Глава 10

3-Я ФЛОТИЛИЯ МИННЫХ ТРАЛЬЩИКОВ

После гибели «Шарнхорста» у немцев не осталось военных кораблей, готовых к выходу в море. В начале 1944 года подводный флот также находился далеко не в лучшей форме. Загнанные под воду, субмарины лишились подвижности. Энергии батарей хватало лишь на несколько часов движения под водой, и они превратились в неповоротливых, медлительных «калек» – именно так их стал называть «папаша» Дениц. Потери подводного флота достигли 50 процентов от числа находившихся в эксплуатации субмарин, а успехи, особенно в сравнении с результатами 1941-го и 1942 годов, были незначительны. Их использование оправдывалось лишь системой обороны, которую англичане были вынуждены поддерживать.

Нужна была настоящая субмарина – мощная, маневренная, быстроходная. Работы в направлении ее создания велись уже давно, и определенные успехи были достигнуты. Все средства, которыми еще располагала Германия зимой 1943/44 года, были пущены на организацию массового производства новых субмарин.

Обычно, говоря о военно-морском флоте, мы имеем в виду подводные лодки и крупные боевые корабли. Люди, не являющиеся профессиональными моряками, знают еще о существовании эсминцев и крейсеров. Кто-то слышал занимательные истории о захватывающих приключениях «кораблей-призраков». И никто не вспоминает о маленьких незаметных тружениках: минных тральщиках, кораблях сопровождения, морских охотниках, патрульных и портовых катерах, а также вспомогательных судах всех типов, на которых тоже несли вахту немецкие моряки. Их нелегкая работа была менее заметна для окружающих, но они тоже внесли свой вклад в общее дело. При необходимости эти люди уходили в море на неприспособленных для этого скорлупках, предназначенных для прибрежного плавания, наспех установив на палубе только одно 20-миллиметровое орудие.

А ведь эти люди, в большинстве своем оставшиеся для нас безымянными, составляли основную массу; если можно так сказать, были пехотинцами военно-морского флота. Они создавали возможность для других, кого мы знаем лучше, выйти в море и вернуться в порт. Они охраняли берега и сопровождали конвои, искали притаившиеся на морских путях мины, зачастую не обращая внимания на бомбежки вражеской авиации. Им суждено было остаться «маленькими людьми», о которых никто не вспоминает, когда речь заходит о военных моряках. Но от этого они не перестают быть моряками, внесшими свой вклад в победу и до дна испившими горькую чашу поражения.

Я расскажу только одну историю – о 3-й флотилии минных тральщиков.

Она началась довольно странно. 3-ю флотилию посуху отправили на встречу с противником – Черноморским советским флотом. Огромные грузовые платформы на 64 колесах, на которые были погружены 120-тонные суденышки, медленно покатили по автомобильным дорогам с берегов Эльбы около Магдебурга на юг. На Дунае кораблики вернулись в более привычную для них водную стихию и далее пошли по реке. Этим же маршрутом (только так можно было попасть на Черное море) шли катера, лихтера и даже маленькие субмарины. Чтобы понять, какой опасности они подвергались, следует дать хотя бы поверхностное представление о военно-морской мощи советского флота на Черном море. Там было несколько крейсеров, немало эсминцев, канонерок, а также всевозможный мелкий флот, чья боевая мощь была примерно равна немецкому, не говоря о ряде подводных флотилий…

Однако вскоре стало ясно, что советскому командованию не удается использовать превосходство Черноморского флота. К тому же это было время, когда немецкая армия успешно наступала, и авиация провела ряд успешных бомбежек кавказских портов, где стоял советский флот. Активность проявляли только субмарины противника.

А тем временем 3-я флотилия приступила к выполнению всевозможных задач, не связанных со своим основным видом деятельности – тралением мин. Оказалось, что маленькие кораблики необходимы буквально везде, спрос на них явно превышал предложение. На Черном море они занимались не только охраной транспортов и конвоев, но и оказывали содействие сухопутным войскам, обстреливали береговые укрепления противника, участвовали в сражении на Малой Земле Новороссийска. У тральщиков закончились боеприпасы как раз перед появлением в регионе крупных советских кораблей. В этих условиях отступление было единственным способом уцелеть.

Но было время, когда тральщикам приходилось оставаться поблизости от вражеских позиций, даже если силы были явно не равны. В 1943 году, когда перевес оказался на стороне Красной армии, именно маленькие тральщики прикрывали отступление немецких войск, причем их матросы сражались так же храбро и самоотверженно, как когда поддерживали наступление своих соотечественников.

В ноябре 1943 года советское командование решило перебросить войска через Керченский пролив в Крым, образовав первый плацдарм на полуострове, который оставался в руках немцев. Первое наступление прошло довольно успешно. Однако шанс на окончательную победу можно было получить, обеспечив по ночам подвоз на полуостров подкреплений, запасов, оружия, боеприпасов и, самое главное, пресной воды.

