15.04.2004 : События в Ираке, глобальная нестабильность и устойчивость российской власти

С.Е Кургинян

Разобраться в том, что происходит в Ираке, действительно важно для понимания внутрироссийской политической ситуации. При этом не хотелось бы (почему – это станет ясно в дальнейшем из тех моделей, которые я предъявлю) – подменять анализ конкретной проблемы "общими рассуждениями".

Но есть и другая крайность. Когда мы начинаем копаться в фактурах происходящего, нередко обнаруживается, что мы заняты чем-то не тем. И что чем дольше мы упоенно коллекционируем подробности и детали, тем яснее, что мы ничего не понимаем в сути происходящего, в том, что творится в целом. Это и называется – не видеть за деревьями леса.

Постараюсь обсудить вопрос так, чтобы ни того, ни другого не случилось.

Вначале же – ещё раз скажу о том, в чем убежден.

После того, как Ирак оказался занят войсками США и так называемой "коалиции", наступила критическая развилка мирового процесса. На протяжении 2-3 месяцев, последовавших за американским успехом в Ираке, мировым сообществом были приняты некие базовые стратегические решения.

Речь идет не о каких-то абстрактных решениях и не о газетных сенсациях. Речь о конкретно проходивших в этот период негласных совещаниях и переговорах на высшем уровне. И на данной исторической дистанции (возможно, достаточно короткой) все мировые силы, почувствовавшие категорическую опасность в развертывании проекта Буша, приняли консолидированное решение.

Суть его в том, что они:

а) снимают на какое-то время ключевые разногласия между собой, и

б) на это время снимают с повестки дня свои собственные проекты.

Они на это время вообще перестают бороться с Америкой. Сейчас воевать с ней невозможно, если иметь в виду под войной противоборство с Америкой как таковой. А поэтому нужно скоординировать свою политику с той частью американской силы, которая вызывает опасения в наименьшей степени.

И если считать, что Буш представляет наибольшую угрозу, то его антагонисты (в самом упрощенном варианте – демпартия США) должны стать координаторами и руководителями противников Буша в мировом масштабе. Все остальное из происходящего сейчас в мировом процессе представляет собой, по большому счету, действия из области риторики, "операций прикрытия", демагогии.

При этом я совершенно не исключаю и даже твердо уверен, что после достижения своих конкретных "антибушевских" целей все эти игроки мировой геополитической и историософской сцены "разойдутся по своим квартирам". И я убежден, что даже сейчас, принимая указанное консолидированное решение, они преследуют свои выгоды и интересы.

Но на сегодня "генеральный штаб" радикального ислама, Китая и Европы находится в Нью-Йорке. Все решающие антибушевские сигналы посылаются именно оттуда, из двух, максимум трех штаб-квартир. И действия этих штаб-квартир вполне скоординированы.

Отмечу, что идущее сейчас шиитское восстание в Ираке, где умеренная часть шиитских кругов вышла из игры, а проявляют активность радикальные шиитские группы, – изначально ориентировано не на Тегеран, а на Кум, то есть на наиболее фундаменталистские группы в Иране. Это означает, что возникла координация действий между радикальным религиозным сегментом Ирана, проклинающим американцев как явление Сатаны в человеческом облике, – и нью-йоркской группой противников Буша, а также европейскими (в основном, французскими) центрами антибушевских сил.

Все эти люди поняли одно: дальнейшее развитие мировой ситуации, которую создает Буш, угрожает их жизненно важным интересам. Поэтому они, не имея возможности на сегодняшний день напрямую бороться с США, начали играть на противостоянии двух партий в самих США. Это и называется "политическая война". А суть ее в том, что воюют с конкретным императором, реализующим определенный имперский проект. И останавливают именно этого императора (в союзе с частью Рима), а не Рим вообще.

Средствами подобной войны, в отличие от войны обычной, являются: адресная аргументация и пропаганда, коррупция в невероятно крупных размерах, силовое политическое и психологическое элитное давление, использование давних противоречий для конструирования новых противоречий, парализация действий по ключевым направлениям и узлам, ослабление и разрушение политической системы противника.

Но – не бомбежки чьими-то самолетами авианосцев США. Никто не будет играть в войну с американцами по американским правилам. Противники Америки в данный момент этого не хотят и не могут. Опыт Ирака показал, что это заведомо приведет их к проигрышу.

Сегодняшняя политическая война будет вестись не на уровне авианосцев, не на уровне ракетного и химического оружия. И даже – не на уровне террористов. Террористы будут только подыгрывать там, где нужно, и настолько, насколько им скажут.

Война будет идти на уровне стратегических разведок. Стратегических – поскольку им предстоит убеждать необходимые узловые элементы создаваемой "временно союзной" системы в том, что сегодняшние оптимальные алгоритмы их действий – состоят не в том, что считалось оптимальным совсем недавно и что будет оптимальным спустя некоторое время.

Эта война – не вербовки, не убийства, хотя в ней, конечно, будут и вербовки, и убийства, и пр. Это – более сложная комбинация действий.

Я говорил об этом давно и настаиваю на том, что всё, на практике происходящее сегодня в мире (в том числе, и в Ираке), полностью подтверждает подобную логику действий.

