Книга третья

Как это ни парадоксально, но понятие «интеллектуал» так же удалено от понятия «интеллект», как Северный полюс от Южного, - они никогда не сойдутся! Любой официально признанный замер интеллекта (IQ) - представляет собой необходимость отгадывать задачку, загаданную каким-то академиком от психологии. Глупость! Конечно, при известной доле воображения можно представить себя Эдипом, разгадывающим тайны Сфинкса… Но, бог мой, как зануду от психологии уподобить крылатой деве с туловищем льва?! Чур меня, чур!

В том-то вся и штука, что «пробы» на интеллектуальность не существует, равно как и глупость замерить невозможно ни при каких обстоятельствах. И те и другие находят друг друга по какому-то «внутреннему чутью», особенно в этом преуспевают последние… Интеллектуал не разгадывает загаданные кем-то задачки, он видит задачки вокруг себя, находит, они бросаются ему в глаза. Это его собственные задачки… Он любит дать своей голове возможность размяться, он наслаждается этой возможностью. Он создает для себя эти возможности, наслаждаясь тем, как поставленный, обнаруженный им вопрос поддается раскрытию, тает, словно кусочек льда в теплой ладони, превращаясь в прозрачную каплю воды.

Интеллектуал безразличен в отношении содержания, вся эта бесконечная суета занимает его постольку-поскольку.* Истинный предмет его страсти - механизмы, структуры, системы, процессы - то, как организована вся эта майя. Впрочем, и все перечисленное имеет для него лишь проходящую ценность. Содержание для интеллектуала только средство, иногда. Он изучает тот остов, на котором зиждется это содержание, он подлинно озабочен лишь тем, что кроется за всем этим мракобесием. Он внимает тому, что скрыто за всей этой суетой, кружением форм, игрой содержаний, тому, что обладает подлинной ценностью. Он знает, что никогда не найдет это нечто, а если даже и смог бы найти, то не сможет ни вылущить, ни описать, ни представить, ни передать, ни употребить свою находку. Он знает…

Интеллектуал кажется бесчувственным, но подобная оценка, данная интеллектуалу, может принадлежать только тем, кто безнадежно далек от позиции интеллектуала. Глубоко внутри интеллектуала теплится слабый огонек предчувствия (я бы сказал надежды, но это слово слишком вульгарно для всякого интеллектуала), тусклый, но не дай бог ему угаснуть… Разве смерть в смерти? Нет, смерть только в жизни - смерть.

Да, он обязательно должен предчувствовать, предугадывать (тайно, скрыто, незримо), без этого предчувствия (тайного, скрытого, незримого) он умирает, словно отживший свое, некогда зеленый лист. Впрочем, он должен будет умереть и тогда, когда найдет, впрочем, это, наверное, иная смерть. Нет, интеллектуал - это тот лишь, кто ищет, не выдавая подлинной цели своей неусыпной работы, скрываясь за отрицанием смысла всякого содержания и легкой, изящной бравадой, - его знанием механизмов, структур, систем и процессов.

Подлинных интеллектуалов мало, они разобщены, но их единство столь же реально, сколь и то, что они все-таки есть…