ВОЛШЕБНЫЙ БОМБАРДИР

Если вы едете по дороге из Сен-Рафаэля, вы поворачиваете направо как раз у въезда в провансальскую деревушку Изамбр. Ее вы проскакиваете мгновенно и уже карабкаетесь добрых два километра по извилистой дороге, обсаженной мимозой и лавром. А на самом верху перед вами открывается «Шведский домик» — спрятавшееся в сосновой роще маленькое чудо. Да, это рай на земле…

«Шведский домик»! Жюст Фонтэн не мог придумать лучшего названия для своей летней резиденции над заливом Сент-Максим.

Швеция — это вершина его карьеры, прерванной в возрасте менее тридцати лет в результате глупейшего случая на футбольном поле. Но есть неоконченные симфонии, которые более знамениты, чем иные оконченные…

Когда неугомонный Фредерик, точный портрет своего отца, оставляет его в покое, Жюсто часто возвращается в мыслях к этому лету 1958 года, которое сделало его имя знаменитым среди болельщиков всех континентов.

Какое приключение! А ведь о нем известно еще далеко не все…

«Пассажиров, следующих в Стокгольм рейсом 724, просят подойти к двери № 4 для посадки в самолет».

Это было 20 мая 1958 года в Орли. Участвующим в первенстве мира трехцветным предстояло лететь навстречу славе. Усталость длинного изнурительного сезона читалась на всех лицах. В том числе и на лицах футболистов из Реймса, которые спали стоя. Они отпраздновали свою победу в финале Кубка Франции против Нима (3:1) и видом своим походили на гуляк, едва вернувшихся после изрядного кутежа. Нет, Пьянтони, Жонке, Венсану, Панверну, Блиару, Колонна и Фонтэну было явно не по себе.

— Что ж, друзья, если вы думаете вот так завоевывать Швецию, то дела ваши плохи, — бросил Жан-Жак Марсель.

— Говори потише, Жан-Жак, от луженой глотки звенит в голове, — сказал, как всегда язвительно, эльзасец Реметтер.

— У меня такое впечатление, что мне просто повезло, ибо раньше чем через три месяца вам не прийти в себя, — заключил тулузец Муйне.

Создалась соответствующая обстановка…

А селекционер Поль Никола уже думал о предстоящих выступлениях сборной Франции. Он не раскрывал своих намерений, но очень точно знал, чего ему хочется. Впрочем, как всегда… Перед тем как подняться на борт самолета, он улучил момент и шепнул Фонтэну:

— Жюсто, в Швеции я ставлю тебя. Да, пусть гадают, кто будет играть, ты или Блиар, но я уже принял решение. Об этом никому ни слова…

Секретный пакт был заключен…

Команда Франции прилетела в Стокгольм уже к вечеру и сразу лее отправилась автобусом в Коппарберг, расположенный в двухстах семидесяти километрах от столицы.

— Двухдневный отдых! — объявил тренер Альбер Батте. — Занимайтесь чем угодно. Потом мы начинаем новый сезон…

Вот так на берегу озера в шведском лесу трехцветные забыли десятимесячный чемпионат и игры на кубок. Они были несколько раз на изумительной рыбной ловле. Но вечером в своей комнате Фонтэн горел от нетерпения. Он хотел оправдать доверие Поля Никола. Причем немедленно.

Когда из мрачной конюшни быка выпускают на арену, он бросается то в одну, то в другую сторону, чтобы дать выход своим скованным силам. Фонтэн был таким быком, и как только он принимался за дело, его жизненные силы перехлестывали через край. В первом же тренировочном матче Фонтэн забил четыре гола. Великолепная прелюдия!

Поль Никола по-прежнему молчал, но при этом не переставал думать. В характере Жюсто он не ошибся.

— Шансы Фонтэна быстро растут, — заключили наблюдавшие игру специалисты. — Полю Никола будет очень нелегко выбирать.

Увы! Блиар разрешил проблему самым нелепым образом: на стадионе «Сталдатен» он нанес сильный удар, который пришелся по земле, и пока он корчился от боли, доктор Копен поставил диагноз:

— Сильнейший вывих. Немедленно гипс. Игры на Кубок мира для него закончены.

Теоретически у Фонтэна больше не было соперника, и он мог спокойно готовиться к фантастическому выступлению…

Жюсто забил тринадцать голов со всех возможных позиций: сильными ударами, хитро, справа, слева, головой…

Три против Парагвая, разгромленного (7:3) неотразимой командой. Это был урок блестящего старта и умения играть без мяча.

Два против Югославии (3:2), продемонстрировав образцовую свечу, пролетавшую перед носом элегантного балканского вратаря.

Один в игре с Шотландией (2:1), доказав, что индивидуальный подвиг необходим и в хорошей коллективной игре.

Два против Северной Ирландии (4:0), изничтоженной после перерыва.

— Никогда в чемпионате Англии я не видел такого удара головой, как у этого француза, — вынужден был признать Грег, названный в числе лучших европейских вратарей.

Один-единственный гол против замечательной команды Бразилии (5:2), будущего чемпиона мира, но зато какой гол: после блестящего удара, в падении, гол, сравнявший счет и на какое-то время позволивший подумать о чуде.

И, наконец, четыре против Западной Германии (6:3), забитые им с обескураживающей легкостью, — в завершение необычайного наступательного праздника, в честь дня рождения Поля Никола и ради завоевания самого желанного личного в футболе звания: лучший бомбардир чемпионата мира.

Да, тринадцать мячей в шести матчах: побит рекорд венгра Шандора Кочиша (11 голов в 1954 году), завоевано символическое снайперское ружье, а ко всему еще — радость от сознания своего большого вклада в завоевание третьего места командой Франции.

На родине трехцветных встретили очень горячо. Центром всеобщего ликования стал Фонтэн — эта «звезда» из «звезд». Первые страницы всех журналов предпочли его политическим деятелям и представителям артистического мира. Сто раз заставили его рассказывать о своих тринадцати голах. Один французский еженедельник даже попросил его продемонстрировать эти голы один за другим как бы «на бис». И вот Жюсто на пустом стадионе в присутствии двух репортеров повторяет свои замечательные подвиги…

Через некоторое время какой-то болельщик обратился к королю бомбардиров, которому завидовал сам Пеле:

— Еще раз браво, Жюсто! — воскликнул он. — То, что вы сделали в Швеции, потрясающе! Но ведь, честно говоря, вам повезло…

— То есть как повезло?

— Очень просто: если бы Блиар не получил травму, вы, возможно, не играли бы в первенстве мира…

— Это правда, — сказал Фонтэн, немного подумав.

До сегодняшнего дня Фонтэн поддерживал эту ложную версию; она нисколько не умалила его выдающийся успех.

И к тому же она доставляла такое удовольствие Блиару…