14.06.2007 : Тупик прагматизма (продолжение)

Часть 6. Операция "МЕНТАЛ"

Есть такой известный американский автор – Том Клэнси. Он написал много детективных романов. В том числе роман "Медведь и Дракон" о войне США и постсоветской России против Китая. Клэнси – человек не вполне ординарный. Он очень авторитетен в военных кругах США. Тех кругах, которые считали, что Рамсфелд говорит правильные вещи, а дела делает неправильные, и с этих позиций атаковали Рамсфелда.

Данные военные круги никак нельзя назвать предельно русофобскими. Тем более интересно, как они трактуют русских ("медведя", который должен будет бороться с "драконом").

Я приведу разговор из романа "Медведь и Дракон". Этот разговор имеет самое непосредственное отношение к моей основной теме – теме пресловутого прагматизма.

Разговаривают двое: Бондаренко – генерал, назначаемый на пост командующего войсками России на Дальнем Востоке, и Головко – некий собирательный глава наших спецслужб (в романе он глава СВР, но это неважно).

Бондаренко: "…В прошлом Китайская Народная Республика всегда с завистью смотрела на минеральные богатства Сибири. Эта зависть выросла еще больше после того, как в Сибири удалось обнаружить новые богатства. Мы не публиковали это в открытой печати, но можно предположить, что у китайцев есть разведывательные источники прямо здесь в Москве.

– Мы не можем отбросить такую возможность, – признался Головко. Он не прибавил, что среди этих источников наверняка есть твердокаменные коммунисты из прошлого России, люди, которые оплакивали кончину прошлой политической системы страны и видели в Китае союзника, способного восстановить в России истинную веру в марксизм-ленинизм, пусть даже и с небольшим добавлением маоизма. Генерал и директор СВР были в прошлом членами коммунистической партии: Бондаренко потому, что карьера в советской армии требовала этого, а Головко по той причине, что ему никогда не доверили бы ответственный пост в Комитете госбезопасности, не будь он членом КПСС. Оба механически бормотали бессмысленные слова и старались держать открытыми глаза во время партийных собраний. […] Они посматривали на женщин, присутствующих в зале, или думали о проблемах, представляющих конкретный интерес. Но были и такие, кто слушал и думал о партии и действительно верил в эту чепуху. Как Бондаренко, так и Головко были прагматиками, интересующимися главным образом реальностью, к которой можно прикоснуться и пощупать, а не созданными из пустых слов теоретическими моделями, которые вряд ли смогут когда-нибудь осуществиться. К счастью для обоих, они занимались не проблемами, имеющими отношение к теоретическим вопросам, а профессиями, тесно связанными с действительностью, где на их вольнодумство смотрели сквозь пальцы. Причина заключалась в том, что талантливые люди нужны везде, даже в стране, где на талант смотрели с подозрением и всячески старались сдерживать его".

Чуть дальше тот же автор приводит внутренний монолог одного из своих "позитивных прагматиков" – генерала Бондаренко. Он так прочитывает мысли Бондаренко, получившего новое назначение:

"…Первой задачей […] станет превращение этих парней, одетых в военную форму, в солдат Красной Армии, сокрушивших немцев под Курском и продолживших наступление, венцом которого было взятие Берлина".

Но как, по мнению Клэнси, Бондаренко должен решать эту задачу?

Вот что Клэнси выведывает, читая внутренний монолог Бондаренко:

"…Русские являются хорошими солдатами. Никто не сомневается в их боевых способностях. Им нужны всего лишь хорошая подготовка, хорошее вооружение и квалифицированное руководство".

Вот такая апология прагматизма – у Тома Клэнси и его референтной группы. В которую, например, входит "анти-рамсфелдовец" Зинни и многие другие. Эта апология – искренняя? Клэнси "впаривает" русским некий эталон, противопоставляя идиотов, веривших в коммунизм и не спавших на партсобраниях, прагматикам, спавшим на партсобраниях? Или он забрасывает наживку, на которую потом многие клюнули? Ведь эта самая апология прагматизма была ужасно модной в наиболее позорный для России ранний ельцинский период. Когда даже очень порядочные и умные спецслужбисты стали вдруг говорить, что их "этика – профессионализм".

Когда я проблематизировал этот тезис, то мне (о, эта наша отечественная привычка!) стали говорить: "Вы на людей наезжаете, а значит, та группа, в которую Вы входите, исходя из каких-то интересов, с кем-то воюет…" Да нет у меня никаких интересов! И ни с кем я не воюю! Точнее, я не воюю с людьми. Я воюю с идеями. Это моя профессия. Ни этот умный и порядочный человек, вдруг клюнувший на наживку прагматизма, ни другие, кого я буду обсуждать в этом своем анализе – не враги мне! Не хочу я их дискредитировать! И нет за моей спиной чьих-то интересов!

Я вообще не хочу смаковать маразмы нашей действительности. Я хочу эти маразмы выявлять ради их преодоления. И я действительно отношу прагматизм к одному из таких маразмов. Не потому, что я вообще отрицаю прагматизм – решимость и готовность делать конкретное дело. А потому, что ситуация, в которую загнали страну, не преодолевается прагматическими средствами. Деликатности ради я должен был бы сказать: "Не преодолевается только прагматическими средствами". Но я не буду деликатным и лучше преувеличу, чем смягчу. Со свалки нельзя выбраться, опираясь на прагматизм. Жить, опираясь на прагматизм, можно. Если есть нормальная жизнь, то прагматизм может стать ее системообразующим элементом. Мне это не нравится. Я такую жизнь не считаю перспективной. Это не моя жизнь. Но я не только не стал бы "впаривать" свой эталон в качестве общезначимого – я, напротив, поостерегся бы десять раз, понимая, что собственный вкус может превратиться в предвзятость.

Итак, если есть нормальная жизнь, то можно жить, опираясь на прагматизм. Но если ты оказался на свалке, в "зооциуме", в клоаке – то твой прагматизм обернется просто свалочной суетой, рычанием на "зоосоциальный" манер, клоачным прозябанием. Выбираться из этого можно, только опираясь на идеалы. То есть на то, что дискредитировано. Причем дискредитировано сознательно.

Клэнси и его команде нужно, чтобы так называемый "чекистский класс" оказался в ловушке прагматизма. И никогда не выбрался со свалки. Никогда не вывел страну из клоаки. Никогда не преодолел нарастающую "зоосоциальность" своего общества. Чекистский класс склонен к прагматизму. Он был к нему склонен всегда – и особенно в эпоху Андропова. Это стало социально-генетическим свойством класса. И Клэнси понимает, в чем тут соль. Он знает, что такое "восстание кшатриев против брахманов". И отдает себе отчет в том, что американцы могли победить, только опираясь на такое восстание. На борьбу "кшатриев" Андропова с "брахманами" Суслова. Притом что "брахманы" уже были тоже абсолютно бессмысленны и двусмысленны.

В таком вырождении "брахманов" – всегда оправдание восстания "кшатриев". Но "кшатрии", восстав, попадают в ловушку. И Клэнси надо, чтобы эта ловушка была "ловушкой forever". А мне-то нужно прямо противоположное! Вот и весь пафос моих размышлений о тупиках нынешнего прагматизма. Прежде всего, нашего, российского. Но и прагматизма вообще.

Но какие у меня есть основания для того, чтобы говорить об операции "МЕНТАЛ"? Может быть, Клэнси свято верит в то, что прагматизм – это хорошо? И он сам верит, и те американские военные, для которых он авторитет?

Я обязан предположить такую возможность. Но в одном пакете с этой возможностью я должен предположить и то, что Клэнси всерьез говорит о Красной Армии, дошедшей до Берлина, как о прагматической и деидеологизированной когорте прагматических ландскнехтов. Но тогда он уже совсем "не рубит фишку". Впрочем, так ли важно, верит Клэнси в свою туфту, или же он притворяется?

Предположим, что он лично верит. Нас ведь интересует не он сам, а его элитная референтная группа. Эта группа не может не быть в курсе того, что пишут ее коллеги – элитные американские генералы. Матерые военные, готовящие элиту спецназа для боевых действий. Вот их мнение:

"Стратегическая психологическая война начинается в тот момент, когда становится очевидной неизбежность войны вообще. Эта стратегическая психологическая война должна парализовать разум народа-врага любыми доступными средствами (как вы видите, говорится о разуме народа-врага, а не о борьбе с военным контингентом как таковым). Это оружие должно поразить солдат противника еще до того, как они оденут военную форму. Как раз дома и в общении в своем кругу они наиболее уязвимы […].

Стратегическую психологическую войну следует рассматривать именно под стратегическим углом зрения. Ее тактическое применение имеет вспомогательную и усиливающую роль. В стратегическом аспекте психологическое оружие должно поражать без разбора – друзей, врагов и нейтралов по всему миру. Такое поражение следует осуществлять не примитивными листовками, разбрасываемыми на передовой, и не через громкоговорители агитотрядов спецпропагандистов. А также не слабыми и неточными узконаправленными средствами психотроники. Нет, речь идет о средствах, находящихся в распоряжении США и способных достичь буквально любого человека на земле. Это электронные СМИ – телевидение и радио.

Развитие спутниковой связи, техники видеозаписи и оптоволоконной технологии позволило проникать в умы людей по всему миру с такой силой, что раньше это невозможно было себе представить. Нам нужно только протянуть руку и взять этот волшебный "Экскалибур". Он преобразит для нас весь мир. Если только у нас хватит отваги и решимости подстегнуть такими средствами мировую цивилизацию. Без этого меча возможности вдохнуть нашу мораль в чужие культуры будут слабее.

А если после нашего воздействия с помощью такого "Экскалибура" чужие культуры все еще пожелают для себя морали, не удовлетворяющей нас, у нас не будет другого выбора, как бороться с этими культурами более грубыми методами.

Чтобы быть эффективной, стратегическая психологическая война должна вестись против всех. Она должна не только ослабить врага. Она должна усилить Соединенные Штаты. Она усиливает Соединенные Штаты, преграждая путь вражеской пропаганде и объясняя нашему народу подоплеку наших интересов в конкретной войне".

Я процитировал высказывание, являющееся культовым для людей, руководивших и продолжающих руководить войсками специального назначения в Соединенных Штатах Америки. Господин Клэнси не может не знать этих людей. Господин Зинни и другие тем более не могут их не знать.

То, что они пишут, содержит в себе стопроцентное признание наличия операции "МЕНТАЛ". То, что они пишут, демонстрирует стопроцентное понимание значения деидеологизации чужой армии, деидеологизации сознания чужой элиты для своей победы над этой чужой армией и чужой элитой.

А раз так, то апология прагматизма Головко и Бондаренко, осуществляемая Клэнси, (в совокупности с апологией Красной Армии) – это не органический американский примитив. Это впаривание деструкции лохам. То есть спецоперация.

Те, кто рассуждает о стратегической психологической войне – позволят ли своим воспитанникам, американским спецназовцам, спать на воспитательных мероприятиях, проводимых в американских спецвойсках? Где-нибудь в Форт-Брегге или еще более спецназовско-элитных местах… Позволят ли они тамошнему воспитуемому контингенту дремать, зевать, рассматривать ножки барышень? Позволят ли они хотя бы слушать вполуха, или даже слушать формально-внимательно, но не страстно? Слушать, но не впитывать посылаемый воспитательный мессидж каждой клеточкой своего мозга и даже тела? Что касается американцев, то даже я, никогда не стремившийся принюхиваться к запахам этой воспитательной кухни, знаю достаточно для того, чтобы твердо сказать: не позволят!

Никогда они этого не позволят! Они это позволяют Головко и Бондаренко в рамках спецоперации "МЕНТАЛ". И те, увы, клюют на их удочку. Я имею в виду не вымышленных героев, а некий элитный кластер или почти что класс. Этих самых оказавшихся у руля "кшатриев". Им-то аплодировали: "Ах, как хорошо, что русские ребята позевывают на собраниях!"

А позевывающий и засыпающий американский спецназовец будет безжалостно репрессирован либо просто выкинут из войск. Причем наглядно и показательно.

Но, скорее всего, репрессировать не придется. Потому что отбор в эти войска будут вести так, чтобы те, кому хочется посапывать и поглядывать на дамские ножки во время воспитательной работы (иначе называемой спецпсихологической подготовкой), не подошли и близко к тому, что как-то сопряжено с элитой американских вооруженных сил.

Клэнси не художник (пусть даже и низкого – детективного – жанра). Он спецпропагандист. И в качестве такового знает, что именно дома и в кругу друзей надо поражать сознание врага. И что поразить сознание можно тогда, когда оно не имеет идеального фокуса. Он поглаживает по головкам неких русских деидеологизированных прагматиков и говорит: "Хорошие, хорошие медведи… Зубы есть… Когти длинные… Можно будет с драконом повоевать".

Но с драконом так не воюют. Так препарируют сознание тех, кого надо "зачистить". "Зачистить" в качестве культур, не принявших нужных "чистильщикам" форм морали. Ах, ты, ё-моё, форм морали! Заметьте, тут уже речь идет не о прагматике, а о морали и даже о культуре – то есть об идеальном.

И что прикажете делать?

Я никогда не был врагом США – просто потому, что считал возможной и эффективной новую Ялту. Но новая Ялта не может осуществляться в условиях, когда нет СССР. Когда Красная Армия не может творить чудеса под Курском и Сталинградом и дойти до Берлина. А вне новой Ялты американо-российские отношения представляют собой клубок самозапутывающейся прагматики. И не только эти отношения – но и любые другие.

Отбрасывая идеальное, мы превращаем прагматику в невроз, в саморазмножающуюся систему взаимно противоречивых мероприятий. Нельзя анализировать тупики прагматизма, не разбирая противоречивость этих мероприятий.

Взяв такую тему, мы приняли на себя обязательство идти двумя параллельными курсами – философским и аналитическим. Философский должен раскрыть для нас смысл явления. Аналитический – дать фактуру для того, чтобы подобное раскрытие не оказалось чисто спекулятивным. Аналитика не может не быть конкретной. А погружаясь в конкретику, мы не можем не начать распутывать запутанные клубки. Начав же распутывать – не можем не прикасаться к конкретным событиям.

Нас не слишком интересуют эти события как таковые. Но если мы к ним прикасаемся, мы должны погружаться в их субстанциональность.

Часть 7. Габалинская инициатива – как очередной триумф прагматизма

Событие, в субстанциональность которого я обязан погрузиться сейчас, коль скоро не хочу сводить свое рассмотрение к абстрактной философичности, – это так называемое "габалинское предложение".

7 июня 2007 года на саммите G8 в Хайлигендамме президент России Путин предложил американцам сотрудничество в противоракетной обороне на Габалинской РЛС, арендуемой Российской Федерацией. За этим последовало бурное обсуждение данной инициативы в России и за рубежом. Разберу основные точки зрения моих соотечественников по данному вопросу.

Но вначале оговорю, что уже не с каждым годом, а с каждым месяцем мне все меньше хочется смотреть на происходящее через черные очки тотального негативизма. Потому что ситуация и без того черная. Без всяких очков. И честно говоря, хочется позитива. Поскольку инициатива президента Российской Федерации, связанная с Габалинской радиолокационной станцией, вызвала противоречивые отклики, я никоим образом не хочу выводить из рассмотрения отклики позитивные. Тем более, что их больше всего.

Суть этих откликов (они же – позиция #1 в рамках моего рассмотрения) в том, что Путин посрамил американцев, поставил их в тупик, вывел ситуацию за рамки линейной конфронтации, "проверил американцев на вшивость" и так далее.

Позиция #2 тоже существует. И не может не существовать. Путин сильно напряг перед Хайлигендаммом отношения с США, многие включились в это временное напряжение, видя за ним новый патриотический курс. Теперь эти многие разочарованы и "шьют" Путину новый горбачевизм – в трех основных модификациях.

Первая модификация обвинений в рамках позиции #2 (назовем эту модификацию – 2/1) состоит в том, что Путин – изменник. Нечто подобное говорилось и раньше. Но теперь об этом говорят больше. В рамках модификации 2/1 об этом говорится на кондовом, хорошо знакомом ультрапатриотическом языке, предполагающем, что любая уступка Западу (и тем более США) – это акт национальной измены. Всех, кто не разделяет эту позицию, ее сторонники сразу зачисляют в клевреты или агенты Запада. Это как максимум. Как минимум – в разряд осторожничающих лакеев Путина.

Большинство адептов этой самой позиции 2/1 не склонны слушать ничего, кроме того, что им нравится. И склонны крайне примитивно и категорично оценивать все, что им не нравится. Но поскольку не все адепты этой позиции 2/1 относятся к категории "непробиваемых", я все-таки обращу внимание на то, что эта непробиваемость вот-вот начнет отдавать тяжелым неврозом. Что на глазах у адептов этой версии развертывается реальность, гораздо более сложная, чем то, что в их версию укладывается. И что их приверженность определенному "версионизму" очень скоро начнет лавинообразно наращивать энтропию в создаваемой ими "версионистской" системе. Это тяжело скажется на сознании – как личном, так и групповом. И очень скоро будет граничить с неадекватностью.

