Использование авиации для организации, поддержки и управления партизанским движением стало одним из главных нововведений в войне на востоке. Использование современной техники в сочетании с примитивной формой ведения войны позволило советскому Верховному командованию превратить партизанское движение в военное и политическое орудие, обладавшее огромной мощью. Целью данной главы является рассмотрение методов и успехов, достигнутых партизанами за счет поддержки с воздуха, а кроме того, для полноты картины в ней рассматривается использование немцами авиации для борьбы с партизанами.

Хотя немецкие военно-воздушные силы начали войну с СССР, уступая противнику по количеству самолетов, они были оснащены самолетами, превосходящими советские, имели значительно больший опыт, и их организация была намного более эффективной. Эти два фактора – превосходство в технике и больший опыт – в сочетании с неожиданностью нападения и захватом большого количества советских аэродромов позволили люфтваффе в первые месяцы войны добиться превосходства в воздухе. Но с октября 1941 года немецкие военно-воздушные силы начинают испытывать постоянно усиливающиеся трудности. Нехватка опытных летчиков и машин взамен сбитых, все возрастающие нагрузки, увеличение протяженности линий коммуникаций и численное превосходство в самолетах советской стороны – все это способствовало переменам к худшему. Поэтому немцы каждый раз могли добиться превосходства в воздухе лишь на каком-то одном из фронтов за счет концентрации своих сил. Немецкая стратегия в 1942 году основной акцент делала на ударах по Сталинграду и Кавказу на Южном фронте, тем самым немцы оказывались вынужденными перебрасывать самолеты с центрального фронта, за линией которого находились главные центры партизан. К этому времени и в значительно большей степени в последующие два года возраставшая мощь советских военно-воздушных сил позволила Советскому Союзу добиться превосходства в воздухе на большей части всего Восточного фронта. Если подразделения немецких военно-воздушных сил неоднократно отводились с Восточного фронта при возникновении угрозы в других местах (Средиземноморский театр военных действий, налеты авиации союзников на Германию), то советские военно-воздушные силы наращивали свою мощь за счет поставок британских и американских самолетов. Компенсировать негативное влияние такого стечения неблагоприятных обстоятельств не смогли усилия немцев по увеличению выпуска самолетов, возросшее использование устаревших машин и расчеты на авиацию стран-сателлитов Германии.

Следует учитывать и ряд специфических факторов, оказавших влияние на войну в воздухе на востоке. Упорное стремление немцев удерживать районы, окруженные Красной армией, оказывалось тяжелым бременем для немецких военно-воздушных сил, вынужденных выделять значительное количество самолетов для снабжения находящихся в таких районах войск. Большая протяженность линии фронта и относительно короткие расстояния для полетов советской авиации значительно осложняли перехват немецкими истребителями самолетов противника. К тому же отсутствие эффективной системы оповещения давало возможность советской стороне использовать являвшиеся устаревшими по западным меркам самолеты.

Все эти факторы благоприятствовали Советам и мешали немцам. Поэтому превосходство советской авиации в партизанской войне отнюдь не удивительно. Но судьба войны на Востоке все же решалась на суше; и именно способность Красной армии заставить немцев отступать позволила советским военно-воздушным силам внести тот вклад, который рассматривается в данной главе.

В 1941 году советское правительство в значительной мере рассчитывало на призванных организовывать партизанские отряды офицеров, доставлявшихся по воздуху в районы действий партизан, хотя это и происходило не в таких крупных масштабах, как на более поздних этапах войны. Таким образом можно было частично исправить положение, возникшее в захваченных противником районах; появлялась возможность призывать на службу отрезанных от своих частей солдат Красной армии и брать под контроль уже существовавшие небольшие группы партизан.

Другим немаловажным фактором, влиявшим на положение в оккупированных регионах в 1941 году, было воздействие авиации на общее отношение населения к советскому режиму. Появление «людей из Москвы», несомненно, служило напоминанием о том, что «длинная рука» советского режима по-прежнему дотягивается до мест, покинутых Красной армией. В стране, где партизанская война по большей части организовывалась извне (в отличие от Югославии, например), авиация имела важное значение для формирования партизанского движения, и не только потому, что многих его руководителей нужно было доставить по воздуху, но еще и потому, что было необходимо продемонстрировать не проявлявшему активности населению сохранившуюся мощь советского режима.

В последующие годы время от времени по тем или иным причинам возникала необходимость реорганизации партизанского движения на местах. Так, группа партизанских отрядов в одном районе могла понести крупные потери в результате проводимых немцами операций, или руководство группой отрядов могло быть уничтожено неожиданным ударом противника. Иногда действия партизан в том или ином районе могли не оправдывать ожиданий советского руководства. В таких случаях авиация являлась одним из средств, позволявших возродить или реорганизовать партизанское движение в таких районах. В основном такие ситуации возникали в результате проводимых против партизан операций или являлись следствием процессов, происходивших внутри партизанских отрядов; в дальнейшем они будут рассматриваться именно в двух этих категориях.

В главных партизанских центрах немцы периодически проводили крупные операции против партизанских отрядов. В таких случаях в район перебрасывались дополнительные силы, которые использовались в течение короткого периода времени для вытеснения партизан. Обычно такие операции вызывали потери среди партизан, которые, разбившись на небольшие группы, стремились рассеяться по большой площади. После возвращения немецких войск в свои опорные пункты или в те части, откуда их на время перебрасывали, партизаны пытались переформировать свои отряды на той же территории. Для этого требовалось найти замену погибшим бойцам и командирам, повысить боевой дух и вновь сделать боеспособными переформированные отряды. Это являлось нелегкой задачей. В таких условиях советской авиации поручалось задание доставлять по воздуху новые командные кадры и личный состав для понесших потери отрядов, а также снабжать их оружием и боеприпасами.

Имеющиеся свидетельства отчетливо указывают на важную роль авиации в возрождении партизанского движения в ряде районов, которые, по мнению немцев, им успешно удалось очистить от партизан. Так, доставляемое по воздуху подкрепление позволило быстро реорганизовать партизанское движение в районе озера Полисто после проведения там немцами операции в конце лета 1942 года и повторно сделать то же самое после последовавшей вслед за этим операции немцев в том же районе. Широкое использование авиации оказалось определяющим в быстром возрождении партизанского движения в Брянской области после проведения там немцами операций Vogelsang («Птичье пение»), Nachbarhilfe («Соседская помощь») и Zigeunerbaron («Цыганский барон»). Летом и осенью 1943 года, после проведения немцами крупных операций Kugelblitz («Шаровая молния») и Maigewitter («Майская гроза») на севере Белоруссии, советская авиация доставляла по воздуху личный состав и оказывала другие виды поддержки для возрождения партизанского движения. Аналогичным образом, значительные усилия прилагались в течение всей второй половины 1942 и в начале 1943 года для оживления партизанского движения в районах к востоку от Смоленска, пострадавших в результате крупной немецкой операции против партизан, получившей название Hannover («Ганновер»). В данном случае все попытки потерпели провал.

