй, как все мальчишки, которые родились и выросли в Одессе на Молдаванке. Играл за свой двор, потом за родную улицу Комитетскую. Мать не очень-то одобряла увлечение сына («В школе троек больше, чем четверок, а ноги побьет и ботинок не напасешься!»). Но отец, человек мягкий и добродушный, футбол очень любил. Казалось, он даже радовался, что сынишка так увлекается именно этим видом спорта. Однажды сам и привел Игоря в специализированную школу футболистов, которая была организована при команде мастеров одесского «Черноморца». Но как же Иван Радионович Беланов злился, когда после просмотра, устроенного для желающих поступить в школу, его Игоря «забраковали».

— А может быть, и хорошо, что так получилось,— вспоминает о том случае Игорь Беланов. Ведь часто родители чуть ли не насильно толкают своих детей в спортивные школы сызмальства, а ребята к этому еще не готовы, и бывает, что так себя и не находят.

«Искать себя» он снова стал в мальчишеских играх. Играл во всех командах, которые его принимали в свой состав,— за двор, за улицу, за школу. Но чаще всего — за юношеские команды «Локомотива», на стадионе которого он пропадал почти все свободное время. Так продолжалось несколько лет. Пока на каких-то городских соревнованиях Игоря не приметили специалисты из той самой школы «Черноморца», в которую его раньше не приняли. Теперь пригласили сами. Его первым тренером в этой школе стал мастер спорта Эдуард Иванович Масловский.

— Прекрасный человек,— сказал о своем первом наставнике Беланов. Очень много мне помогал. Впрочем, не только мне, но и всем своим ученикам, которых любил, наверное, так же крепко, как и футбол.

Поскольку я тоже родился и вырос в Одессе, Масловского хорошо помнил по играм 60-х годов. Он тогда выступал на левом краю защиты в составе одесского СКА. Отличался надежной игрой в обороне и смелыми рейдами к воротам соперников.

— Каким вам вспоминается ваш теперь уже знаменитый подопечный? — спросил я Масловского, когда мы встретились летом в Одессе после мексиканского чемпионата мира, на котором Беланов стал самым результативным форвардом сборной СССР.

— Был, пожалуй, как все дети,— сказал Эдуард Иванович. Ничем особым не отличался. Разве что чуть большей, чем у других ребят, настойчивостью. Трудно ему приходилось: учился в ПТУ, в вечерней общеобразовательной школе и в нашей футбольной. Мальчиком он был очень веселым и озорным. Но случившееся в их семье горе его словно бы подменило. Стал не по годам серьезным и замкнутым.

Ту жуткую ночь Игорь часто вспоминает как сплошной кошмарный сон. Его разбудила мать. Он еще не видел ее такой растерянной. Мама подсела к нему на кровать, крепко обняла сына, и он почувствовал, как она вся дрожит. По ее щекам текли слезы.

— Что же мы теперь будем делать, сынок,— почти шепотом причитала Нионила Вениаминовна, еще крепче прижимая к себе Игоря. Горе-то какое, горе... Нет больше нашего папочки.

Отец был настоящий глава семьи. О таких говорят, что на нем дом держится. И руки у него были мастеровые, умелые во всем. Работал водителем на автобазе, где его очень уважали, но и вне ее не расставался с техникой: имел свой мотороллер, потом сменил его на мотоцикл. А беда случилась из-за чьей-то халатности. Ночью Иван Радионович возвращался с работы на мотоцикле. На трассе стоял МАЗ с выключенными фарами. На полной скорости мотоциклист в него и врезался. Случилось это на Пересыпи.

— Я видел, как тяжело было матери,— вспоминал о днях детства и юности Беланов. Впрочем, и мне было несладко. Учился тогда в 25-м строительном училище, что в поселке Котовского. Далековато приходилось ездить. А еще учеба в вечерней школе. Плюс футбол, который забирал все остальное время. После окончания училища пошел работать каменщиком-монтажником. Трудновато пришлось. Но зато сколько было радости, когда принес матери первую зарплату — 180 рублей!