Для того, чтобы что-то доказать вменяемым людям, приверженным данной версии, я… Я либо должен посвятить себя делу их перевоспитания (чего я никоим образом не желаю), либо задать короткие вопросы по принципу, применяемому дзен-буддистами. У них это, кажется, называется, "коан".

Мой "коан" прост. Вот ходят, обнимаясь, Владимир Путин, президент Российской Федерации, и Герхард Шредер, канцлер Германии (имею в виду момент, когда Шредер еще был канцлером). Увидев это, вы, как адепт позиции 2/1, скажете, что Путин – это агент Шредера. Но через какое-то время Шредер уйдет высокооплачиваемым работником в путинский "Газпром". Тогда просто по факту – кто чей агент? Я-то лично вообще не хочу предъявлять эту "агентурную" парадигму. Но если вы ее предъявили, а потом увидели то, что увидели – у вас ничего не зашевелилось в мозгу? Нет, не поводу того, хороший Путин или плохой! А по поводу несостоятельности вашей парадигмы?

Я не хочу сказать, что Буш уйдет работать в ЛУКОЙЛ. Но если уйдет, то что вы скажете?

К этим "коанам" я должен добавить либо слишком много, либо ничего. Так я не буду добавлять ничего! Я речь здесь веду не о том, хороший или плохой Путин. Я речь веду о матрицах понимания, об аппарате понимания. И, в конце концов, о сознании понимающих. Может быть, на самом деле процесс еще хуже, чем это кажется понимающим все на уровне модификации 2/1… Или он лучше… Но он явным образом не такой.

Модификация позиции 2/2 – адресует не к моральным качествам Путина, а к содержанию его сознания. Мол, не сообразил, запутался и т.п. Люди, которые адресуют к психологическим характеристикам (ну, уму, там, сообразительности), должны в чем-то быть психологами. Каждый человек – немного психолог. Я вот немного психолог – потому что наряду с другими институтами заканчивал и театральный.

Что делает любой психолог (хоть профессиональный, хоть такой, как ваш покорный слуга)? Он (следуя, например, рекомендациям Честертона, да и не только его) "входит в образ". Хотя бы надевает на свое лицо, так сказать, маску того лица, которое он хочет оценивать, и начинает фиксировать новое состояние своего сознания, отвечающее этой новой "физиономистике".

Ну, так вот, опять "коан" (иначе получится слишком долго и не о том). Вы наденьте на свое лицо маску лица Буша и проанализируйте возникающие при этом мысли. Потом наденьте на свое лицо маску лица Путина. Как только вы это сделаете, вы поймете (а наверное, вы и так это понимаете), что лично Путин живее и сообразительнее каждого из его собеседников по G8 в отдельности и их всех, вместе взятых. И вы это понимаете (хотя цепляетесь за свою позицию 2/2), и… и Путин это понимает! Что, по-моему, и создает в нем избыточную эйфорию. Но это уже другой вопрос. 2/2-то, как мы видим, ну, не проходит – и все.

Негативистская позиция в модификации 2/3 – это примерно то, что пытается "впарить" недовольным в России далеко не бестолковый Белковский. Это самая остроумная версия. Мол, "бабки" все определяют – а не изменничество и не IQ (коэффициент интеллекта). Но небестолковый Белковский, если бы он желал быть еще и основательным (хотя бы ради личного понимания существа дела), не может не увидеть, что происходит с этими самыми "бабками".

Происходящее гордо называется "инвестиционный бум". Если отказаться от высоких слов, то это ввоз в Россию ранее вывезенных из нее денег. Не всех, конечно. Но их значительной части.

От хорошей жизни деньги назад не ввозят. Деньги ввозят назад, когда им неудобно там, где они находились. На Западе им неудобно по одной причине (вот-вот отберут), а на Востоке по другой (захапают и не отдадут никогда). Приходится ввозить назад в Россию.

И если самое дорогое, что у вас есть – это "бабки", то, ввозя их в Россию, вы своим самым дорогим делаете и Россию. И зачем вам тогда ее "подставлять"? Или подрывать свои позиции в ней?

По отношению к происходящему я готов принять самую циничную версию – если она проходит испытание реальностью. Я, наоборот, считаю, что "нециничные" версии, ну, никак не могут что-то адекватно описывать, коль скоро это "что-то" – клоака, свалка, "зооциум" и так далее. Однако версия "бабкоцентризма" хотя и цинична, но очевидным образом не работает.

Ратующего за нее господина Белковского я хочу еще раз спросить (и уже спрашивал): сколько нужно для жизни в условиях предельно возможной (изобретенной нынешним человечеством) роскоши?

Господин Белковский не хуже меня знает, что больше 2-3 миллиардов долларов для этого, ну, никак не нужно. И что любые избыточные по отношению к этой сумме деньги – просто головная боль. Ну, нет разницы между миллиардером и триллионером в смысле качества жизни. Между миллионером и миллиардером есть. А между миллиардером и триллионером (или даже мультимиллиардером) нет.

И что? Испытуя версию господина Белковского, хочу спросить на этом (мной не разделяемом) языке: "Что, ребята не скинулись бы на то, чтобы нужным образом "ублажить" якобы сребролюбивого высшего руководителя? Эти самые Гусь, БАБ, сибирский сиделец и еще десяток интересантов? Скинулись бы! И был бы кайф через четыре года. Зачем тогда сажать, искать приключений, осложнять себе поствластное бытие, если в центре интереса эти самые "бабки"?"

Значит, и модификация позиции 2/3 с бабками – тоже не проходит. Не потому она не проходит, что я ищу парадно-официозных благолепий по поводу Путина, а эта версия цинична. Она не проходит по взятым самим Белковским критериям. Она не выдерживает испытания цинизмом. И, как мне кажется, Белковский это хорошо понимает, но версию впаривает.

Но почему Белковский впаривает, мне понятно. У него есть внутреннее самоощущение, что именно это можно и должно впаривать. Почему у него такое внутреннее самоощущение – это дело самого Белковского. Я, опять же, не осуждаю и не восхваляю. Я проверяю на прочность чужие версии.

И осуществляя эту проверку, возвращаюсь к версиям 2/1 и 2/2. Потому что их адепты – не чета Белковскому. Они не впаривают, а верят.

Был вот такой профессор, он же политик… Звали его Милюков. И он дерзко вопрошал по поводу царской семьи и царской политики: "Глупость или измена?" Потом Милюков прозябал в эмиграции. Но от своего гордого вопрошания не отказался. Притом, что знал (сообразил, наверное, наконец), что царь и царица не были ни глупыми людьми, ни изменниками. А были людьми умными – и нормально-патриотичными. Просто, будучи умными людьми, они имели определенную диаграмму мышления. Определенный тип мышления, задаваемый критериями и матрицами. А также типом бытия. Потому что мышление (напоминаю то, что уже обсуждал ранее) не бывает изотропным. Оно анизотропно и многомерно. По каким-то осям любой из нас глуп, а по каким-то умен.

Кроме того, мышление обладает не только количественной (умен или глуп), но и качественной спецификой. Прагматизм мышления – это качественная специфика. Это не глупость и не ум, это определенная заданность. Габала и многое другое проистекают не из того, что рассматривают критики в рамках модификаций 2/1, 2/2, 2/3. Габала – по моей версии – это один из тупиков прагматизма. Апологетикой предложения по Габале я не занимаюсь и не могу заниматься. Я просто предлагаю свою модификацию – 2/4. Это моя версия происходящего. Вам она не нравится? Предложите другую, но адекватную. И кроме того, все-таки как-то сведите концы с концами в своих позициях.

Если Путин – "ужасный Горбачев", то почему русский народ от него "кайфует"? Ведь он же явным образом кайфует! И почему тот же народ так кайфовал от Ельцина? Кайфовал, кайфовал! И генералы кайфовали! Если бы генералы не кайфовали (а также полковники, подполковники и все остальные – вплоть до капитанов и лейтенантов), то расстрел Ельциным здания Верховного Совета был бы невозможен. Это просто техническая проверка. Нет народной опоры – нельзя осуществлять такую штуку. И тем более ее нельзя осуществлять, если нет опоры в военной элите.

Значит, и от Ельцина кайфовали. И сейчас кайфуют. Тогда в измене родине или в глупости надо обвинить всех. По крайней мере, всю элиту. Либо она дегенеративно расслаблена (недочеловеки). Либо всепроникающе порочна. Но в любом случае – надо экстраполировать оценку. А как только ее экстраполируешь – так возникает еще один тип обусловленности.

Путин, во-первых, обусловлен своим прагматизмом.

Он, во-вторых, обусловлен прагматизмом совокупных "кшатриев", осуществивших восстание против "брахманов".

Он, в-третьих, обусловлен вектором этого восстания ("даешь капитализм и Европу!")

Он, в-четвертых, обусловлен ситуацией регресса (то есть этой самой свалкой, клоакой, "зооциумом").

Он, в-пятых, обусловлен соотношением международных сил и глобальными тенденциями.

Он, в-шестых, обусловлен своими иными (несводимыми к прагматизму) качествами, без которых он не мог бы пробиться наверх в пределах того, что мы имеем в нынешнем российском бытии. И так далее.

Находясь в рамках этих обусловленностей, Путин делает все, что может, и даже больше. А в результате получается Габала.

Может ли Путин выйти за рамки этих обусловленностей?

Не знаю. Каждый человек в принципе может. Вот и надо обсуждать возможности выхода за рамки – для Путина, для элиты, для общества. Такое обсуждение не снимает с повестки дня вопрос о личной ответственности Путина за все на свете. Но патриотическая общественность уже зацикливалась на предшественниках Владимира Владимировича. Она хочет еще раз спеть песенку на тему "цикл-цикл-мотоцикл"? Вот уж чего я не буду делать – это петь вместе с нею!

Вы хотите понять, чем обусловлена Габала? Она обусловлена не изменой, не глупостью, не жадностью и не трусостью. Она обусловлена ситуацией свалки и тупиком прагматизма. Все. Других ответов у меня нет. Не потому у меня их нет, что я хочу прославлять Путина – не вижу в этом моем описании ничего от апологетики. А потому, что перед самим собой я не могу дать никаких других честных объяснений. А нечестных не давал никогда. Потому что, положа руку на сердце, не вижу в этом даже корыстного смысла. А жизнь к корыстному смыслу все-таки сводить не хочу. Иначе свалка, "зооциум" и т.п. А зачем? Чтобы покататься на "Бентли"?

Часть 8. О роли и судьбе содержания

У меня есть некоторые непоколебимые жизненно-научные убеждения. Они в целом сводятся к тому, что в большой политике в конечном счете нельзя приготовить качественное "рагу", совсем не имея "кролика". Я не обесцениваю пиар. Я только говорю о том, что пиар может строиться вокруг содержания (сценарий #1) – рис.1.

А может строиться вокруг отсутствия оного (сценарий #2). Рис.2.

Вы режьте меня на куски, но я точно знаю, что если нет "кролика" – нет "рагу". Что пиар, строящийся вокруг отсутствия содержания, обернется рано или поздно антипиаром. Это может происходить тысячей различных способов, но это обязательно произойдет.

И я не буду доказывать, почему это так. Я буду из этого исходить, как из аксиомы. Неверна моя аксиома – и ради бога! Я сто раз буду счастлив ошибиться. Но анализ свой я буду осуществлять исходя из этой аксиомы. А как иначе? Ну, ошибется один скромный независимый аналитик – и что? А если он не ошибается? Тогда может быть, будет еще время что-то исправить. А если даже не будет времени, то все равно не так стыдно будет. Мне, по крайней мере. А насчет кого другого – не знаю.

Никогда не "переводил стрелки" с царя на разного рода приближенных. Мол, царь хороший, а бояре плохие… Царь хороший, а советники плохие… Но к общему обуславливанию "зооциумом" я должен добавить еще один вид обуславливания, связанный с так называемой экспертизой.

Рассмотрим некое усредненное ведомство. В сущности неважно, какое.

Сказать, что это ведомство только ворует, я не могу. Воруют в его ядре. В сокровенной сердцевине. Один мой знакомый по этому поводу сказал: "Все окончательно стало для меня ясно, когда такой-то (он назвал скромного районного начальника из Московской области) приехал к своему федеральному шефу на "Бентли-Континенталь" стоимостью 350 тысяч евро".

Так вот, в ядре усредненного ведомства, в нынешней ситуации всегда должно быть это. Ядро может совпадать с начальством, а может не совпадать. Тогда тем хуже для начальства. Но ядро есть.

А есть и периферия. Там не воруют. Там угрюмо и хмуро "крутят педали" рутинной работы некие фигуранты. Фигуранты эти – в среднем – непрерывно деградируют. Кто-то, может быть, и не деградирует. Не хочу всех равномерно закрашивать черной краской. Но в среднем это именно так. Кто видел этих не включенных в ядро и потому скорбящих унылых деградантов с их кабинетами и рутиной – тот понимает, о чем я говорю. Тут нельзя ничего выразить в словах. Это надо увидеть. Это не советский ЦК, обком, райком, министерство, главк, где тоже всего хватало. Это хмурое одичание. И при этом – какое-то "отрабатывание".

Веселящееся ядро вообще не хочет заниматься профессиональными проблемами и крутить педали. Крутят педали "парии" определенного типа.

Значит, для начала любая проблема (будь то Габала или что еще), нуждающаяся в содержательной проработке, попадает либо к веселящимся элитариям, либо в "хмурое нечто". И там, и там содержательной проработки быть не может. Тем более не может быть никакой упругости, никакого отстаивания позиции. Люди не затем педали крутят, чтобы позиции отстаивать ("папа не затем повесился, чтобы вы на нем качались, а чтобы наконец тихо было"). И веселятся они не затем, чтобы позиции отстаивать. А ну как они начнут отстаивать, а их от веселья отлучат? А кого-нибудь хмурого приобщат (а ради чего иначе он крутит педали в этой унылой хмурости)?

Короче, внутри этих аппаратов содержательная проработка невозможна. Она не просто будет иметь плохое качество и изначальную "гибкость в позвоночнике", несовместимую с качеством. Она будет деградантной, дикарской. То есть попросту никакой. Читать эти "экспертизмы" почти всегда не просто стыдно или скучно – а стыдно, скучно и страшно одновременно. При этом страх лично у меня преобладает над всем остальным. Ну, и ладно. Хватит об этом.

Есть еще околоведомственная экспертиза. Это (прошу, опять-таки, рассматривать мою картину лишь как среднестатистическую), прежде всего, попрошайки при "хмурых". И тогда их цель – цапнуть 5-6 тысяч рублей и побежать с места, где удалось цапнуть, на новое место. Ибо нужно-то им для жизни не 5-6 тысяч рублей, а хотя бы в пять раз больше. И тогда это хмурые, торопливые попрошайки при хмурых же, но сонных чиновниках. Либо (вновь подчеркну – в среднестатистическом смысле) это веселые попрошайки при веселых чиновниках. Но тогда они делают то же, что делают веселые чиновники. Точнее – весело сопровождают их сокровенное и сверхроскошное бытие.

Веселые попрошайки не могут содержательно проработать никакой предметный вопрос, потому что они отобраны по принципу навыков. Они прорабатывают вопросы – но другие. Как говорил другой мой знакомый: "В одну трубу втекает, в две вытекает… Но есть еще один особо охраняемый шланг". Вот насчет шланга – компетенция имеется. Да и насчет трубы (метафорической, разумеется, не путать с нефтяной или газовой). А остальное – побоку.

Содержательно прорабатывать проблему не могут ни ведомства, ни клиентелла ведомств, называемая низовой экспертизой. А что-то делать надо! Президенту надо ехать на саммит G8. Поступают иностранные предложения. Их надо рассматривать. Предложения начинает рассматривать надведомственный аппарат и его экспертиза. Там хмурых нет. Там все веселы. И при этом, в общем-то, понимают, что работать надо. А кое-кто вкалывает так, что страшно становится.

Но там царит определенный дух. Он глубоко чужд содержанию. Это дух игры. И дух презрения к предмету, вокруг которого ведется эта игра. Тут не злокозненность правит бал (может, и она тоже, но не в решающих дозах). Тут правит бал его величество "МЕНТАЛ". Игровое легкомыслие и предметная некомпетентность. Одно вытекает из другого. И наоборот.

В общем-то, высший аппарат и высшая экспертиза везде могут болеть подобной болезнью. И "перебирать" по части игрового начала. Крен такой всегда есть. И страшно даже не то, что он может стать избыточным (хотя и это страшно). Особо страшно то, что это все провисает над бездной. Что предметный, содержательный аспект верхушке взять неоткуда, а внутри себя она его не имеет. И не только не имеет, но и воинственно изживает.

