Чудесное исцеление

(День Победы 2008 г.)

Беседа с писателем-фронтовиком

«ЗАВТРА». Владимир Сергеевич, прежде всего: как ваше здоровье?

Владимир Бушин. Увы, года два назад у меня объявилась стенокардия, или, как говаривали в старину, грудная жаба. А дело было так. Я однажды, включив телевизор, случайно угодил в передачу Швыдкого.

«ЗАВТРА». Любимца Ельцина…

В.Б. Почему Ельцина? При нём Михаил Швыдкой был никому неведом, а разыскал его, откопал и посадил министром культуры (КУЛЬТУРЫ!) вовсе не Ельцин, а его преемник. Не надо приуменьшать масштаба деяний оного. Часто на Ельцина сваливают и введение для всех равного 13-процентного налога, и обилие долларовых миллиардеров, и многое другое. А тех же миллиардеров было при Бореньке всего-то 7 штучек, и мы бы это еще как-нибудь с Божьей помощью пережили, но преемник за восемь лет вздул их число до сотни — попробуй теперь совладай с такой ордой!

«ЗАВТРА». Итак, вы смотрели передачу Швыдкого…

В.Б. Смотреть было невозможно. Какое-то смрадное болото. Я быстро переключился. Но почувствовал, что в груди что-то вдруг начало теснить. И со временем это не прошло. Вынужден был обратиться к врачу. «Когда, — говорит он, — вы это почувствовали?» Я рассказал. «Всё ясно, — сокрушенно вздохнул многоопытный врач. — Типичный случай: как только вы опрометчиво открылись перед этим смрадным болотом, оттуда прямо вам в грудь впрыгнула жаба, она и теснит». Как теперь быть, врач не знал. И вот, представьте себе, я излечился!

«ЗАВТРА». Ну? В такие годы! Операция?

В.Б. Никаких операций. Обыкновенное чудо в День Победы.

«ЗАВТРА». Как это?

В.Б. Расскажу попозже, а пока задавайте следующий вопрос.

«ЗАВТРА». Хорошо вы отметили День Победы? Как провели эти дни?

В.Б. Замечательно! Уже давно не праздновал так. Почти, как в сорок пятом году в Кенигсберге. Начал ещё 7 мая. В этот день пришли в гости главный редактор неукротимой «Дуэли» Юрий Игнатьевич Мухин и его сподвижник по газете Валерий Константинович Юдин, мои старые друзья. Жены дома не было, она уехала тетешкать внуков, но я и без неё сумел сообразить приличный стол да выставил три не пустячных бутылки, в числе коих была украинская «гирка настоянка з перцем», подаренная когда-то Сергеем Георгиевичем Кара-Мурзой и до сих пор не приконченная. А гости и сами принесли бутылку «Пшеничной слезы»…

«ЗАВТРА». Раньше была просто «пшеничная» с шишкинской нивой на этикетке.

В.Б. Да. Этикетка та же, но теперь из пшеницы ещё и слезу выжимают. Это в духе времени… Но главное, «дуэлянты» принесли в подарок сканер. Прекрасная вещь! Как ныне жить без сканера?.. Принесли и свежий, 19-й номер газеты, где напечатана моя не совсем безобидная статейка «Почему Юрий Мухин постоянно печатает идиотов?» Мало того, в этом же номере «Дуэли» — стишок читателя по фамилии Соловей, оголтело прославляющий меня. Правда, я это обнаружил потом, а если бы сразу — ещё за бутылкой «слезы» в казёнку сбегал бы. Ну, погудели мы душевно. Это не опишешь…

На другой день пригласили меня в территориальный Совет ветеранов, это недалеко. Пошёл, рассчитывая, что министр Голикова одарит меня «мерседесом»… Иду. Трюх-трюх… трюх-трюх… Пришёл. Три милые женщины. На стене, как в лучшие времена жизни — портрет Ленина. Отрадно. А я как раз в эти дни напечатал в «Литературной России» № 18–19 статью «Ленин и теперь умнее всех живых». Это против классовых врагов в литературном мире. Одна из женщин, с изысканным именем Изабелла Александровна, вручает мне роскошную поздравительную открытку и бутылку под названием «Самородок», опять же — «перцовая настойка с чесночком». Это я уважаю. Это даже получше, чем «мерседес». В ответ дарю свою книгу «Сталина на них нет». На обратном пути зашёл в славное издательство «Алгоритм». Там тоже прекрасные товарищи во главе с Сергеем Васильевичем Николаевым, человеком широким и мужественным, знающим своё дело.