Различные результаты советских попыток по реорганизации партизан в районах проведения операций против них объясняются характером операций немцев. В тех районах (например, в Брянске), где операциям немцев главным образом удавалось рассеять партизан и где убитыми, о которых сообщалось в немецких донесениях, являлись в основном не партизаны, а местные жители, реорганизация партизанского движения за счет доставки подкрепления была относительно простой задачей. Однако, когда немцы делали различия между партизанами и населением (а единственным примером этого является операция в Смоленской области) и когда в результате большую часть партизан удавалось уничтожить или взять в плен, переброски подкрепления было недостаточно. В таких случаях лишь массовый приток новых бойцов мог помочь созданию боеспособных сил, поскольку было необходимо не оживить партизанское движение, а скорее создать его заново. (Так, например, когда один из партизанских отрядов на Кавказе распался, его целиком заменили группой, присланной в качестве подкрепления.) Упомянутые операции в Белоруссии представляют собой промежуточный вариант; там немцы сосредоточили основные усилия на партизанах, но окончательный исход попыток по возрождению партизанского движения трудно определить, поскольку Красная армия освободила этот регион вскоре после того, как начали предприниматься такие попытки.

Большая часть запасов оружия, боеприпасов и снаряжения, попавших к партизанам в 1941 году, была получена из находящихся на местах полевых складов, оставленных отступающими частями Красной армии, а также пополнена техникой, брошенной на полях сражений окруженными советскими войсками. Часть оружия поступала через образовавшиеся на линии фронта бреши, такое оружие в основном принадлежало людям, перебрасываемым для вступления в партизанские отряды. Достаточно достоверным можно считать, что девять десятых всего полученного партизанами в 1941 году оружия и боеприпасов шло из вышеупомянутых местных источников, а одна десятая была доставлена по воздуху[296].

Осуществляемые в 1941 году операции по поставкам авиацией оружия и снаряжения можно разделить на две категории. Большую часть оружия и боеприпасов имели с собой люди, забрасываемые самолетами в партизанские отряды; часто одновременно дополнительное количество оружия и боеприпасов сбрасывали на парашютах. Тем самым личный состав оказывался не только обеспечен оружием, но и имел возможность создавать запасы. Второй разновидностью поставок являлись поставки оружия и боеприпасов как сброшенным на парашютах группам, так и группам, созданным ранее на оккупированной территории. Этот тип поставок был крайне важен; например, в запросе о поставках по воздуху группы, действовавшей к югу от Ленинграда, настоятельно подчеркивается необходимость поставки взрывчатки, ручных гранат и другого вооружения. Но в целом, судя по тому, что известно об условиях, в которых партизанское движение существовало в 1941 году, поставки по воздуху, хотя и были полезны, не являлись важной составляющей в общей картине снабжения партизан.

В первые месяцы 1942 года происходит бурный рост партизанского движения. Именно в это время в движение вливается большое количество оказавшихся в окружении солдат и офицеров Красной армии, кроме того, военнослужащих Красной армии направляют к партизанам через линию фронта. Приблизительно за шесть месяцев количество партизан в оккупированных районах возросло с 30 000 до 150 000 человек. Вполне очевидно, что поставка вооружения для таких огромных дополнительных сил представляла проблему, чье успешное решение является одной из главных заслуг всего движения. Хотя проблема поставок в целом не является темой исследования данной главы, уместно будет коротко остановиться на основных источниках поставок. Порядка 50–60 процентов необходимого дополнительного количества оружия и боеприпасов было получено на самой оккупированной территории. Сюда можно отнести сохранившееся у попавших в окружение солдат оружие, а также оружие, захваченное в небольших количествах у немцев; но основную массу полученного «на месте» оружия составляло то, которое партизанам удалось собрать на полях сражений 1941 года, в частности после того, как растаял снег в марте и апреле 1942 года. Около 30 процентов дополнительных поставок представляло собой оружие, имевшееся у людей, присланных для вступления в партизанские отряды. Из этих 30 процентов две трети были доставлены через линию фронта, а одна треть поступила по воздуху. Остальные 10–20 процентов дополнительных поставок были доставлены партизанам советской авиацией. Таким образом, из общего количества оружия, необходимого для партизанского движения, переживавшего в первой половине 1942 года бурный рост, от 20 до 30 процентов его поставок были осуществлены по воздуху. Указанное процентное соотношение, по всей видимости, не отражает всей важности доставленного таким способом оружия, поскольку оно было более высокого качества и его значительную часть составляло автоматическое оружие. Тем не менее если вышеприведенные оценки являются пусть даже приблизительно верными, то из 150 000 действовавших к лету 1942 года партизан три четверти были вооружены оружием, оказавшимся на оккупированной территории или попавшим сюда через линию фронта, а одна четверть имела оружие, которое им сбросили с самолетов или которое находилось у них, когда их самих доставляли по воздуху[297].

Как уже было отмечено, численность партизанского движения к концу лета 1942 года достигла примерно 150 000 человек. В последующие годы его общая численность, вероятно, возросла и составила чуть более 200 000; после отступления немцев во второй половине 1943 года она снизилась до 150 000 человек и оставалась в таких пределах, когда к концу июня 1944 года летнее советское наступление освободило практически все оккупированные районы[298]. Если столь значительное количество людей предполагалось продолжать использовать в военных целях, их нужно было обеспечивать в большом количестве военными поставками: оружием, боеприпасами, взрывчаткой и минами.

Возросшая в этот период потребность в оружии и боеприпасах объяснялась несколькими причинами. Значительная часть первоначально имевшегося у партизан оружия пришла в негодность. Проводимые немцами против партизан операции, как правило, не вызывали серьезных потерь личного состава, но часто крайне отрицательно сказывались на положении с оружием и боеприпасами: противник захватывал склады, и партизаны теряли большое количество оружия, когда стремились рассредоточиться мелкими группами, чтобы избежать боя. Кроме того, призванные в партизаны местные жители часто вообще не имели оружия. Также постоянно существовала потребность в замене потерянного или выходившего из строя оружия и пополнении запаса боеприпасов. И наконец, тактика партизанской войны во второй и третий год войны на востоке основной упор делала на огневую мощь. Боевые столкновения были непродолжительными, и партизаны во многом зависели от огневой мощи для прикрытия своего отхода, когда им неожиданно приходилось вступать в бой с немцами или когда требовалось нанести противнику тяжелые потери из засад. Также превосходящая огневая мощь требовалась при проведении операций по разрушению линий железных дорог. Поскольку немцы для защиты линий своих коммуникаций, главным образом, полагались на так называемую систему опорных пунктов, партизаны во многом зависели от эффективности стрелкового оружия при нападении на опорные пункты с целью отвлечения внимания, пока группы подрывников минировали рельсы. Все это приводило к тому, что партизаны все больше рассчитывали на использование всех видов автоматического оружия – автоматов, легких и тяжелых пулеметов, противотанковых ружей[299]. Хотя к лету 1942 года партизаны обладали таким оружием в больших количествах, они постоянно нуждались в замене менее пригодного для использования оружия.

Судя по имеющимся свидетельствам, становится очевидным, что советская авиация в течение этих двух лет бесперебойно снабжала партизан оружием и боеприпасами. В документах упоминаются почти все основные районы действий партизан и неоднократно подчеркивается, что среди доставлявшегося по воздуху оружия значительную часть составляло оружие автоматическое[300]. В этот период доставка оружия через линию фронта по суше проводилась нечасто, поэтому была собрана большая часть брошенного в лесах оружия, пригодного для использования. Кроме того, все оружие, которое партизанам удалось захватить у немцев или получить от перешедших на их сторону коллаборационистов, было, скорее всего, очень низкого качества, поскольку тыловые части немцев были вооружены плохо и испытывали нехватку автоматического оружия; вооружение сражавшихся с партизанами частей коллаборационистов было еще хуже. С учетом вышеизложенного вполне правомерными могут оказаться следующие оценки. Из всего оружия и боеприпасов, попавших к партизанам в течение двух лет после лета 1942 года, по меньшей мере две трети были доставлены по воздуху[301]. В результате к лету 1944 года половина всего вооружения партизан была доставлена по воздуху или являлась оружием, принадлежавшим доставленному самолетами пополнению[302].