А вот тогда рождается беспредметно-игровая рефлексия. Выглядит она примерно так: "Тупо упираться бессмысленно. Надо американских гадов кидать. Надо этих сук развести. И так отыграть, чтобы мы были в белом, а они – в дерьме. Знаешь анекдот такой? Ха-ха-ха! Я в белом смокинге прыгаю в чан с дерьмом. Все в дерьме – а я в белом! Ну, так и надо прыгнуть так, чтобы они все потом пару лет утирались! И чтоб сенсация была! И чтобы не казаться махровым антизападником – это непопулярно. Да и вообще – мы же понимаем! Мы все люди светские! Они там… мы там… Короче, нужен пиар-ход. Трам-тарарам, какая-то Габала есть… Чем плохо?"

Может быть, я утрирую лингвистику или степень легкомыслия. Но по сути все именно так. И мне-то что важно? Что это именно так – то есть, по моей версии 2/4. А не по версиям 2/1, 2/2, 2/3.

Я что, ситуацию этим отмываю? Я реальность хочу понять! По мне, так 2/4, может, и хуже, чем все остальное. Но я это конкретное "хуже" не хочу путать с патриотическими абстракциями и либеральным антипутинским бабкозакидательством а-ля господин Белковский.

Отвечает ли за все это Путин? Конечно, отвечает. Глава государства отвечает за все. Но любой глава любого государства обусловлен ситуацией. Интересом класса, на который он опирается, состоянием общества и элиты, интеллектуальным потенциалом, общественной атмосферой. И много чем еще. Своим мышлением, своим уверенным прагматизмом. Тот, кто, будучи этим обусловлен, выходит за флажки обусловленности, – это редкое исключение. И положа руку на сердце, я даже и не знаю точно, есть ли куда выходить. Есть ли социальное пространство – связное, энергийное и инокачественное? Как это пространство может быть распознано, почему оно будет распознано в рамках определенной ментальной заданности? И как будут выглядеть пути туда, в это пространство, буде кто-то даже этих путей возжелает? А пока – есть то, что есть.

Мне говорят (2/1, 2/2): "Они нас подставляют под ядерные бомбардировки, а сами с семьями едут укрываться под зонтиком ПРО".

Извините, но это полная чушь. Они просто не думают ни про какое ПРО, ни про какие бомбардировки. Они экстраполируют свое "хорошо". Им хорошо, значит, всем хорошо. А кому нехорошо, тот сам виноват. Им сегодня хорошо. И завтра будет хорошо. А если даже завтра будет нехорошо, то об этом думать не надо. Не изысканные произведения по заговору описывают подлинную ситуацию, а притча Задорнова, в которой один мужик ему предлагает выпить… Задорнов отвечает примерно так: "Слушай, я уже выбрал дозу, давай лучше завтра". И в ответ Задорнов слышит: "Дядя Миша, где я – и где завтра?"

То есть в принципе "завтра" есть. И о нем надо думать. Преемник… Третий срок… Но думать надо "чисто конкретно", а "ващще" думать не надо. И даже стыдно. А особо стыдно думать о неприятностях. Своих и чьих бы то ни было еще.

Отвечал ли Николай II за качество принимаемых решений? За Сухомлинова? За Самсонова и Ренненкампфа? За Распутина? Конечно, отвечал. Но он уже был обусловлен всем. Атмосферой в элите, консистенцией своего двора, матрицами мышления, хватательными рефлексами, тогдашними экспертизами с их "чего изволите-с". Он мог выйти за эти рамки? Наверное, мог. Наверное, он мог с детства начать собирать будущие Семеновский и Преображенский полк. Или нащупывать альтернативную элите опричнину. Но это уже был бы не Николай II. А Петр I или Иван Грозный.

Был ли при этом Николай II изменником? Нет. Был ли он дураком? Нет. Был ли он хотя бы просто слабым человеком? Вряд ли. Но он был человеком, ОБУСЛОВЛЕННЫМ социальной данностью. Данностью своих опорных групп. Данностью состояния тех или иных слоев общества. Данностью глобальных тенденций своего времени. И он оказался жертвой и разрушителем страны ровно в момент, когда смирился с этой обусловленностью.

Смирился ли Путин? Не знаю. И он не знает. А пока, повторю, мы имеем то, что имеем. То есть эту самую обусловленность во всех ее вариантах.

И мы имеем это сразу на всех уровнях нашего общества и нашей "элиты". Оставим в стороне веселых и грустных, ведомственных и надведомственных, кормящих и кормящихся. И посмотрим на то, что себя этому как бы противопоставляет.

Часть 9. "Они" и их оппоненты

Мы говорим "дух игры". Мы говорим "беспредметность". И мы говорим "у них". А у их оппонентов?

Вот как рассуждает, например, не самый бестолковый оппонент – журналистка и писательница Юлия Латынина. Поскольку это невероятно сочное рассуждение, то я вас всех призываю "полакомиться":

"Приезжает в Россию министр обороны США и предлагает России участвовать в ПРО. Такое официальное, с одной стороны, молчание, с другой стороны, откуда-то несутся комментарии, что они, гады, нас обманывают, они нас развести хотят. И вдруг Путин говорит: "Я вам предлагаю делать Габалинскую РЛС, я уже говорил с Алиевым". Это что значит? Это значит – …все эти генералы РВСН, все мои вице-премьеры, которые кричали про то, что Америка против нас, они козлы, и говорить надо со мной".

"Путин развел ситуацию. Путин создал ситуацию из ничего, а потом эту ситуацию решил. У Путина была проблема, что сейчас на саммите ему будут предъявлять демократию, и Путин превентивно говорил очень много про американскую ПРО. Результат – Буш получил свою радиолокационную станцию и Путину про демократию не сказал ни слова. Это значит, что США получают свою ПРО, а Путин получает возможность делать в России все, что хочет".

"То, что продемонстрировал Путин на саммите в Хайлигендамме – игра властителя, игра человека, который, безусловно, остается на третий срок".

"Верные вассалы рвали пупы и доказывали, что ПРО направлена против России, придурки-либералы рвали пупы и доказывали, что, мол, вы не читаете спецификации, эта ПРО не направлена против России. Какая, к барану, разница? Нет реальности мира, есть реальность власти – создал ситуацию, решил ситуацию".

Госпожа Латынина прямо говорит о том, что нет реальности мира, а есть реальность власти. Давайте эту антитезу представим графически (рис. 3)

И имеется ли в виду хоть что-то?

По существу, конечно же, может иметься в виду только нечто в духе "Записок сумасшедшего" Гоголя ("А знаете ли, что у алжирского дея под самым носом шишка?").

Человек заперт в сумасшедший дом и там виртуально властвует над виртуальным же содержанием его безумия. Но какое это имеет отношение к тому, что описывает госпожа Латынина? Вчитайтесь – и вам станет абсолютно очевидно, что Латынина имеет в виду не несчастного гоголевского героя. Что в данном случае Путин "удостоился" того, чтобы стать героем ее романа. И этот герой не слаб, а силен, не жалок, а велик. А она этим героем любуется. Она (и это с беспощадной очевидностью следует из интонации вышеприведенной цитаты) любуется самим таким типом власти. И уж никак не сводит этот тип власти к запискам сумасшедшего. Или к гамлетовскому: "Заключите меня в скорлупу ореха, и я буду чувствовать себя повелителем бесконечности". Но что это за тип власти?

Власть может быть авторитарной или демократической. Или даже деспотической. Она может трактоваться различными способами… По Платону, Аристотелю, Ницше, Шопенгауэру, Гегелю, Фоме Аквинскому et cetera. Но для того, чтобы быть властью, она должна быть властью НАД чем-то. Должен быть субъект, субстанция – и отношения между ними, именуемые "власть" (рис. 4).

Мы уже установили, что разорвать эти отношения (то есть буквально осуществить то, о чем говорит госпожа Латынина) – это значит оказаться в сумасшедшем доме. Особенно, если субстанция гордо именуется "реальностью" (да еще реальностью мира). Мы установили также, что госпожа Латынина явно не имеет в виду данную процедуру (абсолютную виртуализацию, грубее – дурдом). Но еще раз спрашиваю, что она имеет тогда в виду? И имеет ли в виду хоть что-то?

Как мне кажется, она имеет в виду некое "что-то". И это "что-то" просвечивает за ее пояснением. "Создал ситуацию" – "решил ситуацию". Ситуация где размещена? Это и есть ключевой вопрос. Она размещена в реальности? Еще раз спрашиваю: та ситуация, которую создал властитель в версии госпожи Латыниной – ГДЕ создана? Она создана в реальности или где-то еще?

Из высказывания Латыниной с неумолимостью следует, что ситуация создана не в реальности. Она создана в виртуальности оторванных от всякой реальности высказываний. Сначала Путин высказался так (и этим создал ситуацию), потом высказался по-другому (и этим разрешил ситуацию). Но он и сначала всего лишь высказался, и потом всего лишь высказался. И это идеал Латыниной (какое это отношение имеет к реальному Путину – отдельный вопрос)? Испокон веков считалось, что властитель – это тот, по чьему слову начинают двигаться легионы, сдвигаться горы, реки изменять свое течение и так далее. Ну, на худой конец – сказал Буш нечто о Хусейне, и нечто свершилось. Полетели самолеты, задвигались корабли, Хусейн повис в петле. Реальность начала трансформироваться. Сказал Путин "замочим в сортире" – и все-таки "замочил". То есть тоже реальность в какую-то сторону трансформировал. И народ это оценил. Это, а не что-то другое.

Но у Латыниной другой дескрипт. А у этого ее дескрипта, у этого латынинского трансцендентального идеала ("эйдоса") есть совершенно конкретная имманентная тень. Она емко выражена в блатной фразе: "Понты дороже денег".

Латынина восхищается тем, как некто (ее герой, которого она сопрягает с действующей фигурой) кидает понты, которые "дороже денег". И так кинул, и так кинул! Ну, красавец! В блатной песне об этом говорится: "Кидал понты налево и направо".

Мне скажут, что Латынина говорит о чем-то другом. А о чем?

Мне скажут, что я ее тенденциозно интерпретирую. Во-первых, если я интерпретирую ее тенденциозно, то – сожалею. И даже прошу прощения. Не хочу я тенденциозно интерпретировать женщину, да еще с оппозиционной ориентацией. Право слово, не хочу. Поверьте мне, это так. Милая, элегантная молодая женщина, качественный журналист… Зачем?

Во-вторых, объясните мне, в чем моя тенденциозность. Я ведь не под Латынину подкоп веду. Господь с вами! И даже не на зубок она мне попалась! Я просто хочу через нее (ее семантику, ее "гештальт") заглянуть поглубже в нашу действительность. И мне-то кажется, что я делаю это точно. И что-то все-таки раскрываю.

Ну, ладно, допустим, перебрал я с "понтами" и "блатняком". Хотя почему, собственно, перебрал? Не вижу. Но предположим, что перебрал. Тогда я делаю шаг назад. И возвращаюсь к выявленной мною схеме отношений, характеризующей понятие "власть". А также вспоминаю, что ведь не только Фрейд, а многие великие люди характеризовали эти отношения термином "обладание" (рис. 5).

Да-да, обладание. И нет тут для Латыниной ничего оскорбительного. В конце концов, мы не в детском садике. Да и в детском садике сейчас такое услышишь…

И на религиозном языке говорится об отношениях такого рода как обладании. Бог обладает реальностью как невестой. И у Платона так говорится. И у Ницше, и у Фрейда. Да и у других. Ну, говорит Гегель не об "обладании", а о "признании". Но, по сути, речь идет все о том же.

Обладание может быть разным. Это может быть любовное соитие. Это может быть изнасилование. Это может быть садистское издевательство особого рода. Некто не может обладать (лишен биологической возможности), но может, например, пытать. Литература, кино пестрят описаниями подобной психопатологии.

По смыслу фразы Латыниной и по интонации этой фразы, мне кажется (политическая филология и тем более семантика не отменены, а значит, не отменено и право на интерпретацию), что налицо нечто из разряда символического замещения. Госпожа Латынина, говоря о том, как классно ее герой-властитель нечто делает, в каком-то смысле представляет себя как субстанцию, а это классное делание – как делание чего-то субъектом по отношению к субстанции. А что субъект делает по отношению к субстанции? Он ею обладает. Как он ею обладает?

Расскажу небессмысленный анекдот. Англичанин, француз и русский рассказывают, как они обольщают эту самую "субстанцию", то бишь барышню. Англичанин: "Сажаю в "ролс-ройс", везу в древний замок, она в экстазе, она моя". Француз: "Сажаю в "Феррари", везу в дорогой ресторан, она в экстазе, она моя". Русский: "Не понимаю я, о чем вы рассказываете. Даю я Маньке трешку – она моя. Отбираю трешку – она в экстазе".

Разве я перебираю, когда говорю о том, что госпожа Латынина описывает подобный тип обладания? Это описание на ее совести. Я его не разделяю. Но я спрашиваю, разве она не это описывает? И разве не просвечивает через ее описание – другой, отнюдь не анекдотический идеал обладания?

Что же это за идеал?

Ведь сама госпожа Латынина вряд ли захочет, чтобы ею (как субстанцией) некто (в статусе субъекта) обладал при полном разрыве связи с реальностью. В том числе и ее реальностью. Душевной, телесной, всяческой.

Даже непонятно, что это такое. Хотя, понятно, есть такие патологии (смотрят на фото и… и так далее). Между прочим, тоже известная тюремная (то бишь блатная) вещь. Но это никак не может быть у госпожи Латыниной "идеалом для себя". И не этот идеал она задает в своем поразительном высказывании. Да, поразительном! Людям с недостаточной, как мне представляется, интонационной чуткостью может в высказывании Латыниной почудиться сарказм, издевка над таким типом власти. И я здесь ничего не смогу доказать. Я только могу сказать, что, имея не худший слух, слышу не это, а совсем другое. А именно – восторг! Восторг западника по поводу того, что Путин уступил американцам. Восторг интеллигентки, оппонирующей чекизму, по поводу того, как Путин кинул чекистов. И совокупный восторг!

Переход Латыниной на определенный язык, скажем так, язык уголовки, осуществляется не с позиций отстранения. Она сливается с этим языком в единое целое. То, как она говорит о том, что путинская игра – это "игра властителя", это не ирония. Это восторг. То, что она говорит "какая, к барану, разница", и то, как она интерпретирует путинское понимание власти – это не негативная интерпретация (вот ведь как ужасно этот человек понимает власть). Это интерпретация восхищенная. И так далее.

Я слышу все это и понимаю, что такого Путина (кинувшего чекистов, "разведшего" всех на свете, презирающего реальность, сотрудничающего с американцами) Латынина готова признать властителем. Я слышу, что концепция власти ("нет реальности мира, есть реальность власти") – это концепция самой Латыниной. Она ее обнаруживает в Путине и через это солидаризируется с тем новым для нее Путиным, в котором она (адекватным или неадекватным образом – отдельный вопрос) обнаруживает специфическое властное качествование.

Я это слышу. А вы нет?

В любом случае, вернемся к обсуждению соотношения "реальности мира" и "реальности власти". А также к власти как связи между субъектом и субстанцией. А также к обладанию как одной из характеристик подобной связи.

Госпожа Латынина, как и всякая здоровая женщина, в своем идеале обладания наверняка захочет, чтобы в акте, где она субстанция, а некто субъект, этот субъект ее реальность как-то учитывал. Как?

Где ключ к расшифровке этого самого способа учета реальности, предполагаемого госпожой Латыниной? Вчитаемся еще раз. Что ключевое в ее высказывании? Если речь идет не об отсутствии реальности, то речь идет об особом отношении, в котором реальность скрыто признается, но сугубо отрицательным способом. В этом смысле ее нет. Нет в смысле того, что она отрицается. Потому что в прямом смысле она всегда есть (феномен дурдома мы отвергли изначально).

Значит, ее нет только в том смысле, что она почему-то решительно отрицается. Такое "присутствие через факт отсутствия и отрицания" аналитики называют негативной диалектикой.

Итак, реальность мира (то есть субстанции) отрицается с позиций негативной диалектики (то ли восточной, то ли в духе франкфуртской школы)… Но просто так это особое отрицание никогда не осуществляется. Оно не может быть отрицанием РАДИ самого отрицания. Субъект ЗАЧЕМ-ТО так отрицает реальность. Зачем? Известно зачем.

Субъект так отрицает реальность субстанции ради утверждения своей реальности. Это утверждение и называется отрицательным. Для того, чтобы ощутить факт своего бытия, мне нужно изъять ваше бытие.

Итак, реальность мира игнорируется ради утверждения реальности власти. В идеале госпожи Латыниной субъект, обладая субстанцией (реальностью мира), отрицает эту субстанцию (то есть умаляет ее) ради утверждения своей реальности (реальности власти). Иначе говоря, власть самоутверждается, уничтожая предмет властвования (страну). И мы видим любование Латыниной такого рода властью. И это не просто ее любование. Огромная часть нашей особо продвинутой интеллигенции, декларируя гражданско-демократический идеал, на деле влечется совсем к другому. Иногда называемому ницшеанским. Что не вполне точно. Потому что это уже не Ницше. Это в чем-то Достоевский, а в чем-то постмодернисты… Знаменитое "take it off".

