На пустынном морском берегу сидела маленькая девочка. Мама разрешила ей пойти поиграть, а сама занялась делами. Девочка смотрела на набегающие волны и думала: «Как было бы хорошо, если бы сегодня случилось что-нибудь необыкновенное!» Жаркое солнце разморило ее, и под такт прибоя девочка задремала.

Неожиданно она проснулась. В воздухе уже ощущалась прохлада, дымка над морем рассеялась, и воздух казался удивительно прозрачным. Вдалеке среди волн что-то блеснуло, потом еще и еще. Какое-то существо — наверное, дельфин — двигалось к берегу, ныряя в волнах. Девочка вскочила и принялась всматриваться в морскую даль. Ей уже не было скучно; напротив, она ощущала, что этот день ей надолго запомнится.

Когда дельфин приблизился к берегу, девочка встревожилась. Не собирается ли он выброситься на берег, как порой поступают киты? Может быть, дельфин тоже решил покончить с собой? Девочка поспешила к тому месту, куда направлялось морское животное, и увидела, как над волнами мелькнул его хвост. Похоже было, что он укутан какими-то водорослями. Шкура дельфина ярко блестела… вот он уже у самого берега… что теперь?! Животное замерло, коснувшись песка; хвост его на мгновение взметнулся в воздух.

Бедняга увяз в песке, решила девочка и бросилась к нему на помощь. Но дельфин, шевельнув хвостом, чуть-чуть отплыл от берега. Девочка отступила на несколько шагов, животное снова приблизилось и неожиданно скрылось под водой. Рядом с тем местом, где оно нырнуло, из воды показалась женская голова с лицом серебристого цвета и выпуклыми глазами. Девочка забеспокоилась. «Это ваш дельфин?» — спросила она у женщины. Вместо ответа раздался странный щелчок, а затем в воздухе разнесся высокий звук, напоминающий печальную песню. Не отводя взгляда от девочки, женщина подплыла ближе к берегу. Глаза ее были голубыми, как небо, и ярко сверкали. Снова что-то щелкнуло. Девочка присела на песок и попыталась лучше рассмотреть загадочную женщину с серебряным лицом.

Обнаженная грудь женщины показалась над водой. Она была прекрасного серебристо-зеленого цвета и сверкала в солнечных лучах. Наверно, ее купальник порвался. Женщина застыла, чуть-чуть покачиваясь вместе с волнами, и внимательно смотрела на девочку.

«Кто вы? — спросила та. — Где ваша лодка?» Женщина снова издала высокий печальный звук, но выражение ее лица не изменилось. Опять раздался щелчок, и теперь девочка заметила, что при этом на груди женщины, под ключицами, открылись и закрылись две узкие длинные щели. Женщина слегка наклонилась, волна подняла ее и вынесла к самым ногам девочки. И оказалось, что вместо ног у нее — хвост! Это была русалка, и именно ее девочка приняла за дельфина. Волны, журча, обтекали удлиненное, прекрасное тело странного существа. Русалка приподнялась на локтях, и хвост ее несколько раз хлопнул по поверхности воды. Именно так — с нетерпением — постукивала девочка по крышке парты, ожидая окончания школьного урока.

Кожа русалки вовсе не походила на рыбью чешую; скорее она напоминала блестящую дельфинью шкуру, отличаясь от нее только своим серебристо-зеленым цветом. Спина ее была покрыта мягкой, похожей на водоросли шерстью, цвет которой постоянно менялся, становясь попеременно коричневым, зеленым, серебристым, серым и даже черным. Русалка похлопывала хвостом по воде и выжидающе смотрела на девочку. Внешне она почти не отличалась от обнаженной женщины. Девочке это существо напомнило ее мать, когда та переодевается, собираясь принять ванну.

Снова послышался звук щелчка, но уже не такой резкий. Девочка увидела, как узкие щели под ключицами русалки быстро открылись и вновь закрылись. В воздухе раздалось жужжание, а затем послышались резкие отрывистые звуки.

«Я никогда раньше не видела русалок, — сказала девочка, поднимаясь с песка. — Можно, я расскажу о тебе маме?» Русалка, казалось, ответила, похлопав хвостом и прожужжав что-то. Она еще больше подалась вперед, и глаза ее вспыхнули зеленым светом. Рот приоткрылся, обнажив розовые десны и мелкие острые зубы. Раздался тихий звук, напоминающий отдаленный гул моря. Движением руки с гибкими длинными пальцами она поманила к себе девочку, и та, ступив в воду, погладила ее.

«Какая ты мягкая! — удивленно воскликнула девочка. — И совсем не похожа на рыбу. Рыбы, конечно, тоже мягкие, но ты такая гладкая!»

Русалка очень понравилась девочке. «Наверное, ты плаваешь куда лучше, чем люди, — сказала она, улыбнувшись. — Я сбегаю, позову маму, ладно? Только ты не уплывай отсюда, подожди меня!» Русалка как будто кивнула в знак согласия, и девочка побежала по берегу, то и дело оглядываясь. Ей так хотелось, чтобы русалка дождалась ее! Удивительное морское существо не двигалось с места, следя за бегущей фигуркой.

«Мама, мама, пойдем со мной, скорее! — восклицала девочка. — Ну, пойдем!» И мать пошла за ней, с недоумением пожав плечами. Приблизившись к месту, где осталась русалка, она разглядела в волнах что-то непонятное. «О, неужели это утопленник?!» — забеспокоилась женщина.

«Нет, мама, это русалка!»

«Милая моя, не будь такой глупышкой, русалок не существует. Это просто сказки. Но что же ты все-таки здесь нашла?.. »

Неожиданно в волнах кто-то шевельнулся. Боже, какой ужас! «Оно живое и движется! Не может быть!» Женщина остановилась и решительно потянула дочку за руку. «Давай позовем папу… Может быть, это животное ранено… Пойдем домой!»

Но девочка вырвала свою ладошку из материнской руки и побежала к морю. «Нет-нет, мама, это действительно русалка. Ну посмотри же!»

Перепуганная мать слабым голосом окликнула дочку, но та уже стояла рядом с морским животным. И это животное двигалось!.. «Немедленно отойди от него, я кому сказала!» — крикнула женщина, бросаясь на выручку ребенку. И тут она увидела русалку! Женщину-рыбу серебристого цвета! «Какой ужас! Отойди, сейчас же отойди!» Девочка послушалась, а ее мать еще какое-то время продолжала в полном оцепенении взирать на отвратительное существо — карикатуру на человека, скользкое чудовище, пытающееся выползти на залитый солнечным светом берег. Тошнота подступила к ее горлу; ей казалось, что еще мгновение — и ее вырвет. «Боже! — еле выговорила женщина. — Домой, немедленно домой!» Крепко держа дочь за руку, она заторопилась прочь от этого страшного места.

Волнение матери передалось и девочке. «Что случилось, мама?!» — в испуге спросила она. Но мать, ничего не отвечая, почти бежала по песку. И тут они обе услышали громкий всплеск. Обернувшись, мать и дочь успели заметить, как русалка двинулась в открытое море и через пару секунд исчезла среди волн.

«Боже!» — прошептала женщина и, сжав виски ладонями, бессильно опустилась на песок.

«Мама, она уплыла. Русалка уплыла. Но ты же ее видела!..»

Мать взглянула на свою дочь так, словно та в любое мгновение тоже могла превратиться в русалку и исчезнуть в волнах. «Доченька, что же это было? Неужели мы с тобой действительно это видели?»

В этой истории я попытался описать возможные реакции разных людей на появление разумного земноводного. Для ребенка оно было прекрасным и «могло плавать лучше, чем люди», а взрослому то же самое существо казалось отвратительным чудовищем.

Приложение III содержит переводы уцелевших фрагментов «Истории Вавилонии», которую написал (по-гречески) вавилонский жрец Берос. Насколько можно судить, он был лично знаком с Аристотелем, а при написании «Истории» пользовался клинописными табличками, хранившимися в храмовых архивах Вавилона.

Эта книга предназначалась для образованных читателей, живших в обширном эллинистическом мире, который возник в результате завоеваний Александра Македонского. В ней Берос приводит вавилонские предания о возникновении месопотамской цивилизации. Эти предания исключительно интересны и необычны. Судя по ним, цивилизация Двуречья была создана группой разумных земноводных существ. Главным среди них было существо по имени Оаннес. Мы уже упоминали о нем в предыдущих главах (см. его изображения на фото 34–37 и рис. 46 и 47). Со временем образ Оаннеса претерпел некоторые изменения: финикийцам и филистимлянам он уже был известен под именем Дагона — бога-покровителя земледелия, а впоследствии — и бога войны. В сохранившихся фрагментах работы Бероса это имя не встречается, и мы, вероятно, уже никогда не узнаем, упоминалось ли оно автором «Истории Вавилонии». Но греческий историк Аполлодор, пересказывая «Историю», сообщает, что «[в правление Эвдореша] явилось из Эритрейского моря еще одно существо, похожее одновременно на человека и на рыбу, имя которого было Одакон». По-видимому, здесь мы имеем дело с искаженной формой имени «Дагон» (если только не «Дагон» — искаженный «Одакон»).[373] К Эритрейскому морю древние относили Персидский залив, Красное море и Индийский океан.

Аполлодор критикует Абидена, ученика Аристотеля, за то, что тот умалчивает о появлении других, помимо Оаннеса, земноводных существ. Он пишет: «Об этих существах Абиден даже не упоминает». Аполлодор, таким образом, читал работу Бероса значительно внимательнее, чем Абиден. Как мы увидим, это обстоятельство весьма существенно. Берос, судя по словам Аполлодора, называл разумных земноводных общим именем аннедоты и говорил о них не как о богах, а как о «полудемонах». Некоторое время я полагал, что аннедоты — санкционированное традицией имя подобных существ. Это уже и само по себе было бы интересно. Чуть ниже мы увидим, что и догоны также считают, что цивилизация принесена на Землю земноводными — прилетевшими из системы Сириуса. Если на одной из планет этой звезды действительно существует разумная жизнь, весьма вероятно, что она возникла в воде и носители разума являются земноводными — чем-то средним между человеком и дельфином.[374] Поскольку мы то и дело их упоминаем, неплохо было бы как-то их назвать.

Рис. 46. Геммы из Британского музея с изображением рыбохвостого Оаннеса. На одной из них (СПРАВА) изображены также звезда и глаз Осириса — египетский иероглиф на вавилонской гемме!

Но что, собственно говоря, значит слово аннедоты? Кори, работая над сохранившимися фрагментами сочинения Бероса, оставил его непереведенным. У Аполлодора, к примеру, соответствующая фраза звучит следующим образом: «… в чье время из Эритрейского моря вышел мусар Оаннес аннедот».

Итак, что же значат непонятные слова мусар и аннедот? Забавно, но до тех пор, пока у меня не появился мой собственный экземпляр сборника «Древние фрагменты»,[375] я даже не замечал, что эти слова не переведены. Работая в библиотеке, на такие детали редко обращаешь внимание — лишь бы успеть сделать все, что запланировал. Знакомясь с цитатой из Аполлодора по книге И. С. Шкловского и К. Сагана «Разумная жизнь во Вселенной»,[376] я также упустил из виду это важное обстоятельство. Потому-то, работая над книгой, я решил включить в нее почти все сохранившиеся отрывки из «Истории Вавилонии» (за исключением двух или трех, не имеющих отношения к нашей теме; при желании читатель может найти их в посмертном — 1876 г. — издании книги Кори). Исследователь должен располагать всем имеющимся материалом — только тогда можно гарантировать, что его интерпретации будут обоснованны, а смысл текста понят правильно.

Наиболее часто цитируемый вариант изложения работы Бероса принадлежит Александру Полигистору,[377] но у него слова мусар и аннедот вообще отсутствуют. В варианте, принадлежащем Абидену, «Аннедот» — одно из имен собственных: «В его время вторично из моря появился полудемон Аннедот, очень похожий на Оаннеса». Слова же мусар здесь нет.

Пришлось обложиться словарями… Поначалу я полагал, что значения слов мусар и аннедот отнюдь не очевидны — в противном случае Кори, конечно же, не оставил бы их без перевода. Но оказалось, что это не так: напротив, оба слова просты и совершенно однозначны. При этом мусар значит «мерзость», а аннедот — «некто отвратительный».

