ЖЮАН-ЛЕ-ПЕН, 2-3-2-2-1

У него безошибочные суждения, и он высказывает их в простейшей форме. Но он не откровенен. О, далеко не откровенен! Это чемпион непримиримости в футболе, где он доводит до нервного приступа самых невозмутимых людей.

Нума Андуар идет по жизни с улыбкой на устах, принимая людей такими, какие они есть, а не какими хотят казаться. Но он остерегается об этом говорить, и в этом его сила. В окружающем его мире, где так много поддельного, он показал всем, от самых больших до самых маленьких, что пример и здравый смысл стоят самых ученых теорий.

Да, Нума родился хитрецом. Он был отличным защитником в «Олимпик д'Антиб» и всегда хвастает тем, что неоднократно входил в состав сборной Франции… в качестве запасного.

— Гастон Барро, отбирающий игроков для нашей сборной, очень меня любил, — вспоминает он. — Я часто говорил ему: «Доставьте мне удовольствие, но только не включайте в основной состав». Я знал, что не обладаю экстраклассом, но я обожал футбольную среду и путешествия.

Самым экзотическим и самым далеким было путешествие в Уругвай, куда команда Франции отправилась в июле 1930 года для участия в розыгрыше первого Кубка мира. Пятнадцать дней на борту «Конт Верд», шедшего в Монтевидео, две недели, полные веселья, в окружении отдыхающих коллег. Там были Тепо, Матле, Капель, Пинель, Шантрель, Виллаплан, Либерати, Дельфур, Машино, Люсьен Лоран и Ланжийе. Так как федерация не назначила специального тренера, Шантрель взял на себя заботу о физической подготовке, которой занимались каждое утро на палубе, прямо среди пассажиров, сначала ошеломленных, а затем и очарованных бьющей через край юностью.

— Во время этой поездки меня единственный раз за всю мою карьеру массировали, — говорит Нума когда начинаются воспоминания, — и так как массажист очень торопился закончить свою работенку, мне промассировали только одну ногу…

С тех пор Нума побывал всюду. Чего он только не видел до того, как стал самым оригинальным тренером… которого периодически лишают диплома, так как он всегда уклоняется от официальных стажировок.

— Я согласен, что стажировки — дело хорошее, но что поделать, если меня они утомляют и ровным счетом ничего мне не дают.

Нужно сказать, что редкие появления Нума у федеральных футбольных руководителей всегда были весьма своеобразны. Как, например, в Экс-ан-Прованс, когда один инспектор спросил его:

— Каково ваше мнение о включении сыра в рацион футболиста?

— Сыра? — переспросил совершенно ошеломленный Нума.

— Да, да! Что вы порекомендуете игроку накануне или в день матча?

— Вы знаете, я не придаю значения этим вопросам. Если центр нападения съедает четыреста граммов рокфора и через три часа забивает пять голов, я говорю: «Да здравствует рокфор!»

«Тактические» установки Нума известны в мире круглого мяча. Они свидетельствуют об относительности так называемых современных формул, которые зачастую оказываются простым перефразированием старых, чисто словесной эквилибристикой.

Один игрок решил однажды поставить Нума в затруднительное положение.

— Мосье Андуар, — сказал он ему, — я полузащитник. Полусредний, к которому я приставлен, полу чает травму и покидает поле. Кого я должен теперь опекать? TJv.

— Все зависит от обстоятельств, — отвечает Нума. — Началась ли игра или кончается? Выигрывыет твоя команда 3:0 или проигрывает 0:3? Или, может быть, нужно вырвать ничью?

— Но я спрашиваю в принципе.

— Какой там принцип! Я же тебе говорю: если победа обеспечена, ты идешь в раздевалку со своим полусредним, чтобы его не огорчать, если команда проигрывает, ты все равно уходишь, чтобы не видеть этого, а если дело идет к ничьей, ты тем более исчезаешь, чтобы не устраивать неразберихи.

В 1951 году Марио Зателли только что окончил главные курсы и имел звание спортивного директора. У Нума Андуара был скромный местный диплом, но он тренировал команду.

Так вот, никогда «Ницца» не добивалась таких блестящих результатов, как под руководством этого забавного тандема, в котором роли были явно перепутаны. Разве не завоевывала она дважды подряд (в 1951 и 1952 годах) титул чемпиона, что является беспрецедентным в истории французского футбола?

