Славу самого популярного четвероногого героя христианской литературы у единорога и дракона оспаривает другое фантастическое создание – василиск. Слово это каждому хорошо знакомо. И сейчас еще в обыденной речи мы его нередко употребляем, а уж деды наши и прадеды о мнимых свойствах василисков знали, пожалуй, больше, чем о многих вполне обыкновенных существах – о ките, например, или акуле. А о таких «редкостных» тварях, как скажем, тапир, лама или кенгуру, известных теперь каждому школьнику, они даже и не слышали. О василиске же разное рассказать могли.

Монстр этот не русского происхождения, хотя издавна известен на Руси. Он обосновался здесь вместе с первыми переводами старых греческих книг.[25] Центр возникновения легенды – страны Южной Европы и северное побережье Африки, где обитает «коронованная» змея – живой прообраз легендарного чудища.

А теперь послушайте, какое странное происшествие случилось семьсот лет назад на одной из улиц Вены. Память о нем и имена действующих лиц сохранили для потомства австрийские летописи.

…Нелегко было пробраться через толпу. Стражники расталкивали людей и кричали:

– Дорогу магистру юстиции! Дорогу закону! Идет господин Яков фон дер Хюльбен.

– Тише, пришел судья.

Толпа расступилась. Магистр юстиции важно прошествовал в сопровождении вооруженных алебардами солдат. В толпе раздались возмущенные голоса.

– В тюрьму мастера Гархибла!

– Заковать его в кандалы!

– Он накликал василиска!

Судья фон дер Хюльбен важно поднял руку.

– Скажи мне, Гархибл, – обратился он к перепуганному пекарю, чей дом осаждала разъяренная толпа, – скажи, Гархибл, только чистую правду – мой тебе совет! – чем вызван весь этот беспорядок?

– Я не виноват, ваша честь. Я не виноват. Это все василиск. Василиск в моем новом колодце. А я тут ни при чем.

– Он сам накликал его! – вмешался чей-то голос.

– Молчать! – крикнул судья. – Вы все скажете, но не сейчас. Продолжай, мастер Гархибл.

…Это произошло в 1202 году в городе Вене. В одном из колодцев в доме № 7 на улице Щёнлатернгассе вдруг объявился василиск. Всполошился весь город, и долго еще рассказывали потом о странном происшествии и о романтической любви, которая была причиной и концом этой истории.

До сих пор еще, пишет Вилли Лей, исследователь василисков, жива в Австрии эта легенда.

У мастера Гархибла, известного венского пекаря, была красавица дочь, белокурая Аполлония. Был у него и юный подмастерье, который не столько учился ремеслу, сколько вздыхал по Аполлонии.

Наконец Ганс набрался храбрости и попросил руки Аполлонии. Пекарь пришел в ярость и прогнал бедного Ганса. Бурное объяснение происходило ранним утром, и, выставляя за дверь жениха, Гархибл услышал, как запел петух. Он крикнул вдогонку Гансу: «Если петух такой же наглец, как и ты, снесет яйцо, тогда можешь снова посвататься!»

– И вот сегодня, господин судья, петух закричал в необычное время. Девушка-служанка как раз шла к колодцу за водой. Заглянув в него, увидела на дне что-то блестящее и страшное. Ужасный запах поднимался от воды – у Марты даже в голове помутилось.

Новый ученик, который спустился в колодец, чтобы посмотреть, что там происходит, чуть не задохнулся от зловония. Без памяти его подняли наверх. Придя в себя, он рассказал, что видел в колодце чудовище небольшого роста, но ужасного вида: с горящими глазами и блестящей шкурой. Помесь петуха и змеи с золотым венцом на голове!

Было над чем задуматься судье фон дер Хюльбену. Загадал ему загадку окаянный пекарь!

Нетрудно, конечно, арестовать смутьяна и заковать его в цепи. Но что делать с проклятым василиском?

К счастью, поблизости оказался магистр искусств – очень сведущий человек.

– Факт налицо – это действительно василиск, – начал ученый муж свои объяснения. – Еще великий Аристотель упоминал об этом редчайшем существе как о разновидности змей. Василиск по-гречески значит царь, повелитель всего змеиного царства, и поэтому чудовище рождается с золотой короной на голове. В ученых книгах написано о василиске. Бесполезно употреблять против него обычное оружие. Дыхание чудовища смертоносно, а его вид столь ужасен, что даже сам василиск не может вынести собственного лицезрения. Это его слабое место. Зеркало, господин судья, зеркало – вот оружие, которым можно победить василиска. Стоит ему лишь краем глаза взглянуть на себя в зеркало, как он тотчас умрет от страха. Но помните: это опасное предприятие! Человек, который будет держать зеркало, сам подвергается большому риску: искушение посмотреть на царя змей очень велико.

