Жизнь Египта в такой степени зависела от разлива Нила, что всему с этим связанному придавалась огромная важность. Гелиакический восход Сириуса, Собачьей звезды, свидетельствовал о приближающемся подъеме воды в реке. Неудивительно поэтому, что звезда или божество, ею олицетворяемое, стали предметом поклонения.

Легко предположить, что за колебаниями уровня почвы, зависящими от уровня воды в Ниле или в Средиземном и Красном морях, египтяне наблюдали постоянно и с большой тщательностью. От этого зависело орошение полей, а также заполнение водой каналов и резервуаров. Избыток воды был столь же нежелателен, как и ее недостаток. Земная кора, как говорят геологи, находится в более или менее подвижном состоянии, то поднимаясь, то опускаясь. Ученые жрецы Египта знали об этом еще по меньшей мере семь тысяч лет назад, когда прокладывали первые каналы и создавали первые резервуары. Тем самым они старались обезопасить долину Нила как от засухи, так и от заболачивания почвы.

Экекян-Бей уделил этому вопросу много внимания в своей замечательной работе «История древних памятников», опубликованной в 1863 году. Главное место среди этих памятников занимают пирамиды и обелиски. Мы лишь кратко коснемся основных моментов, затронутых в книге, а всех заинтересовавшихся читателей приглашаю обратиться к первоисточнику.

Экекян-Бей считает, что строители всех пирамид, обелисков, сфинксов и храмов в момент их возведения регулировали их основания, сообразуя их с уровнем ближайших морей. В любой последующий момент мудрые жрецы могли при помощи определенных инструментов выяснить, поднимается или опускается почва. На основании полученных данных они обращали внимание на каналы, принимая меры, чтобы обеспечить желаемое изменение уровня воды. Есть основания полагать, что в долинах Инда и Ганга жрецы, которые являлись весьма учеными людьми, прибегали к таким же мерам.

Г-н Дюфу, автор исчерпывающего труда «Четыре пирамиды Гизы», утверждает, что «важнейшим среди многочисленных характерных особенностей Великой пирамиды можно назвать… определение и вечное сохранение совершенного знания о гидравлическом уровне Нила и долины по отношению к самому нижнему уровню Красного моря».

Он подразделяет результаты, полученные «этим точнейшим инструментом», на две категории: «1. Хронологические, хронологическо-астрономические и исторические. 2. Гидравлико-геологические, геодезические и географические». Рассматриваемый нами вопрос относится ко второй категории. Автор признает предположительный характер изыскания, но мудро замечает: «Часто достоверности мы добиваемся через гипотезы».

Г-н Дюфу касается очень интересного вопроса об анонимных династиях Манефона, контрастирующих с теми, в которых приводятся имена царей, он пишет следующее: «Совпадение эпох правления этих анонимных династий с периодами подъема уровня почвы, которые имели место в Египте, представляется нам поразительным. Известно, что при Двенадцатой и Тринадцатой династиях был отмечен подъем почвы, за которым последовал подъем уровня воды в Ниле возле второго порога на семь метров. Проведя некоторые расчеты, мы почти уверились, что находимся на верном пути и наша теория имеет под собой основание. Уверенность наша стала полной, когда мы применили свою систему в обратном порядке, а именно сопоставили периоды понижения уровня почвы с периодами правлений различных династий».

Таким образом, очевидно, что «мудрые египтяне, которым была вверена судьба страны, учли уровень воды в Ниле и колебания почвы при строительстве пирамиды, которая могла служить теперь в гидравлических и геодезических целях для регулирования ежегодных наносных отложений Нила в его ложе и в долине».

Квадрат и треугольник с их свойствами, соотношение диаметра и окружности, радиуса окружности и стороны квадрата – все это пытливый глаз может увидеть в пирамиде.

Г-н Эгню в своей работе, опубликованной в 1838 году, говорит: «Пирамиды Египта представляются священными символами, выраженными в наиболее подходящей архитектурной форме. Главной целью этих сооружений было служить погребальными памятниками, но вместе с тем египтяне стремились увековечить в пирамиде свои геометрические познания».

Г-н Эгню был, вероятно, первым, кто взглянул на пирамиды с этой точки зрения. По его мнению, «третья пирамида являлась истинным воплощением принципа квадратуры круга».

Г-н Джон Тейлор, автор книги «Великая пирамида: кто и зачем построил ее?», высказывает предположение, что перпендикулярная высота так относится к двойному основанию, как диаметр к длине окружности. Это зависит от угла, образуемого гранью пирамиды и ее основанием.

Угол наклона грани пирамиды был более точно определен в 1837 году, после того как полковник Говард Вайз обнаружил остатки облицовочных плит. По мнению г-на Тейлора, угол наклона составляет 51°49?46?, а по подсчетам профессора Смита – 51°51?14?. Здесь на сцену выходит так называемая теория я, говорящая об отношении длины окружности к длине диаметра. Как известно, число ? равно 3,14159. Впрочем, Архимед приводит другую цифру – 3,14286, а индус Виджа Ганита говорит о 3,1416.

