40. ГИБЕЛЬ 12 000 ССЫЛЬНЫХ НА ПАРОХОДЕ «ДЖУРМА»

Почти все вырезки из правых, национальных газет.

Название следующей статьи «Опасный момент». Автор И. К. Окулич. (Еврейская фамилия. Прим. Стол.)

«В 1933 году из Владивостока к устью Колымы был отправлен большой пароход с 12 000 человек ссыльных для работ в Колымском крае по добыче золота, проведению дорог к золотым приискам в горном хребте Черского. «Джурма» не дошла до места своего назначения — пристани Амбарчик, застряв во льдах Чукотского моря, около острова Врангеля.

Все двенадцать тысяч ее невольных пассажиров за зиму умерли от голода и холода, а возвратившаяся в 1934 году команда парохода на половину была спущена сумасшедшей от пережитого. Но какая забота власти о погибших ссыльных, ведь судно обратно возвратилось в целости!

При прокладке дорог в долине Чайвинского, названной ссыльными «Долиной смерти», в этой тайге погибали почти все на работах и возвращался один из 50—100 человек. В некоторых местах при рубке леса и прокладке гатей число умерших на этих работах надо считать не меньше уложенных деревьев.

Недаром ежегодное пополнение крепостной рабочей силой района, управляемого «Дальстроем» (МВД), определяют в 400— 500 тысяч человек ежегодно. Ценой сотен тысяч человеческих жизней, главным образом сильных, здоровых крестьян Сибири и Малороссии, в первый период организации работ в этом Колымско-Охотском крае, сосланных за противодействие коллективизации, создаются десятки тон золота в подвалах «отца народов» Сталина.

Мы являемся современниками величайшего преступления в двадцатом веке христианской эры, которых не знала история человеческого рода.

Ученики Карла Маркса, стремящиеся якобы создать бесклассовое общество, в котором не будет места преступлениям, управляют миллионами людей как первобытные люди, которые не подвергались никакому порицанию, если только объектом их преступлений являлись не их соплеменники.

«Лагери принудительного труда, которые разбросаны по Сибири, являются камерами безудержных истязаний и мучительной смерти», — пишет Марк Степняк в № 22 журнала «Дело Труда — Пробуждение», органе федерации русских рабочих в США и Канаде.

Г. Максимов, автор брошюры на англ. яз. «Большевизм — обещания и действительность», являющийся убежденным монархистом, пишет (стр. 6): «Современный режим в России не может быть назван буржуазным, еще менее социалистическим или коммунистическим. Это деспотический режим, совершенно неморальный и совершенно невообразимая система. Вследствие этого она чрезвычайно жестока, очень подла и гнетуща. Она не может существовать без физического насилия, без террора и без притеснения даже самых элементарных свобод».

На самом деле, что, например, значит уничтожение татарских поселений в Крыму или Чечено-Ингушской республики с полумиллионным населением в предгорьях Сев. Кавказа, вывезенным принудительно в 1943 году в Казахстан, в Среднюю Азию, а в их аулы вселение крестьян из Курской и Орловской губерний? Бывали ли за последние столетия где-либо такие принудительные переселения безвинных людей из своих селений, отбирая скот, инвентарь, уничтожая дома …

Таково положение в стране, организованное лидерами социал-демократов большевиков, постепенно превратившихся в представителей криминального мира.

(Прим. Проф. Столешникова.

А.В. ДУБРОВ «ФАЛЬШИВКА О «ДЖУРМЕ» http://www.usinfo.ru/stalin.htm

В связи с рассказом о пароходе «Джурма» всплывает весьма интересный вопрос: откуда у Александра Исааковича Солженицына в Архипелаге ГУЛАГ рассказ о пароходе Джурма - (Гибель двенадцати тысяч ссыльных на пароходе «Джурма» Солженицын А.И. АРХИПЕЛАГ ГУЛАГ т.1 ч.2, ГЛАВА 4 …)? Дело в том, что, как вы видите из этой книги Курганова и Куреннова, всё, что до этого места книги – это результат совместной записи «субботников» Куреннова и Курганова до 1953 года, когда умер Курганов. Всё что до «Джурмы» Курганов, как упоминает Куреннов, просматривал. После 1953 года рукопись данной книги валялась у Куреннова несколько лет, после чего Куреннов вставил в неё газетные вырезки, накопившиеся до 1958 года, и составляющие содержание оставшейся части данной книги, изданной Куренновым на свои деньги, то есть в американском Самиздате; и 1958 году Куреннов отдал книгу в набор в Германии, и в 1959 году данная книга была отпечатана в”Druckerei “LOGOS”, Munchen 19, Bothmerstr.14; что и зафиксировано на её титульных листах.

