Глава 14. Кто не со мной-тот враг.

Найти Иисуса в Капернауме не представляло никакого труда. Лукреций лишь спросил первого встречного, и тот сразу же показал в сторону дома Магдалины. Стоило Лукрецию подойти к дому, как два дюжих молодца преградили ему дорогу. Поздововавшись, они поинтересовались, кто он, откуда и зачем ему нужен Иисус.

— Меня зовут Лукреций Кар и я хочу поговорить с Иисусом, — ответил Лука на их вопросы.

— Подождите, я сейчас узнаю, — вежливо сказал один молодец и зашёл во двор. Скоро он вышел и, улыбаясь, пригласил Кара:

— Господин ждет вас.

— Неисповедимы пути господни, — такими словами встретил его Иисус, — вот никогда не думал, что увижу самого Лукреция Кара.

— А разве вы обо мне слышали? — удивился Лукреций.

— Как же, как же? Такая знаменитость! Ваша книга — довольно интересная штучка.

— Так вы и книгу мою читали? — ещё больше удивился Лука. — Где же вы её взяли в этакой глуши?

Иисус рассмеялся:

— Что — удивлён? Оказывается, не только в Риме люди читают филосовские книги.

— Как тут не удивиться? — ответил Лукреций. — Приехать в тьму тараканью и вдруг узнать, что там тебя не только знают, а ещё и читали твой труд!

— Пилат мне дал почитать, когда я у него переводчиком служил, — обьяснил Иисус, — это, наверное, единственная твоя книга не только в Палестине, но и в Сирии… Надеюсь, Пилата-то вы знаете?.

— Я его друг и пришёл сюда от него. Лукреций произнёс пароль, данный ему Понтием.

— Что-нибудь случилось? — забеспокоился Иисус.

— Нет-нет. Всё идёт, как было задумано. Дело в том, что я хочу

написать новую книгу и мне нужен материал. Вот Пилат и посоветовал увидеть тебя.

— Понятно. Ты, поди, голодный. — сказал Иисус. — Мы-то уже позавтракали, но ничего, сейчас Магдалина чего-нибудь придумает. — Слышь, Мария?

— Слышу, слышу, господин. Сейчас всё устроим, только вот не знаю, придётся ли по вкусу чужестранцу наша еда.

— А книга твоя мне понравилась, — не слушая Магдалину, говорил уже Иисус, — толково написана. Я много думал над твоими рассуждениями и, в какой-то мере, твоя книга помогла мне сформировать мою идею вечной жизни.

— Странно. — ответил Лукреций. — Насколько я владею информацией, наши точки зрения на устройство мира прямо противоположны. Чем же моя книга смогла помочь тебе, если в ней я открыто заявляю, что Бога нет?

— А кто спорит? — хитро спросил его Иисус и, рассмеявшись, добавил, — я полностью согласен с этим.

— Вот как? — опять удивился Лукреций. — А как же тогда ты называешь себя Сыном Бога? Если самого Бога нет, откуда мог взяться Сын?

— Оттуда, откуда и ты, — ответил Иисус, — разве не знаешь откуда люди берутся?

А потом, перейдя с шутливого тона на серьёзный, спросил:

— А тебе когда-нибудь было больно?

— Больно? — не понял его Лукреций. — В каком смысле?

— Нестерпимо больно и обидно оттого, что кто-то безнаказанно втаптывает тебя в грязь, тыкает тебя носом в дерьмо, играет твоей жизнью по своей прихоти, а ты ничего не можешь противопоставить этому?

— Было.

— А не задумывался ли ты в такие минуты о бесполезности своего существования? Не спрашивал ли ты себя: почему так несправедливо устроен мир?

— Спрашивал! И не раз! — воскликнул Лука, поняв, куда клонит Иисус. — Причина кроется в нашей подлой человеческой сущности. Бог??? Его нет, иначе бы он не допустил такой вопиющей

несправедливости устройства мира.

— В том-то и великая беда, что Бога нет, — ответил Иисус. —

А если нет, то где же искать защиту маленькому человеку? Где? Бог — это единственное, что имел человек, а ты, Лука, своей книгой погасил последнюю искру надежды в светлое будущее.

