На вопрос: откуда появился человек? – на протяжении многих лет пытаются ответить ученые. Но без открытий археологов этот вопрос навсегда остался бы без ответа. В этой главе мы проследим эволюцию человека от его древнейших предков, расскажем о загадочных находках археологов, о древних орудиях труда и о многом другом. В биологии эволюцией называют необратимое историческое развитие живой природы. Оно определяется изменчивостью, наследственностью и естественным отбором организмов.

Предками человека были человекообразные обезьяны. Самыми древними из них ученые считают парапитеков (от греч. para – «около, возле» и pithekos – «обезьяна»), от которых в свою очередь произошли проплиопитеки (от греч. pro – «впереди, раньше»). Потомки проплиопитека разделились на две ветви, одна представлена свапитеками и плиопитеками. От первых произошли современные орангутанги, от вторых – гиббоны.

Потомками другой ветви проплиопитеков стали «лесные обезьяны», дриопитеки (от греч. drys – «дремучий лес, чащоба»). Они считаются общими предками как человека, так и современных человекообразных обезьян – шимпанзе и горилл.

^{Дриопитек (реконструкция по Шлайкиеру)}

В 1902 году на территории Австралии были найдены три коренных зуба дриопитека, наглядно демонстрирующие родство этого древнего антропоида с человеком. Дриопитеки обитали на территории Восточной Африки приблизительно 24–22 миллиона лет назад. Внешне дриопитеки, вероятно, очень походили на шимпанзе и имели достаточно крупный головной мозг и длинные руки, хорошо приспособленные для лазанья по деревьям и раскачивания на ветках. По земле они передвигались на четырех конечностях. При этом руки у них были несколько короче, чем у современных шимпанзе. Ученые полагают, что дриопитеки сформировались в Африке, а оттуда расселились по Европе и Южной Азии.

Около 9–12 миллионов лет назад в Западной Европе обитали дарвиновские дриопитеки (dryopithecus darvini). Они были очень небольших размеров, не выше двухлетнего ребенка, и весили не более 17 килограммов. Строение их зубов свидетельствует о том, что они употребляли растительную пищу, скорее всего, плоды. Жили они исключительно на деревьях, семейными группами. Образ жизни их напоминал тот, что ведут современные шимпанзе.

На территории Восточной Грузии обитала обезьяна, близкая по строению к дриопитеку, которую ученые назвали удабнопитеком (по месту первой находки, местности Удабно). На территории Индии были обнаружены фрагменты челюсти еще одной древней человекообразной обезьяны, сходной с дриопитеком, названной рамапитеком. Но в отличие от дриопитека и других подобных ему существ эта обезьяна внешне была более похожа на человека, так как ее клыки практически не выдавались вперед. Некоторые ученые даже высказывают мнение, что рамапитек передвигался уже на двух ногах и пользовался орудиями труда.

Таким образом, в конце третичного периода древние человекообразные обезьяны разделились на несколько ветвей. Одна из них стала приспосабливаться к жизни на деревьях и дала начало современным шимпанзе и другим обезьянам. Вторая ветвь пошла по пути увеличения массы тела и физической силы. Потомками этой линии стали яванские мегантропы и гигантропы, обнаруженные на юге Китая, а также современные гориллы. И третья ветвь прочно встала на путь очеловечения. Потомками этой ветви являются австралопитеки.

Череп детеныша австралопитека был впервые обнаружен в Южной Африке в 1924 году. Это открытие принадлежит Раймонду Дарту, который в 1922 году прибыл в Йоханнесбург, будучи одержим идеей найти «недостающее звено между обезьяной и человеком». Своей идеей он увлек и студентов, которые стали присылать ему кости животных, обнаруженные во время взрывных работ. Особенно заинтересовали профессора находки, сделанные в каменоломне Таунг на востоке пустыни Калахари.

^{Детеныш австралопитека (по М. Герасимову)}

По его просьбе молодой геолог Юнг, часто посещавший каменоломню, отправил в Йоханнесбург несколько ящиков с различными костями. В тот момент, когда прибыли ящики, Дарт находился на свадьбе друга. Не дожидаясь ее окончания, он кинулся распаковывать посылку и в одном из ящиков обнаружил череп человекообразного существа. Два месяца он тщательно выковыривал камень из глазниц и черепа. Дальнейшее исследование показало, что череп принадлежал ребенку не старше 7 лет. Строение его лица и зубов были похожи на человеческие, но мозг, хотя и превосходил по объему мозг обезьяны, был значительно меньше мозга современного ребенка этого возраста. Дарт дал этому существу название австралопитек (от лат. australis – «южный» и греч. pithekos – «обезьяна»).

Ученые долгое время не желали признавать находку Дарта. Началась его травля в прессе. Раздавались даже призывы отправить его в дом для умалишенных… Лишь через 12 лет, в 1936 году, в Стеркфонтейне, недалеко от Йоханнесбурга, Р. Брум во время взрывных работ заметил в одном из камней очертания черепа, который тоже принадлежал австралопитеку.

Через два года в трех километрах от места этой находки школьник Герт Тербланш наткнулся на еще один череп австралопитека. А вскоре в тех же местах обнаружили бедренную кость, кости и предплечье левой руки. Эти находки имели большое значение, так как позволили, во-первых, определить рост и вес австралопитека (130–150 сантиметров, 35–55 килограммов), а во-вторых, сделать вывод, что в отличие от обезьян австралопитек был существом прямоходящим, а это уже отличительный признак человека.

Австралопитеки, по всей вероятности, произошли от поздних дриопитеков около 4 миллионов лет назад и жили в период от 4 до 1 миллиона лет назад. В настоящий момент ученые выделяют два вида австралопитеков: ранних и поздних.

Ранние австралопитеки жили в промежутке от 4–5 до 1 миллиона лет назад. Внешне они очень походили на шимпанзе в вертикальном положении. Но руки и пальцы у них были короче, чем у современных обезьян, клыки менее массивны, челюсти не столь развиты, зубы и глазницы имели сходство с человеческими. Объем мозга у ранних австралопитеков составлял примерно 400 кубических сантиметров, что примерно соответствует мозгу современных шимпанзе.

Ранних австралопитеков называют также австралопитеки афарские (Australopithecus afarensis) – по месту первой находки в эфиопской пустыне Афар. 30 ноября 1974 года у деревни Хадар, что в полутора сотнях километров от столицы Эфиопии Аддис-Абебы, экспедицией Дональда Джохансона был обнаружен скелет. Вначале археологи нашли в овраге небольшую кость, затем – фрагмент затылочной кости, явно принадлежавшей человекообразному существу. С большой осторожностью археологи стали извлекать находку из песка и грязи. Все были в состоянии крайнего возбуждения, вечером никто не мог уснуть: спорили о том, что же представляет собой находка, слушали записи группы «Битлз», в том числе песню «Люси в алмазном небе». Так само собой родилось имя находки – Люси, которое и осталось в науке.

Люси представляла собой почти полный скелет австралопитека, включавший в себя фрагменты черепа и нижней челюсти, ребра, позвонки, две руки, левую половину таза и бедренную кость, правую голень. Скелет сохранился на удивление хорошо, все кости располагались в одном месте и не были растащены гиенами и шакалами. Скорее всего, Люси утонула в реке или озере, тело ее занесло песком, который затем окаменел и замуровал скелет. Лишь через миллионы лет движение земли вытолкнуло его наружу.

^{Австралопитек (реконструкция: слева — по М. Герасимову, справа — по У. Хауэллу). На с. 203 — массивный австралопитек (по У. Хауэллу)}

Сейчас Люси считается самым знаменитым представителем австралопитека афарского. Ученые установили, что ее рост немного превышал метр, она передвигалась на двух ногах и имела небольшой объем мозга.

Второй разновидностью этих антропоидов являются поздние австралопитеки. Они обитали преимущественно в Южной Африке от 3 до 1 миллиона лет назад. Поздних австралопитеков ученые подразделяют на три вида: весьма миниатюрного австралопитека африканского (Australopithecus africanus), обитавшего преимущественно в Южной Африке, и двух достаточно массивных австралопитеков – южноафриканского парантропа (Paranthropus robustus) и восточноафриканского зинджантропа (Zinjanthropus boisei). Объем мозга поздних австралопитеков – 600–700 кубических сантиметров. Большой палец на верхних конечностях был достаточно велик и, в отличие от пальцев современных обезьян, противопоставлен остальным. Следовательно, руки австралопитека по своему внешнему виду более походили на руки человека, чем на лапы обезьяны.

Австралопитеки имели вертикальную посадку головы, о чем свидетельствует отсутствие у них в затылочной части сильных мышц, которые при горизонтальном положении помогают удерживать голову на весу. Это еще раз свидетельствует о том, что австралопитеки передвигались исключительно на задних конечностях.

В отличие от других обезьян австралопитеки употребляли не только растительную, но и мясную пищу. Найденные вместе с костями австралопитека кости других животных свидетельствуют о том, что они жили не только собирательством съедобных растений, птичьих яиц, но и охотой – как на мелких, так и на достаточно крупных животных. Пищей им служили предки современных павианов, крупные копытные животные, пресноводные крабы и черепахи, ящерицы. Ученые полагают, что для защиты от нападений хищников и для охоты австралопитеки использовали палки, камни, кости и рога крупных животных. Это подтверждает изучение костей животных, найденных при раскопках вместе с австралопитеками. На них часто обнаруживают повреждения, полученные в результате сильных ударов различными предметами.

По мнению ученых, регулярное употребление мяса способствовало более интенсивному развитию мозга австралопитеков. Все это создало необходимые условия для дальнейшей эволюции этой разновидности антропоидов от обезьяны к человеку. Австралопитеки жили небольшими бродячими группами. Продолжительность жизни их составляла от 17 до 22 лет.

Восточноафриканский зинджантроп был обнаружен известным английским археологом Луисом Лики и его женой Мэри в 1959 году во время раскопок в ущелье Олдовэй. 17 июля Мэри Лики нашла зубы, явно принадлежавшие человеческому существу. По своим размерам они были значительно больше зубов современного человека, но по строению очень сходны с ними. Помимо зубов, из земли виднелись и другие кости черепа. 19 дней продолжалась расчистка, в результате которой из земли был извлечен череп, раздавленный на 400 кусочков. Но, так как они лежали все вместе, их удалось склеить и восстановить внешний облик антропоида. Луис Лики назвал свою находку зинджантропом (в переводе с греч. zinz – арабское название Восточной Африки, anthropos – «человек»). Сейчас его чаще называют «австралопитек робуст», или «бойсей», в честь Чарльза Бойсея, финансировавшего проведение раскопок.

Исследования показали, что зинджантроп жил примерно 2,5–1,5 миллиона лет назад. Он был достаточно крупным: мужские особи имели уже вполне человеческий рост, женские были несколько меньше. Объем мозга зинджантропа был в три раза меньше, чем у современного человека, и составлял 500–550 кубических сантиметров.

У поздних австралопитеков наблюдается тенденция к усовершенствованию жевательного аппарата.

После того как был найден зинджантроп, на раскопки в ущелье Олдовэй стали выделяться значительные средства, и туда съехались ученые-антропологи. В начале 1960 года сын Луиса и Мэри Лики Джонатан нашел обломок черепа, челюсть, ключицу и пяточную кость, которые принадлежали мальчику 11–12 лет. Фрагменты скелета располагались на 60 сантиметров глубже, чем зинджантроп в более ранних слоях. Поэтому Л. Лики и назвал находку презинджантропом. Но впоследствии стало ясно, что это существо более совершенно и стоит ближе к человеку по строению зубов и конечностей. Хотя внешне презинджантроп мало отличался от австралопитека афарского, объем его мозга был больше и составлял 670–680 кубических сантиметров. В том же слое были найдены грубые галечные орудия. Л. Лики высказал предположение, что они были созданы именно обнаруженным им презинджантропом, которого было решено назвать «человеком умелым» (Homo habilis).

