Линкоры для юго-запада. Вторая серия

После окончания битвы за Гуадалканал американцы продолжили медленное восхождение по «лестнице» Соломоновых островов. Разумеется, японцы попытались его остановить, и потому бои продолжились. Нельзя сказать, что они стали менее ожесточенными, но вот масштаб сражений заметно уменьшился, с японской стороны главными действующими лицами стали эсминцы. Просто теперь в качестве лидера флотилии выступал легкий крейсер, довольно часто с роковыми последствиями для себя. Японские тяжелые крейсера появились лишь однажды, но повторить успех боя у острова Саво им не удалось. Американцы сделали четкие выводы после серии боев, особенно показательным стал бой у Тассафаронги, и отправили тяжелые крейсера дослуживать в более безопасные северные воды. На их место пришли легкие крейсера, сначала довоенной постройки, а потом состоялся и боевой дебют «Кливлендов». Вот так, тихо и незаметно, скромные легкие крейсера превратились в основу флота, заменив линкоры, о чем перед войной ни один из теоретиков не мог даже подумать. Конечно, американские адмиралы не раз сетовали на отсутствие торпедных аппаратов на крейсерах, но Бюро кораблестроения Морского министерства неуклонно продолжало свою политику. Главным оружием крейсера была комбинация «пушки плюс радар», а для торпедных аппаратов имеются эсминцы, благо американские верфи начали штамповать их с поразительной быстротой.

Причем до сих пор остается загадкой, почему все-таки американцы не использовали свои линкоры более активно, ведь они могли привлечь для обстрела японских позиций на том же Гуадалканале старичков, если уж Хэлси, командовавший на этом театре, не желал рисковать новыми. В конце концов, в Перл-Харборе пострадала всего лишь половина старых линкоров, да к тому же большинство из них были уже отремонтированы. Какие выводы для себя сделали японцы, остается загадкой. К этому времени они уже совершенно явственно начали ощущать нехватку сил, которую не могли компенсировать никакие лихорадочные перетасовки поредевшей колоды. Карт просто не хватало, особенно козырных, которыми стали легкие крейсера. А ведь козырная шестерка бьет даже туза… Линкор, в смысле. Тем более что японское командование свои тузы – «Ямато» – так и продержало в рукаве до самого конца игры, когда все уже было потеряно.

Вообще-то, некоторые историки любят утверждать, что после окончания боев за Гуадалканал и до высадки американцев на островах Гилберта, памятной кровавым побоищем на Тараве, ничего не происходило. На самом деле бои продолжались. Началось с того, что оба противника провели реорганизацию своих сил. Американцы создали стройную систему оперативных флотов – оперативных соединений – оперативных групп, которая сохранилась до сих пор. Теперь силы адмирала Хэлси назывались 3-м флотом, а его ударной силой стали два соединения, состоящие из легких крейсеров и эсминцев. При этом Хэлси был вынужден полностью заменить командиров: адмиралы Каллахен и Скотт погибли, «отличившиеся» в бою у Тассафаронги Райт и Тисдейл отправились дослуживать на берег. Командиром ОС 37 был назначен контр-адмирал Эйнсуорт, а командиром ОС 38 – контр-адмирал Меррилл. У японцев 8-й флот вице-адмирала Микавы сократился до флагманского крейсера «Тёкай» и 3-й эскадры эсминцев. Но уже в марте в знаменитом бою в море Бисмарка 3-я эскадра потеряла половину своего состава, пытаясь провести 8 транспортов с подкреплениями на Новую Гвинею. После этого японцы окончательно отказались от попыток использовать транспорты в тех районах, где действовала американская авиация, перейдя к системе «токийских экспрессов».

Теперь уже американцы перешли к обстрелам японских позиций и, как ранее противник, переоценивали эффективность огня своих крейсеров. 4 марта адмирал Меррилл покинул Эспириту-Санто, чтобы обстрелять противника в Виле на острове Коломбангра. Кстати, на местном наречии название этого острова обозначает «Король вод». Его эскадра состояла из новых крейсеров типа «Кливленд»: «Монпелье», «Кливленд», «Денвер». Их сопровождали эсминцы «Уоллер», «Конвей», «Кони». 5 марта со стоянки у Шортленда вышли японские эсминцы «Мурасамэ» и «Минэгумо», которые тоже направлялись к Виле, чтобы доставить продовольствие и боеприпасы. Но в 23.30 они были обнаружены «Каталиной», которая сразу сообщила об этом Мерриллу, хотя и произвела их в «легкие крейсера», причем японцы даже не заметили, что обнаружены. Они спокойно разгрузились и направились обратно, так как командир отряда капитан 1-го ранга Татибана не рискнул в темноте идти через узкий и опасный пролив Блэкетт между островами Коломбангра и Арундель.

