Степени свободы

Автор: Владимир Сперанский.

Любое государство хочет следить за своими гражданами и контролировать их настолько, насколько это вообще возможно, для чего и существуют соответствующие спецслужбы. Можно негодовать по этому поводу, можно протестовать, но это факт — каждое правительство желает максимально ограничить свободу подданных для укрепления и сохранения своей власти, а последние в свою очередь жаждут ограничить эти желания (например, путем создания правозащитных организаций). Эта борьба продолжается всегда и на всех уровнях и неудивительно, что когда киберпространство, что бы мы ни подразумевали под этим размытым термином, приобрело достаточную популярность для того, чтобы в нем накопилась некая критическая масса пользователей, спецслужбы разных стран обратили на него свое пристальное внимание.

Интернет в нынешнем виде существует уже довольно давно — фактически, больше десяти лет. Как видно, этого срока недостаточно, чтобы некоторые политики даже наиболее продвинутых в технологическом плане государств осознали тот факт, что традиционные методы контроля в киберпространстве не действуют. Нельзя без улыбки читать предложения некоторых наших депутатов или законопроекты администрации Буша (это, поверьте, нечто!), из которых видна чудовищная каша, царящая в головах законодателей, и их же фантастическая необразованность в вопросах, которые они пытаются регулировать (судя по отдельным шедеврам, многие из них представляют себе Интернет в виде эдакого нефтепровода, который можно при желании перекрыть). Тем не менее, не надо полагать, что раз министерский чиновник — необразованный болван, то и подвластные ему спецслужбы отличаются некомпетентностью — практически всегда это не так. И когда партия говорит: «Надо!», в смысле, принимается закон об ограничении, цензуре или мониторинге, комсомол неизменно отвечает: «Сделаем!», то есть соответствующие профессионалы начинают работать. И не надо думать, что технически подкованные, образованные и умелые специалисты не носят погоны — еще как носят.

С другой стороны, у нас в стране наблюдается внушающая некоторую надежду тенденция: депутаты далеко не всегда разбираются в том предмете, которым рвутся управлять, но при этом те, кому по должности положено разбираться в вопросе, вполне адекватны. Так, например, заместитель министра информационных технологий и связи РФ Дмитрий Милованцев, комментируя «Закон о связи 2004 года», сказал, что «регулировать среду распространения из-за того, что она распространяет то, что в нее вводят участники информационного обмена, просто некорректно и неэффективно». Аналогично высказался прошлой осенью и руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский.

За рубежом наблюдаются три позиции по данному вопросу. Цивилизованные страны по большей части считают, что регулирование Интернета бессмысленно; так, в начале этого года верхняя палата парламента Великобритании отвергла законопроект 74 , который предусматривал введение цензуры в Cети и разрешал полицейским без санкции суда удалять страницы, связанные с терроризмом. Вторая позиция прямо противоположная: 3 мая организация «Репортеры без границ» обнародовала отчет о состоянии свободы слова в Интернете, предъявив претензии к 24 странам, среди которых Бирма, Куба, Иран, Ливия, Северная Корея, Китай, Вьетнам, Белоруссия, Туркменистан и Узбекистан. Третья позиция — американская. Бравые потомки «коровьих мальчиков» демонстрируют, как обычно, феерическую двойственность. С одной стороны, они откровенно плюют на постулат Томаса Джефферсона, что «тот, кто отказался от свободы ради безопасности, не заслуживает ни свободы, ни безопасности», и принимают патриотические антитеррористические акты, которые дают властям возможность контролировать электронную переписку, вводят фильтры в публичных пунктах доступа, закрывают сайты антиглобалистов и блоги тех, кто освещает войну в Ираке. С другой стороны, они не забывают о своей уникальной миссии единственных в этом мире носителей демократии, свободы и истинных общечеловеческих ценностей и поэтому — без шуток! — разворачивают широкую кампанию по борьбе с попытками иностранных государств ограничить использование Интернета, даже организовывают специальную группу, которая будет следить за этим.

