Конечно, все науки — приближения. Но это вовсе не плохо, так как если бы не было приближения, пришлось бы рассматривать все — ведь все взаимодействует.

(Юджин П. Бигнер)

Как бы и кто бы сегодня ни критиковал теорию относительности, как бы ни доказывали оппоненты Эйнштейна, что у него не было достаточных оснований для превращения принципа относительности Галилея в принцип относительности Эйнштейна и, тем более, для абсолютизации скорости света, как бы мы ни сомневались в правоте Эйнштейна относительно его «геометризации» гравитационных отношений, мы должны помнить следующее. Именно Альберт Эйнштейн впервые за 2,5–3 тысячи лет с тех пор, как мудрецы начали формулировать понятие времени, не только показал, что время зависит от определенных процессов (событий) — об этом подозревали и раньше, но показал, как время зависит от взаимоотношений между событиями (телами).

Подчеркнем еще раз то, что сегодня знает о времени официальная — ортодоксальная физика. Чтобы не утруждать себя, предоставим слово одному из строгих последователей теории относительности Полу Девису: «Здравый смысл приучил нас мыслить в понятиях Времени, рассматриваемого как нечто универсальное и абсолютное, относительно чего мы отмериваем все события. Мы не делаем различия между своим и чужим временем — существует лишь единое время. Теория относительности отвергает столь упрощенный подход. Время, подобно пространству, также способно растягиваться или сжиматься в зависимости от движения наблюдателя. Два события могут считаться, с точки зрения одного наблюдателя, разделенными промежутком времени в один час, с точки зрения другого — одной минутой.

Это не просто психологический эффект. Время действительно можно затянуть или замедлить, даже в лаборатории, и зарегистрировать этот эффект можно с помощью точных часов… Точность хода современных атомных часов позволяет различить малейшее замедление времени даже на борту реактивного авиалайнера… Одно из самых сильных замедлений времени, которое удалось создать человеку, происходит на установке в Дарсбери (Великобритания)… Электроны движутся со скоростью лишь на одну десятитысячную процента меньше скорости света; при этом масштаб времени растягивается по сравнению с нашим примерно в десять тысяч раз…

Замедление времени создается также и гравитацией. На крыше здания время течет чуть быстрее, чем у его основания, хотя эффект слишком слаб, чтобы его можно было заметить. Однако специальные «ядерные часы» позволяют обнаружить разность в течении времени даже в масштабах высоты здания. Чтобы проверить, влияет ли гравитация на течение времени, часы помещали на борт летающих на больших высотах самолетов и ракет. Реальность замедления времени не вызывает сомнений; в космосе время течет заметно быстрее, чем на Земле. По астрономическим меркам гравитационное поле Земли довольно невелико; известны космические объекты, которые вызывают гораздо более сильное замедление времени. Например, на поверхности нейтронной звезды (чайная ложка ее вещества весит больше всех континентов Земли) гравитация такова, что время может течь (там) вдвое медленнее, чем на Земле…

То обстоятельство, что время не является абсолютным и универсальным, а подвержено изменениям, подрывает многие представления, основанные на нашем повсеместном опыте. Если мое время может разойтись с вашим из-за того, что мы по-разному движемся или находимся в неодинаковых гравитационных полях, то не имеет смысла говорить о «времени вообще» или пользоваться понятием «теперь»… Время сугубо относительно. В нашей собственной системе отсчета оно течет своим темпом. Независимо оттого, как мы движемся или как меняется гравитационное поле, течение времени нам будет казаться обычным. Необычные эффекты возникают, когда сравнивается время в двух различных системах отсчета. Тогда мы обнаруживаем, что в каждой системе отсчета время течет по-своему и что одна шкала времени, как правило, не согласуется с другой» {15}.

Итак, современная наука выделяет два времяформирующих фактора, две главные причины, по которым время тел, вообще говоря, время любой локальности Вселенной может изменяться. Это гравитация и относительная скорость тела. При этом обратите внимание, что таким образом декларируется зависимость собственного времени любого тела от внешних причин (за исключением частного случая, когда рассматривается зависимость времени от поля тяготения самого тела).

Эйнштейн твердо стоял на реляционных позициях. Для него время — это порождение процессов (явлений) материального мира. Он писал: «Даже синхронизованные часы не дают нам «время» в том виде, какое нужно для физических целей» {11}. Он считал, что без установления причинной связи между событиями, происходящими в тех точках, где расположены часы, понятие времени не имеет физического смысла. Впервые за всю историю человечества Эйнштейн ответил на вопрос, какие факторы и как влияют на скорость течения времени, но не ответил на вопрос, почему эти факторы именно так влияют на время. А действительно, почему? Ответа нет. Вернее, теория относительности отвечает примерно так: собственное время тела замедляется, если оно движется, и тем значительнее, чем скорость его ближе к скорости света (замедление времени пропорционально отношению инертной (релятивистской) массы тела к его массе покоя). Или: собственное время тела ускоряется при удалении тела от гравитирующей массы (обратно пропорционально квадрату расстояния). Но почему? Не странно ли, что реальность явления установлена, а природа — причина явления — не установлена? Скажем так: странно, но не очень. Ибо развитие науки чаще всего именно так и происходит. Со времени Галилея — Ньютона (когда родилась современная наука) и до сегодняшнего дня включительно физики нередко открывают явления Природы, не открывая, почему эти явления происходят. Таково положение с гравитацией, так, очевидно, еще долгое время будете принципом неопределенности квантовой механики, так случилось и со временем. Человечество вначале осознает некий факт как реальность, а затем пытается понять причины и условия существования факта.

Эйнштейн установил, что время зависит от условий взаимодействия материальных систем и от точки зрения наблюдателя (системы отсчета), и это, безусловно, был революционный прорыв в понимании времени. Но при этом закрадывается смутное подозрение, что его совершенно не интересовала природа времени. Очевидно, это впечатление ложное, не мог он не задумываться над вопросом: «Что такое время, какова его природа?» Тем не менее, факт остается фактом: занимаясь временем значительную часть своей жизни, Эйнштейн проблему физической сущности времени не решил. (Не решена эта проблема и сегодняшней теоретической физикой.)

Причин этого у Эйнштейна, очевидно, было несколько. Может быть, одна из них заключалась в том, что слишком близко (по времени) было ньютоновское понимание абсолютного времени и подспудно постоянно довлела внутренняя потребность дистанцироваться от Ньютона.

Переход от абсолютного времени к относительному на первоначальном этапе создания релятивистской физики был не просто новым, а в какой-то мере и потрясшим воображение. Возможно, поэтому и сам Эйнштейн так много уделял внимания относительности времени.

Но, все-таки эта причина не могла быть главной. Впоследствии Эйнштейна захватили идеи взаимозависимости гравитации и кривизны пространства-времени, и тут собственно время не было главным объектом внимания ученого. Потом Эйнштейн трудился над квантовой теорией и единой теорией поля, и работа по изучению сущности времени была отодвинута в сторону.

Как бы то ни было, но великий физик, которому, казалось бы, и нужно-то было сделать всего маленький шажок, чтобы разобраться в природе времени, этого шага не сделал. Может быть, существует еще одна причина, возможно, не самая главная, но достаточно глубокая и мировоззренческая. Как реликт прошлого, над всеми физиками — современниками Эйнштейна (да и над многими сегодняшними) витала (и витает) тень представления о времени как о некой единой мировой универсальной сущности (или субстанции). Удивительным образом это представление сочетается с пониманием относительности времени. Все знают, что время различных тел сопоставимо только с учетом факторов относительности. Но ведь это если сопоставлять… А если время существует где-то там, в безбрежной Вселенной, и никаким наблюдателям до него нет дела? Тогда как? И вот за спиной физиков, как призрак прошлого, незримо и негласно маячит и воздействует представление не просто об универсальном по природе времени, но о едином мировом времени, которое существует как бы само по себе (пока его не оценивают через критерии относительности или пока не воздействует на него изменяющееся гравитационное поле). И существует такое время как бы параллельно с материей (веществом), и хотя и взаимодействует с материей, но генетически, т. е. по происхождению, с ней не связано.

Не знаю, ощущал ли Эйнштейн присутствие этого «призрака» у себя за спиной. Но если нет, то как объяснить, что Эйнштейн допускал возможность существования времени без материи? Напомним, что ньютоновская физика также считала, что Мир — это пространственно-временное «вместилище» всего сущего, независимое от материи.

Вот что пишет У. Каспер: «…частная и общая теории относительности не отказывают»! от представления о том, что пространство-время может существовать независимо от материи». У. Каспер как бы оценивает это представление с современных позиций: «В настоящее время… это фундаментальное предположение выглядит недостаточно обоснованным». И далее несколько пессимистично завершает фразу: «Однако вряд ли мы можем предложить другую структуру теоретической физики и указать то место на пути развития этой науки, начиная с которого она могла бы отклониться от выбранного ею магистрального пути» {41}.

Можно предположить, что Эйнштейн и его строгие последователи допускали относительную независимость времени от материи, так как наделяли пространство гравитационными свойствами. Получается, что если пространство может изменяться-искривляться (а пространство и время существуют как бы в неразрывном единстве), то и время, следовательно, может изменяться без участия материи.

Допуская, что время может существовать без материи, Эйнштейн не обратил внимания на состояние материи, из которой состоит сам физический объект, собственное время которого может изменяться в зависимости от скорости и гравитации. Странно это, хотя Эйнштейна можно понять. Ко времени создания специальной теории относительности только-только появилась первая модель атома Э. Резерфорда, а в год завершения общей теории относительности не было еще ни разработанной теории поля, ни представлений о физическом вакууме. В его абстрактную, практически идеализированную модель взаимоотношений скорости и времени, гравитации и пространства-времени конкретное состояние реальных тел просто не вписывалось. Из всех возможных физико-химико-механических взаимодействий, которые могли бы изменить собственное время объекта, в классической теории относительности участвует только гравитация. Еще более странно, что законсервированное отстранение собственного состояния тела от его собственного времени вполне устраивает современное видение времени.

Итак, выбрав в качестве исходной базы теорию относительности Эйнштейна, мы выдвигаем наше первое концептуальное положение, отличное от классического представления теории относительности: время не может существовать независимо от материи.

Второе наше концептуальное положение можно сформулировать так: собственное время любого материального субъекта Вселенной зависит, кроме всего прочего, и от состояния самого субъекта, а именно от энергии внутренних процессов, протекающих в субъекте.

Уже не в первый раз мы используем термин «собственное время». При всей кажущейся очевидности это понятие совсем не простое. Собственное время — это пространственно-временной интервал между двумя событиями; происходящими в объекте (с объектом), т. е. двумя точками, взятыми на траектории движения материального объекта (тела). В этом случае собственное время тела измеряется по часам, совмещенным с телом (по часам системы отсчета, относительно которой тело покоится), или по часам инерциальной системы, относительно которой движется тело. В соответствии с величиной скорости тела относительно системы отсчета его собственное время будет тем более замедленно, чем больше эта относительная скорость, чем ближе она к скорости света; при этом временной интервал на часах движущегося тела будет растянут по сравнению с собственным временем покоящегося тела, а темп его времени — замедлен.

Если с первым концептуальным положением сегодня, как мне кажется, согласны большинство физиков и философов (на это намекал и У. Каспер) и это положение можно оставить без специальной аргументации, как постулат, то второе положение требует обоснования.

При самом общем подходе можно отметить, что Вселенная проявляет себя наиболее полно и вездесуще (наиболее фундаментально), во-первых, через гравитационные взаимодействия, а во-вторых, через энергосущность всех без исключения процессов и явлений как на макро-, так и на микроуровнях. То есть Вселенная выражает себя через гравитацию и другие материально-энергетические проявления.[14]

Важным для аргументации второго постулата является утверждение о том, что внутренняя энергия тел не является величиной сохраняющейся ни относительно скорости тел, ни относительно гравитации. Это, попросту говоря, значит, что при изменении скорости тела или при изменении гравитационного воздействия на тело его внутренняя энергия также изменяется. Если относительно гравитации это кажется более или менее очевидным, то вероятность влияния скорости на внутреннюю энергию движущегося тела вызывает внутреннее возражение или настороженность.

Если вы не очень искушены в физике, то интуиция и здравый смысл услужливо подсказывают ответ: внутренняя энергия тела является величиной, сохраняющейся относительно скорости движения, т. е. не зависит от скорости, поскольку движение и покой тела зависят от того, с чем мы их сравниваем. Казалось бы, это очевидно. Ведь материальная система не знает, что мы рассматриваем ее относительно той или иной системы отсчета; какое дело до этого, например, интенсивности ядерных процессов или химических реакций, происходящих в теле; казалось бы, это их сугубо личное дело. Увы, интуиция и здравый смысл в очередной раз готовы подвести нас. Вроде бы очевидно, но это также очевидно, как для наших далеких предков было очевидно, что Земля плоская (в самом деле, что могло быть для них нелепее, чем круглая Земля, — ведь на противоположной стороне шара пришлось бы ходить вниз головой, да и дождь будет идти снизу вверх).

Но дело, однако, не только в интуиции. В 1900–1905 гг. под руководством А. Пуанкаре были проведены работы, которые убедительно показали, что процессы, протекающие на Земле, не зависят от движения Земли. Как это понимать? Опыты А. Пуанкаре как будто бы подтверждают наше интуитивное ожидание независимости внутренней энергии от скорости движения… Секрет, однако, в том, что скорость движения Земли по орбите составляет всего 0,0001 скорости света, т. е. скорости эти совершенно несопоставимы. И все-таки сомнения остаются.

Иное дело, если вы знаете теорию относительности и абсолютно верите в нее. Тогда вам известно, что с увеличением скорости растет кинетическая энергия и, соответственно, инертная масса тела, а значит, растет и полная масса и собственное поле тяготения тела. Ибо «из-за эквивалентности массы и энергии энергия, связанная сдвижением, проявляется как дополнительная масса». Далее воздействие на тело — такое же, как и от внешнего гравитационного поля. Казалось бы, все в порядке, отчего же смутное внутреннее возражение не покидает нас?

Оттого, что, рассматривая некое тело относительно различных систем отсчета, мы, в общем случае, придаем ему любые различные скорости, оно одновременно может и покоиться, вдвигаться, в том числе и в противоположные стороны. С точки зрения здравого смысла это нелепо. Да, говорят сторонники Эйнштейна, бессмысленно вообще ставить вопрос об истинной скорости тела и его времени. Они всегда относительны.

Таким образом, в соответствии с теорией относительности внутренняя энергия любого движущегося тела зависит от его скорости, но количественные показатели этого воздействия всегда относительны. Получается, что скорость движения материальной системы непосредственно не влияет на ее внутреннюю энергию, но опосредованно (в зависимости от выбора той или иной точки зрения) влияет. Если вы полностью удовлетворены вышеприведенными рассуждениями, то я вам немного… завидую. Как бы деликатнее выразиться?.. Это значит, что вы мыслите, как добротный специалист, но вот проблема… Значит, вы не просто знаете релятивистскую физику, но уже и верите в ее положения, как правоверный прихожанин верит в церковные догмы. Иначе вы обратили бы внимание на то, что вам только что предложили модель. А любая модель, даже общепринятая, это некоторое упрощение реальной действительности, упрощение, необходимое для возможности описания.

В данном случае во имя сохранения модели отбрасывается истина о том, что все движущиеся тела двигаются не только относительно произвольного наблюдателя (абстрактной системы отсчета), но и относительно некой реальной среды — физической системы отсчета. Нам снова предложили почти идеализированную модель.

Сегодня степень замедления времени у движущегося тела зависит от соотношения его скорости и скорости света. При этом молчаливо предполагается, что движется тело как бы в пустоте. Для модели это, может быть, и допустимо. А в реальности? Ведь пустоты нет даже в межзвездном пространстве. Там в среднем каждый кубический сантиметр содержит 1 атом, там содержатся пылинки… Если тело объемом в один кубический сантиметр движется со скоростью 0,8 с, то в течение каждой секунды оно сталкивается с 24 миллиардами атомов… А в межзвездном пространстве есть еще магнитные поля, вдоль силовых линий которых движутся электроны, протоны…Так будет ли от столкновения реального тела с реальной средой зависеть состояние тела и его собственное время? Безусловно, да. Ортодоксы скажут: прекрасно, чем больше скорость, тем ощутимее взаимодействие тела со средой, что в скрытом виде и декларирует преобразование Лоренца.

И это действительно так. Релятивистские эффекты, по крайней мере, эффект замедления времени у тел, движущихся с большими скоростями, зафиксирован. И этот эффект тем значительнее, чем ближе к единице отношение скорости тела к скорости света. Таким образом, получается, что эффект обнаруживает себя и без всякого учета взаимодействия движущегося тела с реальной физической средой. Какой из этого следует вывод? Только тот, что фактические взаимодействия замедляют собственное время движущихся тел тем значительнее, чем больше их скорости.

Получается, что и подозреваемые реальные контакты, и абстрактная модель как бы одинаково работают на конечный результат. Может быть, это одна из причин, почему сторонники теории относительности так цепко держатся за преобразования Лоренца.

Так-то оно так, но проблема в том, что «среды» бывают разные. Несопоставимо пространство в атмосфере Земли или вблизи от Солнца с межзвездным пространством.

Возможно, допустима аналогия: человек, который стоит без зонтика под дождем, мокнет меньше, чем человек, бегущий под дождем. И чем быстрее бежит человек, тем больше капель он встретит на своем пути в единицу времени. И тут тоже, казалось бы, можно использовать абстракции специальной теории относительности. Если бы не одно «но»: дожди бывают разные — и несколько капель в минуту, и ливень «как из ведра». И тут уже эффект намокания будет зависеть не только оттого, с какой скоростью бежит человек.

Конечно, только что высказанные соображения не отличаются большой оригинальностью. Мне они нужны только лишь для того, чтобы подчеркнуть безусловную зависимость состояния тела и его собственного времени от реальных взаимодействий. Специалисты, критикующие специальную теорию относительности (СТО), высказывают подобные соображения более точным языком. Например {42}: «…мы сделали вывод, что в четырехмерном кинематическом формализме СТО имеется «скрытая» в геометрии пространства динамика. Другими словами, если учесть взаимодействие света (фотонов) с приборами, полями и веществом, можно получить экспериментально проверенные кинематические формулы СТО, оставаясь в рамках модели трехмерного евклидова пространства и независимого от него времени». Встречаются, к сожалению, и резкие высказывания: «Фактом является удивительное непонимание физической сущности специальной теории относительности при совершенном владении ее техникой у множества вполне и даже очень высококвалифицированных физиков…»[15]

Короче говоря, для того чтобы полноценно использовать единую для всех случаев модель Фитцджеральда, Лоренца, Эйнштейна, необходимо наполнить ее реальными параметрами реальных сред. Только в этом случае можно адекватно оценивать, как изменяется при движении с различной скоростью состояние тела и его собственное время, а также и состояние самого пространства в локальности движущегося тела.

Впрочем, для нас сейчас более важен вывод другой: при изменении гравитационного поля в окрестности тела или при изменении скорости тела изменяется его собственное время (как это и утверждает теория относительности), но одновременно изменяется и его внутренняя энергия. Иными словами, иному изменению собственного времени тела как бы предшествует изменение его внутренней энергии.

Проделаем простой до банальности мысленный эксперимент. Пройдем на кухню и наполним чайник холодной водой. Субъект Вселенной — чайник, который стоит на столе, покоится относительно Земли (так как вращается вместе с ней) и с определенной силой притягивается к Земле. Собственное время чайника и его внутренняя энергия зависят от этой силы притяжения и от температуры воды. Поставим чайник на огонь. По мере нагревания воды внутренняя энергия чайника будет изменяться — возрастать. Одновременно и пропорционально увеличению внутренней энергии будет изменяться и собственное время чайника, так как темп «течения» времени в нашем чайнике будет увеличиваться. То есть я хочу подчеркнуть, что внутренняя энергия первична по отношению к темпу времени, а собственное время любой материальной системы изменяется в связи с изменением ее внутренней энергии.

Теперь, мне кажется, настало время сделать некоторые пояснения. Я опасаюсь, что, постоянно подчеркивая роль и значение внутренней энергии в формировании собственного времени тел, я невольно мог создать впечатление, что теория относительности вообще не заметила участия внутренней энергии в формировании времени. Это, конечно, не так.

В общей теории относительности каждая материальная система порождает гравитацию. Гравитационные поля, способные ощутимо влиять на тела, оказавшиеся в этих полях, создаются гравитирующими массами, т. е. массивными телами. При этом само гравитационное поле создается не только потому, что тело обладает большой массой, но и потому, что оно обладает внутренней энергией и энергией движения.

Иная ситуация возникает, когда определяют собственное время тел. Ортодоксы считают необходимым и достаточным для этого знать только, в каком гравитационном поле находится тело и с какой скоростью оно движется. В лучшем случае, учитывается взаимодействие фонового гравитационного поля и поля гравитации самого тела (например {23}).

Тут и запрятана некая тонкость.

Дело в том, что собственное гравитационное поле каждого тела порождено как массой тела, так и той частью внутренней энергии тела, которая в виде излучения участвует во взаимодействии тела с внешней средой, тем самым воздействуя на кривизну пространства.

Возникает вопрос: ограничивается ли этим участием роль внутренней энергии в формировании собственного времени тела? С позиции рассматриваемой гипотезы ответ будет отрицательным. Поскольку понятно, что если учитывать только ту часть внутренней энергии, которая влияет на кривизну пространства (через излучение), то большая часть внутренней энергии окажется неучтенной, т. е. как бы непричастной к формированию собственного времени тела.

Такое понимание роли внутренней энергии тела в формировании его собственного времени является ошибочным с позиции предлагаемой гипотезы.

Поэтому-то, определяя собственное время любого тела, необходимо учитывать не только его скорость, фоновое гравитационное поле и взаимодействие этого поля с собственным полем тела, но и полную величину внутренней энергии тела. В этом утверждении и заключается, вероятно, некоторая новизна гипотезы локально-когерентного времени.