Как указывает американская «Википедия», солженицевский трёхтомник «Архипелаг ГУЛАГ» The Gulag Archipelago выходил с 1973 по 1978 годы «(three volumes) (1973-78), not a memoir, but a history of the entire process of developing and administering a police state in the Soviet Union». http://en.wikipedia.org/wiki/Aleksandr_Solzhenitsyn. Откройте книгу, находящуюся на сайте http://www.geocities.com/solzh/Solzh/gulag_toc.html

Александр Солженицын

Архипелаг ГУЛаг

Опыт художественного исследования

YMCA-Press, Paris, 1973.

// перечень 227 имен //

Я не выражаю им здесь личной признательности: это наш общий дружный памятник всем замученным и убитым.

Из этого списка я хотел бы выделить тех, кто много труда положил в помощь мне, чтобы эта вещь была снабжена библиографическими опорными точками из книг сегодняшних библиотечных фондов или давно изъятых и уничтоженных, так что найти сохраненный экземпляр требовало большого упорства; еще более - тех, кто помог утаить эту рукопись в суровую минуту, а потом размножить её.

Но не настала та пора, когда я посмею их назвать.

Старый соловчанин Дмитрий Петрович Витковский должен был быть редактором этой книги. Однако полжизни, проведенные ТАМ (его лагерные мемуары так и называются «Полжизни»), отдались ему преждевременным параличом. Уже с отнятой речью он смог прочесть лишь несколько законченных глав и убедиться, что обо всем БУДЕТ РАССКАЗАНО.

А если долго еще не просветлится свобода в нашей стране и передача этой книги будет большой опасностью - так что и читателям будущим я должен с благодарностью поклониться - от т=е=х, от погибших.

Когда я начинал эту книгу в 1958 году, мне не известны были ничьи мемуары или художественные произведения о лагерях. За годы работы до 1967 г. мне постепенно стали известны «Колымские рассказы» Варлаама Шаламова и воспоминания Д. Витковского, Е. Гинзбург, О. Адамовой-Слиозберг, на которые я и ссылаюсь по ходу изложения как на литературные факты, известные всем (так и будет же в конце концов!)

Вопреки своим намерениям, в противоречии со своей волей дали бесценный материал для этой книги, сохранили много важных фактов и даже цифр и сам воздух, которым дышали: М. Я. Судраб-Лацис; Н. В. Крыленко - главный государственный обвинитель многих лет; его наследник А. Я. Вышинский со своими юристами-пособниками, из которых нельзя не выделить И. Л. Авербаха.

Материал для этой книги также представили ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ советских писателей во главе с МАКСИМОМ ГОРЬКИМ - авторы позорной книги о Беломорканале, впервые в русской литературе восславившей рабский труд».

Как вы видите во введении Александра Исааковича находятся два противоречивых утверждения.

// перечень 227 имен //»

«Когда я начинал эту книгу в 1958 году, мне не известны были ничьи мемуары или художественные произведения о лагерях. За годы работы до 1967 г. мне постепенно стали известны «Колымские рассказы» Варлаама Шаламова и воспоминания Д. Витковского, Е. Гинзбург, О. Адамовой-Слиозберг, на которые я и ссылаюсь по ходу изложения как на литературные факты, известные всем (так и будет же в конце концов!)»

Таким образом, Солженицын утверждает, что когда он начинал книгу в 1958 году, то ему, дескать, «не были известны ничьи мемуары и художественные произведения о лагерях»; то есть, дескать, ему была неизвестна и уже как 20 лет широко отрекламированная на Западе книга Ив. Солоневича «Россия в концлагере» и массовая антисоветская истерия «холодной войны» базирующаяся на жалобах и «свидетельствах» троцкистов. Поскольку вся биография Солженицына демонстрирует его устойчивый контакт с Западом, то позвольте здесь ему не поверить. По крайней мере после написания в 1962 году Солженицыным «Ивана Денисовича», и его коллегой «Ефтушенкой» фальшивки «Бабьего Яра», их двери для иностранных «журналистов» не закрывались. Оригинальные четыре портрета Александра Исаевича в откровенно еврейском имидже находятся на обложке американского журнала «Тайм» за 27 сентября 1968 года. Но это, ясно, уже позволяет Андропов. Евтушенко красуется в том же «Тайме» уже 13 апреля 1962 года. Евтушенко-Гангнус красуется в образе такого простого парня с открытым русским лицом на фоне весеннего русского пейзажика – «оттепели», ни дать не взять – «Сергей Есенин». А обложка с Солженицыным очень заковыристая: четыре фотографии Солженицына: три – это фотографические негативы разной степени проявленности; и один позитив – обычное фото Александра Исааковича: то есть уже как бы сообщается западному еврейскому читателю, что Солженицын пока известен им только на ? -ую часть. В следующем номере американского журнала «Тайм» за 25 февраля 1974 года – во всю страницу жутко цветное фото Солженицына в чернейшей бороде, которая рамкой выполняет весь задний фон обложки, оставляя овал солженицевского лица на всю обложку, и не оставляя никакого сомнения западному читателю, кто Александр Исаакович по национальности – «Наш»! 23 июня 1972 года, то есть до выхода «ГУЛАГА» портрет Солженицына красуется на первой странице американского журнала «Лайф» (LIFE Magazine ALEXANDER SOLZHENITSYN 6-23-72). В нём Александр Исаакович рекламируется уже как «Ш»-нобелевский лауреат и презентируется его новая книга «Август 1914 года». 2 января 1971 года обложку американского журнала «Ньюсуик» тоже голова Солженицына. Заголовок гласит: «Диссидент в России» (Newsweek Magazine 2/1/1971 Aleksandr Solzhenitsyn). Кроме этого, в конце 60-х начале 70-х годов в этих же журналах полно статей о Солженицыне в номерах, которые не содержат его изображение на обложках. И как вы понимаете, что в центральной западной прессе, то, естественно, перепевается на все лады во второстепенной западной попугайской прессе.