По этому поводу г-н Тейлор замечает: «Индусская пропорция идентична той, которая выражалась в английских дюймах в тот период, когда были заложены пирамиды». В то время как истинное число ?; равно 3,1415927, Тейлор, изучив пирамиду, получает 3,141792.

В Камере царицы была обнаружена ниша. Ее размер – 185 дюймов (470 см), – помноженный на 10, а затем на 3,14159, дает в результате число 5812 – вертикальную высоту пирамиды. Если размер стены этой камеры – 182,62 дюйма (464 см) – помножить на 100, а затем разделить на 2, мы получим в результате число 9131 – длину грани пирамиды в пирамидальных дюймах.

Для того чтобы получить длину локтя, профессор Пьяцци Смит использует в своих расчетах, основанных на размерах Камеры царя, теорию я. «Расчеты эти просты, – говорит профессор, – они основаны на современном определении числа я и длины года, в результате мы получим длину локтя, равную 25,025 британского дюйма».

Хотя эта в высшей степени любопытная теория и была признана сэром Джоном Гершелем, этот почтенный ученый муж все же замечает: «Мы не можем быть совершенно уверены, что они (египтяне) знали об этом числе (3,14159) и намеревались увековечить его в своей пирамиде».

Сэр Эдмунд Бекетт привлекает наше внимание к другой весьма интересной теории «11 к 7». При угле наклона грани, равном 51°51?14?, ширина так относится к высоте, как длина квадранта к его радиусу. Бекетт не считает, подобно г-ну Смиту и прочим, что египтяне построили пирамиду исключительно для того, чтобы увековечить это геометрическое соотношение, «хотя, – говорит он, – строители пирамиды могли использовать эти пропорции при возведении сооружения».

Г-н Бекетт показывает, что при угле наклона, равном 51°50?, высота является средней пропорциональной величиной между длиной апофемы и половиной длины основания. Он полагает, что угол в 51° был избран не случайно, именно таков «естественный угол наклона для земляной насыпи, при котором она не будет осыпаться». Еще одно любопытное соотношение отражено в саркофаге, высота которого так относится к двум смежным сторонам, как диаметр к длине окружности.

Капитан Трейси, приняв за радиус круга высоту пирамиды – 232,52 локтя, единицу измерения пирамиды, – находит, что диаметр так относится к периметру квадрата, сторона которого равна 365,243, длине основания в локтях или количеству дней в году, как 1 к 3,1416. Если принять 412,132 – длину Камеры царя в дюймах – за диаметр, то окружность будет равна квадрату, сторона которого – 365,242 локтей – составит длину основания пирамиды.

Нельзя не согласиться с г-ном Дюфу, заметившим, что «ни один древний памятник не демонстрировал столь наглядно проницательность ученых, как пирамиды Гизы».

Г-н Эгню полагает, что строительство пирамиды было предпринято с единственной целью – запечатлеть в камне принцип квадратуры круга.

«Здесь мы видим, – пишет он, – принцип квадратуры круга, проиллюстрированный египтянами весьма любопытным способом». Однако он признает, что «ее арифметическое решение теперь признается невозможным. Геометрическое решение, по всей вероятности, столь же непостижимо. Но я не рискну утверждать, что оно неизвестно было египетским жрецам».

Приведу лишь несколько фрагментов из публикации г-на Эгню, чтобы дать общее представление о предмете нашего разговора:

«Если опустить из вершины пирамиды вертикальную линию на основание боковой стороны и этот отрезок рассматривать как радиус воображаемой окружности, длина ее будет равна сумме сторон основания пирамиды».

«В первоначальной схеме мы находим доминирующую пропорцию из пяти к четырем. Диаметр круга равен пяти, а диагональ квадрата – четырем, отсюда, разумеется, соотношение перпендикуляра пирамиды и половины ее основания составляет пять к четырем».

«Я берусь утверждать, что перпендикуляр Великой пирамиды по отношению к половине ее основания составлял пропорцию пять к четырем, или к ее основанию – как пять к восьми».

«Два перпендикуляра, будучи радиусами кругов, вместе равны сумме периметров оснований».

По мнению г-на Эгню, наиболее совершенной из пирамид Гизы является третья пирамида. Истинный угол наклона ее граней составляет 51°51?14?, а это, говорит Эгню, представляет собой «воплощение истинного совершенства, которого ни одна из двух других пирамид не достигла. Перпендикуляр пирамиды являлся радиусом круга, окружность которого равнялась квадрату основания пирамиды». К таким же результатам пришли сэр Генри Джеймс и г-н Тейлор. Они также утверждают, что высота пирамиды равна радиусу круга, длина окружности которого приблизительно равна длине всех четырех сторон основания.

Экекян-Бей из Константинополя придерживается столь же высокого мнения о третьей пирамиде: «Из всех памятников, возведенных в земле Египетской, третья пирамида считается самой многообещающей с научной точки зрения и наиболее совершенной с точки зрения ее пропорций. Эту пирамиду также можно назвать самой прекрасной, и своей красотой она обязана внешней облицовке из полированного гранита».

