ВВЕДЕНИЕ

Кто смотрит на мир с открытыми глазами, тот находит здесь тысячи райских видений. Из воздуха, покрывающего все синеватою дымкою, из сверкающей воды, из скалистых утесов и прекрасных растений, из света и тени — природа создала удивительнейшие творения, восторгающие наш взор.

Здесь деревья сводом поднимаются в виде величественного собора, сквозь зеленые купола которого сияет, приветствуя нас, утренняя заря; там песок собирается в виде бесконечных темно-желтых волн, раскаленных полуденным солнцем; здесь скалы нагромождаются в могучие, обледенелые массы, залитые пурпуровым светом заходящего солнца, там, за белеющими дюнами, расстилается безбрежное, голубое, бушующее море и словно жидкое серебро сияет в сверкающем блеске полнолуния.

В этом мире чудес бродит величайшая краса — женщина в бесконечных ее видоизменениях. Нежное тело у одной — белоснежное, у другой — желтое, как матовая слоновая кость; у одной оно отливает цветом червонного золота, у другой — черного дерева. Длинные мягкие волосы то золотисты, как солнечные лучи, то красны, как огненные языки, то черны, как вороньи перья, а томные глаза то голубые, как небо, то черны, как ночь. Здесь женщины ходят в костюме Евы, там они покрывают свое нежное тело полотном, бархатом, шелком и украшают себя перьями, пестрыми цветами, золотом и драгоценными камнями. И всюду, во всех видах, они сознательно или бессознательно вызывают у мужчин восторг, поклонение, любовь и владычествуют, благодаря своему обаянию.

Если вы спросите влюбленных мужчин, то окажется, что каждый из них признает красоту за избранницей своего сердца; из этих единичных личностей составляется целый народ, и потому-то негр ставит выше всех негритянку, готтентот — готтентотку и саксонец — саксонку. Но любовь слепа и поэтому решительно не может быть признана справедливым судьей.

Мерилом может служить только такая беспристрастная оценка, которая руководствуется строго определенным масштабом и признает красоту за женщиной тогда, когда она удовлетворяет высшим требованиям.

В нашем распоряжении имеются различные факты, которые дают нам возможность выработать такой масштаб и правильная оценка которых значительно облегчает нам решение вопроса. Прежде всего мы знаем, что не все человеческие племена равнозначны, что соответственно своим физическим и умственным особенностям они стоят на высшей или низшей ступени развития.

То племя, которое в борьбе за существование достигло наибольших успехов, которое заняло среди прочих народностей господствующее положение, должно быть признано наиболее развитым. Таковой является бесспорно белая раса. Она овладела величайшими культурными и умственными благами, она завоевала себе наиболее прочное положение в мире, благодаря собственным силам и силам природы, которыми сумела воспользоваться, она растет с каждым днем, благодаря сильной колонизации далеко за пределы своей родины, и там, где появляется она, все другие человеческие расы тают, как снег, согреваемый солнечными лучами. Последние остатки туземцев растворяются в крови могучих завоевателей и продолжают там косвенно жить, но старая раса угасла.

Нам могут, конечно, возразить теперь, что наиболее сильная раса не есть в то же время и наиболее красивая. Против этого говорит, однако, то, что наиболее сильная, а следовательно и наиболее жизнеспособная раса должна воспроизводить самых совершенных и потому прекраснейших индивидуумов. Что это в действительности так и есть, доказывает следующее обстоятельство: не только мужчины той же расы, сознающие свое достоинство, но и беспристрастные наблюдатели, принадлежащие к более низкой расе, ставят белую женщину выше всех прочих.

Когда я в 1892 г. путешествовал по Японии, я всюду отыскивал фотографические снимки с самых красивых японских девушек». Мой спутник, японец простого происхождения, выбирал по моему предложению те карточки, которые он находил самыми красивыми. И что же? Здесь оказались именно те девушки, у которых лучше всего выражен был японский расовый тип — косой разрез глаз и широкий нос. Я предложил сделать то же самое японскому фотографу, Фарсари в Йокогаме: он с гордостью называл себя «артистом», действительно был таковым и высоко ценил свои работы.

Из своих многочисленных снимков Фарсари выбрал такие, которые и в Европе были бы признаны красивыми. В Сорабае я из 600 яванских девушек избрал нескольких для фотографических снимков и с изумлением увидел, что мои яванские врачи-коллеги тотчас же признали наиболее красивыми тех, которые наиболее соответствовали идеалу красоты белой расы. В искусстве более высоко развитых племен женский идеал, как мы ниже увидим, утрачивает расовый тип, чтобы все более и более приблизиться к белому расовому идеалу.

Точно так же даже женщины других рас сознательно или бессознательно признают высшую красоту за своими более светлыми сестрами, стараясь подражать их пленительности. Китаянки, японки, бирманки пользуются белилами, яванки завивают свои гладкие волосы, мулатки скрывают свое желтоватое лицо, грудь и руки под маской из белой и розовой пудры.

Если мы, наконец, сравним женщин различных человеческих рас друг с другом, то мы увидим, что развитие женского полового характера в лице и телосложении идет рука об руку с высшим развитием расы и получает наиболее чистое и законченное выражение у белой женщины.