Далее, некоторые реакции на мой предыдущий доклад по Грузии еще раз ставят меня перед необходимостью объяснить, зачем нужны именно такие объяснения. С этого и начну.

Возьмем любую ситуацию из тех, которые мы регулярно рассматриваем. В Грузии, в России, в Косово, в Ираке, в Узбекистане (рис. 1). Это называется "региональные" или "локальные" ситуации.

Так вот, с каждым годом всё очевиднее, что обсуждать локальную ситуацию в отрыве от общей, или глобальной, нельзя. На определенных исторических этапах локальные ситуации обладают какой-то политической, психологической, экономической, экзистенциальной автономностью. А суть политических тенденций последних лет состоит в том, что степень этой автономности неуклонно падает. Как бы мне ни хотелось рассматривать это по-другому, но региональные ситуации все больше становятся своего рода "придатками" или "следами" неких глобальных ситуаций.

Является ли это частью той тенденции, которую мы называем "глобализацией", или же следствием какого-то оскудения и упрощения человечества вообще (и его проектной дееспособности, в частности) – не знаю. Но я чувствую, что это так.

Значит, куда бы мы ни ткнулись, пока мы на это глобальное не выйдем, ничего обсудить, по большому счету, не получится. Сегодня это более нереально, нежели, например, в 1993 году, когда можно было, без серьезной потери содержания, анализировать события в Приднестровье в локальном и региональном ключе. Сейчас – всё другое. Вся материя того, что можно назвать "политическими процессами", стала иной. Если мы в какой-то степени хотим ее реально понять (а не притворяться, что мы ее понимаем, и, в конечном итоге, самовыражаться на привычном нам политическом языке), то придется в это глобальное вгрызаться всерьез, как-то с ним разбираться.

Но и это не все. Смотрим дальше (рис. 2). Есть общая глобальная ситуация – и ситуация в каком-то сегменте мировых процессов, например, в экономике. И снова ясно, что никакие конкретные обсуждения экономических оптимизационных мер – в отрыве от общей ситуации ни к чему не приводят. Как нам обеспечить такие-то параметры такого-то сегмента деятельности? Это уже не проблема данного сегмента – это другая, более широкая, проблема!

Все проблемы сегментов, с одной стороны, перемещаются в некий общий фокус целостности. Фокус системной архитектуры мира. А с другой стороны, из регионального – в глобальный фокус. С точки зрения территории охвата, проблемы поднимаются до глобального уровня очень быстро. Пять или семь лет назад я разбирал детально 8-9 ситуаций собственно в Грузии или Ираке, и на этом основании мог строить некий прогноз. Теперь же на все это подавляющим образом накладывается глобальный контекст.

Поймите, глобальное в современном локальном процессе – уже не рамка, не некая система опосредованных давлений. Это теперь уже нутро самой ситуации. И всякая попытка читать ее иначе – зачастую делает людей просто смешными.

Но есть и третий класс ситуаций (рис. 3). Переплетающиеся – неочевидным до конца образом – ситуации. Вот мы в апреле имеем дело с обострением в Ираке. Но рост противостояния американцам начался там еще в феврале. А в промежутке между февралем и апрелем мы наблюдали очень острые события в Косово.

Что там происходило? Это что, "в огороде бузина, а в Киеве дядька"? Или это единая стратегия американского империализма, который стремится всё и везде хаотизировать? С какой исследовательской оптикой, с каким аналитическим инструментарием надо подходить к такой ситуации, чтобы – снова повторяю – не оказаться заложником простых схем, которые, натыкаясь на конкретные данные и фактуры, будут просто взрываться, раня вас своими осколками?

Значит, есть ситуация в Грузии (рис. 4). И в Грузии этой, о которой я говорил в прошлый раз, крутятся люди, кипят страсти, решаются судьбы. Но ключевые объяснения надо искать в глобальной ситуации.

Ещё раз повторю: я не считаю, что люди, интегрированные в наркотрафики, плохие. Потому что, с моей точки зрения, все, кто сегодня что-нибудь реальное делает, во что-нибудь этакое интегрированы.

Кто там хороший или плохой, кто кого любит или нет – это тема для профессора Кона, который много о любви написал. Я не о любви здесь говорю. Это иначе называется. Я говорю о том, что вывести какие-то военные части из какого-то региона легко, а вернуть их после этого назад – трудно. Поэтому, с моей точки зрения, лучше не выводить, хотя части эти – не ангелы и наверняка занимаются не только своим миротворческим делом…

Я только хочу знать: военные позиции в Грузии ещё нужны России, или уже не нужны? И призываю: давайте разберемся – кто эти позиции после нас и вместо нас получит? И как это накладывается на сетку международных и корпоративных интересов.

Ну, переориентируй ты эту дивизию. Ну, подчисти её в части командования и личного состава. Ну, передвинь её с этого места на другое. Но ведь твоя же она, эта дивизия! Ты же не только корпоративный игрок, ты ещё и часть национального тела. И, в конечном итоге, эта дивизия в системе национальных позиций – твой ресурс. Ресурс в корпоративной игре!

Никак не могу понять "схлопнутость" мышления элитных корпоративных игроков, которые всего этого не осознают! И вообще, я считаю, что явление "схлопнутости" мышления – решающее в происходящем. Ничто не имеет такого значения в борьбе за будущее, как борьба за сознание. В том числе, за сознание элиты.