Любопытный факт отмечен г-ном Кейси, исследовавшим пол предкамеры в Великой пирамиде. Гранитная его часть, согласно г-ну Кейси, составляет 103,03 пирамидальных дюйма, а известняковая – 116,26 пирамидальных дюйма. Если принять первую цифру за длину стороны квадрата, а вторую – за диаметр круга, получим примерно равные площади двух фигур. Длину стороны основания пирамиды – 9131 дюйма (23 193 см) можно получить, подставив полученные в результате замеров цифры в следующую формулу: 116,26 х 3,1416 х 5 х 5. Умножив 116,26 на длину расстояния от основания пирамиды до предкамеры, помноженную на 50, получим 5813 дюймов (14 765 см) – высоту вершины пирамиды.

Капитан Трейси принял длину саркофага в пирамидальных дюймах, 412,13, за диаметр и вывел круг, равный квадрату, длина стороны которого равна длине основания пирамиды, измеренного в локтях. Если принять 412,13 за длину стороны квадрата, получим равную площадь круга с радиусом в виде высоты пирамиды – 232,52 локтя.

По мнению г-на Эгню, три крупные пирамиды Гизы были построены в соответствии с единым планом. «Если, – говорит он, – наши умозаключения будут признаны верными, мы неизбежно должны будем сделать вывод, что три большие пирамиды Гизы представляли собой элементы одной колоссальной системы».

«Насколько же возрастет наше удивление, – пишет далее г-н Эгню, – когда мы обнаружим, что все три пирамиды были спроектированы одновременно! Что еще до того, как был заложен первый камень в мостовую возле Великой пирамиды, точные пропорции второй и третьей пирамид, равно как и первой, определили длину и ширину этой мостовой!.. Я уверен, что Вторую пирамиду начали закладывать еще до того, как было завершено строительство первой, а третья пирамида, вероятно, поднялась над землей прежде, чем на вторую пирамиду водрузили ее вершину».

Теория эта представляется весьма интересной и не лишенной доли истины, ведь египтяне были весьма сведущи в геометрии. Возводя свои сооружения, мудрые правители руководствовались не только желанием создать нечто прекрасное, они умели совмещать красоту с практичностью. Можно с уверенностью сказать, что пирамиды были построены не только для того, чтобы услаждать чей-то взор, они призваны были запечатлеть какие-то знания, и увековечить эти знания следовало на материале более прочном, чем хрупкий папирус. Можно сказать, что, возводя пирамиды, египтяне хотели бросить вызов самой вечности.

По мнению г-на Эгню, пирамиды являются не только иллюстрацией научных знаний египтян, они демонстрируют взаимосвязь друг с другом – все их характеристики так или иначе увязываются между собой.

Первым, кто увидел взаимосвязь пирамид Гизы друг с другом, был, вероятно, Джеймс Уайлд. Он писал об этом в своем письме лорду Бругхему в 1850 году. По мнению Уайлда, ошибочно отдавать приоритет какой-либо одной пирамиде, поскольку все они объединены в одно гармоничное целое. Его заключение таково: «Существует определенная пропорция между основаниями трех великих пирамид Гизы, и соотношение это в очередной раз доказывает, что при строительстве пирамид использовался научный подход».

Расчеты г-на Уайлда основаны на локте, выведенном сэром Исааком Ньютоном и г-ном Гривсом, или мемфисском локте, а не на теориях гг. Тейлора и Смита.

Как известно из астрономии, точка весеннего равноденствия перемещается по эклиптике навстречу годичному движению Солнца. Увязывая этот факт с размерами пирамид Гизы, г-н Уайлд вычисляет цикл прецессии, составляющий 25 852 года, что почти соответствует современным данным – 25 920 лет.

Кроме того, г-н Уайлд демонстрирует, что во второй и третьей пирамидах запечатлена продолжительность тропического года. Основание третьей пирамиды выше основания Великой пирамиды на 41'7?, в то время как основание второй пирамиды выше на 33'2?. Разница составляет 8'5?, это равно 4,9 локтя. Прибавляем это число к высоте второй пирамиды над уровнем Нила – 100 – и получаем 104,9. Добавим этот результат к высоте третьей пирамиды – 128 локтей – и получим 232,9. Максимальная продолжительность тропического года составляет 365^232,9/_{24 х 40}. В сорокалетнем периоде 14600^232,9/₂₄ дня. По этому поводу г-н Уайлд пишет: «За сорок лет накапливается излишек в виде високосных дней, число которых равно числу локтей, содержащихся в расстоянии от уровня Нила до вершины третьей пирамиды (232,9), деленном на число локтей, содержащихся в расстоянии от уровня Нила до высоты второй пирамиды (24), а именно 232,9/24 = 9^16,9/₂₄, или 9¹⁶⁹/₂₄₀ високосного дня».