Как видите, в конце 1960-х-начале 1970-х у советского гражданина Солженицына полная творческая свобода и выход на Запад. Само собой, что и данная книга Курганова и Куреннова тоже Солженицыну, дескать, не была известна. Как Александр Исаакович в своих произведениях рекомендовал всем людям в качестве жизненного правила – «надо уйти в глухую несознанку». Но как вы сейчас по книге Курганова и Куреннова увидите, всеми этими вырезками и рассказами про пароход Джурма и другие лагерные рассказы про ужасы, якобы, «сталинского», но ни в коем случае не «Троцкистского», и не «Ягудинского» и не «Бериевского» режима; - послевоенная эмигрантская пресса просто изобиловала.

Ну и что, скажете вы, - вот Александр Исаакович и сам говорит, что:

«Эту книгу непосильно было бы создать одному человеку. Кроме всего, что я вынес с Архипелага - шкурой своей, памятью, ухом и глазом, материал для этой книги дали мне в рассказах, воспоминаниях и письмах: // перечень 227 имен //»; после чего он уже не затрудняет себя давать ссылки и ему удобнее продавать чужие истории как свои собственные. Это, конечно, противоречит понятиям еврейского авторского права, но в данном, «святом» для Евреонала случае, они разрешают Александру Исааковичу продавать сборник чужих историй, как свой собственный, и причём именно продавать, и продавать весьма и весьма кассово.

Но дело в том, что Александр Исаакович, как констатирует «Вики, был выслан из СССР 13 февраля 1974 года, а до этого он, как бывший «Зэк» был невыездным.

Вопрос такой: если, как говорит сам Александр Исаакович

то даже пропуская вопрос, а с чего это Солженицыну вообще могла придти такая идея – в 1958 году начать собирать эмигрантские лагерные истории, когда ему не были известны ничьи лагерные истории, кроме своей собственной; то всё равно возникает вопрос, каким образом невыездной Александр Исаакович заполучил на руки ворох эмигрантского материала уже как 20 лет широко циркулирующего в западной и эмигрантской литературе и составляющего арсенал именно той пресловутой «Холодной войны», которая всё послевоенное время усиленно переводилась Евреоналом в «горячую» войну между «США» и «СССР».

Как вы сами видите, до 1967 года работа Александра Исааковича Солженицына по сбору лагерных историй, шла, по его собственному свидетельству очень и очень вяло. На 1967 год, как он сам сообщает: «За годы работы до 1967 г. мне постепенно стали известны «Колымские рассказы» Варлаама Шаламова и воспоминания Д. Витковского, Е. Гинзбург, О. Адамовой-Слиозберг, на которые я и ссылаюсь по ходу изложения как на литературные факты, известные». – и всё! И как вы только что узнали из «Вики», в 1973 году в Париже вышел только первый том «Архипелага», то есть материала на остальные два тома или ещё не было вообще, или он был не слеплен в книгу. Заметьте, что Солженицын в момент выхода «Архипелага» в Париже в 1973 году, ещё советским человеком живёт в СССР и никакие лагерные рассказы, кроме пары-тройки евреев типа, как он сам их перечисляет: «Варлаама Шаламова и воспоминания Д. Витковского, Е. Гинзбург, О. Адамовой-Слиозберг», - до 1967 года ему вообще не были, как он собственно, сам и утверждает, известны.

И встаёт главный вопрос – кто дал Солженицыну весь этот лагерный материал, включая эмигрантский, который надо было, естественно, как собирал и Куреннов – собрать, и в чемодане из заграницы провезти через таможню в Москву?