Сейчас ученые полагают, что на определенном этапе эволюции австралопитек афарский разделился на две ветви: массивных австралопитеков и первых гоминидов, представителем которых и являлся «человек умелый». Хотя среди ученых до сих пор нет единого мнения относительно того, кем же действительно был «человек умелый». Одни исследователи считают его человеком, указывая на то, что лишь человек способен к изготовлению каких-либо орудий. Другие относят его к австралопитекам, подчеркивая, что по морфологическим показателям он от них почти не отличается. «Человек умелый» появился на Земле 2,0–2,2 миллиона лет назад и какое-то время соседствовал с поздними австралопитеками, вымершими около 1 миллиона лет назад, либо, по мнению ряда ученых, был истреблен своими более развитыми «родственниками».

Около 1,6–1,5 миллиона лет назад в Восточной Африке на смену «человеку умелому» пришел «человек прямоходящий» (Homo erectus). К нему относились питекантропы, синантропы, гейдельбергский человек. Многие ученые долгое время мечтали найти так называемое «промежуточное звено» между обезьяной и человеком. И до обнаружения австралопитеков им считался питекантроп, найденный антропологом Эженом Дюбуа.

Долгое время теория Ч. Дарвина о том, что человек появился на Земле в результате эволюции обезьяноподобных приматов, не имела прямого подтверждения, поэтому вызывала серьезные возражения не только у обывателей, не желавших признавать себя потомками обезьяны, но и у серьезных ученых.

К середине XIX века ученые уже признавали, что современные виды животных сформировались в процессе эволюции их более примитивных предков. Но распространять тот же тезис на человека были готовы далеко не все, так как окаменелости, которая явилась бы переходным звеном между обезьяной и человеком, найдено не было. За выполнение этой задачи взялся голландский антрополог Эжен Дюбуа. Медик по образованию, он предпочел врачебной практике занятия наукой и преподавал сначала в Королевской школе, а затем в Амстердамском университете. К 29 годам перед ним открывалась блестящая академическая карьера, но, несмотря на уговоры коллег, он отказался от нее и отправился искать недостающее звено между обезьяной и человеком.

Ученого не смогло удержать даже то, что его супруга, на которой он недавно женился, ждала ребенка. Впрочем, следует заметить, что она поддерживала все начинания мужа и разделяла его надежды. В течение нескольких месяцев Э. Дюбуа безуспешно искал финансовую поддержку задуманной им экспедиции. Но ни чиновники, ни частные филантропы не желали финансировать это мероприятие. В конце концов для того чтобы отправиться на поиски, Дюбуа пришлось завербоваться врачом в голландскую армию.

Он стал военным, добровольно согласился служить в колониальных войсках Нидерландской Индии (так назывались бывшие колониальные владения Нидерландов и Юго-Восточной Азии) и поэтому получил возможность за казенный счет добраться до места назначения. В конце октября 1887 года молодой доктор медицины и естественных наук, который год назад стал ассистентом Амстердамского университета, на небольшом бриге покинул столицу Нидерландов.

Получив назначение в небольшой госпиталь, он вместе с женой и новорожденной дочерью прибыл на остров Суматра. Работа в госпитале была не слишком напряженной, и у ученого оставалось достаточно времени для изысканий. В течение двух лет он обследовал множество известняковых отложений и пещер.

В 1888 году Дюбуа опубликовал свою первую статью «О необходимости исследований по открытию следов фауны ледникового времени в Голландской Восточной Индии, и особенно на Суматре», в которой изложил свои взгляды на возможное местонахождение прародины человека. Он отверг мнение, что колыбелью человечества была Европа и северные пределы, считая, что ледниковые поля, которые покрывали там огромные пространства, исключают такую возможность. Дюбуа заявил, что родину человека надо искать в тропиках, где обитают антропоидные обезьяны и где некогда жили «предшественники человека».

Однажды Дюбуа получил письмо от неизвестного ему господина В. Д. Ван Ритшотена. В письме сообщалось, что на юге Центральной Явы в местности Тулунгагунг обнаружен череп человека. Череп находился в одном из слоев древнего берега озера. 14 апреля 1890 года Дюбуа получил разрешение продолжить исследования на Яве. К этому времени он заболел малярией и был освобожден от действительной службы. Это позволило ученому вплотную заняться поисками предков человека.

Прибыв на остров Ява, он первым делом купил череп, который был найден Ван Ритшотеном, и реставрировал его. Череп явно принадлежал ископаемому человеку. Кости были массивными, некоторые детали строения черепа отличались примитивностью. Но Дюбуа был уверен в принадлежности черепа Homo sapiens – «человеку разумному», так как объем его мозга превышал средний объем мозга современного человека на 200 кубических сантиметров. Также Дюбуа отметил, что череп не похож по типу на черепа малайцев, населявших теперь Суматру и Яву. Необычно большой объем мозга позволял утверждать, череп не принадлежал к останкам предка коренных жителей Австралии и папуасов Гвинеи. Ученый сделал вывод, что до прихода малайцев на Яву остров заселяли австралоиды, которые затем переселились на южный континент. Но переходная форма, так называемое «недостающее звено», так и не была найдена.

Через некоторое время Дюбуа оказался на южном склоне вулкана Виллис в верховьях реки Брантас. Здесь он нашел в галечном слое второй череп, который очень походил на находку Ван Ритшотена. По типу череп был австралоидный, нижняя челюсть очень массивная, носовая кость плоская, лоб низкий, продолговатый, с выступающими надглазничными валиками. Мозговая коробка была обширная. Кости минерализовались от длительного пребывания в земле, что свидетельствовало о древнем возрасте.

Дюбуа был уверен, что тот, кому принадлежал череп, жил в эпоху, когда толщи льда покрывали север Европы. В слое, где находился череп, не удалось обнаружить каменных орудий, но на склоне соседнего холма были найдены части скелетов, черепа, челюсти. Однажды Дюбуа обнаружил пещеру и решил заняться раскопками в ней. Здесь он открыл погребение: скелет был засыпан красной охрой. Осмотр черепа показал, что в пещере похоронен малаец.

Дюбуа продолжил поиски около городка Мадиун, где река прорезала пласты сцементированного песка и вулканического туфа. Здесь было много костей гиппопотамов, гиен, оленей, слонов, тапиров. 24 ноября 1890 года Дюбуа обнаружил обломок правой стороны нижней челюсти с двумя предкоренными зубами и альвеолой, в которой когда-то помещался клык. Вначале Дюбуа предположил, что это и есть первый обломок скелета «недостающего звена», то есть переходного звена между обезьяной и человеком, так как челюсть была низкая и не очень массивная. Хотя ученый знал, что челюсть «переходного звена» должна выглядеть иначе.

И все-таки исследователь сделал вывод, что челюсть принадлежала человеку, который жил на берегах Бенгавана (территория современного острова Ява) около 1 миллиона лет назад, в доледниковые времена, когда остров Ява соединялся с материковой частью Азии, и дал ему название «обезьяночеловек бессловесный» (Pithecanthropus alalus). Дюбуа поразила особенность челюсти – необычайно большая протяженность в ширину ямки для так называемой двубрюшной мышцы, степень развития которой, как считают некоторые антропологи, является косвенным доказательством наличия или отсутствия речи. Дюбуа не покидали сомнения, и ему пришлось признать, что существо, которому принадлежал череп, не могло быть «недостающим звеном» и «обезьяночеловеком бессловесным», так как явно обладало навыками речи.

В 1891 году Дюбуа опубликовал заметки об обломке черепа, найденного около Мадиуна, и определил его как «остаток (челюсти) не точно определенного вида человека», «другого, вероятно, низшего типа» по сравнению с челюстями современного человека.

Дюбуа тщательно сортировал все находки, упаковывал их в сухие листья тикового дерева и отправлял в Голландию. Всего он отправил 400 ящиков.

В ходе раскопок у Дюбуа начались конфликты с местными торговцами, которые продавали окаменелости китайским купцам в качестве «костей дракона». Кости использовались как ингредиент для популярного в Китае лекарства от всех болезней. Естественно, торговцы не хотели лишаться источника дохода и отказывались продавать найденные окаменелости Дюбуа. Кроме того, даже его собственные рабочие тайно похищали находки с раскопок и продавали торговцам. Дюбуа пришлось обращаться за помощью к колониальным властям острова Ява, которые запретили продажу окаменелостей китайским купцам.

Особое внимание Дюбуа привлек обрыв над рекой Соло, в окрестностях Тринила. Раскопки там начались в августе 1891 года. В сентябре 1891 года антрополог извлек со дна неглубокой ямки, находящейся на склоне Тринильского мыса, древний зуб. Исследователь очень заинтересовался находкой. Судя по рельефу жевательной поверхности, величине коронки, корням, это был третий коренной зуб, который когда-то находился в челюсти первобытного человека или одной из разновидностей высших приматов – крупной антропоидной обезьяны. Дюбуа все же решил, что зуб принадлежал антропоидной обезьяне типа шимпанзе, потому что размеры коронки оказались не очень велики, корни слишком широко расставлены, к тому же они были непривычно длинные, а не укороченные, как у современного человека.

В своем докладе о поисках в районе деревушки Тринил исследователь назвал «наиболее замечательной находкой верхний третий коренной зуб шимпанзе – Antropopithecus troglodytes». Исследователь сделал вывод, что шимпанзе, «ближайшая из высших антропоидных обезьян, кузина человека» (Дюбуа назвал ее Antropopithecus – «человекообразная обезьяна»), жила миллион лет назад не только в Индии, но и на Яве.

В один из октябрьских дней в окрестностях той же деревни Тринил рабочие наткнулись на нечто шаровидное. Дюбуа понял, что у него в руках черепная крышка того существа, которому принадлежал зуб. Череп сохранился не полностью, у него отсутствовали все лицевые кости. Реконструировать его первоначальный облик было нелегко.

Дюбуа был уверен, что черепная крышка принадлежала крупному антропоиду, вероятно, шимпанзе. Это доказывал сильно покатый, узкий лоб. Наиболее широкая часть черепа, если на него смотреть сверху, располагалась ближе к затылку, а не по центру, как у современного человека. Малая высота черепной крышки выдавала примитивность существа. Об этом же свидетельствовал сильно уплощенный затылок, массивные надглазничные валики, которые нависали над глазницами в виде козырька. Посредине лба, где у обезьян находится костяной гребень, было возвышение в виде валика.

Дюбуа измерил длину и ширину черепа. Результаты измерений озадачили его, они были равны 182 и 130 миллиметрам. Примерная цифра объема мозга – 800–850 кубических сантиметров. А объем мозга высших антропоидных обезьян не превышал 600–610 кубических сантиметров. Исследователь понял, что нашел черепную крышку шимпанзе, который обладал огромным мозгом, практически достигавшим низшей границы объема мозга современного человека – 930 кубических сантиметров.

В 1891 году Дюбуа в отчете написал, что самая замечательная находка октября – антропоидный череп, который с «еще меньшим сомнением, чем коренной зуб, относится к роду Antropopithecus troglodytes. Оба образца, вне каких-либо сомнений, происходят от высшей человекообразной обезьяны (типа шимпанзе)».

В августе 1892 года снова проводились раскопки на Тринильском мысе. На одном из участков была найдена головка бедренной кости с отчетливыми следами зубов крокодила. Дюбуа был поражен, потому что это была полностью сохранившаяся кость бедра не антропоидной обезьяны, а человека. Кость была найдена в том же районе и на той же глубине, что и черепная крышка антропопитека, но в стороне от нее. Кость имела тот же характерный шоколадно-коричневый цвет. Точный ее вес составлял 1018 граммов. На поверхности кости отсутствовали следы коррозии. Но видно было, что кость изуродовала болезнь, бросалось в глаза патологическое разрастание костного вещества на одном из участков. Длина кости равнялась 45,5 сантиметра, что означало, что рост существа составлял около 170 сантиметров.

