Глава 5. Лже-стерва как живой компромат

Ну разумеется, компрометируют. Потому что истинная, высокой пробы стерва — это женщина с высокой произвольностью поведения (что в психологии, напомним, означает «управление темпераментом», а не бабские капризы), самостоятельная и целеустремленная. Ее темперамент — не устройство для полива зеленых насаждений и не брызжет во все стороны. Это инструмент, которым индивидуальность четко управляет и пользуется «по делу», исходя из собственных соображений. Но за стерву частенько принимаются дамы совершенно другого типа: донельзя импульсивные, страдающие неврозами или просто распущенные, склонные «грузить» окружающих своими проблемами. Их жизнь нельзя назвать полной и гармоничной: в ней непременно имеется «сосущая пустота» на месте одной из серьезных потребностей — в общении, в самореализации, в самоуважении и т. п. Компенсируя (а вернее, маскируя) «недостачу», эти особы нередко прибегают к агрессивному поведению. Иначе окружающие легко догадаются, насколько дезориентированы, напуганы и недовольны своим существованием внешне вполне самоуверенные, настойчивые (до назойливости) и благополучные тетеньки. При том, что пресловутые «тетеньки» представляют собой не один-единственный тип, а несколько — и довольно разных. Нарисуем примерную «гамму лже-стерв». Но сначала дадим приблизительную общую характеристику.

В сущности, «лже-стерва» — это женщина, в чьей натуре еще в молодые годы начинают появляться деформации характера, свойственные… старческому возрасту. В основе их лежит уверенность в том, что человек, достигший определенного возраста, досконально знает все и обо всем: как следует воспитывать и учить «молодняк», в каком направлении должно идти развитие моды, каким образом надо освещать политические и культурные события, как управлять страной, семьей, бизнесом и проч. Но мир вокруг не изменится, сколько ни давай ему «добрых, но полезных советов» — тогда «визирь» начинает раздражаться, брюзжать, изливать агрессию на знакомых и незнакомых, обвиняя их в невнимательном отношении, в глупости, в безалаберности и т. п. К этой (и без того довольно непривлекательной) манере поведения добавляются психологические приемы, которыми человек злоупотребляет в раннем детстве, выражая свое (обычно не интересное окружающим) мнение. В числе таковых можно назвать: «монологи шантажиста», построенные по схеме «вот умру я, умру», и тогда все осознают, какого сокровища лишились; скандал, в ходе которого в сознание собеседника «имплантируется» чувство вины; воспоминания о прошлом, понижающие ценность настоящего в духе «поклонимся великим тем годам»; аналог предыдущего приема — сравнение «вчера» и «сегодня» не в пользу современности, начинающееся со слов «в мое время» и т. п. Но в любой форме психологического прессинга наблюдается желание дать понять «сопляку» («соплячке»), что их собеседник — человек «высшего качества». Следовательно, его претензии и рекомендации являются особо ценной информацией, которой надо бы дорожить и пользоваться при каждом удобном случае. Разумеется, все описанные «игры на понижение» приводят к обратному эффекту: «маститого старца» не только не хотят слушать, но и перестают принимать всерьез — видно птицу по полету, а фонтан — по брызгам.

Возникающие в пожилые годы эгоизм, жадность, подозрительность, негативизм, упрямство психологи еще недавно считали результатом огрубления и заострения черт, присущих человеку и в более раннем возрасте. Только в старости самые разные, в основном терпимые и даже весьма полезные черты доводятся до негатива: осторожность превращается в трусость, бережливость — в скупердяйство и т. п. Впоследствии ученые пришли к выводу, что многие изменения — не что иное как результат соматических болезней: сердечно-сосудистые заболевания вызывают нерешительность, утрату волевой активности, обидчивость, впечатлительность, быструю смену настроений без видимой причины; хроническая почечная недостаточность — ослабление памяти и внимания, раздражительность, сниженный контроль за эмоциями; диабет — капризность, эгоцентризм; туберкулез — повышенную активность, общительность, жажду жизни, доходящую до легкомыслия, до безалаберности. Хотя последнее изменение характера не всегда стоит относить к негативным. Легкомысленный и общительный «старичина» все-таки меньше утомляет, чем жутко нудный и обидчивый «хрен скрипучий». Но при любом недуге долгие стрессы и периоды депрессии приводят к тому, что в поведении человека возникают довольно неприятные свойства — пессимизм, завистливость, обидчивость, подавленность, раздражительность и т. п. И получается агрессивная, вечно всем недовольная особа, склонная винить мироздание во всех своих бедах.