— Любопытно, как в сравнении с трудом каменщика вы ощущаете свой труд игрока? — спросил я Игоря.

— Бывает, что только после одного дня трехразовых тренировок чувствуешь себя так же, как после трудовой недели работы каменщиком.

Прибавьте к этому всевозможные травмы. Разумеется, каждодневные ссадины, синяки и шишки не в счет. Но вот только в минувшем сезоне у игроков киевского «Динамо» было девять сложных переломов. А моральные перегрузки — жизнь вне семьи! Примерно по 330 (или что-то около этого) дней в году! Когда подошло время срочной службы в армии, судьба вновь свела Игоря с его первым наставником: Беланов попал в одесский СКА, а Масловский в те годы был уже тренером этой команды. В пору игры в составе армейцев Одессы за молодым форвардом чуть ли не закрепился ярлык «всадник без головы». А сам Игорь, носивший футболку с номером десять, помнит, как его за слишком прямолинейные набеги поддразнивали: «Шел трамвай десятый номер...» Но ведь кроме скорости у этого паренька были тогда, вероятно, и другие, не менее ценные, качества, которые и помогли стать подлинным мастером футбола. Какие же именно?

Вот что на этот вопрос ответил Эдуард Масловский: На тренировках и в игре он действовал с полной отдачей сил. Не щадил себя. А матчи были для нас порой очень трудными. Особенно на футбольных полях Средней Азии. Но я не припомню случая, чтобы в игре Игорь где-то мог убежать от борьбы. Правда, это вовсе не значит, что он всегда побеждал в жестких единоборствах. Напротив, порой отлетал от соперников, словно мячик,— для нападающего он ведь легонький. Но перед трудностями не пасовал. На него всегда можно было положиться и быть уверенным, что не подведет. Чистоплотный парень. И на футбольном поле, и в жизни. И цели перед собой, наверное, всегда ставил высокие. Однажды я даже удивился, услышав, как Игорь вполне серьезно кому-то из товарищей по армейскому клубу сказал: «Все равно буду играть в сборной!»

Когда Беланов заканчивал службу в армии, ему посыпались заманчивые предложения, ибо в первой лиге он уже вполне созрел как игрок, готовый шагнуть на следующую ступень. Его просто трудно было не заметить. В этот период присматривались к Игорю и селекционеры киевского «Динамо». Даже приглашали в Киев. Но, демобилизовавшись из армии, Беланов предпочел остаться в Одессе и играть в «Черноморце».

В те голы это была интересная команла. Ее наставник Виктор Прокопенко, сам не так давно игравший в нападении одесского клуба, сумел создать в коллективе хороший, творческий микроклимат. Помню, как однажды научный сотрудник кафедры психологии Одесского госуниверситета В. Подольский, работавший с «Черноморцем» в качестве психолога, рассказывал о старшем тренере:

— Я уже давно собираю материал для монографии «Психология футболиста». Есть у меня тема «Тренеры». Так вот Прокопенко, по моим наблюдениям, исповедует свою концепцию управления футбольной командой. Он яркий представитель своей профессии. Это демократичный тип руководителя, который в коллективе помогает развиваться личности.

Примечательно, что именно в этот период в «Черноморце» происходило возмужание и становление характера футболиста Беланова. Его снова пригласили в Киев, куда он явно не торопился.

— С переездом в Киев я действительно не спешил, хотя приглашали меня дважды,— рассказывал Беланов. Принял только третье предложение, когда поиграл уже в высшей лиге в основном составе «Черноморца». Оказалось, что это к лучшему. Я окреп, почувствовал, что такое высшая лига, и, наконец, решил: киевское «Динамо» — мой шанс. Правда, тогда только и слышал от приятелей: «Куда ты собрался?! Там же — имена! Посмотри на себя, с твоей-то выносливостью о киевском „Динамо" и думать нечего». Наверное, эти разговоры только помогли мне. Я разозлился. Понимал, конечно, что разница есть, но уверен был, что смогу.