Летом 1942 года было положено начало «рельсовой войне». Нападения партизан на контролируемые немцами железные дороги стали одной из характерных особенностей партизанской войны; усилия по разрушению транспортной системы немцев оставались наиболее важной частью партизанских действий вплоть до отступления немецких войск с территории СССР. В меньшей степени партизаны занимались минированием шоссейных дорог, используемых немцами для снабжения своих армий. Эти действия требовали крупных поставок взрывчатки и мин. Удовлетворить потребность в них из имевшихся на местах запасов или путем захвата у противника можно было лишь в незначительной степени; их доставка по суше через линию фронта также вызывала трудности, поскольку партизаны обычно были перегружены оружием и боеприпасами. Потому, по всей видимости, до 90 процентов взрывчатки и мин приходилось доставлять самолетами. В особенности характерным это было для тех случаев, когда партизанам приходилось координировать свои действия на железных дорогах с операциями Красной армии. Так, например, крупные операции в начале августа 1943 года и 19–20 июля 1944 года (в первом случае было заложено 8600 зарядов, а в втором – 9600 зарядов только в районе действий группы армий «Центр») не могли быть проведены без предварительной доставки взрывчатки по воздуху.

Явная зависимость партизан от поставок по воздуху для ведения их боевых действий упоминается целым рядом источников. Имеющиеся материалы об отдельных отрядах показывают, насколько важен был для них этот способ поставок[303]. Ряд немецких донесений последних месяцев 1943 года объясняет снижение количества нападений партизан на железные дороги нехваткой взрывчатки, а это, в свою очередь, объяснялось уменьшением поставок по воздуху в результате плохих погодных условий и увеличения потребности в самолетах на фронте. Учащение нападений на железные дороги в 1944 году стало результатом возросшей возможности поставок по воздуху.

Помимо вооружения, советская авиация доставляла партизанам специальные средства. Среди них наиболее важными являлись радиооборудование и батареи питания, представлявшие собой практически незаменимые средства контроля и координации действий. Мы уже упоминали, что многие партизанские командиры, доставленные самолетами в районы партизанских действий, имели с собой рации; ими снабжались также радисты, направляемые самолетами к партизанам. Необходимость снабжать партизан рациями и батареями питания сохранялась в течение всего периода оккупации. Есть свидетельства того, что с начала 1942 года они периодически доставлялись партизанам самолетами. Во время одной из таких доставок из восьми или десяти парашютов немцы захватили пять, среди сброшенных грузов, помимо прочего, находились одна радиостанция, тридцать аккумуляторов и двадцать сухих батарей. По приказу Сталина от марта 1943 года радиооборудование для партизан должно было доставляться только по воздуху.

Среди прочего партизанам сбрасывали с самолетов компасы и карты, а в отдельных случаях запасные части для танков и оптические прицелы для противотанковых орудий. Иногда на парашютах доставляли запасные части для поврежденных самолетов и горючее для имевшихся у партизан грузовиков и танков; для этой цели использовались контейнеры особых типов.

Обеспечение достаточными запасами продовольствия являлось сложной проблемой для партизан на протяжении всей войны. Немцы проводили крупные реквизиции, для которых существовали квоты, аналогичные введенным ранее советским режимом; помимо этого, солдаты обеих армий – в начальный период войны это были в основном немцы – занимались конфискацией продовольствия для собственных нужд. Такое положение являлось типичным для всех оккупированных регионов. Партизаны испытывали особые трудности, поскольку основная их часть действовала в районах России и Белоруссии, в которых и в мирное время наблюдалась нехватка продовольствия.

Несмотря на эти трудности, предполагалось, что партизаны должны полагаться на реквизицию продовольствия у местного населения. По воздуху продовольствие доставлялось в очень небольших количествах, и в большинстве случаев его доставка проводилась с целью укрепления морального состояния (присылали, например, шоколад и водку). Вместе с тем, хотя и нерегулярные, поставки по воздуху таких продуктов, как сахар, соль, колбаса, являлись дополнением к недостаточному и часто крайне однообразному рациону питания партизан.

Однако существовало два вида ситуаций, когда поставки продовольствия по воздуху осуществлялись в крупных масштабах. Первая из них возникала тогда, когда в силу географических условий у партизан не было возможности получать продовольствие путем реквизиции. В качестве известного нам примера можно привести Крым, где партизаны находились в гористой местности, а в прилегавших к ней сельскохозяйственных районах проживала этническая группа (крымские татары), крайне враждебно относившаяся к советскому режиму и широко сотрудничавшая с немцами. Когда в результате проводимых немцами операций партизаны лишились своих первоначальных запасов продовольствия, почти две тысячи партизан, продолжавших действовать в горах, оказались в очень сложном положении. Они сильно страдали от голода; в захваченных советских документах отмечены даже случаи людоедства. Поскольку советское Верховное командование, по всей видимости, было заинтересовано в сохранении партизанского движения в Крыму, оно прибегло – наряду с поставками оружия и боеприпасов – к поставкам по воздуху продовольствия. Существуют свидетельства, что такие поставки продолжались в течение по меньшей мере двух лет и партизаны во многом зависели от этих поставок[304]. Положение в Крыму, разумеется, изменилось, поскольку советский режим в качестве наказания крымских татар выбрал их насильственную высылку. Но тот факт, что партизанское движение удалось сохранить в таких крайне неблагоприятных условиях, весьма примечателен и является свидетельством того, что авиация была способна устранить обстоятельства, мешающие существованию партизанского движения.

Второй разновидностью ситуации было положение, связанное с временной нехваткой продовольствия в главных районах партизанских действий. Хотя имеющейся информации не вполне достаточно для обобщения, представляется вполне вероятным, что в любом районе с относительно низким уровнем производства продовольствия (а в силу своего болотистого, гористого или лесистого характера такая местность обычно наиболее пригодна для партизанской войны) наступает время, когда истощение запасов продовольствия доходит до такой точки, что становится необходимым либо радикально сократить количество партизан, либо снабжать их в больших количествах продовольствием. Этот процесс, несомненно, был ускорен осуществлявшимися в крупных масштабах грабежами, сопровождавшими почти все проводимые немцами против партизан операции, в результате которых можно было не только обеспечить продовольствием себя, но и лишить его партизан. При уклонении партизан от боя немецкие войска и сопровождавшие их команды по сбору продовольствия, как правило, имели возможность занять ранее контролируемый партизанами район и вне зависимости от того, удалось им или нет уничтожить значительное количество партизан, могли угонять скот и забирать или уничтожать продовольствие. В начале 1943 года немцы также стали использовать операции против партизан для крупномасштабного набора рабской рабочей силы, в результате чего многие крестьяне, чьим трудом на полях в конечном счете могли воспользоваться партизаны, были насильственно отправлены в качестве рабов в Германию.

