С.Кара-Мурза

Россия возвращается в доэлектрическую эру

МАША МАЙЕРС: 23.05 на наших студийных. Добрый вечер. У микрофона Маша Майерс. Я расскажу о том, что интересного Вы услышите в эфире "Эхо Москвы" в ближайшие 55 минут. Ну, во-первых, начнется программа "Лукавая цифра" совсем скоро. Во-вторых, ко мне присоединится… Я, как знаете, я как в нашей саморекламе, да, я буду считать. Во-первых, Маша Майерс, во-вторых, Тоня Самсонова, в третьих, наш звукорежиссер Николай Котов, в четвертых, программа "Лукавая цифра" и наши гости, конечно же. Леонид Григорьев, президент института энергетики и финансов и Сергей Кара-Мурза, профессор, член Союза писателей России. Тема нашей программы звучит так: "Тушите свет". Вопрос, который мы ставим перед Вами: "На что Вы готовы пойти, чтобы снизить потребление энергии. Все подробности об энергетических ресурсах, которые, похоже, судя по цифрам, похоже, иссякают. Но там ли это на самом деле, или нет, мы спросим у наших экспертов. Вот обо всем об этом поговорим в "Лукавой цифре". Начнется она сразу после "ЭХОНЭТА".

ЭХОНЭТ

М. МАЙЕРС: 23 часа 10 минут, еще раз добрый вечер. Тоня Самсонова напротив меня. Тоня, добрый вечер.

ТОНЯ САМСОНОВА: Добрый вечер.

М. МАЙЕРС: Наши гости Леонид Григорьев, президент Института энергетики и финансов. Здравствуйте.

ЛЕОНИД ГРИГОРЬЕВ: Добрый вечер.

М. МАЙЕРС: Сергей Кара-Мурза, профессор, член Союза писателей России. Добрый вечер.

СЕРГЕЙ КАРА-МУРЗА: Здравствуйте.

М. МАЙЕРС: Сегодня тема нашей программы "Тушите свет". В общем, я не знаю, кто у нас тут в роли ведущих, Тонь. Ты понимаешь, Тонь, о чем я говорю. Вот эти персонажи нтвэшные. На что Вы готовы пойти, чтобы снизить потребление энергии? Вот такой вопрос мы задаем Вам. И собственно, этот же вопрос мы задаем нашим гостям. И этот же вопрос мы задавали посетителям сайта www.echomsk.ru.

Т. САМСОНОВА: Ну, задавали-то мы его задавали, а как отвечали наши радиослушатели… Не видят причин экономить энергию — 44 % проголосовавших на нашем сайте аудитории интернетсайта "Эхо Москвы". Собственно, и чего Маша мы тут собрались? Действительно не наша это проблема экономить энергию. Не российская это проблема. Так нам кажется. Хотя вот комиссар Евросоюза по энергетике Андрис Пибалгс советует России экономить, например, энергоресурсы. И говорит, что мы можем не разрабатывать новые месторождения, если на бытовом уровне сократим просто потребление расточительное электроэнергии. И очень много сообщений приходит из Европы о том, как обращаются глав государств к своим согражданам, чтобы они выключали свет. Они даже говорят о том, что они функцию "стэнд бай" хотят запретить законодательно.

М. МАЙЕРС: Ну, сейчас мы об этом поговорим.

Т. САМСОНОВА: И вот это, наверное, первый раз, Маш, когда мы с тобой заимствовали европейскую проблему и стали, перенесли ее на российскую почву и стали ее обсуждать в свете российского общественного мнения и увидели, что нас-то она собственно не очень волнует. И даже сознательных граждан "Эхо Москвы".

М. МАЙЕРС: Подожди, подожди, может, волнует. Давайте разберемся. Вот, Леонид Маркович. Вот мы спросили у людей: на что Вы готовы пойти? И 44 % нашей продвинутой аудитории, как говорят об "Эхо Москвы" и наших слушателях, не видят вообще никакого смысла экономить электроэнергию. Это общественное заблуждение, или вообще у нас нет такой проблемы?

Т. САМСОНОВА: Мы же для проформы вставили этот вариант ответа.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Это нормальная реакция. Дело в том, что, во-первых, это все-таки "Эхо Москвы", Москва и все-таки немножко люди состоятельные.

М. МАЙЕРС: Ну, не сказала бы.

Т. САМСОНОВА: Нет, сайт доступен очень большой аудитории.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Все равно. Доля расходов на электроэнергию даже вместе с газом в общих расходах, она все-таки в России невелика. И цены не очень велики. Даже при большом потреблении, если у Вас нет джакузи. А если у Вас джакузи, у Вас другие доходы, Вам опять же дешево. Поэтому привычка к избытку ресурсов в России психологически понятна. И пока это не очень дорого, это тоже понятно. Экономить будут люди среднего достатка, законопослушные, обжатые всякими счетчиками. Они могут начать считать эту задачку. Бедные и богатые не будут.

М. МАЙЕРС: Сергей Георгиевич, вот что Вы думаете, почему мы не хотим и даже не видим причин, экономить энергию.

С. КАРА-МУРЗА: Ну, во-первых, прежде чем о грустном, я хочу поздравить моих соотечественников с годовщиной октябрьской революции, которая поставила совершенно по-новому проблему энергетики. Это первый был случай, когда энергетику именно положили в основу всего плана, всей программы развития экономики.

М. МАЙЕРС: Ну, лампочка Ильича, да, мы все это помним из школьного курса.

С. КАРА-МУРЗА: ГОЭРО. гидростанции, нефть и газ, открытые и РАО ЕЭС. Это все продукт определенного взгляда на проблему энергии. А вот эти опросы, я считаю, они все-таки отвлекают людей от главного. Людей заставят экономить энергию. И заставить можно десятком, можно перечислить десяток, по крайней мере, способов, при которых они будут думать, что это их свободный выбор. На самом деле, без этого вот в современной мировой системе, как она сложилась, ни одно слабое общество, ни одна слабая культура не может уклониться.

М. МАЙЕРС: Подождите, одну секунду. Вот Вы говорите, что есть десяток способов заставить, и люди будут думать, что у них свободный выбор. Сейчас эти способы на практике уже введены, вот что называется в действие. Т. е. нас сегодня заставляют, на самом деле, экономить электроэнергию, но мы просто думаем, что мы этого не делаем.

С. КАРА-МУРЗА: Конечно, да. Мы сейчас… в целом страна находится сейчас на голодном пайке энергетически. В 85-м году у нас для внутреннего потребления в Российской Федерации оставалось 2,5 тонны нефти на душу населения. В 2003 году 0,74 тонны. Т. е. почти в 4 раза меньше. Но мы не заметили, как нас оставили без нефти. Правильно?

М. МАЙЕРС: Ну, как?

С. КАРА-МУРЗА: Ну, как, нам кажется, что это проблема рынка, хочется, иди купи. Просто подорожало и все. На самом деле все хозяйство сейчас работает на энергоемкий экспорт. Помимо того, что нефть…

М. МАЙЕРС: Ну, т. е. мы выкачиваем и продаем просто-напросто.