Рис. 47. Рыбохвостый Оаннес на ассирийской цилиндрической печати. Он изображен стоящим перед омфалом, поверхность которого покрыта геодезической сетью, боковые фигуры символизируют геодезические октавы.

Теперь читатель, конечно, понимает причины, толкнувшие меня на сочинение истории о встрече с русалкой. Удивительно, но факт: существа, которым вавилоняне поклонялись как основателям своей цивилизации и в честь которых они воздвигали огромные статуи (фото 34), считались «отталкивающими» и «омерзительными». Уже это доказывает, что речь здесь идет о чем-то реальном, а не о мифологии. В противном случае следовало бы ожидать рассказа о деяниях великих богов и героев — прекрасных и могучих, являющихся образцом для всех последующих поколений. Но нет — Берос (в пересказе Александра Полигистора) говорит всего лишь о «разумных животных», которые творят благодеяния и должны быть почитаемы, но при взгляде на которых человека просто тошнит от омерзения. И это обстоятельство в древневавилонской традиции признается со всей откровенностью!

Надо сказать, что вопрос о чувстве отвращения не так уж прост. Частично оно воспитывается в человеке в ходе его взросления. Психологи, наверное, многое могли бы рассказать на эту тему. Но даже независимо от его истоков, это чувство почти не поддается контролю. Если кого-то передергивает от отвращения при виде змей или пауков, переубедить его почти невозможно. Нормальный человек склонен испытывать, мягко говоря, неприязнь по отношению к существам, покрытым слизью, пресмыкающимся, ползающим и т. д. Те люди, для которых это нехарактерно, обычно и сами не вполне нормальны. Я был знаком с одной девушкой, в спальне которой жил удав боа-констриктор. Каждый четверг она скармливала ему живую мышь, с удовольствием наблюдая за тем, как змея поглощала пищу. Более всего другого эта девушка любила слушать, как удав медленно передвигается в непроглядном ночном мраке; это ее невероятно возбуждало. Нет особого смысла осуждать таких людей за их странные вкусы; но читатель, по-видимому, согласится, что речь здесь идет прежде всего о сублимации совсем других наклонностей, трансформируемых в симпатию к удаву. Вероятно, этот вид сублимации можно определить как патологический, хотя и не опасный для окружающих (исключая разве что мышей).

Учитывая всю глубину человеческого отвращения к пресмыкающимся и земноводным, нельзя не удивиться парадоксу: основы земной цивилизации были, по всей видимости, заложены инопланетянами, которые показались бы нам мерзкими и отталкивающими, но которые тем не менее уже тысячи лет назад вышли в межзвездное пространство. Поистине, ирония — единственное, что никогда не изменит разумному существу — будь то человек или аннедот

Согласно Беросу (в пересказе Александра Полигистора), эти земноводные выглядели следующим образом:

«Тело у [этого животного] было рыбьим, а под рыбьей головой находилась другая, [человеческая], внизу же были ноги как у человека и рыбий хвост [за ними]. Голос его был человеческим, а язык понятным, и изображение его сохранилось до нашего времени. <… > Когда… солнце садилось, это существо отправлялось в море и проводило всю ночь в его глубинах, ибо было оно земноводным».

Кто такой Берос и можем ли мы доверять его рассказу? Вот что пишет о нем Кори:

«Берос, вавилонянин, жил в царствование Александра [Великого] и некоторое время провел в Афинах. Он написал на греческом языке историю халдеев. Будучи жрецом бога Бела, он имел свободный доступ к храмовым архивам и был хорошо знаком с халдейскими преданиями. Можно утверждать, что, работая над «Историей», Берос старался как можно тщательнее придерживаться точных фактов. Основой для описания древнейших периодов истории Вавилона послужили ему изображения на стенах храмов; из письменных источников и устной традиции он узнал о событиях, в достоверности которых невозможно сомневаться. Взаимное сопоставление сведений из различных источников позволило Беросу создать ценное, хотя и небесспорное сочинение. <…> Первая книга его «Истории» начинается, конечно же, с описания Вавилонии. <… > Вторая книга, по всей видимости, охватывала допотопный период истории страны; именно к нему и относятся первые два отрывка».

О Беросе писали Аполлодор, Абиден, Александр Поли-гистор и Мегасфен. «История Ассирии», принадлежащая перу Абидена, так же как и написанная Мегасфеном «История Индии», утеряны. Собственно, все, что сообщили эти четверо о Беросе, известно нам не из их собственных работ — до нас, увы, не дошедших, — а в пересказах более поздних авторов. Это прежде всего Евсевий Кесарийский, церковный деятель и историк, живший в III–IV вв. н. э., и византийский монах Георгий Синкелл (IX в. н. э.). Оригинал «Истории» Бероса был, по всей видимости, утерян задолго до того, как в войнах и гражданских смутах погибли рукописи Абидена, Аполлодора, Мегасфена и Александра Полигистора. Возможно, конечно, что в каком-нибудь византийском монастыре или в собрании египетских папирусов, относящихся к эпохе эллинизма, или, наконец, на какой-нибудь вавилонской клинописной табличке сохранились и другие отрывки из сочинений Бероса. В таком случае однажды они могут выйти на свет. Но если этого не произойдет, все, что нам останется, — полагаться на тексты, дошедшие до нас даже не через вторые, а через третьи руки. Тем не менее они тоже интересны, и мы рекомендуем читателю внимательно ознакомиться с приложением III. Ибо эти тексты публикуются впервые после 1876 года.[378]

В трактате Плутарха есть также очень интересное место, в котором говорится, что, по словам Евдокса, «египтяне в мифе о Зевсе рассказывают, будто у него были сросшиеся ноги и он не мог ходить».[379] Сразу вспоминается Оаннес из шумерского мифа, у которого был рыбий хвост вместо ног.

В то время я еще не знал, что древнегреческая мифология просто кишит земноводными персонажами с рыбьими хвостами и человеческими телами. Хотя мои знания в области греческих мифов были не столь уж плохи, на этих персонажей я как-то не обратил внимания.

Их количество просто поражает. Один из самых древних мифологических образов такого рода — «морской старец» Нерей, с его пятьюдесятью дочерьми (см. фото 28). Специалисты по мифологии Древней Греции полагают, что именно он вначале почитался как владыка моря — и только позже эта роль перешла к Посейдону. Гесиод (VIII в. до н. э.) писал о Иерее: «И от Моря родился Нерей, старший из его сыновей, чьи уста правдивы и не осквернены ложью. И люди прозвали его Морским Старцем, ибо он верен своему слову, добр и справедлив, и мысли его чисты».[380] Еще одним «морским старцем» был Протей, отличавшийся куда меньшей прямотой в речах и способностью изменять свой вид. Но и он был мудр и мог предсказывать будущее — если, конечно, вопрошающий правильно формулировал свой вопрос. Подругами этих рыболюдей были, конечно же, сирены и наяды.

Еще одна разновидность древних земноводных — это Кекроп, первый царь Аттики. Он основал Афины, жители которых некоторое время даже называли себя кекропидами, по имени своего царя. На рис. 48 можно видеть Кекропа рядом с богиней Афиной, которая принимает младенца Эрихтония, сына Кекропа от Геи. И Кекроп, и Эрихтоний имели человеческие тела с рыбьими (вариант — змеиными) хвостами. Именно Кекроп добился покровительства Афины над основанным им городом, разрешив в пользу богини спор между ней и Посейдоном. В одной из пьес Аристофана утверждается, что Кекроп прибыл в Аттику из Египта. Диодор Сицилийский (I в. н. э.) писал, что и египтяне были того же мнения.[381]

Эрихтония называли также Эрехтеем. Со временем греки решили, что эти два имени принадлежат разным людям. Знаменитый храм Эрехтейон, воздвигнутый на Акрополе (на его постройке, как известно, сам Сократ работал каменщиком) назван по имени Эрехтея-Эрихтония. Одно время на Акрополе бил соляной источник — по преданиям, выбитый из скалы самим Посейдоном. Назывался он, однако, Эрехтеис тапасса, и к грозному богу морей обращались, заклиная его именем Эрехтея.[382] Дочерьми Эрехтея были Гиады. По словам Диодора Сицилийского, Эрехтей был египтянином, захватившим власть в Афинах и учредившим Элевсинские мистерии.[383] Итак, существовала традиция, согласно которой Афины были основаны выходцами из Египта — Кекропом и его сыном, которые были наполовину людьми, наполовину змеями.

Рис. 48. Справа изображен Кекроп — рыбохвостый (позднее — змеехвостый) мифический основатель и первый царь Афин. Внизу видна голова Геи — богини Земли, которая только что родила Кекропу сына и наследника Эрихтония, тоже существо с рыбьим хвостом. Младенца поручают заботам богини Афины. Кекроп держит в руке побег оливы, символизирующий Аттику и Афины. Судя по всему, это древнейшее изображение сцены рождения Эрихтония, которая со временем стала одной из излюбленных тем для росписи баз. Оно было найдено при раскопке погребения в Илиссе и датируется серединой пятого века до нашей эры. До того как жители главного города Аттики стали зваться афинянами — по имени богини Афины, они назывались кекропийцами.

Можно вспомнить и о Скилле, памятной всем по гомеровской «Одиссее». Это чудовище имело рыбий хвост, зубы в три ряда и туловище, опоясанное тремя или большим количеством собачьих голов (см. фото 29). По словам Гесиода, Скилла была дочерью Гекаты — подземного двойника Сириуса.[384] Здесь мы снова встречаемся с символикой Собачьей звезды. Не случайно одним из спутников Гекаты был гигантский пес Кербер (или Цербер). Мифологи даже не пытаются объяснять этого нагромождения образов — от рыбьих хвостов до собачьих голов; поэтому придется нам самим предложить возможный вариант объяснения.

В трактате «Исида и Осирис» Плутарх пишет следующее:

«Когда Нефтида родила Анубиса, Исида приняла его как своего ребенка; ибо Нефтида — это то, что под землей и невидимо, а Исида — то, что над землей и зримо. Соприкасающаяся же с ними и называемая горизонтом окружность, общая обеим, названа Анубисом и изображается в виде собаки, потому что собака равно владеет зрением и днем, и ночью. Египтяне полагают, что Анубис имеет ту же власть, что у эллинов имеет Геката, принадлежащая одновременно к числу преисподних и олимпийских божеств».[385]

Выше мы уже обсуждали эту место из «Исиды и Осириса». Из текста следует, что Исида символизировала видимый компонент системы Сириуса (Сириус А), а Нефтида — невидимый (Сириус В). «Окружность, общая обеим» — это, конечно, орбита Сириуса В, именуемая также «горизонтом» или «Анубисом». «Горизонт» по-египетски — ааху-т, а недавно я узнал, что именно так именовалась и Великая пирамида. Еще одним именем Анубиса было Аахути — «бог, живущий на горизонте». (Египтяне иногда говорили и о «Горе-живущем-в-горизонте», но именно в таком полном варианте. В чем был смысл этого имени — вопрос отдельный и достаточно сложный.) Выше (см. главу 1) я уже объяснял, что не разделяю общепринятой точки зрения, согласно которой Большой Сфинкс — это лежащий лев (с человеческой головой). На мой взгляд, первоначально это была статуя гигантского пса — Анубиса. Скорее всего, один из фараонов распорядился вырубить на месте морды этого пса свое собственное лицо (к этому склоняется большинство археологов) но не исключено, что у Анубиса всегда было лицо человека. В любом случае, лев здесь ни при чем; странно даже, что эта ни на чем не основанная интерпретация продержалась так долго. Трудно сказать, кто первый решил, что Сфинкс — это лев, но как только слово было произнесено, дальше уже никто в этом не сомневался. На самом деле перед нами статуя пса — а Сириус, как мы знаем, это Собачья звезда.

Великая пирамида — ааху-т — охранялась на плато Гизы богом по имени Аахути, что вполне естественно.

Учитывая слова Плутарха о том, что Анубис находился посередине между Исидой и Нефтидой, можно предположить, что Скилла, опоясанная песьими головами, находится в том же ряду значений. Для древних египтян Анубис отделял одну женщину (Исиду) от другой (Нефтиды), тогда как для древних греков псы скрывались внутри одной и той же женщины (Скиллы). Поскольку образы земноводных существ Кекропа и Эрихтония по своему происхождению египетские, можно допустить, что и образ Скиллы пришел в Древнюю Грецию из Египта. В этом нагромождении странных и несочетающихся деталей была тщательно скрыта информация о системе Сириуса.