Впрочем, человеку не обязательно ничем болеть, чтобы регулярно переживать стрессы и депрессии. Этого добра хватает и в жизни практически здоровых людей. Поэтому отрицательные эмоции либо нужно корректировать согласно потребностям личности, либо они сами откорректируют личность согласно собственным нуждам. У эмоций, в принципе, только одна «нужда» — хотя большая. Им необходимо изливаться — неважно куда. Действительно, если не пытаться ничего в себе изменить, развить, направить на конкретные цели — то, вероятнее всего, бессмысленно циркулирующая в организме энергия найдет себе подходящее применение «здесь же, не отходя от кассы». И при отсутствии рамок и заграждений, которые способен поставить перед «половодьем чувств» только разум, вся личность превращается в минное поле. Агрессия может возникнуть в любой момент по любому поводу. Женщина, которая ее продуцирует, нередко сама не в силах объяснить, почему ее так «переклинило». Хотя обычно все довольно просто: в данный момент у агрессивной особы в мозгу совпали некоторые возможности и потребности — ей хотелось сбросить накопленную агрессию; условия оказались примерно подходящими для подобного «сброса». И все.

Злобная дура. Да, не слишком корректная характеристика. Но, как говорил Пеликан в «Мистере Иксе»: «Ну уж, что выросло, то выросло!» Итак, злобная дура — самый несимпатичный «подвид» любительницы скандалов — уже упоминавшейся «саламандры». Любая свара, склока, сплетня и вообще ситуация, чреватая как продуцированием, так и получением отрицательных эмоций, для злобной дуры — питательная среда. Она может жить и процветать только там, где время от времени — и лучше почаще — происходят скандалы. Поэтому женщины подобного типа постоянно «цепляются» к окружающим: не так сидишь, не так стоишь, не так уши держишь! Если они увидят, что какая-то тема способна вызвать взрыв негодования — охотно используют этот «рычажок». Не имея никакого «созидательного потенциала», обзывают людей талантливых и занятых делом «популистами», «искателями дешевой славы». Могут подолгу «обтаптывать» и «высиживать» административные должности, но не преминут сделать вид, что, заняв это кресло, многим пожертвовали — уж такие потрясающие проекты и выдающиеся идеи пришлось бросить на полпути! А все для людей, все для людей — ничего для себя! Не то, что некоторые…

Злобные дуры постоянно задирают и чужих, и близких — проверяют, не обломится ли им возможность «выпустить пар». И даже в атмосфере откровенно нездоровой, опасной для здоровья присутствующих, такие дамочки не могут избавиться от своей зависти, раздражительности, желчности и склочности. Поэтому и нагнетают, нагнетают, нагнетают — покуда не получат «ответ Чемберлену» от какого-нибудь достаточно решительного или достаточно отчаявшегося собеседника. Тогда злобная дура нередко переходит к шантажу: глядит с упреком, высказывается обиняками, намекает на серьезные недуги (исключительно соматические)… Среди злобных дур, возможно, не так много женщин серьезно больных диабетом или почечной недостаточностью. Более того: чтобы окружить себя таким количеством отрицательных эмоций — и твоих собственных, и ответных, желательно иметь отменное здоровье! Но, несмотря на благополучную клиническую картину, довести до негатива присущие им свойства характера они умеют, как никакие почечники-диабетики. Спонтанность поведения у злобной дуры, вероятно, не так высока, как у следующего типа, но все же ей хватает. Спросишь, для чего хватает? Для того, чтобы наломать дров: заставить окружающих, под страхом очередного взрыва «дерьмового Везувия», выполнять ее приказания, вернее, капризы. Пока они не разбегутся сломя голову кто куда. Тогда злобная дура остается в одиночестве и может провести остаток жизни, ругая всех и вся за неблагодарность.