– Я буду держать зеркало! – раздался голос с улицы.

– Кто это сказал? – спросил судья.

– Рыжий Ганс! – пронеслось по толпе.

– Возьми зеркало, Ганс, – торжественно объявил судья. – И если ты убьешь чудовище, мастер Гархибл отдаст тебе Аполлонию.

Ради этого стоило рискнуть. С зеркалом в руках Ганс спустился в колодец. Судьба бережет влюбленных: зловонное чудовище подохло от страха, едва взглянуло на себя в зеркало, а смелый Ганс вернулся на поверхность живым и невредимым.

С шумом отпраздновали веселую свадьбу, и в честь исключительных событий, при которых она состоялась, у дверей дома новобрачных на каменной плите была выбита надпись:

«Год 1202. Император Фридрих II избран на царство. Во время его правления василиск родился от петуха в этом доме. Он был похож на изображение, выбитое выше».

«Портрет» венского василиска история сохранила. Фотокопии с него можно найти в некоторых книгах, посвященных средневековой истории или естествознанию тех дней. На изображении мы видим уродливое создание с чешуйчатым телом змеи, с головой петуха, увенчанной короной, и с двумя парами петушиных лап.

Существовало поверье, что василиски рождаются под «собачьей звездой» – Сириусом – из яйца, снесенного семилетним петухом. Дьявольское яйцо узнать нетрудно: оно не овальное, а совершенно круглое как шар и покрыто не скорлупой, а жесткой кожей. Высиживает его жаба – приемная мать василиска.

Можно представить себе, что за химера рождается от таких родителей!

Средневековым судьям пришлось немало попотеть, расследуя дела о петухах, обвинявшихся в колдовстве. Свидетели утверждали, что собственными глазами видели, как окаянные птицы, пренебрегая своей мужской природой, несли яйца! Много было заслушано судебных исков, возбужденных церковью или городскими властями против петухов. Шумный процесс состоялся в 1474 году в Базеле. К суду привлекли старого петуха-«колдуна». Он обвинялся в производстве василисков из своих собственных яиц. Беднягу не спасла искусно построенная речь защитника, и несчастную птицу в назидание всем последователям дьявола торжественно сожгли на городской площади при большом стечении народа.

Позвольте, однако, разве петухи несут яйца?

Как это ни странно, но иногда такое противоестественное дело действительно случается. Современная наука установила не только самый факт петушиной яйценоскости, но целой серией замечательных экспериментов достигнута возможность искусственного превращения петухов в кур и, наоборот, кур в петухов.

Случаи перерождения пола у птиц давно известны. Куры и утки иной раз неожиданно теряют вдруг оперение и повадки самки и приобретают все признаки петухов и селезней. На развитие мужских и женских внешних признаков у животных влияют особые вещества (гормоны). Они вырабатываются некоторыми железами внутренней секреции. Если удалить эти железы, то животное теряет все признаки своего пола.

Советский ученый профессор М. Завадовский проделал интересные опыты. У молодых курочек итальянской породы были удалены яичники. Птицы быстро утратили внешние признаки своего пола. Перья хвоста и шеи у них удлинились, выросли небольшие шпоры, увеличился гребень. Одним словом, куры стали очень похожи на петухов. Затем этим курам были пересажены семенники, вырезанные у петухов. Процессы превращения пошли еще быстрее. У кур появились бородки, настоящие петушиные гребни, петушиная осанка и инстинкты. И наконец, куры запели петухами! «Сверхъестественное» превращение удалось совершить естественным путем, без всякого колдовства.

Такие же опыты проделали и с петухами, но в обратном направлении: петухам пересадили куриные яичники, и они превратились в кур.

Значит, методом хирургии изменить пол птицы нетрудно. Но в природе такие процессы нередко происходят без хирургического вмешательства. Бывают разные причины атрофии и перерождения яичников у кур. Случается, что при отсутствии в птичнике петуха у какой-нибудь обычно плохой несушки в возрасте трех-четырех лет начинают появляться петушиные «замашки». Курица делает попытки кричать по-петушиному, у нее вырастают шпоры, гребень, петушиные перья. Обычно такие самозванные петухи перестают нестись или несутся плохо. Описаны случаи, когда помещение в птичник петуха спасало положение: куры, процесс превращения которых зашел не слишком далеко, вновь начинали хорошо нестись и постепенно утрачивали петушиные признаки.

Французский ученый Пезар сообщает, что ему удалось добиться превращения кур в петухов путем кормления их одним только мясом. В результате легкого отравления мясной диетой яичники кур атрофировались, и у них развились признаки другого, пола.