Обсуждает же она все время какие-то программы, разные интриги в Кремле и Белом Доме. А я еду по улице, как рядовой гражданин своей страны, и читаю рекламу. И там натурально написано: "Сосу за копейки". Толстыми буквами. А тонкими, едва заметно: "Пыль". Реклама пылесоса, значит…

В Англии или в Америке за такое – уголовная ответственность. Называется – неадекватная реклама. На языке уже не "нейро-лингвистического", а "нейро-семантического" программирования, вызывающего нейро-семантический шок.

Во-первых, налицо нечестная конкуренция, потому что потребитель запоминает подобное слишком глубоко, и вы тем самым управляете его сознанием, осуществляете нетоварное управление выбором покупателя. Уже за это – тюремный срок или штрафы огромные.

А во-вторых, установлено, что если на человека обрушивается 10-12 нейро-семантических шоков в день, то в первые 10 дней обычно нарастает его агрессивность. И называется это "семантическая рвота". А через 15-20 дней – он начинает быстро тупеть и проявлять повышенную заинтересованность в еде, питье и других физиологических радостях. Его сознание как бы "схлопывается".

Происходит разрушение важнейшего базового капитала, называемого "национальное самосознание", "национальный интеллектуальный ресурс", "национальный психологический ресурс". Значит, люди, которые это делают, разрушают потенциал, в котором они сами же должны работать.

Это – об уровне работы с массами.

Теперь – об уровне работы с элитой. Недавно мне принесли статью Бжезинского, в которой написано – я могу неточно цитировать, но смысл передам – следующее:

Первое. Россия ещё может проскользнуть в несколько щелей, проскользнуть между какими-то барьерами, и все-таки выйти из той катастрофы, в которой она все глубже и глубже увязает.

Второе. Щели есть. И решающий вопрос в том, будут ли они использованы.

Третье. Путин имеет некие ресурсы для того, чтобы в эти щели как-то прорваться. Он решительный, волевой… в общем, он обладает некими качествами, чтобы в эти щели страну протащить.

А дальше фраза: "Не получится у него ничего, потому что нет ресурса трансцендентального мышления".

То есть, Бжезинский занимается делом. Он отнюдь не выживший из ума пенсионер. И он говорит о трансцендентальном мышлении! А там, в Америке, не очень принято говорить о высоких вещах, если они не имеют прямого прагматического эквивалента.

Значит, на самом деле, в этом главный вопрос. Хотя я лично считаю, что отказывать человеку в трансцендентальном векторе мышления – просто подло. Потому что любой обладает трансцендентальной потенцией – по определению, раз он человек. И, все же, главный фронт интеллектуальной войны проходит именно здесь.

И то, что я пытаюсь разбирать, рассматривая проблему вывода российских войск из Грузии, – есть некие элементы картографии такой войны, а не инвективы в адрес отдельных товарищей. Инвективы – слабый шум на фоне крупных мировых процессов.

Но люди-то хотят объяснений (рис. 5). Их, локально-вписанных персонажей, трудно сталкивать лицом к лицу с глобальными процессами. Это не только проблема знания. Это проблема мышления, психологии восприятия, стереотипов. При столкновении с новым, непривычным, малопонятным рождается шок, агрессия, отторжение.

Ну, хорошо. Мы согласились, что решающее значение имеет глобальная ситуация (рис. 6). И что через нее надо обсуждать локальную.

А каковы параметры и уровни этой глобальной ситуации?

Низший (из высших) уровней – это борьба за власть в империи, в США (рис. 7). Грядут американские выборы. Они определят очень многое. И всех интересуют не "провинции" сами по себе – Ирак, Косово или Грузия, – а то, как через позиции в "провинциях" получить власть в "Риме". Всех интересует "Рим". Тиберий, Диоклетиан, Тит – каждый император и претендент думает о том, как разделится римский пакет власти. Каждый, у кого есть готовность делить.

Как это на Грузии отражается? (рис. 8)

В Грузии работал Сорос. Но он четко определил, что его миссия, любая, вплоть до религиозной – снятие Буша. Сорос долго вообще не говорил ни о каких метафизических мотивах своих действий. Кто знает, – понимает, что в Америке об этом говорить не принято. Это – "неакадемично", или просто дурной тон. И Сорос всегда подо что-то другое "кряхтел": Поппер, либерализм, "открытое общество"…

Последние два года и я, и люди, которые вместе со мной это читали, вдруг заметили, что картина изменилась радикально. Сорос начал одну за другой метафизические карты на стол выкладывать. Предположить, что он сошел с ума – трудно. Потому что параллельно с этим он очень грамотно выкладывает на стол карты другого сорта – финансовые и прочие.

Известно, какого типа людей он поначалу у нас поддерживал. И только потом, видите ли, разочаровался, стал во всех наших олигархах видеть "баронов-разбойников". Они, конечно, разбойники… но сказать, что "Голдман-Сакс" или "Ситикорп" – не разбойники, стыдно. И Сорос это знает лучше нас. Значит, не об этом, а о чем-то другом песня.

И возникает вопрос, о чем? А у Сороса раз за разом, по нарастающей: мои метафизические цели, моя историческая миссия, моя религиозная роль – в чем? В том, что Буша не должно быть!

