Глава 8

УКРАШЕНИЕ ДОСПЕХОВ

Рыцари всегда стремились украсить свои доспехи и оружие, и мы уже говорили об этом, когда речь шла о гребнях и эполетах. Эта глава посвящена украшениям, составляющим часть самих доспехов. Однако подробное обсуждение этого вопроса следует предварить некоторыми замечаниями.

Поверхность доспехов, не покрытых тканью, обычно полировалась до блеска, воронилась или, начиная с XVI в., красилась в коричневый цвет — все это, за исключением первого, делалось для того, чтобы уберечь их от ржавчины. Кроме того, с конца XV в., если не раньше, поверхность лат часто оставляли такой, какой она выходила из-под молота мастера, иными словами, следы молота и черно-синий цвет, который доспехи приобретали от термической обработки, не убирались в результате полировки. Во все времена пряжки, оправа ремешков и заклепки лат богатых рыцарей часто золотились или серебрились, а иногда делались из золота и серебра или покрывались этими металлами. Головки заклепок располагали так, чтобы они образовывали простой линейный узор или более сложный — например, розетки. Там, где в состав доспехов входила ткань, например на пластинчатых куртках, она была очень дорогой и иногда украшалась вышивкой. Из дорогой ткани порой шили подкладку и боевой дублет. И наконец, следует отметить, что не позже начала XIV в. различные кольчужные детали украшались бордюрами из бронзы, серебра и даже золотыми кольцами.

Различные методы украшения доспехов лучше всего описывать по отдельности. Следует, однако, помнить, что на одних и тех же латах часто встречалось сочетание двух или более способов украшения.

1. Накладные украшения. В период Великого переселения народов (III—VII вв.) украшение защитного вооружения сводилось в основном к пластинам из драгоценных металлов или золоченой меди, которые прикреплялись к шлему (иногда он был полностью позолоченным) и, вероятно, к кольчуге. Кроме того, шлем вдоль края был украшен драгоценными и полудрагоценными камнями, хотя до нас дошел только один такой шлем, который хранится в Национальном музее в Будапеште. Такой тип украшений просуществовал до конца XII в. («Песнь о Роланде», например, содержит несколько упоминаний о шлемах, украшенных по краю драгоценными камнями), если не дольше. С конца XII в. по 1320 г. шлемы или кольчужные капюшоны обычно украшали простыми золотыми или серебряными кольцами, иногда с вкраплением драгоценных камней. Рыцари высокого ранга носили корону или венец ⁵⁹ . Свидетельств того, что большой шлем обильно украшался, у нас нет, возможно, потому, что большая его часть была скрыта под гребнем или покровом, но бацинеты начиная с 1300 г. часто декорировались золотом, серебром, золоченой медью или бронзой. И хотя до нас не дошло ни одного такого бацинета, в текстах того времени указывается, что эти украшения часто покрывались эмалью и драгоценными камнями. Подобным образом украшались в XV в. салады и армэ. В 1513 г. Роберт Амадас, золотых дел мастер короля Генриха VIII, получил 462 фунта 4 шиллинга и 2 пенни за «украшение шлема золотой короной, украшение салада и починку кабассета».