Интересный случай описывает английский ученый Ф. Кру. Трехлетняя курица породы орпингтон-буфф была хорошей несушкой и матерью многих цыплят. Неожиданно она перестала нестись, и после линьки у нее выросли петушиное оперение, шпоры, гребень и другие петушиные знаки отличия. Она стала кукарекать, драться с петухами и преследовать кур, которые относились к ней как к неподдельному кавалеру. От этого «двуполого» петуха и от нормальных кур было получено многочисленное и плодовитое потомство.

При вскрытии ученые обнаружили, что превращение курицы в петуха произошло в результате туберкулеза. Ее яичник был разрушен болезнью, и на его месте из остатков пораженной ткани образовался небольшой семенник. Гормоны, которые стал вырабатывать семенник, закончили превращение курицы в полноценного петуха.

Не в колдовстве дело, если курица вдруг запоет петухом или петух начнет нести яйца. Во всем виновато нарушение нормальных физиологических процессов в организме птицы. Это может произойти в результате отравления необычной пищей или после инфекционного заболевания. Кроме туберкулеза, яичники кур нередко поражаются при перитоните и бациллярном белом поносе. У выживших после болезни птиц может начаться перерождение пола.

Мне приходилось отвечать на письма, в которых читатели спрашивали, не служит ли дурным предзнаменованием кукареканье кур или яйценоскость петухов? И почему существует поверье, будто это не к добру?

Вы, конечно, сами понимаете, что перерождение птичьих яичников не может влиять на судьбу людей. В народе прежде всякое необычное явление истолковывалось как дурное предзнаменование. Наука освободила нас от власти мрачных суеверий. Но сотни лет назад, когда зарождалась вера в происхождение василисков от петухов-оборотней, даже самые образованные и умные люди были бессильны дать правильное объяснение столь странному превращению птиц.

В течение столетий люди сжились с легендой о повелителе змей, рожденном от петуха и жабы, и не замечали уже вопиющих противоречий и нелепостей, которыми она изобиловала. Василиск прочно вошел, так сказать, в быт средневекового обывателя. О василисках христиане читали в «святых» книгах, о них сообщали пилигримы, основатели монастырей. Василисков видели на картинах в храмах, с трепетом рассматривали их чучела в городских кунсткамерах. Не верить в василиска – все равно, что подвергать сомнению достоверность драматической схватки святого Георгия с драконом!

Даже натуралисты того времени писали о василиске. В 1480 году в Голландии был издан трактат по зоологии под многозначительным названием «Dialogus creaturarum» («Рассуждение о созданиях»). В нем читаем: «Сию разновидность ящериц называют по-гречески василиском, а по-латыни – регулюсом.[26] То царь всех змей и змеев. Даже гады убегают от василиска, настолько невыносимо его дыхание».

Плиний Старший тоже писал о василиске. По его словам, это обычная змея, но с маленькой золотой короной на голове. Возможно, что основанием для такого суждения послужило плохо понятое сообщение о рогатой гадюке Северной Африки, изображение которой часто встречается на египетских папирусах. (Ее иероглиф обозначает звук «ф».) У рогатой гадюки на голове растут два довольно крупных рожка, которые издали могут быть приняты за зубцы небольшой короны.

Средневековые писатели возвели «венценосную» змею в сан «царя змей, змеев и ящериц», увековечив тем самым злосчастную ошибку великого натуралиста древности. А некоторые пошли еще дальше, провозгласив василиска царем всего живого на Земле (кроме человека, разумеется).

Всеобщая вера в василиска продержалась до середины XVI века. Конрад Геснер,[27] врач из Цюриха, был первым из известных ученых, который не пожалел резких слов для разоблачения коронованного чудовища. Он называл рассказы о василиске «бабьей болтовней и нелепой бессмыслицей». Обмороки и удушье, которым подвергаются рабочие в глубоких шахтах и каменоломнях, случаются, говорит Конрад Геснер, не от смертоносного дыхания василиска, а от «ядовитой плесени и испорченного воздуха».

Вилли Лей пишет, что грунтовые воды в Австрии часто бывают насыщены сероводородом. Отсюда и плохой запах. Люди и животные, попадая в отравленную сероводородом атмосферу, подвергают свою жизнь большому риску.[28]

Исследования показали также, что подпочвенные слои Вены состоят из пластов песчаника, который залегает не плотной породой, а рыхлыми комьями весьма причудливой формы. Сцепляясь друг с другом, они образуют странные фигуры.

В колодцах, выкопанных жителями Вены, часто появлялась «тухлая вода», насыщенная сероводородом. Спустившись на дно колодца, люди могли обнаружить там причудливую глыбу песчаника и принять ее за труп пресловутого василиска.

