Всеволод Анисимович Кочетов - литератор своеобразной творческой и гражданской судьбы. Трудовой путь начал агрономом в совхозах Ленинградской области, но в 1938 г. становится журналистом районной газеты “Большевистское слово” в городе Павловске под Ленинградом. Во время Великой Отечественной войны, несмотря на болезнь сердца, освобождавшую его от службы, он являлся корреспондентом фронтовой газеты “На страже Родины”, а после демобилизации переходит в “Ленинградскую правду”, где работает, остро чувствуя «пульс времени». По сравнению с другими писателями Всеволод Анисимович поздно занялся литературной деятельностью, но сразу и резко о себе заявил. Его первая повесть “На невских равнинах” (1946 г.) была посвящена ленинградскому народному ополчению и основана на реальном материале, увиденном автором своими глазами, и надо признать, что Кочетов явился первым человеком, который рассмотрел участие этих формирований в войне. Действительно, в осенние и зимние месяцы 1941 г. на ряде участков фронт держали дивизии народного ополчения. У них был высокий боевой дух, поэтому, несмотря на недостаточную обученность и тяжёлые условия, они сыграли важную роль в оборонительных сражениях начала войны. Про этих бойцов поэтесса Юлия Друнина отлично написала в стихотворении “Ополченец”:

Редели, гибли русские полки.

Был прорван фронт, прорыв зиял,

как рана.

Тогда-то женщины, подростки, старики

Пошли на армию Гудериана.

И шла одна актриса, шла в манто -

Нашла, чудачка, как одеться!

Кто в ополчение звал её?

Никто. Никто, конечно, кроме зова сердца.

На фоне появившихся позже многочисленных произведений, посвященных данным событиям, повесть “На невских равнинах” оказалась совсем забытой, но всем тем, кто интересуется начальным этапом Великой Отечественной войны, я рекомендую прочитать эту книгу.

Первым романом стал “Товарищ агроном”, он насыщен раздумьями о путях развития колхозной жизни, а автор рисует реальную картину жизни деревни конца 1940-х гг., где тяжёлое наследие ощущается на каждом шагу. Тем не менее лучшие представители села Воскресенское становятся близки и дороги читателю как люди, не падающие духом перед трудностями и умеющие их преодолевать, а первые успехи порождают веру в себя и, значит, в новые, пусть даже и не реальные дерзания. Центральной фигурой является агроном Петр Лаврентьев, в образ которого писатель вложил многие автобиографические черты. Книга так наполнена линиями развития характеров, что начинаешь ощущать явное тяготение Кочетова к форме многопланового романа. Благодаря этому он достигнет крупных успехов и заслуженного признания.

Трудовой опыт, журналистская широта кругозора и чувство злободневности определили последующую литературную деятельность писателя, а жизнь общества 1950-1960-х гг. с ее проблемами и противоречиями дала ему материал для полемических романов, посвященных вопросам современности. Кочетов был человеком с четко выраженной общественно-политической позицией и сильным бойцовским темпераментом. Пафос его страстного, «обнаженного» слова о своем современнике - человеке-труженике, преданном делу укрепления Советского государства, заставлял читателя мысленно устремляться к новым, ранее казавшимся недостижимым целям строительства общества порядка и справедливости, а внутренний мир людей с их общественными потребностями и запросами независимо от должностных рангов, всегда определял для Всеволода Анисимовича истинную значимость его героев.

“Журбины” (1952 г.) - наиболее известное произведение писателя, Шолохов сказал про эту книгу на ХХ съезде КПСС: «Кто из писателей вошел как друг и близкий человек в семью рабочего или инженера, новатора производства, партийного работника завода? Считанные единицы. Иначе «Журбиных» открыли бы в Москве значительно раньше, чем Кочетов увидел их в Ленинграде».