Отвязная истеричка. Ну, это просто океан эмоций, вечно штормящий и вечно буйный. Ему нет преград и на него нет управы. Любовь (отнюдь не бескорыстная) к стихийному поведению, к спонтанному высвобождению эмоций пересиливает все резоны. Обычно истеричками не рождаются, а становятся в результате долгого культивирования «приоритета чувств и ощущений». Например, насмотревшись на какой-нибудь (чаще условный — вроде литературного или кинематографического персонажа) образец, чьи «порывы и позывы» оказали мощное влияние на ход событий — желательно, исторических — девочка решает, что ей тоже по силам менять ход чего-нибудь одной только чувствительностью. Или другой пример: проверяя в ходе детской манипуляции родных людей «на слабо», потенциальная истеричка обнаруживает, что папа или бабушка (мамы обычно чуть более устойчивы) ее слез не выносят — и готовы дать пирожное, показать кино, купить игрушку, только бы перекрыть водопад и соплеток. Есть и вариант «орущих истеричек». На руководящие должности, на места учителей и воспитателей, кстати, нередко поступают женщины, ничего, кроме крика, не вырабатывающие. Если такую даму хватит инсульт-инфаркт, окружающие облегченно вздыхают: «Дооралась!» — самое откровенное и самое точное надгробное слово. Такое впору на памятнике высекать — как лаконично, а между тем вмещает целую жизнь. Собственно, эта разновидность по симптоматике смыкается со злобной дурой — с одной лишь разницей: дура хочет именно орать, ругаться, брюзжать; истеричка добивается, чтобы собеседнику стало невмоготу, и он любой ценой «оплатил» бы ее молчание.

Почему бы и нет? Ведь в детстве от нее откупались, дабы прекратить истерику? Так отчего бы не испытать аналогичную стратегию в другое время, в другом месте и с другими людьми? Ведь это так удобно! Тем более, что ни развивать мыслительные способности, ни совершенствовать управление эмоциональной сферой, ни формировать индивидуальность не требуется. Чувствовать умеет и эмбрион. Ощущения возникают от каждого сигнала, поступившего в мозг. Преобразовываясь в настроения, ощущения влияют на первичный уровень нашего «познания мира». Конечно, в мире людей такой малостью не обойдешься. Но истерички уверены — количество реакций на внешние сигналы не просто замена качеству реакций, а достойная замена. Чем стараться, рожать на свет божий одну-единственную мысль, можно произвести целое море всхлипов, вскриков и постанываний — и добиться своего одной силой неразумения. Банза-а-а-а-ай!

Запечная пифия. Женщины, чье «а я тебя предупреждала!» может остановить (по крайней мере замедлить) ход прогресса. Их основное качество — трусость. Ни на какие действия, поиски, пробы и исследования они не способны. Зато весь потенциал «вложен» в предупреждения. Это не конформизм, не пессимизм и не мизантропия — это тотальное мироощущение, выстроенное на жанре искусства, именующегося «Dance macabre» — «Пляска смерти». Жуткое зрелище, демонстрирующее всем грешникам: в Судный день их ожидают большие неприятности. Но в мировой культуре «Dance macabre» имели обоюдный смысл: как эмоциональный выброс — то был один из самых темпераментных жанров, предтеча современного триллера; а также как экономический стимулятор — уровень продаж индульгенций в храме, где на стенах присутствовала хорошо написанная фреска упомянутого жанра, вероятнее всего, на порядок превышали показатели в храме, где ничего подобного не было. Но индивиду, появившемуся на свет не в средневековой Испании или там в Мексике, а в России, накануне XXI столетия — ему-то на кой ляд, спрашивается, понадобились все эти разнузданные скелеты, неумело кривляющиеся в брейк-дансе на трупах, и бесчинствующие черти, волокущие в огонь голых, непривлекательных, сильно чем-то расстроенных граждан? Да все затем же — ради «страху божьего»! Или ради страху как такового. Ибо страх — отличное оправдание несложившейся и неинтересной жизни.

Запечная пифия боится всего, а потому не думай, что она предупреждает человека действия от возможных ошибок, дабы улучшить результат содеянного! Она просто-напросто оправдывает собственное недеяние! Всегда остается возможность сказать: «Да, а вдруг…» — и торжествовать, если что-то пойдет не так, как хотелось. Людям инфантильным или просто неопытным подобный тип женщин кажется чрезвычайно умным, прозорливым, предусмотрительным и знающим жизнь. С возрастом, правда, начинает утомлять песня однообразного содержания: «А я тебя предупреждала-а-а-а! Я тебе говорила-а-а-а-а! Да ведь никто меня не послуша-а-а-а-ал!» — и Кассандрам домашнего разлива при первой же «знакомой ноте» бесцеремонно затыкают рот даже любящие родственники. Но некоторые боязливые, зависимые от чужого мнения люди отказываются от очередной попытки добиться своего, лишь бы не выслушивать снова и снова стоны запечной пифии. Хотя, по большому счету, несвоевременный отказ от следующего шага означает провал всего проекта — и, чем черт не шутит, крах жизненно важных планов. Поэтому необходимо уметь вовремя заткнуть рот вечно ноющей «трусости во плоти» и поступать, как знаешь.