Вспомним также, что египетское слово мех обозначало один локоть — меру длины, равную, по мнению специалистов, 52,5 см. Эта мера длины именовалась также царским локтем и находилась под покровительством различных богов — в том числе Исиды, Нефтиды и Осириса. Но еще одним наименованием для локтя было словосочетание ааху мех — указывающее на связь между локтем и Великой пирамидой (что вряд ли должно нас удивлять), а также и Анубисом. Не лишним будет упомянуть, что мехит по-египетски значило «рыба», а мехуиу — «Великий потоп, уничтоживший человечество». Что общего между царским локтем, Великим потопом, рыбами и разумными земноводными — вопрос интересный и заслуживающий изучения, но не в данной книге. Нас здесь интересовала прежде всего Скилла и ее связь с загадкой Сириуса.

Еще одним земноводным героем греческой мифологии был Тритон. В эпоху поздней античности он потерял индивидуальность и превратился в группу веселых морских божеств — тритонов, которых греки очень любили изображать на вазах и в садовых скульптурах. Первоначально, однако, это был бог по имени Тритон, еще один Морской старец, с рыбьим хвостом и человеческим туловищем. Еще четыре Морских старца звались Главком, Форкисом, Палемоном и Нигеоном; итого их было минимум восемь.

Имя «Тритон» заслуживает особого внимания. Именно так назывался оракульский центр, расположенный около Тритонийского озера в Ливии — где, по одному из преданий, родилась богиня Афина. Любопытно отметить, что в древних санскритских текстах — Ведах[386] — упоминается бог воды Трита, сведения о котором арьи принесли в Индию со своей прародины. Это свидетельствует о громадной древности имени данного бога, восходящей примерно к середине второго тысячелетия до нашей эры. Монье-Уильямс, автор одного из наиболее полных словарей санскритского языка, указывает, что имя «Трита» произошло от греческого слова тритос и значило «третий».[387] Образ Триты весьма загадочен. Он сражался со злобными демонами, был хранителем божественного нектара, участвовал в приготовлении священной сомы — напитка богов. Трита был союзником бога Индры в его борьбе с хаосом, дружил с богом ветров Ваю и божествами бури Марутами. Его также звали Аптьей, и обитал он на самом краю мира. Трита мог даровать долгую жизнь; считалось, что он собственноручно написал часть Вед. Существует предание о его заключении в колодце,[388] которое может иметь связь с шумерским мифом об Энки, запертом в Абзу («бездне», или помещении, заполненном водой). Тот факт, что имя Тритона можно интерпретировать как «одна треть», тоже весьма интересен. Одно из имен бога Энки — Шанаби — значило буквально «две трети». Гильгамеш также был «на две трети бог и на одну треть человек». Дроби 1/3 и 2/3 входили в мистические расчеты орбиты планеты Меркурий. Наконец, величины углов мистического пифагорейского треугольника, символизирующего воду, равнялись двум третям и одной трети прямого угла. Более подробное рассмотрение этого вопроса желающие найдут в комментариях к моему переводу «Эпоса о Гильгамеше».[389] Ясно, однако, что Тритон — один из тех шумеро-вавилонских аннедотов, которые некогда принесли зачатки культуры на наше планету.

Почти три тысячи лет назад Гесиод упоминает имя Тритона в своей «Теогонии», называя его «владыкой морских глубин» и «сыном Посейдона».[390] Даремберг и Сальо полагают, что первоначально Тритон был единственным морским божеством и только позже ему приписали родство с Посейдоном:

«Особенно почитали Тритона в двух областях Средиземноморья, где от эгейской цивилизации сохранилось особенно много памятников: в Беотии и на Крите.

В Беотии есть река Тритон, а на Крите найдены монеты с его изображениями. На Крите, кстати сказать, почиталось дельфиноподобное божество, поклонение которому впоследствии распространилось по всему Средиземноморью, утвердившись в Дельфах. Подобным же образом, на ливийском побережье существовали река Тритон и Тритонийское озеро, являвшиеся полем действия во многих космогонических легендах. Земноводные боги добрались и до сирийских берегов: Дагону поклонялись в Газе, а Деркето воздвигли храм в Аскалоне. Скорее всего, африканский Тритон был одним из местных божеств, впоследствии заимствованных греками. Он сыграл важную роль в странствии аргонавтов: помог заблудившимся героям выплыть в море и предсказал им будущие события. Обитатели Аттики, Эвбеи и других районов Греции тоже в древности почитали Тритона. На многих древних монетах можно найти его изображение».[391]

Подобно ведическому Трите, Тритона также связывали с Великим потопом. Вот что пишут Даремберг и Сальо:

«Во время гигантомахии [великой битвы между Тифоном и Зевсом] он сражался плечо к плечу со своим отцом Посейдоном, и звуки его раковины заставляли чудовищ в ужасе спасаться бегством. Именно Тритон заставил отступить воды Потопа, когда Зевс смилостивился над обитателями Земли. Похоже, что Посейдон передал ему часть своих полномочий. Звуки, испускаемые раковиной Тритона, могли поднимать волны или, напротив, успокаивать море. Трезубцем он крошил скалы и поднимал острова из глубин океана. Подобно другим морским божествам, особенно Нерею и Протею, Тритон обладал даром прорицания. При своем отце Посейдоне он выполнял, по сути дела, те же функции, что Гермес при Зевсе: передавал послания, помогал смертным — Тесею, Фриксу с Геллой, аргонавтам и Диоскурам… По словам Аполлония Родосского, верхняя часть тела Тритона была такая же, как у «благословенных богов», тогда как нижняя заканчивалась огромным хвостом. Такими же были тела Морского старца, Нерея и Главка.

Как отмечено выше, образ Тритона восходит к образу Морского старца. Нет, однако, никаких свидетельств того, что первоначально Тритона изображали в чисто человеческом образе… хотя можно говорить о следах восточного влияния… На рельефах во дворце Саргона, а равно и на вавилонских цилиндрических печатях, финикийских и персидских монетах и т. п. можно видеть изображения бога Дагона, почти неотличимые от изображений Тритона».[392]

Еще один мифологический персонаж, представляющий интерес для нашей темы, — это Тифон, также полузмей-получеловек (см. рис. 49). Характер у Тифона был не лучше, чем у Скиллы. По словам Даремберга и Сальо:

«Греческая мифология сохранила в своих глубинах образ финикийского Сета. О нем знают, прежде всего, по египетским мифам. Сет, именуемый также Тифоном, был братом Осириса. Последний персонифицирует собой свет, тогда как Сет — демон бури и мрака… Судя по всему, этот образ возник на Востоке. Еще Гомер помещал место жительства Тифона в Малую Азию… Пиндар описывал Тифона как чудовище с пятьюдесятью головами… Древние художники нередко пририсовывали ему крылья (см. рис. 49). Вместо ног у этого чудовища были змеи… в поединке с Зевсом Тифон был ввергнут в огонь небес… Пагубные ветра были детищами Тифона и Эхидны (еще одного змееногого чудовища, обитавшего в недрах Земли. — Прим. авт.). В Тифоне часто видели демона бури и урагана. От его союза с Эхидной родились [, в частности,] Сфинкс, Гарпии, пес Орф».[393]

Судя по упоминанию пса Орфа, который символизировал Сириус, Тифон и его чудовищная супруга принадлежат к той же системе образов, что и все предыдущие. При этом они оказываются родителями Сфинкса — то есть Анубиса. И, наконец, у Тифона — пятьдесят голов, символизирующих пятидесятилетний период обращения Сириуса В вокруг Сириуса А.

Еще одним отпрыском Тифона и Эхидны был Кербер — пятидесятиголовый адский пес. Вот как описывал этих чудовищ Гесиод в восьмом веке до нашей эры:

«… Свирепая Эхидна — наполовину нимфа с пылающими очами и нежными щеками, наполовину же огромная и ужасная змея, раздирающая плоть жертв в безднах земных. Живущая в глубокой пещере под полой скалой, вдали от бессмертных богов и смертных людей… Воздвигли ей боги прекрасный дворец под Аримой, где бодрствует вечно ужасная Эхидна — бессмертная и вечно юная нимфа.

Прослышали люди, что грозный Тифон влюбился в нее, деву с пылающими очами. И зачала она от Тифона, и родилось у Эхидны потомство свирепое: первым пес Орф появился на свет, пес Герионов; вторым же родился непобедимый Кербер, пятидесятиглавое чудище ада, неумолимое в мощи своей. Третьей же Гидра Лерней-ская на свет появилась, тварь, полная злобы [с сотней голов]… Эхидна же с Орфом вступила в преступную связь и от него породила ужасного Сфинкса…»[394]

Возможно, здесь мы имеем дело с искаженной историей отношений между Исидой, Осирисом и Гором. Греческий Сфинкс (или скорее греческая Сфинкс, поскольку в греческой мифологии Сфинкс — существо женского пола) имеет прямое отношение к истории Эдипа, женившегося на собственной матери. Мне представляется, что Эдип и все с ним связанное — лишь отражение значительно более древних мифологических мотивов, возможно — именно мифа об Орфе и Эхидне. Общим же звеном между ними служит Сфинкс. Источником же этих мотивов могли стать древнеегипетский миф о Горе, унаследовавшем трон своего отца Осириса и ставшем соправителем со своей матерью. Греки могли интерпретировать этот миф, так сказать, с уклоном в сенсационность.

Рис. 49. Зевс мечет перун в ужасного Тифона, предводителя мятежников, восставших против его власти. Хотя на рисунке у Тифона — всего одна голова, считалось, что их у него было пятьдесят. В египетской традиции Тифону соответствует Сет, убивший и расчленивший своего брата Осириса. Греки верили, что Тифон, как и Кекроп, Эрихтоний, Нерей, Тритон, Скилла и ряд других мифологических персонажей, были чудовищами с рыбьими или змеиными хвостами, лишенными ног. Тифон предводительствовал мятежниками, восставшими против космического порядка. Последняя битва между ним и Зевсом произошла возле горы Касион, одного из древних оракульских центров. (Рисунок на древнегреческой вазе.)

Итак, мы убедились, что греческая мифология изобилует образами разумных земноводных, родственных ближневосточным Оаннесу и Дагону и тесно связанных с комплексом древних знаний о системе Сириуса. Эта традиция уходит корнями в додинастический Египет.

В Древней Фригии (греческой провинции, расположенной недалеко от Византии) археологи нашли очень странные статуэтки, изображающие богиню Исиду и ее мужа Осириса-Сераписа в виде людей с рыбьими хвостами! Возраст этих статуэток сравнительно невелик — порядка двух тысяч лет. Иными словами, они были созданы в греко-римский период. Возможно, что к этому времени секреты египетских мистерий охранялись уже не так старательно, как раньше, и постепенно они становились известны в среде гностиков — сначала языческих, а затем и христианских. Думаю, что именно в это время начали создаваться так называемые герметические сочинения, нередко основывавшиеся на подлинных древнеегипетских текстах. Одним из таких сочинений, по всей видимости, является трактат «Дева Мира», который мы подробно рассмотрели в главах 3 и 4.

Сведения о «земноводной» природе Исиды и Осириса, представлявшие собой один из наиболее тщательно охранявшихся секретов древнеегипетских жрецов, после потери Египтом независимости начали просачиваться наружу. Плутарх намекает на это обстоятельство, упоминая о том, что Гор Старший «родился хромым»;[395] похоже, не только хромым, но и с хвостом вместо ног. (В Греции нечто подобное произошло, судя по всему, с богом-кузнецом Гефестом.) В начале нашей эры культ Исиды широко распространился в Греции, Италии и Малой Азии; богиня пережила поклонявшихся ей фараонов на несколько столетий. Кое-кто даже утверждает, что она жива и сегодня — в образе Девы Марии, которая, как вы, конечно, помните, тоже стала матерью Божественного ребенка.

На этом, впрочем, лучше пока остановиться.

Статуэтка Исиды и Сераписа (Осириса) с переплетенными хвостами очень напоминает подобные изображения, найденные далеко от Средиземноморья — в Китае! Когда я работал над первым изданием «Мистерии Сириуса», я об этом даже не подозревал. С тех пор, однако, мне пришлось тесно соприкоснуться с историей и культурой Китая (см. главу 6). Оказывается, история Оаннеса отнюдь не ограничивается известным нам культурным ареалом.