Критика не раз говорила об определенных издержках писателя, а также имевших место крайностях в восприятии им явлений общественной и литературной жизни тех лет, но в данном романе он сумел избежать этих недостатков. Однако не только односторонняя полемическая пристрастность может помешать творчеству, искажая картину жизни, а и следование шаблонам и схемам также способно нанести непоправимый урон художественной правде, идейной глубине произведения. Надо отметить, что “Журбины” были написаны в те годы, когда в некоторых книгах жизнь трудовых коллективов и внутренний мир людей изображались в неких художественных конструкциях, часто далеких от реальных жизненных процессов.

Всеволод Анисимович писал роман, не испытывая влияния этих схем и сумел посмотреть сосредоточенным взглядом в глубь рассматриваемой им проблемы, но при этом не изобретал способ идейного и художественного исследования, ибо он давно уже найден в литературе. Им явилось осмысление жизненного пути конкретно взятой семьи и ее взаимодействие с обществом в историческом контексте, а к исследованию посредством подобного анализа литература прибегала уже не раз, но тем не менее роман своеобразен. Его специфика состоит в выдвинутой концепции рабочей семьи новаторов Журбиных, ибо она - ключевой образ всего произведения, и причастна ко всем событиям, происходящим в книге, а также является узлом всех связей.

Литератор описывает картину полной свежести жизни людей, которая меняется во времени и находится в движении, но в то же время управляется волей и разумом человека в соответствии с необходимостью позитивных преобразований. Кочетов трактует свое собственное понимание этого управления - искреннего развивающегося творчества, и при этом в чем-то консервативного. В романе субъектом такого управления, такого творчества становится рабочая семья Журбиных, ибо именно она является носителем движения и перемен в трудовом коллективе, а параллельно с этим сохраняет определенную гарантию устоев и ценностей общества, в котором она живет. Именно в этом и проявляется разумное сочетание реформизма и консерватизма героев произведения.

События определяются реконструкцией судостроительного завода, на котором работают все кочетовские герои, происходит смена одного типа производства другим, и предприятие в книге - словно гигантский корабль, плывущий в будущее. У Журбиных нет на производстве узкого семейного профиля: они работают почти во всех сферах судостроения, и своей деятельностью на практике доказывают: для того, чтобы создать что-то новое, не обязательно ломать старое. Действительно, наступают периоды, когда эволюционный путь развития не может обеспечить необходимый прогресс и нужна революция, но каждый ее рывок должен вовремя перейти в планомерное эволюционное развитие. И безусловно, резкие быстрые перемены необходимы, но они должны проходить без каких-либо ненужных «перекосов».

Журбины в социальном отношении - открытая семья, они как будто вбирают в себя, перерабатывают другие разнородные слои общества, обогащая их своими положительными качествами. Претерпела и преобразилась на «ниве» их бытия жена Василия, дочь богатого крестьянина; в их дом вошла Зина Иванова, у которой было сиротское детство, а после драматических ошибок входит в их сообщество и Катя, дочь учительницы. Писатель сумел взглянуть на своих героев с разных точек зрения - нравственной, социальной, бытовой, исторической, производственной. Семья в романе истолкована как хранитель духовных ценностей, является своеобразным фондом принципов и идей, откуда их черпает каждый из Журбиных и одновременно вносит в общую копилку свои открытия и личный опыт. Образ родственного клана обобщен и глубок, ибо в нем воплощена народная жизнеутверждающая традиция: в течение веков именно здоровая семья являлась той первичной неделимой основной ячейкой общества. И наоборот, её нравственная деградация это путь к разрушению основ человеческого существования.

В 1984 г в Советском Союзе началась реформа школьного образования, и в те времена лекторы в своих выступлениях говорили: семья - основа нашего общества, а государственные и общественные организации должны ей только помогать в процессе воспитания детей. Тогда автор настоящей статьи напомнил присутствующим, что данную концепцию Кочетов четко, ясно и, что самое главное, убедительно изложил в своем романе еще более 30 лет назад. У “Журбиных” была неизменно счастливая судьба в критике, книга не раз переиздавалась, в том числе и за рубежом, и по ней снят хороший фильм.