Вывод: темп собственного времени в каждой материальной системе, при прочих равных условиях, зависит от интенсивности внутренних процессов в самой системе. Внутренняя энергия тела является одним из главных времяформирующих факторов, наряду с гравитацией и скоростью движения тела.

Прошу обратить внимание на два момента. Во-первых, темп времени в чайнике изменился, но при этом два времяформирующих фактора, принятых в теории относительности, оставались неизменными: чайник по-прежнему покоился относительно Земли и по-прежнему притягивался к ней с почти неизменной силой. (Почему «почти» — об этом вы узнаете ниже, когда пойдет речь о взаимозависимости массы и темпа времени). Во-вторых, собственное время чайника изменилось под воздействием внутренних причин, которые, в свою очередь, обусловлены внешним воздействием — подводом к чайнику тепла извне.

Вывод: во Вселенной, наряду с кинетической неоднородностью времени, обусловленной относительностью скоростей движения материальных систем, проявляется и динамическая неоднородность времени, обусловленная неоднородностью энергетического состояния различных систем.

Уделяя внутренней энергии центральное место в разрабатываемой гипотезе, мы обязаны хотя бы приблизительно показать, что стоит за этим термином. Энергия вообще, как трактуют ее словари, — это общая мера различных форм движения материи.

Лауреат Нобелевской премии Ричард Фейнман пишет: «Энергия существует во всевозможных формах… Есть энергия, связанная с движением (кинетическая энергия); энергия, связанная с гравитационным взаимодействием (она называется потенциальной энергией тяготения); тепловая, электрическая и световая энергия; энергия упругости в пружинах; химическая энергия и, наконец, энергия, которой обладает частица в силу одного своего существования, — эта энергия прямо зависит от массы. Обнаружил ее, как вы знаете, Эйнштейн. Я имею в виду… его соотношение Е=mс².

Итак, существует много видов энергии, и мы кое-что знаем об их взаимосвязи… Например, то, что мы называем тепловой энергией, в значительной степени лишь кинетическая энергия движения частиц в теле. Упругая энергия и химическая энергия имеют одинаковое происхождение — силы взаимодействия между атомами… эти взаимодействия являются комбинацией двух вещей — электрической энергии и опять-таки кинетической… Ядерная энергия не выражается через другие виды энергии; сегодня я могу сказать только, что она — результат ядерных сил…» {43}

Как видите, разобраться в «энергиях» не так просто. Не случайно я выразил надежду хотя бы приблизительно показать, что представляет собой, из чего складывается внутренняя энергия. Опять-таки обратимся к умному словарю. «Внутренняя энергия — (это) энергия тела, зависящая только от его внутреннего состояния; складывается из энергии беспорядочного (теплового) движения атомов или молекул и энергии межмолекулярных и внутриатомных движений и взаимодействий».

Мы будем считать внутренней энергией все виды энергии, зависящие только от внутреннего состояния тела, т. е. за вычетом потенциальной энергии тяготения, именно потому, что она зависит от положения тела над некоторым уровнем, т. е. причины «внешней», и определяет, в конце концов, величину гравитационного взаимодействия. Такое деление, конечно, условно, поскольку потенциальная энергия влияет на многие виды «чисто» внутренней энергии, а изменение внутренней энергии в какой-то мере изменяет силы гравитационного притяжения.

Что дает нам представление об участии внутренней энергии каждого тела в формировании его времени?

Во-первых, конечно, мы в концептуальном или даже в мировоззренческом плане по-новому видим природу, или физическую сущность, времени.

Во-вторых, становится более конкретным, более содержательным само понятие собственного времени материальной системы. Оно перестает зависеть только от причин внешних — состояние самого тела становится полноценным фактором, определяющим происхождение собственного времени тела.

Я хотел бы специально подчеркнуть, что не являюсь первооткрывателем, заметившим, что внутренняя энергия тел как-то связана с их собственным временем.

Еще первый президент Украинской Академии наук академик В. Вернадский писал: «…измерение времени в наиболее глубокой и точной своей части основано не на движении, а на изменении свойств тела или явления». Совершенно определенно утверждал А. Вейник, что «время… — это не полная абстракция, а мера скорости или интенсивности процессов». Более того, именно А. Вейник доказал это экспериментально. Например, он установил, что электронные часы замедляют ход времени, когда рядом находится погруженный в глубокий сон человек. Н. Козырев, исповедуя совершенно другое концептуальное понимание времени, непрерывно, как заклинание, повторяя, что время — это некая особая природная субстанция, не мог, тем не менее, не отметить, что определенные физические или химические процессы в самих телах или вблизи от них определенно влияют на собственное время этих тел.

В первой главе уже отмечалось, как близко к пониманию сущности времени подошли некоторые современные ученые. Например, В. Копылов {24} связывает собственное время материальных систем с их энергонасыщенностью, понимая под этим «условия взаимодействия любой вещественной структуры с физическим вакуумом». То, что он неправильно понимает, как именно изменение насыщенности энергией влияет на изменения собственного времени тел, в данном случае не имеет значения. Главное в том, что внутреннюю энергию тел он рассматривает как один из времяформирующих факторов. Ю. Белостоцкий {23} удачно (с моей точки зрения) формулирует понятие энергии: «Энергия — это происходящий во времени процесс превращения вещества в поле». Земное время Белостоцкий связывает только с процессом излучения массы от Солнца к Земле, и с этим, конечно, трудно согласиться, но этот поток преобразует внутреннюю энергию Земли. Безусловно, зародыши такого реляционного понимания времени, в котором время и внутренняя энергия функционально связаны, встречаются и в других работах и, наверное, восходят к Р. Бошковичу.

Итак, опираясь не только на интуицию и логику, а также и на опыт наших предшественников, можно утверждать, что темп времени в каждом теле, при прочих равных условиях, может изменяться под влиянием изменяющейся энергии внутренних процессов в этих телах. Как уже отмечалось, собственное время любого тела зависит от темпа времени, который присущ этому телу. Повторим еще раз, что под темпом времени здесь и далее понимается величина, обратная интервалу времени между фиксируемыми моментами времени в совмещенной с телом системе отсчета или в инерциальных системах. В таком случае: собственное время каждой материальной системы Вселенной является мерой плотности внутренней энергии и гравитационного воздействия в этой системе и зависит от скорости ее движения относительно выбранной системы отсчета.

Я пока не касаюсь вопроса процедуры сравнения собственного времени разных систем и вообще количественной стороны вопроса. Я утверждаю только, что, при прочих равных условиях, собственное время в различных материальных системах может быть различным в зависимости от величины их внутренней энергии.

С учетом того, что энергонасыщенность каждой материальной системы и гравитационное воздействие на нее в общем случае различны, можно утверждать, что: время во Вселенной неоднородно и объективно отражает интенсивность внутренних процессов, происходящих в гравитационном поле во всех ее Материальных системах.

Разумеется, интенсивность внутренних процессов любой системы определяется ее энергосостоянием. О каких процессах идет речь? Прежде всего и главным образом — это процессы тепловые (кинетические), процессы взаимодействия элементарных частиц, а также процессы, протекающие на атомном и молекулярном уровнях. Понятно, что этим процессам соответствуют различные формы энергии. Что касается макродвижений (перемещений вещества), то это вторичное проявление внутренних процессов, и в частном случае они могут служить мерой интенсивности процессов, происходящих на микроуровне.

Как сегодня официальной физикой понимается собственное время материальной системы? Если тело покоится, то его собственное время в общем случае зависит от поля тяготения самого тела, от поля тяготения внешних масс и, очевидно, от их взаимодействия. Это значит, что при условии идентичности вышеназванных факторов для неких двух покоящихся тел собственное время у них будет одинаковым… даже если одно из них давно остыло почти до абсолютного нуля, а второе излучает энергию мощно, как квазар. Не странно ли это?

В соответствии с нашей гипотезой такое представление ошибочно. Равенство собственного времени двух или нескольких покоящихся тел при условии идентичности гравитационного воздействия на них — это частный случай, он возможен только при условии равенства внутренней энергии этих тел.

Прежде чем попытаться представить математическую зависимость собственного времени некоего тела от различных физических факторов, введем условия, ограничивающие применимость формулы.

Область, в которой может быть использована зависимость, ограничена гравитационно связанными системами. То есть, пригодна для определения времени подсистем, которые вращаются вокруг центрального тела системы. Подсистемами являются наша Земля относительно Солнца, Солнце относительно Галактики. Подсистемами являются люди, кошки, кровати, автомобили, дома, атомные реакторы и… шарики для игры в пинг-понг. Подсистемами можно считать и отдельные горы, моря, даже условно выделенные локальности внутри самой Земли.

Все субъекты Земли имеют большое или маленькое собственное поле тяготения, и все гравитационно связаны со всеми телами системы. Однако наиболее существенное гравитационное воздействие подсистемы испытывают со стороны центрального тела системы. Это естественно, поскольку оно всегда наиболее массивно, например, масса Солнца более чем в 700 раз превышает суммарную массу всех планет системы. Земля как центральное тело своей системы также значительно превышает по массе все гравитационно связанные с ней подсистемы.

Определяя темп собственного времени любой подсистемы, мы исходим из двух новых постулатов: постулата о прямой пропорциональности темпа времени и плотности внутренней энергии; постулата о прямой пропорциональности темпа времени и мощности энергетического потока, излучаемого подсистемой (оба допущения приняты в рамках гипотезы локально-когерентного времени). А также постулата, принятого в теории относительности, о прямой пропорциональности темпа времени обратной величине гравитационной силы.

Определяя темп собственного времени земных подсистем, мы исходим также из трех условий: во-первых, в качестве системы отсчета принимаем Землю, и, таким образом, большинство подсистем можно считать находящимися в состоянии покоя. Во- вторых, мы пренебрегаем гравитационным воздействием от масс внешних по отношению к системе Земля — Луна. И в третьих, темп времени Земли условно принимаем равным единице, при этом приравниваем его к некой постоянной эталонной величине.

С учетом всех принятых допущений и ограничений формула не должна противоречить принципу сохранения энергии.

где t^T₀ — относительный темп собственного времени покоящегося тела (подсистемы) — размерность сек/сек, т. е. величина безразмерная

— суммарная внутренняя энергия тела, включающая в себя энергию различных форм; G — гравитационная постоянная; Мm^T — соответственно масса центрального тела (Ц.Т.) системы, например Земли, и подсистемы, например тела на поверхности Земли; r — расстояние между центрами тяжести Ц.Т. и подсистемы; ρ — расстояние от подсистемы до оси вращения Ц.Т.; ω — скорость вращения тела относительно центра тяжести Ц.Т.; β — угол между осью вращения Ц.Т. и направлением силы притяжения тела к центру тяжести Ц.Т.; V — объем тела; а_R — безразмерный коэффициент, учитывающий влияние энергетических потоков (воздействующих на тело или исходящих из него в виде излучения) на локальную кривизну пространства(а_R ≥1); k — коэффициент пропорциональности (размерность — м²).

Численная величина «к» может быть определена путем подстановки в формулу 2.1 конкретных параметров физических величин, определяющих условия, в которых находится квантовый генератор, используемый для получения и хранения эталонной секунды. Это, конечно, не означает, что только при таких условиях квантовый генератор будет излучать волны определенных параметров. Но это означает, что внутренняя энергия, соответствующая таким условиям, не противоречит получению и хранению эталонной секунды. Следовательно, величины параметров, определяющих внутреннюю энергию, могут быть использованы для подстановки в формулу (2.1), при этом величина t^T₀ и будет равна единице.

Несколько дополнительных пояснений к формуле. Сумма всех проявлений внутренней энергии отнесена к объему, занимаемому телом, что дает возможность перейти к удельным показателям — сравнивать плотность внутренней энергии у тел различных размеров.

Введением коэффициента а_R я хотел показать, что гравитационное поле в окрестности тела формируется не только в связи с взаимодействием фонового поля (от внешних гравитирующих масс) с собственным гравитационным полем тела, но и в связи с энергетическим взаимодействием тела и среды. При этом чем выше энергонасыщенность в локальности возле тела, тем меньше в ней кривизна пространства. Значение а_R — 1 означает, что энергетическое взаимодействие тела и среды незначительно и величина локального гравитационного поля (локальная кривизна) определяется только взаимодействием масс.

В частности, величина внутренней энергии в теле не только непосредственно влияет на собственное время тела, но влияет и опосредованно путем внесения коррективов в показатели гравитационного поля. Увеличение потока энергии вовне «разглаживает» кривизну пространства в локальности тела и тем самым снижает эффект замедления времени от определенной кривизны пространства, обусловленной взаимодействием масс.

Вероятность такого эффекта (как следствие динамического изменения внутренней энергии) и вынуждает нас ввести в формулу коэффициент а_R[16]

Индекс «i» при E_u указывает на то, что внутренняя энергия тела в общем случае равна сумме энергий различных форм, i = от 1 до n, где n — количество энергий различных форм.

Физический смысл формулы (2.1) просматривается без особых затруднений. Темп собственного времени любого тела (любой подсистемы) определяется, во-первых, как зависимость от внутренней энергии в теле, во-вторых, как зависимость от гравитационных отношений системы (или центрального тела системы) и подсистемы и, наконец, в-третьих, как зависимость от локального искривления пространства-времени. Знаменатель в нашей формуле — это не что иное, как сила гравитационного притяжения подсистемы, направленная к центру тяжести центрального тела системы (в частности, Земли). Часть знаменателя со знаком минус — это центробежная составляющая силы тяжести.

Хочу также обратить внимание на то, что в числителе и знаменателе формулы отражены различные проявления материи. В числителе как бы присутствует энергия в проявленном (свободном) состоянии, т. е. в виде поля-излучения. Это, в конечном счете, и определяет плотность внутренней энергии в теле. В знаменателе — та часть энергии, что содержится в веществе и определяет гравитационные свойства масс.

Такое понимание физического смысла формулы позволит нам впоследствии сформулировать, пожалуй, самое обобщенное определение времени.

Если некое тело, являясь земной подсистемой, не только вращается (вообще движется) вместе с Землей, но и перемещается где t^T₀ — относительный темп времени движущегося тела; m^T₀ — масса покоя подсистемы; ν — скорость движения тела относительно Земли; с — скорость света в вакууме.

То есть в соответствии с представлениями теории относительности скорость движения тела замедляет его собственное время в связи с ростом массы тела пропорционально скорости. (Ощутимо это только при околосветовых скоростях. Например, если скорость тела составляет 10 % скорости света, то его масса превышает массу покоящегося тела всего на 0,5 %. Если скорость тела равна 90 % скорости света, то его масса уже в 2 раза превышает нормальную массу.) относительно Земли и скорость этого относительного движения близка к скорости света, то формулу (2.1) можно выразить в соответствии с представлениями релятивистской физики:

Проблема определения величины внутренней энергии заключается в том, что самым разнообразным формам движения материи соответствуют различные типы энергетических проявлений. В общем случае четыре основных взаимодействия в материальном мире (сильное, электромагнитное, слабое и гравитационное) ответственны за характер и величину внутренней энергии в различных телах… Попытка учесть все типы энергопроявлений сделала бы задачу, стоящую перед нами, неразрешимой. К счастью, сама природа позаботилась о некоторой суммарности различных проявлений внутренней энергии. Это, например, теплосодержание материальных систем. Мы понимаем, что температура тела может быть повышена в результате самых разнообразных физико-химических процессов в системе (нагрев тела, деформация тела…), но также ясно, что если удастся воспользоваться безусловной функциональной зависимостью между внутренней энергией тела и ее отражением в количественном виде, например через теплосодержание, то, по крайней мере, для тел, которые определенно проявляют себя как термодинамические системы, проблема будет решена. И тогда, может быть, в практическом плане, нас не очень будет волновать вопрос: а что именно происходит в этих материальных системах. (Обратим внимание, между прочим, и на то, что между теплосодержанием тел и их светимостью также существует определенная зависимость.)

Что касается космических объектов, то наиболее подходящим критерием для оценки их внутренней энергии может быть их излучение. Конечно, особенно это относится к звездам, которые находятся в лучистом равновесии, при котором энергия в звезде переносится излучением. Но в любом случае нас не должно смущать, что излучения бывают самые разнообразные: излучаются частицы заряженные и нейтральные, тяжелые и бестелесные, разной природы и пр., пр. Известные сегодня зависимости между тем или иным излучением и причинами, их порождающими, должны быть приспособлены для адекватной оценки величин внутренней энергии. Самым главным (а для большинства случаев и вполне достаточным) фактором при оценке величины внутренней энергии макротела можно считать температуру тела.

Сегодня мы не умеем измерять темпы времени различных тел. И это, конечно, плохо, и, конечно, это отражает уровень развития человечества, но и трагедии в этом тоже нет. Не умели же когда-то люди (и в общем-то совсем недавно) измерять температуру. Говорили: это холоднее, а это горячее… И не умирали от отсутствия «градусников».

Вероятно, по крайней мере, в первое время не удастся обойтись одной шкалой, одной методикой, единым критерием. Слишком велика разница между квазаром и Луной, между Луной и шариком для пинг-понга.

Тем не менее, вопрос о собственном времени «шарика» для пинг-понга возникает. Кстати, если изучать настоящий шарик на поверхности Земли, т. е. в определенном месте, то можно пренебречь зависимостью полной массы шарика от его скорости относительно Земли — слишком мала скорость. При ничтожном собственном поле тяготения шарик, конечно, будет «чувствовать» силу тяжести Земли, но все это не столь важно, так как у него очень малая величина активной внутренней энергии. Он почти не излучает, он не характеризуется внутренним давлением, он холоден, а точнее, имеет температуру окружающего воздуха. Если ночью шарик окажется в зарослях тропического леса, то ни один самый голодный удав на него не обратит внимание — он не излучает тепло.

Темп времени шарика для игры в пинг-понг будет практически неотличим от темпа собственного времени Земли. Аналогичные результаты мы получим, если исследуем множество других окружающих нас предметов и сооружений: домов, кроватей, низкоэнергетических машин и устройств и пр. Большинство окружающих нас тел будут иметь время, практически не отличимое от времени системы.

Тот, кто, прочтя это место, успел подумать: «Тогда зачем вся эта затея, зачем гипотеза неоднородного времени?», не должен огорчаться. Нас окружают очень активные космические тела, а рядом с нами энергоемкие научно-технические и технические творения рук человеческих, везде элементарные частицы, наконец, рядом живые существа с их уникальной способностью изменять свою внутреннюю энергию.

…Передо мной сейчас наш домашний телевизор на массивной деревянной тумбе. (Диктор рассказывает, как американский президент поскользнулся и упал с лестницы; повествует диктор об этом как-то странно — почти весело…)

Так вот, два различных субъекта Вселенной: живой, полный сил и энергии телевизор и «мертвая», давно отшумевшая зеленой листвой тумба. Конечно же, теоретически у них должно быть различное собственное время. Вопрос лишь в том, можно ли обнаружить это различие и можно ли извлечь какую-то пользу из этого различия?

Не умея определять их темп времени, мы можем только гадать, за какой срок сверхточные часы, спрятанные в телевизоре, уйдут вперед на одну секунду от показаний часов тумбы. За год или за сто лет, а может быть, и за тысячи и за миллионы?

Можно ли для практических целей упростить формулы (2.1) и (2.2)? Очевидно, да. В условиях Земли, когда какая-либо подсистема покоится на ее поверхности, не имеет смысла учитывать ее скорость относительно Земли — она, как правило, очень далека от скорости света. Для каждого конкретного места будут постоянными и масса Земли, и центробежная составляющая силы тяжести.

Перепишем формулу (2.1) в упрощенном виде, исключив составляющую ρω2 Sinβ — Это повысит реальный темп времени на некоторую величину, всегда постоянную в определенной точке Земли (это превышение максимально на экваторе и равно нулю на полюсах).

Тогда формула (2.1) примет вид:

Формула (2.3), несмотря на частный характер условий, которым она соответствует, очень удобна для последующего анализа как следствий рассматриваемой гипотезы, так и для объяснения некоторых загадок и парадоксов времени.

То, что время каждой материальной системы всегда относительно, это после Эйнштейна никого уже не удивляет. Но теперь, если принять нашу гипотезу, оно может быть неодинаковым и при совпадении всех времяформирующих факторов, вытекающих из теории относительности.

И это, не снимая старых проблем, создает новые. Дело в том, что все тела взаимно влияют друг на друга — взаимодействуют между собой. И не только в пределах системы — на них влияет внешний мир ближних систем высшего порядка и, наконец, часть Вселенной, в локальности которой они находятся.

Ученые давно и уверенно утверждают, что вообще говорить о времени в различных точках пространства имеет смысл только как об «определении порядка событий, связанных между собой материальными взаимодействиями». Безусловно соглашаясь с этим, согласимся и с тем, что с позиций нашего понимания времени все эти взаимодействия с неизбежностью должны влиять на собственное время различных локальностей.

Можно утверждать, что в потоках взаимодействий участвуют элементарные частицы и их совокупности (вещество), а также материальные поля. В результате в каждой подсистеме (и в системе в целом) могут изменяться суммарная энергия их внутренних процессов и суммарное гравитационное воздействие.

Каждая подсистема непрерывно и ощутимо буквально бомбардируется частицами разных энергий, разных свойств. Но во Вселенной идет и непрерывный обмен веществом, что влияет непосредственно на изменение масс и гравитационных сил. Случаются (так полагают специалисты) грандиозные взаимодействия, когда нейтронные звезды или черные дыры всасывают в себя гигантские газопылевые облака и звезды, а центры галактик способны поглотить и звездные системы — галактики.

Но если так, если в природе идет между материальными субъектами постоянный обмен энергиями и массами и это изменяет их темп собственного времени, то мы вправе ввести понятие псевдопотока времени (или псевдовременного потока). Термин «псевдо» в значении «как бы» я употребил не из желания «обнаучить» проблему. Вопрос принципиальный. Если бы я воспользовался термином «поток времени», то меня следовало бы заподозрить в привязанности к субстанциальному пониманию времени. Я же твердо убежден, что времени как субстанции, независимой (даже частично) от материальных отношений в природе, не существует, т. е. я сторонник реляционной концепции (как в части происхождения времени, так и во взаимоотношениях времени и вещества), а потому никаких «потоков времени» быть не может.