Немецкий черноморский флот получил приказ перерезать линии подвоза советского десанта через пролив, любой ценой остановить поступление на полуостров запасов, рассчитывая, что немецкие части, оставшиеся на полуострове, тогда сумеют справиться с десантом и выбить его с занятого плацдарма. Правда, немецкий черноморский флот – это слишком громко сказано, поскольку в него входили флотилия минных тральщиков, небольшое число катеров, лихтеров и паромов «Siebel». В то же время у советских моряков имелось значительно больше кораблей, включая тяжелые канонерки и эсминцы. Однако их использование ограничивалось двумя факторами. Во-первых, немцы заминировали пролив, оставив свободными очень узкие проходы, а во-вторых, немецкие плавсредства двигались сквозь позиции советских кораблей, поэтому нельзя было использовать превосходящую мощь артиллерии, не опасаясь повредить свои корабли.

В течение нескольких ночей немецкий черноморский флот, по сути являвшийся «флотом» ореховых скорлупок, установил господство в Керченском проливе. Оно было достигнуто своеобразным способом, который можно назвать уникальным в морской войне. В сущности, это были военно-морские уличные бои, перестрелки, ведущиеся между людьми, находящимися на небольших корабликах, которые зачастую разделяло всего несколько ярдов.

Ночью 7 ноября 1943 года немецкая флотилия минных тральщиков впервые вышла в пролив на бой с противником. Корабли прошли по свободным от мин проходам и медленно двинулись сквозь ночную тьму. Советские моряки поддерживали весьма оживленное сообщение через пролив, так что контакта с противником можно было ожидать в любую минуту.

– Вижу объект справа по борту, – доложили впередсмотрящие одновременно на нескольких кораблях.

– Это они!

Немецкие корабли быстро оказались в гуще флотилии противника, в которой были собраны маленькие допотопные пароходики, моторные лодки и катера, буксиры, лихтера, даже гребные шлюпки и самодельные плоты.

– Включить прожектора, – приказал командир флотилии. – Следите, чтобы нас не застали врасплох.

Ночное сражение больше напоминало пиратскую схватку. Наверняка многие его участники припомнили фильмы и картины о морских боях прошлого, когда корабли противоборствующих флотов проходили на расстоянии пистолетного выстрела друг от друга. Со всех сторон грохотали орудия, метались лучи прожекторов. Схватка была жаркой; немцы, имевшие более быстроходные и маневренные корабли, одержали верх.

На вторую ночь в море вышли советские канонерки. Они ожидали своего грозного противника, намереваясь не дать противнику подойти к идущим через пролив судам и разнести его в куски, если он все-таки попробует это сделать. Но канонерка – крупный корабль, и орудийная палуба на нем располагается достаточно высоко. Ниже уровня палубы вести огонь с нее невозможно. Этим и воспользовался командир немецкой эскадры, приказав своим кораблям подойти так близко, чтобы они оказались под летящими снарядами русских.

Приказ был выполнен, а немцы припасли еще один сюрприз. Они позаимствовали у пехотинцев несколько противотанковых реактивных ружей и теперь опробовали их эффективность на русских кораблях. Те, у кого не было этого диковинного оружия, тоже не остались без дела, выполняя весьма эффективный маневр: маленький корабль на полной скорости идет к советской канонерке, но в последний момент сворачивает, сбросив глубинные бомбы под форштевнем корабля противника.

Затем начался еще один уличный бой, в ходе которого 3-я минная флотилия использовала новый метод защиты от превосходящих сил противника, попутно перерезая артерии, ведущие к плацдарму на Крымском полуострове. К примеру, немцы подходили очень близко к значительно более крупным кораблям противника, чтобы с борта легко можно было выстрелить трос с крюком, который цеплялся за борт корабля противника. На другом конце троса была привязана взрывчатка, которая тоже оказывалась у борта корабля противника. В некоторых случаях этот метод оказался эффективным.

Потери советского флота оказались высоки. Ходили слухи, что его командование предложило награду в 50 000 рублей за поимку командира 3-й минной флотилии. Однако немецкий командир не выразил желания сотрудничать с противником. Через несколько ночей контроль над Керченским проливом был установлен. 17 ноября немецкая армия перешла в наступление и ликвидировала плацдарм на Крымском полуострове.

Следующий, 1944 год принес не только крах немецкой армии на Восточном фронте, но и потерю завоеванных позиций на Черном море. Крымский фронт был повернут с севера бесчисленными частями Красной армии. Последняя миссия 3-й минной флотилии заключалась в эвакуации немецких войск из Севастополя на побережье Румынии и Болгарии. В свой последний рейс тральщики вышли, имея на борту в общей сложности 450 человек. Не рассчитанные на такой груз, маленькие корабли осели почти до уровня верхней палубы. Последний час 3-й минной флотилии пробил 28 августа 1944 года: в этот день немцы затопили свои корабли в районе болгарского порта Варна и сошли на берег. Командир флотилии и тут оказался на высоте. Он раздобыл документ, подписанный известным болгарским генералом и снабженный внушительными печатями. В нем говорилось: «Офицер ВМФ Германии капитан-лейтенант Классман и его люди в количестве 800 человек имеют право свободно проследовать до болгарской границы».