Целеустремленность и умение приспособить теоретические разработки для реализации практических задач чем-то роднит некоторых героев «Журбиных» с Давыдовым из “Поднятой целины”. В этом нет ничего удивительного, так как до приезда в деревню Давыдов работал на Кировском заводе, и оба литератора сумели объективно изобразить лучших представителей старого ленинградского рабочего класса. К сожалению, последующая массовая алкоголизация населения и плохая система профессионально-технического обучения привели к тому, что таких рабочих становится все меньше и меньше. В 1960 г. произошла встреча двух писателей в Ростове-на-Дону, и у них состоялся долгий обстоятельный разговор. По воспоминаниям поэта Софронова, хотя не все нравилось Шолохову в книгах Кочетова, но тем не менее он сказал:

- Твоих Журбиных, характеры их, почувствовал какими-то близкими, своими. Мне нравится, как ты работаешь, Всеволод. Видимо, сам по себе ты смелый человек. Только неуживчивый, наверное?

С момента этой встречи прошло более 50-ти лет, но именно сегодня, в пору качественного ослабления отечественной литературы, одобрительное шолоховское высказывание о творчестве Кочетова звучит словом поддержки того главного, что определяет лицо этого писателя - ясности и устойчивости его идеологической, партийной и гражданской позиции. Он относится к тому типу литераторов, которые никогда не старались, да просто физически не могли обходить острые углы современной им жизни, и прежде всего непосредственно идеологической жизни, умалчивать о тех коварных методах борьбы, которые используют наши противники. Это видно по последующим романам В.А. Кочетова - “Молодость с нами” (1954 г.) и “Братья Ершовы” (1958 г.).

В “Молодости с нами” писатель выводит на первый план научно-техническую интеллигенцию и показывает, что увеличение количества научных работников сверх необходимой меры приводит к ухудшению качества их деятельности, а в итоге коллективы НИИ начинают заниматься совершенно никому не нужными темами. Это приводит к появлению псевдоучёных, которые пишут обширные труды, не имеющие никакого отношения к реальной жизни, и получают за это деньги. Новый директор отраслевого Института металлов Колосов (герой романа «Молодость с нами») начинает перестраивать план научно-исследовательских работ этой организации в сторону сближения его с реальными запросами и нуждами производства, а в этих условиях и выявляется отсутствие новых концепций у ряда работников и их лжеучёность. Они раскинули вокруг Колосова целую хитроумную сеть интриг с целью снятия его с должности, но проиграли. Победа передовых, прогрессивных сил в романе - это не просто благополучная концовка, а отражение закономерности жизни советского общества того времени, ибо лженаука окрепла и пошла в рост уже в более поздние времена. Кочетов еще тогда убедительно доказал, какую важную роль играет руководитель НИИ в деле организации работы коллектива, ликвидации карьеризма, своекорыстия и приспособленчества в науке, а размышления автора о месте директорского корпуса в жизни общества весьма интересны и поучительны. Я рекомендую прочитать эту книгу всем тем, кто хочет с пользой для дела занять крупный руководящий пост.

В статье уже было сказано, что писатель заостренно выражал свою точку зрения на поднимаемые им жизненные вопросы, и более ранними произведениями подготовил себе почву для создания обобщающего романа «Секретарь обкома» (1961 г.), в котором советский народ зримо выступает как новая историческая общность. Для осуществления своих широких замыслов автор удачно избрал центрального героя, ибо уже само положение Денисова как первого секретаря Старгородского обкома партии обязывает его интересоваться всеми гранями нашей действительности. В этой книге искания писателя привели к созданию двух крупных характеров, противостоящих друг другу по стилю руководства массами. Оппонентом Денисова является первый секретарь Высокогорского обкома партии Артамонов, компетентные люди сразу увидели в этом образе Хрущева. Безусловно, в определенных исторических условиях он являлся дельным и нужным работником, и в нем сохранились привлекательные качества: незаурядная сила воли, огромная энергия и умение самоотверженно работать и вдохновлять на это других. Однако многие из достоинств этого человека со временем начали оборачиваться недостатками, и никого уже не может убедить его “безоглядное” рвение в трудовой деятельности. Так, Артамонов говорит: «Я считаю, если взялся за дело, то работай на всю железку, во всю свою силу, рви вперед без оглядки. Или грудь в крестах или голова в кустах».