Китайцы тоже полагают, что основы их цивилизации заложило земноводное существо с человеческой головой и рыбьим хвостом по имени Фуси. Датой. его появления на свет считается 3322 год до нашей эры. Он был Небесным императором до того, как к власти пришла первая китайская династия Ся. Его сестрой и одновременно его женой была Нюйвай. Именно они традиционно считаются основателями китайской цивилизации — точно так же как Оаннес считался основателем цивилизации Вавилона.[396]

В Великом дополнении к китайской Книге Перемен Фуси описан в следующих словах:

«В древние времена, когда Фуси стал владыкой сущего, он взглянул вверх и постиг все, что существует в небесах; затем он взглянул вниз и постиг все, что существует на земле. Он постиг пути птиц и зверей и свойства всех местностей и пределов. Вдали и вблизи нашел он предметы для размышления. И тогда он создал восемь триграмм, чтобы связать между собой десять тысяч вещей и постичь достоинства светлых духов».[397]

Фуси считается автором системы триграмм и гексаграмм, описанной в Книге Перемен. Тайна этой системы была открыта ему другим земноводным пришельцем, появившимся из реки Янцзы. На спине этого существа была начертана «диаграмма Хо», рисунок которой сохранялся в китайском императорском дворце еще в 1079 г. до н. э.[398] Система гексаграмм, предложенная Фуси, полностью соответствует предложенной Лейбницем двоичной системе счисления — которая, как всем хорошо известно, лежит в основе всей современной компьютерной техники.

Фуси и Нюйва после Великого потопа починили разрушенные небеса и основали цивилизацию. В эпоху династии Хань (2000 лет тому назад) их часто изображали с переплетенными хвостами; в руках они обычно держали плотницкий угольник и компас. В Книге Перемен утверждается, что Фуси и Нюйва также изобрели рыбацкую сеть — возможный намек на параллели и меридианы. Джозеф Нидхем следующим образом переводит отрывок из древнейшего сохранившегося китайского математического трактата:

«Ответьте, как мог Фуси измерить небо? Никто не в силах подняться на небеса, и землю невозможно измерить шагами… так откуда же пришли эти цифры?»[399]

Автором древнейшей китайской космологической модели — так называемой «теории Гай Тянь» — также считается Фуси. Эта модель описывает ночное небо как видимый изнутри полусферический купол. Происхождение этой теории следующим образом описано в истории династии Цзинь (265–420 гг. н. э.):

«Фуси установил градусную меру для измерения окружности небес… Солнце проходит через семь барьеров (кругов склонения) и через шесть дорог (между ними). Диаметр и длину окружности каждого из барьеров… можно вычислить, используя метод подобных прямоугольных треугольников и измеряя длину солнечной тени, отбрасываемой гномоном».[400]

Нидхем отмечает, что подобная концепция существовала и в Вавилонии. «По всей видимости, она была заимствована как западными народами — в частности, греками, так и восточными — в первую очередь, китайцами».[401] Мнение Нидхема о вавилонском происхождении китайской астрономии и космологии, безусловно, совершенно справедливо. Вместе с астрономическими принципами на Восток попал и образ Оаннеса, переименованного китайцами в Фуси.

Величайшим китайским историком был Сыма Цянь. Его «Исторические записки» появились примерно в 91 г. до н. э. Один из потомков Сыма Цяня — Сыма Чжэн — в 720 г. н. э. добавил в книгу главу, посвященную мифам древности. По его словам, «у Фуси было тело змеи, голова человека и добродетели мудреца. Он научил людей письменности и изобрел тридцатипятиструнную лютню. Ему посвящен первый весенний день». Переводчик Герберт Эйлин добавляет: «По преданию, мать Фуси была беременна им в течение двенадцати лет» — и высказывает предположение, что здесь имеется в виду период обращения Юпитера вокруг Солнца. Не исключено, что на самом деле речь идет о реальном сроке беременности у земноводных пришельцев из космоса. По словам Сыма Чжэна, Нюйва обладала теми же особенностями — телом змеи, головой человека и добродетелями святого. Здесь, однако, Нюйва — не жена Фуси, а скорее его преемник.

«В последний год его правления один из царевичей, по имени Гунгун, захватил власть в Поднебесной. Потерпев поражение в войне с Чжуюном (богом огня), он в ярости ударился головой о «небесную колонну» и сломал ее, в результате чего небо наклонилось на северо-запад, а земля — на юго-восток. К счастью, Нюйва удалось исправить повреждения и восстановить в мире порядок.[402]

Надо сказать, что количество земноводных персонажей в китайских мифах огромно. Это, в частности, все тот же Гунгун — «рогатое чудовище с телом змеи», соответствующее догонскому Ого и египетскому Сету. Гунгун восстал против мирового порядка и натворил массу безобразий как на Земле, так и в небесах.[403] Мифический император Юй первый император династии Ся (около 2205 г. до н. э.), и его отец Гунь также были, судя по их описаниям, земноводными. Иероглиф для имени Гунь содержит в себе элемент «рыба», а иероглиф для имени Юй — элемент «ящерица», что свидетельствует о нечеловеческой природе обоих персонажей.[404] Именно Юй укротил воды Великого потопа.

Предания о Гуне и Юе содержат массу интересных и необъяснимых деталей. Во-первых, Юй родился прямо из живота своего отца. Вспомним об андрогинности догонских Номмо! Родив сына, Гунь превратился в черную рыбу или желтого дракона и нырнул обратно в море, подобно Оаннесу. Юй явно был рожден не на Земле — поскольку, родившись, он сразу «сошел с высоты». Ему было трудно ходить, и в китайском языке даже существует соответствующий термин — «походка Юя». Действительно, земноводному с хвостом прогулка по земле вряд ли показалась бы удовольствием. Одной из главнейших его забот было «измерить мир с востока на запад и с севера на юг».[405]

Как мы убедились, мифы Китая знают уже о шести земноводных существах, участвовавших в создании китайской цивилизации. Был, впрочем, и седьмой член этой команды — Фуфэй, дочь Фуси, которая жила в реке Ло и стала ее богиней.[406] Вспомним, что вавилонских аннедотов часто называли «Семью мудрецами».

Известны китайские резные изображения на кости, возраст которых составляет почти две тысячи лет и на которых представлены земноводные существа, похожие на Номмо. Л. Хопкинс собрал большую коллекцию подобных изображений. В 1913 году он опубликовал описание своей коллекции, снабженное четырьмя фотоснимками, но, к сожалению, низкое качество этих фотоснимков не позволяет их здесь воспроизвести.[407] Тем не менее хвосты у изображенных существ различимы достаточно четко. Кроме того, там присутствуют иероглифы со значением «дракон». К сожалению, неизвестно, где сейчас находится эта коллекция.

Надо сказать, что древнекитайские драконы имели определенную связь с небом. Так, небесный дракон Чэнь символизировал наиболее примечательные звезды, включая Пояс Ориона.[408]

Водяные духи, боги рек, чудесные рыбы и т. п. в течение тысячелетий были неотъемлемой частью китайского фольклора. И сегодня еще эти традиции сохраняются в отдаленных районах Китая. Не забудем, что в сельской местности проживают восемьсот миллионов китайцев! Особенно сильны подобные «суеверия» среди национальных меньшинств — таких, как народ Яо, живущий в провинции Гуанси. В Китае опубликовано немало работ на эту тему; одна из них — пожалуй, наиболее содержательная — была переведена на английский язык и опубликована в 1982 г. Автором ее является известный китайский фольклорист Чань Пинлун. Современная фольклорная традиция связывает Великий потоп с не вполне правильным браком между Фуси и Нюйва, в результате которого Земля была снова заселена. Интересно, что в одной из древних легенд Фуси появляется вместе с черным псом, будучи сам наполовину человеком, наполовину змеей. Главная задача его преемника Юя — «измерить вселенную».[409]

Не исключено, что какие-то свойственные внеземным земноводным особенности были впоследствии приписаны таким фольклорным персонажам, как водяные демоны. К примеру, де Гроот в своих записях отмечает такие моменты, как полное отсутствие одежды на «демонах», отсутствие бровей и ресниц, а также странную неподвижность шеи. Некто, видевший «водяного демона», утверждал, что тот поднялся из воды совершенно прямо — как вырезанный из дерева истукан».[410] Возможно, что подобного рода детали восходят к подлинным описаниям Фуси и его сотоварищей — ведь большинство древних текстов до нас не дошло. Когда в 1945 году Нидхем посетил западные районы Китая, он еще застал там храмы, в которых поклонялись Фуси и на стенах которых можно было увидеть изображения существ, напоминающих русалок.[411]

Как всем хорошо известно, дракон является одним из самых популярных символов Китая. Не исключено, что предком этого персонажа также были земноводные основатели китайской цивилизации. Дж. Виллоуби-Мид, многие годы изучавший историю и иконографию китайских мифических чудовищ, пишет в этой связи: «Самые ранние изображения китайских драконов не отличаются особым мастерством и внешне напоминают скорее рыб. Лишь со временем в них появляются ясно видимые черты рептилий».[412] Похоже, что рыбохвостые пришельцы с неба постепенно трансформировались в небесных драконов.

На рисунках 50 и 51 можно увидеть Фуси и Нюйва с переплетенными хвостами, как их представляли себе китайцы две тысячи лет назад. Как мы убедились, представление о создании земной цивилизации земноводными пришельцами из космоса было весьма популярным в Древнем мире. Если мы взглянем на эти рисунки и на фотографию 31, демонстрирующую Исиду и Сераписа с точно такими же переплетенными хвостами, неизбежно встанет вопрос: заимствование или нет? В принципе, китайцы могли заимствовать подобный мотив — но какие культурные ассоциации их к этому подвигли?

Рис. 50. Два рыбохвостых основателя китайской цивилизации — Фу Си и Цан Цзин. Рельеф на гробнице из эпохи династии Хан (II век до н. э.). Надпись гласит, что эти существа правили миром из морских глубин, были авторами триграмм (символов Книги Перемен) и установили принципы монархии. Фу Си держит в руке плотницкий угольник как символ своего вклада в развитие цивилизации. Обычно хвост Фу Си изображается переплетенным с хвостом его жены Ни Гуа. Между двумя главными фигурами этой сцены изображен земноводный младенец с двумя хвостами вместо ног (подобным образом греки часто изображали юных тритонов). На фото 31 можно видеть римскую статуэтку, изображающую Исиду и Сераписа с такими же переплетенными хвостами. Каким образом этот сюжет оказался в тысячах километров от места своего возникновения?

Рис. 51. Пять земноводных основателей китайской цивилизации, изображенные на стене гробницы из эпохи династии Хан. Источник: Chavannes Е. La Sculpture sur Pierre en Chine — Han. Paris, 1893, Plate 24. Фу Си, самая высокая фигура справа, держит, как обычно, плотницкий угольник, с помощью которого он измерял Землю. Его хвост переплетен с хвостом другого земноводного, возможно — его жены Ни Гуа или же Цан Цзина. В центре пара маленьких земноводных не только переплелась хвостами, но и держится за руки. Справа — пятое земноводное наблюдает за ними. Слева можно видеть еще одно существо с намеком на хвост. На заднем плане изображены волны бушующего моря.

Похоже, что наличие подобных изображений в надежно датированных погребениях династии Хань ставит перед историками достаточно трудную дилемму: либо речь здесь идет о неожиданно широких культурных контактах между Поднебесной и Ближним Востоком, либо о вещах несравненно более странных. В любом случае эта тема заслуживает глубокого внимания со стороны специалистов по китайской истории и мифологии.

Вернемся теперь к преданиям догонов. Как мы знаем, они тоже считают основателями цивилизации земноводных существ, прибывших на Землю из системы Сириуса. На рис. 52 и 54 воспроизведены догонские изображения этих существ, некогда спустившихся с неба в ковчеге. Вращение ковчега при посадке показано на рис. 55. Верховный бог Амма (чье имя, на мой взгляд, произошло от имени египетского бога Амона) послал на Землю земноводных Номмо. Хотя «Номмо» — это скорее коллективное наименование этих существ, догоны нередко используют его и как собственное имя. Они — «Хозяева воды», «Учителя», «Наставники», живущие, как и аннедоты, в воде.[413] На память приходят вавилонский бог Эа и шумерский Энки, также жившие в водных глубинах.

Посадку ковчега догоны описывают исключительно детально. Ковчег, утверждают они, приземлился к северо-востоку от той местности, где догоны жили перед их переселением в страну Манде.[414] В этом направлении лежат Египет и Ближний Восток.