Иное дело, что обычные носители взаимодействий (частицы, вещество, поля) сами могут иметь различное собственное время. И если некое тело поглощает, например, поток частиц, собственное время которых резко отлично от времени тела, то создается впечатление, что в это тело входит поток времени. Это обманчивое впечатление очень распространено. В действительности — все проще. Даже в том случае, когда одна частица, сталкиваясь с другой, изменяет ее собственное время, при этом происходит не передача порции времени от одной частицы к другой, а одно из двух: либо у второй частицы изменяется ее внутренняя энергия, либо она изменяет скорость своего движения и, как следствие этого, изменяется ход времени. Само по себе время ниоткуда не вытекает и никуда не втекает. Такого времени просто нет.

Тем не менее, поскольку взаимодействия участвуют в изменении собственного времени тел, мы должны ввести понятие псевдовременного потока.

Псевдовременной поток — это та часть материальных носителей взаимодействия, которые, поглощаясь или излучаясь материальной системой (телом), в общем случае изменяют ее внутреннюю энергию, массу и гравитацию.

Следовательно, каждая материальная система обладает как своей собственной массой и создает индивидуальный поток гравитации, а также обладает собственным временем и создает свой индивидуальный псевдопоток времени, направленный вовне. Все материальные системы, таким образом, взаимозависимы. Как же оценить эту взаимозависимость?

Чтобы не быть «раздавленным» множеством факторов, влияющих на время конкретной подсистемы, выход только один — ввести ограничения. Но, разумеется, не произвольные, а с учетом весомости факторов, участвующих во взаимодействиях. В этом смысле, как правило, гравитация наиболее существенно влияет на собственное время любой подсистемы.

Оценивая собственное время отдельных субъектов Вселенной, помня о том, что в каждой точке (каждой локальности) Вселенной собственное время в принципе различно, мы должны ввести новые определения.

Время будем считать когерентным, если в определенной локальности оно одинаково (едино), т. е. характеризуется постоянством своих показаний или постоянной закономерностью их изменений.

Локально-когерентным будем считать собственное время (или темп собственного времени) тела (локальности, подсистемы), обладающего когерентным временем.

Квазикогерентным будем считать собственное время (или темп собственного времени) системы, состоящей из подсистем, каждая из которых в общем случае обладает своим отличающимся локально-когерентным временем.

Систему, состоящую из совокупности тел, будем считать автономной, если все другие окружающие систему тела, настолько слабо гравитационно взаимодействуют с ней, что не участвуют в общем движении системы вокруг центра ее вращения.

Такая система обладает условно единым (усредненным), т. е. квазикогерентным собственным временем.

Может возникнуть вопрос о целесообразности введения специального термина «квазикогерентное время», если существует термин «координатное время». Понятия, обозначаемые этими терминами, заметно отличаются. Время координатное «совпадает с собственным временем… часов, которые находятся в центре соответствующей системы пространственных координат». Усредненное — квазикогерентное время реальной системы может совпадать с координатным временем только в частном случае, когда центр масс системы совмещен с центром системы координат, а сама система идеально однородна по энергосодержанию и плотности вещества, из которого она состоит.

С введением понятия «квазикогерентное время» необходимо вернуться к понятию «мировое время», которое принято сегодня в теории относительности. Вот что утверждается в фундаментальном труде Л. Ландау и Е. Лифшица {44}: «Гравитационное поле называют постоянным, если можно выбрать такую систему отсчета, в которой все компоненты метрического тензора не зависят от временной координаты… последнюю называют в таком случае мировым временем (выделено мною. — А.Б.)». А чуть ниже: «…строго говоря, постоянным может быть лишь (выделено мною. — А.Б.) поле, создаваемое одним телом. В системе нескольких тел их взаимное гравитационное притяжение приводит к возникновению движения, в результате чего создаваемое ими поле не может быть постоянным». Далее тоже написано очень много интересного, но, может быть, достаточно и того, что мировое время может существовать лишь в постоянном гравитационном поле, а такое поле может быть, линь если в системе одно тело. Естественно, мы вправе задать себе вопрос, а как же быть с Миром, если в нем тел несколько больше, чем одно. Или иначе: что понимали уважаемые авторы под словами «строго говоря»? Нам снова предлагается модель, не имеющая ничего общего с действительностью, во имя сохранения некой логики.

Вместо мифического мирового времени теории относительности мы предлагаем время квазикогерентное, т. е. усредненное время гравитационно связанных систем (в том числе, возможно, и такой, как Вселенная), каждая подсистема (тело) которой имеет свое собственное время. Чем ближе друг к другу показатели внутренней энергии всех подсистем и чем более однородно гравитационное поле в пределах системы, тем однороднее время.

В каждой условно когерентной системе есть точка, в которой темп собственного времени, присущий этой точке (этой локальности), совпадает с усредненным темпом времени всей системы. Назовем эту точку — точкой когерентности данной системы.

В квазикогерентных системах, например на Земле, большинство макрообъектов как природного, так и техногенного происхождения будут иметь очень близкое собственное время. Собственное время этих подсистем будет близким как потому, что у них сопоставима энергонасыщенность, так и потому, что самым весомым фактором, участвующим в их гравитационном взаимодействии, будет единая для всех величина — масса Земли. Темп времени таких подсистем будет близким, но не идентичным.

И тут напрашивается достаточно полная аналогия с гравитацией (впрочем, это более чем аналогия, поскольку гравитация участвует в формировании времени). В разных местах на поверхности планеты, над и под землей она различна, и не только потому, что Земля сплюснута у полюсов, а на самой Земле есть впадины и горы, — гравитация зависит также от концентрации — перераспределения масс в недрах Земли, от координаты (широты) подсистемы, в которой измеряется сила тяжести, от времени суток, от многовекового замедления вращения Земли (приливные эффекты) и т. п. При движении (мысленном переносе) нашей подсистемы вглубь Земли гравитационное воздействие на нее постоянно изменяется. Установлены эмпирические закономерности. Например, до глубины 20–30 км сила притяжения медленно возрастает, затем начинает убывать пропорционально первой степени радиуса Земли (в центре Земли обращается в нуль).

При удалении подсистемы от поверхности Земли сила притяжения убывает, а центробежная сила возрастает. Это справедливо для тел, участвующих в общем с Землей вращении вокруг ее оси.

Иными словами, любая материальная локальность Земли испытывает постоянно изменяющееся гравитационное воздействие, но мы живем и, как правило, не замечаем неоднородности гравитации, хотя это давно и твердо установленный факт. Еще в 1774 г. шотландец Маскелин обнаружил отклонение от вертикали отвеса, вызванное гравитационным притяжением от расположенной рядом горы. А в 1797 г. английский физик Кевендиш впервые наблюдал гравитационное притяжение двух тел в лабораторных условиях. В быту мы не замечаем этого потому, что неоднородность гравитации мала, и потому, что в использовании малых перепадов гравитации нет практической (бытовой) необходимости. Иное дело некоторые области науки и техники, где не учитывать неоднородность гравитации уже нельзя (например геофизика).

Также и реальное физическое время — на поверхности Земли оно практически одинаково, т. е. для практических целей однородно, но теоретически различно — различно в каждой ее точке.

Особое место во взаимодействиях подсистем и систем занимают живые существа. Это представляется очевидным, если не забывать о втором допущении нашей гипотезы, т. е. о том, что энергия внутренних процессов тела является одним из времяформирующих факторов. Академик Вернадский особо подчеркивал способность живой материи «регулировать проявления энергетических процессов». Подтверждений этому множество и в официальной науке, и в полуофициальной биоэнергетике.

Банальный пример: некоторые йоги замедляют частоту дыхания и ритм ударов сердца, менее банальный — в состоянии летаргического сна старение тела как бы приостанавливается и, наоборот, известны ужасные случаи, когда интенсивность внутренних процессов человеческого тела столь ускорена, что уже в детстве несчастные, подверженные этому «недугу», выглядят, как глубокие старцы… («старцы», которые живут не более 15 лет).[17]

Напомним, что и теория относительности утверждает, что «каждый индивидуум имеет свой собственный масштаб времени», но зависит он только «от того, где этот индивидуум находится и как он движется». То есть зависит от гравитационного поля и скорости, а значит, предполагается (без нашей гипотезы), что индивидуальные масштабы времени в пределах Земли практически одинаковы.

Своеобразны и отношения собственного времени элементарных частиц с квазикогерентным временем системы, тем более что для некоторых из них (нейтрино, электроны, фотоны) само понятие система — подсистема нарушается. Такие частицы путешествуют через пространство-время, переходя из одной автономной системы в другую, а нейтрино буквально пронизывают плотные материальные системы.

Время Земли можно считать (с точностью, зависящей от определения когерентности) независимым, например от времени Юпитера, так как каждая из этих планет вращается вокруг своей оси и ни Земля, ни Юпитер не участвуют во взаимном вращении относительно друг друга. Но и Земля, и Юпитер, и другие большие и малые планеты Солнечной системы находятся в гравитационной зависимости от Солнца, вращаются вокруг центра его массы, и потому вся Солнечная система обладает условно когерентным временем.

Такой подход справедлив для Солнечной системы, но справедлив и для нашей Галактики, вокруг центра которой вместе с нашей Солнечной системой участвуют в гравитационном движении другие системы. Это справедливо для объединения галактик… вплоть до усредненного времени наблюдаемой Вселенной.

Насколько при этом мы огрубляем определение собственного времени отдельных объектов? Рассмотрим для примера систему «Земля — Луна» со всеми их спутниками и со всеми телами и внутри их, и на поверхности. Определяя квазикогерентное время этой системы, мы, по определению, не будем учитывать притяжение не только других планет Солнечной системы, но и самого Солнца. И что же? Несмотря на то, что Солнце обладает огромной по сравнению с Землей массой, сила тяжести от Солнца на поверхности Земли составляет всего 0,1 % от земного притяжения. Относительно малыми будут и усилия притяжения на поверхности Земли от других планет Солнечной системы; так, расстояние до Юпитера примерно в 5 раз больше, чем до Солнца, масса его в 1000 раз меньше солнечной. Ясно, что силы притяжения от Юпитера на поверхности Земли будут ничтожно малы.

Но, в общем случае, определяя квазикогерентное время системы в целом, т. е. учитывая суммарный вклад подсистем, мы обязаны учитывать и взаимное влияние подсистем друг на друга, и влияние внешних систем на каждую подсистему и на систему в целом.

Представляет безусловный интерес попытка определить хотя бы ориентировочно, какой из субъектов Вселенной обладает максимальным, а какой минимальным темпами времени.

Что касается наиболее высоких темпов времени, то на роль их носителей претендуют как локальности, в которых происходят «мгновенные» взрывоподобные освобождения энергии, так и локальности глубокого космического вакуума. В первом случае, при кажущейся очевидности, ситуация достаточна неопределенна. Хотя внутренняя энергия в локальности, где произошел динамический переход части энергии вещества в энергию излучения огромна, при этом очень весомы и факторы, способствующие замедлению времени. И если энергия, освободившаяся, например, при аннигиляции частиц или взрывах сверхновых звезд, безусловно, способствует мгновенному росту темпа собственного времени в некоторой локальности, то возникающие при этом же огромные давления (ударные волны), безусловно, приводят к увеличению кривизны пространства, а следовательно, и к замедлению темпа времени в той же локальности.

Условия космического вакуума характеризуются минимальным уровнем энергии и почти полным отсутствием материи в виде вещества. В этих условиях гравитационные поля проявляют себя очень слабо, а следовательно, и кривизна пространства нулевая. Если в вакууме окажется частица, обладающая внутренней энергией, то она практически не будет испытывать никакого гравитационного воздействия. Что касается собственного гравитационного поля элементарных частиц, то они исчезающе малы. Вот, например, что пишет Пол Девис: «Возможно, наиболее удивительной особенностью гравитации является ее малая интенсивность. Величина гравитационного взаимодействия между компонентами атома водорода составляет 10 -39 от силы взаимодействия электрических зарядов. В мире субатомных частиц гравитация настолько слаба, что физики склонны полностью пренебрегать ею. Она не проявилась ни в одном из наблюдавшихся до сих пор процессов с участием частиц» {15}.

Иными словами, частицы в условиях космического вакуума испытывают наименьшее гравитационное воздействие как от собственного поля тяготения, так и от внешних масс среди всех субъектов Вселенной. С другой стороны, субъекты микромира (от субчастиц до ядер атомов и атомов) обладают высокой внутренней энергией. Насколько огромна внутренняя энергия, заключенная внутри ядра, стало более понятно в 60-х годах, когда была предложена кварковая модель ядра.

Можно сделать вывод, что субъекты микромира, обладая определенной внутренней энергией при почти нулевом гравитационном воздействии, обладают максимальным темпом собственного времени.

Таким образом, с определенной долей уверенности можно утверждать, что максимальным темпом времени обладают локальности межгалактического вакуума и, может быть, объемы пространства, в которых происходит взрывоподобное превращение энергии вещества в энергию излучения.

…И сразу же появляется искушение установить, каков же минимально возможный темп времени во Вселенной?

Впрочем, сколь ни велико это искушение, необходимо задержаться, чтобы дать некоторые пояснения. Во время одного из обсуждений первой книги {2} мне был задан вопрос: на каком основании я говорю о том, что внутренней энергией обладают все элементарные частицы. Я ответил, что внутренней энергией с неизбежностью должны обладать все частицы, имеющие внутреннюю структуру. После этого мне не без удовольствия напомнили, что, как известно из учебников, электрон — это точка, имеющая электрический заряд. Сегодня мне предоставляется возможность сообщить следующее: вряд ли правильно рассматривать элементарные частицы без учета их взаимодействий, более того, есть хотя и экстравагантное, но достаточно серьезное мнение о том, что изолированные частицы (по крайней мере, некоторые) вообще не могут быть обнаружены, т. е. их как бы и нет, без взаимодействий. Взаимодействия настолько жестко связаны с самими частицами, что частицы правильнее рассматривать как относительно изолированные комплексные системы: частица плюс микрочастица или частица плюс поле. При таком подходе сомнения в том, что частицы обладают внутренней энергией, должны отпасть. Что касается электрона, то кроме того, что, «известно из учебников», есть серьезные работы в области квантовой электродинамики, в соответствии с которыми движущийся электрон — это сгусток заряженной материи, неотделимой от его собственного поля… {34, 35}

А вот точка зрения О. Зайцева: «Микрочастица не имеет четко очерченных границ, ее нельзя представить в виде крошечного шарика, окруженного виртуальным облаком частиц — переносчиков взаимодействий. Любая микрочастица — это определенным образом организованное скопление фотонов. Пространственной границей покоящейся микрочастицы может считаться поверхность объемной фигуры (не всегда правильной геометрической формы), вне которой оказываются нулевыми все поля частицы, за исключением гравитационного»{45}. Что касается самого фотона, то проблема наличия у него внутренней энергии будет оставаться дискуссионной до тех пор, пока не будет окончательно решен вопрос о том, что это вообще такое. В настоящее время понятие внутренней энергии фотона, вероятно, может быть увязано с его взаимодействиями и с энергией вихревого вращения фотона.

Так какой же у Вселенной может быть минимальный темп времени?

Интуиция и все тот же здравый смысл подсказывают, что субъекты, обладающие самым замедленным темпом времени, должны быть среди небесных тел, испытавших коллапс, например среди нейтронных звезд — объектов, обладающих огромной плотностью и гигантскими силами притяжения.

Здравый смысл говорит также, что очень незначительной внутренней энергией должны обладать «мертвые» космические тела, которые охладились до температуры, близкой к абсолютному нулю (-273 °C). Казалось бы, сочетание огромной плотности и сверхнизкой температуры у тел, переживших коллапс, делает их явными лидерами среди претендующих на роль субъектов с минимальным темпом времени. Но не все так просто. Даже при такой немыслимо низкой температуре внутренняя энергия в этих телах не равна нулю. И это, на первый взгляд, удивительно, ведь все движения внутри таких тел должны были бы замереть (тепловое движение равно нулю). Но даже в этих телах электроны совершают некие движения… Нет ли тут противоречия с теорией? Нет. «Оказывается, частицы определенного типа (например электроны, протоны и нейтроны) обладают тем свойством, что в ограниченном объеме в низшем энергетическом состоянии может находиться лишь строго определенное количество частиц. Если это число превышено, то даже при абсолютном нуле температуры в системе будут присутствовать и частицы с более высокой энергией…» Это явление было открыто Вольфгангом Паули. (Принцип исключения Паули гласит: «Две одинаковые частицы со спином 1/2 не могут (в пределах, которые даются принципом неопределенности) обладать одновременно и одинаковыми положениями в пространстве, и равными скоростями».) Вот почему давление в системе, пребывающей в космическом холоде, и, соответственно, внутренняя энергия всегда отличны от нуля.

Эта закономерность проявляется и при коллапсе космических объектов. При увеличении плотности тела в определенном его объеме находится все меньше частиц с малой энергией. Напротив — растет число электронов с высокой кинетической энергией. Даже у черных дыр, несмотря на чудовищно огромное собственное поле тяготения, их внутренняя энергия не может быть равной нулю. Учитывая ранее изложенное, а также то, что достоверность существования черных дыр все еще под вопросом, мне представляется, что наиболее подходящими кандидатами на роль объектов, обладающих наименьшим темпом собственного времени, могут считаться как космические тела, пережившие коллапс, так и тела, исчерпавшие ресурсы ядерных процессов, — «умершие» звезды, охладившиеся до абсолютного нуля, но не сжавшиеся, например «черные карлики».

Давление в охладившемся, но не сжавшемся объекте не должно разрушать атомы железа в кристалле, а это соблюдается примерно до давления 105 Н/мм², при этом в каждом объеме минимальное число электронов будет переходить в состояние с более высоким уровнем энергии.

Вышеназванным условиям отвечают объекты с активной гравитационной массой, равной или меньшей, чем две массы Солнца. Согласно эйнштейновской теории гравитации такие объекты будут обладать статическим устойчивым состоянием, т. е. сжиматься не будут.

Таким образом, можно считать, что минимальным темпом собственного времени обладают «сгоревшие» холодные космические тела с массой не более двух солнечных масс, а также, возможно, сколлапсировавшие объекты типа нейтронных звезд.

Такие объекты, обладая минимальным темпом времени, расположатся на противоположном конце гигантской шкалы, вторую крайнюю точку которой уже заняла частица (или локальность) в межгалактическом вакууме.

Внутри этой удивительной шкалы находятся (каждый со своим собственным временем) и планеты, и материальные поля, и звезды: обычные и белые карлики, и красные гиганты, и электроны, и квазары, и мы с вами, уважаемый читатель.

Возникает, конечно, серьезный вопрос: как сравнивать собственное время у столь различных материальных систем. Можно задачу несколько упростить — рассматривать собственное время всевозможных космических тел без учета внешнего гравитационного воздействия на них (когда оно незначительно); можно также считать, что они находятся в состоянии покоя, т. е. рассматривать их относительно систем отсчета, совмещенных с ними. Собственное время этих тел будет зависеть только от их внутренней энергии и от собственного гравитационного притяжения. Это собственное время можно считать внутренним собственным временем.

Но как сопоставить эти «времена»? Ведь во Вселенной нет какой-либо особой привилегированной (неподвижной) системы отсчета и, рассматривая наши тела относительно различных систем, мы с неизбежностью вносим путаницу и не сможем сравнить темпы времени различных тел. Может быть, сравнивать ход времени у различных субъектов относительно Земли? (По крайней мере, до тех пор, пока мы не знаем других разумных обитателей Вселенной.) Можно, но неудобно, явно неудобно для тел, расположенных недалеко.

К счастью, идеи есть, и мне они представляются удачными и потому перспективными. Я имею в виду, например, работу А. Ефимова и А. Шпитальной. Авторы использовали 128 астрометрических квазаров, взятых из каталога внегалактических источников, составленного лабораторией реактивного движения Калифорнийского института.

«Квазарная система координат будет практически неподвижной… в течение нескольких тысяч лет, т. к. весь массив квазаров находится от Солнечной системы на расстоянии более 700 млн. световых лет. Такая система координат даст возможность, к примеру, изучать движение Солнечной системы в одной и той же неподвижной (выделено мною. — А.Б.) системе координат…» {46}

Наиболее удобным может оказаться определение собственного времени каждой материальной системы Вселенной относительно максимально возможного темпа времени или относительно некой принятой постоянной — единицы эталонного времени.

По крайней мере, в течение последних трех тысяч лет человечество упорно искало ответ на вопрос: что такое время? И непременно натыкалось на полное непонимание природы этого явления: как, когда и почему произошло время, откуда оно «втекает» в наш мир, что собой представляет его поток, почему все подчинено неумолимости его хода и, наконец, чем обусловлена эта неумолимость?

Две концепции времени — субстанциальная и реляционная — наиболее ярко и последовательно выражают противоположные взгляды на проблему природы времени. Сторонники субстанциальных представлений, считая время одним из атрибутов мироздания, изначально принимали его как некую нематериальную субстанцию, ни от чего не зависящую, но на все влияющую. Эта первоначальная, по существу, мировоззренческая и основополагающая установка, сразу накладывала мощные и как бы естественные ограничения на саму возможность познания этой таинственной сущности. Времени изначально придавались черты непознаваемости. Не случайно все чисто религиозные представления о времени были по существу представлениями субстанциальными. Творец Мира выступает и создателем, и носителем времени. И принципиальная непознаваемость этой сущности сразу становится обоснованной и неизбежной. Разумеется, я не хочу сказать, что все сторонники субстанциальных представлений считали время божественным проявлением. Такого единодушия не было в прошлые века и, тем более, нет в наше время. Но я говорю о неслучайном совпадении.

Среди первопроходцев субстанциального понимания истоков времени — такие великолепные имена: Аристотель, Демокрит, Ньютон и продолжатель их дела Н. Козырев. И все они представляли время как абсолютную (или почти абсолютную) нематериальную сущность, природа которой таинственна и, естественно, непознаваема. И обратите внимание: нам кажется совершенно нормальным, что, например, Ньютон — один из самых великих сторонников субстанциальной концепции — даже не ставил перед собой вопросов о природе времени. Конечно, это было давно. А в наше время? Н. Козырев тридцать лет изучал время, и, как ни печально это сознавать, в результате — ни одной сколько-нибудь плодотворной гипотезы относительно того, что же такое время.