Предположим, что календарный год равен 365 дням, в двадцати четырех годах – 8760 дней. То же число (8760) в секундах равно 146' или 2°26?. И если мы отнимем это число от широты 30°, получим 27°24?. Это, по мнению Перринга, составляет угол наклона внутреннего коридора третьей пирамиды. Ранее уже говорилось, что за 500 лет тропик сместился на 238 секунд. Однако 238 – это также расстояние в локтях до входа в Великую пирамиду. Если 238', или 3°58?, отнять от 30°, в результате получим 26°2?, то есть угол наклона входного коридора третьей пирамиды.

Г-н Уайлд проводит еще одну примечательную параллель, которую некоторые скептики называют простым совпадением.

Как уже упоминалось, основание второй пирамиды составляет 7 ?, а третьей – 3,5 ?. Квадрат основания второй пирамиды равен 49?. Если центр основания этой пирамиды принять за центр круга и вписать в него правильный многоугольник с сорока девятью сторонами, центральный угол многоугольника будет равен 7°20?48⁴⁸/₄₉?. Удвоим это число и получим 14°41?37⁴⁷/₄₉?, что равняется ³⁶⁰7₃₅х7Далее он продолжает: «Согласно исследованиям полковника Говарда Вайза, основание третьей пирамиды выше основания второй на 8'5?, а основание второй пирамиды выше основания Великой пирамиды на 33'2?. Таким образом, пропорция между 1) высотой основания второй пирамиды над основанием Великой пирамиды и 2) высотой основания третьей пирамиды над основанием второй равна пропорции между радиусом и синусом 14°41?37⁴⁷/₄₉? ⁼ 33'2?к 8'5?. То есть идентична пропорции между радиусом и синусом удвоенного центрального угла многоугольника, который имеет столько сторон, сколько основание второй пирамиды содержит квадратных секунд, а именно 49».

Восемнадцатилетний лунный период также получается соотношением пирамид Гизы.

Основание второй пирамиды составляет 7?, если это число возвести в квадрат, а затем умножить на 5, пирамидальное число, получим 245?. Вычтем полученный результат из широты 30° и получим 25°55? – угол наклона внутреннего коридора второй пирамиды. Угол наклона нижнего входа второй пирамиды составляет 22°15?, вычтем его из 30° и получим 7°45? или 465. Но 465 дней составляют 25 лунных циклов, каждый из которых равен 18³/₅. Опять-таки основание самой южной из трех пирамид к востоку от Великой пирамиды составляет 93 локтя, что в годах равняется 5 лунным циклам.

Далее г-н Уайлд пишет, что «основания трех пирамид, расположенных к югу от третьей пирамиды, ниже основания этой третьей пирамиды на 16'18?. Следовательно, основания трех пирамид ниже основания второй пирамиды на столько же футов, на сколько основание третьей пирамиды выше основания второй. Уровни оснований третьей и трех упомянутых пирамид, таким образом, образовывают два тангенса окружности, радиус которого равен синусу удвоенного центрального угла вышеупомянутого многоугольника. Если каждая сторона семиугольника содержит дважды по 28 локтей, длина окружности, вписанной в семиугольник, составит 365²⁸/₉₉, то есть число дней в году».

Вход во вторую пирамиду расположен на расстоянии 24 локтей от ее основания, а вершина – на расстоянии 267 локтей. Высота входа над уровнем Нила равна 100 + 24. «Если, – говорит г-н Уайлд, – мы прибавим 100 локтей высоты основания второй пирамиды над уровнем Нила к 412 локтям, содержащимся в этом основании, получим 100 + 412 = 512 = 2⁹ локтя. Далее, 512 лет содержат столько високосных дней, сколько локтей составляет высота входа второй пирамиды над уровнем Нила, а именно 124. Следовательно, 512 лет содержат (512 х 365) + 124 = 187 004 дня. Как уже упоминалось ранее, вершина второй пирамиды поднимается на 367 локтей (365 + 2) над уровнем Нила. Календарный год, продолжительность которого составляет 365 дней, дает излишек в два високосных дня через промежуток в 8⁸/₃₁ (¹⁰²⁴/₁₉₄ = ¹⁰⁰⁰/₁₀₀ + ²⁴/₂₄)». В ходе дальнейших расчетов г-н Уайлд получает среднюю продолжительность тропического года, определяемую при помощи пирамид и мемфисского локтя, – 365³¹/₁₂₈ дня.

По другим расчетам, основанным на размерах трех пирамид, расположенных к югу от третьей пирамиды, г-н Уайлд получает 365²⁸/₉₉.

Автор книги «Солнечная система древних», а также г-н Дюфу и прочие согласны с теорией г-на Уайлда, утверждающей, что пирамиды Гизы были построены в соответствии с единым планом и являются взаимосвязанными элементами одной группы.

Согласно математическим расчетам г-на Эгню, «длина Большой мостовой, проложенной возле Великой пирамиды, равнялась длине главной окружности в схеме, при которой первая пирамида была радиусом, а квадрат основания второй пирамиды вписанным квадратом».

Если перпендикулярная высота пирамиды равна 146,3 м, то длина окружности составит 919,3 м. Считая, что один стадий равен 183,8 м и умножая его на пять, Эгню получает 918,9 м – длину мостовой, которая, по словам Геродота, равнялась пяти стадиям.