В двух основных районах действий партизан положение с продовольствием в 1943 году значительно ухудшилось. Уже в начале этого года приходилось доставлять по воздуху крупные партии продовольствия партизанам Брянской области, а к лету 1943 года крупномасштабные поставки продовольствия по воздуху стали необходимостью. Поскольку советские войска заняли этот регион в конце лета 1943 года, эффективность подобных мер в долгосрочном плане трудно определить. В другом регионе, в окрестностях Витебска на севере Белоруссии, вырисовывается более четкая картина. После проведения немцами операций Kugelblitz и Maigewitter возникла серьезная нехватка продовольствия. Пономаренко, начальник штаба партизанского движения, посетил этот район с инспекционной проверкой и, выявив нехватку продовольствия, приказал доставлять его партизанам по воздуху. Немцы вскоре отметили значительно увеличившееся количество полетов и предположили на основании «надежной информации», что целью этих полетов, главным образом, была доставка продовольствия. Эта помощь позволила продержаться части партизан в данном регионе, хотя последующее сокращение численности и количества отрядов там свидетельствует о том, что доставлявшегося по воздуху продовольствия оказалось недостаточно для сохранения прежней мощи партизанского движения. Тем не менее продолжение партизанских действий в данном регионе указывает на то, что советская авиация помогла сохранить этот один из наиболее важных центров партизанской войны.

Считалось, что партизаны должны обеспечивать себя одеждой в районах проведения своих операций. Поставка одежды по воздуху осуществлялась в отдельные районы, такие как, например, Крым, или была ограничена отдельными предметами одежды, которые партизанам было трудно или невозможно достать на местах. По всей видимости, среди прочего наиболее важна была обувь. Большое количество маршей, часто в самых сложных условиях местности, было присуще большинству партизанских операций, а хорошая обувь, к сожалению, была наиболее дефицитным товаром в Советском Союзе. Обеспечение пригодной для суровых военных условий обувью, таким образом, являлось особо животрепещущей проблемой. Различные свидетельства указывают на то, что те, кто осуществлял руководство поставками по воздуху, были хорошо осведомлены об этой нехватке и партизанам доставлялось значительное количество обуви. Крайне важное значение имела и зимняя одежда. Полк под командованием Гришина, один из крупных «кочующих» отрядов, запросил и получил по воздуху партию зимней одежды на зиму 1942/43 года. Таким образом, хотя партизанам, как правило, приходилось самим добывать себе одежду, осуществлявшиеся от случая к случаю поставки одежды по воздуху были желанным и крайне полезным дополнением.

В ряде случаев существовала настолько тесная координация действий партизан с операциями советской авиации, что можно говорить о боевой воздушной поддержке. Существовало два вида операций авиации: оказание партизанам поддержки с воздуха путем атак противника и обеспечение партизан дополнительными ресурсами для оказания отпора противнику.

В тактическом плане советская авиация могла оказывать поддержки несколькими путями. От случая к случаю партизаны обращались по радио с просьбами о бомбардировке деревень с враждебно настроенным населением и деревень, где, по их сведениям, находились немецкие части. Отмечен случай, когда самолет атаковал немецкий состав, сошедший с рельсов в результате произведенного партизанами взрыва. В марте 1943 года возник советский план по уничтожению бригады Каминского – коллаборационистской организации, пользовавшейся административной автономией в нескольких районах на юге Брянской области; для осуществления операции предполагалось совместное использование атаки партизан и налета советской авиации. Немцы раскрыли этот план, и он был выполнен лишь в части проведения налета. В начале 1943 года города поселки Брянской области, где находились штабы немецких частей, неоднократно подвергались бомбардировкам. А в апреле 1944 года особое десантное подразделение Красной армии было выброшено на парашютах для оказания поддержки партизанским отрядам, намеренным атаковать несколько имевших отряды самообороны деревень. Других примеров подобных действий не обнаружено. Несомненно, что их было больше, но вполне очевидно, что такое сотрудничество осуществлялось в незначительном масштабе и не имело важного значения для проводимых партизанами операций. Тем не менее немцы были обеспокоены возможностью проведения партизанами атак на их опорные пункты – в особенности на мостах – после того, как личный состав немцев скрывался в убежище, опасаясь налета авиации. Чаще самолеты советских военно-воздушных сил пытались оказать помощь партизанам при проведении немцами против них крупных операций. Налетами на немецкие штабы, линии снабжения и колонны войск самолеты стремились ослабить оказываемое на партизан давление и дать им возможность вырваться из окружения. Сообщения о таких действиях авиации содержатся в донесениях по поводу почти всех крупных операциях против партизан, а также о нескольких операциях не столь крупного масштаба. Однажды в течение одной ночи задание по поддержке партизан выполняли 156 самолетов, но, как правило, эти боевые операции советской авиации против сражавшихся с партизанами сил немцев не имели большого успеха. Причинами этого были различные факторы. В большинстве случаев количество самолетов было настолько мало, что иных результатов, кроме повышения боевого духа партизан, вряд ли можно было ожидать. Когда количество таких заданий увеличилось, ряд других факторов, присущих различным ситуациям, снижал шансы на успех. Операции немцев против партизан обычно представляли собой сконцентрированные атаки на крупные районы, находившиеся в руках партизан. Многочисленные небольшие подразделения немецких войск, образовав широкий круг, начинали медленно продвигаться к центру, прочесывая местность в поисках партизан в надежде вынудить их вступить в бой, когда те окажутся загнанными в угол. Небольшие группы немецких солдат, двигавшиеся по лесистой местности, вряд ли представляли собой многообещающие цели для атак с воздуха. Вероятно, это было и трудновыполнимой задачей в техническом плане. Хотя партизаны и имели возможность поддерживать связь с самолетами по радио, в напряженных условиях проведения операций связь вряд ли функционировала настолько хорошо, чтобы удавалось координировать действия советской авиации с попытками прорыва партизан.

Другой разновидностью поддержки авиации была транспортировка по воздуху оружия и боеприпасов партизанским отрядам, испытывавшим недостаток в них в результате операций немцев. В таких случаях партизаны часто запрашивали оружие и боеприпасы по радио. В октябре 1943 года полк под командованием Гришина оказался в крайне трудном положении в результате проводимой против него немцами крупной операции. Когда просьбы отряда о доставке по воздуху оружия и боеприпасов не были услышаны, такая просьба была направлена напрямую Сталину. «Мы находимся в окружении вот уже шесть дней… У нас нет ни продовольствия, ни боеприпасов. Десять дней мы просили вышестоящее командование о помощи. Мы ничего не получили… Просим оказать нам помощь». После этого доставка по воздуху была обещана, и немцы отметили, что оружие и боеприпасы действительно сбрасывались на парашютах. Несколько подобных случаев произошли в таких крупных районах партизанских действий, как Брянский лес и северная часть Белоруссии. В последнем случае воздушные поставки велись во время крупной немецкой операции против партизан в районе Лепеля в начале 1944 года, количество вылетов самолетов достигало сотни за одну ночь.

Ценность таких поставок в кризисных ситуациях, несомненно, была велика и в тактическом плане, и в плане повышения морального духа партизан. Однако кажется маловероятным, чтобы они могли оказать влияние на исход проводимых немцами операций. Хотя отряду Гришина удалось вырваться из окружения, партизаны в районе Лепеля потерпели крупное поражение. Без подробного изучения оперативной ситуации в каждом отдельном случае трудно дать однозначный ответ на вопрос о важности поставок по воздуху.