Были очевидны особенности, отличавшие бедренную кость из Тринила от человеческой. Кость была необычно прямая, а не слегка изогнутая, как у современного человека или неандертальца. Подколенная ямка была выпуклая, а не плоская или вогнутая. Нижний отдел кости расширялся около сустава внезапно и резко, а не постепенно, в виде раструба. Но даже несмотря на эти различия, в целом находка из Тринила имела вид человеческой кости. Был сделан вывод, что Antropopithecus troglodytes передвигался по земле на двух ногах так же уверенно, как человек. Прямизна бедренной кости это подтверждала. Об этом так же говорило отчетливое развитие «шероховатой линии» – места прикрепления мускулов тела, имеющего прямую посадку.

В докладе Дюбуа подчеркнул, что открытие человекообразной бедренной кости, новые измерения черепной крышки и уточнение объема мозга антропопитека позволили сделать определенные выводы: что по объему мозг шимпанзе из Тринила превосходит мозг современных шимпанзе примерно в 2,4 раза и составляет 2/3 среднего объема мозга современного человека и что обезьяна из Тринила, которая полностью освоила прямохождение, не только наиболее близкий к человеку антропоид, но также, возможно, та форма, из которой «развился человек».

Тринильский шимпанзе «ходил прямо, как человек». И Дюбуа решил изменить его видовое название – шимпанзе стал именоваться Antropopithecus erectus – «человекообразная обезьяна прямоходящая». Ученый присоединился к мнению тех, кто считал Индию родиной человека. Но его публикаций 1892 года в научном мире не заметили.

Дюбуа продолжал размышлять над результатами измерений черепной крышки и бедренной кости. Было непросто определить классификационный статус существа, которое жило миллион лет назад у подножия вулкана, а Дюбуа чувствовал, что прав, решив, что существо принадлежит к семейству шимпанзе. Черепная крышка походила на череп современного шимпанзе и отчасти гиббона. Коренной зуб так же был во многом близок коренным зубам шимпанзе и гиббона. Но было трудно все это совместить с огромным размером черепа, необычайно большим для антропоидов объемом мозга, человеческим бедром.

В результате своих размышлений исследователь пришел к выводу, что обнаружил «недостающее звено», переходную форму между обезьяной и человеком.

Еще в 1886 году известный биолог Эрнст Генрих Геккель описал гипотетического предка человека и назвал его питекантропом, «обезьяночеловеком» (от греч. pithekos – «обезьяна» и anthropos – «человек»).

А через семь лет Дюбуа объявил о находке питекантропа, которым оказался тринильский шимпанзе. При этом ученый подчеркнул видовую особенность и назвал его Pithecanthropus erectus – «человек прямоходящий». В настоящее время питекантропа Дюбуа называют также «яванским человеком».

Находка вызвала ожесточенные споры в научном мире. Те, кто был настроен скептически, утверждали, что найденные Дюбуа окаменелости вовсе не принадлежали одному существу. Якобы он ошибочно объединил в одно целое зубы и черепную коробку человекообразной обезьяны и бедро человека.

После возвращения Дюбуа в Европу и его доклада, сделанного перед Третьим зоологическим конгрессом в Лейдене, начались ожесточенные споры о месте питекантропа на древе эволюции. Английские ученые настаивали, что питекантроп – это человек с обезьяноподобными признаками, немцы утверждали, что это обезьяна с человеческими чертами. Американцы заняли среднюю точку зрения, высказываемую самим Дюбуа, что питекантроп – промежуточная форма.

После того как находка Дюбуа была выставлена в зале Британского зоологического общества, английские ученые, ознакомившись с ней ближе, еще более утвердились в своем мнении. Первоначально Дюбуа охотно показывал находку всем желающим, демонстрируя ее на заседаниях различных научных обществ и стремясь как можно ближе познакомить научный мир со своим открытием. Но так как большинство ученых не соглашалось признать его точку зрения, что питекантроп – переходное звено между обезьяной и человеком, Дюбуа перестал принимать у себя коллег и предоставлять найденные им окаменелости для изучения. Он жил отшельником, обиженный на весь белый свет. Лишь через 30 лет Дюбуа смягчился и пригласил к себе нескольких антропологов. Но они так и не сумели сойтись во мнениях.

В настоящий момент питекантропа считают яванским представителем древнейших людей и относят к виду «человек прямоходящий» (Homo erectus). Вторая находка фрагментов скелета питекантропа датируется 1936 годом. На том же острове Ява был обнаружен череп ребенка питекантропа. А в промежутке между 1937–1941 годами там проводились раскопки под руководством Густава фон Кёнигсвальда, в ходе которых было найдено пять фрагментов черепов питекантропа.

Всего к настоящему времени в распоряжении ученых имеются фрагменты скелетов нескольких десятков питекантропов, обнаруженных в основном в восточных и центральных частях острова Явы. Предположительно пите кантропы обитали там от 1,7 миллиона до 500 тысяч лет назад.

По физическому строению и размерам тела питекантропы уже более отчетливо походили на человека.

^{Питекантроп (по М. Герасимову)}

Рост их составлял 170 сантиметров, и передвигались они исключительно вертикально на двух ногах. Во внешнем облике и строении черепа, зубов, мозга питекантропа можно увидеть сочетание обезьяньих и чисто человеческих черт. У питекантропа был длинный череп с низким покатым лбом и массивным надбровным валиком, массивная нижняя челюсть без подбородочного выступа.

Объем его мозга составлял 850–950 кубических сантиметров, что в полтора раза меньше, чем у современного человека, но в полтора-два раза больше, чем у человекообразных обезьян. Питекантропы жили в лесу с субтропической растительностью, в котором обитало множество разнообразных животных. В тех же слоях, в которых были обнаружены останки питекантропов, ученые нашли кости и рога оленей, фрагменты черепов диких свиней, кости носорогов, быков, антилоп и даже барсов и тигров. Все эти животные, видимо, были объектом охоты древних людей.

Ученые полагают, что массовая гибель животных стала результатом природной вулканической катастрофы, в ходе которой лесистые склоны были засыпаны огромной массой раскаленного вулканического пепла. Вероятно, жертвой этой катастрофы стали и питекантропы. Именно этим, по мнению исследователей, объясняется отсутствие следов изготовления и использования питекантропами каких-либо орудий труда. Тем не менее ученые полагают, что питекантропы умели изготавливать грубые орудия и жили небольшими замкнутыми общинами.

В 1968 году Ричард Лики вместе с отцом Луисом Лики отправился в Соединенные Штаты Америки, где тот делал доклад о находках в районе озера Туркана. Ричард сообщил о собственных планах исследования этого района и нашел спонсоров, готовых финансировать проведение раскопок. Ему удалось привлечь к участию в экспедиции ученых из разных стран и добиться покровительства со стороны правительства Кении.

В июле 1984 года во время раскопок на западном берегу озера Туркана археологи обнаружили скелет мальчика, который является самым древним представителем вида Homo erectus. Первоначально был обнаружен фрагмент крышки черепа, явно принадлежавший человеку. Дальнейший поиск шел с большой осторожностью, с помощью акварельных кисточек и вязальных спиц. И постепенно из фрагментов костей было собрано лицо, а затем и весь скелет полностью.

Это была невероятная удача. Впервые в руках ученых оказался практически полный скелет древнего человека. Скелет принадлежал подростку, жившему около 1,5 миллиона лет назад. Ученых поразило нехарактерное соотношение роста возрасту мальчика: в 12 лет рост его достигал 170 сантиметров. Согласно подсчетам, во взрослом возрасте он вполне мог быть выше 180 сантиметров. Более того, если бы не низкий лоб и не характерный для древних останков цвет, кости вполне можно было бы принять за останки современного человека. Ученые полагают, что мальчик, вероятно, утонул в реке, сорвавшись с обрыва. Хорошая сохранность скелета позволила точно определить его возраст, который составил 600 тысяч лет.

В Германии, в песчаном карьере под Мауэром, 21 октября 1907 года на глубине 25 метров рабочими была обнаружена челюсть, внешне похожая на человеческую, но слишком большого размера.

Находка была передана профессору Гейдельбергского университета Отто Шётензаку. По своим размерам челюсть вполне подходила для человекообразной обезьяны. Но при этом зубы существа очень походили на зубы современного человека, с той лишь разницей, что они были крупнее. Но форма клыков и стертая поверхность коренных зубов были вполне человеческими. В своей монографии, посвященной изучению этой челюсти, Отто Шётензак утверждал, что она принадлежит представителю особого вида, которого он назвал Homo heidelbergensis – «гейдельбергский человек». Но одна-единственная челюсть давала слишком мало материала для того, чтобы делать такие значительные выводы. Сейчас гейдельбергский человек считается европейским представителем вида «человека прямоходящего».

В 1899 году один из врачей-европейцев обнаружил в лавке пекинского аптекаря окаменевший зуб странной формы. Находка была отправлена профессору Мюнхенского университета Саксу Шлоссеру. Тот определил, что зуб принадлежал древнему человеку или человекообразной обезьяне и предположил, что в этом районе вполне возможно отыскать скелет древнего человека. Но серьезные археологические исследования в Китае начались лишь в 1921 году.

Возглавил экспедицию шведский геолог Йон Гуннар Андерссон. Раскопки проводились в нескольких километрах от Пекина, в районе деревни Чжоукоудянь. Было найдено множество окаменелостей, принадлежавших различным, в основном вымершим животным. Все они были отправлены в Швецию для изучения. Кроме всего прочего, в ходе раскопок были обнаружены коренные зубы, которые могли принадлежать как человекообразной обезьяне, так и человеку. В 1926 году раскопки были прекращены, и Андерссон передал находки заведующему кафедрой анатомии Пекинского объединенного медицинского колледжа Дэвидсону Блэку для проведения экспертизы.

Дэвидсон Блэк приехал в Пекин для организации кафедры анатомии медицинского колледжа, создание которого финансировалось Рокфеллеровским фондом. Занимаясь делами кафедры, он внимательно следил за ходом раскопок в Чжоукоудяне. Когда работы были прекращены, и Андерссон вернулся в Швецию, Дэвидсон Блэк решил продолжать поиски. Ему удалось договориться с представителями Рокфеллеровского фонда о выделении денег на организацию экспедиции и возобновить работы. И когда 16 октября 1927 года был найден еще один зуб, Дэвидсон Блэк объявил об открытии нового вида древнего человека, которого назвал синантропом – «китайским человеком» (от лат. Sina – Китай и греч. anthropos – «человек»).

Это заявление вызвало серьезные возражения в научном мире. Многие ученые считали, что говорить о находке нового вида на основании всего трех зубов преждевременно. Для того чтобы убедить коллег в своей правоте, Дэвидсон Блэк взял продолжительный отпуск и отправился в поездку по разным странам вместе со своей находкой. Он демонстрировал зуб различным ученым и приводил аргументы в пользу своей теории.

В отсутствие Блэка раскопки продолжались, и в 1928 году были обнаружены фрагменты челюсти древнего человека. А уже через год нашли первый череп синантропа. Раскопки в Чжоукоудяне продолжались еще 10 лет – до 1937 года. За это время было снято более 20 тысяч кубических метров земли и скальных пород, сделано множество находок, которые позволили составить достаточно четкое представление о древних людях.

В ходе раскопок были найдены останки 40 человек: мужчин, женщин и детей. Из них 5 черепов и 10 их фрагментов, 14 нижних челюстей, 6 фрагментов лицевых костей и 152 зуба. Кроме того, в одной из пещер было обнаружено 10 очагов и 100 тысяч каменных орудий, а также множество орудий из кости и рогов оленя.

Дэвидсон Блэк умер 15 марта 1933 года, не дожив до окончания раскопок. С 1935 года дальнейшей работой руководил немецкий анатом Франц Вейденрейх. Но раскопки продолжались лишь два сезона и были прекращены из-за обострения отношений между Японией и Китаем. До начала Второй мировой войны Вейденрейх занимался снятием слепков и зарисовкой обнаруженных останков.

^{Синантроп (слева) и гейдельбергский человек (по М. Герасимову)}

В 1939 году в Пекин, в лабораторию Вейденрейха, прибыл фон Кёнигсвальд. Он привез с собой обнаруженные на острове Ява черепа питекантропа. Ученые смогли сравнить свои находки по всем основным характеристикам и нашли много общего между питекантропом и синантропом. Их заявление вызвало протест со стороны Дюбуа, продолжавшего утверждать, что питекантроп является промежуточным звеном между обезьяной и человеком.