«ЗАВТРА». Тут «Самородок» и прикончили?

В.Б. Нет, не решился я толкнуть трудовой коллектив на рискованный аморальный путь. Они же работают, тем более — как раз и над моей новой книгой «Победители и лжецы». Да ещё надо было на ясную голову обсудить с Сергеем Васильевичем замысел моей новой книги «Кто из них нам не нравится». Это в пику известной книге Василия Шульгина «Что нам в них не нравится». Кстати сказать, с Шульгиным я был знаком. Обсудили.

«ЗАВТРА». Так, восьмого. А девятого?

В.Б. Не спешите… Восьмого вечером по телевидению был большой концерт, и в нём — немало замечательных выступлений. Больше всего мне понравились Тамара Гвердцетели и Екатерина Шаврина. Тамара прекрасно спела песню на слова Мандельштама «Я вернусь в этот город, знакомый до слёз». Три раза во весь голос на всю страну женщина бросала: «Ленинград!.. Ленинград!.. Ленинград!..» И это не по поводу блокады, а просто из любви к великому Городу-Герою.

«ЗАВТРА». А как вы относитесь к акции «Георгиевская ленточка»?

В.Б. Конечно, тут попытка подменить символ нашей Победы, примазаться к ней, упразднив ее главный цвет, а он был красным! Сама армия называлась Красной. Все её знамёна, от полкового до того, что водрузили над рейхстагом, — красные. И площадь, на которой состоялся первый исторический Парад Победы, — Красная. Воевало множество солдат и офицеров по имени Георгий, начиная с Георгия Жукова, и многие из них сложили головы, но святой Георгий-то отношения к Великой Отечественной войне не имел, он разве что только взирал на наши битвы с небес, где обитает и ныне.

«ЗАВТРА». Но согласитесь, подмена проделана ловко: ведь есть же орден Славы с Георгиевской лентой.

В.Б. Мало того, самая многочисленная награда той войны, медаль «За победу над Германией», — тоже на такой ленте. Есть Георгиевские цвета и у медали «За взятие Берлина», и у ордена Нахимова. Но ведь нынешняя власть, как большевики когда-то, упразднила все советские награды и звания, даже орден святого князя Александра Невского, всё перечеркнула, вплоть до звания и ордена «Мать-героиня», всё — за исключением Героя. Потому не упоминаются и те советские награды, что на Георгиевской ленте. Сталин, возрождая генеральские и офицерские звания, погоны, награды с той лентой, понимал, что такое традиция и преемственность, а тут — обычное малоумие и лицемерие режима, который хочет перепрыгнуть через советское время, объявленное им пропастью, в два прыжка. Я лично, помня о советских наградах с Георгиевской лентой, принимаю эту акцию. Думаю, что так же принимают многие люди моего поколения. Но молодёжь разве помнит, какие ленты у наших наград? Им твердят о святом Георгии, о Георгиевском кресте.

«ЗАВТРА». В эти дни приходилось слышать сетования на то, что и КПРФ должна была провести подобную массовую акцию, выпустив алые ленточки, скажем, с изображением Советского Герба или Знамени Победы, с профилем Сталина или Жукова. Люди искали такие ленточки, но их, увы, не было.

В.Б. Думаю, вы правы, но это дело поправимое. Дней Победы впереди еще много…

«ЗАВТРА». Но мы отвлеклись от концерта. Чем же вас проняла красавица Шаврина?

В.Б. Песней о России, особенно словами:

Иванами да Марьями
гордилась ты всегда…

Ведь своих внучат, которым два месяца, мы и назвали Иванами да Марьями — Ванечкой да Манечкой!