С. КАРА-МУРЗА: Да, три четверти удобрения, это очень энергоемкое производство, идет на экспорт. Металл, который тоже исключительно энергоемкое производство, тоже идет…

М. МАЙЕРС: Т. е. получается, что за последние там 20 или сколько-то лет, мы во имя прибыли, мы все это просто продали.

С. КАРА-МУРЗА: Не прибыли. Прибыль остается там тоже. Вы знаете, что мы не можем на эти деньги купить…

М. МАЙЕРС: Но мы ее зачем-то продаем. Зачем мы ее продаем?

С. КАРА-МУРЗА: Раз мы… Ну, если уж на то пошло, какой механизм вот превращения страны в придаток энергетический? Как и везде…

М. МАЙЕРС: Ну, наверное, так проще.

С. КАРА-МУРЗА: Ну, прежде всего, вербуется элита страны. Понимаете…

М. МАЙЕРС: Вот об элите мы еще обязательно поговорим чуть подробнее. Мне бы хотелось профессионала послушать. Относительно тех цифр, которые Сергей Георгиевич обозначил.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, насчет запасов нефти вечная тревога идет уже 100 лет. С тех пор, как начали потреблять нефть, все время запасы нефти в мире по отношению к добыче колеблются между 20 и 30, и каждые 5 или 10 лет раздается вопль, что скоро кончится. Ничего она не кончится…

М. МАЙЕРС: Ну, так она конечна?

Т. САМСОНОВА: Как это не кончится?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Она 100 лет никак не кончится. За это время добыча увеличилась раз там в 50, в 100, а все равно осталось 30 лет.

М. МАЙЕРС: А откуда оно берется в таком случае?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ее просто еще много.

М. МАЙЕРС: Ну, значит, когда-нибудь она кончится?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Она когда-то кончится, но она кончится за пределами 21 века.

Т. САМСОНОВА: Можно я Вас спрошу, вот у меня есть конкретные цифры. Запасы нефти в России в 2004 году их посчитали — 72,3 миллиарда баррелей в день можно тратить, да. Соответственно их хватает на 21 год добычи. А добыча у нас сейчас идет на уровне 10 миллионов баррелей в день. То таким образом той нефти, которая сейчас посчитали на территории России хватает на 20 лет. Что потом?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, ничего потом. Откроют еще, потому что, на самом деле, нефть добывают в районе Норвегии и в районе Аляски. А в промежутке все это белое безмолвие. Там под ним тоже порядочно нефти. Ее только еще не откопали. Дело не в физической нехватке нефти в мире. Скажем, канадские битумоносные пески, там безумное количество нефти, но она очень дорогая…

М. МАЙЕРС: Нецелесообразно ее добывать.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Она да, дорогая. Поэтому это вопрос цены и времени. Не столько надо плакаться над этим, сколько все равно надо ограничивать потребление нефти по многим причинам. В том числе из соображений, связанных с Киотским протоколом, и мы должны бороться с потеплением климата. Т. е. есть много причин, почему надо перестать жечь нефть, по возможности перестать жечь уголь и газ и переходить к каким-то чистым технологиям. И я бы хотел поддержать соседа в том смысле, что действительно, когда говорят, что мы очень энергоемкая страна, очень много потребляем там нефти, или угля, или электроэнергии, конечно, огромная доля этой энергии уходит на экспорт. Потому что, например, мы производим около 4 тонн алюминия, 90 % идут на экспорт. А алюминий это чистая переупаковка электричества там атомного или гидро в боксид. Т. е. это действительно так. Мы экспортируем не только нефть и газ, мы экспортируем что-то там три четверти газа и две трети нефти, которую мы добываем. Но мы экспортируем безумное количество еще энергонасыщенных товаров в виде бумаги, скажем, там черных металлов и особенно цветных металлов. Это правда.

Т. САМСОНОВА: Послушайте. В прошлом году отключали электричество в ряде регионов. В этом году РАО ЕЭС, вот сегодня пишет "Независимая газета", мобилизирует мощности, покупает запасные электростанции в США. Потому что опасаются всерьез, что могут быть сбои и дефицит нефти достаточно серьезный. И опять-таки газета "Ведомости" пишет, что вот в последние 2–3 года население жило в достаточно щадящем режиме оплаты энергоносителей. Но нам не хватает и на внутренний спрос. И на внешний. Соответственно, мы должны решать, что нам делать. Нам не хватает и на экспорт, который мы обеспечиваем для Европы, и на внутреннее потребление. Таким образом, скорее всего, в ближайшее время будут просто увеличены тарифы. И людей, ты хочешь, не хочешь, заставят потреблять меньше. И вот тот же глава Еврокомиссии по энергетике говорит, что если бы мы экономили, то в 2020 году Россия могла бы продавать на 75 % больше нынешнего объема газа, но это зависит не от открытия новых месторождений, а от того, что люди должны по-другому просто к этому относиться.

М. МАЙЕРС: Ну, правильно, но только газета "Ведомости" как раз то говорит о том, что нам не хватает денег на разработку новых месторождений.

Т. САМСОНОВА: Нам не хватает денег на разработку новых месторождений, но у нас есть способ решения, давайте выключать свет в коридорах. Как мы сегодня говорили перед эфиром с Витой Рамой, и она говорила, что в Литве, в этих пятиэтажках в коридорах цепное включение электричества. Т. е. ты поднимаешься на 1 этаж, включаешь на 1-м этаже электричество. Это просто мы не привыкли. У нас столько богатства, и мы не привыкли экономить. И мы никогда в жизни, мне кажется, такими разговорами мы никого не заставим, сколько бы глава еврокомиссии по энергетике не сообщал нам о том, что нам надо экономить, Россия экономить не будет.

М. МАЙЕРС: У нас, знаете, такая воспитательная работа для россиян. Вот я помню, в школе меня учили, выходя, тушите свет…

Т. САМСОНОВА: Воспитательная работа. Маш, для россиян. Потому что….

М. МАЙЕРС: Подожди одну секунду.

Т. САМСОНОВА: Можно я расскажу, сколько у нас составляет потребление электроэнергии?

М. МАЙЕРС: Тонь, одно дело производство алюминия и бумаги, другое дело лампочка в подъезде.

Т. САМСОНОВА: Вот лампочка в подъезде. Смотри, 2004 год, сколько потребляется электроэнергии. Миллиард киловатт в час в год. 147 население. А тогда, как в 90-м году было 107. В то же время…

С. КАРА-МУРЗА: Население сократилось.

М. МАЙЕРС: Население сократилось.

Т. САМСОНОВА: Население сократилось.

М. МАЙЕРС: Кондиционеры поставили.

Т. САМСОНОВА: А количество потребления энергии выросло. Вот при этом промышленное потребление электроэнергии — 482 миллиарда киловатт в час, в 90-м году 339, в 2004-м…, т. е. население потребляет электроэнергии в половину от всей промышленности. И при этом потребление населением электроэнергии растет при уменьшении населения. А потребление промышленностью электроэнергии падает. Если настолько велика доля потреблении энергии населением, то…

М. МАЙЕРС: Надо население перевоспитать.

Т. САМСОНОВА: То, если мы, дорогое наше население, вот мы с Вами, если мы примем какие-то меры, то, может быть, нам и не стоит ждать существенного увеличения тарифов на энергию.

М. МАЙЕРС: Вы согласны с этой точкой зрения?