Если вы считаете, будто я думаю, что Сорос – это царь мира и скрытый глава мирового правительства – ошибаетесь. Есть дома, например, в Нью-Йорке и Бостоне, где сидят гораздо более сильные, влиятельные и респектабельные, чем Сорос, люди. Они его к себе на порог не пускают, считают, что он неприличный человек. Но это не значит, что Сорос не является важнейшим оператором этих людей, что он не управляет их деньгами.

Так же, как Бжезинский не является хозяином мирового правительства или пенсионером, Сорос не является финансистом мирового правительства или сумасшедшим. Сорос – серьезная фигура с серьезными возможностями, с очень высокой интеллектуальной подготовкой. Этот человек бережет свою репутацию. Причем в Америке репутация – главное, и берегут ее не так, как сейчас у нас. И говорить просто так про "метафизику религиозных целей" Сорос не будет. Если же он об этом заговорил – значит, у него есть основания.

Не скажу – прямой мандат, но – ощущение ситуации. Я всегда считал, что это люди, которые хорошо осведомлены о настроениях хозяев. И озвучивают эти настроения довольно в радикальной форме.

Итак, главная цель – снятие Буша (рис. 8). Но в Грузии же работали люди из России и Прибалтики, до сих пор определявшиеся строго в векторе Буша. И для меня очень важно понять, конкретно в отношении Грузии – это пересечение интересов, или что-то другое?

Потому что если это – простое пересечение интересов (то есть, всем силам надо сбросить Шеварднадзе и устроить в Закавказье "бардак"), то это одна судьба Аджарии. А если согласование позиций, – это другая судьба Аджарии. А также – другая судьба "нового философа", с сомнительной степенью психологической устойчивости, на грузинском политическом троне.

Если просто временно пересеклись интересы людей, которые делают ставки на разное, то Саакашвили осталось полгода максимум. А если произошло некое согласование, он может и полтора, и два года продержаться. Так вот, в зависимости от того, на каком пересечении находится этот "грузинский патриот", ситуация будет иметь то или иное развитие. Более или менее жестокое.

Кроме прочего, показателем того, имеет ли место ситуационное пересечение интересов или согласование стратегических позиций, – станет, например, позиция Путина. Что там будет происходить, кто войдет в Грузию, когда мы выйдем, – тоже очень серьезный вопрос. И выйдем ли, и войдет ли…

Но далее я спрашиваю: почему у Сороса вдруг появился такой, фактически религиозный, пафос (рис. 9)? И это уже адресует не к партийным или клановым распрям в США, а к судьбе мироустройства. Видимо, именно такова цена предстоящих американских президентских выборов.

Не будем ничего выдумывать за людей. И всмотримся в самого Сороса (рис. 10). Сорос говорит, что капитализм чреват гибелью мира (через остановку его движения). Поэтому его, Сороса, задача – демонтировать капитализм в мировом масштабе. А Буш – главное препятствие на пути подобного демонтажа. Я не цитирую, но воспроизвожу близко к тексту.

Сорос же не говорит: "Буш – негодяй, тупой проходимец, недоброкачественный человек, ведущий Америку не туда. А я хочу, чтобы в Америке был более честный, некоррумпированный и умный президент. Поэтому Буша я скину". Он же не так говорит! Он говорит: "Буш – это нечто последнее, за что цепляется американский, а значит, и мировой капитализм". И это у Сороса позиция первая.

Позиция вторая. Такая сцепка между Бушем и капитализмом противоречит всему ходу мирового движения в посткапиталистическую формацию. И поскольку, в понимании Сороса, остановка этого движения приведет к взрыву и полному исчезновению порядка на Земле, то он и должен убрать Буша, как валун, с пути мирового прогресса. Вот его религиозная, мистическая и историческая миссия.

Значит, на втором уровне нашего глобального осмысления – борьба не двух партий, а двух Америк (рис. 11). Одна – как бы "национальная": провинциально-одноэтажная, а также военная и ВПКшная. Другая – Нью-Йоркская, финансовая, информационная, транснациональная. И борьба между ними идет не на жизнь, а на смерть.

Есть одна стратегия, которая хочет подмять всё под себя и сохранить это национальное. А другая стратегия говорит, что инструмент мировой власти вовсе не в том, чтобы иметь сильную Америку и заезжать на авианосцах в разные точки мира, а совершенно в другом. И я хочу подчеркнуть, что наступит (или уже наступил) момент, когда адепты этой второй стратегии (я имею в виду демократическую партию и ее лидеров) должны ответить себе на самый главный вопрос.

А вопрос вот в чем. Эти механизмы управления через хаос, которые они здесь применяют, вынудят их пожертвовать порядком не только в мире – в Грузии, Косово или Ираке, – но и у себя, в Техасе и Калифорнии. Это неизбежно, иначе такая "машинка" не работает. Вопрос: готовы ли они к этому?

Дальше – следующий уровень рассмотрения (Рис. 12). Раз первая стратегия национальная, то ей нужен модерн. Даже если люди не отдают себе отчет в том, что это такое. Стратегия эта реактивно (и в этом смысле реакционно, на уровне реакций, а не понимания) отстаивает "модерн для себя". Не для мира, а для себя. Вопрос – может ли вообще так быть?