«ЗАВТРА». Поздравляю!

В.Б. Спасибо… К празднику были, конечно, телеграммы, письма, телефонные звонки. Вспомнили обо мне москвичи Лазуткин и Зыкова, ленинградец Симонов, Здоб-нова из Мытищ, Лернер и Внукова из Балашихи, Авдеев из Аткарска (Саратовская обл.), Гулькины из Новосибирска, Бойко из Ростова, Куликов из Дагестана, Доильни-цына из Астрахани (стихи!), Кузьмин из Красноярска, общество «Наш Сталин» из Иркутска, Белова из Гродно… Конечно, все поздравления радовали, как и письмо от моего взводного Алексея Борисовича Павлова, живущего в Алуште. Иностранец, видите ли… «Дорогие Таня и Володя, примите наши самые…» Буквы расползаются, он плохо видит, и читаю я скорее сердцем, чем глазами. Ах, Алёша, а какими встретились мы зимой сорок второго года в Мосальске, где и под обстрел впервые угодили, это — как второе крещение…

Звонили, конечно, и родственники — дочка со своими глазастыми ангелятами — всех троих вы видите здесь на фото — сёстры-москвички и сёстры-минчанки, племянницы, племянники, в том числе известный математик, член-корреспондент АН Борис Кашин, достойно представляющий в Государственной думе русский патриотизм и советскую науку…

Поздравляли не только уже редкие фронтовые друзья, но и друзья литературные, и внелитературные: Лиля Беляева, Миша Шевченко, Юля Миличевич, полковник Артур, Женя Нефёдов, московская парижанка Ирина Ермакова, Александр Проханов (из Дамаска!), Иван Савельев, Вероника Кононенко, Сергей Семанов (из пивной)… Пользуюсь случаем и говорю всем им сердечное спасибо.

«ЗАВТРА». А утром девятого мая парад смотрели?

В.Б. Что ж, кое-что порадовало, но поймите людей моего поколения, привыкших видеть командующими и принимающими военный парад на Красной площади «генералов меча» — прославленных полководцев Великой Отечественной, начиная с Жукова на белом коне и Рокоссовского на вороном. И потому нас несколько смущала фигура упитанного господина в черном костюме от Диора, при полосатом галстучке и явно не кавалерийской, не артиллерийской и не пехотной внешности, который, стоя в машине, объезжал войска и поздравлял их с праздником. Но хорошо уже и то, что при докладе президенту он не приложил руку, по фронтовому выражению, «к пустой голове», то есть без фуражки, как это делает, например, великий воин Саакашвили.

«ЗАВТРА». А речь Верховного главнокомандующего?

В.Б. Она несколько смущала. Он, например, сказал: «Вооруженные конфликты разжигают те, кто свои амбиции ставит выше интересов народа». Это он о чём в день Победы над Германией? Великая Отечественная война — конфликт? И о каком «разжигании» гут речь? Было прямое, ничем не спровоцированное нападение на всём протяжении границы от Баренцева до Черного моря, а никакое не «разжигание». И при чём здесь амбиции? Чьи? Ведь тут скрытый намёк, в духе Сванидзе, на обе стороны. А на самом-то деле речь тогда шла о порабощении нашего народа, о захвате его земли, а не о каких-то «амбициях»!.. Почему хотя бы в такой День прямо не сказать: «Нападение фашистской Германии, агрессия Гитлера»?

«ЗАВТРА». Это у них называется политкорректно-стью. Они без неё не могут.

В.Б. Это точно. И вчерашний, и сегодняшний президенты, и их окружение обожают мудрёные залётные слова вроде «позитив», «конструктив», «императив», «контрпродуктив», «транспарентно», «инкорпорировать» и т. п….

«ЗАВТРА». Провинциально как-то всё это…

В.Б. Именно так. Это та же развязная жириновщина, только наоборот. Последняя, кстати, 7 мая была и явлена в Думе. Поднявшись на трибуну, шут-долгожитель потребовал принести ему другой стакан воды, поскольку к прежнему мог прикасаться предыдущий оратор-коммунист…

«ЗАВТРА». И депутаты захохотали!