Поддержка с воздуха, видимо, накладывала определенные ограничения на действия партизан, в частности, снижала мобильность отрядов из-за необходимости оставаться вблизи временных аэродромов, не позволяла использовать местность, непригодную для аэродромов, а также вызывала необходимость выделения нарядов для их охраны. Но в целом, за небольшим исключением, проводимые немцами операции против партизан не имели успеха и им не удавалось очистить от партизан главные центры партизанских действий. Поэтому партизаны получали возможность возвращаться в прежние районы и возобновлять использование своих старых аэродромов[305]. Поскольку большинство партизанских отрядов действовало на определенной части оккупированной территории, проблема снижения мобильности возникала лишь в исключительных случаях. Так, например, одному из партизанских отрядов, пытавшемуся избежать столкновения в момент проведения немцами крупной операции, пришлось задержаться, получив приказ, предписывающий продолжать охрану аэродрома, на который ожидалось прибытие самолетов. В другом случае один из «кочующих» отрядов выделил ряд подразделений для оказания помощи по защите находившегося на замерзшем озере крупного аэродрома, куда должны были быть доставлены оружие и снаряжение для проведения рейда в глубь оккупированной немцами территории[306].

Нет указаний и на то, что условия местности, необходимые для аэродромов, представляли особую проблему. Зимой с этой целью использовались замерзшие водоемы. Летом в тех районах, где велись активные партизанские действия, всегда можно было найти сухие и гладкие открытые пространства для приземления самолетов или открытые водоемы для использования гидросамолетов.

Ясно, что аэродромы было необходимо охранять, но выделение охраны для них не вызывало больших трудностей. Поскольку аэродромы обычно располагались вблизи от штаба бригады или другой крупной партизанской части, задача охраны аэродрома часто возлагалась на штабное подразделение, куда входили люди, осуществлявшие охрану штаба. В отдельных случаях для охраны аэродрома выделялись взвод или рота, которые либо постоянно несли охрану, либо со временем их заменяли другими[307]. Охрана районов выброски осуществлялась подобным же образом. Учитывая размеры партизанских отрядов во всех тех случаях, о которых нам известно, выделение людей для охраны аэродромов не вызывало существенного оттока личного состава.

Можно предположить, что одной из негативных сторон воздушной поддержки было то, что партизанские отряды становились «избалованными», если их снабжение осуществлялось по воздуху и им самим не приходилось заботиться о своем снабжении. Примеры подобной «избалованности» очень редки. Один из них содержится в дневнике женщины-партизанки, а вторым может служить выпущенный в отряде С. Ковпака приказ, предписывавший членам отряда всеми средствами осуществлять захват оружия и собирать боеприпасы, а не ждать их поставок из Москвы. Впрочем, такие примеры были отнюдь не характерны для партизанского движения в целом.

Самым обычным способом помешать поддержке партизан с воздуха был перехват советских самолетов. Немцы признали важность авиации в создании партизанского движения лишь после того, как оно разрослось до угрожающих размеров. Только в конце 1942 и начале 1943 года они начали подчеркивать необходимость воспрепятствовать поддержке партизан с помощью авиации. В одном из самых резких заявлений о необходимости такого вмешательства говорилось: «Согласно наблюдениям 221-й дивизии, доставка партизанам оружия и боеприпасов, а также командиров и комиссаров осуществляется самолетами. Недавние наблюдения позволили сделать вывод, что вновь организуемыми отрядами командуют не набранные из местного населения, а доставленные самолетами офицеры и комиссары. Поскольку имеющиеся в распоряжении дивизии силы довольно слабы, уничтожение банд партизан в настоящее время не представляется возможным. В целях уменьшения мощи и снижения боеспособности партизанских банд, а также предотвращения формирования новых необходимо прекратить воздушное сообщение».

В ряде случаев советские самолеты, оказывавшие поддержку партизанам, удавалось сбивать, но в целом немцы не смогли положить этому конец.

Не справившись с задачей перехвата в воздухе самолетов, оказывавших поддержку партизанам, немцы с лета 1942 года начали устраивать ложные аэродромы. Они имитировали используемые партизанами знаки для подачи сигналов советским самолетам с целью вынудить их приземлиться на находящиеся под их контролем аэродромы. Делалось это с особой тщательностью; указания по созданию ложных аэродромов, как правило, предварялись замечаниями о том, что такие аэродромы ранее успешно использовались повсюду. Но имеющиеся свидетельства указывают на то, что значительных результатов удавалось достигать крайне редко. Известны лишь три подобных случая. Один из них имел место в конце мая 1942 года в районе к востоку от Смоленска. За несколько дней удалось захватить или уничтожить семь советских самолетов. Летом 1942 года в Брянской области в ловушку попали два советских самолета. В другом случае немцы захватили партизанский аэродром на севере Украины, и после приземления там советского самолета им удалось взять в плен прибывшего на нем капитана Рузанова, адъютанта начальника Украинского штаба партизанского движения Т. Строкача. Немцам приходилось прибегать к двум способам в попытках заманить самолеты в ловушку. Во-первых, они высылали свои разведывательные самолеты по ночам для выявления используемых партизанами сигналов в данном районе, а затем передавали эту информацию на свои ложные аэродромы. Во-вторых, они пытались захватить партизанские аэродромы в надежде, что советские самолеты будут продолжать приземляться на них.

Дополнением к ложным аэродромам являлись ложные зоны выброски. Одновременно с устройством таких аэродромов немцы прибегали к использованию подаваемых партизанами ракетами и кострами сигналов, с тем чтобы вынудить советские самолеты сбрасывать контейнеры в занятых немцами районах. В тот же период, когда немцы смогли заманить в ловушку семь советских самолетов в район Смоленска, им удалось заставить советские самолеты сбросить более шестидесяти контейнеров. В дальнейшем подобные попытки в этом районе, видимо, не увенчались успехом. В Брянской области в период проведения операции Zigeunerbaron немецкий полк получал доставляемые партизанам ресурсы четыре ночи подряд, но на пятую ночь вместо них были сброшены бомбы. При проведении другой операции немцы дважды перехватывали доставляемые партизанам контейнеры.

Как и попытки заманивать в ловушки советские самолеты, попытки использовать ложные зоны выброски оказались сравнительно малоэффективными[308]. Неудачи немцев в стремлении заставить советские самолеты совершать частые ошибки при выброске и людей, и материальных ресурсов, несомненно, являлись следствием недостатка специалистов и необходимого оборудования, а отнюдь не отсутствия благоприятных возможностей.

Не имея возможности полностью вытеснить партизан из районов их скопления, немцы пытались нарушить систему снабжения партизан по воздуху путем бомбардировки их аэродромов. Отмечено несколько случаев таких бомбардировок. В одном из них небольшая группа разведывательных самолетов, регулярно участвовавшая в проводимых против партизан операциях, неоднократно бомбила партизанские аэродромы и однажды даже уничтожила два находившихся на земле самолета. В другом случае немецкие бомбардировщики уничтожили находившийся на замерзшем озере аэродром, сбросив большое количество взрывчатки, сломавшей лед[309]. В ряде случаев немцы сбрасывали бомбы, которые в течение тридцати дней могли взорваться при прикосновении или толчках. Немцам не хватало самолетов, необходимых для обнаружения партизанских аэродромов и их регулярной бомбардировки. В любом случае вызывает сомнение, что большинство таких аэродромов представляло собой стоящие цели, ибо они не имели ни постоянных взлетно-посадочных полос, ни какой-либо четкой инфраструктуры. Предположения о том, что немцы сбрасывали неисправное оружие партизанам с захваченных советских самолетов, не нашли подтверждения.