Исаак Ньютон, исходя из чисто субстанциального подхода, продвинул наше понимание времени. Николай Козырев, сочетая субстанциальное понимание времени с элементами реляционного подхода, провозгласил новые гипотетические свойства времени, с помощью которых доказывал определенную способность времени взаимодействовать с веществом. Но и у Ньютона, и у Козырева — полная отрешенность от проблемы происхождения времени и… от понимания его сущности. Для тех, кто убежден, что время — это нематериальная (невещественная) субстанция, ничего не остается, кроме как согласиться с тем, что время — это некий «бестелесный дух».

Конечно, речь идет только об одном из аспектов понимания времени, которым эти ученые не занимались, и это нисколько не умаляет их роли в истории науки. Я просто хочу сказать, что их отстраненность от проблем природы времени — это не случайность. Над ними довлела мировоззренческая установка.

А что же представители реляционной концепции? И тут великолепная плеяда имен: Платон, Аристотель, Лейбниц, Бошкович, Эйнштейн. Они, конечно, понимали, что время непременно должно быть как-то связано с материальным миром. Более того, часто и само происхождение времени ставили в зависимость от реальных физических процессов.

Тот же Платон считал, что происхождение времени и его «количество» зависит от движения небесных тел. «Лейбниц… рассматривает пространство и время в их отношении к изменениям материальных объектов. Он дает… определение одновременности как отношению таких физических событий, которые взаимно допускают друг друга» {4}, т. е. следование во времени он связывает с причинными отношениями.

Я уже упоминал о вкладе Р. Бошковича в развитие реляционных представлений о времени. Сейчас, может быть, настал момент сказать, что этот выдающийся мыслитель, живший за два столетия до Эйнштейна, во многом предвосхитил идеи теории относительности. Он отрицал существование и абсолютного пространства, и абсолютного времени. Бошкович считал, что «протяженность объектов изменяется при их перемещении». Он допускал возможность существования неевклидовых геометрий и «полагал, что материя состоит из бесконечно малых элементов, которые обладают массой и способностью к динамическому взаимодействию» {4}.

О вкладе А. Эйнштейна в понимание зависимости времени от событий материального мира речь уже шла. Вклад огромен. Вот как точно и четко демонстрирует проф. Чернин роль физических процессов в становлении времени с позиции теории относительности. «Время — это всегда конкретное физическое свойство конкретных физических тел и происходящих с ними изменений» {10}.

И что же?

Две фундаментальные проблемы — происхождения времени и его физической сущности — не только не решены до настоящего времени, но даже слабо обозначены в постановочном плане. И снова хочется понять, отчего так случилось? Казалось бы, кому как не «реляционистам» давно следовало разобраться, ну хотя бы в первом приближении ответить на вечный вопрос — что такое время?

Мне кажется, что причина того, почему до сих пор этого не случилось, почти та же, что помешала и сторонникам субстанциальной концепции. Все та же святая подспудная вера в то, что эта проблема из разряда вечных, в смысле — вечно не разрешимых. Только обоснование у «реляционистов» совсем другое. Время тут интуитивно понимается как физическая реальность, связанная с самыми глубинными основами происхождения, устройства и существования Вселенной. А поскольку на фундаментальном уровне действительно есть проблемы, относящиеся к разряду неразрешимых, то и на «времени» как на одном из фундаментальных атрибутов мироздания вот уже несколько тысяч лет стоит клеймо: «непонятно, потому что и не может быть понятно». Удручающая печать непознаваемости сопровождает и такие проблемы: является ли Вселенная единственной в Мире и если нет, то что дальше? Почему Вселенная такая, какая она есть, а не иная? Что происходило до Большого взрыва? Когда и почему возникла материя? Почему электрон обладает именно таким, а не иным электрическим зарядом?..

То, что проблема времени соотносится с самыми фундаментальными проблемами Вселенной, — это справедливо, но в гносеологическом плане вывод у «реляционистов» такой же, как и у сторонников субстанциональной концепции: время — это нечто изначальное, таинственное и… непознаваемое. Об этом вслух не говорится, но что-то подобное подразумевается. Может быть, существует интуитивное ощущение, что не пришел еще час для понимания природы времени? Итак, предзнание единства времени и материи на фоне отсутствия ответов на вопросы о самых глубинных причинах, связанных с происхождением и существованием Вселенной, наверное, и является тем тормозом, который удерживает ученых от усилий, направленных на понимание природы времени.

Но сдвиги есть. Рискуя пропустить наиболее интересные работы, сошлюсь все-таки на некоторые. Близко к пониманию физической сущности времени подошел Ю. Белостоцкий (но он не раскрыл в полной мере роль внутренней энергии) {23}. А В. Копылов (на примере живых систем) прямо утверждает, «что временной ход у каждой материальной системы свой, определяемый ее энергонасыщенностью в данный момент, а потому непостоянный, т. е. временной ход системы отражает степень ее взаимодействия с физическим вакуумом. Физический же смысл времени это удельная плотность энергии системы» {24}. Эта его статья была опубликована лет на пять раньше, чем я пришел (независимо) к подобному выводу. Не исключено, что есть работы, в которых подобные представления о времени зафиксированы еще раньше. Я хотел только подчеркнуть, что идеи уже давно витают в воздухе.

Правда, справедливости ради, необходимо заметить, что В. Копылов ошибочно представляет роль внутренней энергии в формировании времени тел. В сконцентрированном виде некоторые его представления изложены так: «Все сказанное позволяет сделать вывод о существовании разного хода времени для одного и того же биологического объекта. Чем выше его энергонасыщенность, тем больше разрешающая способность и тем медленнее (выделено мною — А.Б.) течет время» {24}. Прошу обратить внимание, что уважаемый автор под медленным течением времени имеет ввиду именно замедленный ход (темп) времени. То есть термины мы понимаем одинаково, а смысл явлений — по-разному. Недостаточно четкое понимание В. Копыловым зависимости темпа времени от энергонасыщенности системы (а зависимость прямо противоположная тому, что он утверждает) сразу же проявляется, как только автор приводит примеры: «О замедлении временного хода заставляют нас думать и такие факты, как растянутая визуализация реальной картины, например неоднократные описания летчиками процесса разрушения конструкции, когда высокочастотные колебания конструкции… воспринимаются (ими) как замедленные кадры» {24}. В соответствии с представлениями автора у летчиков замедлилось собственное время и потому они видели как бы замедленный процесс разрушения.

Вынужден заметить следующее. Если бы у летчика собственный ход времени значительно замедлился, все происходящее, что он увидел бы (как происходящее в нормальном, т. е. не замедленном времени), просто промелькнуло бы перед его глазами, как нечто неразличимое. Ибо с позиций субъекта с замедленным временем все вокруг воспринималось бы как ускоренное. Здесь, может быть, уместна аналогия об ускоренной киносъемке, которая при демонстрации с нормальной скоростью движения кинопленки показывает кадры как замедленные: съемочная камера видит внешний мир как бы с позиций ускоренного времени… Другой пример: предположим, что темп собственного времени у летчика ускорился в 120 раз. Тогда за 10 секунд, которые он проживет по своим часам, он увидит некое событие в нормальном (не ускоренном) мире длительностью в 2 часа. Неудивительно, что летчики видели, как медленно разваливается конструкция… Этим, к слову, объясняется и один из парадоксов времени, свидетелем которого оказался боевой офицер времен Второй мировой войны. Вдруг он увидел упавший снаряд, который, вместо того чтобы мгновенно разорваться, начал медленно шевелиться в снегу (и снег начал таять), потом по поверхности снаряда побежали цветовые волны (следы «побежалости»), потом появились и начали раздвигаться трещины и, наконец, очень и очень не спеша, начали разлетаться осколки.

У летчиков, о которых пишет В. Копылов, темп собственного времени оказывался не замедленным, а ускоренным. Впрочем, это отступление.

Сейчас наша задача более общая: разобраться в природе времени, в истоках и причинах его происхождения. Я исхожу из признания решающей роли внутренней энергии в образовании времени как физического явления.

Большинство видов внутренней энергии проявляют себя в различных активных энергопроявлениях через силовые обмены (движение атомов и молекул, столкновения, излучения и т. п.), и вполне понятно, что, чем больше таких проявлений, тем больше темп собственного времени системы. Но сводить все виды внутренней энергии только к такого рода проявлениям было бы неправильно, поскольку наряду с проявленной энергией существует энергия в форме потенциальной, как бы закрепощенной в веществе. По выражению Р. Фейнмана, такая энергия присутствует в веществе в связи с самим фактом существования вещества и соотносится с массой как Е=mс². Это также и часть энергии, закрепленная в веществе в виде энергии связей.

Как уже отмечалось, чем большая часть внутренней энергии системы находится в непроявленном состоянии, тем меньше темп ее собственного времени. Тогда понятно, почему системы, пребывающие в состоянии, охлажденном почти до абсолютного нуля, будут, при прочих равных условиях, обладать минимальным темпом времени — у них отсутствуют тепловые движения, у них отсутствуют почти все движения… Но поскольку все системы находятся в состоянии практически непрерывного взаимообмена энергией, то, в соответствии с законом сохранения энергии, в системах происходит практически непрерывное изменение внутренней энергии. Это значит, что в случае ее увеличения часть материи, которая была представлена веществом, приобретает ранее не присущую ей способность участвовать в энергопроявлениях, например, за счет освобождения энергии связей. А в случае уменьшения внутренней энергии часть вещества как бы консервирует ранее свободно проявленную энергию, например, в энергию связей.

Среди факторов, влияющих на изменение собственного времени системы, особое место занимает гравитационное воздействие. И оно не может быть сведено только к снижению темпа времени. Зависимость гравитации и времени совсем не так однозначна, как трактует теория относительности.

Действительно, прирост гравитации (увеличение кривизны пространства) в локальности системы понижает ее темп времени. Но, кроме того, прирост гравитации оказывает и непосредственное влияние на внутреннюю энергию системы. В общем случае, энергия от этого может как понизиться, таки повыситься.

Представим себе некую автономную гравитационно связанную систему, состоящую из очень разряженного газопылевого скопления. Частицы пыли и газа столь далеки друг от друга, что столкновения между ними крайне редки. Естественно, энергия тепловыделения такой системы будет очень мала. Если же под действием гравитации система начнет сжиматься, то расстояния между частицами уменьшатся, частота их столкновений возрастет, соответственно, возрастет и внутренняя энергия системы. То есть в этом случае прирост гравитационного воздействия должен повысить, а не понизить темп собственного времени системы. Впрочем, на атомном уровне ритмика процессов и в этом случае, вероятно, будет замедляться {32}. Можно сказать, что темп собственного времени такой системы на определенном этапе прироста гравитации может оказаться как повышенным, таки пониженным.

При дальнейшем увеличении гравитационного воздействия на систему также существуют факторы, как повышающие, так и понижающие внутреннюю энергию, поскольку, с одной стороны, количество столкновений растет и это должно приводить к росту кинетической энергии, а с другой — разбег частиц уменьшается и это должно приводить к уменьшению энергии единичного столкновения и, следовательно, к снижению кинетической энергии.

При значительном приросте гравитации, когда вещество окажется уже сильно сжатым, вновь появляется фактор, способствующий росту внутренней энергии (разумеется, на фоне снижения ритмики всех процессов). Вступает в силу принцип запрета Паули, согласно которому в некоем определенном объеме может находиться только строго определенное количество частиц с низшим уровнем энергии. Часть частиц обязательно увеличит свою скорость — свою энергию. Это в целом, очевидно, не приведет к росту темпа собственного времени системы, но, тем не менее, это фактор, повышающий внутреннюю энергию и противодействующий снижению темпа времени при росте гравитации.

В любом случае, утверждение о том, что прирост гравитации только замедляет ход времени (растягивает собственное время) системы, является не вполне корректным.

Логично допустить, что влияние скорости системы на показатели ее внутренней энергии и, соответственно, на ее собственное время также неоднозначно и зависит от исходного состояния системы.

Мы видим, что самые разные факторы влияют на собственное время материальных систем, но как бы детально мы ни рассматривали эти факторы, проблема изначального происхождения времени от этого понятнее не станет.

Начнем издалека. Существует определение движения вообще как формы существования материи. Действительно, невозможно представить материю без движения в состоянии абсолютного покоя.

Если мы представим себе некую единую для всего нашего мира систему отсчета, которая будет двигаться с определенной скоростью в определенном направлении, то все остальные тела Вселенной будут двигаться относительно этой системы, кроме тех, естественно, чья скорость и направление совпадают со скоростью и направлением движения этой вселенской базы сравнения. Но даже эти, казалось бы, неподвижные тела будут двигаться относительно всех остальных тел Вселенной. И кажется, что если бы удалось представить единую для всей Вселенной неподвижную систему отсчета, то относительно нее перемещались бы все тела и все системы тел. Весь мир находится в движении, и закрадывается мысль, что дело не только в относительности покоя и движения. Кажется, что есть реальные физические причины, которые непрерывно словно подталкивают все вещественное и все материальное, что есть во Вселенной. Может быть, дело в том, что во Вселенной нет пустоты, ведь даже межгалактический вакуум — это не совсем пустота в том смысле, что там вообще ничего нет.

Можно утверждать, что каждое микротело Вселенной пребывает в состоянии постоянного взаимодействия с окружающей средой: с полями, частицами, телами. Любое изначальное (пусть как бы и случайное — в результате флуктуации) движение — это изменение взаимодействия. Любое взаимодействие — это изменение баланса сил и (или) начало новому движению.

То есть, по крайней мере, для субъектов микромира движения и взаимодействия неотделимы друг от друга.

Причину вечного движения материи я вижу в том, что любой материальный субъект Вселенной не может существовать без постоянного взаимодействия.

В результате — материя всегда в движении. Ив каждой конкретной материальной системе внутренняя энергия является мерой этого движения. Та самая внутренняя энергия, которая является одним из главных времяформирующих факторов. В этом кроется глубинная сущность природы времени изначальная причина его происхождения. А поскольку все взаимодействия причинно обусловлены, то события в микромире происходят по бесконечной цепочке: причина — следствие — новая причина — новое следствие и т. д., и т. п. И так всегда и везде бесконечные миллиарды и миллиарды лет.

Квантовая неопределенность не исключает причинную обусловленность событий в микромире. Квантовая неопределенность вносит некую расплывчатость в ожидаемый результат. Но это наши людские проблемы. Замеряя некий параметр, мы изменяем природные взаимодействия. Это понятно. Но при этом мы вносим, по крайней мере, одну из причин, порождающих саму неопределенность. Мы вынуждаем частицы микромира участвовать в микролокальных изменениях их собственного времени. Это одно из следствий гипотезы локально-когерентного времени, и об этом речь пойдет в последующих разделах.

Сейчас важно признать следующее: у времени всего два основных (изначальных) свойства — это его направленность и его темп (скорость осуществления последовательных событий).

Именно эти свойства и возникают и существуют всегда в любой материальной среде. Не нужно никакой особой субстанции (ни материальной, ни внематериальной), чтобы в природе существовало время. Сама материя, само вещество самим фактом своего существования извечно и постоянно порождает временные свойства.

Причинная последовательность взаимодействий в микромире обусловливает направленность времени, а энергетическая интенсивность этих взаимодействий — его темп.

Нет в мире времени как явления первичного и самодостаточного, есть разнообразнейшие проявления материи, порождающие временные свойства.

Последовательно отстаивая реляционную концепцию времени, разобравшись в истоках его происхождения, можно ответить и на некоторые «вечные» вопросы.

Говоря о первоистоках происхождения времени и, в частности, о причине его однонаправленности, выводя эти основные положения (почти постулаты) из причинно-следственной последовательности движений-взаимодействий материи на микроуровне, я обязательно должен сказать, что у меня был предшественник. Это великий Готфрид Лейбниц. Три столетия назад он не только возражал против абсолютного времени Ньютона, но и утверждал, что направленность времени обусловлена существованием в Природе последовательности причин и следствий. Великолепное прозрение, которое, однако, Г. Лейбниц не развил… Вот как хорошо написал об этом проф. И. Новиков: «…от причинно-следственного порядка к порядку временному — это ясная и привлекательная идея. Не странно ли, что из нее не выросла, во всяком случае, до сих пор, физическая теория времени? Никаких возражений против нее, кажется, быть не может. Но и попытки развить или конкретизировать ее… не были сколько-нибудь результативными…» {14}

(Я увидел едва заметную тропинку и пошел по ней, не зная вначале, кто ее проложил… Если бы какой-нибудь парадокс времени позволил мне встретиться с Г. Лейбницем, я бы преклонил пред ним колено.)

В чем причина однонаправленности времени,т. е. почему время всегда «течет» от прошлого через настоящее к будущему?

Потому, что материя всегда в движении и движения взаимодействия подчинены причинно-следственным зависимостям. В массовых природных явлениях следствия никогда не предшествуют причинам. Последовательность событий от причин к следствиям и определяет однонаправленность времени.

Почему время неоднородно?

Потому что интенсивность и энергонасыщенность всех движений-взаимодействий в общем случае различна в различных локальностях Вселенной. Потому что в каждой точке пространства различна напряженность гравитационного поля.

Когда и почему возникло время?

Время возникло вместе с возникновением материи — одномоментно. И если материи в виде вещества предшествовал безвещественный период, когда не было молекул и даже атомов, но были излучения, то и тогда уже существовало время. Время просто не могло не возникнуть, потому что временные свойства — это длительность событий, а длительность событий неотделима от материи и движений, порождающих взаимодействия. Взаимодействия вообще и в микромире в частности не происходят мгновенно. Им свойственна протяженность. Следовательно, время возникло потому, что событиям-взаимодействиям изначально присуща длительность.

Откуда втекает время?

Время ниоткуда не втекает в нашу Вселенную: ни из будущего, ни из прошлого, ни из других вселенных. Оно вообще не течет в узком понимании этого слова потому, что нет специфических потоков времени, а есть только последовательность и интенсивность взаимодействий, которые в различной степени изменяют темп времени различных систем. Время ниоткуда не втекает, но постоянно и непрерывно «течет» везде и всегда и на Земле, и в Космосе, и внутри каждого из нас.

Почему все подчинено ходу времени? Почему время неодолимо? (Ведь старится и умирает все: звезды и бабочки, атомы, горы и люди.)

Неодолимость временных изменений обусловлена не мифическими свойствами времени, а генетическим родством времени и энтропии. По происхождению они идентичные (однояйцовые) близнецы. Время, отражая движения-взаимодействия материи, фиксирует длительность событий, а энтропия, отражая те же движения-взаимодействия, свидетельствует о том, что большинство самопроизвольных событий переводят материальные системы (участвующие в событиях) на более низкий, более стабильный энергетический уровень и тем самым способствуют их разрушению. При этом энтропия (как и время) не обладает какими-либо таинственными свойствами, просто события созидания случаются в природе реже, чем события разрушения. Для осуществления событий созидания нужно большее количество факторов-условий, чем для событий разрушения. (Сколько, например, нужно знаний технологов, конструкторов, сколько потребуется усилий рабочих, инженеров и менеджеров, сколько необходимо механизмов, оборудования, ресурсов, чтобы создать один-единственный автомобиль, а для его разрушения достаточно всего-то знакопеременной температурно-влажностной нагрузки. Камень, упавший с горы, сам туда никогда не поднимется и постепенно превратится в песок. Горячий предмет сам по себе всегда остывает, а не нагревается…) Все во Вселенной стремится избавиться от «лишней» энергии, от «лишних» структурных связей, от «лишней» информации. Такова Природа, такова статистическая предопределенность всех событий, случающихся в нашем мире.

Поэтому-то, чем более длительны любые события, тем более возрастает энтропия и тем больше накапливаются факторы разрушения. Материальные системы сопротивляются росту энтропии как могут. Живые существа своей жизнедеятельностью противодействуют энтропийным процессам и в своих телах и рядом (но всегда за счет роста энтропии в других локальностях и, наверное, в своих телах). Нам только кажется, что само время старит и разрушает все… Нет, господа, не время нас старит, а энтропия, правда, при участии времени. Я бы даже сказал: при преступном соучастии времени. В этом и только в этом и непреодолимость, и неумолимость времени.

Я должен обязательно отметить, что мои заключения о генетической зависимости времени и энтропии не являются, очевидно, пионерскими. Честь первой попытки соотнести направление времени с направлением термодинамических процессов по праву принадлежит Людвигу Больцману (1844–1906).

Итак, все основные проявления времени, в том числе направленность хода и его интенсивность, обусловлены движениями- взаимодействиями материи на элементарном уровне, т. е. с участием всех элементарных частиц, полей, атомов и молекул. А как же макродвижения, как же взаимодействия макротел? Неужели они никак не участвуют в формировании времени и никак не отражают его? Участвуют и отражают! Только нужно помнить, что, во-первых, все макродвижения и все взаимодействия макротел — это вторичные проявления микродвижений-взаимодействий и в этом смысле они только отражают состояние микромира, т. е. являются, в определенной степени, мерой движений материи на микроуровне. А во-вторых, они менее усреднены, а следовательно — менее точны.

Кроме того, более или менее точно отражают ход времени только природные макродвижения, которые характеризуются периодичностью (цикличностью) и постоянством своих проявлений (например, движения планет). Именно поэтому люди в свое время создали, например, лунный календарь, а мы и сегодня при необходимости определяем время по Солнцу.

Очень интересно, что до сих пор некоторые исследователи (не только философы, но и физики) не усматривают органической связи между реальным физическим временем и показаниями времени на часах.

Современный философ Л.Л. Злотников, желая сделать комплимент ученым древности, пишет: «Что касается определения времени, то здесь античная наука оказалась на высоте. В этом можно убедиться, анализируя следующие выводы Эпикура — наследника идей Демокрита: «Время не поддается такому расследованию, как все остальные свойства предметов… Надо обращать внимание лишь на то, с чем мы связываем наш предмет и чем его измеряем… Связываем мы его с такими вещами, как день и ночь, части дня и ночи… и, выделяя умом в этих вещах особое случайное свойство, называем его временем».