На дальнейшую судьбу находок повлияла Вторая мировая война. В 1942 году японцы оккупировали остров Ява и потребовали от Кёнигсвальда сдать все окаменелости. Тот выполнил требование, но часть находок подменил хорошо сделанными гипсовыми слепками. Сам он был интернирован (лишен свободы передвижения и выхода из пределов страны), но успел передать окаменелости швейцарскому геологу и шведскому журналисту. Когда в конце войны ученый был освобожден, он принялся искать и собирать все окаменелости. И отыскал практически все, кроме черепа, отосланного китайскому императору в качестве подарка ко дню рождения. Он сделал официальное заявление, которое оказалось в руках у антрополога Уолтера Фейсервиса, в то время служившего при главе американского оккупационного правительства в Японии, генерале Маккартуре. Фейсервис отыскал череп в музее императора и возвратил ученому. Сам Кёнигевальд впоследствии вспоминал об этом так: «В один прекрасный день, когда я работал в Нью-Йорке, в мой кабинет неожиданно вошел молодой офицер и с вежливым поклоном вручил мне давно утерянный череп».

Судьба синантропа сложилась менее удачно. Когда японцы подошли к Пекину, началось обсуждение вопроса о том, что делать с останками синантропа. Первоначально предполагалось спрятать его в Пекине, но затем было принято решение отправить останки в Соединенные Штаты. Останки синантропа были доставлены в посольство США и под охраной девяти солдат из отделения морской пехоты были отправлены поездом в порт Циньхуандао. Там их предполагалось поднять на борт парохода «Президент Гаррисон» и переправить в США. Но до порта ящики с останками синантропа так и не были доставлены.

Солдаты морской пехоты были взяты в плен японцами. А команда парохода «Президент Гаррисон» выбросила судно на берег, чтобы оно не досталось японцам. Что стало с окаменелостями – неясно до сих пор. Вероятно, они затонули во время перевозки на борту лихтера, доставлявшего грузы к пароходу, который перевернулся по пути из порта. Возможно, судьба их была иной. Выяснить это в настоящий момент практически нельзя. И, видимо, придется смириться с тем, что синантроп, появившись из глубины веков, вновь исчез навсегда.

Единственное, что успел увезти Вейденрейх, накануне войны уехавший в Соединенные Штаты, это слепки и рисунки, сделанные им ранее.

Итак, что же представлял собой синантроп? Изучение скелета помогает воссоздать его внешний облик. Синантроп был небольшого роста, мужские особи достигали 162, женские – 152 сантиметров. В первую очередь обращает на себя внимание строение как нижних, так и верхних конечностей синантропа. Первые однозначно свидетельствуют о том, что этот архантроп передвигался только на двух ногах. Верхние же конечности говорят о способности выполнять достаточно сложные операции. Их уже с полным основанием можно назвать руками. Именно у синантропов обнаруживается та чисто человеческая особенность, которой еще не было у питекантропов, – большое значение правой руки. Праворукость синантропа подтверждается ассиметричным строением полушарий головного мозга. Это свидетельствует о том, что одна его половина развита сильнее другой. Мозг синантропа превосходил по объему мозг питекантропа и составлял в среднем 1050 кубических сантиметров.

В пещере Чжоукоудянь было обнаружено множество самых разных костей животных (преимущественно оленя), которые являлись предметом охоты для синантропа. Наверное, синантроп больше предпочитал охотиться на оленя. Но мясо было не единственной пищей синантропа. Он употреблял и растительную пищу: плоды, ягоды, съедобные коренья.

Внимание ученых привлекло обилие в пещере золы, свидетельствовавшее о том, что синантропы постоянно и широко использовали огонь. Кроме того, в пещере были обнаружены различные каменные орудия из кремня, кварца, песчаника. Для их изготовления речную гальку оббивали с одного края, превращая в широкое овальное лезвие. Полученные в процессе оббивки отщепы и пластины использовались в качестве режущих предметов для разделывания добычи, срезания растений и других целей.

Жили синантропы примерно 400–200 тысячелетий назад. Но известны и более ранние предшественники пекинского синантропа, населявшие территорию Китая, а также близкие к синантропу существа, обитавшие в других странах Азии и Африки. Фрагменты скелетов древних людей, близких к синантропу, были обнаружены на севере Вьетнама, на юге и востоке Африки.

Несмотря на многочисленные находки, сделанные в разных районах земного шара, у ученых долгое время не было единого мнения о том, как же шла эволюция человека, что развивалось быстрее, тело или мозг. Один ли вид повсеместно эволюционировал от древнего человека к современному, или несколько видов развивались в разных частях света по разным схемам? Свой вклад в решение этих вопросов внесла самая необычная находка из всех, когда-либо попадавших в руки исследователей. Речь идет о черепе и нижней челюсти пилтдаунского человека. Эту находку можно было бы назвать великой мистификацией, вводившей в заблуждение ведущих ученых-антропологов всего мира на протяжении долгих 40 лет.

Останки были найдены в 1911 году в английском графстве Суссекс, в небольшом карьере, археологом-любителем Чарлзом Доусоном.

После успешного окончания Королевской академии в 1888 году Чарлза Доусона приняли в Лэнгамс, известную фирму присяжных стряпчих Гастингса, и направили служить в главный офис в Лондоне. Но Доусона не прельщала карьера юриста. Его увлечением была охота за редкими антикварными вещицами. Еще со школьных лет Доусон проявлял интерес к геологии, палеонтологии и археологии, а в 1885 году его приняли в Королевское геологическое общество.

Доусон мечтал внести такой вклад в науку, чтобы люди узнали его имя и помнили даже после смерти. Оставив службу, он решил заняться поисками костных останков далеких предков человека. В глубине души Доусон завидовал Эжену Дюбуа, которому довелось обнаружить на острове Ява черепную крышку питекантропа. Он тоже хотел найти «недостающее звено», связывающее обезьяну и человека.

А в 1908 году в Англии стало известно об открытии, которое было сделано в Германии в районе деревушки Мауэр 21 октября 1907 года профессором антропологии Отто Шётензаком, обнаружившим челюсть так называемого «гейдельбергского человека».

Доусон знал об этом открытии и с интересом следил за ходом событий. Он мечтал найти в Вилденском районе юга Англии геологические формации, возраст которых был бы близок к миллиону лет. Его друг, Луис Аббот, ювелир и геолог-любитель, считал, что нужно изучить гравиевые отложения в долине реки Узы. Он предполагал, что эти гравии плиоценовые, и, значит, в них могут быть найдены следы обитания древнейших людей.

Однажды Доусон обнаружил необычный предмет, идентифицировать который был пока не в состоянии. Аббот счел, что это «величайшее открытие». Доусону все советовали отправить находку в Лондон экспертам Британского музея. В 1912 году в научных кругах Лондона стали говорить об удивительной находке костей ископаемого человека на юге Англии.

14 февраля 1912 года Чарлз Доусон в письме известному палеонтологу Артуру Смиту Вудворту сообщал: «Я обнаружил между Акфилдом и Крауборо очень древний плейстоценовый слой, перекрывающий Гастингский горизонт. Мне он представляется тем более интересным, что в нем залегал толстый обломок черепа человека. Таким, по-видимому, должен быть череп гейдельбергского человека…»

Вудворт поддерживал отношения с Доусоном с 1909 года и пообещал немедленно приехать. Но по каким-то причинам приехать не удалось. В мае Доусон сообщил Вудворту о том, что в гравийном слое было найдено много интересного. Летом они вели раскопки уже вместе.

В результате было обнаружено заостренное, темно-коричневое кремневое изделие, которое по форме напоминало рубило, но следы скола были только с одной стороны. Доусон извлек из гравия большой обломок правой половины нижней челюсти с двумя коренными зубами. Здесь же Вудворт обнаружил небольшой обломок затылочной кости черепа человека. Через некоторое время был найден фрагмент правой теменной кости черепа, чуть позже – еще два обломка черепа человека, а также останки древних животных. Особенно интересной находкой была часть нижней челюсти с двумя коренными зубами.

При изучении обломков черепа стало ясно, что толщина фрагментов черепной крышки составляет 10–12 миллиметров, то есть почти вдвое превосходит по массивности черепные кости современного человека. Между тем археологи были уверены, что в Пилтдауне были найдены части черепа «человека разумного», а не обезьяночеловека – питекантропа или неандертальца.

Но особенно интересно было то, что вместе с обломками черепной крышки «человека разумного» была обнаружена часть правой ветви совершенно обезьяньей нижней челюсти, которая напоминала одну из высших антропоидных обезьян, например шимпанзе. Но вместе с тем она не была похожа на челюсть современной обезьяны, потому что цвет кости был коричневым, а поверхность покрыта мелкими трещинами. Очевидно было, что челюсть очень древняя. Сначала сделали вывод, что в Юго-Восточной Англии обнаружены останки антропоидной обезьяны. Но утверждать это было невозможно, потому что отсутствовали те части челюсти, благодаря которым можно было бы определить тип подбородка, участков восходящей ветви, которые соединяют челюсть с черепом, и верхней части, где располагаются клыки и краевые резцы. К тому же, как это ни парадоксально, жевательная поверхность коренных зубов имела практически ровную, как у человека, а не скошенную плоскость износа, как у обезьян. И это означало, что существо пережевывало пищу так же, как человек. Исследователи очень внимательно анализировали строение челюсти и пришли к выводу, что это существо не могло быть антропоидной обезьяной.

Вудворт предположил, что в Пилтдауне сделали открытие о начальных этапах эволюции далеких предков человека. Получалась интересная комбинация – челюсть обезьяны и череп «человека разумного».

Находки в Пилтдауне произвели противоречивое впечатление на научную общественность.

Вудворд назвал находку Eoanthropus dawsoni – «человек зари Доусона» (эоантроп) – и представил доклад о нем членам Лондонского геологического общества 18 декабря 1912 года.

На заседании собралось необыкновенно много народа. Все желали услышать об открытии в Пилтдауне, которое раскрывает «неизвестную ранее фазу в ранней истории человечества, подтверждающем эволюционную теорию Дарвина и существование обезьяноподобного предка». На постаменте был выставлен реконструированный Вудвортом череп, в котором сочетались черты, свойственные обезьяне и человеку.

Черепная крышка не особенно высокая, теменная часть приплюснута, затылок широкий. Основание черепа широкое, как у всех примитивных существ. Но лобная часть была практически прямая, совсем как у «человека разумного», потому что у обезьянолюдей лобная часть покатая. Надглазничные валики черепа свойственны и неандертальцам. Таким образом, мозговая коробка вполне могла принадлежать «человеку разумному». Но совершенно иной была челюсть. Огромные клыки выступали за линию зубного ряда. Они отделялись от предкоренных и боковых резцов диастемами (свободными промежутками, в которых находились выступающие концы клыков). Это было свойственно обезьянам. Ничего похожего не было у неандертальцев. И поэтому исследователи решили, что перед ними как раз то самое «недостающее звено».

Сам Вудворт на заседании заявил, что нижняя челюсть никак не связана с человеческой. Однако сомнение вызывали несвойственный обезьянам плоский износ коренных зубов, высота их коронки, форма внутренней полости и короткие обрубкообразные корни. Мозг существа объемом 1070 кубических сантиметров свидетельствовал о сходстве с черепом «человека разумного». Но черепная коробка и челюсть, несомненно, принадлежали одному существу. Такое сочетание требовало особого места в зоологической схеме. И сэр Артур Смит Вудворт посчитал нужным заявить об особом роде и виде человека.

Исследователи сделали вывод, что эоантроп является современником других первобытных людей, но отличается от них. Многие ученые обратили внимание на это открытие.