С. КАРА-МУРЗА: Ну, я согласен, что, конечно, заставят экономить бедное большинство населения. И, в общем, дела это для того, чтобы его вогнать в цивилизацию трущоб. Понимаете. В сельском хозяйстве потребление электроэнергии на производственные цели почти в 8 раз снизилось. Т. е. люди возвращаются в доэлектрическую эру. И этот комиссар европейский, и, в общем-то, значительная часть нашего истеблишмента, да именно приняла саму доктрину такого сокращения, ну, грубо говоря, продуктов культуры в России, что действительно все большая и большая часть общества у нас выпадает из современного быта, из современного производства. И это ведь это же энергия, есть закон сохранения энергии. Она куда-то перетекает, правильно. Вот возьмите, есть в Англии, действует организация, которая подсчитывает потоки ресурсов по всем странам. Вот конкретно Великобритания в этом году 16 апреля исчерпала свои возможности ресурсные.

М. МАЙЕРС: Уже на год?

С. КАРА-МУРЗА: Да. А в 81 году еще 14 мая только этот был момент. Т. е. она на месяц уже сократила. Т. е. если бы вся земля, все человечество жило в состоянии общества потребления, как в Великобритании, то нам потребовалось бы сейчас три земных шара, чтобы… Т. е. это невозможно.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Все бы кончилось к 8 марта.

М. МАЙЕРС: Все бы кончилось, это точно.

С. КАРА-МУРЗА: И поэтому вот это общество потребления вынуждено, объективно вынуждено разными способами снижать потребление энергоресурсов вне своей зоны. В частности в это попала и Россия.

М. МАЙЕРС: Понятно, т. е. ограничивать не себя, а ограничивать жителей трущоб. Леонид Маркович, конечно.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Вот в переводе на мой язык это звучит следующим образом. Это схожая мысль. Значит, образ жизни развитых стран базируется на высоком энергопотреблении там называемого среднего класса. Бедный всегда бедный, богатый всегда, ни тех, ни других, тех не накормишь, а у тех не отнимешь. Но большая масса среднего класса в развитых странах Европы, Северной Америки сейчас тем же занялись не только в Японии, растет средний класс в Бразилии, в Китае, в Индии, и они перенимают. Видимо телевизор смотрят. Перенимают наши привычки, чтобы непросто было жарко, а чтобы охладить или нагреть. Пересаживаются на машины, строят дороги. Т. е. вот нынешний взлет цен на энергоносители в мире частично связан с тем, что расширяется тот средний класс, который ведет вот такой энергоемкий образ жизни. Поэтому возникает вопрос, откуда возьмется эта дополнительная энергия. И все дебаты в мире…

М. МАЙЕРС: Вот объясните, откуда она берется на данный момент?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Сейчас она берется, значит, частично это очень небольшая, ну, какая-то небольшая часть, ну, в пределах там 10 % это возобновляемые виды, там дрова, реки. т. д. Какая-то часть берется от атомной энергии, но она очень неровна, по миру самая высокая во Франции до 80. На втором месте Украина — 50. У нас там 10–15. 16 — электричество, 10 — всего. И в результате мы… и какие-то страны, они экспортеры. Экспортеры, значит, прежде всего, угля, нефти и газа. Они как бы передают часть свою. Так, так сказать, сложилось разделение труда. Мы это передаем недаром за деньги, на которые покупаем мерседесы, а также другие полезные народу …

Т. САМСОНОВА: Ископаемые.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ездящие поверх ископаемых.

М. МАЙЕРС: Да. Так, собственно, в какой момент первая половина нашей беседы, она собственно основывалась на том, что Вы сказали, что нефти все равно хватит, и никогда она не кончится. Вот соответственно. Вот расширяется средний класс. Вот увеличивается энергопотребление. Вот, значит, это покрывается там частично реками, частично атомной энергией, все равно электростанция, даже атомная, должна на чем-то работать. Значит, это газ, это полезные ископаемые. Они конечны в итоге. Вот где эта точка, когда начинается такая серьезная, большая проблема. Достигли мы ее или нет?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, мы достигли. Как глобальную проблему, мы ее достигли. И вот дебаты 2006 года, в которые я активно ввязан, это идет по разделу устойчивого развития, как бы сейчас все согласились, что проблема есть, и что человечество не протянет так еще 100 лет. Что какие-то будут серьезные проблемы. Надо снижать, сейчас резко за последние, вот в связи с ростом цен на нефть и газ, резко увеличились расходы на все исследования по различным заменителям. Там бензин гнать из рапса. Германия собирается засадить рапсом там, я не знаю Возможен ренессанс. После Чернобыля 20 лет не строили станции в Европе почти. Сейчас возможен ренессанс атомной энергии в Англии. Ну, Финляндия строит. Ну, еще Китай, Индия, Иран строит огромные… Американцы начинают новое строительство. Идет большое строительство атомных возможно, но атомные — тоже не решение проблемы. Вообще, большинство экологов и экономистов, мы считаем, что атомные тоже не сильно надежны…

Т. САМСОНОВА: А гидроэлектростанции?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Гидро очень неравномерно. И скажем, то, что мы натворили на реках привело к таким убыткам, что, может быть, легче было бы крутить ветрянку. Замена на ветряки. как зеленые рассказывают, что сейчас поставим ветряки везде, это тоже…

М. МАЙЕРС: Ну. Вы знаете, по Германии едешь, там ветряки стоят во все стороны, куда не глянь.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Но это очень дорого.

М. МАЙЕРС: Т. е. это дорого.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Это дорого пока. Это дороже обычной. И очень неудобно. И, кроме того, не везде можете поставить, только, где ветер. Во-вторых, это 150 метров надо. И в третьих, они еще и птиц бьют. И, кроме того, пейзаж, прямо скажем, не рыцарский.

Т. САМСОНОВА: Леонид Маркович, нам пришло сообщение от Наталии из Москвы. Она пишет: "Нельзя врать так бессовестно. На селе потребление электроэнергии сокращается, потому что производство там нерентабельно. Люди бегут в город. А в городах энергия пожирается промышленностью за счет того, что у нас устаревшее нерентабельное производство…"

М. МАЙЕРС: Ну, наше устаревшее нерентабельное производство, оно уже давно закрыто. Не переживайте.

Т. САМСОНОВА: Наталия, это из серии "мифы о России", что мы потребляем очень мало энергии, что у нас уровень потребления многих ресурсов не на мировом уровне. Что мы Европу по этим показателям не догоняем, что не рентабельно промышленное потребление очень большой энергии. Вот цифры за 2004 год. Посмотрим, сколько потребляется в промышленности. Хотя я это уже и говорила. 339 миллиардов киловатт в час.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Часов.

Т. САМСОНОВА: Миллиардов киловатт часов за год. Это меньше, чем в 90-м году. В 90-м году было практически 500 миллиардов киловатт часов.

М. МАЙЕРС: Т. е. снизилось.

Т. САМСОНОВА: Снизилось.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Почти в полтора раза.