Фанатка-феминистка. Одно из самых странных порождений времени. Любое общественное движение, предназначенное освободить социальную категорию, ранее ограниченную в правах — дело, конечно, благое. Свободу таким-сяким, пятым-десятым! Хватит притеснений и унижений! За то, что женщины получили избирательные права, экономическую независимость и прочего рода самостоятельность — спасибо феминизму великое. И от нас лично в том числе. Но! Существует и побочный эффект — не что иное, как неизбежные последствия применения старинного метода, весьма распространенного и в экономике, и в политике, и в идеологии: для того, чтобы разрушить некие древние стереотипы, общественным деятелям приходится назначать «цену с запросом», словно на рынке. А противоположная сторона, торгуясь, снижает указанные на ценнике цифирки до предела, который устраивает и продавца, и покупателя. Люди более ли менее разумные в этот момент бьют по рукам и совершают сделку, но ведь есть и другие — они всегда есть, эти другие… Имя им легион, а характеристика одна — «бешеные энтузиасты». Они навечно застревают в юношеском (девическом) максимализме и склонны требовать «всего и сразу». Отсюда — неразумность их намерений и чрезмерность их амбиций. Феминистка-агрессор не ограничится партнерскими отношениями. Ее не устроит разумная организация взаимоотношений полов. Ей нужна месть!

Месть противоположному полу феминистка радикального толка мыслит как воцарение матриархата. Достичь в кратчайшие сроки стопроцентного главенства женщин во всех сферах жизни! Даже самая глупая и безынициативная женщина лучше самого профессионального и знающего мужчины! Почему? Хотя бы потому, что женщина есть мать, а мужчина мать не есть! В общем, несколько минут такого диалога, балансирующего между демагогией и паранойей, и мужчина взрывается, словно фейерверк доброго волшебника Гэндальфа. У него возникает яростный (пусть и недолгий) протест против женского пола вообще — настолько он возмущен подобным отношением ко всем мужчинам без исключения. Хотя на деле это всего лишь реакция на дуру-энтузиастку, увязшую в сетях демагогии. Но человека неопытного и дезориентированного — например, представителя старшего поколения, привыкшего к мысли, что «мужские роли» добытчика, защитника, руководителя на «женское исполнение» не переложишь — агрессия «диких феминисток» может довести до мизогинии (патологической формы женоненавистничества). Чудесный результат для процесса налаживания партнерских отношений между полами! Женская агрессия и мужской страх — и наоборот. Никакую нормальную стерву, естественно, этакое «равновесие» не радует.

Кавалерственная дама. Есть женщины, чья тактика проста — напор и натиск, которому и танк позавидует. Кавалерственная дама не станет дожидаться более выгодного момента, щадить чьи-то там чувства, а, поставив цель, будет переть напролом. На первый взгляд это именно «стервозная» тактика. Но на самом деле — совершенно не то. Оттого, что кавалерственная дама находится в перманентном состоянии аута и полагает, что лишь ее субъективные ощущения имеют значение, а ощущения окружающих — никакого. Подобная узколобость отдаляет человека от цели, а не приближает к ней. Гораздо сложнее получить желаемое, если не обращать внимания на реалии. Напор кавалерственной дамы, с большой долей вероятности, способен смести если не все преграды, то многие. Но устранение препятствий — только половина дела, если не треть. А остальная составляющая успеха зависит от полученной «награды»: пресловутая «награда» должна «сработать», как нам хотелось. Хотелось, да не получилось… А почему?