Буш не несет миру знамя модерна. В Ираке не происходит модернизация. И нигде в мире, где действуют США, она не происходит. Америка Буша, взвалившая на себя мировую ответственность, не берет на себя ответственность за "проект модерн". Наоборот, нередко слышны крики о том, что "мы вбомбим вас в Средневековье".

Все процессы, которые идут на территории бывшего СССР – это что за процессы? Это процессы регресса, демодернизации. Так что, я должен считать, будто эти процессы развиваются без окормления со стороны США? Я не абсолютизирую роль Америки, но я полностью убежден, что американцы влияют, и очень сильно, на то, что происходит на территории СССР. И если бы они ощущали свою историческую ответственность за вектор модерна здесь, на постсоветской территории, то высшие лица в окружении неких среднеазиатских лидеров не говорили бы о том, что их народы могут вернуться в свою национальную историю только через "юртизацию".

Но то же самое происходит на Кавказе, в России, в Молдове… Демодернизация идет по всем направлениям. И идет она, как часы – что при Клинтоне, что при Буше. И – никакой обеспокоенности по этому поводу.

А в Ираке? Подавили светскую национальную власть. Тут же всплыли на политическую поверхность фундаменталисты. Ведь других реальных сил не существует. Это – Азия. Там нет массового рационального дискурса и классической веберовской бюрократии. Там – либо военный "мордоворот", коррумпированный, светский, туповатый, вороватый и пр., либо – мулла.

Ровно то же самое происходит в Алжире, в Египте (одна из ключевых точек будущей борьбы), в Узбекистане. Зачем они туда лезут с "правами человека"? Ведь не могут совсем не понимать, что сунутся с этим в Узбекистан – и сразу нарвутся на фундаменталистский мятеж.

Я всё это помню по Таджикистану… Приезжали "светочи демократии" – от Станкевича до Собчака. Разнюхивали, пялились на ваххабитов, а затем говорили: "Это – демократические антикоммунистические силы. Это – носители прогресса и парламентского мышления". И под такие речи там резали, как баранов, детей, женщин… Кожу живьем сдирали… Но написано было на флагах "демократический фронт"…

Конечно, и в США это планируют люди неглубокие. Не Гегели. Но адекватные – иначе как? Неужели я должен допустить, что нынешний "мировой жандарм" психически ненормален? Странно, не правда ли? Значит, они адекватны. И во всех точках мира снимают вектор модернизации сознательно. То есть, они против модернизации как мирового проекта – воюют.

Ни разу за всё время своего правления Буш не заявил о модернизации. Здесь, в этом зале, я однажды пытался добиться от достаточно высоких фигур, находящихся рядом с Бушем, хотя бы признания того, что существует и будет заявлена идеология Буша. И что в ней будет внятно сказано: модернизация – да или нет? А потом оказалось, что они несут в Ирак "права человека". Худшей клоунады, более позорного глумления над самими собой быть не может. Они несут в Ирак права человека! Анекдот!

А что политически кроется за этим анекдотом? То, что идеологическое знамя, которое взяла республиканская партия, – на деле является знаменем демократов. Они даже не осмеливаются иметь свой идеологический флаг. А тогда роль их абсолютно понятна. Они – ситуативные громилы, "калифы на час". И примерно то же самое происходит и с израильскими правыми.

Но, как мы уж сказали, есть в США и другая сила – транснациональная (рис. 13). Которой нужен не модерн, а что-то другое.

Что же именно? Тут нужно подробно обсуждать, что стоит за словцом "глобализация". Какой именно при этом предлагается посткапитализм, и кто его поддерживает? Что именно при этом демонтируется – и что "монтируется"? Вот он, Сорос, и вот она, Грузия. Вроде бы "в огороде бузина, а в Киеве дядька". А на деле – всё едино.

Но с этим же самым вопросом прямо и непосредственно связаны все политические кампании, которые у нас идут. И логика и сценарии выборов. И выбрасывание олигархов… Дело не в Ходорковском и не в его покаяниях. Письмом Ходорковского больше – письмом Ходорковского меньше…

Дело в том, что полагали, что глобализация – это либеральная демократия и капитализм. Но это – совсем другое!

Какие тенденции я могу просто так, навскидку, назвать в подтверждение? Например, дискредитацию политики вообще. Новая мировая (вовсе не только российская!) мода – дискредитировать политика. Мол, политик – это всегда тупое и коррумпированное животное. Кто этим занимается, такой дискредитацией? СМИ. Они занимаются этим осознанно или нет? Осознанно. Что они хотят построить? Реальную четвертую власть взамен политической. То есть демократия – в прошлом. Политическая демократия, как удел капиталистической системы.

Если рассмотреть всё то, что во всем мире пишется про посткапитализм, возникает одно единственное ощущение: посткапитализм – это, прежде всего, постгуманизм. Вызревают совсем другие типы власти. При гигантских потоках информации индустрия знаний (не информации, а знаний!) будет локализована и переведена в какой-то сугубо закрытый властный регистр. И так будет происходить всюду.

Все нас привычно пугают: "социал-дарвинизм, социал-дарвинизм!". А интеллектуально-культурный дарвинизм – хотите? Скоро нобелевскую премию дадут людям, которые изобрели понятие "мем". "Мем" – это аналог генома в сфере историко-культурного менталитета. И понимание того, как собираются мемы в культуре и цивилизации, как диссоциировать мемы, как перегонять мемы и т.п. – вот капитал этого посткапитализма.