В.Б. Да, обмирали со смеху, а ведь 85 % из них — бывшие советские партократы!

«ЗАВТРА». Мы опять ушли от темы. Так вам не понравилась на параде речь Главковерха?

В.Б. Какое слово!.. (смеется).

«ЗАВТРА». А как они заслонились плакатами да транспарантами от Ленина, Сталина, ото всех маршалов и генералов, от великих умов народа, от гениальных конструкторов — от всех, чей прах покоится в Кремлёвской стене.

В.Б. Это уже — позорище на местечковом эстонском уровне, от которого им никогда не отмыться. Ведь когда-то их самих засунут за транспарант, а эти имена воссияют…

Но хорошо уже и то, что президент не повторил на Красной площади свою речь о частной собственности (далее — ч. с), которую произнёс, как можно понять из публикации в «Литтазете», в Сталинграде, на Мамаевом кургане, на фоне статуи Матери-Родины. Вы только подумайте: явился в город великой славы и сперва стал проливать слёзы о ч. с: «Понимание ч.с. у нас не достигло уровня развитого государства. Для многих ч. с. есть синоним мошенничества, тяжелой жизни, эксплуатации». Совершенно верно. Россия убедилась в этом на собственном опыте. В своё время Прудон, заявив, что «собственность — это кража», хватил через край, ибо собственность всё-таки бывает и нажитой честным трудом. Но в нашем случае тут никакого преувеличения нет. Советские люди своими глазами видели, как хапуги стали хозяевами огромной ч. с, сверхбогачами — именно благодаря мошенничеству шайки Ельцина — Чубайса. А затем, да, последовала жесточайшая эксплуатация, тяжелейшая жизнь. Ныне из 74 миллионов работающих граждан 55 миллионов получают 5–6 тысяч. Посадить бы тебя, Сегодняшний, на такую зарплату. Какую собственность ты заимел бы? Потом он стал нахваливать ч.с. и попутно угрожать народу: «Ч.с. — крайне важная конструкция(?). Если мы не научимся её уважать и защищать, как во всем мире, мы так и будем пребывать в отсталости и запустении». Так он, наконец, признался, где мы пребываем ныне, куда они завели страну.

«ЗАВТРА». Но всё-таки воины шагали на параде лихо, ракетные установки — могли устрашить кого угодно, самолёты пронеслись в небе, как демоны…

В.Б. Конечно, конечно. Это была внушительная демонстрация советской военной техники, вероятно, отчасти и устаревшей. А вы слышали, как было сказано, притом несколько раз: «Эти установки прибыли на парад прямо с боевого дежурства». Я хотел бы спросить господина в костюме от Диора: что это за боевое дежурство, с которого можно уйти на прогулку? А ведь тренировки парада начались ещё в марте.

«ЗАВТРА». Владимир Сергеевич, а после парада что вы предприняли?

В.Б. Моя жена в День Победы никогда не ходила на демонстрации, считала, что это мужское дело, а на сей раз охотно пошла со мной. Это уже было событием. От «Аэропорта» мы доехали на метро до «Театральной» и вышли на площадь. О, что там творилось!.. Море красных знамён, пламенные речи, залихватские песни, гневные проклятия… Геннадий Зюганов в своей речи очень убедительно сопоставил восьмилетия разных периодов советской эпохи с путинским восьмилетием. Так, в первые восемь лет Советской власти, сказал он, мы прошли путь от полностью парализованной экономики до золотого червонца, до плана ГОЭЛРО, в ходе выполнения которого было построено 30 электростанций; а при Путине достроили только одну, начатую ещё в советское время, электростанцию и размонтировали лучшую в мире энергосистему, которую вот-вот распродадут окончательно. В предвоенное восьмилетие страна каждый год вводила в строй до 600 заводов и предприятий; а при Путине не построено ни одно крупное современное наукоёмкое предприятие. В послевоенное восьмилетие Советский Союз создал атомное оружие, вскоре первый в мире осуществил прорыв в космос, построил первую в мире атомную электростанцию, тогда наша граница фактически проходила в Германии, тогда около 20 миллионов детей, оставшихся сиротами или безотцовщиной, были вскормлены, подняты и стали полноценными гражданами, тогда по всему Советскому Союзу насчитывалось 678 тысяч беспризорных по вине войны; а при Путине погубили подводный крейсер «Курск», ликвидировали по требованию американцев космическую станцию «Мир», военные базы на Кубе и во Вьетнаме, НАТО вот-вот войдёт в Киев — мать городов русских, беспризорных в мирное время по официальной статистике — 730 тысяч, 3 миллиона детей в этом учебном году не пошли в школу, а среди выпускников медики признают вполне здоровыми лишь 5 %. Тут я бы назвал еще несколько цифр предреформенного, советского восьмилетия: население ежегодно росло на 800 тысяч, средняя продолжительность жизни была 72 года, а теперь население на столько же убывает, продолжительность жизни мужчин рухнула до 59 лет.