Представь: такая вот «женщина-танк» влюбилась в какого-нибудь мужчину. И что она станет делать? Ну, для начала она сразу же выдумает, будто ее «объект» отвечает на чувство взаимностью. Второй этап — кавалерственная дама начнет осаду. Вернее, охоту. А может, и то, и другое — с равным неуспехом. Потому что многие мужчины не любят, когда их осаждают и преследуют. Тем более, если «нападающая» особа им не очень-то нравится. И все попытки кокетничать, намекать (или напрямую заявлять) подругам про взаимное притяжение и т. п. будут приниматься в штыки «предметом страсти». Впрочем, разошедшаяся «возлюбленная» ничего не замечает. За неукротимый напор и за беспардонность таких особ часто называют стервами, хотя кавалерственная дама чаще всего оказывается… в проигрыше — и мало того, в комическом положении. Она смешит народ своими фантазиями и надеждами, ее натиск по отношению к перепуганному «Ромео» ничуть не вызывает уважения. И несмотря на это, некоторые люди восхищенно реагируют на «безбашенную» агрессию — видимо, считают ее признаком яркого темперамента. Тогда как подобная тактика — всего лишь симптом ограниченности и самовлюбленности. Подлинная стерва тоньше и внимательнее к окружающему миру — и потому побеждает гораздо чаще.

Подляна с подставой. На начальном этапе общения эта дама может показаться «приятной во всех отношениях». Но, пока отношения развиваются, может обнаружиться удивительная особенность: у подляны с подставой напрочь отсутствует… репутация, а потому она абсолютно не понимает, из чего складывается репутация других людей. Не понимает, что реноме есть большая ценность, достойная внимания и бережного обращения. Если кавалерственная дама действует напрямик, будучи в состоянии аута, то подляна с подставой также использует все средства, в том числе и непозволительные — но в силу того, что некоторых вещей не понимает изначально: а именно, не понимает «что такое «хорошо» и что такое «плохо». Когда нормальный человек связывается с подобной «бессмыслицей» — неважно, ради дела или ради развлечения — он рискует получить «по полной программе» дозу срама и стресса. А в худшем случае — вляпаться так, что не отмоется вовек. Увы, для подляны с подставой такое положение дел — привычный образ жизни. Она, строго говоря, не специально гадит. Ее менталитет оценивает высокий уровень дерьма в жизни человека как питательную среду. «Фу, что за гадость! Как же такое возможно!» — воскликнешь ты. Возможно вполне — для определенной категории существ, которые в биологии называются «копрофагами», то есть «питающиеся дерьмом». Вот почему для подляны с подставой непривлекательные для нормальных людей «выделения социума» — не экскремент, а ежедневный рацион. Кажется: вот оно, истинное лицо злокозненности и стервозности! А на самом деле это просто физиологическая реакция на психологическую неразборчивость и непритязательность.

По этой же самой причине подляна с подставой делает окружающим гадости. Ведь тот, кто оказывается втянут в аналогичный образ жизни, будет вынужден на пару с «подлюкой» хлебать полной ложкой что дадут — и без капризов типа «Посоли! Поперчи! Попробуй!» Делая мерзости и причиняя неприятности, подляна с подставой не обнаруживает ни четких целей, ни осознанных намерений обидеть и оскорбить. Она так живет — и другим предлагает. Часто за негатив, которым она потчует окружающих, такую бабу называют стервой, хотя она всего лишь очередной антипод стерве — антипод, совершающий главным образом подлости. И не ради достижения благ и получения льгот, а исключительно в меру безволия характера и тупости ума. Словом, звание «стервы» для нее — высочайшая, но незаслуженная награда.

Ангелочек-мстительница. Как правило, к этому типу принадлежат молодые девушки, свято уверовавшие в возможность получения «всего и сразу». Миф о мгновенном превращении энергичной и неустрашимой «воительницы за счастье» в удовлетворенную по всем статьям особу, которой больше нечего желать — древнейшая из вариаций на тему Золушки, оказавшей в нужное время в нужном месте (рядом с принцем, взыскующим любви и женитьбы на девушке с недоразвитыми ступнями). Несмотря на всю сказочность этого сюжета, нет девицы, не пережившей подобного «приступа максимализма». В отличие от хрестоматийно трудолюбивой и бессловесной падчерицы, современные Золушки чувствуют немалую ответственность за свою карьеру. Принц и связанная с ним блестящая будущность как-то само собой превратились в приз за активную демонстрацию протестной субкультуры, в которую каждый год вливаются все новые и новые поколения подростков. Поэтому состояние ангелочка-мстительницы необходимо характеризовать как возрастные издержки, а не как индивидуальные свойства натуры. Это пройдет. Но сейчас девушке приходится нелегко — и это отражается на ее круге общения.

