Глава 20. Евангелие от Луки.

Как быстро летит время, — подумал Пилат, — кажется, что он только вчера приехал сюда в Израиль, а прошло несколько лет и можно подвести какие-то итоги. Лукреций говорит, что его карьера удалась. Наверное это так: и налог сполна собирается, и с царём Антипой отношения теплее некуда, и строительство идёт полным ходом. Любой сенатор ему может позавидовать, только вот почему- то нет в душе той гордости собой, которая до отьезда Прокулы наполняла его душу. Она уехала и словно забрала в Рим не только Иисуса, но часть чего-то важного, без чего его жизнь потеряла остроту. А может просто с исчезновением Иисуса политическая обстановка стабилизировалась и ждать чего-то особого теперь уже не надо? Антипа, как он не клялся ему, долго не мог поверить в смерть переводчика и опасался его внезапного появление, но сейчас вроде бы успокоился и даже рассказал ему откуда он узнал про водопроводное золото. Оказалось, что его подставил инженер Брукс. Это он мерзавец служил осведомителеи у Антипы. К его счастью он вовремя уехал в Рим. А теперь уезжает и Лука. Остаётся он один в этой неумытой стране. А может попросить отставку у императора? Мотивировать это болезнью, усталостью или ещё чем и здравствуй мой любимый Рим? Здорово, только вот хочется завершить ремонт дороги до Дамаска, довести до ума не доделанный проклятым Бруксом водопровод в Иерусалиме, построить хороший амфитеатр, реконструмровать порт в Кесарии и… много много ещё чего. Да и если честно, то что его ждёт в Риме? Безделие и скука. И ещё встреча с Прокулой. С ней то бы ладно, но в компании с её новым мужем Иисусом встречаться нет никакого желания. Эх Лука, Лука. Заладил своё в Рим пора, в Рим.

Пилат направился в баню. Туда сейчас должен прийти Лука. Это их

128

последний вечер и завтра Лука уедет в Рим. К удивлению Пилата Лука уже купался. Завидя Пилата он выскочил из воды и ужом крутился вокруг него. Видимо предстоящий отьезд будоражил его сознание и он был чрезмерно доволен.

— Что, рад отьезду, — спросил Луку Пилат, — а тебе не жалко бросать своего друга?

— Жалко Понтий, жалко, но это жизнь и она всегда состоит из встреч и расставаний. Сегодня мы печалимся разлуке, чтобы завтра праздновать встречу.

Пилат разделся и они погрузились в бассейн. Лука то и дело брызгал в него водой, строил рожи и делал всё чтобы Понтий заулыбался. Наконец Пилат не выдержал напора Луки и рассмеялся.

— Что суетишся Лука, — спросил он, — поди ждёшь не дождёшся когда я про твою новую книгу говорить начну.

Несколько дней назад Лукреций завершил свой труд и отдал ему на рецензию.

— С нетерпением жду, — не стал запираться Лукреций, — твоё мнение как непосредственного участника и свидетеля этих событий имеет для меня огромнейшее значение.

— Ждешь, — ухмыляясь сказал Пилат, — если думаешь что я тебя хвалить буду, то зря ждешь.

— Что так плохо? — забеспокоился Лукреций и с его лица сошла улыбка.

— Не то слово Лука, — ответил ему Пилат, — конечно сама история написана хорошо и трогает сердце, но ошибок в твоём *Евангелие* столько, что сводит всю работу на уровень сказки для детишек.

— О чем ты Понтий, какие ошибки. Ты обвиняешь меня в безграмотности?

— Да нет Лука, с грамматикой у тебя всё нормально, а вот с обычаями и законами Израиля огромнейший пробел. Ты не зная броду сунулся в воду и такой ахинеи нагородил, что люди смеяться над тобой будут.

С этими словами Пилат нырнул в воду, а вынурнув, разжигая нетерпение друга сказал:-Успеем ещё обсудить Лукреций, давай купаться, а?

— Понтий, — запротестовал Лука, — не томи душу писателя.

— Я не могу обсуждать что-то на голодный желудок, — дразня его ответил ему Пилат, — все мысли только о хорошем вине.

— Так пошли за стол, что воду то в бассейне бестолку толочь,-

129

предложил тут же Лукреций.

Они закуктались в простыни и налили вина.

Пилат взял в руки текст романа и перевернув первую страницу сказал:-Начал ты *Евангелие* замечательно. С выдумкой, так, как писались древними евреями святые писания. Я вот даже подумал, а не ты ли их все написал? Стиль уж больно похож и теже приёмы.

— Не я Понтий, клянусь- засмеялся Кар.

— Только вот читая твою историю сразу видно, что её писал человек никогда не живший в Израиле.

— Почему это? Я старался писать осторожно и специально не вдавался в подробности чтобы не показывать свою неосведомлённость.