В то время в распоряжении Нума находились выдающиеся игроки (Доминго, Амальфи, Бонифаси, Карре, Карниглиа), а также своевольный упрямец, который доставлял ему уйму хлопот. Это был Сезари.

— Жорж, я хочу видеть тебя на тренировке в обуви, — сказал ему однажды Андуар.

— Послушай, Нума, от нее же никакого толку! Ну, я понимаю, в теннисе или в баскетболе…

— Возможно, но ты рискуешь ни за что ни про что получить травму.

— От своих?

— Иногда они опаснее противника!

Сезари был обаятельный парень, но им владел дух противоречия. На другой день он снова пришел без обуви. Нума снова сказал ему:

— Жорж, где твои бутсы?

Результат был точно такой же, как и вчера. Нума больше не настаивал, а Сезари, его центр нападения, выжидал: ведь он ничего не терял на этом.

На следующей неделе Андуар разделил игроков «Ниццы» на две команды, чтобы в ходе тренировочной игры окончательно все отшлифовать. Сам он занял место среди игроков запаса.

— Хоть мне скоро и пятьдесят, но кое-что я еще мыслю! — бросил он им.

И он это доказал на примере Сезари, который в результате сильного удара в лодыжку оказался в больнице.

— Это серьезно? — спросил Нума у врача.

— Не очень. Но на несколько дней Жорж вышел из строя…

Сезари пришлось отказаться от участия в следующем матче чемпионата… и заплатить штраф.

— То есть как? Я получил травму, лишился премии, и сверх того вы меня еще наказываете?!

— Да, Жорж, потому что ты выбыл из борьбы по собственной вине и тем ослабил команду.

— По собственной вине, Нума? Послушайте, я не сумасшедший! Ведь это вы мне подбили лодыжку!

— Прекрасно знаю.

— Может, скажете, что вы сделали это нарочно?

— Именно.

— Но тогда это скандал!

— Нет, Жорж, это урок: в следующий раз, я уверен, ты не забудешь надеть бутсы, а быть может, даже щитки.

В то утро на стадионе «Рей» бельгийский защитник Ван Молл подошел к своему тренеру и сказал с акцентом брюссельских окраин:

— Мосье Андуар, сегодня что-то не получается, чувствую, болит и болит вот здесь, как раз у бедра. Боюсь, как бы от перенапряжения не стало хуже! Пожалуй, лучше мне отдохнуть немного, как вы думаете?

Нума хорошо знал людей, а футболистов в особенности. Он тут же почуял какую-то хитрость, чтобы увильнуть от физической подготовки, от пробежек и прочего.

— Ты видел массажиста?

— Нет, он еще не появлялся…

— Пока ждешь, разогревайся; пройдет само собой.

— Но, мосье Андуар, дело серьезное, когда я нажимаю, адская боль! Мне вовсе не улыбается просидеть три недели за воротами…

— Это пусть тебя не волнует. Ты слушайся меня. И для начала — три круга по стадиону мелкой рысью. А потом подойдешь ко мне…

Ван Молл не стал спорить и удалился, ворча что-то себе под нос.

Вскоре прибыли профессионалы из «Ниццы», возглавляемые неутомимым Ферри, одним из самых благородных игроков последнего двадцатилетия. Ван Молл не спешил присоединиться к довольно беспорядочному строю своих товарищей: он побежал вокруг стадиона — сначала тихо, очень тихо…

Три круга — это один километр, не больше. Ван Молл одолел эту дистанцию за четверть часа, и уже похоже было, будто он совершает свой крестный путь. Весь в поту он подошел к центральному кругу.

— Как чувствуешь себя сейчас? — спросил у него Нума.

— Болит, но бегать могу…

— Ну, вот видишь, ничего страшного. Минут пять передохни и начинай снова.

— Как снова?..

— Еще три круга…

Ван Молл, стиснув зубы, побежал рысцой. Пробежав метров триста, он слегка ускорил шаг. На полпути стало ясно, что он поддерживает вполне подходящий ритм, позволяющий закончить дистанцию без видимых усилий. Нума не дал ему перевести дух и тут же спросил:

— Как бедро, терпимо?