«Я полагаю, – говорит г-н Эгню, – что эта мостовая вела к восточной стороне Великой пирамиды и заканчивалась на расстоянии 48,5 м от ее основания, или у восточного края круга, описанного вокруг основания».

Ширина мостовой составляла 62 греческих фута. По этому поводу г-н Эгню отмечает, что если длину радиуса внутреннего круга, 1000, вычесть из длины радиуса внешнего круга, 1131,3698, то половина разницы между двумя окружностями составит 62¹/₂. Это практически соответствует ширине мостовой.

Некоторые склонны рассматривать Вавилонское столпотворение как соперничество двух партий: в одну входили существа мужского пола, в другую – женского. Финикийцы, греки и некоторые другие народы предпочитали обожествлять женское начало. В Перу, Британии и других странах ситуация была противоположной. Индия на протяжении многих столетий являлась сценой борьбы приверженцев двух партий. В конце концов победу одержали сторонники мужского начала, о чем свидетельствует огромная популярность Шивы.

Говорят также, что пирамиды можно отождествить с камнями конической формы, которым поклонялись во многих странах с глубокой древности и которые олицетворяли собой фаллические символы.

Мистик шевалье де Б. объединяет астрономические и фаллические теории следующим образом: «Вершина пирамиды олицетворяет фаллос, символ, на Востоке считающийся символом Божества или порождающего начала. Появление же солнца над вершиной пирамиды в два священных периода года (равноденствия) символизировало вечную жизнь и смерть, а также борьбу со злом. Таким образом, пирамида призвана была отображать аллегорические идеи».

Известно, что число 1 показывает мужское начало, 3 – женское, а число 4 символизирует их гармонию. «Основание пирамиды, – говорит шевалье де Б., – является совершенным квадратом, четыре угла которого символизируют священное число 4, слияние мужского и женского начал». Здесь уместно вспомнить о говорящих числах Пифагора и Каббалы.

В высшем смысле пирамида – воплощение созидательной мощи, объединение активных и пассивных факторов под влиянием Божественной мысли. Однако это вопрос серьезный, и на страницах этой книги его рассмотреть в полном объеме не представляется возможным.

Некоторые, в том числе г-н Йитс, полагают, что своей формой пирамида напоминает языки огня. Яблонскому пирамида представляется солнечным лучом, исходящим из определенной точки. Г-н Уайлд обращает наше внимание на предание, согласно которому пирамиды были посвящены солнцу и носили имя этого небесного светила. Несомненно, считает Синцелл, «пирамида представляла собой не что иное, как памятник божеству, чье имя она носила». Поскольку пирамиду называли Domus Opis Serpentis, ученые мужи полагали, что она была построена в честь Солнца, офитского божества Египта, принявшего облик змея.

Такого же мнения придерживаются арабские авторы. Сайути говорит, что сабеи, или огнепоклонники, «совершая паломничество к пирамидам, приносили в жертву петухов и черных тельцов». Упомянем здесь труды Макризи, в которых он цитирует Ибрагима Альватвати и других авторов, подтверждающих солярную теорию. Того же мнения придерживается аль-Акбари, рассказывающий о паломничествах к пирамидам. Между прочим, полковник Чесни отмечает, что в Сирии есть пирамиды, до сих пор являющиеся объектами паломничества.

О религиозной значимости пирамиды говорит и английский астроном Гривс. Он полагает, что пирамиды, должно быть, «символизировали собой неких божеств, подобно столпам и обелискам древних язычников. Кстати, рядом с пирамидой обнаружено огромное количество обелисков».

Г-н Гривс пишет: «При помощи пирамиды древние египтяне стремились отразить природу вещей, в том числе и все многообразие их форм. Подобно тому как пирамида, начало которой находится в точке вершины, постепенно расширяется во все стороны, так и все сущее берет начало в одном неделимом источнике, а именно в Боге, верховном творце, принимая впоследствии различные формы.

Представляется весьма вероятным, что пирамида олицетворяет собой Природу, родоначальницу всего сущего. Можно сказать также, что пирамида символизировала душу человека. Египтяне построили эти колоссальные усыпальницы с целью доказать, что, даже если тело разложилось и подверглось гниению, душа все так же бессмертна и обретет новое тело, когда сочтет нужным Бог (а именно по истечении цикла в 36 000 лет). Египтяне верили, что по истечении 36 000 лет все сущее вернется к своему исходному состоянию.

Как известно из геометрии, если зафиксировать вершину пирамиды и начать вращать ее основание, оно опишет круг, а собственно пирамида явит собой конус, таким образом, можно сказать, что круг отражает временное пространство, исчисляемое в годах, а конус представляет собой тело в этом пространстве. Платон в своем «Тимее» также говорит о том, что душа человека имеет форму пирамиды и держится за тело, как пирамида за свое основание, как пламя за топливо».

По мнению г-на Ружа, «великие пирамиды являлись гробницами царей, но их точная ориентация заставляет нас предположить, что они были связаны также с поклонением солнцу. В подобных сооружениях главное действующее лицо обычно изображено поклоняющимся небесному светилу, при этом лицо его обращено к югу. По левую руку начертана молитва, обращенная к встающему солнцу, а по правую руку – молитва, обращенная к солнцу садящемуся».