— То что ты написал уже достаточно, — рассмеялся Пилат. Вот ты пишешь в самом — самом начале, что Елисавета и Захарий были в летах преклонных. Я понимаю тебя, ты хотел показать чудо, мол вот смотрите люди, у старых-престарых людей рождается сын Иоанн Креститель!

— Да, — ответил Лука, — я и не отрицаю этого. Разве это не чудо Понтий, когда от старого-престарого человека, от дряхлого-предряхлого мужчины рождается сын?!

— Да не могло такого быть, — ответил Пилат, — не могло Лукреций. Любой человек сразу определит что ты врун. Причём врун такой, какого ещё поискать надо. Вроде вруна из Рима, о котором ты мне рассказывал.

— Докажи!

— Проще простого Лукреций, согласно Законам Израиля, согласно Закона Моисея, согласно святым писаниям — священник не имел права служить после пятидесяти лет.(1) А Захарий в твоём романе кто? Священник! И не просто священник, но и несёт службу в храме.(2) И после этого ты пишешь, что он престарелый?(3) Младше пятидесяти-это по твоему престарелый? Сьел?? Где же чудо Лукреций и кто тебе после этого поверит?

Лукреций насупился и молчал обдумывая ситуацию, а Пилат с садистким наслаждением добавил:-А если не могло быть чудесного рождения Иоанна Крестителя, то не могло быть и божественного рождения Иисуса! Ведь их матери были сёстрами, а их чудесные дети

1. Библия. Чис.8:25

2. Библия. Лк.1:8

3. Библия. Лк.1:7

130

были зачаты почти в одно время и в одном доме. Одна ложь тянет за собой другую.

— Да ну тебя к чёрту Понтий, — вдруг весело ответил Лукреций, — я уже подумал бог знает что с сюжетом, а ты говоришь о ерунде. Конечно для внимательного читателя моя книга * Евангелие от Лукреция* представляет собой бред сивой кобылы, но мой друг, это же роман и он не расчитан на вдумчивого и здравомыслящего человека. Это просто весёлая история Понтий к которой мы с тобой приложили свои руки.

— Кстати насчёт названия, — задумчиво произнёс Пилат, — я бы не стал называть роман *Евангелие от Лукреция*. Все сразу увидят, что это работа римляна и доверие к роману пострадает. Надо что-то другое.

Пилат на секунду задумался, а потом воскликнул:-Давай назовём твой роман *Евангелие от Луки*! Коротко и непонятно. Ведь имя Лука можно и в Израиле найти. Как ты на это смотришь?

— Что ж, я думаю ты прав, пусть будет *Евангелие от Луки*. Сбивать людей с толку- так сбивать. Но это мелочи. Вспомни лучше как мы воскресили Иисуса! Вот это была авантюра! Помнишь как два солдата переоделись ангелами? Потеха. А, как пришедшие в склеп женщины испугались их? А садовник — то, садовник Понтий! Как он сыграл свою роль! Талантище!!! Да ему не садовником надо быть, а великим актёром. Вот приеду в Рим, найду его и постараюсь устроить в театр.

Поддавшись весёлому трёпу Лукреция, Пилат стал вспоминать прошедшие события. В то утро, они с Лукой переодесь в нищих чтобы их не узнали и со стороны наблюдали за беседой садовника с Магдалиной. Она как потерянная после встречи с их ангелами-солдатами ходила вокруг склепа и всхлипывала. Потом она увидела в кустах садавника и стала просить его указать место куда по её мнению он или солдаты спрятали тело Иисуса:-Господин! Если ты вынес его, скажи мне, где ты положил его.

— Мария! Крошка моя, неужели ты не узнаёшь меня? — обратился к ней садовник.

— Узнаю, — ответила удивлённая Магдалина, — Вы местный садовник и я видела Вас здесь раньше.(1)

— И это говорит моя любовь и моя лучшая ученица, — с горечью воскликнул садовник, — что же мне тогда с других взять? Неужели я тебе

1. Библия. Ин.20:15

131

не говорил, что не умру никогда? Неужели я тебе не говорил, что если и убьют меня злодеи, то я воскресну на третий день?

Магдалина опешила от слов садовника, а Пилат вспомнив выражение её лица рассмеялся.

— А ты вспомни как она онемела, — хихикал Лукреций, — а испугалась то, испугалась.

Веселясь друзья решили сыграть спектаколь.

— Не подходи ко мне, — стал играть роль садовника Пилат, — я еще не совсем готовенький и не совсем воскрес.(1)

— Да как же можно господин, — изображая Магдалину произнёс Лукреций, — отдайте мне тело Иисуса.