— Трудновато, просто я разогрелся, понимаете?

— Я тебе об этом говорил… И ты хорошо разогрелся?

— Разве не видите: я весь в поту!

— Отлично. Теперь смотри: вон линия ворот. Беги туда не спеша, а потом спринт до середины поля.

— Спринт?!

— Да, пятьдесят метров для такого пария, как ты, это раз плюнуть!

Ван Молл вздохнул… и выполнил. Он не стал брать резкого старта, но пробежал в очень хорошем стиле.

— Молодец! — крикнул ему Нума. — Еще два спринта… но нажми на старт.

Ван Молл решил, что это уже все. Однако Нума потребовал:

— И в завершение поднимись четыре раза вверх по лестнице. Это очень полезно для мышц бедра. Давай покажи, на что ты способен!

И под взглядами остальных игроков, которые уже давно закончили атлетическую подготовку, Ван Молл полез. Один раз, другой, третий — и покатился на газон.

— Браво! Вот это спортсмен! Ну а как твоя боль?

— Как не бывало, мосье Андуар!

— Серьезно?

— Уверяю вас.

— Поди прими душ!

— Мосье Андуар… я играю в воскресенье?

— Ну конечно, играешь. Кто тебе сказал, что нет? Ван Молл вернулся к себе в полном изнеможении. Никогда в жизни он так интенсивно не тренировался.

«Ницца» только что провела исключительно удачный матч против «Бордо». Все обозреватели отмечали игру команды с Лазурного берега в самых хвалебных выражениях. Сами противники признавали ее превосходство, а их тренер Сальвадор Артигас заметил:

— Если бы «Ницца» могла играть так все время, никто не смог бы ей противостоять.

Нума Андуар был в самом хорошем расположении духа, он весело шутил по поводу успеха «Ниццы», когда к нему подошел один из руководителей «Бордо» и начал разговор.

— Поздравляю вас, мосье Андуар, — сказал он. — Я давно в футболе и могу вас заверить, что редко встречал такую ровную команду, как ваша. Все у вас разыграно как по нотам. Да, действительно, работа отличная. Не будете ли вы так любезны объяснить мне вашу тактику? Уверяю вас, я лицо неофициальное, и я не стану об этом распространяться.

— О, вы мне очень льстите, — ответил Нума. — Но вы знаете, тактика, я…

— Понимаю вашу щепетильность, и все-таки не откажите и познакомьте меня хотя бы с некоторыми деталями. Приятно понимать то, что ты видишь.

— Все это очень просто.

— Вот именно, буквально две минутки, мосье Андуар…

— Так вот «Ницца» применяет посгроение 2—3—2—2—1.

— Как вы сказали?

— 2—3—2—2—1.

— Очень интересно. Построение 2—3—2—2—1… Да, да, понимаю. Но это же потрясающе!

— Вы находите?..

— Черт возьми! Эта тактика учитывает все. Она дает вам возможность совершить полную оборонительную перегруппировку в случае малейшей опасности. Вашим 2 + 3 + 2 вы держите сзади семь человек, не уменьшая своих возможностей контратаковать, потому что 2 + 1 остается на острие атаки. И, кроме того, когда у вас преимущество — какое территориальное превосходство! Все это весьма убедительно!

— Что вы хотите, мы не хватаем звезды с неба, но и не считаем себя глупее других.

— Не скромничайте, мосье Андуар, вы намного опередили остальных. Но, между нами, как дошли вы до такой необычной тактики?

— Если я вам скажу, вы не поверите. Это забавно.

— Ну так когда это было?

— Совсем недавно. Как-то утром, когда я поднялся с постели… ^

— Самое лучшее время! И что же?

— Я позавтракал и машинально стал листать телефонную книжку.

— Пока не вижу связи. Дальше…

— Я просмотрел имена всех абонентов Жюан-ле-Пен и остановился на номере телефона отеля «Паризиана», где я находился.

— Да, но где же во всем этом тактика, где тактика?

— Так вот, 2—3—2—2—1 — номер моего личного телефона.

Бедный интервьюер обалдел от изумления. Нума его дурачил минут пять.

— Люди, которые воображают, что все решается при помощи формул, меня поражают! — заключил Нума, рассказывая эту историю своим друзьям.