Почему сам Александр Исаакович, как критический год в написании «Архипелага», упоминает именно 1967 год? То есть до 1967 года у Солженицына материала было - «Слиозберг наплакала», а в 1973 году огромный материал уже вышел подшитым первым томом в Париже. Так кто привёз материал из зарубежа? А кто обеспечил переправку готовой рукописи в Париж? Говорится, что рукопись первого тома Архипелага была захвачена КГБ, и почему-то - ПОСЛЕ или в момент высылки Солженицына. «February 13, 1974, Solzhenitsyn was deported from the Soviet Union to West Germany and stripped of his Soviet citizenship. The KGB had found the manuscript for the first part of The Gulag Archipelago».

Колоссально! Почему бы КГБ не найти рукопись «Архипелага ГУЛАГ» ДО её переправки в Париж, как это КГБ сделало с рукописью «В Круге Первом»? Вы думаете в советское время это для КГБ было тяжело лишний раз зайти к Солженицыну и проверить, что он там карябает? Почему этого не было сделано?

Так кто предоставил Александру Исаакович Солженицыну материал для «Архипелага ГУЛАГ», обеспечил беспроблемное поступление материала из-за границы, создал условия для творческой работы Солженицына без помех, обеспечил материальное существование нигде не работающего тунеядца и его семьи; как и обеспечил то, чтобы Александра Исааковича не беспокоила милиция, а также предоставил надёжный канал переправки рукописи в Париж; да ещё и для отвода глаз устроил смешной захват «рукописи» первого тома «Архипелага» - ПОСЛЕ того как не только книга уже вышла в Париже, но и сам Александр Исаакович уже упорхнул?

1967 год…1967 год…1967 год – какие перемены, кроме нападения Израиля на Египет и захвата Иерусалима, произошли в самом СССР в 1967 году, помимо празднования 50-летия Октябрьской Еврейской революции! Да этот ж год когда Андропов-Либерман-Файнштейн стал Председателем КГБ!

Так вот, кто, оказывается, тайный солженицинский меценат! Не зря в московских интеллигентских кругах, Андропов, а тогда ещё никто не знал, что отец у Андропова – Либерман, а мать Файнштейн, - «очень высококультурный человек»!

Не зря также упорно всегда говорили, что Солженицын – «сексот» - секретный сотрудник, из жизни которых он знал так много подробностей. Сексот- всегда сексот! Взять хотя бы его переделку своего отчества с Исаакиевича на «Исаевич»!

Уверенные в своей правоте евреи своих имён не переделывали. У меня в СССР, в Москве, было много знакомых евреев, которые имели явные еврейские фамилии и ещё гордились этим; гордились Израилем и своими дедами палачами - командармами.

А кто Солженицына «сдал», что он Александр Исаакович? До этого ведь все евреи, кто знал и кто не знал, 40 лет оголтело внушали всем окружающим, что Солженицын чисто русский человек – «Исаевич», чуть ли не от сохи, - артиллерийский офицер – герой войны – как это они всегда брешут. Но стоило Солженицыну написать книгу «200 лет вместе», которой он всего лишь скромно и робко как мультфильмовский «кот Леопольд» предположил евреям, что, дескать, давайте с российскими гоями «Жить дружно», что резонно услышать от человека, который своё уже нахапал (еврейское слово); как на Александра Исааковича набросилась стая волков (чуть было не сказал антисемитов) готовых за одно это предположение разорвать «Исааковича» на части. Но для начала евреи тут же сдали Солженицына, что он на самом деле «Исаакович»; что только показывает, что это им было хорошо известно и до этого, но они, как всегда, хуцпово врали в глаза людям.

Мне лично, известно более десятка книг, написанных еврейскими экстремистами, в которых они громят «200 лет вместе» в пух и прах, и некоторые из этих «отповедей» - многотомники.

Я жил в СССР и я хорошо помню, что фамилия Солженицына появилась на слуху у еврейских студентов именно после 1975 года. До этого фамилию Солженицына знали только в ещё более узких еврейских кругах. Как подтверждает «Вики», имя Солженицына стало на Западе известно только после 1973 года, а в СССР гораздо позже. У советских евреев он стал на слуху как раз, года с 1975-ого, а для советских гоев Солженицын стал известен только в горбачёвскую «перестройку», то есть не раньше, чем через 10 лет: «the name became familiar in the West only with the publication of Aleksandr Solzhenitsyn's 1973 The Gulag Archipelago, http://en.wikipedia.org/wiki/Gulag

И http://en.wikipedia.org/wiki/The_Gulag_Archipelago

Вы посмотрите на список работ Александра Исаакиевича по годам, напечатанный в «Вики»:

• One Day in the Life of Ivan Denisovich (1962; novel) (Повесть)

• An Incident at Krechetovka Station (1963; novella) (Рассказ)

• For the Good of the Cause (1964; novella) (Рассказ)

Всё…, более ничего в СССР Солженицевского издано не было, и его «В Круге Первом» и «Раковый Корпус были конфискованы в рукописи». Но в 1968 году, то есть сразу после прихода к руководству КГБ Андропова-Либермана-Файнштена, конфискованные рукописи Солженицына печатаются на Западе.