— Посмотри на мои руки, — показывая Лукрецию ладони продолжил играть Пилат, — видишь ли ты окровавленные раны от гвоздей проклятого Пилата, — стараясь подражать голосу Иисуса басил он.? — не этими ли руками я ласкал и обнимал тебя Магдалина?

С этими словами Пилат стал тискать Лукреция.

— Уйди извращениц, — с хохотом стал отбиваться Лукреций, — я тебе не Магдалина, ты лучше вспомни звёздный момент воскресения сына бога.

— Помню, Лука, т акое не забывается. Она тогда ещё не верила нашему садовнику и замерла в страшном напряжение. Тут-то мне кажется Лука, он сыграл превосходно, я бы даже сказал гениально. Мы ему категорически запретили приближаться к ней, а он, оценив ситуацию сделал наоборот.

— Я Сын Бога, я воскрес и иду к тебе, — страшно закатив глаза произнёс тогда садовник и как лунатик двинулся напролом, через кусты, к Магдалине. Она была в ужасе: отрешенное лицо садовника, вытянутые к ней окрававленные руки сразили её разум и тут, садовник наступил на сухую ветку. Раздался громкий треск, который был последней каплей этого кошмара. Магдалина взвизгнула, резко развернулась и с криком бросилась вниз по склону Голгофы. Воскресение Иисуса состоялось!

— А Клеопа, то, Клеопа,(2) — хохоча выдавил из себя Лукреций, вот фантазёр, не хуже того вруна в Риме, который мне про крокодилов врал. После того, как садовник угостил его вином уже вся округа

1Библия. Ин.20:17

2. БиблияЛк.24:18 и далее.

132

поверила, что Иисус воскрес.

— Немудрено Лукреций, после такого колличества вина и черти начнут мерещится, а не только воскресший Иисус, — подтвердил Пилат. Хотя, на трезвую голову, он тоже не признал его.(1)

— Славно повеселились, — вытирая слёзы от смеха произнёс Лукреций, — до самой смерти помнить буду эту самую правдивую в мире историю.

— Зря ты смеёшься, — сказал Пилат, — наша авантюра уже сейчас обросла *верными* фактами, а что будет через несколько лет Лука?

— Поживём-увидим, — весело ответил он, — как знать, может люди из неё красивую легенду сложат, такую же красивую как легенда про Икара.

Они помолчали, а потом Пилат вдруг спросил:-А зачем ты написал её, а Лука? Просто руки, как у любого писателя чесались, лишьбы что-то написать, или у тебя цель была?

— Эх Понтий, Понтий,! Неужели ты не понял моей мысли? Я хотел показать как рождаются мифы и как люди легко покупаются на дешёвую наживку ловкачей вроде Иисуса. Ты думаешь люди глупы? Нет мой друг, отнюдь. В религии каждый ищет свою выгоду и чем больше обещает очередной бог, тем больше людей вкладывают свои души в святое дело. Вкладывают души, или проще говоря инвестируют их и ожидают с этого прибыль. Кто в виде денег с одураченных последователей, кто в виде бессмертия в последущем мире, кто в виде власти позволяющей творить произвол. Если кто-то мне скажет, что он верит и любит бога всеё своей душой и сердцем, то я поверю ему. Ничего необычного в этом нет, все мы в какой-то мере верующие, но Понтий, если тот же человек скажет, что его вера основана на безкорыстной любви к богу, я не поверю ему ибо он лжец. Безкорыстной веры не бывает и люди вложившие души в какую-то религию будут всеми способами защищать свои инвестиции. Они не остановятся ни перед чем и пойдут на любые преступления ради своей веры-инвестиций. Вспомни слова Иисуса:- Я не мир вам принёс, но меч.

….Утро было прохладное. Лука напоследок обнял Пилата и вскочил на коня.

— Может через годик приедешь? — с надеждой в голосе спросил его Понтий.

— Может быть, — ответил Лукреций.

1. Библия. Лк.24:31

133

— Вот ещё что… — замялся Пилат, — я не смог уснуть сегодня после бани и всё время думал. А возможно ли такое, что придёт когда-нибудь другой Сын Бога и вместо меча принесёт мир?

— Не знаю, — ответил Лука и тронул лошадь. Он отъехал довольно далеко, как Пилат увидел, что Лукреций повернул коня и поехал обратно.

— Неужели передумал уезжать, — радостно подумал Пилат, но ошибся.

— Нет Понтий, — произнёс Лукреций осадив перед ним лошадь, — мир принесённый народу очередным пророком обязательно обернётся мечом для другой части народа. Я понял это сейчас и уверен, что ты поймёшь это тоже. Обязательно.

Он пришпорил коня и умчался догонять охрану. Порыв ветра донёс его прощальный крик:- До встре-чи, Пон — ти- й!

12.04.04.

Ванкувер.

Оглавление