Здесь в чем-то явно повторяется глубокий феодализм. В том смысле, что не деньги и производительность труда определяют ваше положение, а "ярлык на княжение". Статус. Получил статус, бренд – будешь что-то иметь. А деньги – вторичны, это фантики. Наступает, готовится к броску новый мир. И он уже фактически не имеет отношения к дискуссии о социализме, капитализме и т.п.

Значит, есть одна суперпартия, и есть другая суперпартия (рис. 14). Они непримиримо воюют. И противоречие между ними "стреляет" во все точки мира. В Косово. В Россию. В Грузию. В Ирак. В Узбекистан. Оно разверстано по всему миру и "стреляет" всюду.

Нередко говорят, у нас есть "антиамериканская партия". Да нет никакой антиамериканской партии! Кто эти, хотелось бы знать? Л.Ивашов, который ругает министра обороны С.Иванова – антиамериканская партия? Да нет, он – республиканская партия США, даже если и сам об этом не подозревает. И таким образом "разобран" весь мир.

Значит, кризис в Ираке – исполнение заказа на провал Буша (рис. 15). А что такое кризис в Косово? Это заказ на провал Клинтона или, точнее, демократов США и их союзников-европейцев.

Иракский процесс – это восстание на деньги Нью-Йорка при поддержке радикально-исламской и европейской агентуры. Косовский процесс – противоположные деньги, но даже радикально-исламская агентура отчасти та же самая. И это не отдельные процессы, а два согласованных противопроцесса. Это – мультипликатор.

Всё смешалось в доме американских Облонских. Кричат: "Снова гробы! Взрывают! "Мочат"! Весь Ирак объят восстанием!" Да не объят Ирак восстанием, горит там один мощный очаг! Сильно горит. Опасно. Но устраивать там общенародное восстание – ещё рано. Потому что если его сейчас устроить и быстро подавить, то к сентябрю-октябрю все об этом забудут. Так что все народные и общенародные восстания должны как следует заполыхать в сентябре! Ближе к американским выборам.

Но Си-Эн-Эн – упорно показывает из Ирака Апокалипсис. И то, что оно его показывает, – намного важнее того, что происходит в действительности. Хотя и то, что происходит в действительности, достаточно мрачно.

Буш не может не понимать, для чего все это устроено. И тогда инициируется противопроцессс. А какой? Нужно показать, что те, кто громко визжит "как же Буш провалился в Ираке" – на самом деле точно так же, если не хуже, провалились в другом регионе мира. А именно – в Европе. На Балканах.

Тут и возникает некая "рука помощи" части арабов (рис.16). Практически "на пустом месте", на чисто арабские "бабки", конкретно – по арабской сети – подняли албанцев, устроили резню сербов и уничтожение церквей в Косово. Зачем? Так ведь это полная дискредитация политики Клинтона и демократов!

А суть участия в этом арабских элит в том, что никто наверняка не знает, кто победит на выборах в США. И переговоры идут по принципу: "Если выиграют демократы, то мы вам дадим гарантии безопасности (мы их в очень больших объемах "купили"), а если выиграют республиканцы – то вы нам дадите соответствующие гарантии" (рис. 17).

А над этой неидиллической картинкой уже прочно сидят англичане – со своими целями (рис 18). И говорят примерно, так: "Вы – американцы, конечно, люди могучие. И мы, разумеется, вам служим. Но вы плохо разбираетесь, чем хороший араб отличается от плохого. А мы знаем. Мы вам про араба расскажем всё. Мы араба знаем досконально. Этого араба – не надо. А тот – хороший араб. И вообще, если разговор с арабами будет без нас – это плохой разговор, во что-нибудь опасное вляпаетесь".

Значит, над всем этим "конфликтным янкинизмом" уже нависли англичане. В Афганистане они фактически рулят. Ирак они "разводят", как хотят. Диалогом с Европой (в том числе антибушевской Европой) они занимаются вплотную. Всё стало на свои места.

И междуусобная война этих двух американских партий – причина всех судорожных шатаний и конфликтов во всех других мировых – бессубъектных – элитах. А что такое реально бессубъектность – я уже не раз говорил.

И если в США, например, изменится власть, и если ее даже будет категорически не устраивать то, что здесь происходит, – никто, поверьте мне, в ближайшие 5-7 лет летать сюда на "Стелз" и бомбить – не будет. Сделают совершенно другое: начнут разбираться в заграничных счетах тех, кто, как им кажется, не совсем правильно себя ведет. И намекнут, а то и прямо и публично скажут, что счета-то – криминальные… Я называю это "счетократия", "власть счетов". И это такое фантастическое оружие против элиты, по сравнению с которым любое другое оружие – ничто!

В России хоть что-то позитивное может начаться в двух случаях.

Либо – начинается прямое народное восстание тёть Мань и дядь Вань, которые всё сметут к чертям. И что-то затем, после такого восстания, вдруг да нарастет. Но все, кто этого ждет, ждут, с моей точки зрения, напрасно. К глубокому прискорбию. Потому что тёти Мани и дяди Вани находятся под давлением семантического, экономического и другого подобного оружия. Думают они, в основном, о том, как уцелеть. Они предельно подавлены. На них накинуто административное ярмо региональных и прочих руководителей. Да и кто их будет поднимать, куда, как?