Это отнюдь не социалистический стимул в работе, но он тем более несостоятелен, что, привыкнув с годами к высокому положению в обществе и борясь за это положение до конца, Артамонов уже предпочитает “кресты” на своей груди, а головы в “кустах” - для других. Безнадежно устарел стиль этого руководителя, основанный на волевой администрации, нажиме на подчиненных и неприятии идущей снизу инициативы. Непомерное самомнение, жажда славы и стремление удержаться у власти любой ценой в конечном счёте толкают его на обман партии и государства, что неизбежно привело к снятию с должности. Выправлять положение приходится новому первому секретарю Высогорского обкома Денисову, и тем самым писатель заранее предсказал октябрьский пленум ЦК КПСС (1964 г.) на котором Хрущев был снят со всех постов и отправлен на не слишком почётную пенсию.

Конечно, Денисову тоже присущи слабости, недостатки, он действительно прикрывал своим авторитетом друга - директора химкомбината Суходолова, спасшего ему жизнь на фронте, хотя и не должен был этого делать. Придирчивый читатель найдет немало упущений в его деятельности: это не обсудил, там не выступил, здесь не провел такого-то мероприятия, но Кочетов и не собирался писать лик идеального партийного работника, так же, как и не пытался охватить бесконечно разнообразную деятельность секретаря обкома.

Горизонты в романе раздвинулись до постановки и решения такой сложной и ответственной задачи, как вопрос руководства массами, а если иметь в виду не только персонажей Денисова и Артамонова, но и занимающих в книге значительное художественное место Лаврентьева и Владычина, то можно сказать, что в нашей послевоенной литературе роман «Секретарь обкома» стал первым произведением, где так масштабно показаны крупные партийные работники в их повседневных трудах и заботах, с успехами и просчетами, достоинствами и слабостями, в совокупности гражданских и человеческих отношений.

Пафосом отстаивания марксистко-ленинской идеологии и чистоты партийных рядов, борьбы со всевозможными отклонениями от ленинских норм жизни пронизан роман “Чего же ты хочешь?” (1969 г.). Уже тогда Кочетов подметил начавшийся процесс переориентирования интересов части партийных работников на материальные блага. Эта книга оказалась издана только один раз в Белоруссии и поэтому не получила широкой известности. Сражениям петроградского пролетариата с белогвардейской армией Юденича посвящен роман “Угол падения”, в нем показана полная несостоятельность политических и экономических планов белых генералов и превращение их в обычных пешек западных капиталистов. К сожалению, незавершенным оказался последний роман “Молнии бьют по вершинам”, повествующий о борьбе с троцкистско-зиновьевской оппозицией в Ленинграде.

Что ни книга - то серьезный драматический этап либо событие в нашей отечественной истории, политический срез времени, пристальное внимание к жизни страны и ее поворотным моментам. Это - ведущие особенности всего творчества литератора, поэтому его литературные герои надолго запоминаются и остаются в душе. К тому же надо обратить внимание и на активную общественную деятельность Всеволода Анисимовича - удивительно целостный был человек. В самый разгар хрущёвского волюнтаризма нашлось немало людей, заявлявших об авантюрных концепциях тогдашнего лидера страны. Однако в области литературы никто так активно не выступал против его политики, как Кочетов, ибо он не только понимал вредность выходок этого деятеля, но и правильно подметил, что про таких граждан в народе говорят: чья бы корова мычала, а твоя бы молчала.

Будучи главным редактором журнала “Октябрь” писатель упорно вёл свою линию, доказывая и убеждая, что неразумно разрушать фундамент прошлого в наивной надежде возвести новые этажи и крышу над пустотой. За эту деятельность, за нежелание вилять и приспосабливаться его уважали даже некоторые из его противников. Литератор Кузьмин приводит следующий эпизод. Во время их первой встречи Кочетов спросил его, почему тот не член партий?

- Я считаю, Всеволод Анисимович, что в партию надо вступать только на фронте.