И до тех пор, пока мы не признаем этого и будем всерьез относиться к восклицаниям этого социального слоя о благе демократии, гражданского контроля, а главное, о необходимости ответственности власти за то, что происходит в реальности, мы ничего не поймем. Мы не ощутим лукавой диалектики зазеркалья, в которой каждое слово значит нечто, противоположное тому, что оно должно значить.

Я это постоянно вижу и слышу. Достаточно открыть газету или включить телевизор. У меня большой опыт, в том числе и психоаналитической деятельности (никак не сводимой к давно пройденным азам фрейдизма, юнгианства и прочего).

Я просто как театральный режиссер (да еще всегда тяготевший к лабораторно-театральной работе) не мог всем этим не заниматься. А я, если чем-то занимаюсь с душой, – то обычно "врубаюсь". Вот я и врубился во все, что связано с герменевтикой текстов, жестов, интонаций, семиологических и семантических построений. Я, может быть, в политологию не так сильно врубился, как в это. И я никогда с подобными вещами не шутил. Я своим анализом не "шью" кому-то отсутствующий мотив. Я пользу приношу. Я не злюсь, не глумлюсь. А пытаюсь вскрыть что-то социально и даже онтологически значимое. Я не индивидуальную патологию пытаюсь нарисовать на пустом месте. Я раскрываю патологию социальную. И даже метафизическую.

Специфические отношения, при которых субъект обладает субстанцией таким образом, чтобы подтвердить свою реальность за счет отрицания реальности этой самой субстанции, – это не абстракция. Это то, что существует на разных уровнях бытия. Это и определенные патологии "блатняка", и заморочки в духе физиологически утрированного тантризма. И… и знаменитый феномен влечения жертвы к террористу. Абсолютность этого влечения – миф. На самом деле далеко не каждая жертва влечется к террористу. Но этот миф очень полюбился нашей интеллигенции. Почему?

В чем глубинный механизм этого самого влечения определенных "субстанциональных жертв" к "террористическому субъекту"? Люди, жадно тянущиеся к простым описаниям (а таких, увы, в России все больше), начинают говорить о том, что жертва так хочет жить, что пытается заигрывать с террористом. На самом деле ничего близкого к этому в данном механизме нет. Если жертва всего лишь хочет, чтобы ее не убили – причем тут влечение? Психологи говорят, что отпущенная жертва бежит снова к мучителю и хочет, чтобы он ею обладал. Этот механизм талантливо показан в фильме "Ночной портье". Так что не надо банальностей! Они, ну, никак не приведут нас к пониманию нашей реальности.

Подлинная суть влечения жертвы (субстанции) к террористу (субъекту) в том, что субъекту удается выключить у такой субстанции программу жизни и включить спящую программу "смерти как таковой" (танатоса).

Отношения влечения в рамках пары "террорист-жертва" – это отношения танатоса. В пределе (если переходить к религиозной метафоре) – отношения "дьявол-грешник". В том смысле, в котором говорится о вожделении, испытываемом грешником в аду (читайте, например, Томаса Манна, его роман "Доктор Фаустус"). Этих же отношений Нерон добивался, сжигая Рим. Это вообще ликвидационные отношения. Субстанция благодарит субъект за дар в виде смерти.

Описывать эти отношения как идеал, конечно, можно. Но надо отдавать себе отчет, что это танатический идеал ("танатография эроса"). Что это идеал сатурналий и карнавала (беременная смерть).

Вот я и вышел на то, на что хотел. То есть на лексику и семантику тех форм влечения, которые присущи карнавалу и аду, – карнавалу как имманентному и аду как трансцендентному. И на то, что этот тип бытия у нас на глазах становится чем-то вроде мейнстрима.

Булат Окуджава сказал о расстреле здания Верховного Совета в 1993 году: "Я наслаждался этим".

Тут главное не то, чем он наслаждался. Враги Окуджавы говорили о том, что он наслаждался горой трупов, которую организовал демократический президент. Друзья – что он всего лишь наслаждался арестом Руцкого и Хасбулатова. А я так и не друг, и не враг. И мне по ушам ударило само это "наслаждался". Если человек из семьи репрессированных может наслаждаться репрессией – то это уже танатос. Он не обязательно должен ужасаться любой репрессии. Он может скорбно признавать ее необходимость. Но именно скорбно! Наслаждаться же ею он не может ни в каком случае. Тем более понимая, что арест Руцкого и Хасбулатова и гора трупов связаны друг с другом мертвым узлом. Тем более осознавая, что закон-то нарушен, и возобладала "революционная целесообразность". Ну, и скажи что-нибудь про прискорбие!

Вот Пушкин любил декабристов и говорил, что "братья меч вам отдадут". А Тютчев – не любил и говорил: "О жертвы мысли безрассудной!" Но никто же из них не мог сказать, что он наслаждался видом повешенных или звоном кандалов арестантов! То есть кто-то может это сказать, но этот кто-то должен знать, что, сказав, он гуманизму "делает ручкой". А сделав ручкой, оказывается на свалке постгуманизма, постмодернизма, всяческого "пост…". То есть в этой самой клоаке. В щелях и лимбах русского ада. На русской карнавальной распутно-жалкой кровавой площади. В зооциуме.

Сводить к этому русскую жизнь не хочу. Не видеть этого в ней не имею права. Осуждать не желаю. Хочу жалеть. Жалеть каждого – пусть даже это сентиментально. Потому что этот каждый – мой соотечественник. И потому я ему сочувствую. Потому ненавижу всех, кто его в подобное бросил. А брошеными в это оказались не отдельные особи, а целые социальные группы, слои, классы. Чуть ли не все общество. Если это – не социальный мейнстрим, что обсуждать-то?

Но если это социальный мейнстрим, то обсуждать надо и качество этого мейнстрима, и то, что он обуславливает. А он все обуславливает. Или почти все. Можно оставаться в рамках этого или пытаться выйти за его рамки. Выбраться из этого так, как вырываются из капкана. Но выбираться из этого, опираясь на прагматизм… Странная идея, не правда ли? Между тем, она фактически доминирует. Это я и называю "тупиком прагматизма". И все, что должно спасать страну, увы, находится в этом тупике. И не желает из него выходить. Тут и наши "чекистские кшатрии", и наш лидер. Стоп! А Запад?

Вот, например, Александр Кожев (не худший авторитет в данном вопросе) указывает, что есть четыре типа власти: власть от бога (сакральная), власть от риска (коллизия, когда господин готов умереть, чтобы добиться признания, а раб не готов), власть от проекта (когда есть великая идея, принцип устройства жизни, например, проект Модерн) и власть от справедливости (когда основой и опорой власти являются судья и закон).

Что осталось от всего этого в западном мире?

Власть от бога противоречит секуляризации – основному принципу проекта Модерн.

Власть от риска подорвана шахидами, которые показали, кто идет на таран в борьбе за признание, а кто нет. Я так абсолютно убежден, что шахиды для этого и были нужны, что в этом их единственный фундаментальный смысл. А значит, руководят-то ими вполне толковые люди.

Власть судьи и закона была растоптана сначала Клинтоном в Сербии, а потом Бушем в Ираке. Нет у нас международного права после бомбардировок Сербии. А на нет и суда нет. Ведь в самом деле, не считать же им Гаагский трибунал или тот суд, которым судили Саддама Хусейна!?

Остается власть проекта. Как именно с этим "там" обращаются, мне известно не понаслышке. Перед началом иракской кампании ко мне вдруг нагрянул "Фонд Никсона" чуть не в полном составе. Впечатление незабываемое.

Американцы почему-то считали, что мы их будем отговаривать от вторжения в Ирак. А мы стали спрашивать о другом. О том, от имени чего и на каких основаниях они будут строить свое присутствие в Ираке после победы над Саддамом Хусейном. Как они понимают власть? Поскольку ни бог, ни риск, ни закон не могли дать им опоры в этом вопросе, оставался Проект. Единственным основанием для вхождения в Ирак могла быть его, Ирака, авторитарная модернизация под патронажем американцев. Некая модификация плана Маршалла для Европы или Макартура для Японии.

Вроде бы, простенькая общая идея. Но из нее вытекали тысячи частностей. И возьми ее тогда американцы на вооружение, не было бы того, что они сейчас имеют. Но в их среде царил все тот же прагматизм. Царил – и доцарился.

Американские коллеги нервничали каждый раз, когда их спрашивали о проекте и вытекающей из него легитимности. Они что-то лепетали о демократии. Было просто стыдно слушать. Почему американцы не хотят обсуждать Модерн и все, что из него вытекает? Они такие закоренелые прагматики? Или все же дело в другом? В том, что весьма влиятельной американской (и общезападной) элите уже не нужен проект Модерн? Потому что она в условиях Модерна проигрывает? Потому что мир не выдерживает нагрузок Модерна? И мало ли еще почему.

А за вычетом Модерна – и в отсутствие нового мирового проекта такого же масштаба – власти просто нет.

И это очень видно по G8 и всему остальному. Кто-то может потирать по этому поводу руки. Но только не я. Потому что речь идет о том мире, которому я сопричастен как малая частица этой самой европейской цивилизации. И я понимаю, что будет с миром и конкретно со всем, что мне дорого, если эта цивилизация падет окончательно.

И все же Запад – это одно, а нынешняя Россия – другое. В Западе виртуальность (высказывания, образы, оценки, способы описания действительности) находятся в неком нормативном соотношении с реальностью. То есть форма и содержание как-то связаны. У нас эта связь была разорвана вместе с ударом по всему идеальному. А потом, что называется, превращена. И форма стала отрицать содержание.

Отсюда и это патологическое влечение субстанции к террористическому субъекту. Увы, не бесплатное удовольствие. Масюк повлеклась – и заплатила. И мне меньше всего хочется, чтобы нечто подобное случилось с Юлией Латыниной. Потому что хоть Масюк и повлеклась, но ее мне жалко, а того, кто над ней изгалялся – наоборот. Но особо мне не хочется, чтобы в этой ситуации оказалась не отдельная особь, а моя Родина. Потому что она моя!

И я не хочу, чтобы у нее на шее затянулась мертвой петлей веревка танатического консенсуса. При этом я вижу, как веревка затягивается. И что мне делать? Жаловаться на плохого Путина? А кто хороший-то? Нет, вы скажите, кто?

А поскольку вы мне этого не скажете, то я предлагаю, оценив метафору о противостоящих друг другу реальности мира и реальности власти, все же заняться реальностью мира. Заняться, а не разорвать с нею связь. Заняться этой реальностью вообще. И ее отдельными проявлениями, в частности. Есть такое, знаете ли, частное проявление. Называется – Габала. Им и займемся.

Часть 10. Что, где когда?

Вначале – то, что можно назвать кратким историческим экскурсом. Это еще не содержание как таковое, но это уже и не пиар. Это анализ высказываний. Их сопоставление, их правильное размещение во времени и пространстве. Не осуществив этого, мы не обретем необходимого зрения. Не обретем субъектности хотя бы в том, что касается политической рефлексии. А не став субъектом политической рефлексии, мы станем объектом тех или иных манипуляций. Итак, история – как система высказываний…

Высказывания по поводу того, что сейчас называют "габалинской инициативой" В.Путина, и вправду начались намного раньше заявления, сделанного президентом РФ в Хайлигендамме 7 июня 2007 года.

Тему этого "намного раньше" сразу оседлал господин Белковский. Он интегрировал в эту тему свою систему оценок и интерпретаций. А также, сказав о том, что было нужно для этой системы интерпретаций, умолчал обо всем остальном.

Ну, оседлал Белковский тему – и что? Она от этого не перестает существовать сама по себе. Лошадь, например, оседлал не тот всадник – и что? Значит ли это, что лошади нет? И разве лошадь (то есть тема) не может быть освобождена от любых – пропутинских, антипутинских – интерпретаций? И предстать в своей объективности? А почему не попробовать это сделать?

Почему нельзя просто зафиксировать, кто, где, что и когда говорил по поводу габалинского сюжета до 7 июня 2007 года? Я так уверен, что это делать можно и должно. А потому и делаю.

12 февраля 2007 года, то есть за четыре месяца до "габалинской инициативы", газета "Свободная Молдова" дает информацию, которую мы (по профилю нашей основной деятельности) тогда же и фиксируем. Мы ее не обсуждаем, не оцениваем, не трактуем. Мы просто фиксируем. Это наша профессиональная обязанность. Информация абсолютно открытая. И факт данного высказывания – абсолютно достоверен. Подчеркиваем – не содержание высказывания, а факт высказывания. Высказывание же это таково (цитирую газету "Свободная Молдова"):

"Две американские радиолокационные станции слежения за воздушным и космическим пространством над территорией России имеются и в Азербайджане. Об этом стало известно из сообщений СМИ в первых числах октября 2005 года. Тогда же это подтвердили и в посольстве США в Азербайджане. Одна из РЛС сооружается в Астаре, на границе с Ираном, вторая – в районе Хызы, на южном склоне Большого Кавказского хребта. Правда, есть в Азербайджане Габалинская РЛС, которая пока арендуется Россией и обслуживается российскими военными специалистами. Но она в начале 2002 года переименована в информационно-аналитический центр "Дарьял", к которому в последнее время огромный интерес проявляют военные спецы из Пентагона. Не исключено, в ближайшие год-два "Дарьял" будет переарендован американцами, так как вот уже более 2-х лет идет целенаправленная дискредитация российских военных в Азербайджане". (конец цитаты)

Что еще было сказано на данную тему в открытой печати до 7 июня? Нас, опять-таки, интересует факт высказывания.

2 мая 2007 года, за месяц до саммита, – давало ли некую информацию азербайджанское издание Day.Az? То, что господин Белковский использует эту информацию и ее трактует, еще не значит, что сама информация дискредитирована фактом подобной трактовки. Если Day.Az давало информацию, то какую? Белковский эту информацию "шьет", как "лыко в строку"? Вычтите его тенденцию, но информацию-то не затирайте! Иначе ни в чем разобраться просто нельзя.

Так вот, Day.Az 2 мая 2007 года опубликовало заметку "США предлагают России совместно использовать Габалинскую РЛС". В заметке говорилось следующее:

"Как стало известно… из военных источников, США и Россия могут начать совместное использование Габалинской РЛС. В связи с этим представители Пентагона, Минобороны России и правительства Азербайджана могут провести трехсторонние переговоры". Издание ссылалось на высказывание представителя Пентагона: "Мы были бы весьма признательны российской и азербайджанской стороне, если бы они дали разрешение на совместное использование Габалинской РЛС".

Еще раз подчеркну, нас не интересует – лгали или нет военные источники, были ли они вообще, гнало агентство Day.Az "дезу" или сообщало достоверную информацию. Для нас фактом, который мы приводим, является факт высказывания. Был факт высказывания? Был! Зафиксировали – такое-то высказывание, такого-то числа в таком-то источнике.

И все? Нет, не все! В случае со "Свободной Молдовой", действительно, все. Потому что никаких реакций не было. А в случае с Day.Az реакция последовала незамедлительно.

Day.Az дало информацию 2 мая, а 3 мая в 21.23 по московскому времени на лентах информационных агентств появилось сообщение главы управления по общественным связям посольства США в Азербайджане Джонатана Хеника. Хеник заявил, что Соединенные Штаты не обращались к российской стороне с предложением по совместному использованию расположенной на территории Азербайджана Габалинской радиолокационной станции. Но что Роберт Гейтс, находясь в Москве, обратился к российской стороне с предложением по сотрудничеству в области систем противоракетной обороны.

То есть в принципе подтверждается, что Гейтс затрагивал тему "Азербайджан-ПРО". Но дается опровержение по Габале. Раз оно дается, мы его фиксируем. Мы должны зафиксировать как факт и само высказывание, и реакции на него. Господин Белковский этого не делает, потому что нужны образы, трактовки, версии, а не реальность. И это, мягко говоря, некорректно. Мы просто выполняем элементарную профессиональную обязанность. И все. И пока никаких выводов. Просто фиксируем высказывание как факт, реакцию как факт и… И идем дальше.

23 мая советник посольства РФ в Баку А.Чекунов сообщил информационному агентству "Новости – Азербайджан", что идея использования Габалинской РЛС американцами "была озвучена еще в ходе недавнего визита в Москву главы Пентагона Роберта Гейтса" – то есть 23-24 апреля 2007 года. В то же время замгоссекретаря США Д.Фрид признался, что, действительно, Р.Гейтс во время визита в Москву привез конкретные предложения о совместном техническом сотрудничестве по созданию системы ПРО. И что визит Гейтса в Москву "прошел крайне успешно".

Чекунов – официальное лицо. Он что делает? Он знает, что Day.Az нечто засветило, что американцы официально эту засветку опровергли. И снова засвечивает то же самое. Азербайджан – восточная страна с соответствующей дисциплиной. Ильхам Алиев, что бы кто ни говорил, подлинный сын своего отца. И уже доказал, что это так. Азербайджан придает отношениям с США огромное значение. И не может не придавать. Американцы говорят "не было", а советник российского посольства говорит – "было-было!", причем на официальном уровне. А что делают американцы? Они молчат.

Необходимо подчеркнуть, что сам визит Гейтса в Москву и обсуждавшееся в ходе него сотрудничество по ПРО были согласованы еще раньше, причем на высшем уровне.

