С ВЫСОТЫ 2917 МЕТРОВ

«Мы открыли целую художественную эпоху, в наших руках величайшее из уцелевших от древности произведение искусства». Так писал немецкий археолог К. Гуман, нашедший в 1878 году одно из чудес света — алтарь Зевса в Пергаме. Грандиозный памятник девятиметровой высоты был сооружен в начале II века до нашей эры в честь победы Пер-гамского царства над галатами. Торжество добрых сил над злыми, света — над тьмой — таков был смысл сцен, изображенных на фризах алтаря. Сюжет этих рельефов — битва богов с титанами. «То лучезарные, то грозные, живые, мертвые, торжествующие, гибнущие фигуры… Как я счастлив, что не умер, не дожив до последних впечатлений, что я видел все это!» восклицал в 1880 году И. С. Тургенев, познакомившийся с отдельными плитами, собранными Берлинским музеем.

Алтарь Зевса должен был прославить богов и царей, увековечить превосходство Пергама над «варварами» (так эллины именовали всех иноземцев, не греков), внушить мысль о неколебимости царства, способного сокрушить врагов как внешних, так и внутренних. И греческие мастера обратились к древнейшей мифической истории — к своего рода гражданской войне между старым и новым поколением богов. Боги — против титанов, Крониды — против Уранидов.

Десять лет длилась эта гигантомахия, пока, наконец, Зевс, по совету Геи, не обратился за помощью к Сторуким и Циклопам, освободив их из Тартара. Тогда-то и изготовили Циклопы для Зевса молнию, для Посейдона — трезубец, для Плутона — шапку-невидимку. Гремели небеса, охваченные огнем, рушились горы и скалы, вскипали реки и моря.

Глухо земля застонала, широкое ахнуло небо
И содрогнулось; великий Олимп задрожал до подножья
От ужасающей схватки…

Так они друг против друга метали стенящие стрелы,
Тех и других голоса доносились до звездного неба,
Криком себя ободряя, сходилися боги на битву.

Титаны были повержены. Их заковали в цепи и бросили в Тартар. А охранять их Зевс поручил своим бывшим сторонникам — сторуким чудовищам. Будущей истории человечества был дан убедительный пример того, как надо поступать с теми, кто помогает прийти к власти. Царь богов продемонстрировал блестящее умение пользоваться услугами могучих союзников и вовремя избавляться от них.

Но в глубокой древности битве богов с титанами придавали иной смысл. Нужно было не только объяснить, откуда появились сами боги, но и оправдать их победу. Поэтому титанов воспринимали и изображали как чудовищ. Они словно воплощали в себе самые необузданные, дикие, свирепые и темные силы, враждебные всякому порядку. Они — отголоски представлений тех далеких времен, когда первобытный человек испытывал суеверный страх перед природой, перед всем, что было сильнее его и непостижимо для его разума.

Со временем люди стали сообразительней. Они усвоили, что непонятные явления могут быть не только вредными, но и полезными. Дождь, ветер, солнечный свет, морские волны — все это способно не только вредить человеку, но и помогать ему. Солнечные лучи несли свет, тепло, жизнь, они же грозили и гибелью. Земля и ее недра — начало и конец жизни. Плутон — бог подземного царства, куда ведет последний путь каждого смертного. Но он же когда-то ведал урожаем и считался богом изобилия. Сирены — полуптицы-полуженщины — чарующим пением завлекают на свой остров путников и уничтожают их. Красота несет гибель.

«Я царь — я раб — я червь — я бог»! — гордо утверждал в XVIII веке Державин. Но уже за 2300 лет до этого у греческого комического поэта Эпихарма хватило дерзости объявить:

Мертв я. Мертвый — навоз, и земля состоит из навоза,
Если ж земля — божество, сам я — не мертвый, а бог…

Разумеется, понадобились многие столетия, чтоб человек посмел сравнить себя с богами. Но все-таки страх перед сверхъестественными силами постепенно исчезал.

Поражение и даже гибель представителей божественного племени — это знают не все религии. Ни в иудейской, ни в мусульманской религиях боги не умирают. Они даже не рождаются — были и будут всегда. Если же все-таки в других религиях им приходится расставаться с жизнью (как это было с Иисусом Христом или древнеегипетским Озирисом), то только для того, чтобы потом вновь воскреснуть. Культ умирающего и воскресающего бога связан с представлениями об умирающей и возрождающейся природе. Теоретически греческие божества тоже бессмертны. Но, как оказалось, этой чести удостоились лишь те, кто воссел на Олимпе, — олимпийцы. А остальные? Кое-кто из титанов сохранил бессмертие, а иные утратили его. Непонятное внушало страх. Разгаданное теряло смысл. Старые боги терпели поражение и исчезали.

Крылатое чудовище с львиным туловищем и женской головой — Сфинкс сохраняло силу до тех пор, пока не нашелся человек, разгадавший его загадку. После этого Сфинксу ничего не оставалось, как броситься со скалы в море.

Хитроумный герой Одиссей сумел обмануть коварных сирен и насладиться их пением, не высадившись на гибельный берег острова. И сирены тут же пали замертво.