– Понял, - ответил писатель и больше к этому вопросу не возвращался.

В те годы «Октябрь» вступал в интересные дискуссии с другими литературными журналами. Шла полемика с «Новым миром» на почве противостояния неосталинистов с другими направлениями общественной мысли. С «Юностью», где наблюдалось засилье литераторов, именуемых термином «шестидесятники». С «Нашим современником», в котором окопались писатели-деревенщики. С «Москвой», излишне ударявшейся в старые традиции. Со «Знаменем», печатавшим однобокие произведения, и другими изданиями. В одних вопросах истина была на стороне авторов «Октября», в других - у их оппонентов.

Сталинцем Кочетов был убежденным, его концепции базировались на доскональном знании истории тех времён, а кроме того, он прекрасно знал, что все судебные процессы, осужденных на которых впоследствии реабилитировали, обоснованы, никто их не фабриковал. Мало того, не было должной беспристрастной проверки, установившей факты нарушений законов, а так называемых невинно осужденных оправдывали только на основании их личных заявлений, никаких доказательств они не предъявляли. А вот как быть с показаниями пострадавших, свидетелей и вещественными доказательствами, представленными на судебных процессах? Факт их наличия никогда никто не отрицал. Да и сами процессы были открытые, с участием адвокатов и присутствием множества людей, в том числе журналистов и иностранцев. Сфальсифицировать обвинения в таких условиях было просто невозможно. Сегодня заведомо фальсифицируемые процессы любыми путями стремятся сделать закрытыми.

Хотелось бы обратить внимание и на следующий момент. Членов судов, которые рассматривали эти дела, так и не привлекли к уголовной ответственности за то, что они якобы незаконно осуждали людей, и в этом нет ничего удивительного, ибо обвиняемые судьи без труда представили бы конкретные доказательства вины осуждённых ими лиц. Не привлекались к уголовной ответственности по аналогичной причине и следователи. Многие это понимали, но не все признавали вслух, чтобы не иметь неприятностей.

Вот еще один штрих к портрету этого человека: твердый сталинец и автор интересных романов, он не имел ни одной Сталинской премии, в то время как ее получали писатели-приспособленцы, впоследствии переметнувшиеся в лагерь противника. Когда Кочетов жил в Ленинграде, родители автора данной статьи познакомились с ним на одном из литературных вечеров, и они мне рассказывали, что он действительно являлся тяжелым человеком, но умел убеждать оппонентов в своей правоте, и что самое главное, всегда доводил до конца начатую им работу.

Убежденный в том, что публицистика предоставляет писателю возможность постоянно держать руку на “пульсе народной жизни”, Всеволод Анисимович в зрелый период своего творчества часто выступал в печати со статьями, поднимающими вопросы развития нашей жизни и культуры. Они проникнуты духом непримиримости к буржуазной идеологии, пафосом утверждения принципов партийности, народности и реализма. Писатель горячо поддерживал и развивал мысль Горького о том, что социалистический реализм изображает бытие прежде всего как деяние, как творчество людей, величие человека может проявляться только в созидательном благородном труде, возведенном в степень искусства. Выступая против различных модернистских концепций с их теорией дегероизации, против попыток утвердить в качестве основного литературного персонажа “маленького человека”, Кочетов писал: «Литература и искусство обязаны «поднимать» человека, дать ему крылья для большого полета, а не ставить его на подножный корм обывательщины, не расслаблять его душу, и должны вести вперед, а не отводить в сторону или тянуть назад».

В своих литературных статьях писатель утверждает современность как главный источник вдохновения для советского художника.

Часто выезжая за пределы Родины и достойно представляя там нашу культуру, писатель создал цикл зарубежных очерков. Своеобразные по видению жизни и художественному мастерству, они примечательны и эрудицией, которую проявляет автор. Издавая очерки отдельной книгой, он предпослал им эпиграф из трудов Леонардо да Винчи: «Познание минувших времен и изучение стран мира - украшение и пища для человеческих умов». Данное утверждение подкреплено содержанием его книги. Всеволод Анисимович свободно входит в жизнь стран и народов, о которых ведет речь, сообщает массу интересных сведений об их историческом пути, а также вкладе, внесенном в развитие мировой культуры. При всем этом Кочетов далёк от описательства с абстрактно-гуманистических позиций, он всё время остается принципиальным художником, объективно оценивающим прошлое и настоящее страны, не теряющим ясного понимания перспектив развития народов по пути прогресса.