Так, еще 28 марта 2007 года Д.Буш и В.Путин в телефонном разговоре обсудили планы США по размещению ПРО в Европе. При этом, по данным информированных источников в Вашингтоне, "президенты Путин и Буш не стали тревожить общественность сообщением о том, что российский президент предложил своему американскому коллеге тесное и плотное сотрудничество по ПРО на "старом континенте", которое было принято с большим удовлетворением". Именно после этого разговора Буш и поручил Гейтсу подготовить предложения по работе с Россией. Результатом этого поручения как раз и стало, в частности, обсуждение Гейтсом Габалинской РЛС в ходе его визита в Москву 23-24 апреля текущего года.

Но было ли это обсуждение? Кто говорит о том, что оно было, и кто о том, что его не было? Как развивается весьма показательное переругивание по вопросу о том, было или не было?

Итак, Гейтс завершил визит в Москву 24 апреля.

25 апреля азербайджанская (еще точнее – бакинская) газета "Зеркало" опубликовала статью "Станет ли Габалинская РЛС элементом системы американской ПРО?". В статье говорится:

"В ходе позавчерашних и вчерашних переговоров министра обороны США Роберта Гейтса в Москве американская сторона представила план по созданию совместной с Россией системы Противоракетной обороны (ПРО) в Европе. Кроме элементов ПРО, размещаемых в Чехии и Польше, американцы предложили включить в нее (имеется в виду система ПРО) Габалинскую РЛС, расположенную в Азербайджане, и совместно использовать с Россией. Согласно российским источникам, американцы заинтересованы в данных, получаемых с этой станции".

Откуда у газеты "Зеркало" такие сведения? "Зеркало" ссылается на вполне компетентное агентство "Туран", с которым азербайджанским властям приходится считаться, и тут же оговаривает: "Однако официальный представитель Вашингтона, комментируя агентству "Туран" сообщения российских источников, отметил, что переговоры в Москве ведутся лишь вокруг строительства элементов ПРО в Чехии и Польше. И Вашингтон предлагает Москве сотрудничать в вопросах ракетной безопасности. Таким образом, официальный представитель дал понять, что Габалинская РЛС не является темой переговоров Роберта Гейтса в Москве.

Ранее другой представитель Пентагона заявил, что США намерены разместить в одной из стран Южного Кавказа элемент ПРО. Однако Баку и Тбилиси заявили, что не ведут переговоры с Вашингтоном о размещении систем ПРО на территории своих стран. Напомним, что РЛС в Габале была построена в начале 80-х годов прошлого века как раз для контроля за ранними пусками межконтинентальных баллистических ракет в диапазоне от Средиземного моря до Индии. В настоящий момент Габалинская РЛС является крайне важным объектом, ибо одной из первых может зафиксировать пуск ракет с территории Ирана.

Таким образом, включение этой станции в систему американской ПРО в Европе сделало бы ее (имеется в виду ПРО) неуязвимой для ракетной угрозы со стороны Ирана". (конец цитаты)

Так пишет газета "Зеркало". Она и засвечивает московскую позицию, и честно дает американское опровержение о том, что касается Габалы. И делает это все сразу после визита Гейтса.

3 мая президент РФ Владимир Путин заявляет на пресс-конференции о том, что в случае угрозы у России могут "появиться новые цели в Европе". Таким образом, мы уже имеем дело с системой угроз и уступок. Что в принципе не только допустимо – это альфа и омега любых переговоров! Другое дело, чем все заканчивается.

8 июня газета "Коммерсант" со ссылкой на источники в Вашингтоне пишет, что авторами схемы переговоров Д.Буша и В.Путина по ПРО являются Д.Буш-старший и его советник Б.Скоукрофт. А схема переговоров была предложена по аналогии с переговорами Р.Рейгана и М.Горбачева. Но это, опять-таки, абсолютно не означает, что результат должен быть плачевным. Американцы используют схему, мы используем контрсхему… Так ведутся любые переговоры.

Газета "Коммерсант" также сообщает, что в США недоумение вызвала именно "неожиданность" предложения по Габалинской РЛС, сделанного В.Путиным на саммите в Германии, поскольку, как считают в США, Путин фактически обнародовал свое же предложение, сделанное им Д.Бушу во время указанного выше телефонного разговора 28 марта.

У наблюдателей и газеты могут быть свои соображения для подобной трактовки или даже дезинформации. Мы никоим образом не придаем этим сообщениям значение факта. Мы просто говорим, что они есть. И в этом смысле являются фактом. Люди нечто говорят – это факт. А вот лгут они, активничают или говорят правду – это вопрос. Но ведь говорят же! И это необходимо фиксировать.

А теперь о том, чем все это завершилось на сегодняшний момент.

На следующий день после "габалинской сенсации", то есть 8 июня 2007 года, высокое официальное лицо – госсекретарь США Кондолиза Райс – заявила: "Мы продолжаем переговоры с Чехией и Польшей, мы продолжаем переговоры с НАТО. Мы делаем то, что будет наилучшим с точки зрения обеспечения нашей безопасности. Мы не случайным образом выбираем места для размещения элементов ПРО. Мы руководствуемся геометрией и географией, чтобы определить, как и где нужно перехватывать ракеты".

Наши СМИ сразу начали это высмеивать… Но это их дело. Мы попытались предъявить заинтересованным людям элементарную хронику высказываний вокруг интересующего нас вопроса.

Эта хроника уже является содержанием. Не пиаром, не активным мероприятием, не контрпропагандистской или пропагандистской спецакцией – а содержанием. Точнее – небольшим фрагментом оного. Закончив с этим фрагментом, переходим к другому. К тому, что пиаровцам уж совсем безразлично. А нам нет.

Часть 11. Политика и баллистика

Есть игры вокруг Габалы. И есть Габала как таковая. То есть как одно из слагаемых в ядерной военной системе. Нашей системе, системе СССР, которую наша российская система наследует. А также мировой системе – коль скоро речь идет о совместном использовании.

Что такое Габала под этим (собственно предметным) углом зрения? Что такое Габала в соотношении с теми или иными стратегиями ядерного противоборства? Притом, что эти стратегии меняются, и система ПРО – это супериндикатор в подобном изменении?

Тех, кто играет вокруг Габалы, это не интересует. И это ошибка. Нельзя играть вокруг какого-то содержания, пренебрегая этим содержанием. Нельзя сводить все к содержанию, но нельзя и игнорировать его.

Ну, так и не будем игнорировать. И погрузимся хотя бы на время в сухую и одновременно жгучую субстанцию ядерно-технических обстоятельств.

Для этого придется начать издалека.

С самого начала "ядерной эпохи" между двумя сверхдержавами шло, как и водится в борьбе, соперничество в области создания "ядерного меча". Создавались все более мощные боеголовки и все более совершенные средства их доставки на цели противника – бомбардировщики, затем ракеты, затем еще более "дальние" ракеты. И в момент, когда число таких ракет и у США, и у СССР превысило некий критический порог, и когда выяснилось, что для них время от момента пуска до поражения цели на территории противника не превышает полчаса, заговорили о ядерной войне как неизбежном "взаимном гарантированном уничтожении".

Но тогда же стали думать о том, нельзя ли создать некий "щит" для защиты от такого ядерного "меча". И начали разрабатывать первые системы противоракетной обороны. И возникла ситуация, при которой тот, кто обзаведется таким "щитом", – может уничтожить своего противника, не опасаясь ответного удара. Что неизбежно наращивало взаимную "ядерную подозрительность" и риск ядерной мировой войны.

Именно тогда и по этой причине впервые заговорили о том, что совершенные системы противоракетной обороны не снижают, а увеличивают "ядерный риск". И в мае 1972 года, после трехлетних переговоров и согласований, между СССР и США был подписан знаменитый "Договор по Противоракетной обороне" (ПРО). Договор фактически декларировал, что обе стороны отказываются от права на "расширенную ядерную самозащиту".

В частности, в договоре оговаривалось, что каждая из сторон имеет право на развертывание не более двух локальных систем ПРО – вокруг своей столицы, а также вокруг района шахтного базирования своих стратегических баллистических ракет. Причем в каждом из районов может быть развернуто не более 100 пусковых установок противоракет, а также не более 6 радиолокационных станций (РЛС) системы ПРО.

Из других наиболее значимых положений Договора необходимо упомянуть следующие взаимные обязательства Сторон:

"- Не создавать, не испытывать и не развертывать системы или компоненты ПРО морского, воздушного, космического или мобильно-наземного базирования.

– Не создавать, не испытывать и не развертывать пусковые установки противоракет для пуска с каждой пусковой установки более одной противоракеты одновременно, не модифицировать развернутые пусковые установки для придания им такой способности, а также не создавать, не испытывать и не развертывать автоматические или полуавтоматические или иные аналогичные средства скоростного перезаряжания пусковых установок противоракет.

– Не придавать ракетам, пусковым установкам и РЛС, не являющимся соответственно противоракетами, пусковыми установками противоракет и РЛС ПРО, способностей решать задачи борьбы со стратегическими баллистическими ракетами или их элементами на траекториях полета и не испытывать их в целях ПРО.

– Не развертывать в будущем РЛС предупреждения о нападении стратегических баллистических ракет, кроме как на позициях по периферии своей национальной территории с ориентацией вовне". (Подчеркнем здесь, что именно в соответствии с этим последним принципом и была построена Габалинская РЛС).

В 1974 году к Договору по ПРО был принят уточняющий протокол, согласно которому число возможных районов ПРО у каждой стороны оказалось сокращено до одного. СССР выбрал размещение такого района ПРО вокруг Москвы, США – вокруг своего позиционного района шахтных стратегических МБР "Гранд-Форкс" в штате Северная Дакота.

Этот договор просуществовал в почти неизменном виде вплоть да краха СССР. Но уже в начале 80-х годов в принятой при Рейгане программе "Стратегической оборонной инициативы" (СОИ) было объявлено о намерениях США решительным образом нарушить его ключевые положения, включая создание систем ПРО морского, воздушного и космического базирования, автоматического перезаряжания установок противоракет и т.д.

Насколько были блефом сообщения и "утечки" из США о том, что такие системы создаются полным ходом и вскоре будут готовы к постановке на вооружение – отдельный вопрос. Подчеркнем лишь, что именно этот американский блеф (хотя уже тогда, видимо, не вполне блеф) стал одним из главных камней преткновения на переговорах Горбачева с Рейганом в Рейкъявике в 1986 г. И тогда же Рейган впервые поставил перед главой СССР вопрос о совершенствовании ПРО. А именно – о проработке концепции создания "Глобальной системы защиты от ракетного нападения" (ГСЗ).

17 июня 1992 года, уже после распада СССР, Дж Буш-старший и президент новой России Б.Ельцин подписали в Вашингтоне "Совместное российско-американское заявление по глобальной системе защиты", в котором признали необходимость "безотлагательно начать выработку концепции ГСЗ". То есть, уже в этот момент российской стороной американцам был дан неявный "карт-бланш" на развитие систем ПРО, выходящих за рамки ограничений Договора 1972 года.

В 1994 году Б.Ельцин и Б.Клинтон в Совместном заявлении подтвердили свою приверженность принципам Договора по ПРО. В частности, было вновь специально оговорено обязательство сторон "не придавать системам, не являющимся системами ПРО, способность решать задачи борьбы со стратегическими баллистическими ракетами, и не испытывать их в целях ПРО".

Но уже 10 мая 1995 года Клинтон и Ельцин в очередном Совместном заявлении" официально открывают тему "разграничения стратегической и нестратегической ПРО" и впервые формулируют принципы такого разграничения. Уже отменено ограничение, касающееся запрета на мобильные системы ПРО, и начинается диалог по поводу скоростей противоракет-перехватчиков и условий их испытаний, отличающих стратегическую и нестратегическую ПРО.

В марте 1997 года в Хельсинки Ельцин и Клинтон подписывают очередное "Совместное заявление в отношении договора по ПРО", где, начав с согласия об основополагающем значении Договора по ПРО 1972 года, переходят к теме "необходимости эффективных систем нестратегических ПРО".

Стороны оговаривают, что сохраняют в своих действиях следующие ограничения по параметрам нестратегической ПРО:

"- скорость полета ракеты-перехватчика на любом участке траектории ее полета не превышает 3 км/с;

– скорость полета баллистической ракеты-мишени на любом участке траектории ее полета не превышает 5 км/с; и

– дальность полета баллистической ракеты-мишени не превышает 3500 км".

Но одновременно Договаривающиеся Стороны дают российским и американским экспертам поручение "срочно подготовить договоренность по высокоскоростным системам нестратегической ПРО".

При этом Договаривающиеся стороны признают, что:

"- Ни у одной из Сторон не имеется планов проведения до апреля 1999 года летных испытаний по баллистической ракете – мишени ракет – перехватчиков нестратегической ПРО, являющихся предметом договоренности по разграничению применительно к высокоскоростным системам нестратегической ПРО. Ни у одной из Сторон не имеется планов создания систем нестратегической ПРО с ракетами-перехватчиками, скорость которых превышает 5,5 км/сек для систем наземного и воздушного базирования и 4,5 км/сек для систем морского базирования. Ни у одной из Сторон не имеется планов испытаний систем нестратегической ПРО по ракетам-мишеням, оснащенным РГЧИН, или по боеголовкам, которые развернуты или запланированы к развертыванию на стратегических баллистических ракетах.

– Элементами для договоренности по высокоскоростным системам нестратегической ПРО являются: – скорость баллистической ракеты – мишени не будет превышать 5 км/сек; – дальность полета баллистической ракеты – мишени не будет превышать 3500 км; – Стороны не будут создавать, испытывать или развертывать ракеты-перехватчики нестратегической ПРО космического базирования, а также компоненты, основанные на иных физических принципах, способные заменять такие ракеты; – Стороны будут ежегодно обмениваться детальной информацией о своих планах и программах в отношении нестратегической ПРО".

Отметим указанную в данном соглашении дату – апрель 1999 года. Потому, что США уже в это время активно занимались разработкой высокоскоростных перехватчиков, которые могли быть использованы в системах стратегической ПРО. И потому, что именно по истечении этой даты – в июле 1999 года – президент США Б.Клинтон подписал Закон о создании Национальной системы противоракетной обороны США (НПРО). Согласно этому закону Минобороны США должно было "разместить элементы ПРО для защиты ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ СТРАНЫ от баллистических ракет вероятного противника тогда, когда это будет технически возможно".

Тогда же в США был официально поднят вопрос о необходимости выхода страны из Договора по ПРО 1972 года. Через три месяца – в октябре – американцы провели первое испытание элементов стратегической НПРО, сбив над Тихим океаном баллистическую – именно баллистическую! – ракету-мишень.

А еще через два года – в 2001 году – США официально уведомили Россию, что они с 2002 года выходят из договора по ПРО и слагают с себя все обязательства, принятые по данному договору.

Иными словами, по крайней мере в постсоветскую эпоху США условия Договора по ПРО 1972 года уже не соблюдали. То есть, разрабатывали и испытывали системы и их элементы, относящиеся к стратегической НПРО!

Сделав это длинное, но необходимое технико-политическое отступление, вернемся к Габале и теме "иранской ядерной угрозы", которую она, якобы, должна снять.

Иранская баллистическая ракета (как и любая другая) сначала набирает скорость и высоту (участок #1) (рис. 6).

На этом участке, который называют "разгонным", перехват ракеты затруднен – прежде всего, из-за неготовности средств перехвата. Баллистическая ракета набирает высоту довольно быстро.

Даже если эта ракета обнаружена сразу же в момент запуска, ее уничтожение на участке #1 предполагает, что

а) радар (средство слежения и целеуказания) сразу успел определить параметры траектории и дать команду на пуск противоракеты,

б) противоракету (средство уничтожения) успеют навести, на что нужно время,

в) эта противоракета успеет долететь до цели,

г) эта противоракета может поразить ракету, которая на участке #1 отчасти способна маневрировать.

К чему это все говорится? К тому, что принцип "чем ближе, тем лучше" не вполне правомочен. Если противоракетная система находится слишком близко к ракетам противника, то есть высокая вероятность того, что ракета противника окажется, так сказать, за спиной противоракетной системы раньше, чем противоракета поразит цель (рис. 7).

Скажут: ну, оказалась за спиной, и что? Ракета еще в полете, и противоракета может поразить цель. Но одно дело, когда противоракета летит навстречу ракете (рис. 8).

Тут достаточно правильно прицелиться для того, чтобы поразить цель.

И совсем другое дело, когда противоракета должна догонять ракету (рис. 9).

Тут, как мы видим, нужно, чтобы скорость ракеты V была меньше скорости противоракеты V1. Причем настолько меньше, чтобы противоракета за счет разницы в скоростях (V1 – V) успела покрыть расстояние H до уже летящей ракеты до того момента, когда ракета попадет в цель. А если еще точнее, противоракета должна поразить ракету до момента, пока ракета не успела разделить боеголовки, а также выпустить ложные цели и средства постановки помех (рис. 10).