Отважных аргонавтов, отправившихся в Колхиду за золотым руном, в проливе у Черного моря ожидало непреодолимое препятствие: две зловещие скалы Симплегады — имели обыкновение мгновенно сдвигаться и губить любой проходящий корабль. По совету прорицателя аргонавты выпустили голубя, и едва он пролетел между скал, как они сомкнулись, а затем вновь разошлись. В этот момент кораблю и удалось проскочить опасное место. А обманутые Симплегады, словно утратив свою силу, остановились навсегда.

В этих мифах отразилось постепенное возмужание человека, преодолевающего страх перед природой. Со временем осталось немного явлений, которые по-прежнему внушали ужас своей таинственностью и безрассудной силой. С ними и связывали деятельность свергнутых титанов и чудовищ.

Землетрясения! От них нельзя было укрыться. Они поражали внезапно целые города. Слепая, непокорная стихия! К ней, конечно, не могли не быть причастны боги. Это вырывается наружу неистовый гнев сторуких великанов, которые никак не могут забыть несправедливости олимпийцев.

В японских мифах огромный паук, скрывающийся в глубинах Земли, тоже периодически занимается тем, что раскачивает огромную скалу и сотрясает земную поверхность. Правда, делает он это только тогда, когда недоволен людьми. Если бы древние японцы знали, что ежегодно происходит 100 тысяч землетрясений, они давно бы поняли, что имеют дело с законченным человеконенавистником. Греки же полагали, что им казниться нечего, и защиту от подземных сил искали у владык Олимпа. Об этой горе говорилось в «Одиссее»:

Ветры ее не колеблют, дожди проливные не мочат,
Не осыпает и снег, но безоблачно-чистое небо
Вкруг распростерто, и белое всюду сиянье витает.

Вообще Олимп — гора в Фессалии — стал постоянной резиденцией новых богов. Отсюда, с высоты 2917 метров, боги управляли миром, строго распределив между собой обязанности. Три брата поделили «сферы влияния»: по жребию Зевсу досталось небо, Посейдону — море, Плутону (Аиду) — подземное царство. 12 владык стали главными олимпийскими божествами. Жена Зевса — Гера — объявила себя покровительницей брака и семьи. Его сестра — Деметра — заботилась о плодородии, другая же сестра — Гестия-о домашнем очаге. Не осталось без работы и младшее поколение богов — дети Зевса. Apec был богом войны, Гефест — богом огня и кузнечного ремесла, Гермес — покровителем торговли и путешествий, вестником богов, Афина — богиней мудрости, Афродита — богиней любви, Артемида — богиней охоты.

Боги — вечны, всемогущи и в то же время наделены всеми человеческими свойствами. Они и внешне похожи на людей, но только все у них доведено до степени совершенства. Они выше ростом, сильнее, красивее. Питаются особой пищей — амброзией и пьют не вино, а нектар. Разговаривают они на вполне внятном греческом языке и способны без труда, спустившись с Олимпа, понимать смертных.

В самые отдаленные времена человек не отделял себя от природы, не воспринимал себя как отдельную личность. Он был частью целого-коллектива и вообще всего окружающего мира. Но он видел воочию: все вокруг меняется, исчезает, возникает, рождается вновь, Как объяснить это? И приходила мысль, что всюду присутствуют сверхъестественные существа, которые искусно перевоплощаются, меняют свой вид, а потому могут быть и небом, и воздухом, и морем, и лесом. Позднее люди научились отделять предмет от его, так сказать, идеи. В каждой вещи, полагали они, спрятан особый дух, который может себе позволить роскошь существовать самостоятельно, абстрактно. Каждый предмет это своего рода временная обитель божества. И если раньше Зевс представлялся в виде грома или молнии, то теперь он становится вполне нормальным человекообразным существом, а молнии и гром расцениваются лишь как орудия его власти. Мифы развиваются, следовательно, по своим определенным законам: от простого, общего — к сложному, детальному, расчлененному. А боги все больше и больше очеловечиваются. И хотя они по-прежнему распоряжаются силами природы, но все чаще начинают заниматься делами людей, которых они же сами создали то ли для развлечения, то ли для того, чтоб их жизнь приобрела хоть какой-то смысл, то ли, наконец, для того, чтоб обеспечить себя регулярным питанием за счет жертвоприношений.

Как и люди, боги страдают: от ран, от головной боли, от душевных переживаний (хотя, строго говоря, души у них быть не может — это привилегия смертных!), и переживания эти — вполне человеческие. Боги обидчивы, ревнивы, подозрительны, самолюбивы, невыдержанны. Они могут гневаться по пустякам, хитрить, обманывать, заниматься любовными похождениями, при этом, почему-то предпочитая иметь дело со смертными. Словом, Олимп в представлении греков это своего рода возвышенное земное царство, в котором господствуют те же порядки, что и среди людей. И победа олимпийцев над прежними владыками мира по сути дела, победа организованной, разумной, понятной человеку силы над необузданной, слепой стихией, победа религии классового общества над первобытной. Сознание древних людей, постепенно подчинявших себе природу и устанавливавших новый общественный порядок, сделало огромный шаг вперед.