Дезориентация, основанная на страхе перед миром взрослых, перерастает в максимализм и подростковый цинизм. Притом, что это состояние отличается от цинизма зрелой особы, знающей цену всему, о чем она отзывается неодобрительно. В ее системе ценностей все «проверено на личном опыте». В отличие от стервы, ангелочек-мстительница показывает «неважность» тех или иных сторон жизни, не имея понятия, какое место они займут в ее судьбе. Просто потому, что другим людям «презираемые» ею ценности кажутся неоспоримыми — в ангелочке-мстительнице говорит детско-подростковый негативизм. Вот она и напирает, не зная сомнений, делит все сущее на черное и белое, оскорбляет чувства других на правах «молодости, которой принадлежит мир». К сожалению (или к счастью), мир не принадлежит никому — он принимает в себя всех и всем отводит ровно столько, сколько они в состоянии уловить и удержать. Ангелочек-мстительница кажется стервой главным образом пострадавшим, чьи представления оказались поруганными в ходе демонстрации «великого подросткового цинизма» — страшного оружия Золушки-максималистки. Когда она вырастет, наверняка будет вспоминать о собственной «непримиримости» со смущенной улыбкой. А пока… ее будут считать стервой, хотя она, строго говоря, и не заслужила.

Вечный экзаменатор. К этому типу принадлежат женщины, которым свойственно укорять всех и за все. Если тебе доведется столкнуться с экзаменатором, ты вскоре обнаружишь, что такому человеку невозможно доказать свою правоту и успешность. Никакие достижения и награды не убедят его в том, что твоя деятельность приносит стоящие плоды, следовательно, ты — плодовитая и достойная личность. На стремительный рост карьеры они отвечают упреками «Зато у тебя никакой личной жизни», а в случае наличия гармоничного брака и прекрасных детей — «Зато ты погрязла в семье, как в болоте». Если же предъявляешь и то, и другое, объектом пренебрежительного отношения станет твоя внешность, здоровье, состояние зубов и банковского счета. У каждого человека имеются недостатки, но экзаменатор именно к тебе предъявляет завышенные требования, которым не смогла бы соответствовать даже святая Екатерина (тем более, что она-то была не замужем!). Иногда «экзаменующие» дамы требуют от собеседника взаимоисключающих черт и поступков: чтобы и пробивная была, и чувствительная, и целеустремленная, и твердая, и мягкая, и принципиальная, и терпимая, и ласковая, и непримиримая… Вряд ли этим установкам можно соответствовать, сохранив здоровую психику.

Люди такого типа не желают понимать, что за успехи приходится платить и невозможно достичь всего, не жертвуя ничем. Откуда такое отношение? Вечному экзаменатору не нужна ты как довольная собой и окружающим миром личность. Максимум, что тебе позволено в их присутствии — это слушать рассуждения, неизменно начинающиеся со слов «а вот я»… И хотя никто не интересуется особенностями их «маленького героизма», экзаменатора так и тянет рассказать про все, чем полна (или чего лишена) его жизнь. Он играет на понижение, вечно соревнуясь с собеседниками, не обращая внимания на сферу интересов другого человека. Собственно, вечному экзаменатору нужен не диалог, не полноценное общение, а демонстрация себя «по полной». Поэтому бесполезно с такими особами дискутировать и полемизировать. Аргументы на них не действуют. Чужие амбиции и свершения им кажутся недостойными и примитивными. Экзаменатор не слушает ничьих речей, он просто пережидает, стараясь вклиниться со своим «а вот я». И каждую минуту из него сыплются не только попреки, но и бесполезные советы «как надо жить». Если не хватает реальных «побед», подобные особы охотно привирают, создавая «охотничьи байки», в которых слова достоверного не сыщешь. Среди женщин особенно в ходу истории про «сохраненный вес»: «Я с детства на диете сижу, белый хлеб вижу только во сне!» — великий подвиг, перед коим бледнеют нобелевские лауреаты! Обиженные экзаменатором люди нередко с досадой произносят «Ах ты стерва!» Нет. Это не стерва, а маленький человек, которому хочется поднять свою самооценку за счет унижения собеседника. Или дама, поломавшая себе жизнь на пути к совершенству и находящаяся в вечной голодной депрессии.