Г-н Стюарт вспоминает о появлении солнца над вершиной пирамиды в периоды равноденствий. Дважды в год пирамида не отбрасывает тени. «Солнце, – говорит г-н Стюарт, – точно в полдень появляется над вершиной пирамиды. Некоторое время его величественный диск словно покоится на огромном пьедестале. В такие моменты египтяне, должно быть, стояли на коленях у основания пирамиды, созерцая, как солнце – великий Осирис – постепенно сходит во тьму загробного мира, а затем наблюдая его триумфальный восход. То же самое можно сказать о полной луне в период равноденствий. Представляется, что египтяне, питавшие пристрастие к грандиозным замыслам, вознамерились создать пьедестал для солнца и луны, или Осириса и Исиды. Это самый величественный из проектов, который можно себе вообразить. Гробница Осириса оставалась в тени почти шесть месяцев, затем, в период равноденствия, солнце полностью освещало ее, словно говоря, что Осирис, вернувшись из загробного мира, отвоевал свое царство. Что за грандиозная мысль!»

Г-н Феллоуз, автор книги «Тайны масонства», соглашается с г-ном Стюартом. По его мнению, пирамида, несомненно, имеет отношение к видимым движениям солнца, а также к солярным мифам. Он называет пирамиду «пьедесталом для солнца и луны, или Осириса и Исиды, один занимал его в полдень, другая – в полночь. В полдень пирамиду заливало солнце, затем северный фасад погружался во тьму, когда Осирис (солнце) сходил в свою усыпальницу или, иначе, в загробный мир. В течение почти шести месяцев гробница Осириса была скрыта тенью». Г-н Феллоуз упоминает также о периоде в четырнадцать дней перед одним равноденствием и таком же периоде после другого и цитирует предание масонских евреев, согласно которому тело Хирама пролежало в могиле четырнадцать дней, прежде чем его обнаружил Соломон.

Точная ориентировка пирамиды считалась главным подтверждением солярной идеи. Г-н Пьяцци Смит дает поправку всего в 435?. Сэр Эдмунд Бекетт говорит о 5', или о 0,3 м на каждые 232 м, добавляя, однако, что «нельзя отрицать вероятность того, что вследствие более поздних сдвигов земной коры ориентировка пирамиды могла быть нарушена. В пользу этой гипотезы говорит то, что Камера царя имеет небольшой наклон и ось помещения уже не совсем вертикальна».

В отношении пирамиды существовало два противоположных мнения. В то время как некоторые считали, что пирамида призвана была служить для отправления тайных обрядов, связанных с древней верой, другие полагали, что пирамида, напротив, являет собой символ отрицания веры. Известный путешественник доктор Ричардсон однажды воскликнул: «Если храмы и гробницы считаются признаками египетского идолопоклонства, то пирамиды могут считаться символами безверия». По мнению епископа Рассела, автора весьма поучительного труда о Египте, «представляется вероятным, что все эти камеры, коридоры, шахты и прочие архитектурные загадки призваны были служить некоей благородной цели и что внутри пирамиды поклонялись Божеству, олицетворением коего должна была служить внешняя форма сооружения». В 1737 году датский путешественник Норден писал: «Египетская религия была главной причиной строительства пирамид».

Джон Гривс оставил такую запись: «В действительности, возводя пирамиды, египтяне действовали, исходя из возвышенных соображений, впрочем, я готов признать, что причины, приведенные Плинием, могли служить вторичными мотивами строительства. Из теологических учений египтян, как говорит о том в своих комментариях Сервий, следует, будто египтяне верили, что, пока цело тело, душа не покидает его». Английский путешественник Сэндис писал: «Подобно тому как пирамиды, исходя из одной точки, равномерно расширяются к основанию, так и природа, исходя из одного источника (Бог, Владыка всего сущего), обретает впоследствии разнообразие форм». Даже Огюст Мариет, противник этой теории, признает, что «нельзя считать пирамиды памятниками безмерному тщеславию царей», и усматривает в их строительстве религиозный аспект. По словам Мариета, «пирамиды невозможно уничтожить, ибо они являют собой гигантские доказательства утешительной для человечества догмы». Он имеет в виду бессмертие.