Сэр Элиот Грэфтон Смит, известный исследователь, занимающийся изучением мозга, сказал, что «человек зари» обладал самым примитивным мозгом из известных для Homo sapiens и обезьянолюдей типов. Антрополог Артур Кизс заявил, что ему трудно судить о периоде существования эоантропа, но, если обратить внимание, что обезьянья челюсть отличается от человеческой, то находку следует датировать третичной эпохой. Он не видел ничего особенного в том, что череп «человека разумного» сочетается с обезьяньей челюстью, и сожалел, что не сохранилась суставная часть восходящей ветви челюсти. Ученые констатировали, что эоантроп и был настоящим «недостающим звеном» в отличие от питекантропа, который являл собой остановившуюся в развитии на десятки миллионов лет боковую ветвь обезьянообразного предка человека.

Раскопки продолжились в 1913 году. 30 августа был обнаружен клык правой половины челюсти эоантропа. Манера износа клыка напоминала человеческий, следов соприкосновения с верхним боковым резцом не было заметно. На следующий день нащли разломанные на две половины хрупкие носовые косточки, которые в точности соответствовали косточкам «человека разумного».

16 сентября 1919 года сэр Вудворт выступал на собрании Британской научной ассоциации в Бирмингеме. Он сообщил об открытии клыка и косточки переносицы. Теперь ученый был уверен, что зубы эоантропа не обезьяньи, но тем не менее отличаются от человеческих. Самого Вудворта не покидали мысли, что зуб немного похож на клык гориллы. Если говорить о носовых косточках, то они больше напоминали нос меланезийских и африканских рас, чем евразийских. По толщине они соответствовали черепной крышке. И, как считали ученые, это свидетельствовало в пользу версии, что они принадлежат эоантропу.

Во время раскопок 1914 года Доусон и Вудворт обнаружили впечатляющую находку. Это было дубинкообразное изделие из кости, похожее на биту для игры в крокет. Нижний округлый конец кости и верхний острый несли на себе отчетливые следы срезов, сделанных острым орудием. Этот инструмент напоминал примитивный наконечник или копалку: в длину он составлял 41 сантиметр, в ширину – около 10 сантиметров, толщина острого конца – 5 сантиметров.

Открытие в Пилтдауне обработанной кости стало сенсацией. До этого археологи считали, что подобный материал первобытные люди начали использовать около 50 тысяч лет назад, а никак не раньше. Но раскопки опровергли эти представления. Оказалось, что эоантроп использовал примитивные орудия, умел строгать кости. К тому же сбоку возле острия сохранились следы сверления. Значит, эоантроп умел и сверлить. Никто из археологов ничего подобного не находил. Ученые заговорили о «новой проблеме Пилтдауна». Регинальд Смит решил, что «кость, возможно, обрабатывалась и использовалась в недавнее время». Об этом говорили и некоторые другие. Было еще предположение, что обломок кости грызли бобры.

У многих представителей научных кругов вызывала недоверие совместимость челюсти и черепной крышки эоантропа. Французский антрополог Марселей Буль счел, что челюсть из Пилтдауна соответствует челюсти шимпанзе и подверг сомнению интерпретацию Вудворта. Ученый из США Геррит Миллер также утверждал, что челюсть эоантропа идентична челюсти шимпанзе.

Однако английские ученые-антропологи обратили внимание на восемь характерных особенностей строения челюсти «человека зари», которые отличали ее от челюсти обезьян.

В 1915 году Вудворт получил письмо от Доусона: «Я верю, что счастье снова возвращается к нам. Мне удалось получить обломок левой стороны лобной кости черепа с частью орбиты…» Этот обломок черепа был очень похож на предыдущие находки. Но найден он был в двух-трех километрах от карьера в местности Шеффилд Парк. Через некоторое время там нашли еще часть затылочной кости черепа человека, коренной зуб нижней челюсти, а также обломок зуба носорога. Черепная коробка не отличалась от коробки «человека разумного». Надглазничного валика не было, а челюсть была совершенно обезьяньей.

Антропологи узнали о находке не сразу: помешала Первая мировая война. И многие признали реальность эоантропа, даже те, кто раньше это отрицал. Исследователей очень интересовал объем мозга «человека зари». Вудворт считал, что объем мозга эоантропа составляет 1070 кубических сантиметров. Артур Кизс был уверен, что объем мозга равен 1410 кубическим сантиметрам. А Элиот Грэфтон Смит утверждал, что объем мозга составляет 1260 кубических сантиметров. Несмотря на различия во мнениях, можно с уверенностью сказать о весьма значительных размерах мозга пилтдаунского человека по сравнению с другими существами.

По мере изучения останков пилтдаунского человека обнаруживались все новые и новые несоответствия. Сам череп словно бы принадлежал взрослому человеку, челюсть – подростку, а зубы были стерты, как у глубокого старика. И тем не менее пилтдаунский человек долгое время считался одним из наших предков. Лишь в начале 50-х годов появились первые сомнения в его подлинности. К тому времени было найдено уже достаточно много останков древнего человека. И все они в целом укладывались в определенную систему. Единственный, кто выделялся на общем фоне, был пилтдаунский человек.

Первым, кто всерьез предположил, что находка Доусона – ловкая подделка, был преподаватель кафедры анатомии Оксфордского университета Вейнер. Он обратился к заведующему кафедрой, известному анатому Уилфреду Лe Грос Кларку, с предложением проверить подлинность окаменелости. Тот не поверил в возможность подделки.

Тогда, взяв из анатомического музея челюсть шимпанзе, Вейнер подпилил зубы так, что они ничем не отличались от челюсти пилтдаунского человека, и покрасил под цвет окаменелости. Он принес свое изделие заведующему кафедрой, объяснил, что нашел ее в анатомическом музее и спросил, кому, по его мнению, она может принадлежать. Тот был поражен сходством предложенной челюсти с челюстью пилтдаунского человека и согласился на проведение экспертизы.

5 августа 1953 года в Британском музее собрались видные ученые – доктор Ф. Д. С. Вейнер, известный антрополог из Кембриджа Лe Грос Кларк и профессор Кеннет Окли. При встрече профессор Кеннет Окли передал челюсть эоантропа Кларку, а клык – Вейнеру. Ученые стали внимательно осматривать кости. Об этом можно прочитать в книге В. Е. Ларичева «Сад Эдема». Остановимся подробнее на событиях, которые предшествовали данной сцене.

Дело в том что, в 1949 году профессор Кеннет Окли первым решил использовать флюориновый метод определения древности ископаемых костей.

Флюориновый метод был разработан в 1892 году французским минералогом Корнотом для того, чтобы можно было сравнивать возраст костных фрагментов, которые обнаруживали в одном слое. Действие данного метода основывалось на том, что со временем флюорин, который содержится в воде и почве, переходит в зубы и кости, лежащие в земле. Чем больше флюорина в ископаемых, тем древнее они. Но насыщенность флюорина в разных районах Земли неодинакова. Поэтому если сравнивать кости в территориально ограниченной области, то по разнице флюорина удастся установить древность ископаемых относительно друг друга.

Окли первым оценил значение данного метода. Он решил проверить на содержание флюорина эоантропа, то есть находку Чарлза Доусона. Это дало бы возможность получить ответ на вопрос: к одной или к разным эпохам следует относить обломки черепной крышки и нижнюю челюсть? Если бы находки отличались по возрасту, то пришлось бы признать, что останки принадлежали разным существам: человеку и антропоидной обезьяне, которые жили в разные периоды. Проверка останков флюориновым методом была необходимой еще и потому, что отгадать загадку «человека зари» так и не удавалось. Кизс в предисловии к книге Вудворта «Самый древний англичанин» написал, что «пилтдаунская загадка еще далека от окончательного решения».

Сомнений было много. Различные открытия костей обезьянообразных предков, которые были сделаны антропологами после 1912 года, не нарушили уникальность эоантропа. Поэтому никто еще не смог опровергнуть мнение Вудворта о «недостающем звене», от которого непосредственно происходил «человек разумный».

Изучение черепов «недостающего звена», которые были открыты на территории Восточной и Юго-Восточной Азии и в Африке, а также особенности строения черепных костей неандертальцев Европы привело большинство антропологов к мнению о том, что эволюционная перестройка костной структуры головы предка человека происходила несколько иначе, чем у эоантропа.

Поскольку объем мозга увеличивался медленно, то черепная крышка очень продолжительное время сохраняла черты строения антропоидных обезьян (большие надглазничные валики, убегающий назад лоб, высота черепной крышки небольшая, а ширина, наоборот, значительная). Но в то же время изменения лицевого скелета происходили достаточно быстро. Уже у питекантропа можно было отметить человеческие черты в строении зубов и челюсти.

Получалось несоответствие. Эоантроп имел череп человека и одновременно нижнюю обезьянью челюсть. Но так называемое «недостающее звено», как считали ученые, и отличалось обратной комбинацией. Вудворт выдвинул концепцию о том, что существовали две несовмещающиеся эволюционные линии с разными предками – тупиковой для питекантропа, синантропа, неандертальца и прогрессивной, которая дала «человека разумного». Но эта теория вызывала большие сомнения у ученых.

После смерти Доусона в Пилтдауне проводились раскопки, но не были найдены ни фрагменты черепа, ни останки «человека зари». Все это вызывало вполне естественные вопросы.

Профессор Окли стремился с помощью флюоринового метода ответить на многие вопросы и получил весьма неожиданные результаты. Ученый изучил челюсть, обломки черепа и кости ископаемых животных, которые были найдены в том же слое гравия. Оказалось, что зуб слона содержал 2 % флюорина. Это подтверждало «глубочайшую, около миллиона лет, древность». Кости, челюсть и череп пилтдаунского человека имели соответственно 0,2±0,1 % и 0,2±0,1 % флюорина, что не давало возможности определять их возраст более древним, чем 50 тысяч лет. Такой поворот событий был неожиданным.

Если череп эоантропа был столь поздним, то его нельзя считать человеческим предком, а тем более «недостающим звеном». Но тут же возникали вопросы: кого нужно считать предком эоантропа, каким образом этот человек с челюстью обезьяны дожил до такого позднего времени и кто был его потомком? Складывалась интересная ситуация. Эоантропа уже нельзя было считать «недостающим звеном», и это сразу лишало его как предков, так и потомков.

Сообщение профессора Окли о результатах флюоринового анализа костей вызвало бурные споры. Одни ученые требовали выбросить эоантропа из эволюционного ряда предков человека как существо в «высшей степени сомнительное по происхождению». Другие считали, что челюсть эоантропа совсем не обезьянья, если ее подвергнуть правильной реконструкции. Третьи продолжали верить в «человека зари». Некоторые предпочитали ждать появления новых фактов. В 1950 году были предприняты очередные раскопки, но ничего не было обнаружено.

В последующие три года ученые предпочитали не вспоминать об эоантропе. Именно такое негласное решение было принято участниками конгресса палеонтологов, который состоялся в июне 1953 года в Лондоне.

Но в конце работы конгресса профессор Окли конфиденциально сообщил Вейнеру и антропологу из Чикаго С. Л. Вэшборну о том, что Британский музей до сих пор не знает, где находится место открытия останков второго черепа эоантропа.

Разгадать эту загадку решил Вейнер. Ему казалось неубедительным ни одно из объяснений. Он отверг предположение, что «человек зари» был аномалией и что на Земле был всего лишь один эоантроп. Вейнер выдвинул гипотезу, что основные трудности связаны с челюстью: отсутствуют определяющие части ее подбородка и суставных отделов восходящей ветви, где особенно заметно наблюдаются различия челюсти обезьяны и человека. Если бы было можно определить, кому эта челюсть принадлежала, то стало бы ясно, почему клык имеет такие необычные особенности строения.

Все детали рельефа челюсти из Пилтдауна, кроме плоского износа зубов, свидетельствовали о ее антропоидном характере. И Вейнер предположил, что «кто-то ошибочно бросил челюсть в яму». Однако возникал вопрос: как же могла быть обнаружена такая же комбинация из обезьяньего коренного зуба с плоским износом жевательной поверхности и обломков черепа «человека разумного»? Но тут же появлялась гипотеза, что коренной зуб мог принадлежать не обезьяне, а фрагменты черепной крышки представляли собой, несмотря на некоторую похожесть на череп эоантропа, останки «обычного рядового человеческого скелета». Но в одном все были единодушны – челюсть ископаемая. Так что ошибочным появление челюсти может быть признано только в том случае, если она оказалась бы современной. Но не ясно, почему жевательная поверхность коренных зубов челюсти современного антропоида имеет такой странный плоский износ и почему так необычно изношен клык. Такого в челюстях антропоидов никогда не наблюдали.