Со второй половины XIV в., с введением пластинчатых лат, основные края всех частей доспеха, включая шлем, часто имели узкие накладные бордюры из бронзы, меди или более ценных металлов. Кроме того, к пластинчатой куртке или предличнику часто прикрепляли декоративные диски. До нас дошло много образцов подобных доспехов, а также бацинетов с украшениями. Диски иногда декорировались эмалью, реже драгоценными камнями, но на некоторых были только гербы, условные растительные узоры или надписи, которые гравировались или составлялись из маленьких штампованных точек или отверстий (фото 9, 15; рис. 20). До нас дошел только один бордюр или, скорее, часть его, выполненная из драгоценного металла. Это — маленький фрагмент посеребренно-позолоченной пластинки, которая была укреплена на носке детского сабатона, хранящегося в Шартре (рис. 156). Этот сабатон имел зазубренный верхний край, где каждый зубец заканчивался лилией, а к кончику носка прикреплялась прекрасно сделанная голова какого-то чудовища. До нас дошло несколько латунных бордюров, но самым лучшим является, несомненно, бордюр на составных доспехах 1390 г., хранящихся в Чербурге (№ 13) (фото 28). На нем выгравирован текст, служивший талисманом, — «Jesus autem transiens per medium illorum ibat» (Но Он, прошед посреди них, удалился) (Евангелие от Луки, IV, 30), который повторяется несколько раз. Эта и другие надписи, которые, по мнению владельцев доспехов, должны были защитить их от гибели, появлялись на латах до середины XVI в. В Италии накладные бордюры после первой четверти XV в. вышли из моды, но повсюду, особенно в Германии, их носили до 1500 г. После этого г. накладные украшения в целом стали встречаться гораздо реже, но на нескольких немецких доспехах первой половины XVI в. в центре нагрудного панциря были прикреплены гравированные диски из золоченой латуни. Латы, изготовленные для юного Карла V и хранящиеся в Вене, как уже упоминалось, были украшены посеребренно-позолоченными полосами с отверстиями (фото 26). Даже в 1550 г. доспехи императора Максимилиана II, изготовленные в Южной Германии, были украшены накладными полосами золоченой бронзы с литым рельефом в ренессансном стиле (Музей оружия в Вене, А. 578).

С начала XV в. в декоре доспехов перестали использоваться драгоценные и полудрагоценные камни, за исключением пластин на шлемах. Драгоценными камнями стали украшать только парадные латы. Впрочем, сохранилось несколько восточноевропейских доспехов с подобными украшениями — они изготавливались здесь еще в XVII в. В архиве Дю Нор в Лилле сохранился список «certaine pieces de harnois de guerre, garnies de pierres precieuses» («некоторых военных доспехов, украшенных драгоценными камнями»), которые в 1480 г. были заложены герцогом Бургундским, ставшим позже императором Максимилианом I. К сожалению, в списке не указано, в каком году были изготовлены эти доспехи, так что они вполне могли быть «старьем», хранившимся в арсенале герцогства.

2. Раскрашенные доспехи. С начала XIII до начала XVI в. шлемы обычно раскрашивали или декорировали цветными лентами или квадратами. Иногда они имели более сложные украшения (см. главу 1). Мы не знаем, как сильно раскрашивали пластинчатые латы в первой половине XIV в., но к концу века этот обычай распространился повсеместно, особенно в отношении турнирных доспехов. С этого времени более дешевые доспехи стали красить, обычно в черный цвет, чтобы уберечь их от ржавчины, и делали это до тех пор, пока существовали сами доспехи. Латы подобного рода почти ничем не украшались, на них просто оставлялись яркие незакрашенные полосы. Эти так называемые черно-белые доспехи, датируемые XVI и началом XVII в., по-видимому, производились в основном в Германии и часто были отличного качества (фото 34). Несколько образцов, изготовленных, очевидно, в Инсбруке, украшены довольно грубо вырезанным растительным орнаментом, белым на черном фоне, некоторые его детали выделены красным цветом. В XVII в. некоторые кирасирские латы украшали полосами и бордюрами желтого цвета, по которым вился довольно грубый растительный орнамент черного цвета, имитирующий, очевидно, золочение и гравировку.

Несколько дошедших до нас лат более высокого качества XV и начала XVI в. имели нарисованные гербы или фигуры святых. Впрочем, таких доспехов сохранилось очень мало (например, в Коллекции Уоллеса, Лондон, № 17). Но на широких поверхностях конских доспехов этот тип украшений был очень распространен, и есть много свидетельств тому, что эти доспехи раскрашивали выдающиеся художники.