Одной из основных проблем немцев при попытках помешать поддержке партизан с воздуха являлось отсутствие эффективной системы обнаружения. Без такой системы они, по существу, оставались в неведении о том, кто проникал и покидал районы, находившиеся под их контролем; они также не знали местонахождения аэродромов и объемов поставок, получаемых партизанами. Поэтому понятно, что немцы прилагали огромные усилия для получения сообщений о самолетах, парашютистах и подаваемых сигналах ракетами и кострами. Статистическая информация о поддержке с воздуха, собранная немцами, показывает, что система обнаружения, по всей видимости, добилась определенных успехов. Однако постоянные жалобы немцев на невыполнение выделенными для наблюдения подразделениями своих обязанностей – не говоря уже о том, что контролируемые партизанами большие по площади районы не позволяли немцам следить за всей оккупированной территорией, – свидетельствуют, что эта система никогда не функционировала достаточно четко.

В заключение можно отметить, что усилия по противодействию поддержке партизан с воздуха начали предприниматься немцами довольно поздно, и, хотя таким усилиям не откажешь в изобретательности, они никогда не предпринимались в масштабах, соразмерных с самой проблемой. Как правило, поддержка партизан с воздуха находила тех, кому она была предназначена; но если этого даже не происходило, немцы редко были тому виной.

Потенциальные возможности немецкой авиации в борьбе с партизанами были достаточно велики. Кроме противодействия поддержке партизан с воздуха, возможности немцев по использованию авиации для наблюдения за партизанскими отрядами и проведения атак против них были практически неограниченными. Однако у немцев не было достаточного количества самолетов и эффективной системы оповещения для перехвата советских самолетов. Кроме того, если бы воздушные ресурсы немцев позволяли им наносить партизанским отрядам непрекращающиеся беспокоящие удары, само существование партизан оказалось бы крайне сложным. Партизанские формирования были весьма уязвимы для атак с воздуха.

К концу 1941 года немецкое командование на востоке начало признавать, что в борьбе с партизанами авиация имеет важное значение, но положение на фронте в то время не позволило выделить самолеты для борьбы с партизанами. Лишь начиная с весны 1942 года авиацию систематически стали направлять на задания по борьбе с партизанами. К этому времени партизанское движение выросло до таких масштабов, что немцам стоило неимоверных усилий справляться с ним, в особенности ввиду отсутствия у них необходимого количества сил на оккупированной территории. В этих условиях использование авиации в борьбе с партизанами в основном происходило путем выделения небольших групп или даже отдельных самолетов для поддержки проводимых против партизан операций или для атак по известным немцам местам скопления партизан, когда в их распоряжении имелись самолеты, а войск для наступательных действий не хватало. Не следует забывать, что немцы испытывали количественную нехватку самолетов на Восточном фронте в течение всего периода борьбы с партизанами. Эта нехватка накладывала жесткие ограничения на количество и типы используемых самолетов. Основная ставка делалась на небольшие разведывательные самолеты, устаревшие модели учебных самолетов и бомбардировщиков, а также средние бомбардировщики, временно выделяемые для борьбы с партизанами.

Для понимания важности воздушной разведки в борьбе с партизанами следует рассмотреть проблемы, с которыми пришлось столкнуться немецким оккупационным силам. Штабы немцев и охранявшие их подразделения находились в крупных городах и самим своим присутствием отпугивали партизан. Гарнизоны сил охраны обычно располагались в небольших городах и имели опорные пункты в деревнях и на стратегически важных пунктах вдоль основных линий коммуникаций. На обширном пространстве между гарнизонами и на некотором расстоянии от основных шоссейных и железных дорог, в особенности в оккупированных частях РСФСР и Белоруссии, немецких войск обычно не было, а количество осведомителей было небольшим. В этих районах партизаны организовывали свои отряды и устраивали лагеря, передвигаясь вдоль дорог лишь в случаях проведения рейдов. Периодически немцы захватывали пленных и получали от них интересующие сведения, но посылать разведывательные группы в такие районы они опасались из-за возможных партизанских засад. Неудивительно, что, как только в конце 1941 и начале 1942 года немцы осознали всю серьезность положения, их командование, ответственное за сохранение безопасности в тылу, потребовало от военно-воздушных сил выполнения заданий по воздушной разведке. В начале 1942 года, когда начались крупные операции против партизан, это требование было повторено. При проведении таких операций немецкие части, проникая на незнакомую территорию и сражаясь с противником, который либо избегал столкновения, либо мог нанести удар с неожиданного направления, оказывались в сложном положении. Их просьбы о поддержке с воздуха в форме воздушной разведки были услышаны и поняты: начиная с проведения операции в районе Бобруйска в марте 1942 года воздушная разведка стала неотъемлемой частью крупных операций против партизан.

С самого начала немецкие отчеты об использовании самолетов для воздушной разведки фиксировали положительный результат. В заключительной части практически любого донесения о крупной операции против партизан был раздел, в котором подчеркивалась важная роль воздушной разведки[310]. Успехи подобных операций часто объяснялись именно оказанием такого вида поддержки, что вовсе не удивительно, учитывая ту легкость, с какой партизанам удавалось добывать информацию о немцах, и трудности, связанные со сбором немцами информации о партизанах.

Значение этого вида воздушной поддержки возросло, когда партизаны установили контроль над значительной частью территории, а немцам все больше приходилось «прижиматься» к линиям железных дорог. Опыт использования авиации для воздушной разведки лучше всего описан в донесении немецкой дивизии, обеспечивавшей безопасность в районе, простиравшемся от западной части Брянского леса до Днепра.

«В течение некоторого времени в распоряжении дивизии находилось выделенное из Группы тактической разведки 11/12 звено разведывательных самолетов (3 самолета) «Фокке-Вульф-189»[311] для использования в борьбе с партизанами. Использование дивизией этих самолетов дало такие отличные результаты, что мы обращаемся к вышестоящему командованию с просьбой о постоянном выделении таких разведывательных самолетов в распоряжение дивизий охраны, мотивируя это следующим.

Разведка

Учитывая значительные размеры территории, охраняемой каждой дивизией, и возникающие в результате этого трудности по созданию достаточного количества опорных пунктов, осуществлять постоянное наблюдение за районом (сухопутными войсками) невозможно. Лишь посредством непрерывного использования разведывательных самолетов возможно проводить постоянную разведку всей территории целиком и получать точные сведения о положении противника, в частности в районах временно недоступных для наших войск. Примеры:

партизанские аэродромы к югу от Новозыбкова и Пропойска;

лагеря партизан в лесах к юго-западу от Белинковичей;

появление партизан к югу от Новозыбкова.