• The First Circle (1968; novel) (повесть)

• The Cancer Ward (1968; novel) (Повесть)

• The Love-Girl and the Innocent (1969; play, aka The Prisoner and the Camp Hooker or The tenderfoot and the Tart. (Пьеса)

• Nobel Prize delivered speech (1970)The spee

In 1970, Solzhenitsyn was awarded with the Nobel Prize in Literature.

В 1970 году Солженицын как и до него еврейский писатель Борис Пастернак получает «Ш»-нобелевскую премию по литературе.

Это Солженицыну за три рассказа и две повести, неизвестных советскому читателю, дали премию – явный аванс!

Ивану Бунину, который тоже, кстати, отнюдь не русский, а «русскоязычный» писатель; что есть большая разница, поскольку Иван Бунин еврейского происхождения, чтобы добиться «Ш»-нобелевской премии, пришлось писать гораздо больше. Вот что значит для Солженицына было «попасть в струю».

Но вернёмся к тому, что Солженицын знал, и что он не знал, в 1958 году, когда по его словам, он с нуля начал собирать лагерный материал, которого у Солженицына и через десять лет– в 1968 году было «Слиозберг наплакала».

Одним из самых больших событий 1949 года, времени, когда полыхала «холодная война», в 1950 году вспыхнувшая в очень серьёзную, имевшую фальшивую вывеску «Корейской войны» мировую войну, в которой Запад смог предотвратить своё поражение только убийством Сталина 5 марта 1953 года своей внутренней агентурой в СССР, - был Парижский процесс советского перебежчика Виктора Кравченко.

Со всех телетайпов мира неслось: «24 января. 1949 год. В Париже начался суд по иску советского перебежчика инженера Виктора Кравченко к коммунистическому еженедельнику Lettres Francaises, назвавшему его книгу «Я выбрал свободу» «клеветой на СССР». Кравченко выиграл судебный процесс и получил солидную денежную компенсацию». http://politzeki.mypeople.ru/users/politzeki/wiki/istorichieskii_kaliendar/

Victor Andreevich Kravchenko, (Russian: Виктор Андреевич Кравченко) (11 October 1905 Yekaterinoslav - 25 February 1966) was a Soviet defector who wrote up his experiences of life in the Soviet Union and as a Soviet official, especially in his 1946 book I Chose Freedom.

I Chose Freedom (Paperback)

by Victor A. Kravchenko (Author)

Вторая книга, написанная Виктором Кравченко после суда в 1950-ом году.

I Chose Justice (The Library of Conservative Thought) (Paperback)

by Victor A. Kravchenko (Author)

Виктор Андреевич Кравченко (11 октября 1905 Екатеринослав - 25 февраля 1966) — советский государственный и партийный деятель, невозвращенец.

Обратите внимание, что никто не знает при каких обстоятельствах был убит или умер Виктор Кравченко, но это произошло, только через 17 лет после процесса – в 1966 году. Как вы понимаете, это уже после Сталина побывал Хрущёв и уже воцарился инфантильный Брежнев и вот-вот в КГБ должен был вместо Семичастного придти Андропов-Либерман – тайный «болельщик» и культиватор всех диссидентов.

Вот что пишет про Виктора Кравченко американская «Википедия».

«Victor Andreevich Kravchenko, (Russian: Виктор Андреевич Кравченко) (11 October 1905 Yekaterinoslav - 25 February 1966) was a Soviet defector who wrote up his experiences of life in the Soviet Union and as a Soviet official, especially in his 1946 book I Chose Freedom. Born into a family of revolutionaries, Kravchenko became an engineer and worked in the Don basin region. He joined the Communist Party in 1929. He witnessed the large scale starvation of the Ukrainian peasantry as part of the Soviet Union's transition to collectivization (Holodomor). This view of the large scale death toll through planned starvation and executions under Stalin alienated him from the Soviet regime. During the Second World War he was a Red Army captain before being posted to the Soviet Trade Mission in Washington DC. In 1943 he abandoned his post and asked for political asylum from the United States authorities while the Soviet authorities demanded his extradition as a traitor. He was granted asylum and living under a pseudonym to escape the fate of prior defectors married Cynthia Kusher and had two sons Andrew and Anthony who remained unaware of the identity of their father. Kravchenko became most famous for his memoir I Chose Freedom containing extensive revelations on collectivization, Soviet prison camps and the use of slave labor came at a time of growing tension between the Warsaw Pact nations and the West. Its publication was met with vocal attacks by the Soviet Union and by international Communist parties. One such attack by the French Communist weekly Les Lettres Francaises which accused him of being a liar and a Western spy resulted in a suit for libel. The extended 1949 trial featuring hundreds of witnesses was dubbed 'The Trial of the Century.' While the Soviet Union flew in former colleagues and Kravchenko's ex-wife to denounce him, Kravchenko's lawyers presented survivors of the Soviet prison camps. Among them was Margrete Buber-Neumann, the widow of the purged German Communist leader, Heinz Neumann. She herself had been sent to the gulag. At the time of the Molotov-Ribbentrop pact in 1939 she was returned to Germany and incarcerated at Ravensbruck. Her experience supported the anti-Communist claims concerning the essential similarities between the Soviet and Nazi regimes. The trial ended in a victory for Kravchenko who, though awarded only symbolic monetary redress, struck a palpable blow against international Communism. His death from bullet wounds in his apartment remains unclarified, though it was officially ruled a suicide. His son Andrew continues to believe he was the victim of a KGB execution».

