Стремление карать

Существует еще одна группа черт характера, тесно связанная с вожделением, ее можно определить как стремление карать, садизм, склонность эксплуатировать враждебность. Среди этих черт мы находим «грубость», «сарказм», «иронию» и другие запугивающие, унизительные и разочаровывающие черты. Из всех характеров он наиболее подвержен гневу и наименее его пугается.

Именно к характеристикам гнева и стремлению покарать энеа-типа VIII обращается Ичсзо, называя фиксацию вожделения «мстительность». Однако у этого слова тот недостаток, что оно ассоциируется с наиболее явной мстительностью энеа-типа IV, чья ненависть иногда проявляется в откровенных вендеттах. С этой точки зрения, энеа-тип VIII не столь очевидно мстителен; напротив, первый характер тут же отплачивает за обиду и быстро преодолевает свое раздражение. Мстительность, присутствующая чаще всего в энеа-типе VIII (кроме стремления «раскрываться» в тот же момент), растягивается надолго, и личность в ответ на боль, унижение и бессилие, пережитые в детстве, берет правосудие в свои руки. Как если бы он хотел поменяться с миром ролями и, претерпев разочарование или унижение ради удовольствия других, решил, что сейчас его очередь получать удовольствия, даже если это и принесет боль другим. Или особенно поэтому, так как в этом тоже может заключаться месть.

Садистский феномен наслаждаться разочарованием или унижением других может рассматриваться как трансформация того, что приходится жить со своими собственными унижениями и разочарованиями (как бипродукт мстительного триумфа), так же как возбуждение или тревога, сильные вкусовые ощущения и острые переживания представляют трансформацию боли в процесс ожесточения личности против жизни.

Антисоциальные характеристики энеа-типа VIII, как бунтарство само по себе (во что оно выливается), могут рассматриваться как гневная реакция на мир и, таким образом, как проявление мстительной склонности карать. То же самое может быть сказано о доминантности, бесчувственности и цинизме, а также производных от них. Стремление покарать можно рассматривать как фиксацию садистского или эксплуататорского характера - и мы должны благодарить Хорнея и Фромма за то, что, опережая свое время, они корректировали эти последние характеристики.