Рис. 52. Догонский рисунок с изображением Номмо.

Приземляясь, ковчег издавал очень своеобразный звук. Номмо «запустил» свое «слово» в четырех направлениях, и оно прозвучало подобно ритмичному эху от ударов камнями о четыре каменные глыбы, находящиеся в небольшой пещере около озера Дебо.[415] По-видимому, догоны пытаются таким образом описать некое оглушительное вибрирующее громыхание. Представьте себе, что вы стоите в крохотной пещерке и у вас над ухом раздается такой грохот. Вряд ли звук при посадке ковчега сильно отличался от гула мощных реактивных моторов.

Визуально же эта посадка выглядела следующим образом: «Ковчег приземлился на сухой земле Лиса, подняв воздушным вихрем тучу пыли».[416] Это событие изображено на рис. 53. «Сила удара разметала землю <…> [и] ковчег заскользил по ней».

Рис. 53. Спуск Номмо с неба. Догонский рисунок.

Рис. 54. Догонское изображение Номмо.

Рис. 55 Вращение ковчега Номмо при посадке. Догонский рисунок.

Рис. 56. Догонское изображение звезды Ие пилу толо. Десять лучей, объединенных в пары, направлены внутрь круга, поскольку звезда еще «не родилась».

В следующем описании подразумевается Номмо, но скорее оно все же имеет отношение к ковчегу: «Он был как пламя, погасшее при соприкосновении с землей. <…> Номмо был «красным как огонь», а когда приземлился, то стал белым».[417] И, конечно, не обходится без примеси фантазии: «Альбинизм — земное свидетельство ожогов, которые Номмо получил при спуске; говорят, что это «след ожога», шрам Номмо».[418]

Судя по всему, догонское выражение «струя крови» описывает то, что мы бы назвали «ракетным выхлопом». Следует учитывать, что космические корабли других цивилизаций, даже значительно более высокоразвитых, чем земная, совершая посадки на планеты, вполне могут использовать ракетный принцип движения. Антигравитация — идея как минимум спорная, и хотя для межзвездных полетов ракеты вряд ли пригодны, перелеты внутри какой-либо планетной системы им вполне под силу. Догоны, кстати говоря, четко различают «ковчег», на котором приземлялись Номмо, и межзвездный корабль, остававшийся на орбите. Последний описывается как некая новая звезда, появляющаяся в небе и уносящая с собой Номмо при их отбытии с нашей планеты. Этого и следовало ожидать. Огромный звездолет должен выглядеть как яркая звезда (заметная, возможно, и в дневное время), а посадочный аппарат мог быть достаточно простым, не слишком отличающимся от наших космических кораблей.

По всей видимости, межзвездный космический корабль, остававшийся на околоземной орбите, сохранился в догонских преданиях в образе Ие пилу толу — «звезды десятой луны». По словам догонов, «когда [ковчег] приземлился, под его тяжестью «кровь» выплеснулась в небо».[419] Похоже, что речь здесь идет о посадке ракетного летательного аппарата. Но при этом «выплеснувшаяся кровь» достигла Ие пилу толу и «придала этой звезде реальность и блеск».[420] На рис. 57 приведены догонские изображения, представляющие три последовательные стадии ее проявления. Отличаются, они, по-видимому, количеством «крови», «выплеснувшейся» из гипотетического корабля. Кроме того, вокруг этой «звезды», по словам догонов, наблюдалось кольцо красноватых лучей, которое «выглядело расширяющимся», но не меняло своих размеров.[421]

Рис. 57. Три стадии появления звезды Ие пилу толо в небе. Догонский рисунок.

В будущем Номмо вернутся на наыху планету. «Небесным знаком воскрешения Номмо» станет именно «звезда десятой луны» — Ие пилу толу. «Эту звезду нелегко увидеть. <…>

Десять лучей, разделенных на пары, направлены внутрь круга, поскольку звезда еще «не родилась»; она символизирует «глаз» воскресшего Номмо и появится на небе, когда приземлится ковчег Номмо».[422] Другими словами, на самом деле Ие пилу толу — не звезда, а некий объект, который можно будет наблюдать при возвращении Номмо и новой посадке ковчега на нашу планету.

Номмо является «наставником вселенной, «отцом» человечества, хранителем его духовных принципов, подателем дождя и хозяином воды».[423] Не все Номмо пришли, однако, на Землю. Один из них, Номмо Ди, или Великий Номмо, остался «в небесах в качестве наместника Аммы».[424] Радуга именуется в его честь «дорогой Номмо».[425] Он — хранитель «духовных принципов всех живых существ на Земле».[426]

Еще одна «разновидность» Номмо — это Номмо Титий-айн, «посланец (или представитель) Номмо Ди. <… > Он [выполняет] великую работу последнего».[427] На Землю прибыли, по-видимому, именно Номмо Титийайн. Подобные существа изображены на рис. 52 и 54.

Третий вид Номмо — О Номмо, или «Номмо пруда». «Его принесут в жертву с целью очищения и преобразования вселенной. <…> Он воскреснет в человеческом облике и спустится на Землю в ковчеге вместе с предками людей <…>, затем он вернет себе свой подлинный облик, будет править из водных глубин и произведет на свет многочисленное потомство».[428]

Четвертый Номмо — это нарушитель вселенского спокойствия Ого. Не дождавшись завершения процесса сотворения вселенной, он «восстал против своего творца, внес в мир беспорядок» и тем самым нарушил планы Аммы. «Впоследствии он станет Бледным Лисом, каковой явится символом его падения».[429] Во многих отношениях Ого напоминает египетского бога Сета.

Имя «Номмо» происходит от корня номо, который на языке догонов значит «заставлять кого-то пить». «Номмо разделил свою плоть среди людей, чтобы накормить их; вот почему говорят, что вселенная «выпила его тело» и люди научились пить. Он также передал людям свои жизненные принципы».[430] Номмо был распят на дереве килена, которое тоже умерло, а затем воскресло.[431]

После того как ковчег приземлился, произошли интересные события, смысл которых становится понятен, если мы вспомним, что внутри ковчега находились земноводные существа. Появилось нечто, описываемое либо как лошадь, либо просто как «четвероногое», и потащило ковчег (за веревки!) в низину.[432] На этой стадии ковчег превратился в «колесницу», влекомую «четвероногим».[433] Затем низина заполнилась водой. «После первого дождя, наполнившего пруд, <…> там оказалось водяное насекомое… оно пыталось укусить Номмо за голову, <…> но не смогло перебраться через борт ковчега».[434]

«Злобному водяному насекомому не удалось, таким образом, причинить посланцу Аммы какой-либо вред. Когда пруд наполнился водой, ковчег всплыл в нем как огромная пирога. <…> Говорится: Великий ковчег прибыл с неба и спустился на Землю. В центре его стоял Номмо, он спустился. Затем он вернулся в воду… С тех пор его называют О Номмо — «Номмо пруда». Из уважения к нему люди не произносят вслух его имени, а называют его дитиги — хозяин воды».[435]

Итак, Номмо Титийайн и О Номмо — это одно и то же существо, но в разные моменты его жизни. В будущем же «его близнец, который спустится позже, вместе с Кузнецом (близнец жертвы…), также преобразится в пруду. У них появится разнообразное потомство, и они всегда будут присутствовать в мужской… пресной воде ручьев, рек, прудов и колодцев, а также и в женской… морской воде».[436]

Представление о пресной воде как «мужской» и о соленой как «женской» характерно и для древневавилонской и шумерской традиций. Апсу (Абзу) был мужским божеством пресной воды, а Тиамат — богиней воды морской. Слова догонов «О Номмо обитает в водах Земли»[437] вполне приложимы и к Эа/Энки, о котором я упоминал выше.

Обратите внимание на изображения четырех разновидностей догонской маски сириги (см. рис. 58). Легко убедиться, что они похожи на ракеты. В книге Гриоля и Ди-терлен детально описаны значения всех этих ромбов и прямоугольников.[438] В целом маски сириги символизируют спуск и посадку ковчега.[439] Спуск символизируется ромбами, а удар при посадке — прямоугольниками.[440] Догоны говорят: «Когда ковчег спускался, у пространства было четыре угла, а когда он опустился на Землю, у пространства стало четыре стороны».[441] В то же время маска сириги представляет собой «дом с этажами… <…> [и] изображает сам ковчег, а равно и его спуск с неба».[442] Не исключено поэтому, что догоны действительно пытались зарисовать ракетный корабль.

Рис. 58. Догонские маски сириги.

По мнению догонов, «По толо (Сириус В) и Сириус некогда находились там, где сейчас находится Солнце».[443] Неплохое описание визита пришельцев из системы Сириуса в нашу планетную систему! Попытаемся же проделать обратный путь и мысленно побывать там, где на небосводе сияют Сириус А и его спутник — белый карлик, а наше Солнце — всего лишь одна из множества звезд. Перенесемся на планету земноводных.

Каковы параметры Сириуса А и Сириуса В? Мы знаем, что они вращаются около общего центра масс — или, если не углубляться в детали, что Сириус В движется вокруг Сириуса А по эллиптической орбите. Масса большого и яркого Сириуса А в 2,5 раза превышает массу Солнца, а масса Сириуса В составляет примерно 1,053 от нее. Если бы Сириус В был нормальной звездой, а не белым карликом, то на ночном небе Земли он выглядел бы как довольно яркая звезда второй звездной величины.

Так или иначе, сегодня Сириус А в 10 000 раз ярче Сириуса В. По своей светимости центральная звезда системы Сириуса превосходит Солнце в 35,5 раза, а по температур е — в 1,7 раза. Находиться слишком близко к нему было бы опасно для жизни. Обитаемые планеты в системе Сириуса должны, таким образом, располагаться существенно дальше от Сириуса А, чем Земля — от Солнца. Поскольку же диаметр Сириуса А лишь в полтора раза превышает диаметр Солнца, то видимый размер этого светила, наблюдаемого с планеты амфибий, был бы меньше, чем видимый размер Солнца с Земли. Тем не менее яркость его была бы очень велика, а поток радиации (видимой и невидимой) — огромным. Что ж, это еще одно основание спрятаться под воду!

Вероятно, средняя температура на этой планете существенно превышала бы среднюю температуру на Земле. В таком случае ее атмосфера была бы густо насыщена водяными парами, и со стороны она выглядела бы подобно Венере (хотя на Венере водяных паров очень мало). Температурные условия заставили бы разумных обитателей планеты развиваться в водной среде, даже не пытаясь выбраться на сушу. Тем не менее они могли бы освоить поверхность океана — и даже, по всей видимости, вынуждены были бы это сделать. Рыбы вряд ли в состоянии развить достаточно сложный мозг и все прочее, что необходимо для создания цивилизации. Поэтому наши «земноводные» в биологическом отношении, скорее всего, относились бы к классу морских млекопитающих. Они могли бы заселить болота и развить своеобразную культуру, использующую, например, тростник как строительный материал. (Конечно, эту стадию развития они прошли много тысячелетий назад.) Очень может быть, что ранний этап истории этих «земноводных», о котором они вспоминают с некоторой ностальгией как о «добром старом времени», в известной мере напоминал образ жизни «болотных арабов».[444] Этот народ населяет южные районы Ирака — болотистые низовья Тигра и Евфрата, поблизости от которых (не удержусь от напоминания!) проводили большую часть своего времени Оаннес и его собратья.

Тростник как строительный материал имел в вавилонской и шумерской традициях глубокое религиозное значение. В тексте «Эпоса о Гильгамеше» можно найти не вполне понятное место, где бог Энки (Эа), желая уберечь человечество от Великого потопа, предостерегает Зиусудру (шумерского Ноя) следующими странными словами:

«Слышны стали сквозь стены тростниковой хижины
Зиусудры такие слова: Хижина тростниковая, хижина тростниковая!
Стены хижины, о, стены хижины! Внемли мне, о, тростниковая хижина!
Думайте, о, стены хижины! О ты, человек из Шуруппака (город, где жил Зиусудра),
О, сын Убара-Туту, сровняй с землей хижину свою, построй ладью [тростниковую]!
Оставь добро свое, жизнь спасай. Брось накопленное, душу спаси!
И возьми в ладью свою семена всех живых существ!»[445]

Похоже, что шумеры и вавилоняне с некоторой тоской вспоминали о том воображаемом времени, когда владыки мира жили в простых тростниковых хижинах. Можно себе представить, как жители океанической планеты рассуждают о «добрых старых временах», когда все Номмо были равны и даже самые влиятельные земноводные жили в тех же условиях, что и весь плавающий народ.