Все вышесказанное дает нам право признать белую у расу наивысшей в отношении женской красоты и принять физическое сложение наилучше развитых индивидуумов этой расы высшим масштабом для оценки женской расовой красоты. Оценка прочих рас соответствует тогда той степени, в какой они приближаются или уклоняются от этой законченной формы.

Руководствуясь этими же принципами, с помощью которых я объективно установил такой масштаб для женской красоты вообще 1, я хочу попытаться сделать здесь то же для разных рас в частности.

Мы хотим, однако, отметить резкую разницу между расовым типом и расовой красотой.

В качестве расового типа может служить каждый индивидуум, который обладает свойственными расе особенностями. Расовая же красота развивается лишь у того тела, у которого расовые особенности настолько ослаблены, что они переходят границы красоты.

Чем сильнее выражен расовый тип, тем легче может при благоприятных условиях обнаружиться расовая красота, и у многих низкостоящих рас не может поэтому вообще быть речи о красоте в строгом смысле этого слова. Здесь мы должны будем довольствоваться упоминанием об отдельных физических достоинствах.

Исключая те недостатки, которые вызываются плохим развитием, недостаточным питанием, нецелесообразной одеждой и болезнями, мы руководствуемся при нашей оценке следующими основными моментами: равномерным симметричным строением тела вообще и лица в особенности (и именно в самом широком смысле слова), а затем законченным выражением женского полового характера.

И здесь, как в прежних моих произведениях, оказал мне великолепную услугу Фричевский ключ.

Однако, прежде чем заняться пестрым миром женских чар в отдельности, мы должны высказаться на счет некоторых важных вопросов, на которые различные исследователи дают самые разнообразные ответы.

На первом плане стоит вопрос о том, что такое раса? Я полагаю, что сделал значительный шаг к разрешению загадки, анализируя в качестве представителей расы не мужчину и женщину вместе, как это обычно делалось доселе, а исключительно женщину.

В то время, как у мужчины индивидуальность проявляется подчас во всей своей силе даже наружными признаками (борода, усы), женщина представляет нам род в несравненно более чистой форме.

У мужчины индивидуальность может вполне поработить расовый характер, у женщины она подчиняется расовому характеру. Грива у льва, рога у оленя, перья у павлина являются самыми красноречивыми особенностями, отличающими этих самцов как индивидуумов. Львица, наоборот, как и лань, как и пава, обнаруживает в своем телосложении чистый характер рода, характер кошки, козы, курицы. Точно так же и у женщин расовые особенности меньше бросаются в глаза, но при тщательном наблюдении оказываются несравненно чище выраженными, нежели у мужчин.

Приняв за основу расового подразделения исключительно женщину, я в общем пришел к тем же результатам, как и Фрич 2 уже в 1881 году окрестил именем «антропологической веры». Я счел приятной для себя задачей спасти последнюю от незаслуженного забвения и в то же время продолжить ее дальнейшее усовершенствование.

После расового характера стоит на очереди вопрос о расовом идеале, насколько последний может быть создан при помощи изображения в образовательном искусстве и поэзии или же при помощи господствующих обычаев.

Лишь после разрешения этих вопросов мы можем подвергнуть более тщательному исследованию разнородные ряды различных женских типов.

При оценке материала я придавал большое значение сравнению канона с высотами головы, что часто приводило к поразительным результатам. В остальном я придерживался обычного пути.

Где только представлялась возможность, я с помощью измерительной тесьмы и кривоножного циркуля делал следующие измерения на живых.

1. Высота тела: макушка до пяток.

2. Середина высоты: макушка до промежности.

3. Высота головы: макушка до подбородка.

4. Длина ног: бедренный сустав (середина бедренного сгиба над бедренным бугром до средины стопы).

5. Носолобковая длина (нижний край носа до верхнего края лобкового срощения = высоте бедренных суставов).

6. Ширина плеч: акромиальные концы при свешенных руках.

7. Наименьшая ширина тела в стоячем положении и при несколько отведенных руках.

8. Наибольшая ширина бедер в стоячем положении при сведенных ногах.

9. Расстояние грудных сосков в стоячем положении.

10. Длина стопы, измеренная у подошвы.

11. Объем груди (на высоте грудных сосков).

12. Задняя остистая ширина (расстояние крестцовых ямок) при боковом освещении в стоячем положении.

Помимо того я пользовался dist. spinar., cristar. и trochanter.; последняя по большей части совпадала с шириной бедер.

За измерением следовал фотографический снимок, по которому найденные размеры можно было сравнивать с Фричевским каноном. Расчет по головным длинам получался из самих размеров.

Когда в моем распоряжении имелись только фотографические снимки, то я должен был довольствоваться тем, что наносил канон на диоптрическое изображение; во многих случаях при несимметричном положении или сильном оптическом укорочении отдельных частей тела я мог вести расчета по одним лишь головным длинам. Многие снимки вообще не допускали никакого измерения.

Примечания:

1

Штрацъ. Красота женского тела. Перев. д-ра Б. Шехтера.

2

Geographic und Antropologie als Bundesgenossen. Verhandlungen der Gesellschaft fur Erdkunde in Berlin. 1881.