«ЗАВТРА». Кто это всё оспорит! Но и кто исправит то, что натворили реформаторы?…

В.Б. Хорошо сказал Г.Зюганов и о некоторых министрах, хотя тут требуются уточнения: «Кудрин убьёт любое живое дело…». Почему «убьёт»? Уже многое убил и продолжает убивать! Например, убил 13 триллионов рублей и выбросил эти родные трупы в Америку, а там их с помощью нанотехнологий, о коих наши отцы отечества только талдычат, воскресили и заставили, как когда-то африканских негров, работать на себя.

«Министр обороны не знает военного языка…» Такое впечатление, что он и русского-то не знает и вообще не умеет говорить, а есть у него, как у известного щедринского персонажа, органчик, который может произносить отдельные фразы: «Разрешите доложить……. «Чего изволите?»… «Вот прекрасная двуспальная кровать. Купите, не пожалеете»… и т. п.

«Швыдкой — это вне комментариев…» Да, этот деятель уже сам о себе всё сказал, и все давно знают, что путинский Швыдкой страшнее гитлеровского Геббельса.

«Фурсенко я выгнал бы палкой из правительства»… Мало палки-то, Геннадий Андреевич, надо привлекать к ответственности, как об этом вот уже много лет неутомимо твердит Юрий Мухин. У нас для чиновников кары страшнее увольнения и не знают…

И о Путине верно сказал Зюганов: везунчик. Действительно, из подполковников, завклубов, безо всякого Тулона — прямо в императоры!.. Он недавно воскликнул в сердцах, рассчитывая на сочувствие: «Я восемь лет пахал, как раб…» Нашёл чем удивить русских людей! Восемь лет… А я, например, как и весь наш трудовой народ, пашу с семнадцати лет, с июля 41-го, когда встал к станку на авиационном заводе № 266 имени Лепсе, что был в Москве на Мочальской улице. И до нынешнего дня пашу, — только уже не у станка, а у компьютера. Это без малого семьдесят годочков. И ведь ты все эти восемь лет то, как раб, пахал, то, как султан, отдыхал, и получал немало, а я нередко и сейчас — на голом энтузиазме, отдыхал же последний раз — в ныне украденном вашим режимом Коктебеле — в 1989 году. Но за всё время я никогда не был и не чувствовал себя рабом. Вот в чём великое различие.

«ЗАВТРА». Вы пришли на площадь со всеми наградами на груди?

В.Б. Нет, я обычно ограничиваюсь орденом Отечественной войны, медалью «За отвагу» да орденом Сталина, которого удостоили меня украинские товарищи. На этот раз сиял еще роскошный орден Петра Великого, полученный в Академии обороны и безопасности. При виде этих наград ко мне то и дело подходили незнакомые люди, говорили прекрасные слова, обнимали… А одна милая женщины вдруг сказала: «Победитель, можно я вас поцелую?» «Конечно, — с большой готовностью ответил я, — и притом лучше бы, как Шаляпин пел:

Сперва — ты меня, потом — я тебя,
Потом вместе мы поцелуемся…

Так троекратно мы и расцеловались на глазах самых достойных свидетелей — рядом стоявшего Маркса, поодаль сидевшего в кресле Островского, врубелевский принцессы Грёзы, взиравшей на нас со стены «Метрополя», самого Аполлона на фронтоне Большого театра, многотысячного народа и моей собственной родной жены. Вот тут-то и произошло чудо…

«ЗАВТРА». Чудо вашего исцеления?