Ты, как безжалостный грабитель, отобрал эту надежду на хоть какой-то просвет в смысле существования любого из нас. Зачем тогда жить? Зачем страдать? В чём смысл нашего никчёмного пребывания на грешной земле? Не лучше ли тогда одеть камень на шею — и в воду? Судя по твоей книге — да!

Вот итог твоего знаменитого труда.

— Позвольте! — встал на дыбы Лукреций. — Я этого в своей книге не говорил. Моя мысль в том, что не нужно надеяться на бога, а дествовать самим.

— Чтобы тебя — мордой в дерьмо? — жестко спросил Иисус. — Что ты можешь в этом мире? Ты — букашка. Любой, стоящий выше, раздавит тебя при желании. И не спорь со мной, — увидев протестующий жест Луки, — сказал Иисус, — ты мне лучше ответь на простой вопрос. Если ты на императора бочку попрёшь: такой — сякой, изверг и злодей или что-то в этом роде, то он что с тобой сделает, а? Награду даст? А, может, похвалит? Ты, скажет, правильно говоришь, Лукреций, что я тиран! Молодец! Извиняюсь и больше не буду людишек губить! Бред сивой кобылы! Да он тебя в бараний рог согнёт. Так или нет?

— Так, но это не значит, что мы должны молчать, — ответил Лука, — мы должны бороться за своё существование, за свои убеждения и за своё право высказывать правду.

— Чтобы тебя опять — мордой в дерьмо? — расгорячился Иисус. —

Что, всё сначала начнём? Ты не понимаешь или просто не хочешь признать, что из этого круга нет выхода? Судя по тому, что написал, ты — не дурак, только вот почему-то не можешь понять, что заявить о несуществовании Бога очень легко. Легче простого Лукреций, а вот что дать людям взамен? Как укрепить человека духом? Где ему взять источник силы, способный поднять его над всеми трудностями никчёмного существования? Не знаешь? Я отвечу тебе, Лукреций. Я — этот источник, я — тот истинно правильный путь, который приведёт любого, даже самого падшего, к счастью!

— Смотрите, — говорю я людям, — Бог не забыл вас! Он послал вам своего любимого Сына. Любите его, верьте ему, и тогда вы получите наивысшую награду, о которой можно только мечтать — вечную жизнь в раю!

В этот момент в комнату вошёл Пётр.

— Что у тебя? — с неохотой отрываясь от прерванного разговора, спросил Иисус.

— Пора выходить, господин. Пока мы дойдём, будет самое время.

— Хорошо, выходим, — кивнул ему Иисус, — ты проверил, всё готово?

— Да вроде, — ответил Пётр.

— Лукреций, — повернувшись к нему, спросил Иисус, — ты не хочешь пойти со мной на собрание, которое мы сегодня проводим?

Может быть, как раз этот материал тебе и понадобится?

Давай, быстро ешь — и идём.

Как ни спешил Лукреций, Иисус не дождался его и приставил к нему Фому.

— Там встретимся, — сказал Иисус и ушёл вместе с Петром и Иоанном.

Сколько времени Лукреций провёл в доме Магдалины? Не более часа, а Капернаум изменился за это время так, что его трудно было узнать. Он стал похож на гиганский муравейник, улицы которого были наводнены народом. Одиночные пешеходы сливались в группы, группы — в поток и весь этот поток устремился к подножию горы на западе Капернаума. Люди улыбались, возбуждённо переговаривались и в воздухе царила атмосфера праздника.

— Сколько народа, — удивлялся Лука, — можно подумать, что весь Израиль пришёл послушать Иисуса.

Когда они пришли на место, Фома первым делом приставил к Луке молодого парня. Его звали Исав. Он входил в команду по распределению пришедших и был несказанно рад, что ему доверили такого почётного гостя.

— А вы действительно из самого Рима? — робко спросил он.

— Да. А что?

— А, правду говорят, что в Риме все крыши на домах из золота сделаны?

— Врут, — рассмеялся Лукреций, — обыкновенные крыши. — Откуда ты это взял?

— Я говорил с одним знакомым, а его знакомый — с другим знакомым, который был в самом Риме.

— А ты сам откуда? — в свою очередь поинтересовался Лукреций.

— Я из Вифлиема.