Т. САМСОНОВА: В половину увеличилось потребление населением, городским и сельским. В сельском хозяйстве в три раза упало потребление электроэнергии. А, может быть, тут многих на пейджере волнует сфера услуг. Что в супермаркетах слишком часто горит свет и т. д. и т. д. Что там отапливают. Что продавцы сидят в маечках. А мы приходим в шубах. На это я могу ответить, что в сфере услуг в 90-м году было 67 миллиардов киловатт часов, такая же цифра и в 2004 году. А по поводу того, что мы мало потребляем. Употребление электроэнергии — Россия по этому показателю занимает 4-е место в мире. По всем странам. Т. е. ее обгоняет только США, Китай и Япония. Все.

М. МАЙЕРС: Собственно, куда идет эта энергия? Куда она девается? На что она идет?

Т. САМСОНОВА: Вот структура.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Структура дана.

Т. САМСОНОВА: Структура дана.

М. МАЙЕРС: Сергей Георгиевич, сейчас, одну секунду.

С. КАРА-МУРЗА: Вот, во-первых, давайте брать проблему в главном, а не в мелочах.

М. МАЙЕРС: Ну, давайте.

С. КАРА-МУРЗА: Несовершенная технология, да, другой технологии у нас нет. И что предлагает эта Наталия? Вообще остановить производство и половину населения выморить? Нет же, правильно? Вот в декабре 2002 года наш ведущие теплоэнергетик Чевтович сказал такую речь, что положение в стране такого, что для нас сейчас главное не энергосбережение, а энергетическая безопасность. Надо не допустить разрушения энергетического хозяйства страны. Вот в каком состоянии дело. Что не обновляется хозяйство энергетическое. Первым дело…

М. МАЙЕРС: Ну, об этом Чубайс говорил и в эфире "Эхо Москвы". Это не секрет.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, это он недавно говорил, а раньше…

С. КАРА-МУРЗА: Первым делом, что сделали, чтобы сократить потребление энергии в стране, и, кстати, чтобы разрушить саму систему хозяйства, первым делом остановили еще при Горбачеве выполнение энергетической программы. Вот она бы вывела нас на потребление энергии совершенное. И при нем было бы возможно энергосбережение. А когда у Вас хозяйство в плохом состоянии сбережение не может быть, Вы всегда более расточительны. Но на самом деле, проблема в том, что вот почему, подумайте, возникла такая жестокая доктрина глобализации, которая делит человечество на две расы, с совершенно разными правами. Именно потому, что человечество достигло той точки, в которой сильные должны отнимать уже у слабой части человечества самый ценный, самый необходимый для жизни ресурс, это, прежде всего, энергию. Каков смысл глобализации, сказано было в докладе Римского клуба еще в самом начале. Это устранить суверенитет народов над их ресурсами. Не допустить, как сказано было в докладе, не допустить растаскивание энергоресурсов по национальным квартирам. Т. е. главный смысл, вот что с Россией сделали, это тот суверенитет, которым наше государство и народ обладали над ресурсами их территории, он в значительной степени сейчас подорван.

М. МАЙЕРС: Ну, давайте только не будем говорить "сделали", потому что дискуссия на тему, кто виноват, это как бы не в контексте нашей передачи немножко.

С. КАРА-МУРЗА: Не виноват, а объективно….

М. МАЙЕРС: Не будем искать виновных. Кто ее сделал сырьевым придатком, или она сама сделалась сырьевым придатком.

С. КАРА-МУРЗА: Не она сама, а были у нас, естественно в каждой стране имеется элита. Прежде всего, создают такие потребности этой элиты, которые могут быть удовлетворены только на Западе. Это везде так.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, элита численно вещь маленькая. Она не обожрет.

С. КАРА-МУРЗА: А важна не масса, важна власть.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Мы можем ее не любить, мы можем не любить элиту сколько угодно, но численно она энергию сожрать не может. А сжирает все-таки средний класс.

С. КАРА-МУРЗА: Она ее перекачивает в другое русло.

М. МАЙЕРС: Она ее может продать.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Она ее продает, естественно, во всем мире точно так же. А некоторые страны продают нам свои элитные бананы. Ну, чего с этим сделаешь. Вот торговый обмен мира энергобогатые страны продают энергию, ну, чего сделаешь. Они что-то другое купят. Другие страны поумнее производят что-то такое руками. Продают в обмен на энергию. Мы не можем сейчас замкнуться, прекратить мировую торговлю энерготоварами.

М. МАЙЕРС: Не можем, совершенно верно. Можно я попрошу Вас, извините, что я Вас перебиваю. Я напоминаю в очередной раз, что это "Лукавая цифра". что это "Эхо Москвы". У нас в гостях Леонид Григорьев, президент института энергетики и финансов и Сергей Кара-Мурза, профессор, член Союза писателей России. Мы говорим о потреблении энергии и о том, как ее потребление снизить. Леонид Маркович, можно я Вас попрошу в максимально понятных и доступных выражениях объяснить в общем вот тот статус-кво, которое сегодня вот в России с электроэнергией. Потому что с одной стороны мы говорим о среднем классе. С другой стороны мы говорим об изношенности оборудования. С третьей стороны мы говорим о падении производства. С четвертой стороны мы говорим о том, что выросло потребление населения. Что у нас сегодня происходит вот именно в наших границах? И какова основная энергетическая проблема? Все-таки, с какого конца начинать разбирать? Или у нас слишком маленькие тарифы? Или что?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, во-первых, на конец 80-х годов у нас было страшно неэффективная энергоемкая промышленность.

М. МАЙЕРС: Она формировалась на протяжении десятилетий, правильно? В послевоенное время.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Да. Неэффективное энергоемкое потребление и у населения и везде, страшное. И страшно низкие цены на электроэнергию и на все виды энергии. Страшно занижены по сравнению с ценами мирового рынка, Европы и … Поэтому, как только открылся рынок, естественно эти цены подскочили, и так сказать, постепенно стали подниматься. Тем не менее, поскольку был тяжелейший кризис, тяжелейший 10-летний кризис, когда у нас ВВП упало на 40 %, промышленное производство упало в половину. И до сих пор не восстановилось.

М. МАЙЕРС: Это начало 90-х годов.

Л. ГРИГОРЬЕВ: К 90-му году ВВП 2007-го года будет примерно 100. 100 на 100. По промышленному производству мы не дошли. И к сожалению, мы сохранили, мы потеряли машиностроение в значительной мере, в значительной части обрабатывающей промышленности сохранили как раз энергоемкие экспортные металлургические производства. Но до 2002, 2003 года кризис привел к тому, что электроэнергии был избыток. Т. е. мощностей хватало. Мы за 15 лет прибавили мощностей меньше, чем прибавляли в 80-е годы за год. Ну, вроде нужно и не было. И прозевали подъем 4-го, 5-го, 6-го годов, просто прозевали. Сейчас там, изящно это называется "ошиблись в прогнозах", особенно региональных. На самом деле, прозевали тот факт, что рано или поздно при экономическом подъеме исчерпается запас свободных мощностей. И мы врубились в ограничения. Прежде всего, они локальные. Они в трех местах вылезли сначала — Тюмень, Москва, Питер. На эту зиму, может быть, больше. Т. е. там, где шел, новое строительство, увеличение жилья. Особенно энергоемкое уже. В торговых центрах, они действительно местами энергоемкие.