В свой первый киевский сезон, повторюсь, Беланов не стал заметной фигурой в нашем футболе. Он сверкнул яркой звездочкой фактически в одном матче в Киеве, когда динамовцы в первом круге принимали московский «Спартак».

К бомбардирам, забившим голы вратарю московского «Спартака» и сборной страны Ринату Дасаеву, волей-неволей возникало особое расположение. Неслучайно именно после этой игры Беланова пригласили в сборную страны.

Он дебютировал в ее составе в Лужниках. Вышел на замену за пятнадцать минут до конца игры со сборной Швейцарии. А в отборочном матче чемпионата мира против сборной Дании Беланова поставили уже в основной состав. Но ту встречу сборная СССР проиграла со счетом 2:4. И вот парадокс: проиграла-то команда, а досталось за все, пожалуй, одному Беланову. Игорь вспоминает об этом с незабытым еще чувством обиды:

— На собрании команды Эдуард Васильевич Малофеев учинил настоящий разнос. Сказал даже, что играть «вдесятером» было сложно. (Подразумевалось, что я вообще отсутствовал на поле.) Обвинил меня в трусости. Не знаю, может ли в таком тоне тренер сборной говорить с игроком.

Игорь, очевидно, прав. Устраивать разнос одному игроку, когда проиграла команда,— такое не делает чести тренеру сборной. Хотя в этой ситуации в какой-то степени можно понять и Малофеева. Вероятно, после игры с датчанами он злился не столько на Беланова, который его «подвел», сколько сам на себя за то, что все-таки согласился включить этого игрока в сборную. Откуда у меня такое предположение? Оно возникло после одного интервью начальника Управления футбола Госкомспорта СССР В. Колоскова, когда мы узнали, что руководители сборной ввели в ее состав Беланова чуть ли не под нажимом, а не по собственной воле.

— Кстати, что касается Игоря Беланова, то главный тренерский совет уже давно и весьма настойчиво рекомендовал прежнему руководству сборной присмотреться к этому нападающему,— говорил Колосков в том интервью. Но нам неизменно отвечали, что он будто бы не соответствует современным требованиям и в довершение всего лишен бойцовских качеств.

Представляете, с каким настроением возвратился Беланов в Киев после неудачной игры главной команды страны против сборной Дании. Партнеры по клубу и сборной Анатолий Демьяненко и Сергей Балтача как могли успокаивали дебютанта. Но слова товарищей служили слабым утешением. Неудачный дебют в сборной морально надломил Беланова. До конца сезона он и в «Динамо» показывал не очень-то ровную игру.

А Лобановский продолжал в него верить. И это не журналистский штамп, а действительность.

— Для Беланова киевское «Динамо» — новый коллектив,— говорил мне старший тренер киевлян в июле восемьдесят пятого. Иные требования, совершенно новая для него программа подготовки. Нужно время для того, чтобы как следует адаптироваться. Мы верим в этого футболиста, и, думаю, настанет время, когда он снова выйдет на стабильно высокий уровень игры.

Игорь Беланов возвратился в сборную Советского Союза уже вместе с ее новым главным тренером. За три недели до старта XIII чемпионата мира.

— Я во многом обязан Валерию Васильевичу Лобановскому,— рассказывал мне Беланов, когда мы встретились после его возвращения из Мексики. Он помог мне раскрыться. У этого тренера нет любимчиков. Он со всеми одинаков — жесткий и требовательный. Поэтому-то футболист у него просто растет на глазах. Возьмите, к примеру, Ваню Яремчука, Васю Раца или Пашу Яковенко. Кто они? Футбольные дарования? Яркие таланты? Конечно, теперь это так, но почему же еще полтора-два года назад о них никто всерьез не говорил? Да и по себе чувствую. Я никогда не думал раньше, что смогу так играть в футбол. Бегать два тайма, совершать рывки, атаковать и помогать защите. И главное — где? На чемпионате мира, в условиях жары и высокогорья.