Как все складывается на сегодняшний день в рамках рассматриваемой нами схемы, в которой противоракета догоняет ракету? Что по этому поводу можно сказать, пользуясь открытой информацией (а только ею мы и намерены пользоваться – это наша принципиальная установка)?

Скорость современной американской противоракеты комплекса GBI – около 8,3 км/сек. Скорость баллистической ракеты – от 5 до 7 км/сек.

Мы видим, что разница в скоростях минимальная. И по этой причине пока что никто ситуацию, в которой противоракета догоняет ракету, не рассматривает в качестве "штатной" и "рабочей". Может быть, кому-то и удастся создать в обозримые сроки противоракету с принципиально другой скоростью (проект американского заатмосферного перехватчика KEI вроде рассчитан на нечто подобное). Но пока что типовой является ситуация поражения ракеты на встречном или встречно-боковом курсе (рис. 11).

То есть, рассматривается встречный удар (рис. 12).

Или встречно-боковой удар (рис. 13).

Чаще всего, конечно же, речь идет о встречно-боковом ударе. Но это уже детали.

Суть же в том, что противоракетная система должна находиться на некоем оптимальном (не слишком большом и не слишком малом) удалении от мест пуска ракет противника.

Если противоракета находится слишком далеко, то ракета противника успеет пройти всю траекторию и нанести удар, а противоракета все еще будет лететь. И это называется "ситуация недопустимо далекого размещения" (рис. 14).

Предположим, что у вас противоракета находится в Норвегии, а Иран будет наносить удар по Стамбулу (что, кстати, не исключено, хотя Тель-Авив, конечно, более притягателен). Тогда ваша норвежская противоракета просто не долетит до иранской ракеты, находящейся на нужном втором участке траектории. Да и к третьему не успеет, хотя на нем тоже предполагается ловить ракеты противника. Американские комплексы ПРО поля боя THAAD, говорят, ловят, наши С-300 и С-400 тоже ловят. Но это уже другая категория противоракетных систем.

Но столь же недопустимо, как мы уже говорили, и слишком близкое размещение противоракет – такое размещение, при котором ракета противника может слишком быстро оказаться у вас за спиной (рис. 15).

Часть 12. Политика и техника

Следующий параметр, который нам следует ввести в рассмотрение при обсуждении данной проблемы, совсем технический. Речь идет о спецификации РЛС вообще и, в особенности, о спецификации по одному из ключевых параметров – горизонту обнаружения ракет.

Системы обнаружения ракет по этому параметру сильно варьируют. Что такое Габала? Это два огромных здания передающей и приемной антенн, причем у приемной антенны лицевая сторона – это наклонная фазированная антенная решетка размером с футбольное поле (рис. 16).

Габала – это своего рода "роскошь" советского периода.

Короткая справка по ее поводу.

Габалинская РЛС – официально именуется радиолокационная станция "Дарьял", дислоцируется в поселке Габала (350 км западнее Баку), недалеко от Гянджи. Данные о численности персонала – колеблются (от 1400 до 2000 человек). Подчинена Космическим войскам РФ и предназначена для обнаружения баллистических и крылатых ракет на траекториях полета, сопровождения и измерения координат обнаруженных целей и помехоносителей, а также вычисления параметров движения сопровождаемых целей и определения их типа.

Дальность действия РЛС – до 6-7 тысяч км.

Наземные РЛС с большей дальностью обнаружения цели, насколько нам известно, не существуют.

Решение о возведении станции было принято в 1972 г. Политбюро ЦК КПСС – в связи с планами США развернуть базу атомных подлодок в Индийском океане (о-в Диего-Гарсиа).

В 1976 г. началось строительство.

В 1983 г. начали запускать первые блоки РЛС.

В 1984 г. часть заступила на опытное дежурство.

В феврале 1985 г. станция встала на боевое дежурство.

Габалинская станция обращена вовне (под наблюдением РЛС находится территория Северной Африки, Турции, Ирана, Ирака, Саудовской Аравии, Индии и Пакистана, а также значительная часть акватории Индийского океана). Территория России станцией не просматривается (еще раз напомним, что обращение сектора обзора таких РЛС вовне при их размещении вблизи границ страны – условие Договора по ПРО).

Габалинская станция – единственная, имеющая опыт работ по боевым пускам. В 1991 году во время операции "Буря в пустыне" РЛС зафиксировала все без исключения 302 пуска крылатых ракет с американских бомбардировщиков, надводных кораблей и атомных подводных лодок, в том числе, 15 случаев невыхода ракет на траекторию и 30 случаев поражения ракет иракскими ПВО. РЛС активно использовалась и в постсоветский период – во время воздушных операций США против Ирака ("Лис пустыни", 1998 год) и афганских талибов ("Стойкая свобода", 2001 год). Технический ресурс радара позволяет обеспечить его беспрерывную работу до 2012 года.

Соглашение о российской аренде РЛС подписано президентами России и Азербайджана 25 января 2002 года и уже ратифицировано парламентами обеих стран. По соглашению, Габалинская РЛС является собственностью Азербайджана. Россия арендует РЛС до 2012 г., причем Москва без согласия Баку не имеет права заключать какие-либо соглашения с третьей стороной об использовании РЛС. Станция имеет статус информационно-аналитического центра.

Итак, Габалинская РЛС – это станция типа "Дарьял" с весьма высоким радиусом обнаружения целей (6-7 тыс.км). Это – один из спецификационных параметров. Другой связан с соотношением между РЛС и стратегией ведения военных действий.

Часть 13. Гарантированное взаимное уничтожение и ПРО

Чуть не все сейчас говорят о новой американской системе ПРО как о частных мероприятиях или вредной утопии. Между тем, речь идет о качественно ином типе военной стратегии. И о соответствующем переформатировании всей мировой политики вообще.

Американская ПРО как идея (и даже как техническая тенденция) заточена на это. То есть на абсолютно другой формат ядерной войны и ядерного мира.

Вначале о самых обязательных (но для пиарщиков неочевидных) разграничениях.

Есть ПРО театра военных действий. И есть "дальнее ПРО".

ПРО театра военных действий есть и у них, и у нас. У нас это системы С-300 и С-400 различных модификаций. У них – системы "Patriot", а также новые системы THAAD.

В чем разница между системами ПРО театра военных действий и системами "дальнего ПРО"?

Прежде всего, в радиусе действия и скорости противоракет. В этом смысле надо признать следующее. Во всем, что касается ПРО театра военных действий, у нас с американцами относительный технический паритет. С-300 и С-400 – это прекрасные системы. Высокоточные и надежные. А в том, что касается "дальнего ПРО", у нас паритета нет. И когда какие-то неидентифицируемые компетентные источники авторитетно заявляют о том, что нынешние переговоры по ПРО являются калькой с переговоров Рейгана и Горбачева в Рейкъявике в октябре 1986 года, то что имеется в виду? Или, точнее, что имеется в виду за вычетом конспирологии, "измены родине" и всяких прочих гуманитарностей?

Имеется в виду простейшая вещь. Горбачев и Рейган стали говорить о сокращении вооружений, причем именно о паритетном сокращении различных видов вооружений. Они согласовывали одну позицию за другой. Потом дошли до ПРО.

Горбачев сказал Рейгану: "Сократите или уберите свою ПРО". Рейган сказал Горбачеву: "Согласен, но вы тоже сократите или уберите свою ПРО". И точка. Потому что Рейган уже переходил (блефуя или нет – повторим, вопрос отдельный) от системы ПРО театра военных действий к системам "дальней" ПРО. А Горбачев переходить не хотел и не мог.

Теперь все повторяется. С одной-единственной разницей. Американцы продвинулись во всем, что касается системы "дальней" ПРО, а мы двинулись в обратную сторону. И разговор об асимметричном ответе немного добавляет к этой коллизии.

Ничего не знаю о наших новых вооружениях. Но твердо знаю, что полностью "асимметричного" ответа – в принципе не бывает. Помню, как Гобрачев говорил об асимметричном ответе: "А зачем нам гонка вооружений? На худой конец, мы взорвем свои АЭС, и будет гарантированное взаимное уничтожение". Американцы пожимали плечами и ухмылялись.

Так что же такое с технической точки зрения американская ныне существующая "дальняя ПРО"?

Сегодняшний американский комплекс "дальней" ПРО включает наземные системы перехвата GMD – Ground-based Mid-course Defense, и корабли с системой ПВО AEGIS, оснащенные противоракетами Standard-3. Причем наиболее мощная система, о которой и идет речь в нынешнем конфликте вокруг установки американской ПРО в Восточной Европе, – это, конечно, именно наземная система GMD.

"Дальний" комплекс ПРО типа GMD включает в себя радиолокационную станцию (РЛС) дальнего обнаружения и целеуказания XBR (X-Band Radar), а также группу пусковых установок противоракет GBI (Ground-based Interceptors).

Противоракета GBI, созданная на базе 2-3 ступеней стратегической баллистической ракеты "Минитмен-2", имеет стартовую массу почти 20 тонн и дальность стрельбы до 5000 км. Головной частью противоракеты является "кинетический" маневрирующий перехватчик EKV ("надатмосферная машина-убийца") весом 64 кг, оснащенный собственной инфракрасной системой наведения (рис. 17).

В настоящее время ведутся разработки по оснащению системы GBI несколькими десятками миниатюрных перехватчиков MKV массой всего 5 кг, что должно позволить одной противоракете уничтожать все боеголовки, отделившиеся от головной части атакующей МБР.

Противоракета GBI развивает скорость 8,3 км в секунду и выводит перехватчик на расстояние 600-800 км от цели. Новейшая система радиолокационного целеуказания и сверхчувствительная инфракрасная головка самонаведения перехватчика EKV захватывают цель, после чего он, маневрируя при помощи собственных двигателей, уничтожает цель прямым попаданием (не только без ядерного боеприпаса, но и без обычного взрывчатого вещества)

Радиолокационная станция XBR (X-Band Radar) системы "дальней" американской ПРО типа GMD, разработанная фирмой "Рейтеон", имеет мощную фазированную антенную решетку площадью 384 кв. метра, вращающуюся внутри шарообразного купола диаметром 36,6 м. По описаниям американских источников, эта РЛС способна обнаруживать на дистанции 5000 км цели "размером с бейсбольный мяч" (рис. 18).

На территории Чехии предполагается установить именно такой радиолокатор типа XBR, который должен начать работать в 2011 году. Местом его размещения выбран военный городок Инце в 60 км к юго-востоку от Праги.

Подчеркнем: горизонт обнаружения целей радиолокатора XBR – до 5000 км. То есть, эта РЛС способна просвечивать всю территорию России до Урала и даже гораздо дальше. Это и есть для нас наиболее больной вопрос. "Затачивают" ли американцы свою ПРО на Иран или на нас?

Сторонники иранской версии восклицают: "Причем тут мы? Мы ядерные ракеты если и будем посылать на США, то через Тихий океан или через Северный полюс!"

Мы уже отдельно обсуждали этот вопрос в одном из предыдущих докладов. И уточнили, что наши потенциальные цели, которые не могут быть поражены через Северный полюс, не ограничиваются Великобританией с ее нацеленными на нас двумястами ядерными боеголовками на баллистических ракетах четырех атомных подводных лодок. Мы, далее, понимаем, что при новой администрации Франции вовсе нельзя исключать пересмотр положений французской ядерной доктрины, связанных с "дистанцированием от США". Откуда вытекает необходимость учета Россией примерно 350 французских ядерных боеголовок на ракетах атомных подводных лодок и на бомбардировщиках.

Мы также обсуждали и несколько "экзотическую" версию – о возможности создания американцами арктической "ионосферной пробки" на пути наших ракет через полярную зону. Но и без экзотики (а и она вовсе не исключена) ясно, что однозначно определить, зачем нужна система ПРО в Чехии и Польше, не представляется возможным.

Что из этого следует с точки зрения содержательного анализа российско-американской дискуссии по поводу европейского "третьего позиционного района ПРО"?

Если американцы хотят "алиби" в смысле доказательств, что эта система ПРО не "заточена" против России, – пусть выбирают для ее установки другую "геометрию и географию", которая будет отвечать и их, и нашим интересам.

В том, что касается установки РЛС, это вопрос сложный. Мы можем сказать, что США в данном случае вполне могут использовать для наведения своих противоракет менее мощную РЛС, чем XBR. Такую РЛС, которая не способна "сканировать" половину территории России. Но американцы наверняка ответят, что XBR разработана именно как часть противоракетного комплекса, и заменить ее в этом комплексе чем-то другим просто невозможно.

А размещение этой РЛС в другой части Европы – пусть даже в Испании – не решает проблемы доверия к аргументам США со стороны России. Не решает хотя бы потому, что даже в таком случае РЛС типа XBR будет "просвечивать" нашу территорию, как минимум, до Урала.

Реальным вариантом компромисса, который мог бы показать России, что данная американская инициатива направлена не против нас, могло бы стать размещение базы перехватчиков не на балтийском побережье Польши, а, например, в Великобритании, Бельгии или на юго-западе Германии.

Такое размещение мало что меняет в конфигурации системы перехвата иранских ракет, направленных на Европу или США – и по азимутам, и по дальности. Но такое размещение – все-таки, на тысячу километров дальше от нашей границы, – в какой-то мере гарантирует, что американские противоракеты не перехватят большинство российских запусков (в том числе, даже по полярным азимутам) с шахтных и мобильных установок в Европейской части нашей страны. А вот база американских противоракет в Польше, как показывают простые расчеты траекторий и скоростей, вполне способна решать именно эту – откровенно антироссийскую – задачу.

Однако все это касается возможных принципов обсуждения РЕАЛЬНОГО компромисса с США по европейской ПРО. Но причем тут Габала? Габала не заменит радар XBR, потому что она может обнаруживать баллистические ракеты, но не может наводить на них противоракеты. И что тогда получается? Мы сдаем Габалу, нас благодарят, потом указывают на это самое предметное обстоятельство (похоже, совсем непонятное и чуждое нашим пиарщикам) и говорят: "А теперь, пожалуйста, нам нужно еще поставить противоракеты, а также РЛС для их наведения!"

То есть мы свое сдаем, а они ничего не снимают – и какой тогда пиар?

Мы начинаем настаивать? А на чем мы можем настаивать? На том, чтобы вернуть американцев в другую технологическую эру? А они не хотят!

В чем же специфика прежней и новой технологической (а значит, и военной, а значит, и политической) эры?

Прежняя эра – она же "эра гарантированного взаимного уничтожения" – это и есть вся совокупная система, в которую вписана Габала.

Специфика этой системности заключается в том, что Габала (как и вся система раннего предупреждения о ракетном нападении – СПРН) была "заточена" на мгновенное обнаружение ракетной атаки на СССР, гарантирующее руководству СССР наличие необходимого времени для принятия решения об ответно-встречном ракетно-ядерном ударе.

Руководство, приняв решение об этом ударе, могло за счет этого обеспечить следующее.

Во-первых, гарантированное возмездие. Что и имело решающее значение.

Во-вторых, подавление неких радиолокационных возможностей, превращающих американские ракеты уже в середине полета в слепые. Эта вторая возможность не имела абсолютного значения. Но была тоже немаловажной.

Защитить всю территорию СССР от ядерных ракет, если они уже будут запущены, мы не могли. Американцы от наших ракет защититься тоже не могли. В этом и была та, прежняя эра.

У нас тогда система ПРО существовала только вокруг Москвы. И в этом виде она существует поныне. У них тогда система ПРО тоже защищала только район базирования их ключевого стратегического потенциала – шахтных МБР в Северной Дакоте.

А потом они сказали американским гражданам: "Давайте так поступим! Вы заплатите налоги, а мы вам на эти деньги сделаем такую ПРО, что даже если кто-то и пошлет на вас ракеты, мы эти ракеты собьем вне зависимости от того, на какую точку США они будут посланы".

Эта амбициозная задача была абсолютно невыполнима в условиях существования ракет СС-18. Она остается невыполнимой даже в условиях, когда на США полетит много "Тополей". Но все невыполнимое сегодня может стать выполнимым завтра. Сила идеи ПРО не в том, что выполнимо, что нет. А в том, что американцами выдвинута новая военная философия и философия безопасности. Философия, "обесточивающая" все, что касается доктрины гарантированного взаимного уничтожения. А ведь только это "гарантированное взаимное уничтожение" – и гарантировало невозможность мировой ядерной войны между сверхдержавами. Если бы не это обстоятельство, о чем вообще речь?

Прикрывая свое (пока нереализуемое) желание иметь стопроцентную защиту от удара крупной ядерной державы (сегодняшней России или завтрашнего Китая), американцы создают для своих граждан и для мирового общественного мнения вспомогательную доктрину – доктрину борьбы с ядерным терроризмом. Говоря о том, что эта доктрина носит вспомогательный характер, мы вовсе не хотим сказать, что американцы не будут бороться с ядерным терроризмом. Мы хотим сказать только то, что говорим. Что эта доктрина носит вспомогательный характер.