М. МАЙЕРС: Образовался дефицит?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, не столько они энергоемкие сами по себе, сколько их впихнули в энергодефицитные зоны. В Москве не хватает электроэнергии, они туда впихивают торговый центр за торговым центром. И прозевали это полностью. Спасибо блокауту 25 мая 2005 года. Да здравствует отключение 25 мая 2005 года. Мы и сидели и ждали и в какую-нибудь зиму у нас долбануло бы с хорошим отключением и не на час, как тогда там на несколько часов. В теплые… Я возил по городу на машине каких-то старушек, поскольку метро встало. А Вы представляете, зимой бы все это было, и как следует и надолго. Выяснилось, что технически не готовы. Устарел, ну, мы, у нас кризис, мы 15 лет ничего, кроме дач не строили. Ну, так вот теперь расхлебываем. Т. е. нет какой-то трагедии, не надо там зарываться под одеяло и ползти к рубильнику, чтобы от него дышать или покупать динамо машины для телевизора. Но то, что наконец спохватилось РАО ЕЭС, правительство и начинает сейчас в экстренном, идет сейчас совещание за совещанием — подготовка к зиме и дополнительные мощности резервные и т. д. Ну, наконец спохватились, но на 2 года позже, чем надо.

М. МАЙЕРС: Ну, а судя по тому, какие идут слухи об вот этом процессе, да, спохватились, больше всего то говорят о повышении тарифов, потому что поезд ушел и надо откуда-то взять лишние деньги, а где их взять, как не у населения.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Вы знаете, повышение тарифов на самом деле в долгосрочном плане неизбежно, потому что, прежде всего, они не росли настолько… Они должны расти чуть быстрее инфляции, на самом деле растут примерно вровень, учитывая выгодность экспорта энергоносителей, очень трудно держать дешевую электроэнергию в стране, если тебе выгодно вывезти.

Т. САМСОНОВА: Ну, а Вы представляете, какой это будет бум, если вырастут тарифы на электроэнергию. То же самое, что с бензином все начнут говорить, почему мы, добывающая страна, а у нас бензин дороже, чем в Америке.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, много, много добывающих стран с дорогими. Конечно, обычно страны, у которых избыток, они как бы держат для своего населения подешевле. У нас все равно останется дешевле, чем в большинстве стран мира. Это относительно все равно будет дешевле, но проблема в другом, что нам для того, чтобы понаставить новых станций, и чтоб вернуться там условно к ситуации, когда неограниченные возможности, включай себе, чего угодно, ставь 10 джакузи вдоль бани и делай, чего хочешь. Это же такой жизни не должно быть. Ты должен считать мощности. Кстати, при плановом хозяйстве, при всех прочих его недостатках, эти-то вещи считали. А потом это запустили и потеряли эту, так сказать, нить.

М. МАЙЕРС: А откуда берется это огромное количество потребления населением электроэнергии все-таки. Если у нас вроде средний класс не особо. Население тоже по сравнению с Китаем, знаете, маловато будет.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Значит, четверть всего жилищного строительства, всех вводимых квартир в стране, вводится в Москве и в Московской области последние годы. Причем сейчас сдвинулось, раньше было в Москве. сейчас в Московской области. Из дорогих коммерческих квартир с огромной энергоемкостью, а преобладающая часть, это Москва и московская область, другое дело…

М. МАЙЕРС: Неужели за счет Москвы и Московской области мы держим в рейтинге, Тоня, вот по странам мира, у нас было, по-моему, четвертое место, да?

Т. САМСОНОВА: Да, четвертое место.

М. МАЙЕРС: Четвертое место в мире.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, нет, нет. Это не по населению. Это по всему.

М. МАЙЕРС: Это по всему. Я Вас по всему и спрашиваю.

Т. САМСОНОВА: За счет чего мы держим такое…

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, я сказал, алюминий, бумага, вот эти все вещи.

Т. САМСОНОВА: А, просто энергоемкое производство.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Мы производим, вот 2004 год — 932 миллиарда киловатт часов. Промышленность 339, население 147 ну и т. д., это раскладываемо. Нет, у нас все равно электроэнергии в принципе хватает. Есть избыточные районы около каких-то так гидростанций, где пытаются сейчас построить какие-то энергоемкие производства, чтобы загрузить. Принципиальная угроза дефицита для расширения производства, проблема, я боюсь, что при слове дефицит народ бросается к лампочке. Нет, речь идет не об угрозе зимних каких-то холодов, холодных квартире в Питере и в Москве, нет. А речь идет о том, что нельзя больше в Москве и Питере ставить больше энергоемкие производства бездумно, не глядя, какие для этого есть электроемкости.

Т. САМСОНОВА: Позвольте, позвольте. Вот "Независимая газета", Вы говорите дефицит, не надо пугаться. "Нехватка электроэнергии и газа вынуждает правительство и госмонополи искать экстренные способы борьбы с надвигающимся энергетическим кризисом".

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, это устрашение.

М. МАЙЕРС: Дальше.

Т. САМСОНОВА: В конце прошлой недели РАО ЕЭС России в срочном порядке начало доставку из США мобильных электростанций, которые используются в условиях чрезвычайной нехватки электроэнергии. В прошлом году, ну, т. е. в январе 2006 года в Подмосковье вводился режим экономии электроэнергии.

М. МАЙЕРС: Ну, купили и, слава Богу, пусть будет.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Давайте эту фразу перевернем.

Т. САМСОНОВА: Давайте.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Мудрое РАО ЕЭС купило наконец станции в США, привезло. поставило, чтобы не было нагрузок. И подготовилось к отключению каких-то энергоемких производств.

Т. САМСОНОВА: Чтобы у нас не случилось так, как случилось в прошлом году.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Чтобы у нас не случилось, как это случилось в несчастной Европе недавно, где 10 минут люди висели над Рейном, над Римом висели 10 минут в люльке, там народ еле живой психически. Поэтому я очень против того, чтобы по радио пугали людей наступающей зимой холодами и кризисами. Это разные совершенно…

Т. САМСОНОВА: А Вы не против того, чтобы по радио людям говорили, что надо экономить электроэнергию. Или смысла в этом нет?

М. МАЙЕРС: Сейчас мы поговорим о людях. Я хочу вернуться к сайту "Эхо Москвы".

С. КАРА-МУРЗА: Я хочу добавить по экономике.

М. МАЙЕРС: Да, пожалуйста. да.

С. КАРА-МУРЗА: Есть такая дисциплина "экономка в энергетике". Экономика. Там вводится понятие относительное потребление энергии. Т. е. то, которое за вычетом тех необходимых затрат энергии, которые нужны в данном ландшафте просто, чтобы выжить. Т. е. погреться и преодолеть пространство. Так вот эти затраты, т. е. на преодоление пространства и климата у нас в 4 раза больше, чем в Западной Европе, понимаете разницу.

М. МАЙЕРС: Просто минимумы разные.

С. КАРА-МУРЗА: Не на 10 %, не на 15. Вот у нас в 94 году на душу населения было истрачено 7 тонн условного топлива. Из них относительное потребление, т. е. то, что можно было использовать уже в хозяйстве, за вычетом преодоления в природных условиях 0, 37 тонн всего. Т. е. у нас потребление вот такое вот, если уравнивать нас по климатическим и пространственным условиям с Западной Европой, намного меньше. Если Вы думаете, что можно за счет этой доли еще какое-то выжать из нашего населения еще какое-то огромное количество энергии, это значит, просто вогнать его в каменный век. Вы понимаете. Вот весь этот разговор, который так ведется, он навевает вот такие мысли…

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, эти расчеты хотелось бы проверить.