Как видите они настаивают, что смерть Кравченко в 1966 году – это была «казнь КГБ». - Не слишком ли долго КГБ тянуло с этой «казнью»? И имела ли она вообще какой либо смысл через 17 лет после процесса и через 22 года после его невозвращения? Ведь в этом случае надо допустить, что лауреат «Ш»-нобелевской и других всех мировых премий – Леонид Ильич Брежнев – убийца Кравченко!

А вот что пишет о Викторе Кравченко русская «Википедия» .

Биография.

Начало жизни. Металлург по образованию. Работал в Донбассе. Вступил в коммунистическую партию в 1929 году. Учился вместе с Брежневым в Днепродзержинском металлургическом институте, был его другом. Во время второй мировой войны был членом советской закупочной комиссии в Вашингтоне. Попросил политического убежища в США. При помощи американского журналиста Юджина Лайонса и переводчицы Станиславского Элизабет Хэпгуд написал книгу I Chose Freedom (Я выбрал свободу), которая описывала коллективизацию и голод в СССР и стала серьёзным пропагандистским ударом по Сталину.

Процесс века

После того как французская прокоммунистическая газета Les Lettres Francaises обвинила его во лжи подал на эту газету иск о клевете. Продолжительный судебный процесс, проходивший в 1949 году в Париже был назван процессом столетия из-за своего масштаба. На процессе давали показания сотни свидетелей: со стороны Кравченко выступали свидетели, пережившие советские лагеря, а со стороны коммунистов такие знаменитости как архиепископ Кентерберийский и Жан-Поль Сартр. Чтобы опорочить Кравченко советские власти даже привезли во Францию его жену и сослуживцев, чтобы они дали показания против него.

Разорение

В 1950-е Кравченко протратил крупные деньги полученные за многочисленные издания своей книги на неудачные проекты серебряных рудников в Перу и разорился.

Смерть

В 1966 году Кравченко погиб при подозрительных обстоятельствах. Официально его смерть считается самоубийством, но многие не верят в эту версию и считают, что его убили».

А вот что пишет на Интернете бывший советский а ныне американский еврей Виталий Раппопорт.

«Некогда в букинистическом магазине СТРЭНД я приобрел книгу перебежчика Виктора Кравченко «Я выбрал свободу», вышедшую по-английски в 1946 году. По счастливой случайности это было первое издание. Беда только, что с самого начала я поставил книгу в неправильное место и на протяжении лет десяти не мог ее отыскать. Совсем недавно она вдруг попалась мне на глаза, и я принялся за чтение. Книга эта во многих отношениях замечательная. Инженер и хозяйственник Кравченко впервые сообщил миру про страшный голодомор начала тридцатых годов, показал репрессивную сущность советского режима. Незатейливый рассказ весь построен на собственном опыте автора. Читая про партийную чистку 1934 года, где членов партии выгоняли взашей за недонесение на друзей, я не мог не вспомнить, что моего собственного отца протащили через подобную инквизицию. Сын рабочего-революционера, который после Октября не захотел примкнуть к большевикам, Кравченко прошел интересный и поучительный путь: сельскохозяйственная коммуна, шахта в Донбассе, комсомол, партия, инженерное образование, участие в коллективизации, Никополь, Кузбасс, армия, Совнарком РСФСР, Советская закупочная комиссия в Вашингтоне, откуда он сбежал. В середине сороковых книгу Кравченко в Америке и вообще на Западе не приняли всерьез. Образ СССР как недавнего союзника в войне против Гитлера еще доминировал в сознании. Свидетельство Кравченко, как и вышедшую в пятидесятых книгу доктора Марголина, было встречено с недоверием или равнодушием. Некоторое время, правда, книгу хорошо раскупали, но историки и советологи от нее отмахнулись. Левые друзья советского режима повели яростную атаку на автора. Жан-Поль Сартр сочинил пьесу, где говорилось, что Кравченко - агент ЦРУ. Коммунистический журнал «Les Lettres Francaises» заявил, что у Кравченко слишком глуп, чтобы сочинить такую книгу, это сделала за него американская разведка. Кравченко подал в суд за клевету и выиграл. За четверть столетия до разоблачений Солженицына и Конквиста Запад мог узнать правду о СССР, да не захотел слушать. Но эта другая тема или, словами поэта, строчка из другого цикла. Кравченко, мой земляк из Екатеринослава (Днепропетровска) был студентом ДМЕТИ - двадцатью четырьмя годами раньше меня. На странице 76 книги речь идет про спецотдел института, который, как и во всех советских учреждениях, был тесно связан с карательными органами. Вот цитата из Кравченко в обратном переводе с английского:

«Преследуя врагов, спецотдел не был особенно привередливым. Вот, например, какую стратегию избрали для слежки за престарелым академиком Динником (Фамилия чисто еврейская), читавшим строительную механику. Еще более важной, чем его лекции, считалась его научная работа, связанная с планами крупного промышленного строительства. Беспартийный интеллигент, совершенно не интересовавшийся политикой, Динник был, естественно, предметом тяжелых подозрений. Но как проверять работу такого специалиста, где из-за его высокого технического уровня вредительство очень трудно обнаружить?

Ответ нашли через жену академика, помогавшую ему в научной работе. Эта высокая угловатая блондинка лет тридцати пяти, не лишенная миловидности, была она лет на тридцать моложе мужа. Она высоко ценила его образованность и его труды, по этой причине ее сочли недостаточно надежной для роли агента ГПУ. Вместо этого в ее жизнь внедрили неотразимого любовника. Верный партиец инженер Павленко, широкоплечий самец с физиономией бульдога, штурмом взял молодую жену академика. Динник был среди тех немногих в институте, кто не знал, что у его жены имеется любовник, а жена не подозревала, что упомянутый любовник просто выполняет задание спецотдела. Жертва Павленко оказалась излишней. Никакого вредительства в работе академика обнаружить не удалось».

Первым делом я схватился за мысль, что это, может быть, другой Павленко. Все-таки распространенная фамилия. Увы, это был наш Павленко, только намного моложе. Сходились физические характеристики и биографические данные. На Интернете отыскалась история кафедры строительной механики ДМЕТИ. Кафедру создал и до 1941 года возглавлял академик А.Н. Динник. C 1944 по 1977 г. кафедрой заведовал доктор технических наук, профессор Г. Л. Павленко (оставался в штате до 1986 года). Среди учеников Павленко упомянут Лева, Л. А. Гузов.

Мною овладело уныние. Образ экзотического профессора утратил очертания, вместо него мне иногда виделся большевистский Казанова с бульдожьим лицом. Казалось бы, какое мне дело до этого Павленко, но на душе было муторно. Некоторое время я даже испытывал неприязнь к Кравченко. Он что-то у меня отнял. Помните, как кончается пьеса «На дне»? «Испортил песню».

http://lit.lib.ru/w/witalij_r/text_0410.shtml 21-22 августа 2005 года. Кресскилл. США. Виталий Рапопорт.

Всё было бы так, как следует по логике этих «Рапопортов», если бы он сам не писал из Кресскилла, США, и как и многие евреи не сменил бы советское гражданство на американское; и СССР не был бы разодран глобальным еврейством на куски; а сами бы евреи, на заработанное всем советским народом в лагерях и пятилетках материальное благосостояние, не скупили бы средневековые старинные замки по всей Европе, самые дорогие яхты, английские футбольные клубы и другую эксклюзивную роскошь по всему миру. Евреи в впопыхах не заметили, что данный результат только подтвердил миллионно и миллиарднократно, что сам грузинский еврей Иосиф Виссарионович Джугашвили-Сталин был абсолютно прав, когда вершил правосудие над пресловутыми «старыми большевиками» - кровавым исполнителями «Красного террора» - красной казни Российского государства, произведённой троцкистами с 1917 по 1937 год.

Евреи не заметили, то они потеряли право быть обвинителями, что они доказали, что они были и есть искомые троцкисты-террористы, сионисты, диверсанты, саботажники, порнографисты, извращенцы, наркодилеры, торговцы женщинами, детьми и внутренними органами, и что сейчас они уже сидят на скамье подсудимых, но пока ещё в порыве увлечения, запальчивости и дележа трофеев, не сообразят оглянуться по сторонам и увидеть, что исполнитель высшей меры наказания уже вошёл в помещение, и что для этого исполнителя, «Холокост» это не смягчающее, а отягчающее обстоятельство.