Сила вспомогательной цели в том, что она уже сегодня осуществима. Начав угрожать ядерным терроризмом, Иран актуализировал эту цель. Случайно или по сговору с определенными кругами США? Мы считаем, что по сговору. И имеем определенный набор, по крайней мере, косвенных доказательств. Но это – не тема для публичного обсуждения.

Намного важнее следующее.

Существовавшая идеология ведения наших военных действий (под которые была "заточена" Габала) и нынешняя американская идеология – это две разные эры, две разные философии.

Габала была ориентирована на ядерное нападение сверхмощного противника (не какого-то там Ирана, а США, решивших вести ядерную войну на полное уничтожение СССР). И на "удар возмездия". Все это отражено в техническом решении. И все это очень сильно отличается от того, что сейчас "разминают" американцы.

Американцы (по крайней мере, декларативно) хотят обезопаситься от отдельных "авантюрных" ракет, а не от массированного удара на уничтожение США. Является ли такое желание только декларацией (за которой стоит желание обезопаситься от русских ракет, которые могут быть выпущены после нанесения американцами первого удара) или же реальной стратегией? Пусть ответят те, кому положено. В уже приводившихся нами ранее официальных высказываниях официальных же лиц (то есть тех, кому "положено") говорилось, что американцы хотят обезопасить себя от нашего "удара возмездия", а не Европу от Ирана. Сейчас официальные лица, возможно, скажут другое. Но это, как говорят, дело житейское.

Давайте займем позицию, при которой это просто неважно. И назовем эту позицию технологической. С технологической точки зрения, важно только то, что Габалинская РЛС должна была немедленно сообщить в центр принятия решений о том, что американские (или любые другие) ракеты в "южном секторе" – на полную глубину ее обзора – взлетели и летят на нас. Но она могла только обнаруживать старт ракеты и сообщать о параметрах ее траектории и точке нацеливания.

Если бы ракета подлетала к Москве, то ее стали бы сбивать с пунктов дислокации противоракет, размещенных рядом с Москвой (имеющаяся у нас система противоракетной обороны Москвы и Центрального района, А-135). А если бы ракета полетела не на Москву, а на другой стратегически важный объект, так она бы и достигла цели.

Ранее – в советскую эпоху – и в США было бы все то же самое. Удар по району базирования их шахтных МБР был бы отражен, а по любым другим целям – нет. Сейчас американцы страстно хотят от этой ситуации отойти и защитить у себя все. А мы – не хотим или, точнее, не можем.

Габала заточена под "вчера", американцы ориентированы на "завтра". "Вчера" руководство СССР успело бы послать ответные ракеты, причем "в достаточном количестве". И это было решающим сдерживающим фактором для американцев. Об иранцах, повторяем, никто и не думал.

Сегодня американцы, вроде, хотят защититься от иранского ядерного хулиганства. Или делают вид, что хотят. Завтра они уже будут защищены от нашего ядерного удара. А мы – нет. И тогда ядерное оружие перестанет быть гарантией от мировой войны и станет реальным мировым ужасом.

Но поговорим о сегодня.

Уже сегодня американцы хотят гоняться за каждой отдельной ракетой, нацеленной в ту точку, которую они хотят защитить. Защитить они хотят себя. Но именно всю свою территорию. Говорят же они о том, что хотят защитить еще и Европу, союзников по НАТО, все дружественные страны и все прогрессивное человечество.

В данном случае нам неважно, что они говорят. Важно, что они хотят гоняться за каждым отдельным ракетным пуском. Они не рассчитывают при этом (по крайней мере, пока) на отражение массированного ракетного нападения, когда на них полетит сразу несколько сотен или даже несколько десятков ракет. Возможно, что в перспективе они хотят защититься и от такого массированного удара. И это и называется национальной ПРО. Но тогда речь идет о далекой перспективе.

А пока – есть содержание и есть игра. А также их сопряжение, которое наши "игроцентристы" не улавливают. Тогда попытаемся уловить сами.

Часть 14. О сопряжении содержания и игры

Предположим, что нынешнее содержание – это ПРО как полицейский, гоняющийся за отдельным ядерным хулиганом, который неизвестно откуда и неизвестно куда "наедет". Называется это – угроза ядерного терроризма со стороны стран-изгоев.

Предположим, что Габалинская РЛС обнаружит пуск ракеты таким изгоем. Откуда американцы будут его сбивать? Пока вообще ниоткуда. Они должны где-то поставить эти самые радары XBR и противоракеты GBI, то есть "полицейского", который схватит хулигана за руку.

Американцы спрашивают русских: "Хорошо, вы или мы вместе обнаружили ядерного хулигана. Что дальше? Кто его будет брать за руку? Даже если ваша Габала перекроет весь опасный сектор в смысле обнаружения, откуда мы "навернем" по обнаруженной ракете? Мы должны поставить противоракеты в Польше или где-то еще. Мы не можем их поставить в Азербайджане, потому что это слишком близко. Мы и без Азербайджана могли бы их поставить в дружественной Турции, но и ее считаем недостаточно стабильной. Азербайджан еще менее стабилен. Ударить по нему из Ирана – пара пустяков. Но главное-то в технологии. В том, что слишком близко так же плохо, как и слишком далеко.

Вы предлагаете нам Габалу и предлагаете отказаться от Польши и от противоракет. Чего вы хотите? Чтобы мы изменили свою стратегию? Чтобы угрожали ядерному авантюристу ответным уничтожением? А он этого не боится! И мы не хотим получить от него даже один удар!

Мы готовимся к другим сценариям, не тем, под которые сделана Габала. И мы готовимся отвечать на эти новые сценарии новым, удобным для нас образом. Короче – где нам разворачивать радары и противоракеты?"

Президент Путин на это отвечает примерно следующее: Габала обнаружит первые испытания ракет Ираном. От первого испытания до момента готовности нанести удар пройдет 3-4 года. Вот когда вместе обнаружим испытания – тогда и начнем думать, где размещать ваши противоракеты.

Американцы на это возражают: "Технологии сейчас распространяются очень быстро! Подозрительно быстро – в том смысле, что их кто-то распространяет. Поэтому от испытательного запуска до атаки может пройти не 3-4 года, а, например, полгода или меньше. Быстро установить противоракеты невозможно. И потом, никто нас не гарантирует от того, что северокорейцы просто передадут Ирану готовые ракеты, которые можно сразу запускать по целям, без всяких там испытательных пусков".

Мы на это ничего не отвечаем. Мы сосредотачиваемся на РЛС в Чехии и спрашиваем американцев: "А зачем вам мощная РЛС в Чехии, которая способна сканировать всю нашу территорию? Вы ее хотя бы уберите в обмен на наш габалинский дар. А мы не будем ракеты наводить на Европу".

Тем самым мы уже (неявно или наполовину явно) признаем возможность установки противоракет в Польше. То есть де-юре мы этого не признаем. Президент Путин настаивает, что противоракеты под габалинское обнаружение можно поставить в Турции. А американцы говорят, что Турция слишком нестабильна и недопустимо близка.

Вот так и играем… Но все же – вокруг чего?

Часть 15. И снова техника

Как же устроено это "вокруг чего", оно же наша система самозащиты, относящаяся, как мы теперь видим, к предшествующей военно-технической эре? Чем мы все же располагаем, и какое место в этом нашем совокупном ресурсе занимает объект под названием Габалинская РЛС? (рис. 19)

Система предупреждения ракетного нападения (СПРН), которой должна пользоваться Российская Федерация, состоит из следующих объектов.

РЛС в Мукачево (объект #1),

РЛС в Севастополе (объект #2),

РЛС в Мурманске (объект #3),

РЛС в Габале (объект #4),

РЛС в Казахстане (Балхаш – объект #5),

РЛС в Иркутске (объект #6),

РЛС в Печоре (объект #7),

РЛС под Петербургом (Лехтуси – объект #8),

РЛС в Барановичах (объект #9).

РЛС в Лехтуси поставлена на боевое дежурство в нынешнем году. РЛС такого же типа строится в Армавире.

Из этих объектов на территории чужих государств находятся:

РЛС в Мукачево (объект #1),

РЛС в Севастополе (объект #2),

РЛС в Габале (объект #4),

РЛС в Казахстане (объект #5),

РЛС в Барановичах (объект #9).

То есть из девяти объектов, от которых зависят фундаментальные интересы страны, пять находятся на чужой территории, а один еще не введен в действие. На нашей территории – четыре готовых объекта и один (Армавир) в стадии испытаний.

Какие станции находятся на боевом дежурстве? (рис. 20)

Самой старой советской разработкой (1964 года) является РЛС типа "Днестр-М" (Мурманск), которая введена в эксплуатацию в 1972 году. Дата начала боевого дежурства узла в Скрунде (ныне уничтоженного), оснащенного такой же РЛС "Днестр-М", считается официальной датой создания отечественной Системы предупреждения о ракетном нападении (15 февраля 1971 года). Характеристики РЛС "Днестр" позволяют производить обнаружение баллистических ракет на расстояниях до 5000 км.

РЛС типа "Днепр" составили второе поколение советских станций системы СПРН. Они представляют собой доработанный вариант РЛС "Днестр" и позволяют, при сохранении размеров сектора обзора, производить обнаружение головных частей баллистических ракет на расстояниях до 6000 км. Сейчас они функционируют в Мукачево, Иркутске и на Балхаше.

Следующий этап в развитии системы СПРН связан с созданием РЛС нового поколения "Дарьял" с фазированной антенной решеткой. После проведения испытаний в 1974 году было начато строительство таких узлов – близ Печоры и в Азербайджане (Габала). РЛС "Дарьял" с разнесенными приемной и передающей антенными решетками имеет дальность обнаружения головных частей МБР до 7000 км и сектор обзора по азимуту 100 – 110 градусов.

Альтернативный "Дарьялу" проект РЛС "Волга" был создан на основе входившей в Московскую систему ПРО станции дальнего обнаружения "Дунай". В отличие от "Дарьяла", работающего в метровом диапазоне радиоволн, "Волга" работает в дециметровом диапазоне, но обладает меньшим энергетическим потенциалом, и соответственно, меньшей дальностью. РЛС "Волга" оборудован радиотехнический узел в Белоруссии (Барановичи), который планировалось ввести в строй в 1987 году, но он был запущен лишь в 2002 году. По комплексным характеристикам РЛС "Волга" не смогла составить конкуренцию РЛС "Дарьял", и в качестве базовой радиолокационной станции нового поколения был выбран именно "Дарьял", а не "Волга".

И, наконец, есть новые многофункциональные станции "Воронеж-ДМ", которые могут не только обнаруживать ракеты, но и наводить на них противоракеты. Однако для их полноценного использования, опять же, нужно еще иметь что наводить, то есть противоракеты соответствующего "дальнего" класса.

Мы, конечно, помимо "дальних" противоракет, можем наводить на вражеские ракеты и противоракеты "ближние" – с комплексов ПВО С-300 и С-400. Но они имеют собственные РЛС сопровождения целей и наведения и, кроме того, являются уже оперативными комплексами театра военных действий. То есть, "ближнего боя".

А в том, что касается обнаружения вражеских ракет, РЛС "Воронеж-ДМ", обладая массой преимуществ, имеет существенно меньший по сравнению с габалинским "Дарьялом" радиус действия.

Каков этот радиус? В открытой информации точных данных нет. Но в печати неоднократно писали о том, что из Лехтуси можно обнаружить северные пуски – норвежские и иные. Отсюда понятно, о каких примерно радиусах идет речь.

А теперь снова вернемся к игре вокруг обсуждаемой нами темы.

Часть 16. И снова игра – но все-таки вокруг содержания

Если даже американцы обнаружили с помощью Габалы некий запуск, им нужно ведь не только запустить откуда-то противоракеты. Им нужно поставить такую РЛС, которая сможет эти противоракеты вести на цель. Повторим: РЛС типа "Дарьял" не может этого делать. Она для этого не предназначена. Кроме того, Габала слишком близко от Ирана и уязвима в отношении ударов существующих иранских самолетов и ракет. А это значит, что для ее защиты нужно поставить рядом еще и специализированную систему ПРО – например, нашу С-400 или американскую THAAD.

Но при этом, в любом случае, американцы спрашивают: "А где мы должны разместить наши РЛС для наведения противоракет? Мы вот хотели в том же Азербайджане разместить парочку, да еще в Грузии. Вы как, не против? Иначе какой нам прок от вашего "Дарьяла"?"

На самом деле прок, конечно, есть. Если габалинский "Дарьял" обнаружил пуск и определил траекторию, то хоть бы GBI из Великобритании (а они там уже есть) могут, используя свои РЛС наведения, вовремя начать перехват.

Но на это американцы отвечают следующее: "А если пуск будет нацелен на Европу? Тогда складывается ситуация недопустимой дальности". Ситуацию недопустимой дальности мы описали выше. И здесь просто еще раз воспроизведем (рис. 21).

Короче, американцы благодарят за "Дарьял" и снова начинают требовать установки РЛС наведения и баз перехватчиков на допустимом расстоянии. Хотят ли при этом американцы обезопасить себя от наших остаточных пусков, или они так заботятся о Европе, – повторим, вопрос открытый. Факт в другом. Что мы им "открыли дверь" своим предложением. Они в эту дверь и войдут. А уж разместятся затем – так, как хотят.

В связи с этим стоит подчеркнуть, что американцы могут использовать заявление президента Путина о возможном нацеливании наших ракет на объекты в Европе (уж и не знаю, кто ему такое насоветовал) как еще один "подарок". А именно – как повод предусмотреть дополнительный специальный "уровень защиты" для их нового "европейского позиционного района" стратегической ПРО. Например, поставить в Польше и Чехии еще и комплексы ПРО театра военных действий типа THAAD и соответствующие воинские контингенты обеспечения и охраны…

А теперь посмотрим, что же на самом деле может быть прикрыто американской затеей с ПРО в Чехии и Польше.

Если удар из Ирана будет нанесен по югу Европы – не только по Турции, но и по Греции, Болгарии или даже южной Италии, то противоракеты из Польши не успевают перехватить ракеты противника. Проблематична и защита Румынии и других балканских стран Европы.

Надежно же будут защищены Северная и Западная Европа, включая Великобританию. То есть, та зона, где размещены американские стратегические РЛС и где предполагается размещение дополнительных противоракетных баз, защищающих США.

Таким образом, речь идет о еще одном эшелоне ПРО, защищающем Северо-Запад Европы (который, в свою очередь, защищает США). Это первое назначение новых РЛС и противоракетных баз.

Второе назначение – это надежно перекрыть "русское направление". Вот тут все как раз идеально размещено "географически и геометрически", как выразилась госпожа Кондолиза Райс.

А теперь – еще раз спрашиваю – объясните, пожалуйста, причем тут Габала? Американцы хотят, повторяю, а) эшелонировать свою защиту (что-то подарив в смысле безопасности новым защитникам, на чьей территории окажется очередной эшелон) и б) прикрыться от русских.

Помните, в начале я приводил перл госпожи Латыниной – "Какая, к барану, разница? Нет реальности мира, есть реальность власти"?

У американцев есть "реальность мира". Она же – содержание. Это содержание они хотят прикрыть пиаром (рис. 22).

Но они не хотят "крутить пиар" вокруг отсутствия содержания (рис. 23).

Американцы непоколебимо уважают себя. Их другие не уважают. Но они себя уважают. Это единственное, что всерьез отпечатано на их лицах. На всех лицах – умных и глупых, демократоидных и ястребино-республиканских. Хоть вам Бжезинский, хоть Вулфовиц, хоть Киссинджер, хоть Райс, – IQ разные, взгляды разные. Что общее? Непоколебимое уважение к самим себе и к Америке. Все будут о них говорить – "вот, козлы". А они будут твердо и нравоучительно излагать, что к чему. Тупо или тонко, лживо или правдиво, но серьезно и с глубоким самоуважением. И пока это самоуважение есть, пока есть эта серьезность – есть нация. Есть государство. И есть мировая власть.

Потому что мировая власть – это то, что опирается на нематериальный ресурс. Каким бы ни был этот ресурс, его надо иметь. И, конечно, как-то сочетать с материальным. Но о материальном мы уже говорили. А сейчас давайте всмотримся глубже и пристальнее в нематериальное. Иначе говоря, в гуманитарный аспект проблемы. Иначе – все в тот же тупик нынешнего российского прагматизма.

Часть 17. Клоака как карнавал нон-стоп

Разбирая лингвистику госпожи Латыниной и ее претензию на дескрипцию метафизики и онтологии власти, я по сути уже поднял эту проблему. И никак не ради уничижения Латыниной. Хотите еще раз повторю? Способный человек, плодовитый журналист и писатель. Личность с какой-то оппозиционностью. А я оппозиционность не просто уважаю – я ее считаю неизымаемой из любого нормального общества.

Но то, что оппозиционность нужна для того, чтобы общество было нормальным, вовсе не означает, что в ненормальном обществе оппозиционность не будет носить столь же ненормального характера. Минус на минус не всегда дает плюс. Оппозиция онкологии – это не обязательно здоровое тело. Это может быть и рассеянный склероз.