Хочу обратить внимание, что Эпикур, хотя и связывает время с реальными и периодическими проявлениями природы, но, тем не менее, считает, что эти «вещи» случайным образом связаны с понятием времени. Это нашему ученому автору, видимо, нравится. Он, очевидно, считает, что время — это нечто, существующее независимо от реальных природных событий. Недаром он считает такие принятые в теории относительности понятия, как «ход времени», «скорость протекания времени», «замедление времени», ничем иным, как абсурдными терминами.

В таких представлениях достаточно четко прослеживается «нигилистическая» концепция времени — полное отрицание времени как реального природного явления. Нет в такой концепции никакого времени — ни природной субстанции (материальной или внематериальной), нет и времени как вторичного проявления материи. Есть только время как придуманная людьми абстракция.

Есть много публикаций, в которых обличаются попытки свести время к показаниям часов. Особенно в этом преуспели философы. Конечно, не нужно абсолютно отождествлять реальное время и его фиксирование часами, но не нужно и противопоставлять то и другое, тем более, в принципиальном плане.

Так, А. Ефимов, утверждая, что и ритмика всех процессов, и период «некоторого циклического процесса» будут замедляться, когда процесс окажется в точке с повышенным потенциалом, одновременно предостерегает, что «это еще не означает, что время с потенциалом… течет медленнее, чем вдали от полей тяготения» {32}. То есть уважаемый автор не видит прямой непосредственной связи между проявлениями материи (под влиянием гравитации) и местным (локальным) временем.

Меня давно беспокоил вопрос о том, отреагируют ли (и если да, то почему) часы на изменение местного времени. Разумеется, я имею ввиду не то местное (поясное) время, которое декретами устанавливают правительства, а реальное физическое время, которое может быть различным в разных точках пространства и которое не подвластно даже самому грозному правительству.

Ситуация осложняется тем, что существуют часы, в основе которых заложено использование самых разных природных явлений (процессов), различные теоретические предпосылки, а также совершенно непохожие конструктивные принципы.

В наиболее древних солнечных часах используется движение солнечной тени от вертикального столба. Скорость этого движения зависит от скорости вращения Земли вокруг своей оси. С помощью солнечных часов можно узнавать время с точностью до нескольких минут. Часы водяные и песочные основаны на относительно равномерном вытекании через узкую трубку воды или песка. Точность этих часов невелика — за сутки они отстают или уходят вперед примерно на десять минут. Первые механические часы появились в Италии в XIII веке. Вращение горизонтального вала осуществлялось за счет намотанной на вал веревки, к которой привешивалась гиря (разумеется, были и стрелки, и регуляторы для равномерного и замедленного вращения вала). С XV века появились пружинные часы, тут роль веревки с гирей исполняла уже пружина. Через полтора столетия с помощью таких часов замеряли уже секунды. Первые маятниковые часы были изготовлены в 1656 г. (X. Гюйгенс). В основе их лежит открытие Галилея о том, что качания маятника исключительно равномерны и могут происходить длительное время. Именно Галилей предложил измерять время путем счета колебаний маятника. Лучшие маятниковые часы отсчитывают время с погрешностью не более сотых и тысячных долей секунды за сутки. Наконец, часы атомные — гордость XX века. В этих часах используются «строго периодические колебания электромагнитных волн, испускаемых атомами или молекулами. Точность атомных часов — миллиардные доли секунды в сутки.

Во всех этих часах, несмотря на большие отличия, есть нечто общее. Часы — это устройства, в которых либо повторяются с определенной периодичностью, либо протекают с определенной последовательностью и скоростью некие процессы. Так, с определенной периодичностью колеблются маятники и излучают волны атомы или молекулы. С определенной скоростью перемещается тень от Солнца, вытекают из отверстий вода и песок и разжимается пружина. Есть и различные конструктивные элементы, выполняющие сходные функции. Например, у маятниковых часов роль колебательной системы играет маятник, заводной механизм — это гиря или пружина. А например, у часов атомных колеблющийся вектор электрического поля волны служит маятником, сами же излучающие атомы являются как бы колебательной системой.

Поскольку мы ставим перед собой цель разобраться, будут ли реагировать самые различные часы на изменения темпа времени, то для нас вопрос о том, как связаны часы с теми или иными природными процессами, является очень важным.

Возьмем для начала пружинные часы. Казалось бы, работа сжатой пружины зависит только оттого, насколько ее предварительно сжали, от ее конструктивных параметров и от материала, из которого она изготовлена. (При этом мы предполагаем, что некий регулятор равномерности движения пружины работает идеально.) Будут ли пружинные часы реагировать на изменение темпа времени, если, например, мы перенесем их с поверхности моря высоко в горы? Казалось бы, мы должны допустить, что часы этого просто не заметят. В действительности — часы отреагируют. Не заметим этого мы, потому что у часов небольшая точность показаний, а у нас нет возможности сидеть в горах и ждать десятки лет или даже сотни тысяч лет, пока наши часы убегут вперед хотя бы на одну секунду по сравнению с синхронизированными часами на берегу моря. Каким же образом пружинные часы «узнали», что локальное время в горах более ускорено по сравнению со временем на побережье?

Дело в том, что сжатая пружина характеризуется энергией упругости. Упругая энергия по происхождению зависит от силы взаимодействия между атомами в материале пружины. И в то же время взаимодействие атомов в пружине является комбинацией электрической и кинетической энергий на квантовом уровне. А эти виды энергии не могут не отреагировать, если в той локальности, где они находятся, изменится потенциал гравитационного поля. Достаточно поднять часы в горы, как при прочих равных условиях изменится гравитационное притяжение. Возможно, пружинные часы отреагируют и на изменение электромагнитного поля, и на приращения внутренней энергии, вызванные другими причинами.

Ведь мы допускаем, что различные виды энергии участвуют в изменениях гравитационного поля.

Песочные и водяные часы тоже, казалось бы, должны быть равнодушны к изменениям параметров окружающей среды. Но попробуйте в некую воронку вроде бутылки бездна насыпать песок и повернуть горлышком вниз — песок посыплется. Если же попытаться сильно придавить песок неким поршеньком, то песок в горлышке бутылки застрянет. Произойдет это потому, что на стенки бутылки увеличится боковое давление, увеличится сцепление между песчинками и трение. Очевидно, по этой причине песочные часы на берегу моря будут идти более замедленно, чем в горах, где давление и гравитационное притяжение меньше.

В водяных часах при изменении, например, температуры или давления, электромагнитного или гравитационного потенциалов с неизбежностью изменится вязкость и, соответственно, изменится скорость истечения.

В маятниковых часах колебание маятника (в пределах одного размаха) состоит как бы из двух частей — падения диска маятника вниз и его подъема по инерции. По существу, это бесконечно повторяющаяся попытка диска маятника упасть вертикально вниз. И обратите внимание, если маятник находится в неизменном месте, то эти попытки осуществляются в локальности с неизменной напряженностью гравитационного поля и, следовательно, с одним и тем же ускорением свободного падения. Если предположить, что сопротивление воздуха и трение в опорах равны нулю, то тогда и размах, и период колебаний маятника будут зависеть только от напряженности гравитационного поля. Изменение его характеристик приведет к изменению хода часов.

Теперь я хочу обратить внимание на две закономерности, которые сегодня в научном мире имеют, кажется, больше сторонников, чем противников. Во-первых, гравитационный потенциал в каждой отдельной точке равняется сумме фонового потенциала в этой точке и потенциала локального. Во-вторых, локальный потенциал в каждой точке зависит как от сосредоточения масс в этой локальности, так и от энергетических проявлений в данном месте.

Из этих закономерностей следует, что часы, в частности, маятниковые, должны реагировать не только на изменение напряженности гравитационного поля, но и на любые энергетические проявления в данной локальности. Проблема, однако, гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Проанализируем ситуацию на примере атомных часов.

Способность атомных часов изменять ход своих показаний зафиксирована экспериментально, и не один раз. Например, итальянские физики отвезли несколько таких часов в горы, а затем по прошествии нескольких часов привезли обратно в долину и сравнили их с часами, все время остававшимися внизу. Часы, которые были в долине, отстали… «Величина отставания при этом измерялась наносекундами, то есть миллиардными долями секунды… Итак, не может быть никакого сомнения в замедлении течения времени в гравитационном поле…» Нам остается только порадоваться, поскольку способность атомных часов реагировать на изменение гравитации доказана и не требует теоретических рассуждений. Но радоваться не хочется, ибо атомные часы итальянцев зафиксировали реакцию часов только на изменение гравитационного поля и остались равнодушны к другим причинам. Можно, конечно, предположить, что в горах и в долине часы находились в условиях с одинаковой плотностью внутренней энергии. В частности, так и могло быть. Но проблема в том, что во всех без исключения случаях, когда ученые отмечали изменение хода часов, основанных на излучении волн определенных параметров, всегда отмечается реакция часов только на гравитационное поле. Часы всегда (насколько это известно мне) не замечали изменений внутренней энергии.

Правда, как уже отмечалось, часть внутренней энергии, присущей системе, в случае ее излучения принимает участие в изменении гравитационного поля. Но это, во-первых, часть внутренней энергии, а во-вторых, это происходит за пределами системы. Изменения же внутренней энергии в самой системе как будто не влияют на ход атомных часов, находящихся внутри этой системы.

Вначале это обстоятельство меня не просто насторожило, а испугало. Сразу появилось искушение объяснить такую избирательность атомных часов тем, что ученые, проводившие эксперименты, концептуально не допускали участия внутренней энергии в формировании времени, а потому и не замечали этот фактор. В какой-то мере это могло быть и так, но лишь отчасти, ибо если бы внутренняя энергия влияла на часы примерно также, как и гравитация, то ученые не заметить этого просто не смогли бы.

Что же получается? Самые точные часы оказываются неспособными скорректировать свой ход в зависимости от изменений плотности внутренней энергии. Тут есть от чего запаниковать, поскольку, конечно же, ставится под сомнение сама гипотеза локально-когерентного времени. Или? Или мы столкнулись с парадоксом, который требует объяснения.

А ларчик-то открывается просто, и парадокс объясним именно с позиций гипотезы локально-когерентного времени. Вначале еще раз подчеркнем, что реальное физическое время по своему происхождению и обстоятельствам существования зависит от внутренней энергии и от гравитации, т. е. от двух причин разного рода — от движения-взаимодействия материи на микроуровне и от состояния гравитационного поля, в котором происходят эти движения-взаимодействия. Первая причина — это всегда отражение энергонасыщенности множества движений и взаимодействий. Наиболее адекватно эта суммарная энергонасыщенность выражается через плотность внутренней энергии. Способны ли атомные часы (квантовые генераторы вообще) гибко и оперативно реагировать на изменение внутренней энергии? Нет. И это не предусмотрено самой природой. Более того, если бы атомные часы оказались на это способны, это нарушило бы стабильность Вселенной. Не смогли бы не только существовать, но и возникнуть неживые и тем более живые тела Вселенной, ибо атомы и молекулы, легко реагирующие на изменение внешней среды, также легко изменяли бы свои основные характеристики и даже распадались бы. А кроме того, излучение волн из атомов и молекул — это явление хотя и не единичное, но и не массовое. Есть множество движений и взаимодействий, которые не могут быть сведены к излучению волн. Иными словами, одно из множества проявлений микромира не может адекватно отразить его суммарные проявления.

Итак, атомные часы, обладая исключительной устойчивостью к внешним воздействиям, исключительным постоянством своих характеристик, не обладают предрасположенностью к реагированию на изменения внутренней энергии в той локальности, в которой они находятся.

Почему же тогда атомные часы реагируют на изменение гравитационного поля? Потому, что изменение гравитационного воздействия в общем случае не только частично изменяет внутреннюю энергию путем воздействия на наиболее податливые движения-взаимодействия, но, кроме того, оно изменяет само пространство — изменяет метрику пространства во всей локальности, на которую распространяется это изменение. Утверждение о том, что гравитационное воздействие с неизбежностью, но в разной степени изменяет пространство, представляется плодотворным и для нашего рассуждения. Ибо, таким образом, гравитация воздействует на все движения-взаимодействия и изменяет сами движения — изменяет скорость осуществления событий в микромире… Хотя бы потому, что любое движение — это и есть преодоление пространства.

Именно поэтому квантовые генераторы реагируют на изменения гравитационного поля и не реагируют на изменения внутренней энергии. Именно поэтому итальянские физики зафиксировали различный темп времени в горах и в долине. Несомненно, что «отказ» атомных часов реагировать на изменения энергии во внешней среде не может быть абсолютным. При значительных энергетических нагрузках еще задолго до того, как атомы начнут распадаться, они изменят характеристики своих излучений.

Если в обычных земных условиях приращение темпа времени под влиянием изменения внутренней энергии составляет величину такого же порядка малости, как и от изменения гравитации, то неудивительно, что не только в быту, но и в науке люди их не замечают. Но я уверен, что в природе есть яркие и мощные проявления зависимости собственного времени космических объектов от плотности их внутренней энергии (активные ядра некоторых галактик, квазары и т. д.) Да и на Земле зависимость времени тел от интенсивности их энергетического состояния уже подтверждена экспериментально. Это очень наглядно демонстрировал в своих опытах Альберт Вейник {18}. В качестве своеобразных часов он использовал кварцевый микрорезонатор с числом собственных колебаний 50 миллионов в секунду. Я не знаю, тарировал ли он этот прибор — установил ли, сколько колебаний соответствуют одной эталонной секунде. Для нас сейчас это не так важно. Главное, что у А. Вейника были эти необычные часы, которые реагировали изменением своих показаний на плотность энергии вблизи от них. Они ускоряли свои показания, даже когда человек рядом волновался, и замедляли, когда человек засыпал.

Есть и в моем распоряжении одно странное свидетельство, кажется, подобного же рода. Только прибором, фиксирующим локальное время, оказались обычные наручные женские часы. Мой брат рассказал, что однажды, когда его жена нервно, на повышенных тонах, разговаривала с сыном, он был рядом и вдруг обратил внимание на часики жены. По мере того, как конфликт разгорался, минуты на табло в часах начали появляться и исчезать намного быстрее, чем обычно. Наконец замельтешили так, что трудно стало разбирать, что собственно они показывают… Когда же конфликт начал утихать — успокоились и минуты. Что это было? Вообще говоря, этому феномену можно найти различные объяснения (например влияние микровибраций), мне же кажется, что часы отреагировали на темп локального времени.[18]

Чтобы закончить с парадоксом атомных часов, нужно четко осознавать, что такие часы появились как отклик на потребности научно-технической цивилизации. Прежде всего они служат для синхронизации событий, для фиксации перемещений. Часы, которые окажутся способными реагировать не только на изменения гравитации, но и на все изменения энергетических состояний материи, для вышеназванных целей совершенно не пригодны. Если бы одномоментно все точные часы оказались подменены часами, тонко реагирующими и на изменения внутренней энергии, то очень скоро на Земле, и даже в ближнем космосе, произошли бы грандиозные катастрофы.

И тем не менее, я утверждаю, что нужны и часы, реагирующие на энергетические изменения среды. Это должны быть «химические часы» (используем название, придуманное И. Пригожиным). Их область, например, — длительные технологические, химические процессы, при которых результат определенных этапов зависит от интенсивности внутренней энергии в системе. Их область — медицина и экология будущего, сопоставление космических объектов с различной внутренней энергией. Наконец, их область — психофизические феномены. Я думаю, что уже в XXI веке появятся часы, которые будут сочетать в себе два принципиальных устройства (атомные и химические часы), которые будут снабжены двумя кнопками. Нажав одну, можно будет узнать, как движется время, привязанное к эталонной секунде. Нажав другую, можно будет узнать насколько темп локального времени отличается от эталонного.

Анализ формулы (2.1) показывает, что в частном случае, в условиях слабого и неизменного гравитационного поля при незначительном энергетическом потоке, воздействующем извне на покоящееся тело, его собственное время будет определяться только величиной плотности внутренней энергии в самом теле. (Ибо принятые ограничения предполагают, что в локальности тела не возникает значительных изменений гравитационного потенциала, не возникает ощутимых для времени изменений радиуса кривизны пространства.) При этом зависимость темпа времени от плотности внутренней энергии тела носит линейный характер — насколько изменится внутренняя энергия в теле, настолько же изменится и его собственное время. Отношение этих величин неизменно и численно равно единице.

Сделанные допущения и выводы позволяют рассмотреть вопрос о возможности изменения массы тел и приблизиться к одному из самых интересных следствий гипотезы.

Воспользуемся пояснениями к формулам (2.1) и (2.3) и выразим массу покоящегося тела:

Беглый анализ формулы как будто бы приводит к неутешительному выводу о том, что масса тела всегда будет оставаться постоянной, как бы мы ни старались изменить внутреннюю энергию тела.

Казалось бы, величина массы всегда постоянна, ведь при изменении плотности внутренней энергии соответственно изменится и темп собственного времени, а значит, отношение Е^T_u к t^Т₀ всегда будет равно единице. Собственное время тела, таким образом, как бы обречено постоянно следовать за внутренней энергией. Интуиция, однако, подсказывает, что здесь что-то не так.[19] Но Бог с ней, с интуицией, она легко может подвести. Но ведь фактическое изменение веса тел зафиксировано в многочисленных экспериментах и не только в опытах проф. Н. Козырева (о чем уже лет 30 с почтением и некоторым удивлением без устали пишут популяризаторы науки). В чем же дело? Если изменение веса тел при воздействии на них потоками энергии — это объективная реальность, то должны быть и причины, нарушающие линейность в отношении плотности внутренней энергии и темпа времени.

Действительно, такая причина есть. Но прежде всего подчеркнем, что в принципе любое воздействие на тело извне изменяет его внутреннюю энергию, в то же время любое изменение внутренней энергии может изменить состояние среды. Именно поэтому мы не имеем права рассматривать тело, взаимодействующее с внешней средой, как систему замкнутую. Вернее, такое право у нас есть, но тогда нам придется рассматривать взаимодействие тела со средой как акт, происходящий только в теле. При этом придется отбросить и факторы, связанные с динамикой взаимодействия. Но ведь это все равно, что поставить чайник с холодной водой на пламя газовой горелки и ожидать, что вода до точки кипения нагреется мгновенно.

Рассматривая тело совместно с неким внешним энергетическим потоком (или, несколько идеализируя: как модель — с внешней энергетической оболочкой), мы имеем дело с единой, но комплексной системой «тело плюс оболочка». Темп собственного времени оболочки будет очень высоким, т. к. энергия у нее значительна (по определению) при очень малой массе. Суммарный темп времени в комплексной системе возрастает; между тем, рост внутренней энергии в теле отстает от роста потока энергии в системе и, следовательно, от роста темпа ее собственного времени.

В этом корень проблемы. На период, пока в теле происходят структурные изменения или меняется баланс сил (или и то и другое), в теле нарушается отношение плотности внутренней энергии к темпу собственного времени — отношение становится меньше единицы. Именно в этот период взаимодействия тела и потока извне и происходит снижение массы тела, пропорциональное степени нелинейности.

Как только внутренняя энергия в теле достигает нового уровня, соответствующего изменившемуся взаимодействию, прекращается и снижение массы тела.

Это объясняет причину снижения массы тел и в принципе, и количественно в опытах проф. Н. Козырева (о чем и пойдет речь ниже).

Очевидно, можно утверждать, что подмеченная взаимозависимость между внутренней энергией тела, его гравитационной массой и темпом его собственного времени носит характер то ли физического закона, то ли некоего правила. Эту закономерность — правило стабильности гравитационной массы — можно сформулировать следующим образом.

В условиях слабого гравитационного поля при неизменном (стационарном) взаимодействии тела и среды между плотностью внутренней энергии тела, его гравитационной массой и темпом собственного времени сохраняются неизменные отношения, причем отношение плотности внутренней энергии к темпу времени равно единице, а физический смысл этих понятий тождественен. При увеличении мощности потока, воздействующего на тело, масса тела снижается, но только на период, пока внутренняя энергия тела не достигнет нового уровня, соответствующего новому взаимодействию. В этот период темп времени приобретает физический смысл показателя степени взаимодействия тела и среды.

Используя «правило стабильности», можно прогнозировать создание в технических устройствах специфических условий, при которых окажется возможным контролируемо и в широких пределах изменять массу, а по сути — локально управлять гравитацией. Об этом — в четвертой главе.

Теперь о другом. Исходя из физической сущности времени, мы имеем возможность конкретизировать универсальную формулу А. Эйнштейна об эквивалентности энергии и массы применительно к случаям, когда переход массы тела в энергию сопровождается деформацией пространства-времени в локальности тела.

Представим себе, что, в силу каких-то внутренних причин, масса некоего тела вдруг начала превращаться в энергию (в поле). Если этот процесс вялотекущий и длительный, то, в принципе, вся масса, в конце концов, может перейти в энергию и при этом в локальности этого тела не только не будет искривляться пространство-время, но даже приращение собственного времени будет с такой же интенсивностью возникать, с какой и рассеиваться в окружающей среде. Так, вероятно, протекают естественные излучения радиоактивных элементов или специально заторможенные ядерные реакции.

Иное дело, когда процесс перехода массы в энергию носит лавинообразный характер. Тогда неизбежно не только изменение собственного времени, но, вероятно, и искривление пространства-времени. А следовательно, при этом часть энергии превращения неизбежно должна расходоваться на изменение метрики пространства. И этому явлению соответствует преобразованное уравнение Эйнштейна:

где Е — энергия тела, эквивалентная полной массе тела; m_Е — часть массы, участвующая в переходе в любую форму проявленной энергии (кинетическую, ядерную, электрическую т. п.); т — часть массы, участвующая в локальном искривлении пространства-времени.