Г-н Йитс также считает, что эти грандиозные сооружения связаны с религией, он полагает, что пирамиды служили алтарями. «Площадь вершины Великой пирамиды, – говорит он, – как говорят, составляет приблизительно 4,8 квадратного метра. Это позволяет сделать предположение, что на вершине мог располагаться высокий алтарь. В таком случае здесь могли совершаться жертвоприношения в ознаменование каких-либо великих событий или же здесь мог царить идол… Если рассматривать пирамиду с этой точки зрения, можно сказать, что внешний облик этого сооружения дает нам представление о том, какими были алтари и храмы в первые столетия после Всемирного потопа». Здесь уместно вспомнить, что верхние площадки мексиканских храмов также использовались для совершения жертвоприношений и отправления других религиозных обрядов. Брайант в своей великолепной работе, посвященной мифологии, выдвигает схожую мысль: «Пирамиды призваны были служить храмами и алтарями, они были воздвигнуты в честь Бога». Брайант опровергает утверждение Геродота, полагавшего, что пирамиды являлись усыпальницами. «Античные авторы, – говорит Брайант, – часто заблуждались. Мне самому нередко приходилось видеть, как греки ошибочно принимали храмы за гробницы. Если это действительно усыпальницы, то зачем нужно было сооружать в пирамиде колодец?» В своих рассуждениях Брайант опирается на арабское предание, записанное сразу несколькими авторами. Предание это гласит, что в далеком прошлом арабы совершали паломничество к пирамидам и воскуряли там благовония, а также приносили в жертву черного тельца.

На этом мы, пожалуй, завершим рассмотрение религиозного аспекта интересующего нас вопроса.

Все древние языческие обряды так или иначе связаны со священным сосудом, святой крестильной купелью, в которые посвященные окунались, восставая затем к новой жизни. Идея о возрождающей силе святой воды распространилась по всей земле, от Гималаев до Мексики, Перу и Тихоокеанских островов. Отголоски ее мы замечаем в большинстве древних и современных форм язычества.

Согласно профессору Пьяцци Смиту, пирамида была построена с целью сохранения саркофага. Мистики, принадлежавшие различным орденам, придерживались того же мнения. Утверждается, что пирамида была построена, чтобы сохранить нетронутым этот символ таинств жизни, который можно сравнить с котлом Керидвен британских друидов, откуда они черпали откровения. Таким образом, пирамида служила одновременно и гробницей, и воротами в бессмертие. В Египте, где в те далекие времена мысли о вечной жизни владели умами людей более, чем в любой другой стране, за этим бесценным символом жизни и смерти наверняка следили самым тщательным образом.

Не так давно был опубликован великолепный труд Art Magic, принадлежащий перу одного американского автора. В своей книге он по-своему интерпретирует пирамиды, говоря о чудесном саркофаге как о «вместилище для живых людей, а именно для тех посвященных, кто желал познать сокровенные тайны жизни и смерти и посредством этого саркофага добивался чудесного возрождения духа, по сути своего второго рождения». Неудивительно, что автор считает пирамиду краеугольным камнем давно утраченного искусства, истолковывающего великую науку жизни как масонское учение.

«На протяжении столетий, – говорит он, – Великая пирамида являла собой попираемый символ масонства, мир пренебрегал им, наука не принимала его всерьез… в то время как пирамиду можно назвать истинной ложей древнего масонства».

Об этой причудливой теории профессор Пьяцци Смит отзывается довольно пренебрежительно. «Масонство, – говорит он, – невзирая на все свои уверения, так и не приблизилось к постижению цели строительства пирамиды».

Тем не менее мистики продолжают утверждать, что «этот загадочный, лишенный крышки, украшений и надписей саркофаг, располагающийся в центре просторной и также лишенной украшений и надписей камеры, вовсе не являлся эталоном мер и весов, а призван был служить саркофагом для живых людей».

Вдумчивые читатели, несомненно, найдут в этих словах пищу для размышлений.

Эта точка зрения имеет много сторонников, считающих египтян родоначальниками масонства – учения Phre, солнечного божества, масона или строителя живых храмов. Пирамиды, и в особенности самая большая из них – Великая пирамида – с ее тайными ходами, мрачными закоулками, таинственными камерами, могли считаться подходящим местом для отправления священных таинств – предшественников элевсинских мистерий и т. д. Пирамида, построенная за тысячи лет до того, как Соломон воздвиг в Иерусалиме масонский храм, якобы сосредотачивает в себе все символы масонского братства в земле Египетской. Стоит ли удивляться, что масонские писатели, в особенности проживающие на континенте и в Америке, сосредоточили свое внимание именно на пирамиде, а не на изучении храма Соломона с двумя его медными столпами – Яхином и Боазом, связанными, согласно Библии, с двумя крупными центрами древнего мистицизма – Финикией и Египтом.

Преподобный Джордж Оливер, один из самых известных современных английских масонских авторов, священник англиканской церкви, высказал поразительную мысль относительно пирамид. «Без сомнения, – говорит он, – они были возведены вскоре после наступления христианской эры и являлись копиями великой фаллической башни, построенной Нимродом, и, подобно ей, предназначались для совершения обрядов посвящения». Далее этот выдающийся масонский авторитет утверждает: «В пирамидах должно было содержаться все необходимое для совершения обряда посвящения в таинства, и весьма вероятно, что они были построены исключительно для этой цели».

Поскольку далее мы еще будем говорить о египетском масонстве и религии, здесь я скажу лишь, что г-н Оливер, утверждающий, что пирамида была масонским чертогом, забывает об одном факте, подрывающем его теорию. Мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, что немедленно по завершении строительства пирамиды каждое ее помещение было запечатано, каждый коридор замурован массивными каменными плитами, а сам вход в пирамиду тщательно скрыт. Следовательно, пирамида никак не могла служить помещением для совершения обрядов. Точно так же она не могла быть храмом для проведения служб, как утверждает епископ Рассел.