Рассказывая об общественной деятельности писателя, безусловно, надо обратить внимание на следующий эпизод. В 1972 г в “Литературной газете” появилась статья “Против историзма”, автором которой являлся заместитель заведующего идеологическим отделом ЦК КПСС Яковлев, впоследствии ближайший помощник (или наставник) Горбачева в его разрушительных делах. Надо признать, что и до этого он активно выступал с публикациями явного антирусского направления, но данная статья действительно вызвала настоящую бурю негодований. Да, были товарищи, которые возмущались, но при этом ничего не предпринимали или не имели никакой возможности повлиять на ситуацию.

А вот главный редактор “Октября” сразу поднялся на борьбу с Яковлевым и его окружением, хотя мог промолчать, и не только сумел объединить в этом процессе представителей различных творческих союзов, но и направить их деятельность в нужном позитивном направлении. Известные в стране литераторы, художники, архитекторы, композиторы и другие крупные работники культуры начали писать письма в ЦК КПСС с требованием отстранить Яковлева от его работы. В итоге произошло то, что казалось всем совершенно невозможным - данного деятеля сняли с должности и отправили послом в Канаду, даже член политбюро Суслов не смог его отстоять. Но и для Кочетова эта борьба не прошла бесследно. Сторонники Яковлева развернули против него враждебную кампанию, стали писать надуманные доносы, дискредитировать в печати, и в 1973 г. сердце писателя не выдержало. Он так и не сумел завершить все свои намеченные планы как в области литературы, так и в сфере общественной работы…

«Октябрь» после его смерти начал все больше сдавать прежние позиции, и сейчас уже никто не вспоминает об этом журнале.

После того как Яковлева вернули в Москву и избрали в члены Политбюро, он рассадил своих ставленников в средствах массовой информации, которые начали поливать грязью неугодных ему общественных деятелей, и в том числе особенно рьяно обрушились на покойного Кочетова. Но здесь мне хотелось бы привести высказывание Александра Невского: «Не в силе Бог, а в правде».

Яковлев прекрасно понимал, что истина на стороне писателя, и боялся, что граждане нашей страны это увидят, прочитав его публицистические статьи, ибо Кочетов умел убеждать людей в своей правоте.

Когда горбачевская группировка начала реализовывать свои разрушительные планы, нашлось немало литераторов, выступавших с критикой проводимой ею политики, Однако своё мнение они излагали слишком дипломатично, да и не убедительно, пытаясь как-то сгладить появившиеся в обществе острые противоречия. И что самое главное, не указывали на истинных виновников возникших конфликтов, коим являлся Горбачев со своей камарильей. Я нисколько не сомневаюсь, что если бы Всеволод Анисимович дожил до тех лет, он не стал бы лукавить, как это делали его собратья по перу, а прямо и открыто заявил: враги пришли к власти! И начал бы успешно объединять творческих людей в борьбе с ними. К сожалению, второго Кочетова в среде писателей так и не нашлось.

А.С. ЛАЗАРЕВ

Или как-то иначе трактовать то, что показали в заключение сериала «Жуков»? Недаром Пиманов забеспокоился, выступив сразу по окончанию фильма в передаче «Человек и закон»: мол, ждёт возмущённых откликов. Ещё бы, пимановская фирма постаралась развенчать Георгия Победоносца! А ведь он стоит в центре столицы в качестве символа на века. Нет ничего святого для «демократов»!