Американские корабли обогнули мыс Вису-Вису и вошли в залив Кьюла, двигаясь прямо навстречу японцам. Головным шел эсминец «Уоллер», за ним крейсера, замыкали строй два остальных эсминца. В 00.57 «Уоллер» обнаружил радаром непонятные цели справа по носу. В 01.02, когда расстояние сократилось до 7000 ярдов, «Уоллер» выпустил 5 торпед, а через минуту американский адмирал приказал открыть огонь. Лишь теперь японцы узнали о присутствии неприятеля, наблюдатели «Мурасамэ» заметили мигающие вспышки впереди, но было уже поздно. Буквально тут же японский эсминец был накрыт шквалом снарядов, причем американцы меланхолично констатировали, что корректировка была невозможна из-за большого количества всплесков, но попадания и взрывы были видны невооруженным глазом. Крейсерам потребовалось всего 6 залпов, чтобы превратить «Мурасамэ» в пылающую развалину, и тут же в него попала одна из торпед «Уоллера». В итоге эсминец взорвался и в 01.15 затонул.

Американцы перенесли огонь на «Минэгумо», который сразу начал получать попадания и тоже вспыхнул, успев дать лишь несколько ответных выстрелов. Он продержался на воде немногим дольше – до 01.30. В 01.14 адмирал Меррилл приказал прекратить огонь, за это время американские корабли успели расстрелять 1101 152-мм и 538 127-мм снарядов. Потом адмирал Меррилл приступил к выполнению главной задачи – обстрелу авиабазы в Виле. И здесь его корабли продемонстрировали завидную скорострельность, выпустив за 8 минут более 1600 152-мм и 1100 127-мм снарядов. Темп стрельбы вы можете подсчитать сами.

Бой у Вила-Стэнмор был редким случаем, когда американцы сполна использовали преимущества, которые давал им радар.

Следующий бой состоялся 5 июля у якорной стоянки Райс, он стал результатом небольшой десантной операции, проведенной американцами. Вообще все подобные операции американцев на Соломоновых островах имеют одну характерную особенность: чисто символическую подготовку и экономное использование сил флота. Это вполне понятно: организовать оборону побережья острова размером 1000 километров на 300 на всем ее протяжении просто невозможно, и при высадке десант преодолевал лишь символическое сопротивление. Это вам не атоллы в центре Тихого океана, где клочок земли 1000 метров на 300 был перекопан пять раз вдоль и поперек, а территорию, равную по площади батальонному опорному пункту, занимала усиленная бригада.

Вот и сейчас для высадки в этом уголке Нью-Джорджии американцы привлекли всего 7 эсминцев-транспортов, которые прикрывали 5 настоящих эсминцев. Сравните с десантным флотом, собранным возле той же Таравы. Прикрывала высадку эскадра адмирала Эйнсуорта в составе 3 легких крейсеров и 4 эсминцев. В ночь на 5 июля она столкнулась с отрядом японских эсминцев, доставлявших подкрепления на Коломбангру. Обратите внимание: не к месту высадки на Нью-Джорджии! После того как американцы заминировали пролив Блэкетт, японцы были вынуждены ходить к Виле только через залив Кьюла, поэтому столкновения становились неизбежными.

4 японских эсминца из состава сильно поредевший 3-й эскадры под командованием самого контр-адмирала Акиямы вошли в залив Кьюла. Примитивный радар, установленный на «Ниидзуки», сразу обнаружил противника, и Акияма решил не испытывать судьбу, пытаясь прорваться к цели. Три его эсминца около 00.15 дали торпедный залп, после чего повернули обратно на север. Тем временем адмирал Эйнсуорт мирно занялся обстрелом Вилы, ни о чем не подозревая. Только в 00.31 эсминец «Ральф Талбот» обнаружил с помощью радара на севере «нечто» и после некоторых колебаний решил, что это вражеские корабли, и сообщил адмиралу. Эйнсуорт узнал об этом в 00.47, а еще через две минуты получил наглядное доказательство: торпеда попала в эсминец «Стронг». Взрыв разворотил кочегарку и машинное отделение № 1, корпус был практически разорван пополам. А тут еще японские батареи из Бейроко открыли огонь по американским кораблям. Команду эсминца сняли, и в 01.24 эсминец переломился и затонул. В общем, и боя-то толком не было, так, небольшое столкновение с печальными для американцев последствиями.