Понятно, что энергия, затраченная на деформацию пространства (на изменение его метрики), равна E_T = m_T* c²         (2.6)

Допустимо гипотетическое утверждение, что и при обратном переходе, т. е. при переходе энергии в массу (при определенных скоростях перехода), часть энергии также расходуется на деформацию пространства-времени. Эту гипотезу можно попытаться аргументировать следующими соображениями. Теория относительности утверждает, что инертная масса тела, движущегося с околосветовой скоростью, растет пропорционально кинетической энергии, которую приобретает тело. Соответственно растет и полная масса тела. При этом, утверждают релятивисты, изменяется — снижается — темп собственного времени тела. За счет чего? Только ли за счет влияния прироста массы на внутреннюю энергию тела. Сомнительно, ведь время, как мы уже знаем, двулико и зависит как от внутренней энергии, таки от гравитационного состояния пространства, в котором находится тело. А следовательно, допустимо предположить, что при динамическом переходе энергии в массу часть энергии превращения деформирует пространство, изменяя его метрику.

А из этого, в свою очередь, следует, что движущиеся с околосветовыми скоростями тела не сокращают свои линейные размеры в направлении движения (как это утверждает теория относительности), а напротив — тела самим фактом своего движения изменяют состояние и масштаб пространства. Не тело становится короче, а «линейка» длиннее.

Таким образом: взаимное превращение энергии и массы в любой материальной системе при больших и динамических скоростях протекания процессов неизбежно требует части энергии превращения на формирование нового собственного времени за счет деформации пространства.

Так, вероятно, происходит при аннигиляции частиц, при взрывах ядерных зарядов, при электрических разрядах. Такими же, но только несравненно более грандиозными эффектами сопровождаются взрывы сверхновых звезд, взрывы или мощные динамические излучения других космических объектов. И, вероятно, в результате подобных процессов может возникнуть некая и повременная локальность, способная в течение некоторого времени сохранять свою целостность. Очень похоже, что типичными примерами земных временно стабильных энергонасыщенных, а следовательно, иновременных образований являются шаровые молнии и насыщенные электричеством грозовые тучи. А в принципе — любая газоподобная подсистема, временно сохраняющая темп времени, отличный от времени среды, является иновременной локальностью.

Назовем такое иновременное образование «облаком времени».

И совершенно не исключено, что такая иновременная локальность, путешествуя в пространстве и времени, может оказаться в контакте с живыми или неживыми субъектами Земли. Такая встреча может привести к удивительным парадоксам и загадкам времени (частично об этом ниже — в третьей главе).

Принимая, наряду с реляционной, и гипотезу динамическую, я присоединился к тем, кто еще в древности утверждал, что существует только настоящее: «прошлого уже нет — будущего еще нет» (концепция восходит к Гераклиту Эфесскому). Но поскольку время относительно объективно или даже субъективно воспринимается людьми, то было бы неправильно абсолютизировать настоящее только как миг между прошлым и будущим. Ибо в этом случае этот миг — только математическая точка и не обладает даже теоретической протяженностью, а следовательно, не может быть наполнен содержанием. В реальной жизни этот миг действительно всегда ускользающее мгновение, однако насыщенность его зависит от того, «чего нет», — от прошлого и будущего, оттого, сколько информации из прошлого всплывает в настоящем и сколь сильны и множественны ожидания (переживания), связанные с будущим.[20]

Пользуясь случаем, выражаю свою благодарность А. Годованцу за копию неопубликованного письма А. Вейника, которое он любезно предоставил в мое распоряжение.

Сторонники статической концепции утверждают, что во Вселенной (или ее части) одновременно существуют время настоящее, время прошлое и время будущее. Эта концепция еще более древняя, чем концепция динамическая, и восходит, вероятно, к ведам.

Отдавая предпочтение динамической концепции времени, я вынужден несколько слов сказать о ее антиподе — о концепции статической. Напомним, что «суть ее сводится к тому, что наше сознание, двигаясь вдоль своей мировой линии, «наталкивается» на различные события, встречается с ними; этот момент встречи и переживается нами как «настоящее время», или «теперь» {4}.

Как видите, в данной трактовке просматривается идеалистический момент. Не случайно данная концепция, возникнув в глубокой древности, так «интенсивно обсуждалась религиозно настроенными философами Средневековья…» {4}. Не случайно, что и я, приводя в качестве примера суждения современных сторонников статической концепции, сослался на Ш. Ауробиндо {33}, философия которого наполнена восточным мистицизмом.

Между тем, в последние годы наметилась определенная реанимация статической концепции.

Мне кажется, что живучесть статической концепции в значительной мере объясняется тем, что часть людей верит в существование где-то в «реальностях высшего плана» всемирного энергоинформационного поля. Чем обосновывается существование такого поля? Да, в общем-то, ничем. Ситуация скорее выглядит так. Среди множества предсказаний будущего, наряду с прогнозами тысяч и тысяч шарлатанов встречаются сбывшиеся предсказания, которые трудно отнести только на счет совпадения. И достаточно часто приходится признаваться себе, что иногда предзнание будущего почему-то возможно. Если вы это отвергаете бесповоротно и окончательно, то все для вас прекрасно — вы «как бы» умный, а «они» — «как бы» странные и нет проблем. Но если вы допускаете в принципе возможность пред- знания будущего, то возможны два варианта. Первый — вы верите, что во Вселенной есть высший разум (например Бог), который знает все обо всем и о прошлом, и о будущем, и для вас тоже нет никаких проблем.

А вот если вам беспокойно и вы хотели бы найти объяснение более научное, то дело плохо — столетия проходят за столетиями, а никакого разумного механизма предзнания будущего люди не знают. Туг-то и является энергоинформационное поле (или космический компьютер, или вселенский информационный банк…). И многим этого достаточно. А в этом банке — информация на любой вкус и о прошлом, и о настоящем, и о будущем. Это как раз то место во Вселенной, где три времени существуют одновременно. Нужно только научиться считывать информацию, и, конечно же, незамедлительно являются тысячи умельцев…

Но вот проблема, в статической концепции мир усложнен до невообразимости. Представьте себе, что для меня и для вас, для вашей домашней кошки, для блохи, которая живет на кошке, для микроба на блохе, для всех существ Вселенной, которые уже существовали, существуют или еще будут существовать, уже заготовлены все события… Я, конечно, опустился до сарказма, и это нехорошо, но сделал я это в значительной степени осознанно. Если во Вселенной подавляющее большинство событий приводят систему, участвующую в событиях, к уменьшению энергии, то в энергоинформационном поле все наоборот — энергия и информация бесконечно возрастают. То есть тут налицо нарушение не только здравого смысла (что, впрочем, не удивительно, ибо здравый смысл, когда речь идет о познании, становится неопределенным и относительным), тут нарушается второй закон термодинамики… Нарушается принцип минимальной достаточности… Только живые существа, да и то в молодости, противостоят росту энтропии, а тут… Грустно это.[21]

Перед тем как перейти к свойствам времени, вытекающим из гипотезы локально-когерентного времени, я хочу показать, что, несмотря на некоторую новизну гипотезы, она не противоречит тем широко известным релятивистским эффектам, в которых так или иначе присутствуют моменты изменения хода времени.

В этом смысле очень показательны широко известные эксперименты, выполненные физиками из Мэрилендского университета. В первой главе с этими экспериментами мы уже познакомились. Напомню, что речь шла о сравнении хода часов на самолете и на Земле. Суммарный результат ускорения хода часов на самолете составил 47 наносекунд. Эффект складывается из двух частей (см. формулу 2.2). В знаменатель формулы входит параметр «г» — расстояние между центрами тяжести Земли и часов. Для часов, установленных на самолете, это расстояние на протяжении всего эксперимента превышало соответствующее расстояние для земных часов на 10 километров. То есть самолет и часы на нем притягивались к Земле с силой притяжения, меньшей, чем часы земные. Это не только уменьшило силу гравитационного притяжения, но, в соответствии с нашими представлениями, привело к ускорению внутренних процессов в самолете (и в часах) и к дополнительному изменению темпа их собственного времени в сторону повышения.

Но одновременно с этим на самолетные часы действовал второй фактор — скорость движения самолета относительно Земли. Действие этого фактора привело к увеличению инертной массы самолетных часов, соответственно, увеличило силу притяжения, действующую на них. В конечном счете, это способствовало некоторому снижению темпа их собственного времени. Но в сумме под действием двух (противоположно действующих) факторов часы на самолете за время эксперимента ушли вперед на 47 миллиардных долей секунды. Иными словами, я хочу подчеркнуть следующее: наши формулы не противоречат в принципе представлениям о релятивистских эффектах. Что касается точности формул, то, конечно, нужны эксперименты, которые позволили бы и оценить формулы, и уточнить их.

На мой взгляд, очень важно, что предлагаемая гипотеза локально-когерентного времени позволяет расширить круг объясняемых явлений. Есть явления, которые с позиций сегодняшних знаний проявляют себя очень странно и непонятно. Теперь исследователи смогут обратить внимание на то, что некоторые из парадоксальных явлений сопровождаются процессами с относительно высоким (или низким) уровнем внутренней энергии. В таких телах должен быть повышенный (или пониженный) темп собственного времени вне зависимости от их скорости и гравитационного воздействия на них. Забегая вперед, могу высказать предположение, что такими объектами могут оказаться квазары (подробнее в третьей главе). Есть также предположение, что Венера обладает пониженным, по сравнению с земным, темпом собственного времени. И это связано не только с гравитацией.

С позиции предлагаемой гипотезы находят альтернативное объяснение такие фундаментальные явления, как природа квантовой неопределенности, парадоксальные свойства квазаров, изменение гравитационной массы тел в опытах проф. П. Козырева, становятся понятными хроноаномальные свойства тел вращения и другие явления. Появляется возможность без мистики предсказать механизмы осуществления таких загадочных явлений, как телепортация и левитация макротел, а также некоторых психофизических феноменов. С позиций неоднородного пространства-времени можно объяснить ряд хронометрических парадоксов в геологии, а так же несовпадения летописных и расчетных дат солнечных затмений {25}. Теоретически возможно осуществить проект «машины времени» для путешествия в будущее без использования релятивистских эффектов полета со скоростями, близкими к скорости света.

Исходя из нового понимания физической сущности времени, можно утверждать, что установление собственного времени любого тела Вселенной с учетом только его относительной скорости и гравитационных отношений можно считать достаточным лишь для частного случая, когда плотность внутренней энергии тела равна или незначительно отличается от плотности внутренней энергии системы, с которой его сопоставляют.

Завершая подраздел, сделаем главный вывод: физическая природа времени обусловлена первоистоками его происхождения. Время появляется, формируется и качественно изменяется, во-первых, под воздействием суммарных движений-взаимодействий материи на микроуровне, во-вторых, под воздействием гравитационного состояния пространства — изменения его метрики, обусловленного, в свою очередь, гравитационными отношениями материальных систем.

Реальное физическое время — это проявление и отражение энергетического состояния материи в гравитационном поле. Природа времени двулика, поскольку зависит от двух различных проявлений Вселенной, но она и двуедина, поскольку в каждой материальной системе и гравитация, и внутренняя энергия взаимно влияют друг на друга.

Сформулируем кратко основные свойства времени:

1. Каждая материальная система Вселенной, в общем случае, обладает собственным временем. Собственное время каждой материальной системы является мерой гравитационного поля в локальности системы, мерой плотности внутренней энергии в этой системе и зависит от скорости ее движения относительно выбранной системы отсчета.

2. Моменты времени в разноместных материальных локальностях Вселенной различны.

3. Любая материальная система обладает как собственным временем, так и излучает и поглощает псевдопотоки времени, при этом условными носителями времени, т. е. псевдопотоками, являются материальные частицы и их совокупности, атак- же материальные поля, способные к взаимодействиям.

4. Мощность воздействия псевдопотоков времени на материальную систему определяется параметрами «носителей времени» и характером их взаимодействия с частицами, полями и веществом системы.

5. Элементарные частицы, обладая собственным темпом времени, одновременно являются и носителями иновременных псевдопотоков времени.

6. Собственное время каждой системы тем более когерентно, т. е. едино и одинаково, чем однороднее гравитационное поле системы и чем ближе по величине плотность внутренней энергии всех подсистем.

7. Псевдопотоки времени под действием определенных условий могут концентрироваться, например, в виде газоподобных подсистем, образуя неустойчивые равновесные структуры, способные кратковременно существовать со своим локально-когерентным временем, отличным от квазикогерентного времени системы.

8. Собственное время элементарных частиц, несмотря на наличие у большинства из них массы покоя, слабо реагирует на слабые гравитационные поля типа земного.

9. Собственное время любой системы изменяется дискретно, минимальная величина изменения времени эквивалентна кванту энергии.

10. Собственное время живых систем и псевдопотоки времени от них могут как независимо, так и по их воле ускоряться или замедляться в соответствии с изменениями плотности их внутренней энергии.

11. Время любой материальной системы, и Вселенной в целом, не одинаково в прошлом, настоящем и будущем.

И последнее. Время во Вселенной универсально по своей природе во всех ее локальностях. Оно везде одинаково зависит от состояния (кривизны) пространства и от физических процессов и их взаимодействий. Но время в каждой локальности имеет различную количественную величину — различный темп, и в этом смысле нужно говорить о неоднородности времени и можно — о некоторой изотропности времени в больших пространственных объемах.

Мир действительно многомерный, но не за счет координат пространства, а за счет координаты времени.

Перед личностью Николая Александровича Козырева хочется склонить голову. Он принадлежал к тем людям, которые отдаются идее полностью, посвящая ей всего себя и всю свою жизнь. Такие люди встречаются среди деятелей искусства, среди таких людей много святых, но, увы, много и религиозных фанатиков и революционеров-догматиков.

Н. Козырев посвятил свою жизнь Времени. Чем бы он ни занимался, проблемы времени его не оставляли. Даже в тюрьме и ссылке.[22]

И вот что поразительно. Менее чем через четыре месяца после освобождения Н. Козырев защищает докторскую диссертацию «Источники звездной энергии и теория внутреннего строения звезд». Обратите внимание, что тема работы как бы предшествует его основному выводу. Впрочем, по порядку. Н. Козырев в диссертации утверждает, что «звезда (например Солнце. — А.Б.) не представляет собой «атомный котел», вырабатывающий энергию за счет термоядерных реакций… ее внутренняя температура… недостаточна для возникновения и поддержания реакций ядерного синтеза. Вообще звезда — не реактор, а машина, перерабатывающая пока не известную нам (выделено мною. — А. Б.) форму энергии в радиацию». Мне кажется, Николай Александрович осторожничает — кое-что ему, наверное, уже было известно. Может быть, еще смутно, но он наверняка подозревал, что неизвестная энергия как-то связана с физическим временем.

Следующий шаг Козырева заключался в допущении, что неядерный источник «должен проявить себя не только в звездах, где его трудно отделить от термоядерного, но и на планетах. Ведь планеты отличаются от звезд прежде всего малыми массами…». Козырев регулярно наблюдал Луну. Он искал следы вулканической деятельности. В 1951 г. он пишет: «Высокая температура внутри больших планет подтверждает полученный нами из анализа внутреннего строения звезд вывод о том, что свечение небесных тел имеет совершенно особую природу и не связано с ядерными реакциями».

В 1958 г. в одной из своих работ Н. Козырев впервые провозгласил то, что так долго вынашивал: физическое время является «движущей силой», носителем энергии. Именно время, по мнению Н. Козырева, «служит основой для непрерывной выработки энергии внутри небесных тел». Реакция ученого мира была мгновенной, как хорошо подготовленный удар в боксе. В газете «Правда» появилась статья ведущих академиков Л. Арцимовича, П. Капицы и И. Тамма под очень характерным названием «О легкомысленной погоне за научными сенсациями». Более терпимой выглядела статья в английском научном журнале: «…выдержит ли гипотеза Козырева испытание критикой или нет, его подход отмечен новизной, которая не может не стимулировать физиков». (Подобной терпимости нам не хватало во времена Козырева, не хватает и теперь.)

И опять судьба оказалась благосклонной к Н. Козыреву. 3 ноября 1958 г. он направил спектрограф на лунный кратер «Альфонс» и получил спектрограмму, свидетельствующую о выбросе газа из центральной горки кратера. Может быть, наступили самые светлые годы в жизни ученого. Да, были критика и неверие, но в конце концов пришло и признание. В 1969 г. решением Международной академии астронавтики профессор Н.А Козырев был награжден именной золотой медалью с вкрапленными семью алмазами «за замечательные телескопические и спектральные наблюдения… показывающие, что Луна все еще остается активной планетой…».[23]

А теперь мое сугубо личное мнение. Конечно, открытие вулканизма на Луне навсегда вошло в историю и навсегда связано с именем Козырева. Но оно же стало и началом длинной цепи ошибочных представлений о времени, с которыми проф. Козырев прошел до конца жизни. Он уверовал в то, что время является причиной неядерного разогрева космических объектов. Дальше все пошло как по накатанной дороге, свернуть с которой оказалось невозможным. Да он и не хотел. Да и не смог бы — не тот тип человека. Он уверовал в существование Времени как универсальной мировой субстанции.

Но сегодня, вчитываясь в обоснования его причинной механики, невозможно отделаться от впечатления некоторой искусственности и даже непреднамеренной натяжки. В основе его теории несколько аксиом. Вот Н. Козырев обосновывает аксиому о том, что между причиной и следствием всегда существует «некоторое пространственное различие dx». Он пишет: «Действительно, раз причины и следствия не могут быть совмещены, то между ними должно существовать… пространственное различие… С точки зрения математического анализа dx является размером точки и должно считаться равным нулю при обычных математических операциях, например при вычислениях длины всей причинно-следственной цепи. Для выражения условия непроницаемости материальных точек мы вынуждены пользоваться этим понятием, хотя оно и не разработано математически. Физический смысл этого понятия позволяет (выделено мною, — А.Б.) нам рассматривать dx как интервал более высокого порядка малости, чем бесконечный интервал пространства в анализе. С математической точки зрения этот подход является совершенно не строгим, но он диктуется (выделено мною,— А.Б.) физическим смыслом разбираемой нами задачи».

Вот так, не меньше и не больше — по принципу: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Что это за «интервал более высокого порядка малости»? Как представить себе положительную величину, меньшую, чем нуль? Разве что он диктуется специальным «смыслом», тогда, конечно, тогда другое дело… И уже считается обоснованным утверждение о том, что между причиной и следствием всегда существует некий минимальный элемент пространства. А если есть интервал пространства, то неизбежно есть и элементарный интервал времени для преодоления этого пространства — dt. А значит, имеется возможность разделить расстояние на время, из чего, как известно, получится скорость.

Скорость чего бы выдумали? Николай Александрович вначале не очень уверенно предполагает, что «постоянная с² является как бы скоростью превращения причины в следствие и может служить мерой времени». И что же? А то, что уже на следующей странице автор приходит к замечательному выводу: «Мировой ход времени определяется универсальным псевдоскаляром с, имеющим размерность скорости. Потом выясняется, что искомая мера хода времени с2 численно равна 700 км/с». Дальше: «Существующий в Мире ход времени устанавливает в пространстве объективное отличие правого от левого». Н. Козырев поясняет: «Ход времени должен быть абсолютной величиной, поэтому абсолютное различие будущего от прошедшего должно быть связано с некоторым абсолютным различием, которое должно быть у пространства. Будучи изотропным, пространство не имеет различий в направлениях. Но в пространстве есть абсолютное различие между правым и левым, хотя сами эти понятия совершенно условны. Поэтому ход и определяется величиной, имеющей смысл линейной скорости поворота. Понятие будущего и прошедшего определяется для всего мира без всякой условности. Поэтому с помощью знака с2 можно объективно определить, что называется правым и что — левым, Из опытов, о которых будет рассказано дальше, следует, что ход времени нашего Мира положителен в левой системе координат. Отсюда получается возможность объективного определения левого и правого следующим образом. Левой системой координат называется та система, в которой ход времени положителен, а в правой — в которой он отрицателен. Из рассмотренных псевдоскалярных свойств хода времени сразу вытекает основная теорема причинной механики: Мир с противоположным течением времени равносилен нашему Миру, отраженному в зеркале».

Это краткая, но достаточно полная характеристика причинной механики Н. Козырева. И вот уже лет тридцать некоторые ученые согласно кивают головами. И я готов поверить, что действительно между причиной и следствием всегда есть некий промежуток времени и пространства.

Там, где взаимодействия осуществляются с помощью частиц- переносчиков (например фотонов), там (допустим) и существует минимальное расстояние, в начале которого микрочастица начинает свой неотвратимый путь к контакту с некой частицей и с неизбежностью его заканчивает. Поскольку взаимодействия всегда квантовы, т. е. дискретны, то существование такого минимального акта в причинно-следственных отношениях можно допустить. Но из этого не следуют выводы, которые смог сделать проф. Козырев. Из этого следует только лишь то, что акт взаимодействия элементарных частиц осуществляется с такой- то скоростью и это зависит от таких-то факторов. И все, и не более того.

Я потратил так много времени на критику основ причинной теории Н. Козырева именно потому, что это основы, на них держится вся пирамида, с помощью которой он и обосновывает свою теорию, и объясняет результаты, полученные в экспериментах. Дальнейшие теоретические соображения приводят Н. Козырева к представлению о том, что время обладает активными свойствами — направленностью и плотностью, а из этого, в частности, следует (по Козыреву), что «ход времени может создать дополнительные напряжения в системе… быть источником энергии». А так же что «благодаря конечности хода времени причинные связи не являются абсолютно прочными, имеется возможность их видоизменить и даже обращать, т. е. влиять следствием на причину».

Упомянутая «конечность хода времени» может кому-то показаться некой универсальной характеристикой (проф. Козырев тоже так полагал). Отмечу по этому поводу, что это очень важное для теории Козырева свойство времени следует из предположения о наличии в природе все того же dx. «Превращение причин в следствия требует преодоления «пустой» точки пространства. Без дальнодействия перенос через эту бездну действия одной точки на другую может осуществиться только с помощью течения времени…»

Похоже, что такой вывод Н. Козырева опирается, в частности, на уверенность в том, что мировое пространство — это абсолютная пустота, в которой элементарные частицы совершенно изолированы друг от друга, пока между ними с помощью времени не случаются акты взаимодействия. Кажется, он не допускал и мысли о том, что так называемая квантовость взаимодействий — это не обязательно скачок через пустоту, это может быть непрерывное взаимодействие, при котором количественные скачки есть результат качественных накоплений в течение определенных временных интервалов. Этим участие времени во взаимодействиях и исчерпывается. Допустить такое видение взаимодействий на фундаментальном уровне Н. Козырев не мог — полетела бы вся его причинная механика.