Впрочем, может быть, для них действия Жукова в 1953-м и 1957-м годах всего лишь политические игры, и не более того? Но сам факт, что он стоит там, где стоит, выше Сталина, почётней Юрия Долгорукого, вздымаясь над Москвой на фоне Исторического музея, говорит о том, как они ему благодарны! А Пиманов, что ж Пиманов? – Ну, не подумал, что позорит героя своими разоблачениями. К тому же ещё и в основу греха положил сугубо личные мотивы! Люди бы ещё поняли, если бы маршал встал на сторону Хрущёва против Берии из идейных соображений, но из-за личной неприязни, из-за того, что тот якобы преследовал его любовницу, из-за того, что посадил несколько десятков друзей и соратников?! Положа руку на сердце, так ли очевидно, что они не виноваты? Значит ли что-нибудь хрущёвская реабилитация?

Я думал, нечего извлечь из сериала, кроме надуманного противостояния генералиссимуса и маршала, вождя и полководца. Девятая серия показала, ошибался. Осталась тема предательства, бесконечная, как само человечество. Сколько оно существует, столько и она. Предательство – всегда драма. А если свершается наверху, касается миллионов и поднимается до высот древних греческих трагедий. У Софокла, Эсхила, Еврипида свершённое богами не подлежало осуждению. На нашей памяти творилось не менее страшное и великое, и его пытаются обсуждать.

Несмотря на все свои недостатки, историю политического грехопадения маршала Жукова сериал излагает весьма правдоподобно. Пожалуй, в ней авторы меньше всего погрешили против истины, и она подтверждается рассказами свидетелей.

Из песни слов не выкинешь – «иудин грех» маршала Жукова очевиден. На полвека вперёд определил нашу судьбу и в дальнейшем повторялся неоднократно. Если можно великому Жукову, почему нельзя Шапошникову, Грачёву, Лебедю, Евневичу? Много было среди генералов и маршалов тех, кто последовал по его стопам, по дороге, им проложенной!

И никто из них не считал свои поистине судьбоносные решения предательством, все оборачивались на Жукова, все брали с него пример!

Может быть, наверху и не знают такого понятия? Может быть, там мыслят лишь категориями целесообразности? Может быть, великое предательство не пачкает? Во всяком случае, Георгия Константиновича, по их мнению, не запачкало!

Судите сами: нет другого полководца, которого «демократы» вознесли бы выше Жукова, но в сериале, ничтоже сумняшеся, показывают, как маршал в первых строках девятого фильма обещает поддержать Берию, а во вторых - берётся его арестовать и фактически организует переворот. Ибо что же мог инициатор и вдохновитель последнего Никита Хрущёв без армии, без Жукова? Ровным счётом ни-че-го!

Не принято подчёркивать заслуги маршала Жукова в осуществлении переворота 1953 года, однако они неоспоримы. Судя по девятой серии, проведена масштабная спецоперация по отстранению от власти и ликвидации заместителя Председателя Совета министров, министра ГБ и МВД, члена Политбюро ЦК КПСС.

Поведение маршала после смерти Сталина более всего свидетельствует о возможности заговора Тухачевского, даже без всяких материалов расследования 1937 года. В 1953 году он выступил против линии Сталина, подтвердив опасения вождя, поддержал Хрущёва против Берии, соратника Сталина. Притом, что хорошо знал Никиту, представлял, чего он стоит, неоднократно пересекаясь с ним на фронтах Великой Отечественной.

Мне тяжело это писать, ибо я неоднократно защищал полководца от нападок антисоветчиков. Однако надо же различать Жукова-полководца и Жукова-политика, Жукова-солдата и Жукова-коммуниста. Политик он был никакой. А коммунист? Скорее, троцкист, коль склонился на сторону Хрущёва. И тогда надо ли говорить о предательстве? Троцкий не предавал ни себя, ни свою идею. То же Тухачевский. То же и Жуков? Да если бы так!

Заметил ли зритель, как из маршала Победы делают заурядного мещанина, озабоченного не интересами страны, а тривиальной местью? В предпоследней серии он жалуется жене: мол, дважды спас Хрущёва, в 1953 г. от Берии и в 1957-м от Молотова, Кагановича, а тот его предал! Не правда ли, странные представления у маршала о предательстве, если верить авторам сериала?