Жени Анвер – это «патентованный» василиск из Антверпена. Он оказал большое влияние на развитие поверья о царе змей. Исследователи, которые попытались установить происхождение этого странного имени, добились немногого. Полагают, что слово «Анвер» образовано от французского названия города Антверпена – Анвер. Именно в Антверпен ведут нити, связывающие музейные коллекции Жени Анверов с местом их происхождения.

Итак, Антверпен – город, где впервые предприимчивые чучельники стали изготавливать василисков. Дело оказалось выгодным. Муниципальные власти, монастыри, состоятельные люди охотно покупали портативных чудовищ. Толпы посетителей стекались посмотреть на выставки диковинок, и дело приносило барыш. Каждый монастырь имеет своего легендарного основателя. Обычно этому святому мужу среди других фантастических подвигов полагалось по традиции победить в единоборстве дракона или хотя бы василиска. Чтобы сообщить легенде большую убедительность, монахи приобретали вещественные доказательства – сушеных василисков.

Торговля шла бойко. Вскоре ремесленники Антверпена не могли уже удовлетворить возросший спрос на Жени Анверов. В их производство включаются другие города Европы. Милан, Венеция и Верона становятся новыми центрами «василисковой» промышленности.

Конрад Геснер с сожалением констатировал, что в Европе развелось много жуликов, которые уродуют тварей божьих, выдавая их за сказочных существ. И невежественный народ им верит. Фальшивомонетчиков жестоко преследуют за подделки, а фабриканты фальшивых чудовищ процветают, обманывая простаков. В четвертом томе своего сочинения, посвященном морским животным, Конрад Геснер описывает одного из самодельных монстров. В лавке торговца в Цюрихе он видел Жени Анвера, которого выдавали за василиска. Конрад Геснер исследовал чучело и убедился, что оно изготовлено из обычного ската. Рисунок поддельного василиска Геснер поместил в своей книге с единственной целью, как он добавляет, предостеречь своих читателей от обмана на тот случай, если им доведется встретиться в какой-нибудь лавке с таким товаром.

Кто видел скатов, легко поймет, почему именно эти причудливые рыбы служили в большинстве случаев материалом для производства василисков и осиротевших детенышей дракона, убитого святым Георгием.

Гигантский скат манта.

Плоское, как лепешка, тело ската окружено большими плавниками, которые очень напоминают крылья. Приступая к изготовлению василиска, мастер отделял справа и слева от переднего края грудных плавников ската по длинному лоскуту и после несложных манипуляций превращал их в передние лапы. Искусно подрезанные брюшные плавники заменяли будущему василиску задние ноги, а остатки соответственно декорированных грудных плавников – крылья. И вот скат приобретал внешность фантастического крылатого существа. Оставалось придать соответствующее оформление голове ската. В этом деле мастера средневекового сюрреализма проявляли особый талант.

Скат выглядит гораздо более безобидным созданием, когда рассматриваешь его сверху. На нижней стороне его тела природой «выгравирована» маска, которая и без искусственных переделок кажется достаточно жуткой. Длинный рот рыбы растянут, точно в усмешке. Ноздри над ним похожи на вытаращенные глаза (особенно если вставить в них стекляшки), а глубокие борозды и морщины, окружающие рот, дорисовывают своим причудливым сочетанием недостающие части уродливой морды.

Чтобы придать Жени Анверу более сверхъестественный вид, изготовители до предела растягивали стороны рта ската. Ткань по бокам рта удлиняли: получались дряблые щеки; конец головы изгибали вверх, наподобие архиепископской митры. Ничего не стоило теперь укрепить на ней позолоченную коронку. Новорожденного Жени Анвера укрепляли в динамичной позе, с раскрытой пастью и раскинутыми крыльями, а затем высушивали. Покупатели не заставляли себя долго ждать. Кто не хотел бы приобрести за сходную цену «царя всех змеев»?

В христианских странах вера в василисков, по-видимому, окончательно еще не умерла. Новые Жени Анверы время от времени появляются на свет. Происхождение у них прежнее – ихтиологическое. В 1929 и в 1933 годах два самодельных василиска привлекли в США внимание широкой публики и прессы. Любопытные журналисты проследили их биографию от рыбачьих хижин на берегу океана, где были пойманы превращенные в чудовищ рыбы, до суеверных потребителей.

«Патентованный василиск» из Антверпена, как видно, пользуется еще спросом в стране небоскребов.

Бесспорно, чудовища-самоделки немало способствовали распространению нелепой веры во всевозможных фантастических созданий.

В следующей главе речь пойдет о русалках, и мы увидим, что находились мастера, которые даже рыбо-людей умудрялись изготавливать весьма искусно. Поделочным материалом для сей продукции служили не скаты, а другие рыбы, с более внушительным хвостом.