Перед тем как перейти к опытам Н. Козырева, сделаем еще одно, последнее, допущение. Допустим, что теория уважаемого профессора верна, а я просто ничего не понял. Такое допущение — это не акт моего самосожжения и не литературный прием. Я хочу подчеркнуть следующее: если теоретические предпосылки Н. Козырева правильны, то в экспериментах должно быть однозначно подтверждено (как он сам пишет), что «…процессы в Мире происходят не только во времени, но и с помощью времени. Ход времени является активным свойством, благодаря которому время может оказывать механические воздействия на материальные системы» (выделено мною.—А.Б.). Иными словами, Козырев утверждает, что, во-первых, время — это независимая реально существующая физическая субстанция (явление), и, во-вторых, берется продемонстрировать это, показав, как «оно» воздействует на характеристики материальных систем.

Увы, именно этого не случилось. Несмотря на то, что в ряде экспериментов были получены замечательные, даже уникальные результаты, подтвердить то, что они обусловлены именно активными свойствами времени, на мой взгляд, проф. Козыреву не удалось.

Не знаю, обратили ли вы внимание, что во всех лабораторных опытах Н. Козырева всегда присутствует некий физический, или химический, или механический процесс, который будто бы играет второстепенную (побочную) роль. Активную роль, по замыслу экспериментаторов, играет, например, плотность времени, а роль скромного певца за сценой исполняет или вибрация, или процесс температурный, или деформация… Сам Николай Александрович понимал, конечно, что это не случайность. Он допускал, что не только время влияет на вещество, но и наоборот: иногда вещество (материя) способно оказать воздействие на физическое время. Так сказать, снисходил до грешной материи. Даже обосновывал необходимость присутствия «рядом» неких реальных процессов. Но отводил им роль чего-то вроде выключателей-включателей, чего-то вроде стимуляторов…

Вот описание нескольких опытов знаменитого профессора. «При исследованиях влияния времени на электропроводность резистора в качестве стандартного процесса, контролирующего чувствительность системы, применялось испарение ацетона на расстоянии 10–15 см от изучаемого резистора. Однако процесс испарения может оказать влияние на резистор не только повышением плотности времени, но и самым тривиальным образом — благодаря понижению температуры, происходящему при испарении. Чтобы учесть этот эффект охлаждения, была сделана попытка прямых измерений температуры в окрестностях испаряющегося ацетона посредством ртутного термометра Бекмана с ценой деления шкалы 0,01. Первые опыты без тепловой защиты показали падение температуры на несколько сотых градуса… Однако и при теплоизоляции резистора термометр продолжал показывать практически то же падение температуры. Это удивительное на первый взгляд обстоятельство свидетельствовало, что термометр реагировал не на изменение температуры, а на излучение времени при испарении ацетона, которое, внося организацию, вызывало сжатие ртути.

Дальнейшие опыты, проведенные с большой осторожностью, подтвердили это заключение. Картонная трубка, в которую входила часть термометра с резервуаром ртути, была окружена ватой и опущена в стеклянную колбу. Пробный процесс осуществлялся вблизи колбы, а отсчет высоты ртути в капилляре определялся по температурной шкале из другой комнаты через закрытое окно. Высота ртути уменьшалась при растворении сахара в воде устоявшейся температуры и увеличивалась, когда вблизи термометра помещалась сжатая заранее пружина. Значит, в первом процессе действительно излучалось время, а во втором случае оно поглощалось перестройкой вещества пружины при ее деформации».

Описанные опыты, наверное, характерны для Козырева-экспериментатора. Вначале в качестве объекта исследования заявляется резистор, а затем, как будто случайно, объектом исследования становится термометр. Конечно, это не страшно, хотя удивляет. Меня лично больше испугала категоричность, с которой автор сделал вывод о том, что «термометр реагировал не на изменение температуры, а на излучение времени при испарении ацетона, которое, внося организацию, вызвало сжатие ртути». Если после изоляции термометра он продолжал реагировать на испарение ртути, то это однозначно свидетельствует только об одном: о том, что между ними сохранилось некое взаимодействие и совершенно не обязательно, чтобы оно свелось только к излучению времени. Точно также, как и сжатая пружина, помещенная возле термометра, не обязательно поглощала время. Нужно бы вначале отбросить возможное влияние других причин. Например, в сжатой пружине изменяется энергия упругости, а следовательно, изменяются взаимодействия между атомами. Кто может сказать, как это отразится на ближайшем окружении?

Пожалуйста, вернитесь к первой главе и освежите в памяти описанные в ней три опыта Н. Козырева. Как видите, в трех экспериментах из четырех присутствуют, казалось бы, посторонние процессы, в четвертом — процесс деформации медного листа вообще неотделим от эксперимента ни в пространстве, ни во времени. И, как уже отмечалось, недостаточная чистота самих экспериментов, т. е. рассматриваются возможные влияния одних сил (процессов) и совершенно не принимаются во внимания другие. Например, подносится к подвешенному на весах гироскопу термос с горячей водой (гироскоп становится легче на 4 мг) и на основании утверждения, что процесс теплопередачи отсутствует, делается заключение о том, что в гироскопе изменилась плотность времени. А как же остальные тонкие эффекты, которые с неизбежностью возникнут возле гироскопа, если к нему подвинуть термос? Как быть хотя бы с тем банальным фактом, что термос — это масса и, следовательно, не может не оказать гравитационного воздействия на гироскоп? Ведь еще в 1797 г. Кевендиш продемонстрировал, что подвешенные на нитях тяжелые шары притягиваются друг к другу. А кроме того, горячая вода, перемещенная к весам, — это некий энергетический акт, что, в свою очередь, не может (теоретически) не изменить в этой локальности гравитационный потенциал. Или допустим, что тёпловые излучения от термоса не идут, но это совершенно не исключает потока других электромагнитных излучений, например в радиодиапазоне.

Конечно, влияние этих и подобных им факторов может быть ничтожно малым, но ведь и сам эффект снижения веса тоже мал — менее 0,005 %. Нет никакой гарантии, что суммарное воздействие всех неучтенных факторов не окажется величиной того же порядка, что и полученный результат. А кроме того, вполне допустимо участие во взаимодействиях и новых полей, и новых сил, о которых сейчас мы знаем очень мало или совсем ничего.

Летом 1998 г. на международном конгрессе по фундаментальным проблемам естествознания (Санкт-Петербург, Россия) были прочитаны два доклада, посвященные наследию Николая Козырева. Оба я умудрился пропустить и очень сожалел. Пришлось развить бурную деятельность… Наконец я встретился с одним из авторов. Оказалось, что в свое время, будучи младшим специалистом, он участвовал в постановке многих опытов Козырева. С искренним изумлением я услышал от него, что опыты Козырева не отличались ни чистотой научной постановки, ни достаточно строгой повторяемостью результатов. Впоследствии я прочитал у самого Козырева удивительные свидетельства об особенностях постановки и проведения опытов, а также о тех трудностях, с которыми сталкивались экспериментаторы.

Вот, в частности, что писал Николай Александрович: «При малой плотности время с трудом воздействует на материальные системы, и требуется сильное подчеркивание причинно-следственного отношения (выделено мною — А.Б.), чтобы появились силы, вызванные ходом времени… Существует, по-видимому, много обстоятельств, влияющих на плотность времени в окружающем нас пространстве. Поздней осенью и в первую половину зимы все опыты легко удаются. Летом же эти опыты затруднительны настолько, что многие из них не выходят совсем… Очевидно, плотность времени меняется в широких пределах из-за процессов, происходящих в природе, и наши опыты являются своеобразным прибором, регистрирующим эти перемены. Если это так, то оказывается возможным воздействие одной материальной системы на другую через время».

Как видите, несмотря на понимание нечеткости-неточности опытных результатов, несмотря на признание некоторой зависимости времени от материального мира, сам Н. Козырев, кажется, не сомневается, что во взаимодействиях время первично по отношению к материи.

Главное, что сводит на нет большинство экспериментов Н. Козырева, заключается в том, что в них присутствуют в качестве как бы «безбилетных» участников вполне реальные физические или химические процессы. Оказывается, без них время не желает проявлять свои активные свойства. Как бы доброжелательно мы ни относились к теории Н. Козырева, мы должны усомниться. Как, например, можно говорить об изменении плотности времени в деформированном медном листе и не подумать о том, что в листе в результате деформации изменилась внутренняя энергия и, возможно, именно поэтому произошло изменение собственного времени (а следовательно, и потеря веса)?[24]

В теории профессора Козырева причины и следствия удивительным образом поменялись местами. Не время через придуманные активные свойства воздействует на вещество, а вещество через энергопроявления порождает тот или иной темп времени.

В экспериментах Н. Козырев фиксирует изменение веса тел под воздействием (как он считает) активных свойств времени. Теоретически предвидеть величину изменения массы (веса) тел он даже не пытается, и понятно почему. Потому что связь реальных процессов с конечным результатом ему непонятна. Она и не может быть понята в принципе, так как в первооснове представлений о времени заложена неверная предпосылка о том, что время — это некая субстанция, частично (ау Ньютона полностью) не зависимая от материи.

С позиций гипотезы локально-когерентного времени понятен и физический смысл реальных процессов, которые приводят, в конце концов, к изменению веса тел, и становится возможной их теоретическая предсказуемость.

Анализ математических зависимостей, приведенных выше, позволяет наглядно увидеть, от чего зависит и темп собственного времени тел, и изменение их веса. Формулы (2.1,2.2,2,3) свидетельствуют, что собственное время любой подсистемы зависит, в частности, от ее собственной массы и массы центрального тела, оттого места, которое занимает подсистема относительно центра и оси вращения центрального тела, оттого, покоится оно или движется, и, в конце концов, от внутренней энергии, присущей подсистеме (которая, в свою очередь, зависит от множества причин). Большая часть этих показателей уже сегодня может быть вполне однозначно определена количественно.

Что касается причин, в силу которых в опытах Н. Козырева были зафиксированы эффекты снижения веса тел, то в большинстве случаев (если не во всех) Николай Александрович (вольно или невольно), меняя энергетическое взаимодействие экспериментального тела со средой, с неизбежностью нарушал отношение плотности внутренней энергии тела к темпу времени (см. раздел 2.2). Отклонение этого отношения от единицы в сторону уменьшения (а возможно, и возникновение нелинейности) сохранялось до тех пор, пока в экспериментальном теле не возникало новое энергетическое и структурное состояние, соответствующее новому взаимодействию. Именно в этот период нестационарного взаимодействия тела и среды уменьшалась гравитационная масса тел в опытах проф. Козырева (см. формулу 2.4).

В силу краткости этого периода снижение веса было и незначительным по величине (в пределах 1 %) и относительно кратковременным.

Поэтому Н. Козыреву не удавалось зафиксировать снижение веса при упругих деформациях. Ведь именно в силу упругости материала нелинейность практически отсутствовала. Отношение плотности внутренней энергии к темпу времени становилось равным единице сразу же после снятия нагрузки (удара).

Понятно также, почему так называемая плотность времени оказывалась бессильной изменить вес таких высокопластичных материалов, как, например, пластилин. Тут процесс деформации сопровождался только (или в основном) изменением формы тела без его уплотнения, т. е. почти без изменения внутренней энергии. Кроме того, в реальных опытах Н. Козырева при слабом энергетическом воздействии на экспериментальное тело степень влияния внешнего потока на внутреннюю энергию пластилина была почти нулевой. Возможно, и потому, в частности, что сухой пластилин — диэлектрик.

Одно из самых загадочных явлений, обнаруженных Н. Козыревым в его экспериментах, заключается в том, что при вращении гироскопа в одну сторону вес его не изменяется, а при вращении в противоположную — снижается. Напомним, что сам Николай Александрович этот парадокс объяснял тем, что «существующий в Мире ход времени устанавливает в пространстве объективное отличие правого от левого… Уменьшение веса волчка происходит при вращении его по часовой стрелке, если смотреть со стороны, в которую направлена тяжесть волчка» {16}.

Поскольку мы теперь убеждены, что никаких потоков времени нет и быть не может, то необходимо искать иное объяснение результатам, полученным в экспериментах. И в этом нас, кажется, может выручить активный сторонник теории неоднородности пространства-времени украинский ученый В. Марков {25}.

«…Вращательное движение наблюдается в процессах и явлениях самой различной природы… Все многообразие выражений и форм вращательного движения заставляет задуматься: действительно ли свойства пространства и времени не имеют никакого отношения к этому удивительному феномену материального мира?» В. Марков вводит определение таких понятий, как «вращательное движение», а также собственной экваториальной и орбитальной плоскостей и утверждает, что околосолнечное пространство-время не обладает количественной симметрией ни относительно отражений в пространстве, ни относительно поворотов, т. е. не является однородным. Направление осевого вращения тел, пишет Марков, зависит только от наклонения экватора: при остром угле оно является «прямым», а при тупом — обратным. «Из всех планет только у Венеры наклонение экватора составляет тупой угол… что и обусловливает обратное направление ее осевого вращения… В самом деле, количество космических тел с обратным осевым вращением на порядок меньше, чем с прямым.

Отсюда можно предположить, что одно и то же тело, вращаясь в противоположных направлениях, будет обнаруживать признаки неоднородности пространства-времени, например, иметь различную массу (выделено мною. — А.Б.)».

Между прочим, обратили ли вы внимание, что и проф. Н. Козырев, и другие исследователи, занимающиеся проблемой изменения массы (веса) тел, говорят и пишут преимущественно о снижении массы. Создается впечатление, что для них «изменить» массу и «понизить» ее — это как бы слова-синонимы. Создается впечатление, что уменьшить массу хотя и с трудом, но можно, а повысить ее — дело безнадежное. Во всяком случае, эксперименты как будто подтверждают это. В чем тут дело? Стоит ли за этим некая природная закономерность? Действительно, такая закономерность есть.

Мы знаем, что любое изменение воздействия на тело со стороны внешней среды изменяет в теле внутреннюю энергию. Мы также знаем, что и изменение внутренней энергии приводит в принципе к изменению взаимодействия. Как было показано выше, любое увеличение мощности энергетического потока, воздействующего на тело, снижает его массу, но и любое «самопроизвольное» увеличение внутренней энергии должно приводить к увеличению массы. (Понятно, что и то, и другое длится кратковременно — только в период нелинейности отношения плотности внутренней энергии к темпу времени.)

Но тонкость проблемы в том, что увеличение мощности потоков, воздействующих на тело, — это явление массовое, случающееся всегда и везде, легко воспроизводимое в эксперименте (будь это тепло, исходящее от камина, или лазерное облучение), а увеличение внутренней энергии в силу каких-то «внутренних» причин, например распада (расщепления) ядер или «самопроизвольных» переходов, когда атом без всякой внешней причины, «сам по себе», переходит из более возбужденного состояния в менее возбужденное, излучая при этом квант, — явление редкое, присущее только ограниченному классу тел. Вероятно, причина того, что в экспериментах чаще обнаруживают снижение, а не увеличение массы тел, кроется именно в этом.

Проблема теории времени профессора Козырева — это проблема его теоретической концепции. (Кажется, в этом плане его подвела все та же цельность его характера.) Но это вовсе не значит, что его опыты уже не представляют интереса для науки. Множество закономерностей, которые он впервые подметил, все еще ждут своих исследователей — ждут более глубокого понимания. А кроме того (и может быть, это главное), есть у Н. Козырева целый пласт исследований, который и сегодня является остро злободневным. Я бы сказал, даже кричаще сенсационным. Конечно же, речь может идти только о его открытии того, что время распространяется мгновенно — о его астрономических экспериментах.

Это никак не укладывается в мое представление о времени хотя бы потому, что никаких потоков времени в природе не существует. Но сейчас речь не обо мне, а об удивительных результатах, которые получил Николай Александрович в своих астрономических опытах. Козырев считал, что о времени нельзя говорить, что оно распространяется обычным образом, он допускал, что это тот случай, когда энергия распространяется без импульса. Это и позволяет времени мгновенно сообщать о себе на любые расстояния. Но бог с ней, с теорией. Главное, что Козырев это получил экспериментально. Это потрясло ученых и, поверьте, продолжает «потрясать» до сих пор. Конечно, не всех. Ортодоксы и чиновники от науки вполне спокойны.

В чем же состоял эксперимент? В трубу телескопа помещалась металлическая пластина, способная легко изменять свое сопротивление прохождению электрического тока, т. е. некий резистор. Выбирали определенную звезду и направляли в ночное небо телескоп. И резистор реагировал: 1) на видимую звезду, т. е. зарегистрировал сигналы от того места, где звезды уже нет, где она была много миллионов лет назад, иными словами, по отношению к нам сегодняшним был зарегистрирован сигнал из прошлого; 2) на пустое место на небосводе, где звезда находится в настоящий момент (а лучи долетят до нас через много миллионов лет), т. е. был зарегистрирован сигнал из настоящего; 3) на пустое место на небосводе, которое только будет занимать звезда, когда к ней «придет световой сигнал от Земли, испущенный в момент наблюдения», т. е. был зарегистрирован сигнал из будущего.

Согласитесь, есть от чего закружиться голове. Сам Н. Козырев «интерпретировал этот результат как возможность связи посредством физических свойств времени с прошлым и будущим вдоль соответствующих световых конусов и с настоящим — вдоль гиперплоскости одномоментных событий» {47}.

На этом можно было бы и поставить точку — мало ли научных курьезов. Меня, однако, сильно смущает, что к результатам этих астрономических опытов Козырева серьезно относятся некоторые выдающиеся ученые, например В. Олейник. Еще более удивительно, что результаты, подобные козыревским, получены сравнительно недавно в Новосибирске группой исследователей, возглавляемой академиком М.М. Лаврентьевым {48}, а также исследователями в Киеве {49}.

Чтобы «не сойти с ума», я ищу для себя объяснений… Может быть, приемлемое в этом случае — принцип дополнительности Бора. То есть неучтенное влияние личности (личного состояния) исследователя на прибор и, соответственно, на конечный результат. Мне ничего не остается, как рассказать эпизод, который я только что вспомнил. Известный экстрасенс А. Кашпировский в начале своей карьеры был уверен, что его положительное воздействие на пациентов осуществляется только через механизм самовнушения. Однажды его попросили участвовать в эксперименте. Среди прочих он воздействовал взглядом на колонию микроорганизмов. Именно его подопытные микробы вначале сбились в кучу, а затем, пораженные чем-то, осели на дно. Каким образом эти существа внушили себе, что им нужно погибнуть? Я допускаю, что неосознанное желание определенным образом повлиять на резистор не более сложно, чем осознанное, например — согнуть проволоку в запаянной стеклянной трубке (а ведь это научный факт). Но и такое объяснение не убеждает.

Ясно одно: «мгновенное» распространение времени тут совсем ни при чем.

Нет потоков времени. Зато есть гипотетическая возможность изменения состояния пространства под воздействием энергетического потока от звезды в направлении наблюдателя на Земле. Что собой представляют носители энергии, на что они воздействуют? На материальные поля или на геометрию пространства? Может быть, это электроны Олейника — электроны с торсионной компонентой — или что-то еще, это покажет будущее.

Важнее сегодня принять гипотетическое допущение: в результате контакта носителей энергии, заполнивших пространство, это пространство изменило плотность своей внутренней энергии и темп его собственного времени резко возрос. Земля воспринимает поток информации от звезды как узкий луч, направленный к нам. Теперь длительность любого события в этом пространстве (луче) минимальна. Это, естественно, относится и к световым сигналам, и к потокам элементарных частиц. В связи с тем, что, движущиеся в пространстве сигналы и наша Земля находятся в различных физических системах отсчета, у нас и создается впечатление о мгновенном распространении сигналов от звезды к Земле. Мне кажется, мы не должны забывать, что любая локальность Вселенной постоянно изменяет свое состояние и постоянно готова изменить темп своего собственного времени.

Что касается оценки вклада Н. Козырева в науку о времени вообще, то этот вклад огромен, даже если признать, что концептуально ученый ошибался. Мне кажется, что вся его деятельность, направленная на понимание времени, — это один огромный эксперименте отрицательным результатом и… с огромным положительным эффектом. Его отрицательный результат не менее велик, чем отрицательный результат резонансного опыта Майкельсона, когда не удалось найти эфир.

Н. Козыреву не удалось обнаружить время как нечто самодостаточное, не зависимое (почти) от вещества (материи) или параллельно с материей существующее в Природе, как нечто втекающее в наш Мир из будущего и поэтому противодействующее вселенскому росту энтропии.

Но огромная (и так парадоксально воплощенная) мечта исследователя уже принесла людям пользу и еще больше принесет ее в будущем. У этого человека горькая судьба, потому что он ошибался в гипотезах, и прекрасная, потому что своими трудами — конечными результатами он указал человечеству на тупиковый путь. Похоже, он навсегда освободил науку о времени от необходимости следовать по субстанциальному пути.

Как, на мой взгляд, следует сегодня относиться к некоторым другим бытующим представлениям о сущности времени?

«Нигилистическая» концепция — утверждение о том, что время — это только абстракция, придуманная людьми. Так думали о времени многие мудрые люди в древности, что-то подобное утверждал Эпикур, так (до Эйнштейна) казалось Пуанкаре, так продолжают понимать сущность времени многие профессора во всем мире и даже… мой «неученый» сосед подаче. Если бы в мире не было фундаментальных всеобщих процессов, ответственных, в конце концов, за все периодические явления, то эта концепция имела бы, по крайней мере, теоретическое право на существование.

Сегодня, однако, я надеюсь, стало понятно, что всеобщие и вездесущие движения-взаимодействия материи в микромире как раз и ответственны и за проявление временных свойств, и за правомерность использования в часах периодических процессов, зависящих от этих свойств. Несколько огрубляя ситуацию, можно сказать, что время является побочным продуктом вечного движения материи. У «нигилистической» концепции давно уже нет будущего.