3. Гравировка, травление и золочение. Как отмечалось выше, накладные бордюры на доспехах XIV и XV вв. иногда украшались гравированным орнаментом. С начала XV в. аналогичные украшения стали наносить на сами пластины. Например, оба диска-бесагью на итальянских оплечьях 1430 г., хранящихся в Чербурге, украшены гравированными фигурами припавших к земле медведей, а на одном написано слово «URS» (медведь) (рис. 129). Доспехи из Чербурга, находящиеся в коллекции Скотта в Глазго, украшены священной монограммой «YHS» и повторяющимся девизом «AVANT» («вперед»). На двух других итальянских доспехах XV в. из Чербурга (№ 19 и № 21) выгравированы имена владельцев, а на № 19 к ним добавлены выдержки из религиозных текстов. Все эти украшения очень простые и располагаются в основном на бордюрах. С изобретением менее трудоемких методов травления в конце XV в. в моду вошли более сложные рисунки, покрывавшие поверхность панциря и других пластин. С тех пор и до начала XVII в. почти все украшения стали выполняться в технике травления, а настоящая гравировка встречалась исключительно редко. Самым ярким примером могут, пожалуй, служить посеребренные доспехи Генриха VIII для него самого и его лошади (Тауэр, Лондон, II. 5, VI. 1—5), поверхность которых полностью покрыта гравированными рисунками, выполненными Паулем Вреландом из Брюсселя в период между 1514 и 1519 гг. С последней четверти XVI в. доспехи часто украшались рисунками из штампованных отверстий.

Перед тем как перейти к описанию других способов украшения лат, следует, наверное, объяснить разницу между травлением и гравировкой. В процессе гравировки линии рисунка наносятся острым предметом (резцом), а при травлении для этого применяют кислоту. Предварительно на поверхность металла наносится защитный слой воска или краски. Гравировальщики использовали два способа нанесения узора, готовя пластину к погружению в кислоту. При первом, более дешевом, всю поверхность пластины покрывали защитным слоем, который потом снимался гравировальной иглой по линиям узора. При втором рисунок наносился прямо на защитный слой.

До нас дошло по крайней мере четыре описания процесса травления, составленные в конце XIV — начале XV в. Два из них почти наверняка являются копиями утерянных оригиналов XIII в. Хотя процесс травления был известен уже тогда, свидетельств того, что его использовали для украшения доспехов и оружия ранее середины XV в., нет. Самыми ранними латами, украшенными травлением, которые можно уверенно датировать, являются конские доспехи, изготовленные для императора Фридриха III Лоренцем Хельмшмидом в 1477 г. (Венский музей оружия, А. 69). Они имеют подсиненную поверхность, на которую слабой кислотой (предположительно подогретой уксусной) был нанесен узор. Кислота удалила защитный слой, но не тронула металл. Самый ранний известный нам экземпляр истинного травления на элементе доспехов — это итальянская кираса конца XV в., принадлежавшая, по мнению ученых, которые, возможно, ошибаются, знаменитому кондотьеру Бартоломео Коллеони (1399— 1475) (Венский музей оружия, А. 183). Эта кираса протравлена первым способом — рисунок был нанесен путем процарапывания защитного слоя, который полностью покрывал поверхность кирасы. Изображение жертвоприношения Авраама, расположенное у шеи, было нанесено с помощью трафарета, а на покрытых косой штриховкой бордюрах вдоль пройм мастер нарисовал вьющиеся растения. После 1500 г. аналогичное травление все чаще встречалось на немецких и итальянских доспехах (фото 47), хотя немецкие рисунки были в целом гораздо отчетливее. Во втором десятилетии XVI в. немцы освоили технику письма основных элементов украшения поверх защитного слоя, используя иглу только для прорисовки отдельных деталей. Благодаря такому методу на большей части немецких доспехов основные элементы рисунка выступают над фоновой поверхностью, которую обычно заполняли маленькими выпуклыми точками (фото 28, 48). Аналогичная техника в 20-х гг. была принята и в Италии, хотя здесь фон оставался ничем не заполненным (фото 32, 49). Наличие точек является главной отличительной чертой немецкого способа травления; однако следует отметить, что во второй половине века итальянские мастера часто использовали немецкие трафареты. В Гринвиче более ранние образцы подвергались травлению по итальянскому методу, но после 1570 г. эта мастерская полностью перешла на немецкий способ. Однако большинство доспехов, изготовленных в Гринвиче, украшены весьма характерными изображениями, которые были созданы художниками, работавшими в Англии.