Помимо этого, большое значение имеет фактор скорости; проведение разведки можно организовать за несколько минут, и полученные ею сведения доходят до командования частей также очень быстро (переговоры самолетов с землей по радио). В партизанской войне, где положение противника постоянно меняется, такая своевременная и быстрая разведка приобретает огромную важность. Операции против партизан, проводившиеся на основании сведений, полученных после отнимавшей много времени сухопутной разведки, и сведений от осведомителей, часто терпели провалы, поскольку положение противника радикальным образом менялось в проходивший промежуток времени».

Пять месяцев спустя та же дивизия с не меньшим энтузиазмом сообщала об использовании самолетов-разведчиков. В распоряжение других дивизий такие звенья самолетов не выделялись из-за нехватки машин у немецких военно-воздушных сил. Однако в донесениях этих дивизий указывается, что при проведении в районе их дислокации воздушной разведки результаты были столь же впечатляющими.

В военных действиях против партизан немцы использовали авиацию для обеспечения связи между различными частями, а также для связи штабов с подчиненными им подразделениями. Когда подразделения немецких войск окружали партизан, возникали существенные проблемы со связью, и легкие разведывательные самолеты, способные доставлять сообщения и офицеров связи, оказывались весьма полезными. До немецкого подразделения, находящегося в изоляции на контролируемой партизанами территории, можно было добраться самолетом, когда радиосвязь не удавалось установить или ее глушили партизаны.

Использование авиации имело особо важное значение для немцев, поскольку оно позволяло справиться с одной из наиболее серьезных проблем, с которой они сталкивались при борьбе с партизанами.

Возможность осуществлять по воздуху снабжение находившихся в изоляции гарнизонов и мобильных ударных групп могла бы оказаться весьма ценной для немцев. Их незначительные оккупационные силы, трудные условия местности и недостаток хороших дорог препятствовали осуществлению снабжения по суше. Эти трудности повышали роль авиации, и не вызывает сомнений, что кампания против партизан оказалась бы намного более эффективной, если бы немцы имели больше самолетов. Этот недостаток не позволил им получить преимущества от использования авиации и тем самым наложил существенные ограничения на проводимые ими операции. Хотя командование германских военно-воздушных сил, по всей видимости, осознавало необходимость использования авиации для снабжения изолированных подразделений, находившихся в труднодоступных местах, примеров успешного снабжения по воздуху таких частей крайне мало. В один немецкий опорный пункт, окруженный противником, куда невозможно было доставить снабжение автотранспортом, было сброшено девять контейнеров с оружием и боеприпасами самолетами, три раза вылетавшими на задание. В одной из самых крупных операций против партизан в Белоруссии изолированные немецкие подразделения по воздуху снабжались продовольствием и боеприпасами. Несомненно, были и другие примеры, но в целом нехватка у немцев самолетов ограничивала проведение подобных операций.

Помимо разведки, бомбардировки и обстрелы партизанских объектов использовались намного чаще других видов операций по поддержке с воздуха[312]. Начиная с первой крупной операции против партизан весной 1942 года немецкие военно-воздушные силы осуществляли поддержку практически всех таких операций вплоть до лета 1944 года. Количество используемых самолетов колебалось от трех до пятнадцати, и каждый самолет выполнял по нескольку заданий[313]. Бомбардировки были особо полезны в тех районах, где партизанам удавалось подготовить мощные полевые фортификационные сооружения, серьезно затруднявшие действия немецких оккупационных войск, часто не имевших тяжелого вооружения. Обстрелы с воздуха оказывались наиболее эффективны против пытавшихся избежать окружения партизан или при преодолении ими водных преград и открытых участков местности. Хотя в немецких донесениях особо это не подчеркивается, вполне очевидно, что воздушная поддержка способствовала повышению боевого духа тыловых немецких войск, чьим подразделениям, часто состоявшим из людей пожилого возраста или неопытных новобранцев, приходилось участвовать в боевых действиях против противника, нередко имевшего превосходство в военной технике[314].

На партизан же поддержка немецких войск авиацией, наоборот, оказывала негативное воздействие как раз в моральном плане, а отнюдь не в плане нанесения ущерба их материальным ресурсам. Партизаны были крайне уязвимы для воздушных налетов и обычно, часто в панике, пытались спасаться бегством, как только налет начинался. В многочисленных донесениях немцев подчеркивается, что налеты весьма негативно отражались на моральном состоянии партизан, даже если материальные потери были незначительны. В ряде советских мемуаров признается то же самое. Комиссар отряда С. Ковпака признавался другому высокопоставленному партизанскому офицеру в том, что материальный ущерб его отряда от воздушных налетов был минимальным, но налеты серьезно сказывались на моральном состоянии[315]. Однако существуют свидетельства, что подготовленный личный состав, доставляемый самолетами для подкрепления партизан, а также более опытные отряды в меньшей степени испытывали негативное воздействие воздушных налетов[316].

Существовали определенные проблемы с боевой поддержкой с воздуха, которые немцам так и не удалось решить. Координировать действия авиации с наступлением сухопутных войск оказалось крайне сложно; иногда немецкие самолеты бомбили деревни, занятые их войсками или уже очищенные от партизан. Связь авиации с землей и возможность опознания своих войск представляли особо острую проблему из-за сложных условий местности и низкого качества технических средств, имевшихся в распоряжении немецких войск на оккупированной территории. Процесс выделения самолетов штабами военно-воздушных сил, получавшими запросы о воздушной поддержке от различных немецких частей через различные вышестоящие армейские штабы, иногда вызывал затруднения. Набравшись опыта, немцы поняли, что наилучшим образом справиться с этой проблемой можно путем выделения небольших групп самолетов (обычно устаревших моделей) в постоянное распоряжение частей, обеспечивавших безопасность на оккупированной территории. Эти самолеты летали уже по приказам таких частей и оказывали им поддержку в их повседневных действиях и менее крупных операциях. В крупных операциях в распоряжении командования сухопутных сил находились офицеры связи, руководившие действиями авиационных подразделений, которые можно было выделить для участия в операции.

Потенциал воздушной поддержки при проведении операций против партизан хорошо характеризует донесение 221-й немецкой дивизии: «Во время операций [против партизан] использование имеющих вооружение разведывательных самолетов дает особые преимущества. Подразделения противника, которые были окружены и скрываются в непроходимых болотах, можно атаковать, используя бомбы и пулеметы. Есть возможность обнаружить приготовления противника внутри котла к массовому прорыву и вовремя направить дополнительные резервы к выбранному партизанами для прорыва месту. Подразделения противника, которым удалось прорваться, можно преследовать и рассеять, нанося им тяжелые потери».

Лишь нехватка самолетов не позволила немцам широко использовать авиацию для поддержки атак на крупные партизанские центры. Во всяком случае, с определенной долей уверенности можно утверждать, что при поддержке с воздуха такие операции не терпели бы провал столь часто, как это происходило.