Если бы вы были одним из этих существ, вы были бы похожи на нечто вроде дельфина с руками. Помимо рта, у вас было бы дыхало. Вы могли бы надолго задерживать дыхание, а получая возможность вдохнуть, вы бы делали это очень быстро и довольно шумно. Дыхало, вероятно, состояло бы из двух узких щелей, размещенных прямо под ключицами. Догоны, к примеру, полагают, что Номмо дышали именно через ключицы.[446]

Вы не могли бы находиться вне водной среды сколько-нибудь длительное время. Если бы вы позволили вашей коже высохнуть — это означало бы для вас немедленную и мучительную смерть, более тяжкую, чем гибель человека от солнечных ожогов. Поскольку вам нередко приходилось бы выныривать на поверхность, верхняя часть вашего тела заметно отличалась бы от нижней.

Фольклорный образ русалки вполне соответствует сказанному. Нижняя половина тела «разумного земноводного» неизбежно будет рыбоподобной, а верхняя будет снабжена руками, способными к различным тонким операциям. Кожа на верхней половине туловища в известной мере приспособилась бы к лучам Сириуса А и напоминала бы кожу наземных млекопитающих. Голова вряд ли сохранила бы обтекаемую форму, характерную для морских животных, а туловище могло бы иметь шерстистый покров — такой, как у наших моржей.

Ваши зубы заметно уступали бы по размерам и остроте зубам акулы: разум возник бы, скорее всего, у более мирного биологического вида, питающегося мелкой рыбешкой. Поскольку ваши предки жили и охотились стаями, вы бы также вели общественный образ жизни (примерно как земные дельфины). Нагота была бы, вероятно, естественна для вашего народа. Перенаселение вашей планете вряд ли грозило бы, поскольку большая ее часть покрыта водой, а в воде места для жизни хватает всем. На Земле, к примеру, численность дельфинов, по имеющимся оценкам, в два раза превышает численность людей, но особого перенаселения в океанах не наблюдается.

Вам и вашим сородичам люди были бы отвратительны. Их грубые волосы, сухая кожа, суставчатые конечности — все это вызывало бы у вас тошноту. Человеческий пот накапливается на теле, а ваши выделения моментально смываются водой. Как морское млекопитающее, вы обладали бы очень развитыми органами обоняния и особенно вкуса. По «вкусу» воды вы были бы способны судить о том, что происходит на огромных расстояниях от вас; обоняние также позволяло бы вам хорошо ориентироваться в подводном сумраке. Туалетная комната, как известно, является неотъемлемой частью человеческого жилища. Земноводное, чьи продукты жизнедеятельности почти моментально растворяются в воде, вряд ли сочтет подобное помещение необходимым. Да и как можно изо дня в день выдерживать подобные запахи?!

Одно из самых неприятных для вас зрелищ — идущий человек. Когда люди стоят, держа ноги вместе, то выглядят почти нормально. Но внезапно их тела до половины «расщепляются» и они трогаются с места! Бр-р! Вам начинает мерещиться, что и вы могли бы передвигаться подобным образом, словно какой-то земноводный калека. С другой стороны, ловкость, которую люди проявляют на суше, восхищает вас. Они ведь в состоянии даже карабкаться по скалам и взбираться на деревья! Это, бесспорно, впечатляет. Люди способны передвигаться с большой скоростью (это у них называется «бегом»), а порой даже могут перепрыгивать через не слишком большие препятствия! Скорость их перемещения по суше, правда, меньше, чем ваша — в воде, но тоже неплоха. Наблюдать за людьми довольно сложно: ваше зрение рассчитано преимущественно на водную среду.[447] Человек, с его сухой кожей, для вас зачастую смешивается с окружающим его фоном. Когда он движется, вам легко зафиксировать этот факт, но, когда стоит неподвижно на более или менее темном фоне, вы его просто не видите. Подобно носорогу, вы во многом полагаетесь на свои органы обоняния и именно поэтому сильно зависите от направления ветра. В общем, без очков или других технических приспособлений на суше вы довольно беспомощны.

Рис. 59. Номмо дышит через отверстия в ключицах — таких, как изображенное на этом догонском рисунке.

С другой стороны, вы обладаете удивительными математическими способностями. Ваши предки смогли составить правильное представление об устройстве мира, не прибегая к прямым астрономическим наблюдениям. Ваш мозг хорошо приспособлен к построению сложнейших логических моделей и математических абстракций. Для вас они — нечто реальное. В вашей культуре, к примеру, совершенно естественным образом возникло представление о невидимых и неощутимых полях. Этому способствовала сама окружающая среда, в которой проходит ваша жизнь: вы скорее обоняете и «вкушаете» ее, чем видите. Возможно, и ваши телепатические способности несравненно выше, чем у людей.

Полярные шапки на вашей планете отсутствуют, ибо ее согревает излучение трех солнц. Большую часть ее поверхности покрывает океан (на Земле значительная часть воды «заперта» в полярных шапках).

Невесомость, сопровождающая космические полеты, не является для вас помехой: вы всю свою жизнь и так проводите в состоянии, близком к невесомости. (Земные космонавты, как известно, отрабатывают под водой технические операции, которые они планируют осуществить в открытом космосе.) Ваша система кровообращения построена в этом смысле куда удачнее человеческой, и обитаемые искусственные спутники, запускаемые с вашей планеты, представляют собой огромные резервуары с водой. Обеспечить хорошие условия существования в воде легче, чем на суше. Ваши потребности скромны, а образ жизни более чем прост. Вам не нужны ни кухонные плиты, ни специальным образом приготовленная пища. «Сельское хозяйство» ограничивается разведением деликатесных видов рыб. Поохотиться, чтобы раздобыть себе обед — прекрасное развлечение, в котором участвует вся семья.

В 1989 году в биологии дельфинов было сделано крайне интересное открытие, имеющее, на мой взгляд, прямое отношение к загадке Сириуса и к Номмо. Сотрудница Группы по изучению экологии и размножения млекопитающих Кембриджского университета д-р Маргарет Клиновски и Дэвид Гудсон, работавший в Гидролокационной исследовательской группе Университета Лафборо, заявили, что существующие представления об устройстве гидролокационного органа дельфинов совершенно ошибочны. Оказывается, приемником гидролокационных сигналов служат зубы дельфинов, а вовсе не нижняя челюсть, как считалось раньше. В сообщении ученых говорилось:

«Находясь в воде, дельфины постоянно лоцируют окружающую среду с помощью ультразвуковых импульсов.

До недавнего времени считалось, что отраженные сигналы воспринимаются нижней челюстью и затем поступают в уши дельфинов.

Оказалось, однако, что приемниками ультразвуковых сигналов служат зубы. Далее через зубные нервы эти сигналы поступают прямо в продолговатый мозг.

«Этот результат исключительно важен, — заявила д-р Клиновски. — Он позволяет понять, почему гидролокационный механизм дельфинов имеет такие высокие характеристики».

Вместо одного — хотя бы и чувствительного — уха дельфины используют массив из двадцати отдельных приемников. Д-р Клиновски отмечает, что зубы дельфинов пронизаны сетью из радиально расположенных мельчайших каналов. Специалисты полагают, что именно эти каналы воспринимают изменение давления при поступлении ультразвукового эха».[448]

Теперь становится понятным, почему в преданиях о земноводных пришельцах с Сириуса зубы играют столь важную роль. Изображение зуба, как мы знаем, служило иероглифическим знаком богини Сотис. «Зубы дракона» фигурируют во многих легендах, имеющих отношение к загадке Сириуса. На фото 23 читатель может видеть шумерскую цилиндрическую печать, на которой зубы дракона высеиваются в почву. Миф об аргонавтах пестрит упоминаниями о все тех же «зубах дракона». Не так уж сложно представить себе, что под «драконами» в данном случае подразумеваются земноводные существа. Теперь мы наконец-то можем догадываться, в чем смысл постоянных упоминаний. Вполне возможно, что зубы земноводных пришельцев с Сириуса были устроены примерно так же, как зубы земных дельфинов.[449]

Существует, кстати, и еще одно земноводное, зубы которого отличаются большим своеобразием. Это дюгонь. Читатели много раз задавали мне вопрос, почему я в своей книге ничего не сказал о дюгонях — одних из самых своеобразных обитателей земных морей. Знают ли о них догоны? Какая связь существует между дюгонями и земноводным божеством Дагоном? Откровенно говоря, о существовании дюгоней я просто не подозревал. Боюсь, что о них вообще мало кто слышал. На рис. 60 можно увидеть изображение этого животного. Дюгонь немного меньше ламантина (морской коровы), и хвост у него практически такой же, как у догонского Номмо! (Считается, правда, что образ Номмо возник по аналогии с сомом, обитающим в водах Нигера, — но хвост соответствует скорее дюгоньему.) Именно дюгоней моряки иногда принимали за русалок. Во время войны в Заливе в газетах появились сообщения о том, что стекающая в Персидский залив нефть из взорванных скважин угрожает популяции дюгоней. Только после этого я сообразил, что Персидский залив — это ведь побережье Древнего Шумера!

Рис. 60. Старая гравюра, изображающая дюгоня (Halicore Dugong). Хотя дюгонь и напоминает кита, на самом деле это водное млекопитающее, относящееся к группе «толстокожих» (другие представители этой группы — слоны и носороги). Не исключено, что название этого животного восходит к имени западносемитского бога Дагона. Интересно, что Берос писал об Оаннесе, или Дагоне, как о «слизистом» существе. Кожа дюгоня почти лишена шерстяного покрова и покрыта слоем жира. Дюгонь предпочитает мелководье, где он может питаться богатой субъаквальной растительностью. Анатомически дюгонь устроен довольно своеобразно; в частности, у него двойное сердце. Дюгони в высшей степени моногамны. Малайцы традиционно охотятся на дюгоней ради мяса и неоднократно наблюдали, как подруги убитых дюгоней следовали за лодками на большие расстояния, порой и сами становясь жертвами гарпунеров. (Не могу не вспомнить о фантастической преданности, проявленной Исидой к своему погибшему мужу Осирису!)

Многие читатели спрашивают меня — нет ли какой-то связи между доганами, дюгонем и богом Дагоном? В точности сказать, конечно, трудно, но возможно, что главный догонский бог Амма — не кто иной, как древнеегипетский Аммон (или Амон), которому поклонялись, в частности, в оазисе Сива. Дагону поклонялись в тот же исторический период, что и Амону, хотя и в другом регионе. Так что догоны, Дагон и дюгонь действительно могут быть связаны между собой. Чего только не случалось на нашей планете в далеком прошлом!

Впрочем, самая большая популяция этих животных обитает не в Персидском заливе, а в районе Большого Барьерного рифа. Вот отрывок из газетной заметки 1990 года о «русалках», резвящихся в этих водах: «К сожалению, шансы на выживание этого вида не слишком велики. Продолжительность жизни дюгоня — до семидесяти лет, но самка приносит только одного детеныша раз в пять лет, причем беременность длится целый год, и еще полтора года самка кормит этого детеныша».[450]

Зубы дюгоня по-настоящему интересны. Статья в журнале «Байолоджикал Консервейшн», вышедшая из печати в 1975 году, к сожалению, попала мне на глаза лишь после выхода из печати первого издания «Мистерии Сириуса». Вот что в ней сообщалось:

«Одна из особенностей дюгоня заключается в том, что его зубы либо полностью стираются от употребления, либо погружаются в челюсть, а передние резцы вообще растут внутрь челюсти. Изучив их, можно с достаточной точностью определить возраст дюгоня, хотя и здесь есть свои сложности. Д-р Митчелл изучила семьдесят пять догоньих зубов, насчитав разное количество костных слоев — от нуля у самого маленького экземпляра до пятидесяти семи с половиной у самого крупного. Поскольку пока остается неясным, отлагается ли ежегодно только один слой или, возможно, два, — можно лишь утверждать, что продолжительность жизни дюгоней составляет либо около шестидесяти лет, либо немногим более тридцати».[451]

Похоже, что зубы морских млекопитающих и в самом деле таят в себе немало загадок. Аналогичным образом, зубы Номмо могли служить не только для жевания, но и быть приемниками ультразвуковых сигналов, устроенными столь же своеобразно, как зубы дюгоней. Если это так, нет ничего странного в том, что наши предки уделили им такое внимание.