Либо – под давлением описанных мной обстоятельств сформируется контрэлита. На основе общих ценностей, на основе общего понимания процессов, на основе трансцендентации мышления и пр. И если она осознает суть событий, и если в неё можно внести проектное начало… тогда она действительно станет чем-то. И куда-то всерьез поведет страну.

И здесь возникает гигантская проектная развилка. Когда мы говорим: государство – что мы имеем в виду?

Да, это историческое творчество народа. Механизм защиты его исторической жизни. Оно создается народной субстанцией и вырастает из этой субстанции. Может, когда-то такое государство у нас и вырастет, – не знаю. Но мне кажется, что упования на это напрасны вообще, а в сложившемся контексте – особенно. Если регресс запущен и перемалывает все пласты социальной жизни – ничего подобного не произойдет.

А другая формулировка гласит, что государство – инструмент некоего субъекта в реализации некоего проекта. Но если этот субъект не интегрирует свой проект в народную субстанцию, то есть в собственное население, в свое историческое начало… если этот субъект считает своими ресурсами только деньги, танки, тонны нефти и кубометры леса… то он безнадежно провалится со своим проектом в тартарары.

Проект на кухне, в междусобойчике не рождается. Проект – страшно сложная вещь. И вообще непонятно, может ли он быть рукотворен, или же он вызревает только потому, что проектировщики дышат этим народным воздухом. Но есть ли в этом смысле сегодня, чем дышать?

В любом случае, как он, проект, ни созревай, из медитаций или от ума, или от чего-нибудь сверху, с небес, – если он не вовлечет людей, если они не проснутся, не пойдут за ним – всё бессмысленно!

А еще один очень больной вопрос – в том, что убиты даже сами основы проектной культуры.

Говорится: нужна стратегия. А что это значит?

Ты хочешь куда-то идти. Следовательно, ты должен иметь карту и знать, что встретится на пути. Ты должен иметь компас, – для навигации. Ты должен иметь средства прокладки путей, возможности изготовления средств передвижения. Ты на чем собираешься ехать? На корабле плыть? На поезде, на ишаке? Где твой ишак?… На тебя могут напасть, кто-то должен тебя защищать… Это все – огромная машина, которую надо уметь конструировать и отстаивать, которой нужно управлять. Вот что такое проект!

А у нас на сегодняшний день планомерно убито всё, что было всерьез готово проектными вещами заниматься. И то, что Бжезинский назвал "детрансцендентализацией" мышления, – приводит к тому, что даже сама необходимость обсуждения проектных параметров, страсть по проекту, тяга к нему – всё это отсутствует. Придет, мол, Зюганов – и всё станет хорошо… Но как он придет? Что будет означать его приход? И почему "всё станет хорошо"? Нет даже попыток задуматься.

Вот в чем омерзительность развития ситуации. Помимо того, что из России непрерывно выкачиваются энергоресурсы, необходимо еще, чтобы и весь наш интеллектуальный потенциал вымывался. Либо туда, вовне интегрировался, либо здесь гнил…

Но если все это бессубъектно, если своего проекта у страны нет, то о чем идет разговор? О том, что некоторые наши начальники мечтают въехать в НАТО и ЕС и считают, что рано или поздно их туда примут? А их туда не примут, я знаю. А они знают, точнее, уверены, что примут. Ну что можно сказать? Мы знаем разное. У них – полно информации, они абсолютно осведомлены обо всех деталях ситуации, а у меня что?

Однако я прав, а они нет. Ну, что я могу поделать?

Наверное, это огромное удовольствие для России – войти в некий военный блок, который в конце концов намерен воевать с Китаем… РУМО (военная разведка США) сделало новый набор. Две трети – под китайский язык…

Вот к каким проблемам приводит "синдром бессубъектности элит". Причем в ситуации, когда "геном" выбора вариантов оказывается в зоне суперконфликта между описанными выше "суперпартиями" (рис. 19).

А теперь я хочу это перевести ещё на один уровень – уровень практического политического эпизода.

Скажите, что там происходит с нашими разведчиками в Катаре? Я ничего конкретного об этом не знаю. Но все-таки думать-то меня ещё не отучили.

Как я понимаю, ребята, скорее всего, военные. Но даже если они не из военной системы, а из другой – их же учили: и молчать, и терпеть… Итак, они туда поехали работать. Работу выполнили. Их прихватили. И они "почему-то" очень быстро начали говорить. Тогда – все обеспокоились, поскольку им было, что сказать. Я правильно описываю? Видимо, правильно, эта информация проходила во множестве газет.

Но почему они так быстро заговорили? Они, что, потеряли служебное соответствие? Они – криминализованное быдло? Нет же, не так. Это другое. Они так быстро начали говорить потому, что увидели: происходит нечто, что у них однозначно ассоциируется с чем-то нехорошим. Неправильным. Если бы они этого не увидели, они бы молчали.

А что они увидели? Вы "Новую Газету" читали? Ознакомьтесь там с текстом, где приводится план того, как их спасать. Кто-то "слил" в открытую печать секретный план государственной операции.