Значит, если кость современная, то ее загадка могла быть отгадана очень просто. Кто-то специально подточил коренные зубы на челюсти и подбросил ее в яму, где добывался гравий. Точно так же был специально обработан клык.

Такая точка зрения выглядела невероятной. Но Вейнер не мог ее не выдвинуть и решил все проверить. Прежде всего он собирался определить, насколько точен флюориновый метод и каково содержание флюорина в костях, которые недавно оказались в земле. Профессор Окли ответил, что методика флюоринового анализа допускает ошибку в ±0,2 %, но поскольку в челюсти флюорина всего 0,1 %, а в недавно погребенных костях флюорина содержится столько же, то нет оснований сомневаться в сравнительно молодом возрасте этих фрагментов.

Получив этот ответ, Вейнер вместе с Кларком изучили муляжи челюсти и клыка эоантропа, которые хранились на факультете анатомии Оксфордского университета. Слепки оказались весьма точными, так что можно было отметить некоторые настораживающие подробности. Вейнер и Кларк были удивлены подозрительно точной плоскостностью жевательной поверхности второго коренного зуба и отсутствием следов заполированности на участках, где коренные соприкасались друг с другом. Вейнер взял для сравнения коренной зуб шимпанзе, который был сходен по размеру с коренным зубом эоантропа, и для эксперимента сточил его жевательную поверхность. Даже при отсутствии полировки сходство оказалось на редкость полным. Изучение фотографий коренных зубов эоантропа подтвердило предположение об искусственном характере износа их жевательных поверхностей.

После этого Вейнер внимательно перечитал статьи профессора Окли, где говорилось о ходе анализа образцов костной ткани, извлеченной из пилтдаунской челюсти. Вейнеру хотелось во что бы то ни стало раскрыть «пилтдаунскую тайну». В одном месте профессор Окли бегло упомянул о том, что при сверлении зуба темно-коричневый поверхностный слой сменился в глубине белой тканью. Такая особенность характерна для не ископаемого, а свежего зуба, значит, в челюсти содержатся органические остатки (нитроген). Наличие нитрогена в костях умели определять уже в начале второй половины XIX века. Но проводились ли анализы челюсти из Пилтдауна на нитроген? Вейнер изучил публикации Доусона и Вудворта и узнал, что анализа на нитроген не проводилось, потому что ограничились установлением отсутствия нитрогена в черепной крышке, считая, что и в челюсти его быть не должно. Ведь по внешнему виду челюсть выглядела как ископаемая. Вейнер решил провести физические, химические, радиологические и биологические тесты останков. Руководство Британского музея разрешило проводить исследования.

Результаты сразу же показали, что челюсть имеет структуру более свежей кости. Оказалось, что современность челюсти не вызывает никаких сомнений. Оставалось объяснить внешний вид челюсти, которая выглядела как ископаемая. Она была темно-коричневого цвета, это отличалось от окраски челюстей современных антропоидов. К тому же поверхность пилтдаунской челюсти покрывали мелкие трещины, а края излома были сглажены.

Химики Британского музея М. X. Хэй и А. А. Мосс провели анализы на процентное содержание железа как в челюсти, так и в обломках черепной коробки. Оказалось, челюсть и обломки черепной коробки были окрашены краской, содержащей соли железа (бихромат поташ)!

Но из публикаций было известно, что Чарлз Доусон покрывал бихроматом фрагменты черепа, найденные до начала раскопок летом 1912 года, считая, что это закрепит кость и предохранит ее от разрушения. Возникал естественный и вполне закономерный вопрос: почему оказались окрашенными челюсть, которая была извлечена из гравия в присутствии Вудворта и Шардена, а также обломок черепа, найденные в Шеффилд Парке в 1915 году. Ведь к тому времени Доусон уже не покрывал кости бихроматом.

Оказалось, что трещинки на поверхности челюсти являются результатом специальной обработки для придания кости ископаемого вида. Кость слегка декальцинировали с помощью просушивания, а потом погрузили в слабый раствор кислоты, которая сгладила участки разломов и создала впечатление окатанности обломка челюсти.

Клык, который был найден Шарденом, тоже был окрашен темно-коричневой краской с битуминозной металлической примесью. Краска покрывала клык тонким слоем, под которым находилась белая костная ткань современного антропоидного зуба. Окрашивать клык бихроматом, скорее всего, не стали именно потому, что налицо была бы искусственность цвета. И поэтому использовалась краска типа «коричневый вандейк». Рентгеноскопия выявила некоторые обстоятельства: оказалось, что в челюсти содержится кальция фосфат, который отсутствует в черепе.

5 августа 1953 года Вейнер и Кларк, прибывшие по приглашению профессора Окли в Британский музей для осмотра останков эоантропа, уже были уверены, что в течение 40 лет антропологов всего мира дурачили подделкой. Ученые думали о том, намеренно ли закрывали глаза на настораживающие факторы те, кто говорил о новом открытии. После осмотра клыка, коренного зуба и челюсти Вейнер, Кларк и Окли решили, что на всех останках есть отчетливые следы обработки. И на них нельзя не обратить внимания.

На клыке были видны царапины, которые появились при искусственной шлифовке, которая должна была бы имитировать естественный износ. На жевательной поверхности коренного зуба видны такие же царапины. Шлифовка на коренных зубах челюсти была более тщательной и осторожной. Но и ее искусственный характер был очевиден.

Кларк и Вейнер отметили еще одну интересную особенность зубов, которая должна была бы насторожить ученых. Мягкий дентин, который в нормальных условиях обязательно перекрыт твердой эмалью, в результате искусственной шлифовки оказался сточен вместе с ней. Возникал вопрос: как интенсивно должен был бы жевать эоантроп, чтобы у него так испортились зубы? Антропологи заметили, что намного более сточенными были не окраинные бугорки коронки, как у нормально изношенных зубов человека, а те, которые находились ближе к центру жевательной поверхности.

Рентгеноскопия показала искусственную обработку зубов. А также подтвердила то, что челюсть принадлежала подростковой особи, поскольку внутренние полости зубов выглядели большими и открытыми. К тому же коренные зубы прорезались недавно. Почему никто не обратил внимание на юный возраст «недостающего звена», которого по степени износа зубов следовало считать стариком?

Анатомический анализ челюсти показал, что она принадлежала орангутангу. Тщательное изучение других находок на территории Баркхам Манер привело к не менее интересным выводам. Осмотр срезов на обломке бедра древнего слона и изучение кости показали, что пилтдаунская «дубинка» обрабатывалась с помощью железного ножа. Кость к тому времени была ископаемой. Следов царапин или скобления, которые есть на обломках костей, подвергавшихся воздействию кремневых орудий, обнаружить не удалось. Было странно, что никто не провел экспериментов и не сравнил пилтдаунскую «дубинку» с костями из стоянок первобытного человека. Ведь свежую кость нельзя резать каменными орудиями, ее можно только ретушировать, пилить, затачивать или скоблить. Химический анализ поверхности кремневых отщипов показал, что они все окрашены бихромат поташом, под слоем краски была белая кремневая поверхность. Значит, все кремни со следами искусственной обработки были подброшены в гравиевую яму Пилтдауна. И возраст их был не миллион, а 2–3 тысячи лет.

Стало ясно, что основная масса пилтдаунских находок была подделкой. В 1953 году профессор X. де Врис произвел радиокарбоновый анализ челюсти и черепа эоантропа на предмет определения их возраста. Оказалось, что челюсти – 400–600 лет, а черепу – 620 лет. Значит, челюсть принадлежала орангутангу, а черепная крышка – средневековому англичанину. Так было обнаружено, что искусственно сконструированное «недостающее звено» в течение 40 лет обманывало антропологов всего мира.

К тому времени как была обнаружена подделка, Доусона уже не было в живых. Кто и зачем подбросил ему подделку, так и осталось неизвестным. Впрочем, ученые допускали возможность, что ее создателем мог быть и он сам. Являясь археологом-любителем, он имел знания, необходимые для того, чтобы осуществить фальсификацию.

После того как стало известно, что пилтдаунский человек является подделкой, все встало на свои места, и известные науке факты легко сложились в стройную схему. Если раньше каждая новая находка объявлялась самостоятельным видом человека, то теперь ученые смогли сделать вывод, что люди, несмотря на некоторые территориальные различия, повсеместно развивались как представители одного биологического вида – «человека прямоходящего» или homo erectus. Местной разновидностью этого вида был и яванский питекантроп, и пекинский синантроп, и германский гейдельбергский человек, и другие находки, сделанные в различных регионах земного шара.

Впервые человек начал изготавливать орудия труда из камня, дерева и кости в период раннего (нижнего) палеолита, который длился с 700 до 40 тысячелетия до н. э. Этот период представлен четырьмя археологическими культурами: дошелльской, шелльской (по названию города Шелль, во Франции), ашельской (от Сент-Ашель в предместье города Амьена), мустьерской (по названию пещеры Ле Мустье).

В дошелльский период в качестве орудий труда и оружия человек использовал случайно подобранные палки и камни с острыми краями. Но постепенно он научился обрабатывать их, придавая нужную форму. Невозможно дать оценку деревянным орудиям древних людей по той причине, что они просто не сохранились до наших дней. Достаточно сложно также отличить камни, расколотые силами природы, от тех, что специально разбивал древний человек для получения острого края. Но отрицать существование таких примитивных орудий труда также нельзя.

На территории Азии и Африки неоднократно находили примитивные каменные орудия, несомненно обработанные рукой человека. Например, на территории Пакистана были найдены обработанные с одной стороны грубые галечные орудия и массивные отщепы. В Китае, в районе Пекина, рядом с костями животных были обнаружены примитивные орудия из отбитой с двух сторон гальки. На территории Африки в Марокко, Кении, Уганде, Танганьике были найдены галечные орудия миндалевидной формы, обработанные с одной стороны. Подобные орудия находили и на территории Европы.

В шелльский период на территории Франции, у селения Шелль, были найдены ручные рубила, изготовленные с помощью определенной техники обработки камня – путем оббивки куска кремня вторым камнем (отбойником). В результате получался неровный зигзагообразный край.

Сама форма рубила обычно зависела от природной формы камня. При этом на верхней части имелась «пятка» для захвата и упора ладони. Весили такие рубила около 1 килограмма, длина их составляла 20 сантиметров.

Рубила служили человеку шелльского периода для выполнения самых разных работ, при которых требовалось острое лезвие. Этим орудием резали, рубили, копали. Им же наносили удары при охоте на животных. Кроме того, человек использовал отщепы, образовавшиеся в результате откалывания от исходного камня. Они применялись для разделывания добычи, срезания съедобных растений, изготовления орудий из дерева и кости и т. п. Отщепы заменяли человеку когти и клыки.

^Рубило

По распространению шелльских орудий можно сделать вывод о местах проживания человека в тот период времени. Шелльские орудия были обнаружены в Индии, Пакистане, на острове Цейлон, в Кашмире и на острове Ява. Аналогичные орудия были найдены в Испании, на территории Кавказа и Закавказья. Множество находок было сделано в Северной Африке. Там же, в Алжире, в 1934 году были обнаружены и останки людей шелльской эпохи.

По мнению ученых, люди в тот период вели кочевой образ жизни, перемещаясь по берегам рек и озер небольшими группами. В качестве укрытия они использовали большие деревья и кусты. Иногда люди сооружали временные навесы из ветвей и листьев. Одежды они либо не носили совсем, либо использовали накидки из шкур животных.

В шелльский период человек, видимо, еще не умел добывать огонь и мог лишь поддерживать огонь, случайно полученный при природном пожаре. Источником пищи для шелльского человека служило собирание растительной пищи и охота на мелких животных. Иногда им удавалось убивать и крупных животных. Но это, как правило, случалось редко и было сопряжено с большой опасностью, так как подходящего для охоты на крупного зверя оружия у людей еще не было. Чаще всего им удавалось нападать на детенышей либо больных и ослабленных животных.