А вот что пишет о Викторе Кравченко известный еврейский «баблоцист» Бенедикт Сарнов на сайте «Лехаим»: «ГОЛОС КРОВИ». http://www.lechaim.ru/ARHIV/139/sarnov.htm «С 24 января по 22 марта (два месяца) 1949 года в Париже слушалось на весь мир прогремевшее «Дело Кравченко». Прокоммунистический еженедельник «Леттр Франсэз» обвинил Кравченко в клевете. Кравченко тотчас же привлек эту французскую газету к суду. Газета вызвала на процесс около сорока свидетелей, среди которых были люди весьма почтенные, – тот же Жолио-Кюри, Хьюлетт Джонсон, Веркор, д’Астье де ля Вижери. Со стороны Кравченко свидетелями выступили чудом уцелевшие и оказавшиеся на Западе узники сталинских лагерей.».

О Викторе Кравченко также писал известный еврейский «баблоцист» Андрей Битов. БИТОВ А. «Виктор Кравченко и его сыновья» //Лит. газ. 1991. 30янв.(№4). С.7.

Для чего я привел всю это информацию о Викторе Кравченко и его процессе против «Французских писем»? У меня у самого давно уже есть обе книги Виктора Кравченко: и «Я выбираю Свободу», и «Я выбираю Правосудие». Мимо них тут на Западе не заметив пройти сложно, - тем более профессиональному писателю и исследователю этой темы. На эти две книги сразу натыкаешься. По характеру они абсолютно разные. «Я выбираю Свободу» – это автобиографическое повествование Виктора Кравченко – 500 страниц убористого текста на английском языке. В основном описаны коллективизация и индустриализация 1930-х годов.

«Я выбираю Свободу», на титульном листе которой стоит «Издательство «Сыновья Чарльза Скрибнера», - это один был еврейский издатель тут в Нью-Йорке, - 1950 год! – А содержание этого тома составляют документальные и запротоколированные показания свидетелей - бывших советских людей, на процессе Виктора Кравченко против коммунистической газеты «Французские письма».

Фортмат «Я выбираю Правосудие» абсолютно тот же самый, что и «Архипелаг Гулаг», только, как выразился один читатель, на одном из Интернет-форумов – http://ruvideo.com/forums/archive/index.php/t-31562.html

«…Удивительно то, что на Западе и в России книгу Кравченко почти не знают. А ведь она была написана за 25 лет до Гулага. И стиль у него значительно лучше Солженицынского. Я вообще не уверен что существует отдельный вариант на русском. У меня есть английский перевод с русского. А вот был ли опубликован русский оригинал - это под вопросом».

Действительно – удивительно. У меня тоже обе книги Кравченко только на английском языке. И я не думаю, что где-то уцелела рукопись, которая должна быть обязательно на русском, поскольку Кравченко не мог писать по-английски на таком уровне. Писал обе книги без всякого сомнения человек, для которого английский язык – родной язык.

Я привел вам всю эту информацию по Кравченко, что бы задать Александру Исааковичу Солженицыну вполне конкретный вопрос – так вы настаиваете, оставим в покое Солоневича, что вы не знаете никакого Виктора Кравченко и ничего не слышали об этих его двух книгах? Почему мы в праве задать Солженицыну этот вопрос? Потому что я не могу найти другого объяснения, того, что эти кравченковские книги, ни в перестройку, ни до сих пор не переведены троцкистами на русский язык. Потому что ваше андроповское начальство, тем более, если оно физически устранило Кравченко в 1966 году; на чём, собственно говоря, троцкисты и настаивают, то значит, книги Кравченко специально закопали, что бы не перебегать дорогу вам, Александр Исаакович Солженицын; хотя я не думаю, что Кравченко устранили физически и его архив передали вам – более молодому и более перспективному писателю, хотя этот вариант тоже не исключён.

В конце этой книги помещена ещё и отсканированаая из оргинала книжная реклама, в которой кроме книги Ив. Солоневича «Россия в Концлагере» рекламируется в продаже книга: «Два больших тома рассказов талантливого писателя М. Войкова (еврейская фамилия) «ЛЮДИ СОВЕТСКОЙ ТЮРЬМЫ». В каждом томе по 400 стр.(То есть 800 страниц!) Нормальная цена — по 3 дол. 25 цент, за каждый том, а по удешевленной цене — 5 доларов за оба тома. Вся русская зарубежная пресса дала восторженные отзывы об этих двух замечательных томах рассказов писателя-патриота Ди-Пи (перемещённого лица) М. Войкова.

Проф. Столешников А.П.)

Продолжение книги Курганова и Куреннова.

Теперь пошли одни вырезки П.М. Куреннова из эмигрантской русскоязычной прессы 1950-х годов.

Оглавление