Конечно, нельзя отрицать, что вопрос о цензуре и ее принципиальной допустимости является спорным. Многие ратуют за то, чтобы ввести ее, например, из морально-этических соображений — дабы запретить порнографию, сайты с пропагандой насилия, наркотиков и др. Но даже если отбросить то, что технически это сделать невозможно, и подобный — весьма востребованный! — контент всегда пробьет себе дорогу, автор этих строк склонен скорее согласиться с Борисом Натановичем Стругацким, который полагает, что любая цензура плоха хотя бы потому, что вызывают глубокое сомнение мотивы и компетенция тех, кто будет ее осуществлять — «…а судьи кто?».

Вообще, даже если не считать, что цензура — личное дело каждого, надо помнить, что сегодня сделать так, «чтоб не писали», в Интернете невозможно чисто технически; и в этом Тимоти Лири оказался прав, провозглашая свободу в киберпространстве. Если российские или американские провайдеры не желают держать у себя какой-либо сайт, его всегда можно перенести на территорию другого, не столь щепетильного, государства, а посетители сайта этого даже не заметят. Вон, например, агентство «Кавказ-центр» пыталось размещать свои сервера в России (с понятным результатом), потом в Финляндии (власти удовлетворили первое же поступившее требование России о запрещении деятельности сайта), в Литве (гордые прибалты долго думали, но потом все-таки решили не связываться) и, наконец, в Швеции. Там они продержались полтора года, но в начале мая потомки викингов отреагировали на заявление посольства России в Швеции и конфисковали сервер. Сайт, что неудивительно, по-прежнему жив: на момент написания этой статьи он хостился где-то в Грузии, и не приходится сомневаться, что его создатели найдут в ближайшее время страну, которая проигнорирует мнение российского МИД’а по данному вопросу.

Приказать, «чтоб не читали», тяжело, но можно — если речь идет об ограниченном контингенте читателей, конечно. Если вы беспокоитесь, что ваши дети залезут в ваше отсутствие куда не надо и найдут там нечто такое, что вы не сможете им объяснить, — установите соответствующее программное обеспечение, благо этого добра сегодня более чем достаточно. Впрочем, далеко не всегда такую фильтрацию производят для ограничения доступа к какому-то контенту — иногда родитель просто хочет, чтобы ребенок делал уроки, а не играл в World of Warcraft, а руководитель фирмы по понятным причинам желает, чтобы его сотрудники не лазили с рабочих компьютеров по развлекательным сайтам.

Трудность в том, что все имеющиеся на сегодняшний день системы фильтрации крайне несовершенны. И если речь идет о разрешении доступа только к определенному набору сайтов — тогда да, с этим никаких проблем нет. Но практически всегда наблюдается обратная ситуация: требуется запретить доступ к «ненужным» сайтам, а достаточно качественных систем распознавания «нужности» пока не существует, потому что ИИ (Искусственный Интеллект или Идиот, на выбор) вынужден соревноваться с людьми — создателями «запретных» сайтов, которые всячески жаждут пробиться к потребителю сквозь все фильтры и заслоны. Учитывая, что устанавливают эти фильтры чаще всего не искусственные, а вполне себе натуральные идиоты, результат бывает плачевным — по статистике, до 80% отсеиваемых контент-фильтрами сайтов вполне безобидны. Никогда не забуду сисадмина в московском биологическом НИИ, который запретил доступ всем сотрудникам к сайтам, на которых присутствовало слово sex; если вы не поняли шутку юмора, посмотрите в словаре точное значение и вспомните, что речь идет о биологах. Этот альтернативно одаренный товарищ еще и появлялся на работе раз или два в неделю, так что до следующего его визита все, кто работал, скажем, над проблемами скрещивания картошки, страшно удивлялись сообщению браузера, что «страница заблокирована из-за неприличного содержимого».