С. КАРА-МУРЗА: Пожалуйста. Вот Клеменко…

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, понимаете, в Москве масса умельцев изобретать новые меры. Поэтому давайте будем осторожны. Известно точно, Куда потрачена энергия. На душу, не на душу, на преодоление, не преодоление. Разные люди начали писать книги о том, что в США лучше жить, чем у нас, потому что там жарко. Потом, наконец, объяснили, что американцы тратят на охлаждение домов намного больше электроэнергии, чем мы на утепление.

С. КАРА-МУРЗА: Этого не может быть. Вы понимаете сами, как энергетик.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, это точно так.

С. КАРА-МУРЗА: Вы подумайте, чтобы охладить на 3 градуса, Вы считаете надо больше энергии, чем для того, чтобы нагреть на 40 градусов.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Значит, для того, чтобы согреть 50 миллионов, кто у нас в холодных зонах, или согреть 200 миллионов, которые сидят в 40-градусной жаре большую часть года…

М. МАЙЕРС: Охладить.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Поживите 10 дней в Новом Орлеане, я на Вас посмотрю, сколько у Вас возьмет.

М. МАЙЕРС: Их просто больше.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Я платил в Вашингтоне.

М. МАЙЕРС: Кстати сказать, вот как раз об этих мерах, которые принимает само население, говорили и этим летом и прошлым летом о том, что в Японии разрешили ходить с короткими рукавами. Именно с точки зрения экономии электроэнергии. Может быть, это смешно, но тем не менее.

С. КАРА-МУРЗА: (НЕ РАЗБОРЧИВО). Примерно примем так, что столько то надо затратить электроэнергии, чтобы охладить на градус, сколько для того, чтобы нагреть на градус. Так вот у нас приходится от минус 20 нагревать комнату до плюс 20. На 40 градусов. Причем в течение 4-х месяцев. А в Новом Орлеане в течение 3-х месяцев надо охладить на 5 градусов комнату.

М. МАЙЕРС: Но их больше по численности.

Л. ГРИГОРЬЕВ: В Новом Орлеане надо в течение 6 месяцев охладить от 35 до 20. И вдвое больше народу и гораздо большие помещения.

С. КАРА-МУРЗА: Несопоставимые вещи.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Там же гораздо больше помещения. Мы-то сидим в каменных домах, а они то сидят в деревянных коробках.

С. КАРА-МУРЗА: Если у них будет не хватать энергии, вполне переживут они…

Л. ГРИГОРЬЕВ: Это другой вопрос. Пущай будет им жарко.

С. КАРА-МУРЗА: Охладив не до 20, а до 25.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Пущай будет им жарко.

М. МАЙЕРС: Но они уже не готовы таким образом ущемлять собственно ощущение комфорта.

С. КАРА-МУРЗА: А вот мороз пережить нельзя, понимаете.

М. МАЙЕРС: Совершенно верно.

С. КАРА-МУРЗА: И тот факт, что почти 1 лет не перекладывали трубы теплосетей, которые сейчас текут все, уже увеличивает расход энергии колоссально, понимаете.

М. МАЙЕРС: Ну, вот это то, о чем говорил Леонид Григорьевич.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Это 15 лет мы без ремонта, конечно.

С. КАРА-МУРЗА: А 15 лет не было бурения…

М. МАЙЕРС: Я прошу прощения. Я вернусь к сайту "Эхо Москвы". "На что Вы готовы пойти. чтобы снизить потребление энергии?" Давайте все-таки к людям обратимся. Вот, значит. 44 %, обозначенные нами в самом начале не видят вообще причины это делать.

Т. САМСОНОВА: 5 % затруднились ответить. Но остальные 50 все-таки проголосовали и разделились по двум мерам, которые мы с Машей предложили.

М. МАЙЕРС: Ну, примерно, пополам, да.

Т. САМСОНОВА: Ну, собственно, есть два варианта снижения потребления энергии. Платить либо больше и за это деньги пойдут на внедрение энергосберегающих технологий, т. е. вот я, например, лампочку купила. Она маленькая, маленькая. А розетка у нее огромная, больше чем сама лампа. Потому что эта лампа трансформирует каким-то образом совершенно недоступным энергию, чтобы лампочка тратила меньше. Итак, вот готов больше платить за энергию, если деньги пойдут на внедрение энергосберегающих технологий — 27 % проголосовавших. А готовы существенно снизить свое потребление 24 %.

М. МАЙЕРС: Вот можно я спрошу у профессиональных энергетиков, в общем, чего они собственно ждут от населения в данной ситуации, когда становится очевидно, что употребление энергии надо сокращать? И в теории и на практике.

Л. ГРИГОРЬЕВ: В теории ситуация достаточно понятная. Поставив счетчики, добившись стопроцентной оплаты, вот на такие условия. Т. е. поставив достаточно высокую цену. Восточноевропейские страны, многие резко снизили потребление. Удельно люди начали об этом заботиться. Сейчас подскочили цены на бензин в Штатах, у них за последние 2 года потребление бензина существенно упало. Т. е. люди реагируют, но, повторяю, реагируют те люди, которые не совсем бедные, им трудно, они просто перестают платить. Они иначе реагируют. И реагируют богатые. Потому что богатые платят и все. Им все равно. Они не экономят. Т. е. сэкономить можно только в рамках среднего полуобеспеченного такого класса. Для кого каждая копейка — предмет счета. Ну, и желательно, конечно, менталитет. У нас все-таки, мы не немцы, мы плохо считаем свои деньги. Но тем не менее…

Т. САМСОНОВА: Но позвольте, британцы среди европейцев тоже хуже всех экономят электроэнергию. Немцы на первом месте. А вот британцы серьезно обеспокоены тем, что у них и свет остается в офисах на ночь и все на свете.

М. МАЙЕРС: Но зато британцы, извини меня, пользуются этими двумя кранами. Да, чтоб вода лишняя не текла из крана.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, нет, секундочку, с британцами давайте осторожнее. И немцы абсолютно энергодефицитны. Они производят сами 15–20 % любой энергии, которую используют. Это атомная и угольная, у них больше ничего нет. Англичане 2 года назад еще экспортировали не только нефть, но и газ. У них совершенно иная ситуация. Вот только сейчас начинают потреблять. У них очень эффективное хозяйство. Они там постепенно прижмутся.

Т. САМСОНОВА: Т. е. страна, у которой все есть. ей очень сложно переходить на энергосбережение.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Психологически, конечно.

Т. САМСОНОВА: А Россия придет все-таки к тому моменту, когда нам придется задумываться об этом. И когда надо будет на что-то идти, чтобы снизить.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Я вот поддержу вот идеология соседа в том плане, что при огромном социальном неравенстве очень трудно построить системы, которые бы заставили людей экономить. Потому что когда у тебя 40 % населения очень бедные, не понятно, им итак тяжело. Как их заставить. На самом деле теоретически эта система должна работать так. Когда им повышают цены на энергию, они за это платят. И им тут же дают на это отдельные деньги. Но только так, чтобы они ими заплатили. И как-то немножечко средний класс, те, которые средне достаточны, они понемножечку как-то могут ограничить свое потребление. Представляете, сколько потребляют вокруг Москвы элитные дачи? Кто там меряет? Что меряет? Как платят?