Еще одно водное млекопитающее, заслуживающее упоминания, — это морская выдра, животное исключительно умное и даже использующее орудия труда, причем не от случая к случаю, а достаточно регулярно. Желая расколоть раковину моллюска, морская выдра использует для этого твердые предметы. Раньше считалось, что использование орудий труда — исключительная прерогатива человека, свидетельствующая о его интеллекте и отличающая его от прочих живых существ. Затем оказалось, что обезьяны и некоторые виды птиц время от времени прибегают к помощи палок и камней. Но оказывается, что морская выдра достаточно умна, чтобы делать это регулярно. Судя по всему, киты и дельфины — не единственные интеллектуалы моря: морская выдра вполне может составить им компанию. В общем, похоже, что разумная жизнь вовсе не обязана развиваться исключительно на суше. Вернемся, однако, к Номмо…

Расу разумных земноводных с Сириуса необходимо как-то назвать, и, на мой взгляд, лучшим вариантом такого названия является используемый догонами термин «Наставники». «Учитель» звучит слишком высокопарно, а «Хозяин воды» — слишком длинно. И, конечно, вряд ли разумно пользоваться эвфемизмом аннедоты, понимая его смысл. Более общим и нейтральным названием было бы, по-видимому, «сириусцы». Если нам удастся когда-либо снова установить контакт с этими существами, подобный термин, я думаю, пригодится в «дипломатических отношениях» с ними. Их искусство, наука и техника также будут называться «сириусными». Что же касается их религии, то этот вопрос более деликатен. Если мы назовем ее «сириусной религией», то это будет значить, что земляне рассматривают ее лишь как форму инопланетного суеверия. Конечно, культура и техника (а в известной мере и наука) — явления достаточно локальные. Но наиболее общие — экзистенциальные — вопросы человеческого существования и устройства Вселенной, в которой мы все живем, потому и называются общими, что не могут быть сведены к представлениям отдельно взятых людей, народов и даже цивилизаций. Можно ли говорить о «сириусном» Боге? Что такое «еврейский», «христианский» или «мусульманский» Бог? Никто не усомнится в том, что контакт с внеземлянами самым существенным образом отразится на наиболее глубоких — религиозных и философских — концепциях земной цивилизации. Но именно эти основания (или, если хотите, предрассудки) нашей духовной жизни наиболее хрупки. Шок от контакта может смести их полностью, и тогда обрушится все здание человеческой культуры. Чтобы обезопасить себя от такого развития событий, мы должны быть к нему готовы.

Вряд ли кто-то будет спорить, если я скажу, что догонская мифология содержит явные следы влияний христианства и древних средиземноморских религий. Жертвоприношение О Номмо очень похоже на расчленение тела Осириса: тело Номмо было разделено на двадцать две части, по числу догонских родов (бину). Исключительно важным, на мой взгляд, является то обстоятельство, что догоны поклоняются «верховному богу Амме (имя которого, на мой взгляд, происходит от имени египетского бога Амона. — Р. Т.), творцу вселенной». Не забудем и о том бесспорном факте, что догонский Спаситель прибыл на землю с Сириуса, был здесь распят и воскрес. Считается, что различные «кланы» догонов владеют различными частями его тела.

Контакт с внеземными цивилизациями неизбежно потребует от нас отказа от узких религиозных представлений в пользу более широкой — подлинно космической — точки зрения. Мне бы хотелось привести здесь замечательные слова Мориса Артура Понсонби Вуда, бывшего епископа Норвича, произнесенные им в палате лордов:

«Я верю, что явление Христа не укладывается в земные рамки, но принадлежит всей Галактике. Сколь бы далеко ни устремились мы в нашем космическом странствии, нет такой точки во Вселенной, где Бог перестал бы о нас заботиться».[452]

Мне представляется, что догоны являются потомками древнеегипетских религиозных фундаменталистов, которым пришлось бежать из страны под давлением своих противников, решивших осовременить основы египетской религии (либо спасаясь от завоевавших страну «язычников»). В этом отношении догоны напоминают евреев, сохранивших догматы своей религии среди чуждых иудаизму народов и готовых терпеть погромы и преследования, лишь бы не изменить вере предков. Раньше я полагал, что догоны, несмотря на наличие элементов древнеегипетской традиции в их верованиях, являются потомками минийских греков. Но не забудем, что религия догонов — монотеизм.

Научные и культурные достижения внеземных цивилизаций могут быть успешно ассимилированы земным человечеством только в том случае, если мы научимся бороться с присущими нам недостатками и предрассудками. Мы живем сейчас в эпоху расцвета религиозного экстремизма и фанатизма. Нетерпимость порой достигает совершенно фантастического уровня. Правительство талибов в Афганистане запретило музыку — но канарейки не послушались и продолжали петь. Канареек передушили.

И кое-кто еще пытается находить подобие оправдания подобному безумию! Могут ли нормальные люди этому противостоять? Фанатики всегда были склонны к преступлениям против человечности; они не колебались, совершая массовые убийства невинных людей. Ибо для любого религиозного фанатика неверующий представляет собой лишь потенциальную жертву. На протяжении всей истории земной цивилизации воинствующая нетерпимость правила свой безумный бал. Мне трудно представить себе, как в подобных условиях можем мы рассчитывать на открытый визит инопланетян. Но предположим, они все же появятся здесь. Неужели нам не будет стыдно за всю грязь, которую космические пришельцы увидят в нашем с вами доме?

Что же касается религиозных фундаменталистов, я хочу привести здесь замечательные слова южноафриканского архиепископа Десмонда Туту:

«Сомнение представляет собой необходимое условие человеческого существования и необходимое условие прогресса. Оно лежит в основе христианства. Даже Христос на кресте испытывал мучительные сомнения». Фундаменталисты пытаются завлечь нас ложным чувством уверенности в правильности своих узких формул — но мы оставляем за собой свободу сомневаться.

К одному из первых изданий «Мистерии Сириуса» я написал предисловие, часть которого мне хочется здесь привести:

«Что произойдет, когда радиоастрономы наконец-то примут послание с Сириуса или откуда-то еще? В тот же день все большие радиотелескопы будут взяты под охрану специальными воинскими частями. Пока еще мало кто сознает, что место, где будет осуществляться контакт с внеземной цивилизацией, и в самом деле будет нуждаться в серьезной охране. Возможно, будет проще запустить радиотелескоп на околоземную орбиту или установить его на поверхности Луны, чем обеспечить ему по-настоящему надежную защиту.

Страсти наверняка выплеснутся за все поставленные ограждения. Сегодня, когда вопрос о существовании внеземной жизни рассматривается преимущественно на научных конференциях, он еще не является по-настоящему животрепещущим — но что будет завтра? Не перейдет ли эта проблема из области чисто познавательных проблем в область проблем экзистенциальных? И если под угрозой окажется само существование человечества как биологического вид а — в чем мы должны будем искать выход из положения? В устаревших концепциях, питающих ужас перед неизвестным, — или в нашем умении отвечать на вызов времени? Какими мы предстанем перед галактическим сообществом — хитрыми и пронырливыми существами, пытающимися отхватить кусок от галактического пирога, или людьми, способными и желающими научить чему-то полезному наших соседей по Галактике?

Думать об этом после получения послания от внеземной цивилизации будет поздно — вернуться назад мы уже не сможем, как не может взрослый человек стать ребенком. Уже сегодня мы находимся в опасной близости к этому историческому моменту. Можно подобрать самые разные метафоры, чтобы охарактеризовать его, — «выход из предыстории», «новое рождение» или даже «изгнание из рая», если под «раем» подразумевать сравнительно спокойное существование на затерянной в пространстве крохотной планете. Суть дела от этого не изменится: впереди нас ожидает едва ли не самый опасный поворот на историческом пути человечества.

Не следует думать, что рассуждения о цивилизации амфибий — всего лишь праздные домыслы и нам достаточно сидеть и ждать, пока снова не приземлится корабль пришельцев. Если шансы на такой контакт достаточно велики (а это, по-видимому, все же так), необходимо представлять себе, с кем мы встретимся — хотя бы для того, чтобы не слишком удивиться их внешнему виду. Карл Саган был абсолютно прав, говоря, что «такие древние предания, как легенда об Оаннесе… заслуживают… глубокого анализа».[453] Подобный анализ должен проводиться в крупных научно-исследовательских институтах, под эгидой правительств ведущих мировых держав, в рамках серьезных государственных программ. Ресурсы государств щедро расходуются на такие цели, как защита от возможного ядерного или химического нападения; не менее важно заранее предусмотреть защиту от отрицательных последствий неожиданного контакта с внеземной цивилизацией. Независимо от того, насколько осторожно осуществит она этот контакт, мы должны быть к нему готовы. Осмелюсь предположить, что уже сегодня за нами наблюдают жители системы Сириуса, ожидая, когда же земляне достигнут такого уровня развития, при котором прямой контакт станет безопасным для обеих сторон. Иными словами, осуществление контакта с ВЦ зависит прежде всего от нас самих.

Любопытно, какова будет реакция сириусцев, когда (лет через десять после выхода из печати этой книги — быстрее света никакие сигналы достичь Сириуса не могут) они получат сообщение от своего кибернетического зонда, ведущего наблюдения за Землей, что в одной из перехваченных телепередач упоминается книга, в которой идет речь о разумных земноводных из системы Сириуса? Не воспримут ли они это как своеобразный намек — пора? Если то, о чем я здесь пишу, истинно, то не запустил ли я тем самым некий космический механизм, ведущий к восстановлению контакта между нами?

Надеюсь, кстати говоря, что идея о возможности существования разумных земноводных не покажется абсурдной серьезным ученым. Роджер Мак-Гоуэн и Фредерик Ордуэй еще в 1966 году писали в своей книге «Разумная жизнь во Вселенной»:

«Об универсальных физических характеристиках жизни известно не так уж много. <…> Живые организмы, особенно их более развитые формы, обычно невелики по размерам и высокомобильны. <…> Человек, будучи наземным животным, склонен представлять и всех прочих носителей; разума в том же самом облике, забывая, что разнообразие жизни в океане не меньше, чем на суше. Существенно также, что и сама жизнь возникла, по-видимому, в океане. Водная среда представляет самые широкие возможности для межвидовой конкуренции, которая и является двигателем эволюции.

Кроме того, живые существа, обитающие в океане, могут заметно превышать наземных животных по своим размерам. Большие же объемы мозга предполагают и больший потенциал разума.

Учитывая все эти обстоятельства, трудно удержаться от предположения, что на внесолнечных планетах жизнь существует в основном в океанах. <…> Плавники, идеальные для плавания, плохо приспособлены для изготовления орудий — что, по-видимому, затрудняет развитие разума. Однако некоторые виды морской фауны обладают конечностями, вполне подходящими для орудийных манипуляций. Тот же осьминог, вероятно, мог бы в процессе эволюции развить подобные способности. <… > Однако разумность китов и дельфинов заставляет задуматься — а действительно ли необходимы конечности, способные владеть орудиями труда, для возникновения общества? И это делает трудноразрешимым вопрос о том, предпочитает ли внеземная разумная жизнь море или сушу. <…> Можно заключить, что разумные существа иных миров не будут слишком, отличаться по своему облику от человека. Минимальный их рост может составлять примерно половину среднего человеческого роста, а максимальный — превышать его в несколько раз. В большинстве случаев у этих существ будут две ноги и две руки с ладонями и пальцами. Возможны, впрочем, и «кентавроподобные» виды — с четырьмя ногами и двумя руками, а также слоноподобные — с четырьмя ногами и одной рукой или хоботом. Еще один допустимый вариант — морские животные, имеющие, наряду с плавниками, также две короткие руки с перепонками между пальцами».[454]

В заключение я хотел бы сделать еще одно, достаточно важное замечание. Предположим, что сказанное в этой книге отвечает реальности. Согласимся со всеми нашими допущениями — в частности, и с тем, что в системе Сириуса действительно существует высокоразвитая цивилизация. В таком случае за нами, конечно, наблюдают и точно знают, на каком уровне развития мы сейчас находимся. Они принимают наши радио- и телепередачи. Они знают, что человек уже побывал на Луне. Предположим, что они желают нам только добра. Предположим также, что однажды они захотят вступить с нами в контакт когда решат, что мы к этому уже готовы, или же когда мы сами изучим систему Сириуса и найдем доказательства их существования.