Протравленные изображения обычно золотились, иногда целиком, иногда только фон. Зато в Германии линии рисунка и фона чернились. Иногда на очень дорогих доспехах встречаются комбинации этих двух методов. На некоторых образцах протравленный рисунок золотился, а потом заполнялся разновидностью цветной эмали (kaltemal). До нас дошло только два примера такой техники, а именно — на прекрасных доспехах, изготовленных в 1555 г. Кунцем Лохнером из Нюрнберга для короля Сигизмунда II Августа Польского (Ливрусткаммарен (Королевская оружейная палата), Стокгольм) и для литовского магната князя Николая IV Радзивилла (Римский музей оружия, А. 1412). Первые украшены золотом и черной с белым эмалью, а вторые — золотом, черной, красной и белой эмалью.

Протравленные украшения обычно наносились на бордюры и полосы (часто окрашенные в светло-коричневый цвет), которые шли по поверхности пластин. На некоторых доспехах, особенно итальянских, вся поверхность покрыта рисунком (фото 30). Однако такие украшения отличались низким качеством, особенно на образцах так называемого «пизанского» травления, которым в ту пору украшались доспехи второго сорта. Большинство из них, по-видимому, делалось в Милане. Это были плохо нарисованные растительные орнаменты, гротескные изображения, фигуры людей и военные трофеи, которые шли вперемешку по бордюрам и полосам, пересекавшим поверхность пластин (фото 32, 49).

У меня нет возможности рассказать здесь о различных школах травления, но следует упомянуть о художниках, создававших для них рисунки. Вполне возможно, что украшение доспехов травлением привело к появлению тех методов, под которыми, собственно, и подразумевают сейчас травление — то есть получение на бумаге чернильного оттиска с помощью протравленной металлической пластины. Многие немецкие «малые мастера» создавали рисунки, которые копировались и использовались для украшения доспехов. Даже великие художники вроде Дюрера, Гольбейна (Хольбейна) и Бургкмейера не гнушались такой работой. Некоторые художники, больше известные сейчас по своим гравюрам и оттискам, самолично украшали доспехи. Самым знаменитым из них был, вероятно, Даниэль Хопфер из Аугсбурга, хорошо известный историкам искусства по своим гравюрам. Он написал свое имя на доспехах, изготовленных в 1536 г. для Карла V (Королевский музей вооружения в Мадриде, А. 57), и на лезвии меча, который хранится сейчас в Германском музее в Нюрнберге. Другим гравировальщиком доспехов, тоже из Аугсбур-га, которого следует отметить особо, был Йорг Зорг (работал с 1517 по приблизительно 1564 г.). Зорг женился на девушке из семейства Хельмшмид. Зорг создал альбом карандашных и акварельных рисунков около сорока пяти доспехов — некоторые дошли до нашего времени, — которые он самолично украсил для многих высокопоставленных заказчиков в Германии и за ее пределами в период между 1546 и 1563 гг. (Государственная библиотека, Штутгарт). На каждом рисунке написана фамилия человека, для которого были изготовлены доспехи, и фамилия мастера, сделавшего их (фото 44). Из этого видно, что Зорга приглашали многие выдающиеся оружейники того времени.