В.Б. Да! При звуке третьего пламенного поцелуя швыдковская жаба, долго теснившая мне грудь, выскочила — и под гиканье демонстрантов поскакала прочь! А гранитный Карл Маркс — два пальца в рот, да как свистнет вослед ей. Жаба хотела спрятаться, допрыгала до Большого и по второй колонне справа ловко полезла вверх. Довольно скоро добралась до крыши, до Аполлоновой квадриги, и уселась под ногами коней, злобно поглядывая на ликующую народ. А бронзовые кони вдруг ожили и начали нетерпеливо перебирать ногами: цок! цок! цок!.. И жаба погибла под их копытами.

«ЗАВТРА». И вы излечились? Интересно…

В.Б. Не верите? Спросите у Маркса, сходите к Островскому… Да вот перед вами и я сам. Ведь мы с женой намеревались погулять по площади и поехать обратно на метро. Но теперь я сказал: «Никакого метро! Пойдём по улице Горького до площади Пушкина». — «Но ведь это и далеко для тебя и всё в гору», — пыталась урезонить меня жена. «Ничего! Никакой жабы больше нет». И мы пошли.

Какой это был путь! Что там триумфы Цезаря или Августа! Нам навстречу валили толпы молодёжи, направлявшейся на Красную площадь. То и дело от их стаек отделялись девушка или парень и подбегали к нам с цветами. Сколько добрых слов, светлых глаз, чистых улыбок… Их никто не организовывал, не призывал, всё это было порывом юных сердец, благоговеющих перед нашей Великой Победой. С большим букетом дошли мы до площади Пушкина. Хотя дарить дареное не принято, но я не мог не поделиться цветами с великим поэтом и сказал: «Всё в порядке, Александр Сергеевич! Никаких жаб, одни патриоты». Он ответил:

— Да здравствует солнце! Да скроется тьма! И мы спустились в метро.

На другой день утром — звонок. Открываю. На пороге молодая приятная женщина. Вроде не та, с которой целовался.

— Здравствуйте. Я Ирина Макарова. Вы обещали мне свою книгу «Эоловы арфы» и кое-что ещё.

Когда обещал? Не помню… Но нельзя же в такой день чинить допрос. Делать нечего, пошел и принёс четыре книги. А у неё праздничный ответ — бальзам «Старый Кашин». Невзирая на мой возраст! Но, может, теперь, после жабы это мне и полезно?

Только проводил Макарову, опять звонок:

— Здравствуйте. Я Ирина Балясова. А это мой муж Борис Алексеевич. Вы обещали мне книгу «Огонь по своим» и кое-что ещё.

В чём дело? Оказывается, вчера на площади я направо и налево раздавал свой телефон, адрес и обещания. Делать нечего, пошел и принёс ещё четыре книги. Но и эти гости были не простые, а с бутылкой армянского. Как быть? «Таня, накрывай стол!» И праздник продолжался: «За Победу!»… «За Красную Армию!»… «За Советский народ!»… «За Сталина!»… «Вечная память героям, павшим за свободу и независимость нашей Родины!»…

А на другой день радостное сообщение: то зловонное болото, в котором так долго барахтался Швыдкой, ликвидировано. Он уже не министр. Не начало ли перемен? Хотя этого мало! Его бы, я думаю, судить надо как клеветника и разжигателя межнациональной вражды…

Верю, что когда в День Победы пойдут на демонстрацию мои внуки Манечка и Ванечка, уже не будет ни ч. с, ни «реформаторов» с их верховными, ни швыдковско-сванидзевского ТВ. Не для них добывали мы Победу, а для наших детей и внуков.

«ЗАВТРА». Спасибо большое, Владимир Сергеевич! Здоровья вам, вдохновения, счастья вашей семье. Пишите нам, читатели ждут.

В.Б. Есть!

Беседовал Андрей Никитин