Следующим периодом в развитии способов обработки камня стал ашельский. Орудия этого времени имели более правильную форму и, как правило, были полностью обработаны сколами по всей поверхности. Это уже свидетельствует об определенном умении и знании свойств камня. Человек не просто наносил сильные удары, он уже мог скалывать тонкие и плоские отщепы заданной величины. Поэтому в отличие от шелльских орудий, лезвие которых было зигзагообразным, ашельские отличаются прямым и острым лезвием. Кроме того, ашельские орудия немного меньше по весу.

В ашельский период произошли изменения и в образе жизни людей. Они стали переходить от кочевого к оседлому образу жизни, о чем свидетельствует появление охотничьих лагерей и относительно постоянных поселений.

Например, известно древнее поселение в Торральбе в Испании, располагавшееся на высоте 112 метров на берегу озера. К этому озеру на водопой приходили различные животные: слоны, олени, носороги, быки, лошади. Там их обычно подстерегали люди. На этой стоянке обнаружено множество костей вышеназванных животных, в том числе череп слона с бивнями длиной около 3 метров. Там же были найдены каменные рубила и небольшие изделия, изготовленные из отщепов.

Переход к оседлому образу жизни вынудил человека искать более постоянные природные укрытия, которые могли бы защитить от непогоды и диких зверей. Такими укрытиями для древнего человека стали пещеры и гроты. Целые пещерные поселения были обнаружены в северной части Палестины, к юго-востоку от Иерусалима, на побережье Средиземного моря, в районе Монако.

Пещера Эт-Табун на севере Палестины служила убежищем людям на протяжении нескольких тысячелетий. В ее ашельском слое было обнаружено 50 тысяч различных изделий, из них 8 тысяч ручных рубил. Кроме того, в ней были найдены следы очагов. В этот период в жизни древнего человека важную роль стал играть огонь. Он служил не только для обогрева жилища, но и для защиты от хищных зверей. Люди, вероятно, начали готовить пищу на огне, что делало ее более усваиваемой и проводило еще одну грань, отделявшую человека от животного мира.

Мустьерская культура относится к позднейшей культуре раннего палеолита. Ее представляют неандертальцы.

Неандертальцы, пожалуй, – самые загадочные из всех древних людей. Они жили в эпоху среднего палеолита приблизительно 200–35 тысяч лет назад. Неандертальцы умели многое: высекать и поддерживать огонь, охотиться на крупных животных; они первыми из всех древнейших людей стали регулярно хоронить мертвых и заботиться о стариках и инвалидах. У них существовали зачатки религии и искусства.

В 1856 году в Германии, в долине Неандерталь близ Дюссельдорфа, были обнаружены фрагменты скелета древнего человека.

Рабочие, очищая небольшой грот в каменоломне, неожиданно увидели в глине кости и череп. Разумеется, никто не запомнил, на какой глубине они располагались. Хозяин каменоломни Беккерсгорф принял кости за останки пещерного медведя и отнес их учителю Фульротту, который являлся председателем естественно-исторического общества Эльберфельда. Произведя предварительный осмотр, учитель Фульротт сделал вывод о том, что останки принадлежат человеку. Но далеко не сразу в неандертальце признали древнего человека.

Серьезные ученые авторитетно заявляли, что это вовсе не древний, а вполне современный человек. А все его особенности – такие, как массивные надбровные дуги, низкий лоб, сплюснутый череп, – результат уродства, либо врожденного, либо приобретенного в результате сифилиса или алкоголизма. В результате о неандертальце забыли на 30 лет. Лишь в 1886 году в пещере Спи в Бельгии были обнаружены сразу два скелета неандертальца. Рядом были найдены каменные орудия и кости вымерших животных. Все это подтверждало, что неандерталец не современный урод, а древний человек.

В отличие от кроманьонцев, сформировавшихся в Африке и оттуда расселившихся по территории Европы, неандертальцы изначально обитали преимущественно на территории Европы. Больше всего останков неандертальцев было обнаружено во Франции. Также они были найдены и на территории Азии и Африки, но в меньшем количестве. Свое название эти палеоантропы получили по месту первой находки, сделанной в 1856 году в долине Неандерталь близ Дюссельдорфа в Германии.

Всего в Европе было обнаружено около 200 особей неандертальского человека. Ученые предполагают, что они жили в эпоху раннего палеолита приблизительно 70–35 тысячелетий назад. Во время последнего обледенения часть неандертальцев начала переселяться в Северную Африку и Переднюю Азию.

Неандертальцы в основном жили в предледниковый и ледниковый периоды, и, следовательно, их физический тип складывался в условиях сурового климата. Поэтому у них можно обнаружить некоторые общие черты с представителями современных арктических типов.

^{Неандерталец}

Неандертальцы отличались небольшим ростом (рост мужчин в среднем не превышал 160–165 сантиметров), имели плотное телосложение, массивный скелет и крупную грудную клетку. Туловище было коротким, изгибы позвоночника выражены слабо. У них был достаточно крупный мозг, достигавший 1400–1600 кубических сантиметров, вытянутый затылок и сильно покатый лоб, развитые надбровные дуги, образующие надбровный валик. Подбородочный выступ у неандертальцев отсутствовал.

Кости черепа были толстые и тяжелые. Ученые предполагают, что неандертальцы появлялись на свет более зрелыми и развивались быстрее людей современного типа. У них были длинные конечности, широкие лапообразные руки с короткими пальцами и уплотненными суставами.

По мнению ученых, у неандертальцев была небольшая продолжительность жизни, укороченный репродуктивный период и высокая детская смертность. При изучении мозга неандертальцев ученые обратили внимание на то, что у них наблюдается развитие центров, отвечающих за высшую психическую деятельность. Например, увеличены лобная и теменная доли. Попытки ученых по остаткам скелета реконструировать мозг неандертальцев позволили выявить ряд особенностей, дающих основания утверждать, что они были достаточно агрессивными и вспыльчивыми.

При этом неандертальцы были первыми из древних людей, у которых зафиксированы достаточно развитые социальные отношения. При изучении их останков ученые обнаружили фрагменты скелета пожилого по меркам того времени мужчины-инвалида, который не смог бы дожить до своих лет, если бы не забота со стороны сородичей. Это означает, что неандертальцы уже не бросали своих старых и больных сородичей на произвол судьбы, как это было у их предков. Они заботились о них, делились добытой пищей, позволяя им выживать и не умирать от голода.

О развитии социального самосознания и появлении зачатков религии у неандертальцев свидетельствует также возникновение обряда захоронения умерших родственников. Учеными было обнаружено более 20 скелетов неандертальцев, которые подтверждают преднамеренное захоронение. Местом захоронения обычно служили жилые пещеры, но известны захоронения и вне пещер. Тело с подогнутыми ногами и согнутыми в локтях руками (поза эмбриона) помещалось либо в готовое углубление, либо в специально вырытую яму.

Сам факт захоронения покойников свидетельствует о достаточно высоком уровне мышления и сознания неандертальцев, выразившемся в формировании нового отношения к умершим.

Еще одной особенностью неандертальцев, резко отличавшей их от предшествовавших им древних людей, было то, что они научились добывать огонь. Предки неандертальцев уже были знакомы с огнем и использовали его для обогрева и защиты от диких животных, но добывать сами еще не умели. Они пользовались огнем, вспыхнувшим стихийно в результате природных катастроф и пожаров. Его бережно сохраняли и при перемещении горящие угли переносили с собой. Гибель огня означала гибель всей группы людей. Но постепенно они заметили, что при ударе камня о камень высекаются искры, а при трении выделяется тепло. Точно неизвестно, когда именно люди научились самостоятельно добывать огонь. Но очевидно, что неандертальцам это умение было уже известно.

Неандертальцы стали создателями новой, достаточно высокоразвитой археологической культуры, названной мустьерской, по названию пещеры во Франции – Лe-Myстье, где была найдена стоянка неандертальцев. Мустьерская культура распространилась не только в тех районах, где ранее существовала шелльская и ашельская, но и там, где ранее людей не было. Это свидетельствует о том, что неандертальцы, несмотря на наступление ледников, смогли заселить более значительную территорию. Для неандертальцев мустьерского периода характерны два вида орудий: остроконечники и скребла, которые изготавливались из овальных и треугольных пластин с помощью скола специальным камнем-отбойником от основного камня. Затем полученные таким образом пластины обрабатывали появившейся именно в мустьерский период контрударной ретушью. Для этого отколотую пластину клали на каменную наковальню и ударяли по нижней части деревянной колотушкой, тем самым отбивая от нее мелкие пластинки.

Сами орудия стали более удобными и более разнообразными по форме. Треугольные остроконечники, обработанные с двух сторон, использовались в качестве различного рода колюще-режущих орудий. Их могли использовать как самостоятельно, так и прикреплять к деревянному древку. Ученые полагают, что остроконечник был преимущественно мужским орудием и использовался для охоты на животных, обработки дерева, а скребло являлось больше женским орудием и служило для снятия и обработки шкур животных. В мустьерский период появился еще и скобель, внешне напоминавший скребло, но в отличие от последнего имевший выемку на рабочем крае. Оно использовалось также для обработки шкур и кожи.

Основным материалом для изготовления орудий служил кремень. Он был широко распространен и обладал необходимой твердостью. Кроме того, орудия делали из кости и дерева. Несмотря на то, что орудия неандертальцев были гораздо совершеннее тех, что изготавливали их предшественники шелльского и ашельского периодов, они все же еще не умели изменять естественную природную форму камня. Поэтому их орудия, по сути, являлись обработанными осколками камня.

Как и их предшественники, синантропы, неандертальцы были всеядны и употребляли как растительную, так и животную пищу. Ранее в рационе древнего человека преобладала растительная пища, и основным способом добычи пропитания было собирательство съедобных кореньев, плодов, грибов и личинок насекомых, а также ловля мелких животных. Теперь основным способом добычи становится охота на крупных животных, собирательство же уходит на второй план.

Это связано в первую очередь с изменением климатических условий. Резкое похолодание и последующее оледенение сократило возможности собирательства и повысило значение охоты, дававшей людям мясо, жир, кости и шкуры для одежды. При этом обращает на себя внимание тот факт, что неандертальские охотники специализировались в основном на тех животных, которые имели наибольшее распространение в данной местности. Например, на Северном Кавказе, на Ильской стоянке, среди костей найденных животных преобладают кости зубра, они составляют 60 % всех обнаруженных там костей. Неандертальцы, проживавшие в Альпийских горах, охотились в основном на пещерного медведя, а те, что жили в гроте Тешик-Таш, в Юго-Западном Узбекистане, – преимущественно на горных козлов. Об этом свидетельствует обилие костей и черепов этих животных, обнаруженных при раскопках.

Охота на крупных стадных животных осуществлялась, по всей видимости, загоном. Первоначально она носила неорганизованный характер. Зверей, как правило, гнали к обрывам, с которых они падали вниз, разбивались или калечились. Такая охота была достаточно опасной и далеко не всегда удачной. Поэтому продолжало сохранять свое значение собирательство растительной пищи. Случался в то время и голод, что порой приводило к людоедству. Причем жертвами становились в первую очередь дети, а также старики и инвалиды. Учеными были найдены кости неандертальцев со следами каннибализма.

Вопрос о том, внесли ли неандертальцы свой вклад в формирование человека современного физического типа, остается открытым до сих пор и продолжает вызывать споры среди ученых. В науке существует три точки зрения на этот счет.

Первая точка зрения, долгое время господствовавшая среди советских ученых, состоит в том, что неандертальцы были непосредственными предшественниками и предками кроманьонцев. Сторонники этой теории отмечали, что останки кроманьонцев (людей современного типа) никогда не залегают в более древних слоях, чем останки неандертальцев. Ученые также обращали внимание на тот факт, что по своему внешнему облику неандертальцы являются более совершенными, чем синантропы, но более архаичными, чем кроманьонцы, отсюда делался вывод о том, что они представляют собой промежуточное звено между теми и другими. Подтверждением своей теории ученые считали находку, сделанную в Палестине, в пещере Эс-Схул, на горе Кармел.