Опять же, если им верить, он получил сполна за измену воинскому долгу и присяге, которые требовали от него подчинения Берии до тех пор, пока тот не смещён по всем существующим правилам. Жуков пошёл дорожкой узурпаторов, чего же обижаться, что Никита заподозрил его в стремлении к верховной власти? «Единожды совравши – кто поверит?». Жаль маршала, жаль легенду. Но и на солнце бывают пятна. Вот только восхищаться ими ни к чему. «Иудин грех» Георгию Константиновичу отмаливать на небесах – может, уже и отмолил. А нам свои грехи, сдачу Советской власти, ещё предстоит. Но и то сказать, он начал, а мы закончили – чей грех больше? Жуков хотя бы не представлял финала, а многие из нас ведали, что творили!

Не потому ли так возносят Жукова, что и он не без греха? Положа руку на сердце, много ли ему уступали в полководческом искусстве Рокоссовский, Конев, Василевский? И уступали ли вообще? А какой вклад в Победу внёс рассудительный маршал Шапошников? Но всех затмил Жуков. Ох, не напрасно Сталин осаживал его сразу после войны! Если даже сам не хотел, другие были не прочь сделать из маршала Наполеона.

Удивительно, сколь много внимания уделено угасанию маршала и его двух жён. Вслед за Сокуровым смакование страданий великих, уходящих в мир иной, стало модным среди киношников. Закончили бы фильм необыкновенным успехом изданных, наконец, «Воспоминаний», коль придают им такое значение. Право же, их можно считать «лебединой песней» маршала Победы! - Но нет, надо показать инсульт, беспомощность, слёзы! Зачем?

Ответ на этот вопрос кроется в словах Пиманова, сказанных им по окончанию сериала в программе «Человек и закон»: «Умным людям должно быть ясно, почему мы поставили этот фильм. Ясно, что в жизни человека является главным».

Продюсер имеет в виду личное, имеет в виду любовь, которой полководца осчастливила последняя жена. А мы-то считали, что главное в жизни Жукова – спасение Отечества! Наивные! – Пиманов лучше знает!..

Стало быть, общественный смысл сериала ничтожен – стоило ли тратиться, чтобы доказать, что маршал прожил жизнь зря: хватался бы за любовь и знай себе, поживал! И убогие же представления у Пиманова о счастье! А ведь учит и старается донести свою хилую конструкцию до людей! И для этого у него все возможности. Не жизнь, а сплошной абсурд!

Темы, вынесенной в заглавие статьи, я бы вообще предпочёл не касаться, как не касались её полсотни лет после отставки Жукова. Но её в продолжение четырёх серий подробнейшим образом разрабатывали авторы фильма. Как же не заметить? Зрители мимо участия маршала в уничтожении Берии не пройдут, как не пройдут и мимо поддержки Хрущёва. Надо разбираться, даже если образ Маршала Победы потускнеет. Что касается его значения в Великой Отечественной войне, оно не подвергается сомнению.

Жизнь Жукова состоит из двух половинок: до и после 1953-го года. И какая главней, судить потомкам. Мы считаем, что его победы в Великой Отечественной войне перевешивают ущерб, который он нанёс поддержкой Никиты Хрущёва. Кто знает, с высоты веков может оказаться, что свершённое им в 1953-м и 1957-м годах перевесит громкие военные победы? Пока воздержимся от окончательных выводов, ещё не вечер.

Однако сериал «Жуков» показывает, что, хотя к предательству невозможно привыкнуть, тем не менее, общество начинает привыкать… Хочется думать, что Жуков арестовывал Берию не из личной мести, а из чисто идейных соображений и побуждений, но как быть с последующей историей, которая привела в 2012 год, полный подлости и унижений для Отечества?

Наверное, иным не понравятся выводы этой статьи. Но все вопросы к «Пиманову и компании» - других выводов сериал «Жуков» просто не допускает. Фильм пользовался популярностью, как говорят нынче, у него «высокий рейтинг». Так пусть же зрители отдают себе отчёт, что посмотрели, и не спешат верить Пиманову. Как всегда, он соорудил антисоветчину.

Ю.М. ШАБАЛИН