Но буквально на следующий день состоялся уже самый настоящий бой, который получил название «Бой в заливе Кьюла». Как и во время боев у Гуадалканала, сражения происходили буквально на пятачке, но получали совершенно разные названия.

Адмирал Хэлси вполне резонно предположил, что японцы предприняли очередную попытку усилить гарнизон Вилы, и приказал Эйнсуорту возвращаться, чтобы пресечь эти попытки. Адмирал сам выкопал себе яму, он почему-то решил, что «Стронг» был потоплен подводной лодкой, и совершенно не опасался японских торпед. Исходя из этого, Эйнсуорт определил тактику будущего боя – артиллерийская дуэль на дистанциях до 10 000 ярдов. Численность его эскадры осталась прежней, но чуть изменился состав за счет ротации эсминцев. Теперь Эйнсуорт имел легкие крейсера «Гонолулу», «Хелена» и «Сент-Луис» и эсминцы «Николас», «Рэдфорд», «О’Беннон», «Дженкинс».

Японцы действительно решили повторить попытку прорваться к Виле и даже усилили эскадру Акиямы, теперь в нее входили три дивизиона эсминцев, хотя два из них несли войска и были названы транспортными группами. Отряд прикрытия, которым командовал сам адмирал, состоял из эсминцев «Ниидзуки», «Судзукадзэ», «Таникадзэ»; 1-я транспортная группа – эсминцы «Мотидзуки», «Микадзуки», «Хамакадзэ»; 2-я транспортная группа – эсминцы «Амагири», «Хацуюки», «Нагацуки», «Сацуки». Кстати, мало кто обращает внимание, но состав групп совершенно ясно показывает, что к лету 1943 года японский флот уже начал испытывать острую нехватку сил. Иначе нельзя объяснить включение в состав эскадры, отправляющейся в рискованный поход, который почти наверняка мог привести к бою с превосходящими силами противника, 4 старых, полуразоруженных эсминцев. Но мы уже это отмечали.

В полночь японская эскадра вошла в залив Кьюла, и адмирал Акияма отправил 1-й транспортный отряд разгружаться в Вилу. Но в 01.06 радар «Ниидзуки» обнаружил какую-то цель. Акияма отменил переход 2-й транспортной группы и направился навстречу неведомо чему. Что обнаружил японский радар – совершенно неизвестно, так как американцы появились много позднее. При этом Эйнсуорт еще больше усложнил себе задачу, сохранив до последнего момента походный ордер, его эсминцы образовали нечто вроде жиденького кольца вокруг крейсеров.

Только в 01.36 радар «Гонолулу» обнаружил более чем в 20 000 ярдах на юго-западе не то 3, не то 4 цели. Эйнсуорт отдал приказ перестроиться в кильватерную колонну, но, не дожидаясь результата, тут же приказал кораблям повернуть «все вдруг» на юго-запад и двигаться строем фронта. В результате головные эсминцы «О’Беннон» и «Николас» отправились в отдельное плавание.

Тем временем Акияма все-таки решил отправить 2-ю транспортную группу разгружаться, чем окончательно сбил американцев с толку, так как отметки на экранах радаров разделились. Американский адмирал, отчаявшись разбираться в ситуации, скомандовал еще один поворот «все вдруг», возвращая корабли в кильватерную колонну, и этим ухитрился сделать «crossing-T» отряду Акиямы, но при этом американцы никак не могли решить, по какому же японскому отряду стрелять. Запутавшийся адмирал то приказывал стрелять по дальней группе (транспортной), то решал заняться ближней (прикрытия), то разрешал эсминцам начать стрелять, то приказывал «подождать минутку». Словом, старательно повторял все те ошибки, которые ранее допускали Скотт, Каллахэн, Райт. Но, на его счастье, японцы уже не могли выставить те силы, которые сражались у Гуадалканала.