Если все же предположить, что пирамида была сооружением, построенным для масонских целей, то цели эти наверняка были куда более возвышенными и благородными, чем те, что в настоящее время царят в масонском братстве.

Для обычного человека, получившего хорошее образование и обладающего здравым смыслом, в пирамиде, как правило, не больше загадочности, чем в здании Королевской биржи. Внешний облик пирамиды совершенно ничего не говорит ему. Обычный человек, как правило, искренне удивляется тому, что на строительство столь бесполезного с практической точки зрения сооружения могло быть истрачено столько времени и средств. Обыватель склонен считать пирамиду гробницей, и ничем иным.

Обычный человек не станет читать эту книгу, а если и перелистает ее страницы, то лишь посмеется над кажущимися ему безосновательными математическими и научными расчетами, связанными с пирамидой. Он, разумеется, сочтет гг. Дюфу, Эгню, Пьяцци Смита, Джона Тейлора, Уайлда, Джона Уилсона и других витающими в облаках мечтателями.

Тем не менее радостно сознавать, что среди нас есть люди, которые страстно жаждут понять истинную природу вещей и по-прежнему полны желания отыскать спрятанные сокровища. Отрадно сознавать, что все больше людей задаются вопросом: «Разве справедливо будет сделать вывод, что в эпоху строительства пирамид, когда человеческое могущество, в основе которого лежали знания, было, по сравнению с нашим временем, поистине удивительным, огромные усилия были затрачены на сооружение памятников лишь во имя вящего тщеславия владык? Неужели можно полагать, будто несметное число людей, живших на берегах Нила, погрязло в полном невежестве?»

Автору этой книги посчастливилось встретиться с такими мечтателями. Живя среди нас, они балансируют на грани, отделяющей наш обыденный мир от мира мистического. Иногда из-за бессвязной путаной речи их принимают за безумцев, в действительности же она свидетельствует о страхе подвергнуться осмеянию, быть неправильно понятым, к тому же эти люди верят в то, что истина священна и никому не дано выразить ее в словах.

Одним из таких «безумцев» был г-н Кавилья, родившийся на Мальте, скончавшийся в Париже в 1845 году в возрасте семидесяти четырех лет и похороненный с Библией в руках. Он был так поглощен изучением пирамиды, что в течение некоторого времени даже жил в ней, в помещении, расположенном над Камерой царя, которое, по мнению Пьяцци Смита, олицетворяло собой небо.

Лорду Линдсею посчастливилось встретиться с Кавильей в Гизе. Кавилья, по словам искренне восхищавшегося им Линдсея, был «tout a fait pyramidale» («абсолютно пирамидальным»). Впоследствии Линдсей писал: «Говорят, что на Цейлоне есть насекомые, принимающие форму и цвет ветвей или листьев, которыми они питаются. Кажется, Кавилья перенял что-то от этих насекомых, он поистине уподобился пирамиде». Эти слова были сказаны отнюдь не в насмешку. Линдсей описывает Кавилью как человека, который «совершенно счастлив, лишь когда остается наедине со своей пирамидой, своим мистицизмом и своей Библией». В возрасте шестидесяти шести лет он, как говорят, «воздвиг свою пирамиду, полную мистицизма. Астрология, магнетизм, магия (излюбленные предметы изучения Кавильи) – вот ее краеугольные камни. На каждой грани этой воображаемой пирамиды Кавилья видит начертанные светом и не видимые никому, кроме него, сияющие тексты Священного Писания».

По словам г-на Рамсея, «у Кавильи часто возникают странные, причудливые идеи. Когда он говорит о них, перед вашими глазами на миг приподнимается завеса, скрывающая разгадки удивительных тайн, но она столь же быстро опускается, и вот вам уже трудно уловить суть его теорий. Кавилья утверждает, что сейчас еще не время сообщать о них миру, и выглядит при этом чрезвычайно загадочным».

О Кавилье писали так: «Изучая следы языческой древности единственным способом, которым можно познать их в полном объеме, а именно при помощи оккультных наук, Кавилья открыл давно утраченный секрет пирамид. И с проникновением в главную тайну египетского язычества ему открылась и главная истина христианства».

Несомненно, пирамида скрывает много тайн, и люди, которые видят то, что неподвластно другим, может статься, обладают истинным зрением.

По словам французского ученого г-на Дюфу, «каждый камень пирамиды был положен обессмертившими себя зодчими с желанием отобразить в возводимом сооружении научные знания, сохранить их для вечности».

Подобно другим, Дюфу, полагая, что «был приподнят лишь краешек вуали, скрывающей высшее предназначение пирамид», надеется на новые открытия.

«Кто знает, – восклицает он, – какие еще сокровища таятся за стенами этих грандиозных сооружений, бесспорную практичность и огромную значимость которых больше никто не сможет отрицать. Новые открытия, освященные славой выдающихся ученых древности, и далее будут вызывать у нас восхищение безграничным гением зодчих».