Сделаем все перечисленные допущения — но, когда наступит этот день (или когда какая-то другая ВЦ даст нам о себе знать), мы должны будем помнить об одной важной вещи, а именно о том, что, при всех достижениях их цивилизация, они — не более чем смертные существа, живущие в загадочной (и для них тоже!) Вселенной. Ответов на все вопросы не знает (и не может знать) никакая отдельно взятая цивилизация, сколь бы высокого уровня развития она ни достигла. Вполне возможно, что мы знаем что-то, что неизвестно им, и обладаем какими-то способностями, для них невероятными. В нас наверняка есть нечто, делающее земную цивилизацию ценной и уникальной, даже независимо от того уровня развития, на котором она в данный момент находится. Не следует видеть в себе объект для космической благотворительности. Мы — люди, и, несмотря на все наши ошибки, в нас есть многое, что заслуживает уважения. В нашей истории появлялись — и еще появятся — действительно выдающиеся личности. Независимо от того, какая реальность лежит за вратами смерти — небытие, новое воплощение, рай и ад или что-то совсем неведомое, — наш род продолжает существовать. Рождаются новые люди, и среди них — по-настоящему великие. Мы в состоянии отвечать на вызовы судьбы и истории, демонстрируя храбрость и поразительное присутствие духа. Перед любой космической цивилизацией расстилается океан неведомого. Не забудем о великом принципе иерархии и о том, что каждое новое открытие расширяет и область непознанного. Даже если кому-то удастся нас подчинить, найдутся другие — кто нас освободит. Вселенная конечна, но безгранична. В одной только нашей Галактике существует, по всей вероятности, от десяти до ста миллионов обитаемых миров. Всегда найдутся цивилизации, с которыми нам только предстоит вступить в контакт. Перед нами — пещера Али-Бабы размерами с целую Вселенную!

Примечания:

3

Temple Robert К. G. A Response to an Appeal from W. H. McCrea Concerning Sirius. The Observatory, 1975, Vol. 95, No. 52.

4

Smith R. C. The Book of Job, and Stellar Dynamics. The Observatory Centenary Celebration Issue. Vol. 97, No. 1020, October 1977.

37

Eddington, Sir Arthur. New Pathways in Science: Messenger Lectures 1934- Cambridge University Press, 1935, pp. 237, 242.

38

Ibid, pp. 232, 243.

39

Temple Robert K. G. The Genius of China [also: China: Land of Discovery and Invention]. Simon and Schuster, London and New York, 1986, pp. 209–213,

40

Macrobius. Commentary on the Dream ofScipio. Book II, Chapter 1, Section 22; translated by William Harris Stahl. Columbia University Press, New York, 1952, p. 189

41

Ibid, footnote 30.

42

Dufeu A. Decouverte de I'Age et de la Veritable Destination des Quatres Pyramides de Gizeb. Principalement de la Grande Pyramids. Paris, 1873- «Bonwick, James. Pyramid Pacts and Fancies. London: Kegan Paul, 1877, pp. 168–169.

43

Бывает небесполезно и сегодня применить этот якобы «устаревший» подход. К примеру, в 1971 или 1972 г. я обратил внимание на то, что диаметр Земли превышает диаметр Венеры на 0,0294, а диаметр Меркурия — в 2,94 раза.

Эти числа отличаются, по сути дела, только масштабным коэффициентом — 100. Это не может быть простым совпадением. На мой взгляд, Солнечная система — это единый организм, а три ближайшие к Солнцу планеты — Земля, Венера и Меркурий — представляют собой его внутренние органы. Их размеры вовсе не произвольны. Точно так же, как в астрономии естественной (хотя и выбранной просто из соображений удобства) единицей измерения расстояний в Солнечной системе служит астрономическая единица (а. е.) — среднее расстояние от Земли до Солнца, здесь перед нами появляется другая, значительно более фундаментальная величина — диаметр Земли. Он связывает между собой диаметры Венеры и Меркурия, демонстрируя наличие гармонического резонанса между тремя планетами.

С учетом определенных цифровых коэффициентов размеры Меркурия, Венеры и Земли оказываются вовсе не случайными. Любая теория образования планетной системы обязательно должна учитывать числовые соотношения между ними. Пока вам неизвестно фундаментальное число, лежащее в основе этих соотношений, они остаются скрытыми, а размеры планет кажутся чисто случайным набором цифр. Но как только вы понимаете, что таким числом является 294, зависимость между размерами этих трех небесных тел сразу бросается в глаза.

Разумеется, я не сразу догадался о значении числа 294. Понадобилось провести довольно глубокое исследование. Безусловно, должны существовать и другие подобные соотношения между различными параметрами планет нашей Солнечной системы. Все они подтверждают наличие скрытой структуры там, где еще недавно удавалось разглядеть лишь хаотический набор цифр.

44

Temple Robert К. G. Strange Things. Sphere Books, London, 1983, pp. 81–133- Предположение Харрисона поддержали и другие астрономы — Е. Л. Райт из Массачусетского Технологического института, X. Ф. Хейнрихс, Р. Ф. А. Стеллер, Серж Пино и Дэниел Уилкинс. По их мнению, такая звезда должна обладать массой не менее трети массы Солнца и находиться на расстоянии около одного светового года. Скорее всего, речь должна идти либо о нейтронной звезде, либо о небольшой «черной дыре».

Идея о существовании подобного небесного тела на дальних границах Солнечной системы возникла после того, как Е. Р. Харрисон обнаружил, что центр массы нашей планетной системы смещается по направлению к галактическому центру и влияет на движение шести пульсаров, находящихся в этом районе. Известной массы Солнечной системы для этого совершенно недостаточно. Похоже, что мы живем в двойной звездной системе, совершенно о том не подозревая.

45

См, напр.: Prigogine Ilya and Nicolis Gregoire. Exploring Complexity. W. H. Freeman, New York, 1989, p. 13- Лет двадцать назад я пытался заключить договор на книгу по этой тематике — но, увы, безуспешно.

373

Читатель может задаться вопросом, нет ли связи между названием народа догонов, с одной стороны, и словами «Дагон» и «Одакон» — с другой. Утверждать это с уверенностью я бы не решился, но и отрицать — тоже.

374

11 Термин «земноводные» используется здесь метафорически, а не буквально, поскольку, как легко убедиться, речь идет скорее о (водных) млекопитающих.

375

Gory I. P. The Ancient Fragments. London, 1828.

376

Shklovskii I. S., Sagan C. Intelligent Life in the Universe. N. Y.: Delta Books, 1966.

377

См., напр.: Young A. M., Muses C. (eds.) Consciousness and Reality. N. Y.: Outerbridge & Lazard, 1972, p. 351.

378

Томас Стэнли в его «Истории халдейской философии» (Stanley Т. The History of the Chaldaick Philosophy. L, 1662) сообщает о семье Бероса кое-что интересное: «Дочь этого Бероса, по словам Юстина Мартира, была вавилонской сивиллой и пророчествовала в Кумах». На стр. 1 °Стэнли характеризует Бероса как человека, «впервые принесшего халдейские знания в Грецию».

379

Isis and Osiris. Loeb edition, p. 149

380

Hesiod. The Theogony. 233

381

Diodorus Siculus. The Library ofHystory. Book I, 28.6.

382

Apollodorus, III, 14, 1; Hyginus, 164.

383

Diodorus Siculus, op. cit. Book 1. 29

384

Hesiod, op. cit., p. 263.

385

Plutarch. Isis and Osiris. 368E.

386

Daremberg-Saglio, op. cit.

387

Monier-Williams, Sir Monier. A Sanskrit-English Dictionary. Oxford, 1899, p. 461.

388

Ibid.

389

Temple R. K. G. He Who Saw Everything: A Verse Translation of the Epic ofGilgamesh. L: Rider, 1991, pp. 93–95.

390

Hesiod, op. cit., 930.

391

Daremberg-Saglio, op. cit.

392

Ibid.

393

Ibid.

394

Hesiod, op. cit, 205–326.

395

Plurarch, op. cit., 373c, 356a. Плутарх называет Гора Старшего «Аруэрисом» и отождествляет с греческим богом Аполлоном. По его словам, Исида и Осирис зачали его, еще когда находились вдвоем в утробе своей матери.

396

Legge J. The YiKing. Oxford, 1882, p. 11.

397

Это цитата из начала второй главы второй части Большого дополнения. Перевод опубликован в монументальном труде Джозефа Нидхема «Наука и цивилизация в Китае».

398

Legge, op. cit, 14.

399

Needham J. Science and Civilisation in China. Vol. III. Cambridge, 1959, p. 22.

400

Ibid, p. 213.

401

Ibid, p. 212.

402

Allen H. (trans.) Ssuma Ch'ien's Historical Record. — /. of the Royal Asiatic Society. London, April 1894 — July 1895, pp. 269–274.

403

Bodde D, Myths of Ancient China. — Kramer S. (Ed.) Mythologies of the Ancient World. N. Y.: Anchor Books, 1961, p. 388.

404

Ibid, p. 398.

405

Ibid, pp. 399–400.

406

Dyson V. Forgotten Tales of Ancient China. Shanghai, 1927, p. 286.

407

Hopkins L. C. Dragon and Alligator: being notes on some Ancient Inscribed Bone Carvings. — J. of the Royal Asiatic Society, July, 1913, pp. 545–52, Plates 1–111.

408

Hopkins L. C. The Dragon Terrestrial and the Dragon Celestial.- J. of the Royal Asiatic Society, January, 1932, pp. 91–97.

409

Chan Ping-leung. A Study of the Flood Myth of the Yao People: A Comparative Approach. — Essays in Commemoration of the Golden Jubilee of the Fung Ping Shan Libarary (1932–1982). Hong Kong, 1982, p. 156.

410

Groot J. J. M. de. The Religious System of China. Taipei reprint, 1976, Vol. V, pp. 529530.

411

Needham, op. cit, I, p. 163.

412

Willoughby-Meade G. Chinese Ghouls and Goblins. L, 1928, p. 143.

413

Griaule M, Dieterlen G. he Renardpele. Tome I, Fascicule I. Paris: Institut d'Etnologie, Musee de l'Homme, 1965, p. 462.

414

Ibid, p. 458.

415

Ibid, p. 460.

416

Ibid, p. 440.

417

Ibid, p. 441.

418

Ibid.

419

Ibid, p. 440.

420

Ibid.

421

Ibid.

422

Ibid, pp. 309–310.

423

Ibid.

424

Ibid, pp. 156–160.

425

Ibid.

426

Ibid.

427

Ibid.

428

Ibid, pp. 157–160.

429

Ibid.

430

Ibid, p. 287.

431

Ibid.

432

Ibid, p. 444.

433

Ibid, pp. 444–445.

434

Ibid.

435

Ibid.

436

Ibid.

437

Ibid, p. 506.

438

Ibid, p. 439.

439

Ibid, p. 438.

440

Ibid, pp. 437–439.

441

Ibid, p. 436.

442

Ibid, pp. 436–439.

443

Ibid, p. 474.

444

Thesiger W. The Marsh Arabs. L.: Longmans Green, 1964.

445

Temple. He Who Saw Everything, pp. 119–120.

446

Griaule M, Dieterlen G. Op. cit., p. 370.

447

Здесь я могу и ошибаться. Авторы статьи о бутылконосом дельфине, опубликованной в журнале «Science» (1975, Vol. 189, No. 4203, pp. 650–652), утверждают, что дельфины этого вида прекрасно видят как в воде, так и на воздухе.

448

Tighe С. Scientists Tune into Teeth of Dolphins. Daily Telegraph, London, 28 November 1989.

449

См., например: Mermaid Beast Faces Extinction in Dead Sea of Oil. — Daily Telegraph, London, 28 January 1990.

450

Legend Lives on as Surveys Find Dugong. — Daily Telegraph, London, 3 July 1990.

451

Science report; Zoology: The Age of the Dugong. — The Times, London, 1 April 1976.

452

Temple R. K. G. House of Lords Debate UFOs. — Second Look, 1979, Vol. I, No. 6, p. 21.

453

Shklovskii I. S., Sagan C. Op. cit., p. 4б1. Утверждая на с. 460, что «представление о планетах, вращающихся вокруг Солнца и звезд, обязано своим возникновением Копернику», он, однако, ошибается. Прочитав приложение II, читатель убедится, что это далеко не так.

454

MacGowan R. A., Ordway F. I. Intelligence in the Universe. New Jersey: Prentice-Hall, 1966, pp. 242–244.