Я напомнил Игорю о самой драматической для нашей сборной игре в Мексике:

— Представляю, как лично вам было обидно уходить с поля после поражения от бельгийцев. Вы-то забили в ворота Пфаффа три гола и стали подлинным героем проигранного командой матча! И после финального свистка арбитра вы, как я узнал из репортажа в «Комсомолке», упали на траву и заплакали. Верно ли это?

— Так и было. Рыдал и, кажется, первый раз в жизни не скрывал своих слез. Но из Мексики мы все же уезжали без особой горечи. После игры с Бельгией Лобановский собрал команду, и я в точности запомнил его слова. «На этом футбол для вас не кончается,— говорил Валерий Васильевич. Вы молодые, и основные игры у вас впереди. Кто бы ни был тренером сборной, вам нужно думать о будущем, нужно готовить себя к чемпионату Европы, к новым серьезным испытаниям. Это главное».

В конце сезона-86 многие из тех журналистов, которые еще год назад в референдуме еженедельника «Футбол — Хоккей» даже не упоминали фамилии Беланова в своих анкетах, теперь называли его в числе лучших футболистов страны. Заговорили о нем и в европейской прессе. «Франс футбол» на своей суперобложке поместил фотографию: Игорь Беланов рвется в атаку. А на развороте этого номера — рассказ о новом обладателе «Золотого мяча» под броским заголовком: «Наследник Яшина и брат Блохина».

В тот день, когда киевские динамовцы, победив своих московских одноклубников, в двенадцатый раз завоевали золотые медали чемпионов страны по футболу, в ложе прессы Республиканского стадиона в Киеве я разговаривал с тогдашним заместителем главного редактора еженедельника «Франс футбол» Дени Шевье.

— Надеюсь, что приезжаю в Советский Союз не в последний раз,— сказал Шевье. Ваш футбол становится все более популярным в Европе и, в частности, во Франции. Сборная СССР — одна из сильнейших команд мира. И неслучайно в нашем традиционном референдуме на звание лучшего футболиста Европы, которому мы вручаем «Золотой мяч», вместе со звездами европейского футбола — такими как Бутрагеньо, Линекер, Альтобелли, Тигана, в анкетах часто встречаются имена киевлян Беланова, Заварова, Яковенко. К слову сказать, Беланов стал всеобщим любимцем во Франции.

— А когда же, интересно, Беланов успел стать популярным у вас в стране? После победы сборной СССР над вашей командой на «Парк де Пренс» или после чемпионата мира в Мексике, где он забил четыре мяча?

— Да нет, чуть раньше, после Лиона, где ваше «Динамо» блестяще победило «Атлетико» в финале Кубка кубков.

Французское телевидение транслировало матч на всю страну.

Когда в киевском Дворце спорта Беланов вместе с товарищами получал свою вторую золотую медаль чемпиона Советского Союза и мастера искусств давали большое представление в честь динамовцев, я познакомил Игоря с нашим земляком Михаилом Водяным. Потом провожал их в Одессу. А через несколько дней Водяной позвонил мне оттуда.

— Этот наш и ваш обладатель «Золотого мяча» отличный парень,— восторженно говорил актер. Я еще не встречал в своей жизни футболиста, который был бы так скромен, как Игорь. Мне кажется, что он даже не понимает, что с ним произошло. Думаю, от зазнайства Беланов застрахован: как и каждый одессит, он обладает достаточным чувством юмора.

Любопытно, что сам Беланов в одном из своих интервью на вопрос: «А какие интересные встречи вне футбольного поля подарил лично вам год мексиканского чемпионата мира?» — ответил:

— Представляете, как раз за два дня до нового, 1987, года в киевском Дворце спорта, где нас приветствовали мастера искусств, я познакомился с выдающимся мастером оперетты — своим земляком, народным артистом Советского Союза Михаилом Григорьевичем Водяным. Он мне посоветовал поскорее забыть о своем «высоком положении» обладателя «Золотого мяча» и предостерег, что среди завсегдатаев трибун есть немало таких, которые с удовольствием наблюдают не столько за взлетом своих кумиров, сколько за их падением...