Подавляющее большинство серьезных исследователей времени сегодня придерживается мнения, что время — это природная субстанция, воздействующая на материю (вещество) и, в свою очередь, зависящая от них. Я могу сослаться (в качестве примера) на такое концептуальное понимание времени у академика Лаврентьева и профессора Олейника. Ученые, исповедующие подобные взгляды, (а их, повторяю, большинство), делают великое дело, ибо именно они открывают и конкретные взаимодействия в материальном мире, и конкретные проявления времени. Хотя из- за принципиального мировоззренческого заблуждения им приходится делать лишние движения, если так можно выразиться. Им приходится допускать, что время как некая субстанция в определенных условиях в начале воздействует на вещество, затем вещество откликается на это воздействие и, в свою очередь, воздействует на время. Таким образом, получается, что время проявляет свои свойства, например неоднородность. Допустить, что никакого времени как субстанции нет совсем и что только сама материя (вещество) и проявляют временные свойства, эти ученые почему- то не могут. Замечательно, что это, видимо, не мешает им познавать время в различных его проявлениях.

Правда, как только кто-нибудь из них задает себе и нам вопрос: «Время, что это такое?», происходит интереснейшая вещь. Отвечая на вопрос, автор невольно совершает подмену и вместо того, чтобы рассказать о сущности времени, т. е. о том, что это такое, рассказывает нам о свойствах времени и о его взаимодействиях с материей. Иначе у наших уважаемых ученых и не получится при всем их желании, ибо, если верить в то, что время — это некая субстанция (почти бестелесный дух), то и ответить на вопрос, что это такое, не менее сложно, чем на вопрос, что такое дух божественный.

Какой замечательный образ придумал Артур Эддинггон для обозначения направления времени. «Стрела времени» — это так же прекрасно, как и «черная дыра» и «Большой взрыв», также замечательно, только еще немного лучше, потому что загадочнее. В самом деле, «стрела времени» — это таинственное направление могучего вселенского потока, который миллиарды лет (а может, и вечность) все течет и течет в одном направлении из прошлого через настоящее в неведомое будущее. И все события в этом потоке только неумолимо следуют этому пути. Все живое появляется, живет и умирает, и это тоже как будто бы неумолимое следование потоку времени. Так считали в древности, когда и Время, и Рок в мифических представлениях нередко выступали как синонимы. Так считали и во времена Ньютона, когда господствовала субстанциальная концепция, в соответствии с которой время существует само по себе, на все влияет и ни от чего не зависит. Но так продолжают многие думать и сегодня. Рецидив возрождения субстанциальных представлений оказался возможным и после А. Эйнштейна с его четкими заявлениями о том, что время зависит от взаимоотношений между материальными системами. Обратите внимание, я написал «время зависит», и в этих словах уже как бы слышатся два момента. Во-первых, время как будто бы само по себе существует, а во- вторых, на него (при этом) можно воздействовать через отношения физических тел и событий. Такая двойственность в понимании времени проявляется сегодня в допущении и такого понятия, как мировое время — понятия, мягко скажем, странного. Эта же нечеткость понимания реляционной сущности времени и породила рецидив козыревских представлений. И сегодня еще физики (тем более, философы) пытаются разобраться, почему «стрела времени» имеет одно направление и можно ли «реку времени повернуть вспять».

Почему же так привлекательна «стрела времени» для ученых? Вероятно, прежде всего потому, что создает яркий образ односторонней направленности мирового процесса — времени. И сразу же у нормального ученого появляется естественное желание обосновать эту однонаправленность, связать это главное свойство «стрелы времени» с другими процессами и явлениями в мире, которые также характеризуются односторонней направленностью.

Этим занимался и Артур Эддингтон, когда придумал «стрелу времени». Сегодня выделяют три класса явлений в природе, «которые явно несимметричны во времени и протекают однонаправленно. Это термодинамические процессы, расширение Вселенной и наше психологическое ощущение течения времени».

Эти три класса явлений очень занимают и Стивена Хокинга. В частности, он пишет {39}: «Сначала рассмотрим термодинамическую стрелу времени. Второй закон термодинамики вытекает из того, что состояний беспорядка всегда гораздо больше, чем состояний порядка… Следовательно, если система вначале находилась в состоянии высокого порядка, то со временем будет расти беспорядок… Предположим, однако, что Бог повелел, чтобы развитие Вселенной заканчивалось в состояния высокого порядка… Это означало бы, что беспорядок уменьшается со временем. Я утверждаю, что психологическая стрела времени этих людей (т. е. живущих в таком гипотетическом Мире, — А.Б.) должна быть направлена назад; увидев разбитую чашку, они вспомнили бы, как она стоит на столе, но когда она оказывается на столе они не помнили бы, что она была на полу… Следовательно, наше субъективное ощущение направления — психологическая стрела времени — задается в нашем мозгу термодинамической стрелой времени…»

С этим невозможно согласиться. Наше психологическое ощущение времени основано, с одной стороны, на том, что в наших телах материя всегда находится в микродвижении (и это как бы наше внутреннее время), с другой стороны, на том, что мы находимся в постоянном энергетическом контакте с внешней средой и не можем не отмечать (пусть в некоторой степени, пусть в подсознании) ее «пульс», ее ритмы, и, наконец, на том, что мы просто привыкли определять время по периодическим природным проявлениям. В первооснове всех этих часов — внутренняя энергия как мера активности всего нашего мира.

Далее Хокинг мучается вопросом, а не изменит ли время свое направление на противоположное, когда Вселенная начнет сжиматься, и приходит, наконец, к выводу, что «термодинамическая и психологическая стрелы времени не изменят своего направления на противоположное ни в черной дыре, ни во Вселенной, начавшей сокращаться вновь».

Разобравшись, таким образом, с термодинамической и психологической стрелами, Хокинг возвращается к космологической стреле времени, т. е. спрашивает себя и нас: «… почему беспорядок возрастает во времени в том же направлении, в каком расширяется Вселенная?» Ответ дается несколько неожиданный. Оказывается, потому что во Вселенной сжимающейся мы бы просто не смогли существовать. (Это так называемый «слабый антропный принцип»,) Хокинг поясняет ситуацию так: в начале сжатия беспорядок во Вселенной не может сильно увеличиваться, «ведь Вселенная и гак находилась бы в состоянии почти полного беспорядка. Но для существования разумной жизни необходима сильная термодинамическая стрела; чтобы выжить, люди должны потреблять пищу, которая выступает как носитель упорядоченной формы энергии… Этим объясняется, почему для нас термодинамическая и космологическая стрелы времени направлены одинаково».

Хокинг подводит итог: «Законы науки не делают различия между направлением «вперед» и «назад» во времени. Но существуют по крайней мере три стрелы времени, которые отличают будущее от прошлого. Это термодинамическая стрела, т. е. то направление, в котором возрастает беспорядок; психологическая стрела — то направление времени, в котором мы помним прошлое, а не будущее; космологическая стрела — направление времени, в котором Вселенная не сжимается, а расширяется.

Я показал, что психологическая стрела практически эквивалентна термодинамической стреле, так что обе они должны быть направлены одинаково. Из условия отсутствия границ вытекает существование четко определенной термодинамической стрелы времени, потому что Вселенная должна была возникнуть в гладком и упорядоченном состоянии (т. е. в состоянии однородном. — А.Б.). А причина совпадения термодинамической и космологической стрел кроется в том, что разумные существа могут жить только в фазе расширения…»

На этом можно было бы поставить точку. Познакомились — и хорошо, и не нужно никаких комментариев («когда пушки стреляют — музы молчат». Дальнобойной и крупнокалиберной «пушкой» является Стивен Хокинг). Но все-таки хочется кое- что уточнить. Например, утверждение Хокинга о том, что в сжимающейся Вселенной мы просто не смогли бы существовать. Он исходит из того, что к моменту начала сжатия Вселенная будет находиться в состоянии максимального беспорядка, т. е. «все звезды распадутся, а образующие их протоны и нейтроны распадутся на более легкие частицы». В таких условиях, считает Хокинг, жизнь не сможет зародиться, поскольку любой жизненный процесс — это всегда увеличение энтропии во внешней среде. Энтропия же в это время и так максимальна (Вселенная находится в состоянии максимального беспорядка).

Согласимся с этим, но обратим внимание, что речь идет именно о моменте перехода Вселенной из фазы расширения в фазу сжатия. Но ведь из этого совершенно не следует, что жизнь не может возникнуть в последующие периоды сжимающейся Вселенной. Например, через 500 тысяч лет или через миллион. Для Вселенной это возраст младенческий. Но в этот период запреты, которые наложил С. Хокинг на возникновение жизни, не действуют, потому что уже возникнет неоднородность материи. Не смогут появляющиеся легкие атомы находиться везде и в равных количествах, и одновременно. Следовательно, неоднородность-разноплотность в различных локальностях и породит различную степень упорядоченности, различный уровень энтропии. И ничто не помешает живому возникнуть, увеличивая при этом энтропию во внешней (по отношению к себе) среде. Ведь Вселенная к тому времени уже не будет максимально упорядоченной. А возникнув, жизнь будет продолжаться, пока условия сжатия не превысят неких пределов, допустимых для живых систем. Совершенно аналогично с тем, как существуем мы в условиях расширяющейся Вселенной, — Вселенная расширяется, а мы сохраняем целостность. И при сжатии Вселенной все живое миллиарды лет будет сохранять свою целостность… Ну хотя бы потому, что ее разумным представителям не будет известен «слабый антропный принцип» — может быть, именно потому, что он слабый..

Что касается утверждения Хокинга: «Я показал, что психологическая стрела практически эквивалентна термодинамической стреле, так что обе они должны быть направлены одинаково», — то это, с позиций гипотезы локально-когерентного времени, более, чем безусловно так. «Более» — потому, что практически это одно и тоже. Термодинамический процесс всегда направлен в сторону роста беспорядка (роста энтропии), потому что беспорядок статистически более вероятен и энергетически более выгоден, чем порядок. Время всегда «направлено» от причин к следствиям, от прошлого к будущему, т. е. «как бы движется» в том же направлении, что и рост энтропии. Но в основе направленности и того и другого явления лежит общий для них — первопричинный — процесс элементарных актов движения материи. Психологическое ощущение времени в значительной мере и основано на подсознательном ощущении этих актов как в своем организме, так и за его пределами. Иными словами, говорить о том, что психологическая стрела времени практически эквивалентна термодинамической стреле; — это значит сказать избыточно много или избыточно правильно. Это аналогично утверждению, что человеческая рука и ее фотография похожи друг на друга. Термодинамическая и психологическая стрелы времени — это действительно почти одно и то же. Термодинамическая фиксирует реальные физические процессы, а психологическая — отражает их (их же) в подсознании и сознании.

Однонаправленность различных природных явлений и совпадение их направлений с «направлением» времени выражает или родство генетическое (как у термодинамического процесса с психологическим ощущением времени), или чисто внешнее, как у расширения Вселенной и психологической стрелы времени.

Можно, конечно, сопоставлять однонаправленность времени с направлением других явлений, но при этом всегда нужно помнить, что время — это явление вторичное. Сопоставляя направленность некоего явления Вселенной с направлением времени, мы по сути всегда сопоставляем это явление с причинно-следственной последовательностью событий на микроуровне. В этом смысле никогда направленность времени и некий однонаправленный вселенский процесс не могут являться двумя параллельными и равноправными явлениями. Ибо времени как независимого самодостаточного физического явления просто нет.

Время в этом смысле — это только последовательность движений материи, происходящая с различной энергетической интенсивностью.

Пока такой взгляд на природу времени не станет вначале достоянием гласности, а затем и более или менее общепринятым, в науке будут непрерывно являться идеи не только о стрелах времени, но и о возможности «повернуть реку времени вспять». Таким открытием, например, недавно обрадовал читателей британского журнала «Нью сайентист» американский ученый Л. Шулман. По мнению мистера Шулмана, черные дыры являются не остатками взорвавшихся звезд, а «элементами далекого будущего», где время движется в обратном направлении. Очень интересно… насчет природы черных дыр, а что касается движения времени «назад», так об этом выдвигаются гипотезы едва ли не ежегодно. И это всегда привлекательно, то есть очень бы хотелось… Но не более того. Время вспять повернуть не может, поскольку потоков времени нет (нет как самостоятельного физического явления).[25]

Даже в черных дырах, несмотря на чудовищно огромную гравитацию, собственный темп времени может быть сколь угодно замедленным, может быть почти равным нулю… Но всегда «почти», ибо энергия движения-взаимодействия материи не может быть отрицательной. Какими бы замедленными ни были движения и какими бы слабыми ни были взаимодействия. Если черные дыры, в конце концов, испаряются (так считает С. Хокинг), то это совсем не «мертвые» объекты, они обладают внутренней энергией, а значит, собственным временем. И «течет» там время в том же направлении, что и везде: от прошлого через настоящее к будущему. Кстати, такой же точки зрения придерживается и Стивен Хокинг.

Выражение «стрела времени» столь же прекрасно по форме, сколь и сомнительно по содержанию.

Завершая эту основную главу, я хочу подчеркнуть, что «новизна» предлагаемой гипотезы не является пионерской в том смысле, что, начиная с глубокой древности, идеи о связи времени и материи, о зависимости времени от материальных воздействий постепенно овладевали умами исследователей. Один из главных выводов моей гипотезы о том, что времени вообще нет вне материальных взаимодействий, — это логическое завершение долгого пути, которым следовали Платон, Лукреций, Лейбниц, Бошкович и др., конечно, Эйнштейн и Пригожин, а также менее великие наши современники: В. Копылов, Ю. Белостоцкий, Ф. Канарев, В. Марков и др. И, разумеется, каждый из них гордо нес (и несет) свою долю груза и свое представление о том, что же он несет.

Возможно, сегодня в понимании происхождения и сущности времени мы (т. е. все, кто четко и последовательно придерживается реляционных позиций) достигли того уровня, когда можно сказать: «Хватит искать черную кошку втемной комнате, когда ее там нет».

Человечество слишком долго искало не то и не там, и в этом, вероятно, главная причина затянувшегося непонимания сущности времени.

Основные выводы по второй главе:

1. Внутренняя энергия любой материальной системы в условиях слабого и неизменного гравитационного поля является главным фактором, формирующим собственное время системы.

2. Собственное время каждой материальной системы Вселенной является мерой плотности внутренней энергии и гравитационного воздействия в этой системе и зависит от скорости ее движения относительно выбранной системы отсчета.

Физический смысл времени заключается в том, что время — это энергетическое состояние материи, ее проявление и отражение в определенном гравитационном поле. Причинная последовательность движений материи определяет так называемое направление хода времени, а темп времени определяется энергопроявлением материи в процессе ее взаимодействия в гравитационном поле.

Примечания:

1

Строго говоря, словосочетание «темп времени» — это тавтология, поскольку в понятие времени уже входит представление об интенсивности, с которой происходит смена событий. Однако это словосочетание наряду с более точным «интервал времени» уже закрепилось в литературе, в том числе и научной.

2

Под материальной системой здесь и далее понимается субъект Вселенной, обладающий массой (энергией), импульсом, — единичный или состоящий из совокупности гравитационно связанных подсистем.

14

Между прочим, именно Эйнштейн был крестным отцом такого взгляда на поле гравитации, в соответствии с которым оно признается материальным. Рад ученых, однако, считают, что гравитационное поле не материально, а является отражением метрических свойств пространства-времени.

15

Фейнберг Е.Л. УФН, 1997. С. 167–455.

16

К сожалению, в первом (киевском) издании этой книги был ошибочно указан интервал изменения этого коэффициента; правильно: ag >1. Увы, это была не опечатка, а результат нечеткого понимания физического смысла.

17

Интересный вопрос: почему человек, очнувшийся от летаргического сна, начинает стареть ускоренными темпами, словно организм спешит наверстать упущенное. Можно предположить, что вообще организм стареет с интенсивностью, зависящей как от темпа времени той локальности, в которой он живет, так и от того, какое его собственное биологическое время, определяемое интенсивностью энергозатрат тела. Но несомненно, что и на генном уровне есть некий код, в котором запрограммировано старение. И так же, как ядро атома определенного изотопа не может изменить свой период полураспада под воздействием природных (земных) энергий, так и этот код не может быть изменен в диапазоне энергетических проявлений, свойственных человеку.

18

"Интересно и немного смешно отреагировал на описание этого свидетельства ученый-астрофизик, который первым читал рукопись. На полях он написал брезгливое «фи», в смысле — «фи, какая гадость!». Видимо, такое свидетельство он расценил, как оскорбление науки, ну, знаете, это как если бы некто пытался обнаружить тонкий квантовый эффект при засолке огурцов. Но, может быть, оказались травмированными и его эстетические чувства — человек-то он образованный. Писал же когда-то хороший русский писатель Карамзин, что его шокирует слово «парень». Мол, он тут же начинает чувствовать, что у парня, рассевшегося под деревом и играющего на сопилке, воняют, простите, дурно пахнут онучи-портянки. Впрочем, я отвлекся… К счастью, природные явления существуют вне зависимости от прекрасного эстетического воспитания наших ученых.

19

"Приращение массы в связи с изменением энергии, что следует из эйнштейновской зависимости Е = mс² — не в счет. При обычных энергиях они всегда исчезающе малы, т. к. всегда численно равны приращению энергии, деленному на 9*10⁹.

20

Уже после того, как была подготовлена рукопись этой работы, я получил несколько писем от Анатолия Годованца — украинского исследователя времени из г. Каменец-Подольского. В частности, он прислал мне свою брошюру «Сколько продолжается настоящее?», в которой показал, что настоящее — это не мгновение, не имеющее протяженности. Автор исходит из известных представлений о том, что после взаимодействия между двумя частицами проходит некоторый период, пока не произойдет новое взаимодействие. В эти мгновения для частиц прошлого уже нет, а будущее еще не наступило. А. Годованец утверждает, что настоящее длится 2,7-10^mс. Любопытно, не правда ли? Но для макромира настоящее — это все-таки мгновение, постоянно скользящая черта, пусть даже и чуть-чуть размытая.

21

Впрочем, грустно и от того, что никакого энергоинформационного поля скорее всего нет, а значит, нет и одновременного существования настоящего, прошлого и будущего. И следовательно, очень трудно, а может быть, и совсем невозможно получать аномальным способом информацию из прошлого и будущего. А это, согласитесь, значительно обедняет нашу жизнь, делая ее менее таинственной, менее интригующей.

22

Не все, наверное, знают, что Н. Козырев (как и многие до него и после) был репрессирован. 25 мая 1937 г. он был приговорен «к десяти годам тюремного заключения с поражением в политических правах на 5 лет, с конфискацией…». Примерно в то же время в Ленинграде были арестованы более 100 ученых и осуждены по подозрению в «участии в фашистской троцкистско-зиновьевской террористической организации, возникшей в 1932 г. по инициативе германских разведывательных органов и ставившей своей целью свержение Советской власти и установление на территории СССР фашистской диктатуры». (Выписка из справки Управления КГБ по Ленинградской области от 10.03.89 г.) Многие арестованные в 1936—37 гг. сотрудники Пулковской обсерватории были расстреляны или погибли в тюрьмах и лагерях. Козыреву повезло, хотя в январе 1942 г. Таймырским окружным судом он еще раз был приговорен к 10 годам лишения свободы (сверх отбытого срока) «за проведение враждебной контрреволюционной агитации среди заключенных». Невозможно удержаться, чтобы не привести образцы обвинения. Вот некоторые пункты: «1) подсудимый — сторонник теории расширяющейся Вселенной; 2) считает Есенина хорошим поэтом, а Дунаевского — плохим композитором; 4) не согласен с высказыванием Энгельса о том, что «Ньютон — индуктивный осел»… Ему повезло, он был освобожден досрочно в связи с ходатайством академика Г. Шайна и других видных ученых.

23

Приведенные выше биографические данные о Н. Козыреве, в основном, заимствованы мною из очерка «Николай Александрович Козырев» А.И. Дадаева, помещенного в избранных трудах ученого.

24

Я слабый человек и не могу запретить себе удовольствие от такой прозрачной, но, увы, грубоватой аналогии. Допустим, некий исследователь пришел к убеждению, что порывы ветра, уплотняясь, выдувают из карманов бумажные деньги. И вот однажды ночью перед самым домом его останавливает неприятный субъект и просит закурить. Исследователь искренне сообщает, что он курить бросил, и доброжелательно советует подозрительному типу поступить также. Но… налетел порыв ветра, а когда исследователь очнулся… у него мучительно болел затылок и в карманах было пусто. Утром он говорил жене: «Видишь ли, дорогая, конечно, денег жалко, но в то же время я очень рад, что подтвердилась моя теория: если порывы ветра сопровождаются определенными физическими процессами, то деньги из карманов исчезают всегда». Нечто подобное происходит и в опытах Козырева.

25

Если когда-нибудь гипотеза локально-когерентного времени окажется в руках у кого-нибудь из друзей мистера Шулмана, то, пожалуйста, выполните мою просьбу. Позвоните ему и спросите только об одном: что такое время? И, конечно, г-н Шулман вам расскажет о теории относительности, наверное, не забудет отметить ее недостатки, например, что «теория относительности говорит нам, каков темп течения времени, от чего зависит его замедление, но не отвечает на вопрос, почему оно вообще течет…».

Конечно, г-н Шулман расскажет и о том, что «развитие Вселенной идет по замкнутому кругу, диктуемому различным движением времени», т. е. возможным ходом времени то вперед, то назад… И после того как он расскажет все это и многое-многое другое, вы очень мягко спросите его: а что такое время? И он опять вам расскажет… А потом, когда положит трубку, останется один и глубоко задумается, он, может быть, ответит самому себе словами Блаженного Августина, жившего 1500 лет назад. «Я прекрасно знаю, что такое время, пока не думаю об этом, но стоит задуматься — и вот я уже не знаю, что такое время».

Ибо, не ответив на этот «вечный» вопрос, не понимая физической природы времени и первоистоков его происхождения, можно создавать любые, в том числе и очень красивые, гипотезы.