— А что ты здесь делаешь?

— Я — ученик Иисуса и пришел послушать его проповедь.

— И тяжело быть учеником сына бога?

— Кому как, — пожал плечами Исав, — если ты богатый, тогда да. Господин сказал:

— Легче верблюду сквозь игольное ушко проскочить, чем богатому войти в царство небесное.(1)

— А мне что — я не богач, значит, мне это легко.

— А чего ты хочешь от жизни? — спросил его Лука.

— Справедливости и равноправия! — и, немного подумав, Исав добавил, — я умереть боюсь.

— Умереть? — удивился Лука, — так мы все когда-то умрём и это неизбежно. Если ежечастно думать о предстоящей смерти, тогда и жить не стоит.

— Иисус говорит, если верить в него, то никогда не умрём, вернее умрём, а потом он нас в своё царство возьмёт, где мы будем жить вечно.

— А какое оно — это царство? — с интересом спросил Лукреций, — можешь ты мне поведать?

— Конечно, могу. — с радостью согласился Исав. — Там нет ни бедных, ни богатых. Там все уважают друг друга и не воруют, там всего полно: и одежды, и разной вкусной пищи — живи и радуйся.

— Ну, а любовь там есть?

— Нету. Учитель сказал, что в раю не женятся и не выходят замуж, а пребывают, как ангелы.(2)

— А не находишь ли ты рай скучным, Исав? — спросил Лука. — Всего полно, работать не надо, жениться нельзя или не надо. Выходит, ты миллионы лет будешь пребывать там как ангел, бездельничая круглые сутки?

— Не знаю, — пожал плечами Исав, — я ещё только ученик и многого не понимаю. Вы у учителя спросите.

1. Библия. Лк.18:25

2. Библия. Мт.22:30

В этот момент народ заволновался. На большой камень взобрался Иисус. Он раскланялся в разные стороны в знак уважения, и откашлявшись, начал свою речь.

— Скажите мне, люди добрые, кто есть мать моя, братья мои и сёстры?

Народ, не ожидавший такого начала, притих, а Иисус выбросил вперёд руку по направлению к собравшимся и произнёс:

— Вот матерь моя, братья мои и сёстры! И нет никого мне роднее вас, ибо враги наши — домашние. Если отец твой не с нами — он враг тебе! Если мать твоя не с тобой — змея она подколодная!

Не думайте, что я пришёл принести мир на землю: не мир принёс я, но меч! Ибо пришёл я разделить сына с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её.

Кто любит отца или мать более, нежели меня, тот не достоин меня! Кто любит сына или дочь более, нежели меня, не достоин меня! Кто не с нами, тот против нас — вот основа того, что определяет нашу позицию.(1)

Не только народ, но и Лука не ожидал такого.

— Мать и отец — враги? Брат и сестра — враги? — повторил Лука про себя слова Иисуса. — Родители, растившие и лелеявшие тебя, вдруг могут стать врагами? Да как может мать, вскормившая тебя грудью, не спавшая ночами, когда ты был младенцем, а потом — когда ты болел, стать твоим врагом? Как может старший брат, с которым ты много лет спал в одной постели и который учил тебя уму-разуму, когда ты подрос, стать твоим врагом? А младшая сестрёнка, с которой ты водился и утирал ей сопли, помогая матери?

Как можно их приравнивать к убийцам, захватчикам, ворам???

Хотя удивляться-то сильно и нечему, — подумал Лукреций, — в святых писаниях Бог приказывал и требовал убивать и отца, и мать, если они не верят в него, так что тогда можно требовать от сына Бога? (2)

В политике и религии нет родственников, недаром же Иисус сказал, что принёс меч, а не мир. Вот этим мечом и будут рубить головы всем, кто стоит на пути к власти, независимо кто подвернётся под меч — мать или отец, брат или сестра!

1. Библия. Мт.10:34–37, Библия. Мт.12:48–50

2. Библия. Исх.32:27

Много тогда ещё говорил Иисус: не убей, не укради, не прелюбодействуй, только вот все эти правильные слова добра уже никак не могли заглушить звенящей в голове Луки фразы:

— Кто не со мной — тот против меня!(1)

1. Библия. Мт.12:30

Оглавление