Некоторые немецкие доспехи с конца XV в. по 1530 г., а также оружие с XV по XVIII в. украшались особым способом травления, который назывался Goldschmelz. На пластине вытравливали нужный рисунок, затем фон покрывали медью и заполняли амальгамой из золота и ртути — т. е. все делалось точно так же, как при обычном процессе золочения, только амальгамы брали больше. Затем пластина нагревалась до тех пор, пока ртуть не испарялась, после чего поверхность полировалась. Потом пластину снова нагревали, чтобы она приобрела синеватый оттенок.

4. Чеканка и насечка золотом и серебром. Бороздки, которыми украшали доспехи с начала XV в., конечно же чеканились на металле с помощью молотка. Однако украшение лат чеканными фигурами и другими рельефными изображениями широко распространилось только после второго десятилетия XVI в. На некоторых картинах и статуях XIV и XV в. показаны доспехи полуклассической формы с чеканкой, но пока не найдено никаких доказательств тому, что такие доспехи действительно существовали. Самые ранние латы, украшенные чеканкой, которые дошли до нас, — это конские латы императора Фридриха III 1477 г., о которых говорилось выше. На их передней пластине вычеканена полуфигура ангела с распростертыми крыльями, а на задней с обеих сторон изображен большой императорский орел. Потом наступает пробел в более чем тридцать лет, после чего появляются другие сохранившиеся образцы, хотя, конечно, нет сомнений, что в течение этого временного отрезка чеканные доспехи тоже создавались, только, очевидно, в очень ограниченном количестве. Со второго десятилетия XVI в. чеканных украшений становится больше, и до нас дошло несколько образцов этого периода (например, хранящиеся в Тауэре, Лондон, VI. 6—12), а также множество доспехов, созданных после 1530 г.

Рисунки многих сохранившихся образцов чеканных украшений выполнены в господствовавшем тогда стиле итальянского Высокого Возрождения. По этой причине одно время существовала тенденция считать все чеканные доспехи итальянскими, и до сих пор еще сохранилось стремление приписывать все украшения тому или иному мастеру из очень небольшого числа чеканщиков, чьи имена упоминаются в документах. Теперь мы знаем, что чеканные доспехи высокого качества изготавливались не только в Италии, но и в Германии и Фландрии, хотя мы еще не всегда можем точно сказать, в какой из этих трех стран было создано то или иное украшение. С еще меньшей уверенностью мы можем идентифицировать неподписанные работы отдельных мастеров. Единственный приемлемый путь в настоящее время — не признавать никаких утверждений в отношении национальности или авторства той или иной чеканки, если оно не подтверждено подписью автора, документом или четко выраженными стилистическими особенностями.

Широко распространено мнение, что самыми лучшими чеканщиками по доспехам были представители семейства Негроли из Милана. Как уже говорилось (глава 5), Негроли изготовляли все виды доспехов, но, вероятно, только двое или трое из них создавали те чеканные работы, которые связывают с этим семейством. На самом деле на всех, кроме одной из известных нам подписанных работ Негроли (Королевский музей вооружения в Мадриде, Венский музей оружия, Метрополитен-музей, Тауэр) стоит подпись Джакомо Филиппо (упоминаемого в документах с 1531 по 1561 г.), которого П. Мориджиа в своей книге «Дворянство Милана» (1595 г.) описывает как мастера, «заслужившего бессмертную славу выдающегося чеканщика по стали, как высокого, так и низкого рельефа, в чем он превзошел своих знаменитых братьев. Его поистине чудесные украшения доспехов, шлемов и удивительных щитов вызвали восхищение у короля Франции и императора Карла V». Кто были эти знаменитые братья, до сих пор неизвестно, хотя после подписи Филиппо часто идет фраза et fratres Negroli («и братья Негроли»). Одного из них, по-видимому, звали Паоло (встречается в документах в 1531(?)—1565 гг., чья подпись имеется на нагрудном панцире с чеканкой 1550 г., хранящемся в Метрополитен-музее, Нью-Йорк.