Для того, чтобы противостоять патологиям культурного свойства, нужна не оппозиционность, опирающаяся на ту же культурную патологию, а контркультура. В нормальном обществе контркультура – это, например, Владимир Сорокин. И ничего плохого в этом нет. Вещи плохи не сами по себе, а только в соответствии с тем, какую позицию они занимают. Если господин Сорокин превращается в культурный мейнстрим, то контркультурой становятся не только Достоевский или Пушкин, но и Гессе, Томас Манн, Борхес и много кто еще.

Если, например, "Мурка" ("Здравствуй, моя Мурка, Мурка дорогая! Здравствуй, дорогая, и прощай!") станет, упаси бог, государственным гимном, то надо будет секретно собираться в каких-нибудь подвалах и слушать Шостаковича или Моцарта. По социальному статусу в этом случае Шостакович и Моцарт станут контркультурой. А как там насчет реальности? Ась?

Я, как вы понимаете, не о музыке. И даже не о культуре в узком смысле слова. Я о состоянии общества. Если все общество находится в определенном состоянии (или это состояние – суть мейнстрим), то примитивное позиционирование уже ничего не значит. За вы или против, справа вы или слева – какая, к барану, как говорит Ю.Латынина, разница? Вы внутри этого самого мейнстрима.

А чтобы быть вовне, нужно быть не против кого-то (например, Путина). Нужно занять не оппозиционную, а контркультурную позицию. Что же происходит, если контркультурную позицию не занять, а оппозиционную занять? Вопрос, согласитесь, немаловажный.

Только ради обсуждения этого вопроса я анализирую конкретные фигуры и их высказывания. Я уже анализировал высказывания госпожи Латыниной, господина Окуджавы. И хочу обсудить еще одно высказывание – высказывание господина Пионтковского. А обсудить – никоим образом не значит осудить.

На господина Пионтковского сейчас "наехали", как мне кажется, самым глупым и бессмысленным образом. Могу я, дав категорическую оценку такому наезду, заняться некими философскими проблемами, упакованными в высказывания Пионтковского? Могу и должен! Иначе мы из огня да в полымя. Из лающего "одобрямс" – в обратную сторону. Ну, так вот – меня всего-то интересует одна фраза. А также герменевтика культуры, которая из фразы сей вытекает.

Фраза носит репрессивный характер и описывает Путина как неудачника из бедной пролетарской семьи, выросшего в коммунальной квартире. Оставим в стороне вопрос, почему неудачник – при такой-то карьере. И сосредоточимся на пролетарской семье и коммунальной квартире. То есть на уничижительной оценке, опирающейся на факт социального генезиса. Налицо тут две вещи – сама уничижительная оценка и то, на что она опирается.

Спросят: "И что? Это его мнение! Он так прочитывает данное лицо! А вам бы, наверное, хотелось, чтобы он называл Путина гением всех времен и народов?!" Этот вопрос относится к праву Пионтковского на уничижительную оценку как таковую любого лица, включая президента. Такое право носит для меня абсолютный характер. А любое посягательство на это право вызывает глубокое возмущение.

Иными словами, могу, положа руку на сердце, сказать, что мне не хочется (поверьте, действительно не хочется), чтобы господин Пионтковский называл господина Путина гением всех времен и народов. У нас слишком долго царил климат, при котором все политические лидеры описывались комплиментарно. И существовал запрет на другой тип описания.

Я не был в тот период ни членом правящей партии, ни секретарем Союза писателей, ни даже официальным работником идеологического фронта. Я был авангардистским и сугубо неформальным интеллектуалом широкого профиля (руководил авангардистским театром, психологической лабораторией, философско-методологическим семинаром etc.). И я всегда презирал лакеев – как официозных, так и стремительно перекрасившихся.

Я презирал их раньше, презираю и теперь. А презирая, уже по одной этой причине не могу не уважать тех, кто не лебезит перед властью. И охранительный крик "цыц, смутьяны!" не рвется из моей нонконформистской души.

Я не о политических "цыц" говорю! Я говорю о состоянии культуры в самом широком смысле этого слова. Потому что культура-то – это тоже некие "цыц". Называются они "табу". В определенных культурах эти табу относятся к сакрализованной власти. Но у нас она не сакрализованная, и в принципе табу нет. Их никогда и не было в России – на уровне культуры как таковой.

В Китае, наверное, были когда-то. В религиозно накаленных исламских обществах. Но не у нас. Мы в этом смысле ближе к Западу. И по мне, так хорошо, что в этом смысле мы ближе.

Я даже не буду говорить о том, что на Западе есть пресловутая политкорректность. На Западе (в США, в первую очередь) в СМИ очень сильно "прикладывают" Буша-младшего. И не звучат в ответ никакие "цыц". Слава богу, что не звучат. И у нас не должны звучать. Если зазвучат – очень стыдно будет. Но это касается права на уничижительность (экстремально критическую оценку). Уничижительность по отношению к Бушу или Путину как действующим властителям – правомочна.

А вот то, на что она может и не может опираться, – это совсем другой вопрос. У Пионтковского она опирается на социальный генезис Путина. И вот это недопустимо. Не в цензурном смысле, а в культурном, что намного важнее. Стыдно, когда лижут, когда лакействуют. Когда орут оголтело "цыц". Но и при уничижительных апелляциях к социальному генезису тоже стыдно. Стыдно за все. Прежде всего, за внутреннюю противоречивость сознания. Пионтковский хочет быть западником. Он любит Запад, верит в него. Он (верю) даже готов чем-то пожертвовать во славу этого своего идеала.

Ну, так вот. На Западе можно критиковать кого-то, и даже жестко и оскорбительно, хотя есть грани допустимого. Но предположим, что их нет. Ибо не в этом суть. На Западе можно критиковать Буша с позиций американского идеала. Можно "танцевать в разные стороны" от этой "печки". Но нельзя танцевать не от нее, этой "печки" идеала, а "абы как". И это "нельзя" – есть культурное табу, а не политическая цензура.

Пионтковский как западник не может не умиляться по поводу американского идеала – мальчика-чистильщика сапог, ставшего миллионером. Но его бесит мальчик из коммуналки и пролетарской семьи, ставший президентом. Это что такое? Это высокомерный окрик "цыц, плебей!"? Что за окрик? От имени какой реальности? В рамках какой культуры?

Этот окрик допустим в устах представителя демократической партии "Яблоко"? А почему тогда она демократическая? Ребята, вы, пожалуйста, извините, но мне (и не мне одному, поверьте) все чаще кажется, что вы совсем "оборзели". И этот ваш коллективный "оборзеж" – страшнее американских ядерных ракет и систем противоракетной обороны. Потому что это и есть клоака.

На Западе ни про кого – Буша (оснований нет) или Клинтона (оснований больше) – нельзя сказать в уничижительном смысле "плебей". Потому что культурная "печка" Запада, от которой все танцуют в разные стороны – это демократия. Власть демоса – власть народа. Я не знаю ни одного самого оголтелого тори, который в Великобритании публично осмелится осудить какого-то британского политика (ну, например, Тэтчер или Дизраэли), сказав, что это плебеи – "люди из плохих семей".

Может быть, в Гарварде или Йеле десять "отборных" молодых людей, собравшись на вечеринку, и позволят себе что-то подобное сказать про стипендиата, которого они на вечеринку не позвали. И если никто из этих десяти на следующий день не донесет ректору (а скорее всего, кто-нибудь донесет), то им это сойдет с рук. Но если они напишут это в сочинении – просто в очередной не предназначенной для печати учебной работе, – то с ними жестко разберутся. А если они сделают это публично, то их карьера будет завершена.

Ну, может быть, какой-нибудь князь Боргезе на собраниях полузапрещенных партий мог начать разглагольствовать по поводу плебейской погибели, угрожающей современному западному миру. Но тогда этот князь Боргезе берет на себя всю политическую карму, вытекающую из подобной риторики. Он открыто присягает фашистским партиям, выводит себя не только за пределы демократического, но и за пределы всяческого публичного мейнстрима. А дальше он ждет – будет ли отмашка на итальянский вариант "черных полковников" а-ля Греция или Чили Пиночета.

Поскольку отмашки не было, человек так всю жизнь и прождал. Но он был внутренне цельным человеком. И человеком, присягнувшим определенной – антидемократической – ущемленной западной контркультуре (смотрите фильмы Висконти).

Тут я уже не только о культурных табу говорю, но и о культурной логике. Есть такая логика – прошу не путать с формальной или даже диалектической.

Пионтковский действует, описывая Путина, вне всякой логики, всяких культурных норм. А главное – вне собственной матрицы идентичности. Разберемся с этим. Пионтковский описывает Путина как плебея. А кто он сам? Князь Боргезе скажет, кто он такой, и почему он ненавидит плебеев. Жозеф де Местр скажет. А Пионтковский? Для начала он должен был бы отрекомендоваться как стопроцентный князь. Но поскольку в России все князья (а также герцоги, бароны etc.) изведены на корню в 1917 году, то эта аристократическая позиция повисает в воздухе. Все повисает в воздухе! И висит, висит…

Пионтковский – не белоэмигрант. Да и белоэмигрантов-то убедительных не так много. Потому как перевалялись с кем попало, как и подобает эмигрантам. Но Пионтковский, повторю, – не белоэмигрант. И он отрекомендовывается как демократ. То есть, вроде бы позиционирует себя в качестве представителя той культуры, для которой человек из народа – это хорошо. Культура эта называется демократической. "Демос" – это и есть люди из народа. С точки зрения этой культуры, что плохого в том, что Путин – парень из коммуналки? Из коммуналки – значит из народа.

Но наша советская "диссидентура", называя себя демократами, была взращена на дрожжах неукротимого антидемократизма. Потому что демократами называли себя Ленин и его предтечи (революционные демократы). Потому что социалистическая идеология строилась на некоем народном (пролетарском) фундаменте. Потому, наконец, что хилиазм 1917 года был основан на "низовых" вещах: "И последние станут первыми".

Буржуазная демократия остановилась на политической свободе. Ее последний взлет – 1848 год. После этого она теряет первородство в разговоре о свободе. И начинается новая фаза этого разговора – от раннего Маркса через Парижскую коммуну к Ленину. Это тот же разговор о свободе. О том, как освободить не только от политического (феодального), но и от социального (буржуазного) гнета. Конкурируя с социализмом и осознавая по политическому результату, полученному русскими коллегами, чем чреват проигрыш в этой конкуренции, западное общество создало и риторику, и вполне корневые представления о том, что президент из народа (из коммуналки) – это хорошо. И социальное государство – это хорошо. И простой человек – это хорошо.

А советские диссиденты брали все то же самое со знаком минус. Но называли себя демократами. Ничего более антидемократического, чем эта диссидентура, нет. Впрочем, кое-что подобное есть. И называется оно "советская номенклатура". Чем быстрее выскакивал снизу наверх советский пацан, тем больше он ненавидел тот низ, из которого выскакивал. Он и выскакивал-то чаще всего на "горючем" этой ненависти.

Мне вспоминается выступление одного из участников XV партконференции ВКП(б): "Оторванная от широких масс партия может в лучшем случае погибнуть в неравном бою. А в худшем? Скажете, сдаться в плен? Но в политических битвах в плен не берут. В ХУДШЕМ СЛУЧАЕ ОНА ПРЕДАСТ ИНТЕРЕСЫ ПОРОДИВШЕГО ЕЕ КЛАССА. В ЭТОМ СУТЬ И СМЫСЛ ТЕРМИДОРИАНСКОГО ПЕРЕРОЖДЕНИЯ".

Внутренне переродившаяся советская номенклатура была союзником и двойником антисоветской диссидентуры. Клоака, в которой мы живем, обязана своим существованием этому противоречивому симбиозу, в котором перерожденцы – это ведущее звено, а диссидентура – ведомое. Но это обычно скрывается. А в случае Пионтковского прорывается самым неожиданным образом.

В самом деле, Пионтковскому не нужен президент из народа (из коммуналки). А президента из числа принцев крови нет, потому как кровь эту выпустили в 1917 году. Причем в немеряных количествах. И, тем не менее, Пионтковскому нужен человек не из народа – как эталон.

А где его взять? Его можно взять только в среде старой коммунистической номенклатуры, которая – не чета Путину, настоящие баре. Породистые! Но Пионтковский ненавидит коммунизм. Впрочем, и баре ненавидят коммунизм. Возникает парадоксальная конвергенция. Она же – клоака. Она же – карнавал нон-стоп.

И вокруг этого парадоксального ядра складывается соответствующая лингвистика (рис. 24).

И что это за лингвистика?

Пионтковский – блистательный лингвист. Емкий, точный. Он талантливый практикующий политолог. И журналист отличный. Но поскольку в ядре – парадоксальная конвергенция (она же пустота), то вся лингвистика превращается в путаницу и, в каком-то смысле, в распутность.

А это и есть карнавал нон-стоп! Хотите верьте, хотите нет, но Бахтин именно это называл карнавализацией бытия (и одновременно карнавальной эстетикой). Обсуждая тупики прагматизма, я уже рассматривал этот вопрос – карнавализация и война с идеальным. Был бы я конспирологом, так бы и сказал: "Заговор карнавала".

Как бы то ни было, карнавализация в перестроечную и постперестроечную эпоху съела идеальное! Вооружившись карнавалом как оргоружием, субъект (союз антикоммунистической номенклатуры и диссидентства) растоптал субстанцию. Он победил не только свой строй, не только свое бытие и свою культуру, которую внутренне ненавидел. Он победил любое некарнавальное бытие (то есть реальность). Потому-то и рвется изнутри противопоставление реальности мира и реальности власти.

Побеждено бытие – и все его предпосылки. Любое идеальное как таковое. И теперь Россия вкушает плоды этой ужасной победы.

Не желая следовать за – как я убежден, лукавой – методологией Бахтина, я предпочитаю называть ситуацию не победительно-карнавальной, а совсем иначе. Я называю эту ситуацию "фундаментальной коллизией постсоветского русского бесчестия". Бахтин шел в своих исследованиях от Достоевского к Рабле. Что ж, Достоевский так Достоевский. Рабле мне глубоко безразличен, а Достоевский нет. Рабле – чужая культура, Достоевский – своя. Рабле мне мало что расскажет о нынешнем бытийствовании Отечества моего. Достоевский расскажет много.

У Достоевского есть особая лингвистика и семантика бесчестия. Не обнажения, нет. "Заголения". Каббалисты говорят, что Лилит – это заголившаяся Шехина. Ну, так вот, заголение как бесчестие. И бесчестие как особый способ думать и говорить. Я могу выделить этот способ (и этот тип лингвистики) в качестве отдельного "лингвослоя", сосуществующего у Достоевского с другими "лингвослоями". А у нас сегодня – вытесняющего другие "лингвослои".

Данный слой весьма специфичен. Лингвистика в пределах данного слоя может быть у Достоевского и жалобной ("а я в углу лежал… пьяненькой-с"), и агрессивной ("тварь ли я дрожащая или право имею?"). Но поскольку все равно ясно, что права нет никакого (даже а-ля Ставрогин), речь идет о дрожащей твари и о бесчестии как о фундаментальной коллизии. Я не ругаюсь, я диагностирую.

Главное, чего нет – это права. Можно даже мир пустить в тартарары, но все равно права нет ("Вот свету ли провалиться или мне чаю не пить? Так я скажу: чтобы свету провалиться, а чтобы мне чай всегда пить").

Мать мне когда-то говорила: "Достоевский очень точно описал некоторые свойства русской души. И, к сожалению, не лучшие". Эти свойства были свойствами потаенными. И описывались они соответственно. А потом душа (или, если хотите, Шехина) "заголилась". Обнажила эти свойства. Показала их как свои срамные места. И родился карнавал, и возликовала Лилит. И возжелала наша интеллигенточка карнавальной эстетики блуда и блатняка. Возжелать-то возжелала – а права все равно нет! Отсюда и надрыв, и поеживание.

Какого права нет? Да самого разного!

Права говорить "мы", права любить это самое "мы", права гордиться, права быть серьезным. В конечном счете – права быть человеком. И когда американцы, да и весь мир, чувствуют, что этого права нет, они просто звереют. Им так хочется добить, додавить, вытереть ноги об это, когда-то имевшее, а теперь лишенное права. А оно кривляется, льнет к их ногам… Но что американцы… Китай с его пафосом самоуважения, с его презрением к потере лица. Иран, исламский мир, умма… Все смотрят на этот карнавал нон-стоп и спрашивают: "Ребята-то что так веселятся? Они что чудят? Они что удумали?"

Это – страшнее всего на свете. Раньше Россию ненавидели – и уважали. Теперь ее начинают презирать. А она как бы не замечает.

Возможны ли ядерные удары по нам и другие крупные неприятности? Пока не вполне презирают – категорически невозможны. А вот когда начнут действительно презирать, тогда возможно все.

С рациональной и прагматической позиции – такое и тогда будет невозможно (все-таки ракет до и больше). Но не этой меркой будут измерять ситуацию. Убежден, что не этой. И крайне удивлен, что другие не замечают данной коллизии…