Представьте: хотят вызволить из СССР "прихваченного" американского шпиона, а "Нью-Йорк Таймс" публикует детальные и совершенно секретные планы этой операции… Такое возможно лишь в том случае, если редактор сошел с ума. И даже в этом случае, – не думаю, что такой материал дойдет до газетной полосы. А если и дойдет, то подобного редактора, как бы вам сказать политкорректно… "постигнут некие экстремальные неприятности"…

Но если подобный материал в газете выходит, как это может быть? В каком случае? Когда беспощадно борются две группы во власти. И одна группа "газует", хочет что-то быстро осуществить, а другая группа понимает, что если она первой группе помешает, то возникнут некие значимые выгоды, преимущества в "балансе сил".

Вспомним лихорадочную кампанию информационной войны под вывеской "Паша Мерседес" в газете "МК". Если кто-то считает, что это была газета "демократической общественности России", – он совсем ничего не понимает. Я тогда его даже разочаровывать не буду. А здесь, видимо, все знают, что это была газета совсем другой силы.

Так вот, как только эта кампания "вдруг" закончилась, и министр обороны Грачев пожал руку главному редактору "МК" Гусеву (а в политическом смысле Грачев пожал руку Коржакову) – на следующий день Грачева уволили. Ельцин гениально "просек": когда так крепко жмут руки, то если на следующий день не уволить, – через два дня уже может быть поздно.

Но и многие сюжеты "первой чеченской войны" – из той же оперы…

На каждом сантиметре нашей территории идет так называемый "конфликт элит". А поскольку проекта нет, и национального консенсуса нет, и всё в этом конфликте уже транснационализировано, – то соединить силы и волю в какой-то общей рамке согласованных действий невозможно. Здесь нет правил. Нет рамки. Этот конфликт будет разворачиваться, как говорил мой старшина в Таманской дивизии, "отсюда и до обеда".

Снаружи все вроде тихо. И побеждают замечательные государственные силы.. А страна почему-то кипит так, как будто успешных выборов не было, и никто не победил. И непрерывно трясется в какой-то судороге.

Если какая-то часть российской элиты хочет свой капитал и свои позиции спасти, она их должна своей проектностью намертво "приклеить" к государству, к национальным интересам. А до тех пор, пока этого не случится, мы будем наступать все на те же грабли – в Абхазии, в Узбекистане, в Таджикистане, в Катаре, – где угодно. Потому что без проекта это везде происходит по указанному мною "правилу бессубъектности".

Но что самое тяжелое в этом правиле, – так это то, что мы имеем в наличии мировой кризис проектности. Права – внутреннего, духовного, интеллектуального – на свой проект нет ни у кого. Убийство коммунистического проекта оказалось по свои последствиям гораздо более катастрофическим, чем кто-то мог себе помыслить. Образовался тотальный вакуум проектности.

Может быть, ислам с его реальными компонентами воли, с идейной интегрированностью миллиардных масс населения, с его нагретостью, на что-то дерзнет… Хотя вряд ли… Мировая проектная культура, элемент за элементом, уничтожается. Люди просто перестают осознавать, что такое проект, как это выстроено, какие уровни понимания и вовлеченности для этого необходимы.

Значит, единственное, что можно пока что поддерживать на нашей территории, – это какие-то очаги аналитической и интеллектуально- и политически-заряженной культуры. Но подобные очаги не есть "политические машины". У них совершенно другие предназначение, функция, роль. И они на каком-то этапе, возможно, либо соединятся с политическими машинами, либо сами вырастят эти машины. Либо… либо здесь у нас вообще не будет ни таких очагов, ни политических машин, а произойдет какое-нибудь очередное нашествие.

Итак, если Буша осенью удастся "завалить", то нынешняя "антибушевская" коалиция, включающая Европу, ислам и китайцев, рассыплется. Начнется глобальное переконфигурирование. Если Буша не удастся завалить сейчас, его завалят через два или четыре года.

Что касается самой России, то она в сложившейся ситуации могла бы выбрать свой курс, и двигаться почти куда угодно. Но у нее есть два ограничения: бессубъектность и счетократия. Счетократия поддерживает бессубъектность. Бессубъектность – счетократию. Замкнутый круг.

Соответственно, политический климат всех событий, в которые мы погружены, носит игровой характер. В них всегда есть некто атакующий и некто контратакующий. Кто-то кого-то "подставляет". И всюду наблюдается одна и та же "химия" ситуативных решений и "дерганий", потому что в бессубъектности почти все игровые фигуры уже "пристегнуты" к международным силам с противоположными устремлениями.

И эти-то мировые силы знают, чего хотят. А здесь, в России – игровые фигуры и группы этого не знают или не понимают. Поэтому одних подталкивают в одну сторону, других – в другую. Они сшибаются, и возникает та самая дестабилизация, которой все боятся. И единственный тормоз в таких процессах – тормоз собственной субъектности.

Если вы думаете, что описывать такую картину мне нравится, что мне легче постоянно считать "пассивными слагаемыми" процесса народ, историю и пр., это – глубокая ошибка. Я описываю не те картины, какие мне нравятся, а те, которые вижу и которые считаю адекватными реальности. В противном случае, повторю, можно оказаться просто смешным. А мне бы хотелось, чтобы наше понимание ситуации было достаточно адекватным.

И хорошо бы еще, чтобы от понимания – был сделан следующий шаг.