М. МАЙЕРС: Ну, они платят?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Я надеюсь, что они платят, но они уж совершенно не думают об экономии. Это то понятно. Поэтому мы имеем колоссальное так сказать, социальное неравенство, которое, конечно, препятствие для экономии. Если иметь в виду потребление населения. Другое дело, что есть возможность экономии в промышленности. И много других вещей. Но только это надо это в реальных терминах, в которых мир оперирует, брать.

М. МАЙЕРС: Ну, т. е. грубо говоря, на мой вопрос, чего энергетики ждут от населения, пока не очень понятно, что с нашим населением делать.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Немножечко ограничить потребление. Сильно не ограничишь.

М. МАЙЕРС: Ну, а что такое ограничить потребление. Кстати, ФОМ, Фонд Общественного Мнения, ограничение электроэнергии. Тут люди высказывались, открытый вопрос: уличное освещение, городские подсветки, уличные фонари, дневное освещение подъездов, использование слишком большого количества электроприборов и т. д.

Т. САМСОНОВА: И рекламные вывески, да.

М. МАЙЕРС: Вот собственно, вот эти меры, они действенны, или это песчинка в пустыне.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Вы знаете, с уличными огнями, вообще бы я их не трогал. Они как бы важны для безопасности.

Т. САМСОНОВА: А вот в Букингемском дворце снимают освещение самого дворца и всю подсветку. Это ерунда?

М. МАЙЕРС: Это внедрение новых технологий. Это не ерунда, там меняют на светодиоды.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Они их раскрасили по-другому.

Т. САМСОНОВА: Но это 90 %-я экономия электричества.

М. МАЙЕРС: Это новая технология.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Один Букингемский дворец не спасет Англию.

М. МАЙЕРС: Это не спасет мир.

Т. САМСОНОВА: Но Вы понимаете, что когда весь мир узнает о том, что британцы — самая расточительная среди всех европейцев энергии…

М. МАЙЕРС: Тоня, ты меня замучила со своими британцами, дай мы, хотя бы, с уличным освещением в Росси разберемся. Сейчас мы о британцах обязательно поговорим.

Т. САМСОНОВА: И королева предпринимает такую пиар акцию и говорит, что вот я у себя…

М. МАЙЕРС: Ну, замечательно, давайте порадуемся за британскую королеву и подумаем, что нам с этим делать.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Поздравляю королеву. Рад за них. Значит, с уличными фонарями я бы не трогал, а то там и так местами ходить будет страшно. А во-вторых, я бы под ограничением потребления я имею в виду не меры ограничения, а разные экономические стимулы по ограничению, которые могли бы свести прирост потребления электроэнергии с 3–4 процентов, как пошло в последние годы, но если бы удалось ее стабилизировать. ну, 0, +1 вот так просто сократить прирост, и то было бы хорошо.

М. МАЙЕРС: Т. е. не тратить больше.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Да. Что мы должны сделать? Быстро расширить узкие места в энергодефицитных регионов типа Питера, Москвы и постараться за счет ценовых и других факторов внедрения эффективных технологий сдержать приросты потребления электроэнергии, стабилизировать.

М. МАЙЕРС: Сергей Георгиевич. Ваш собственно рецепт? Вот что делать с людьми, как с ними работать?

С. КАРА-МУРЗА: В таких делах нужна соизмеримость. Надо на весы бросить равнозначные факты. Вы говорите о том, что в Букингемском дворце там выключить 10 лампочек. Но у нас важнее то, что у нас 15 лет почти не ведется разведочное бурение на нефть и газ.

М. МАЙЕРС: Вы имеете в виду разработку новых месторождений.

С. КАРА-МУРЗА: Да, добиваем старые месторождения. Второе, частные компании снимают сливки с месторождения. Оставляют очень большую долю…

М. МАЙЕРС: Сейчас частных компаний, по-моему, уже и не осталось в нефтедобывающем секторе.

С. КАРА-МУРЗА: Ну, не важно, те, которые…

Л. ГРИГОРЬЕВ: Остались.

М. МАЙЕРС: Ну, я тенденцию намечаю.

С. КАРА-МУРЗА: Нефть и газ выгодны, да. А добыча угля снизилась в 2 раза. Сейчас она только стала повышаться. Т. е. мы резко сократили ресурсную базу, которую мы мобилизуем для того, чтобы обеспечивать и резко увеличили вывоз энергоресурсов за границу. На том пайке, который остался, существенно уменьшить потребление энергии, оно и так доведено до минимума населением, невозможно.

М. МАЙЕРС: Т. е. людей трогать не надо.

С. КАРА-МУРЗА: Вот это будет пиар. Если Вы понимаете, если Вы думаете, что сейчас можно из этих изб какую-то часть еще лампочки погасить, там 2–3 лампочки горит в избе…

М. МАЙЕРС: Ну, мы не думаем, я Вас просто спрашиваю.

С. КАРА-МУРЗА: Невозможно…

М. МАЙЕРС: Т. е. людей трогать не нужно?

С. КАРА-МУРЗА: Вот население уморить. Понимаете при том обращении с энергией, которое у нас сейчас есть, население выжить не может в принципе. Потому что нефть нужно пускать в собственное производство, тогда мы будем занимать людей, и они будут производить продукт для себя. С того, что продается нефть и газ за рубеж, получается денег гулькин нос, понимаете. Немного у нас этой нефти и газа, на самом деле, в расчете на душу населения. И такое население, как в России прокормить за этот экспорт невозможно. Вот главная, главная проблема. А то, что сейчас пытаются вот это вот мизерное энергосбережение за счет лампочек в стране устроить, это именно пиар, это отвлечение людей от сути проблемы.

М. МАЙЕРС: Вы согласны?

Т. САМСОНОВА: Может быть, нам и не нужно считать копейки? Я понимаю, что у нас много ресурсов, на всех хватит, все в порядке, но, например, в Британии, в которой все-таки считать начали, Вы меня простите, нет, ну, может быть, нам это не надо, я все понимаю. да. Но вот в Британии выключили компьютеры…

М. МАЙЕРС: Тебе светит британское гражданство после этой передачи.

Т. САМСОНОВА: Маш, мне не светит британское гражданство. Мне просто жалко, понимаешь, ну, какие-то вроде 8 % тут, если выключить компьютер, 3 % там, если отключить лампочки. А глядишь, и не нужно разрабатывать новое месторождение, потому что если экономно использовать старое, то все будет в порядке. Другое дело, что ну, вот, пишут на пейджер, чего нам чайник не кипятить, лампочки не включать, нам жить в полной темноте и телевизор смотреть раз в неделю? Ну, нет. Это миф о том, что чтобы экономить электричество, надо жить, там не знаю, при свечах, понимаете.