Помимо поддержки особых операций против партизан немецкие самолеты совершали налеты, представляющие собой нечто среднее между беспокоящими ударами и стратегической бомбардировкой. Атакам подвергались все деревни, находившиеся в контролируемых партизанами районах; лагеря партизан и другие наземные объекты, обнаруженные с помощью воздушной разведки, подвергались бомбардировкам и обстрелам; предпринимались усилия с целью вызвать замешательство и произвести разрушения на контролируемой партизанами территории. Хотя такие налеты время от времени происходили и в 1942 году, основные усилия были направлены против отдельных крупных регионов, оказавшихся под контролем партизан в 1943 и 1944 годах. В частности, в Белоруссии существовали крупные партизанские районы, куда немцы не входили месяцами, а иногда и годами; именно на них были сосредоточены удары немецкой авиации. Бомбы сбрасывались с самолетов, чьи экипажи таким образом приобретали необходимый опыт бомбардировок. Нет сомнений, что налеты негативно сказывались на моральном состоянии населения; влияние же их на партизан довольно спорно и проблематично. Если удары и приходились по некоторым лагерям партизан (в ряде случаев даже удавалось взрывать склады боеприпасов), то такие атаки вряд ли производили тот эффект, на который рассчитывали немцы. Людские ресурсы в то время уже не являлись проблемой для партизан, и потери всегда можно было с легкостью восполнить. Изобилия оружия и боеприпасов не наблюдалось, но, поскольку склады были небольшими, во время одного налета вряд ли можно было лишиться их значительного количества. Если налеты и оказывали деморализующее воздействие на партизан, как это происходило и в момент проведения специальных операций, при таком способе ведения войны всегда оставалось время восполнить нанесенный ущерб. Создается впечатление, что постепенно партизаны привыкли к таким налетам. С другой стороны, не следует забывать, что в таких районах для немцев это часто было единственным способом нанесения ударов по партизанским отрядам с целью уменьшения их мощи и эффективности; разумеется, это было все-таки лучше, чем отсутствие вмешательства вообще. Напрашивается вывод, что, хотя налеты на контролируемые партизанами районы представляли собой беспокоящие удары и лишь в отдельных случаях могли причинить серьезный ущерб, решающих результатов можно было бы добиться при использовании больших сил, чем те, которые имелись в распоряжении немцев.

Важность авиации в распространении материалов печатной пропаганды для партизан и населения в занятых партизанами районах очевидна. Разбрасывание листовок с самолетов подчас являлось для немцев единственным способом ведения психологической войны против партизан. Даже в не находящихся под контролем партизан районах нехватка тыловых немецких войск часто делала распространение листовок единственной альтернативой отсутствию их распространения вообще. Рассмотрение содержания и эффективности этих пропагандистских материалов не входит в задачи данного исследования, хотя следует упомянуть о том, что, по мнению немцев, распространение листовок самолетами повышало их эффективность.

Приведенные выше материалы о влиянии воздушных налетов на моральное состояние партизан позволяют предположить, что побочный результат использования самолетов был значительным. Вполне понятно, что появление немецких самолетов вызывало беспокойство партизан и часто вынуждало их менять свое местоположение в ожидании неминуемой атаки. Единственное достоверное свидетельство этого, однако, имеет отношение к воздействию немецкой авиации на население и созданию у мирных граждан впечатления о несокрушимой мощи Германии.

Партизаны быстро научились маскировать свои лагеря так, что их было трудно обнаружить с воздуха. По мере того как партизанские отряды привыкали к атакам, частота и точность их зенитного огня возрастала. Массированным огнем стрелкового оружия удалось сбить несколько самолетов в 1942 году и в последующие годы; в 1943 году лишь в одной операции таким образом удалось уничтожить четыре самолета. Также использовались зенитные орудия калибра 20 мм. Точность огня партизан, по всей видимости, объяснялась тем, что в большинстве случаев немцы для операций против партизан использовали тихоходные, устаревшие модели самолетов. Плохие самолеты плюс усиливающийся с каждым разом заградительный огонь, по всей вероятности, вынудили немцев охранять свои самолеты более тщательно, чем это принято в ситуациях, когда самолеты атакуют сухопутные войска без прикрытия[317]. В целом, однако, контрмеры партизан не препятствовали проведению воздушных операций настолько, чтобы командование немецких сухопутных и военно-воздушных сил сочло их бесполезными.

Как уже было отмечено, немцы оказались не способны в полной мере использовать авиацию в борьбе с партизанами. Поэтому, вероятно, было бы полезно указать на потенциальные возможности ее использования, которые не всегда очевидны при рассмотрении опыта немцев. Важность противодействия оказанию противнику (в данном случае советской стороне) поддержки с воздуха трудно переоценить. На начальных этапах партизанского движения такое вмешательство нанесло бы удар по одному из важнейших компонентов движения – тем кадрам, без которых оно бы распалось. Любое существенное количественное уменьшение личного состава помешало бы партизанским отрядам развиться до таких масштабов, чтобы они оказались способными противостоять немцам. Использование авиации на более поздних этапах сделало бы партизан слабыми в военном отношении, если бы все запасы их ресурсов были одновременно подвергнуты атакам с воздуха. Кроме того, потеря большого в процентном отношении количества советских самолетов, оказывавших поддержку партизанам, могла бы привести к прекращению оказания такой поддержки; крайне низкие в процентном отношении потери партизан, несомненно, следует отнести к готовности советского Верховного командования направлять столько самолетов, сколько было нужно для поддержки партизан.

Когда партизанское движение достигает определенных размеров, использование против него авиации может дать убедительные результаты. Идея использования крупных «кочующих» отрядов сразу оказывается устаревшей. Такие отряды могут действовать только в тех районах, где оккупационные силы не имеют самолетов, поскольку передвигающиеся на большие расстояния партизанские отряды должны оставаться рядом друг с другом и вынуждены время от время пересекать открытые пространства. В этих условиях – и, уж конечно, если они вынуждены передвигаться по открытой местности – такие отряды могут быть полностью уничтожены огнем с воздуха, бомбардировками и ракетами с самолетов.

Осуществляющая оккупацию держава, сталкиваясь с проблемой партизан и не имея достаточных сил для их усмирения в своем тылу, может существенно уменьшить исходящую от партизан угрозу, если самолеты тех типов, которые использовались на более поздних этапах Второй мировой войны для поддержки наземных операций против партизан, имеются в достаточном количестве для нанесения непрерывных ударов по партизанам с воздуха. Если для прекращения поставок по воздуху и нанесения беспокоящих ударов на всей территории тыла самолетов не хватает, подобная процедура должна применяться одноразово в отдельно взятом районе. В тех немногих случаях, когда немцам удавалось полностью уничтожить партизанское движение в одном районе, они обнаруживали, что советское Верховное командование не могло возродить его, несмотря на все предпринимаемые усилия. Поэтому разумнее однократно сосредоточить имеющееся в распоряжении ограниченное количество авиации на одном районе и полностью очистить его, а не распылять силы по обширной территории, в результате чего партизаны не будут уничтожены нигде, а население, видя всю бесплодность предпринимаемых против партизан мер, станет все больше поддерживать их.

Из вышеприведенных свидетельств становится понятно, что действия авиации против партизан оказывают на них деморализующее воздействие. Однако не следует забывать, что, если сухопутные силы незамедлительно не воспользуются такой слабостью, партизанские командиры могут быстро восстановить твердую дисциплину и контроль. Единственный другой способ воспользоваться подобной ситуацией – это доказать партизанам не на словах, а на деле, что обращение с дезертирами и пленными будет нормальным. Однако воздействие налетов немецкой авиации было таким, что партизаны быстро убеждались, что их наверняка расстреляют, если они попадут в руки противника.

Вполне очевидно, что авиация может сыграть важную и даже решающую роль в борьбе с партизанами при условии, если она будет задействована как можно раньше и ее использование будет происходить в масштабах соизмеримых с масштабами возникающих угроз.