Найденные там останки древних людей сочетают в себе черты как неандертальца, так и современного человека. У палестинских древних людей более высокий череп и менее наклонный лоб. Кроме того, их отличительной особенностью является ярко выраженный подбородочный выступ. О закономерности неандертальской фазы развития человечества, по мнению этих ученых, свидетельствует и развитие материальной культуры. Сравнивая археологическую культуру неандертальцев и кроманьонцев, они говорят о том, что верхнепалеолитическая культура кроманьонцев выросла из мустьерской культуры неандертальцев.

Вторая точка зрения, в основном господствовавшая на Западе, а затем получившая признание и среди отечественных исследователей, состоит в том, что неандертальцы, будучи закономерным этапом на пути человеческой истории, тем не менее не являлись прямыми предками человека современного типа. Они представляли собой самостоятельный вид, ставший тупиковой ветвью на древе эволюции, который достиг определенного расцвета, а затем вымер, не оставив потомков и не внеся никакого вклада в формирование человека современного типа.

Аргументы сторонников этой теории сводятся в первую очередь к анализу останков самих неандертальцев. Они обращают внимание на то, что в истории развития неандертальцев есть множество фактов, которые не позволяют считать их непосредственными предками кроманьонцев. В частности, ученые отмечают странную вещь: неандертальцы более позднего периода оказываются менее развитыми, чем их более ранние предшественники. И эти поздние звероподобные неандертальцы никак не могли быть предками человека современного типа. Более того, на каком-то этапе поздние неандертальцы и кроманьонцы существовали параллельно, пока неандертальцы не исчезли окончательно и их стоянки не были заняты кроманьонцами.

Все это наталкивает сторонников этой теории на вывод, что неандертальцы отделились от общего с кроманьонцами предка, расселились по территории Европы и прошли свой самостоятельный путь развития, на котором, достигнув определенного пика, стали откатываться назад, возвращаясь в звероподобное состояние.

В это время на территории Африки шел процесс дальнейшего развития тех древних людей, от которых впоследствии произошли кроманьонцы. Они оказались более удачливыми в своей эволюции и, начав расселяться на более обширных территориях, заменили или истребили вымирающих неандертальцев, проигравших им в этом соперничестве. Правда, сторонники данной теории не могут пока точно сказать, в чем же были преимущества этих древних людей по сравнению с неандертальцами, позволившие именно им выстоять в процессе эволюции. Но, так или иначе, сейчас в науке господствующей является точка зрения о том, что неандертальцы были самостоятельным биологическим видом и не являлись предками «человека разумного». Важную роль в решении этого вопроса играют новейшие исследования структуры ДНК неандертальца, которые начали проводиться в 1990-х годах, и сравнение их с генетическим материалом современного человека.

Сторонники третьей точки зрения пытаются предложить некий промежуточный вариант. Не признавая неандертальцев непосредственными предками кроманьонцев, они допускают возможность их участия в формировании человека современного типа. Так как на протяжении определенного времени неандертальцы и кроманьонцы жили параллельно, эти ученые считают возможным их скрещивание и появление плодовитого потомства. В частности, американские ученые, изучавшие останки древнего человека, обнаруженные на территории Румынии, пришли к выводу, что они являются гибридами, появившимися в результате смешения популяций двух близко-родственных видов. Затем эти ученые провели более детальное исследование, сравнив между собой черепа неандертальцев, кроманьонцев, расселявшихся из Африки, и появившихся затем людей верхнего палеолита, и пришли к выводу, что современные европейцы имеют в своем генотипе неандертальский след. Результатом такого межвидового скрещивания сторонники этой теории считают и упомянутые ранее останки древнего человека, обнаруженные в Палестине, в пещере Эс-Схул. Таким образом, эта точка зрения также имеет своих сторонников, приводящих весомые аргументы.

Окончательно разрешить вопрос о том, внесли ли неандертальцы свой вклад в формирование человека современного типа, может лишь генетическое исследование и расшифровка кода ДНК. В данный момент работа в этом направлении ведется, и возможно, что скоро мы сможем с полной уверенностью сказать, были ли неандертальцы в числе наших предков.

По мнению ученых, около 40 тысяч лет назад в эпоху верхнего (позднего) палеолита по территории Европы стали расселяться люди, которые по своему физическому типу уже практически не отличались от современных. Их относят к виду Homo sapiens («человек разумный») и называют кроманьонцами по гроту Кро-Маньон (Cro-Magnon) во Франции, где в 1868 году впервые были обнаружены останки этого человека: пять скелетов людей и, кроме того, орудия периода верхнего (позднего палеолита). Впоследствии останки кроманьонцев находили по всему свету. По мнению ученых, предки кроманьонцев проникли в Европу и на Ближний Восток приблизительно 100 тысяч лет назад, во время последнего оледенения.

Кроманьонцы практически не отличались от современного человека: высокий рост (180–190 сантиметров), вытянутые пропорции тела, высокий череп, прямой лоб, узкий нос, выступающий подбородок.

У кроманьонцев был крупный мозг (1800 кубических сантиметров), по строению близкий к мозгу современного человека. Руки могли выполнять самые различные операции, в том числе и весьма сложные.

^{Кроманьонец (по М. Герасимову)}

Кроманьонцы создали высокоразвитую археологическую культуру. В эпоху верхнего палеолита совершенствуются способы обработки камня, появляется множество новых, разнообразных по форме и назначению орудий труда. Люди осваивают новую технику их изготовления и отделки. Если раньше человек просто скалывал отщепы с округлого камня, то теперь он более свободно моделирует размер и форму изготавливаемых орудий. Иным стало и направление ударов. Если раньше они наносились наискось или наклонно, то теперь – строго вертикально. Это значительно увеличило количество всевозможных мелких орудий.

Всего учеными изучено более 100 различных каменных и костяных орудий, относящихся к эпохе верхнего палеолита. В своей деятельности кроманьонцы использовали резцы, ножи, скребки, тесла, наконечники стрел, копий и дротиков, копьеметалки и т. п. Но основными орудиями кроманьонцев были резец и скребок. Резцом обрабатывали твердые материалы – кости и рога, скребком более мягкие – кожу и дерево.

^{Каменный наконечник с «ножкой»}

Для удобства к некоторым орудиям стали привязывать рукоять. Кроме того, у кроманьонцев появляется копьеметалка – примитивный механизм в виде стержня с крючком на конце, увеличивающий силу удара и дальность полета копья и дротика. Выпущенное с помощью этого механизма копье могло пролететь 137 метров. В этот период оно было основным оружием охотников.

Основным источником пищи для кроманьонцев по-прежнему оставались охота и собирательство. Кроме того, они активно начинают заниматься рыболовством. Об этом свидетельствует обилие рыбных костей на стоянках кроманьонцев.

Для ловли рыбы используются сети, примитивные прототипы рыболовных крючков в виде заостренных с двух сторон коротких стержней. Но основным инструментом, используемым для добычи рыбы, являлся гарпун. Им первобытные люди метко поражали плавающую рыбу. Исследователи находят не только множество самих гарпунов, но и их изображений.

Что касается более традиционных занятий – таких, как охота и собирательство, то их соотношение в различных областях проживания было неодинаковым и зависело от климата и природных условий. В более теплых регионах преобладало собирательство, в более суровых – охота.

Известно, что кроманьонцы усовершенствовали и способы загонной охоты. Теперь они гнали зверя не только к обрывам и болотам, но и к специально выкопанным ямам. Во время охоты для запугивания животных активно использовался огонь. А на кого же охотились эти сообразительные люди?

Основной добычей для древних людей того периода, проживавших в Европе, были мамонты, носороги, северные олени, дикие лошади. Кроманьонцы, жившие в Средиземноморье, а также в азиатском и африканском регионах, охотились на косуль, газелей, горных козлов, леопардов и других хищников. Важную роль в жизни людей эпохи верхнего палеолита играла охота на мелких животных и птиц – уток, гусей, куропаток. Повсеместно использовались различные западни, ловушки, силки и сети.

В этот период у людей появилась возможность заготавливать мясо впрок. Его хранили в сушеном, вяленом и мороженом виде в специальных ямах-кладовках, жир и сало – в пузырях и мешках из шкур животных. Жили кроманьонцы, также как и неандертальцы, в пещерах, нередко занимая их же стоянки, но могли строить и наземные жилища из камня и шкур, рыть землянки. Иногда они сооружали целые поселки. Кроманьонцы были первыми из древних людей, которые научились шить одежду и пытались ее украшать.

Кроманьонцы оставили после себя множество образцов первобытного искусства. Многоцветные изображения на стенах пещер свидетельствуют не только об их знании повадок животных и наблюдательности, но и развитом чувстве прекрасного. Первые образцы палеолитического искусства были найдены в 40-х годах XIX века в пещере Ля-Мадлен, во Франции. Это было изображение мамонта – животного, которое давало людям не только пищу, но и топливо, шкуру и кость. Во второй половине XIX века, в 1875 году, в Испании были обнаружены пещерные росписи, сделанные рукой древнего человека.

Но наиболее ярким образцом искусства древнего человека является пещера Ласко во Франции, возле местечка Монтиньяк, которую называют «Сикстинской капеллой первобытной живописи». Здесь можно увидеть множество многоцветных фигур различных животных, нарисованных почти в натуральную величину: бизонов, носорогов, быков, диких лошадей, оленей, козлов и т. д.

^{Лучники и стадо.}

^{Роспись пещеры Кастильон (Испания)}

^{Внизу: лошадь. Роспись пещеры Ласко (Франция)}

Эта находка имеет интересную историю.

В 1940 году французские школьники решили поиграть в археологов и отыскать вход в подземелье, ведущее в старинный, средневековый замок. Обнаружив на месте поваленного дерева дыру, любознательные мальчишки забрались в нее и увидели еще одно отверстие – меньшего размера. Брошенный вниз камень определил большую глубину. Но ребята увеличили отверстие и забрались внутрь, зажгли фонарик.

И тут взору изумленных школьников предстали изображения огромных зверей. Придя в себя от изумления, они догадались, что неожиданно, случайно обнаружили пещеру древних людей, и поспешили сообщить о находке своему учителю.

Учитель сначала не поверил рассказу детей, но согласился лично осмотреть пещеру и, разумеется, был поражен тем, что там увидел.

Почти сразу счастливые школьники устроили возле пещеры лагерь, чтобы уберечь ее от нахлынувших толп любопытных.

Первоначально высказывались сомнения в подлинности пещерных изображений. Но проведенная научная экспертиза полностью опровергла предположения о подделке и подтвердила, что изображения были сделаны рукой древнего человека.

Особенность изображений, найденных в пещере Ласко, состоит также в том, что здесь можно увидеть не просто отдельные фигуры животных, а попытку передать сложную сюжетную сцену. Перед зрителем предстает раненый бизон с выпавшими наружу внутренностями и рядом с ним убитый человек. А в отдалении видна фигура носорога, который, возможно, и стал причиной гибели человека. При этом изображение человека дано схематично и напоминает детские рисунки, а звери выписаны с анатомической точностью.

Помимо настенной живописи, кроманьонцы умели делать гравировку на камне и лепить небольшие глиняные скульптуры. Среди статуэток верхнепалеолитического периода преобладают фигурки обнаженных женщин с пышными формами, что, по мнению исследователей, является одним из свидетельств существования в древнем обществе матриархата.

Наличие этих изображений позволяет делать выводы о существовании у древних людей религиозных представлений и обрядов. Кроме того, они дают дополнительные сведения о быте древних людей, в частности об одежде. Например, часть статуэток, найденных в Сибири, изображает женщин в одежде, напоминающей плотно облегающий меховой костюм. Ученые считают, что внутри жилища люди ходили полуобнаженными. И лишь выходя наружу, надевали одежду из шкур.

Все вышеперечисленное позволяет сделать вывод, что кроманьонцы были разумными предками человека.