Работы Филиппо Негроли выделяются не только великолепным владением материалом, но и сдержанностью в использовании украшений и исключительным вкусом. Ни один чеканщик по доспехам, чьи работы удалось идентифицировать, не мог не только превзойти его мастерством, но и сравниться с ним, за исключением его современника Бартоломео Кампи (фото 27) (см. главу 5). Работы других мастеров, которые хотя и отличаются порой высоким качеством чеканки, портит чрезмерная страсть к украшательству, что производит впечатление перегруженности и мешанины. Таковы, например, работы Джорджо Гизи из Мантуи, который подписал и датировал парадный щит, хранящийся в Британском музее, и Лучио Пиччинино из Милана (около 1535 — после 1595 г.). Согласно Мориджиа, которого мы цитировали выше, Пиччинино изготовил украшенные чеканкой доспехи для Алессандро Фар-незе, герцога Пармского. Эти доспехи были идентифицированы, хотя и с некоторой натяжкой, с доспехами 1570 г., которые хранятся в Вене и о которых было известно, что они принадлежали этому герцогу (фото 46). Доспехи, выполненные в том же стиле, тоже приписывают Пиччинино (например, в Коллекции Уоллеса, 482—483). Из немецких чеканщиков следует отметить золотых дел мастера Йорга Зигмана из Аугсбурга, который с 1548 по 1550 г. украсил доспехи, изготовленные Дезидериусом Хельмшмидом для молодого принца Филиппа, будущего короля Испании Филиппа II (Королевский музей вооружения в Мадриде, А. 239).

Однако рассказ о чеканных доспехах будет неполным без краткого упоминания о так называемой Луврской школе. В нескольких коллекциях (Музей армии, Париж; Музей оружия в Вене; Лувр, Париж; Ливруст-каммарен (Королевская оружейная палата), Стокгольм; замок Скоклостер, Швеция) хранятся щиты и доспехи третьей четверти XVI в., украшенные прекрасной чеканкой в едином стиле. Многие из этих доспехов связаны с Францией, и по этой причине барон де Коссон высказал предположение о том, что все они были изготовлены в королевской мастерской Лувра, хотя ни он, ни какой-либо другой исследователь не представили доказательства существования такой мастерской. Французское производство этих доспехов подтверждается тем фактом, что дошедшие до нас рукописные рисунки для чеканки орнаментов, которыми украшены некоторые из этих лат (Графический музей, Мюнхен), были связаны с французским королевским двором и школой Фонтенбло. Более того, некоторые из этих орнаментов до сих пор используются в Фонтенбло. Однако известно, что один комплект из этой группы доспехов, хранящийся в Стокгольме, был украшен для шведского короля Эрика XIV в 1562 г. золотых дел мастером Элизеусом Либертсом из Антверпена. Поэтому в настоящее время ученые предпочитают относить все доспехи, украшенные в этом стиле, к «антверпенской школе». Однако история этих доспехов еще не изучена, и в конце концов может оказаться, что они были украшены не в одной и той же мастерской, а просто иллюстрируют стиль, существовавший во Франции и Фландрии.

Большинство доспехов с чеканкой было обильно инкрустировано золотом и серебром, часто на синем фоне. Такая техника иногда применялась мастерами.

5. Серебрение. Несколько доспехов XV и XVI вв. и, возможно, некоторые латы XIV в. были полностью покрыты тонким листовым серебром, нанесенным на штрихованную поверхность, которую потом полировали. До нас дошло всего несколько экземпляров таких лат, поэтому очень трудно судить о том, насколько популярным было такое украшение. Самыми замечательными из дошедших до нас образцов являются гравированные доспехи Генриха VIII для него самого и для его коня, украшенные Паулем ван Вреландом (см. выше), которые сначала были посеребрены и позолочены.

Примечания:

5

Не путать с более поздним горжетом или воротником, чьим предшественником он не был.

59

Короны, венцы и круги продолжали надевать на шлемы до конца XV в. Уникальный экземпляр бацинета с короной, найденный в Сандомире, хранится теперь в Краковском соборе.