Такое могло пройти с болгарами, но как быть с советскими войсками, которые, судя по поступающим сообщениям, уже высадили в центре Софии парашютный десант? Немецкие моряки постарались с величайшими предосторожностями обойти болгарскую столицу. На железнодорожных сортировочных станциях не было видно признаков жизни. Может быть, удастся раздобыть локомотив? Ведь вагонов вокруг более чем достаточно! На поиски отправились два главстаршины, которые через два часа вернулись на локомотиве. Они сумели убедить недалекого болгарского железнодорожника, плохо разбиравшегося в происходящем, довезти их до болгарской границы. Правда, железнодорожное путешествие скоро превратилось в походный марш от побережья Черного моря до первых немецких позиций в Югославии по территории, оккупированной противником. Это было одно из самых захватывающих военных приключений немецких моряков. Их «бронепоезд» без локомотива съехал по крутому склону холма, ворвался в югославский приграничный город и прибыл на станцию, где немцы вознамерились разжиться всем необходимым для дальнейшего путешествия. На требования командира одного из партизанских отрядов Тито сдаться они пригрозили начать обстрел позиций партизан и города до тех пор, пока им не будет обеспечен беспрепятственный проезд. Для наглядности всем желающим демонстрировали грозные дула крупнокалиберных орудий, возвышающиеся над бортами железнодорожных платформ. На деле это были телеграфные столбы, которые моряки удерживали на собственных спинах, за неимением других опор. В действительности 800 человек были вооружены всего двумя пистолетами.

В конце концов матросы сумели захватить радиопередатчик и выйти на связь со своими. Они получили ответ, что навстречу выходит моторизованное подразделение. Скоро матросы 3-й минной флотилии, совершившие 300-мильный марш по горам и долинам Балкан, были встречены полудюжиной грузовиков с пехотинцами. Последние оказались австрийцами, поэтому радостные приветствия выкрикивали на родном диалекте.

– Кто вы такие? – одновременно донеслось с разных грузовиков.

– Русские, разве не видно? – шутили матросы.

– Где это видано, – качали головами австрийцы, – чтобы военные моряки отправлялись бродить пешком по горам? Разве вы не знаете, что в этой стране походы – дело небезопасное? Здесь в горах полно партизан Тито. Так что держите глаза и уши открытыми. А мы прикроем вас с тыла.

Эту горстку отважных солдат больше никто не видел. Вероятнее всего, они были уничтожены одним из подразделений Тито. Моряки 3-й минной услышали об этом много позже, уже оказавшись в безопасности за линией фронта, и потом долгие годы хранили уверенность, что их самих спасла песня. Дело в том, что Классман приказал своим 800 морякам всю дорогу петь походные песни – чем громе, тем лучше. Так создавалось впечатление, что отряд куда более многочисленный, чем в действительности. В Нише моряков ожидала телеграмма от Деница: «Возвращайтесь в Германию как можно скорее для восстановления 3-й минной флотилии».

Моряки выполнили приказ. Как только новые корабли были готовы, хотя на них еще не успели установить полное вооружение, они начали эвакуировать беженцев на Балтийском море. Затем была капитуляция, и капитан-лейтенанту Классману пришлось опять встретиться с советскими моряками.

Это произошло уже после войны в Свинемюнде, куда он привел свою флотилию, чтобы сдаться победителю. В процессе переговоров с британцами советские представители настаивали на получении 3-й минной флотилии вместе с командами, служившими на ней. Слухи об этом распространились довольно быстро; но англичане заверяли, что вопрос о передаче команд не стоит. Все равно старые матросы были потихоньку заменены новыми.

Советское командование добилось передачи СССР 3-й минной флотилии. Однако на всех кораблях уже были новые команды. Только командир флотилии решил пойти на риск и отправиться со своими кораблями. По прибытии в Свинемюнде он сошел на берег в сопровождении британского военного полицейского. Не успел он сделать нескольких шагов по причалу, как к нему подошли советские офицеры.

– Где вы оставили своих людей, капитан? – спросили они, уверенно называя имена. При этом они не выглядели злобными или недоверчивыми. Напротив – все улыбались.

– Не бойтесь, – сказал советский офицер, кивнув на британского полицейского. – Война закончилась – все забыто и прощено.

Только тогда Классман понял, что имеется в виду. Советские моряки хотели, чтобы он и кое-кто из его людей отправились в Советский Союз в качестве инструкторов.

– Поезжайте с нами! Поверьте, все будет хорошо!

Известно, что многие приняли это предложение, потому что их семьи жили в советской оккупационной зоне. Также известно, что данные им обещания были выполнены. Это были весьма заманчивые обещания: хорошая зарплата, отличная квартира, помощь оставшимся в Германии родственникам. Однако Классман отказался.

Корабли 3-й минной ушли на восток, как и многие другие немецкие военные корабли, но без инструкторов. Они стали частью Военно-морского флота СССР.