М. МАЙЕРС: Леонид Маркович, можно я Вас попрошу прокомментировать в общем то. что сказал Сергей Кара-Мурза. Вот относительно того, что людей-то трогать не надо, а нужно заниматься другими, уже более глобальными моментами.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Он совершенно прав, что мы пожинаем плоды 15-летнего кризиса.

М. МАЙЕРС: То, о чем Вы сказали. Не будем это повторять. Все это дело запущено. И в какой-то степени надо… не будем к этому возвращаться. Людей трогать не надо бедных. Если мы повышаем что-то, мы должны вернуть. Те 30, 40 % населения бедных, тем более, деревенского по возможности трогать… Но и когда речь идет об экономике, речь идет не о них. Я Вас уверяю, что Вы в любом доме, в одном подъезде найдете людей, у которых все заставлено приборами. Хотя сами приборы физически стали более экономны. Ведь советский утюг брал электричества столько, электричку можно было на остановку перегнать. А нынешний — это же все-таки совсем другой прибор. Поэтому какая-то экономия есть.

Т. САМСОНОВА: Ну, потому что он не в России делается. И потому что там, где он делается, думают о том, что потребитель не купит прибор, который очень много ест энергии.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Города за 15 лет сменили холодильники, телевизоры, приборы. Мы, конечно, имеем эту экономику. Поставили стеклопакеты в значительной мере. Мой коллега прав, когда он защищает бедную часть населения, которая это не прошла. Но не о ней речь. Она потребляет немного.

С. КАРА-МУРЗА: Не о ней речь. А о соизмеримости факторов, понимаете.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Эта часть населения действительно потребляет очень мало. То, что нужно бы нефть и газ использовать на продвинутую химию, там бензин, а не просто так вывозить, поскольку это было бы нам… Так это проблема энергетической и экономической стратегии всей страны. Этим мы можем. Если мы вернемся к более ограниченной задачке на короткий период. В долгосрочном плане надо конечно, уходить от экспорта сырых ресурсов, к переработке. Вопроса нет. Ну, во-первых, мы и эти то 15 лет упустили. И теперь это еще тоже не в один день делается. В краткосрочном плане страховка по сетям. И постепенно это какая-то умеренная такая экономия повышения, повторяю, за счет тех, кто потребляет достаточно много, и кто в состоянии за это платить, масса возможности экономии, масса возможности экономии. И в промышленности, и на транспорте, и у населения существует. Ну, под населением я имею в виду, конечно…

М. МАЙЕРС: Так кто нас все-таки заставит это делать?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Заставят тарифы, конечно.

М. МАЙЕРС: Т. е. повышения цен нам не избежать.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Постепенно, думаю, да.

Т. САМСОНОВА: Мы не затронули сегодня еще одну тему, очень важную. О ней напоминают нам на пейджер. Экономия энергии связана не только с тем, что ресурсы кончаются. Экономия энергии связано еще и с тем, что когда мы много тратим энергии, увеличивается и глобальное потепление. Для нас это какая-то такая абстракция. Экологическая ситуация в мире ухудшается из-за того, что мы очень много тратим энергии и не выключаем…

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, нет, это не абстракция.

Т. САМСОНОВА: Ну, в сознании это какая-то… ну, мы же это не видим.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, мы это видим, просто…

Т. САМСОНОВА: Можно, извините, пожалуйста, вот остается совсем немножко времени, мне кажется, слабо видим в Америке и в Канаде, а не в Британии, Машуль, провели опрос, готовы ли Вы, чтобы на 50 % увеличились цены на бензин. Просто готовы к этому или нет? 85 % говорят: нет, да Вы что, какие цены на бензин увеличивать. А если мы Вам снизим подоходный, а увеличим цены на бензин? Готовы? Не готовы, тоже там 69 % не готовы. А если мы эти деньги потратим на борьбу с глобальным потеплением, ну и это сократит, конечно, энергопотребление, готовы ли Вы на 50 % платить дороже за бензин. И тут уже готовы более половины американцев и канадцев.

М. МАЙЕРС: Все значительно проще. Готовы ли Вы покупать хороший новый импортный автомобиль? Да, готовы. Только помимо удобного сидения эргономичного, да, и красивого руля, там еще и евро 3, евро 4, и уж евро 2, как минимум, понимаешь. И ты одновременно платишь за, казалось бы, просто комфортное свое пребывание в автомобиле, ты одновременно платишь за экологические нормы, которые, в общем, уже просо по закону существуют в Евросоюзе.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Неверно, что мы не чувствуем потепления. Потепление проявляется не в градусах в среднем. А в увеличении засух и всяких штормов. В Южной Англии, говорят, 5 лет не было дождя. Так что они уже поняли. В Америке куча землетрясений. Вот где мы это все чувствуем.

М. МАЙЕРС: Сергей?

С. КАРА-МУРЗА: Был семинар на эту тему о парниковом эффекте в Гарвардском университете. Я просто не был на семинаре, но был рядом. И на дверях семинара висела таблица. Помни, что один гражданин Соединенных Штатов Америки производит такой же парниковый эффект, как 1450 жителей Индии. Вот где надо снижать, понимаете, потребление. А не у Индии…

Т. САМСОНОВА: А у нас?

С. КАРА-МУРЗА: И не у нас.

Т. САМСОНОВА: И у нас не надо?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Они быстро догоняют.

Т. САМСОНОВА: А, ну, ладно, тогда будем подгонять американцев, чтобы они побыстрее снизили …

С. КАРА-МУРЗА: Да, догоняют. Им еще надо 100 лет догонять.

Т. САМСОНОВА: Свое, а сами пока так поживем.

М. МАЙЕРС: Ну, что у нас остается одна минута. Это программа "Лукавая цифра". И собственно вот у меня последний вопрос. Мне хотелось бы задать. Вот все-таки, Леонид Маркович, нам ожидать вот отключений электроэнергии, или это действительно страшилки?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Нет, я думаю, они все-таки напугались за зиму. Я думаю, они приготовятся. Я все-таки верю в здравый смысл управленцев и инженеров. Я больше верю в инженеров, чем в экономистов. Сам экономист. И думаю, что…

М. МАЙЕРС: Самокритично.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Запасти мазута на подстраховку и поставить резервные мощности, продублировать, в конце концов, можно. Кроме того, прошлая зима была исключительно тяжелая, там же был месяц высоких морозов. Я не думаю, что это, так сказать, легко повторяется…

С. КАРА-МУРЗА: Главное теплосети, а не энергия при отоплении. Вот что слабое место.

М. МАЙЕРС: Но для этого мы опять пришли собственно к отправной точке нашей программы, для этого нужны деньги, чтобы теплосети привести в…

С. КАРА-МУРЗА: Экономия энергии, это очень дорогая вещь.

Т. САМСОНОВА: Все-таки неправильно мы назвали нашу передачу. Не тушите свет, а врубайте свет.

М. МАЙЕРС: Врубайте свет.

Т. САМСОНОВА: Все в порядке. Врубайте свет!

Л. ГРИГОРЬЕВ: Держитесь за трубу.

М. МАЙЕРС: Спасибо огромное. Это программа "Лукавая цифра". Леонид Григорьев, президент Института энергетики и финансов и Сергей Кара-Мурза, профессор, член Союза писателей России. Спасибо Вам огромное. Всего доброго.