Акияма, наконец, приказал транспортной группе присоединиться к нему и приготовился к сражению, однако он не проявил таланта адмирала Танаки и задержал торпедный залп. Поэтому первыми в 01.57 открыли огонь все-таки американские крейсера, причем дистанция к этому времени сократилась до 7000 ярдов. По мнению американцев, они добились огромного количества попаданий, видели многочисленные пожары и взрывы. Сам Эйнсуорт писал: «После того как дали первые залпы и японские корабли охватило пламя, воздух наполнили крики боли, удивления и ужаса на японском языке. Эти вопли прилетели на средних частотах в наш БИЦ и доставили нам немалое удовольствие. Японские передатчики умолкали, по мере того как их корабли тонули или выходили из строя, и наконец полностью замолкли». На «Хелене» были уверены, что все три цели, по которым крейсер вел огонь, были уничтожены. Кстати, американские эсминцы так и не пустили в ход торпеды, первым это решился сделать «Дженкинс», который долгое время торчал на раковине «Николаса» и вообще не мог стрелять.

На самом деле весь огонь американцев обрушился на флагманский «Ниидзуки», который тоже не смог использовать торпеды, зато это сделали «Судзукадзэ» и «Таникадзэ». Затем японцы открыли огонь из орудий и круто повернули на юг, поставив дымовую завесу. По мнению американцев, стрельба японцев была слабой и неэффективной, снаряды ложились недолетами, и лишь несколько осколков упало на палубу крейсеров. Тем временем пылающий «Ниидзуки» вышел из строя, а остальные два эсминца группы прикрытия ушли на северо-запад, чтобы перезарядить торпедные аппараты. При этом «Судзукадзэ» получил 4 попадания, причинивших некоторые повреждения, а в «Таникадзэ» попал неразорвавшийся снаряд.

Эйнсуорт был уверен, что уже выиграл сражение, так как уничтожил первую группу японских кораблей. В 02.03 он приказал повернуть на обратный курс, чтобы заняться дальней. Но именно в этот момент японские торпеды настигли свою цель. Первая торпеда ударила в борт «Хелены» напротив башни № 2, практически сразу крейсер получил еще два попадания. Судьба его была решена, три «Лонг Лэнса» не выдержал бы и более крупный корабль.

На этом неприятности американцев не закончились. На «Сент-Луисе» от сотрясений при стрельбе вышел из строя радар SG, и крейсер попросту ослеп, поэтому бой мог продолжать только флагманский «Гонолулу». Однако и он запутался с переносами огня и позволил ускользнуть поврежденным эсминцам группы прикрытия. В 02.15 Эйнсуорт повернул влево и взял курс точно на восток, теперь он перекрывал дорогу 2-й транспортной группе, которая пошла на выстрелы. Через тринуты американцы открыли огонь с дистанции 11 000 ярдов по «Амагири», который сразу получил 4 попадания и поспешно повернул вправо на 180 градусов. При этом американцы были искренне уверены, что вели огонь по 4-трубному крейсеру, хотя это был не самый новый и не самый крупный эсминец постройки начала 1930-х годов. Следовавший за ним «Хацуюки» открыл огонь, но получил два попадания, хотя снаряды не взорвались. Он повернул влево, чтобы укрыться в тени острова Коломбангра. Третий в линии, «Нагацуки», получил одно попадание и вместе с концевым «Сацуки» круто повернул вправо, прикрываясь «Амагири». Японский строй рассыпался.

В 02.27 Эйнсуорт повернул вправо, взяв курс на юго-запад, и лишь теперь спохватился, что пропал следующий мателот, и начал спрашивать, куда исчезла «Хелена». Через 5 минут «Сент-Луис» передал, что вроде бы она где-то на левой раковине. Тогда Эйнсуорт повернул на северо-запад и приступил к поискам пропажи.

Лишь после этого в дело вступили американские эсминцы. В 02.42 «Николас» выпустил 5 торпед в стоящий без хода «Ниидзуки», а в 02.58 «Дженкинс» выпустил 5 торпед в мифическую цель по правому борту. В 03.05, так ничего и не найдя, Эйнсуорт повернул домой, отправив, однако, «Николас» и «О’Беннон» осматривать залив Велья, а «Рэдфорд» – «Кьюла». И вот в 03.33 «Рэдфорд» обнаружил оторванную носовую часть «Хелены», окончательно прояснив судьбу пропавшего крейсера. Адмирал приказал эсминцам подбирать спасшихся и поторопиться, чтобы днем не попасть под атаки японской авиации.

Однако бой еще не совсем закончился. В 02.46 из-за ошибки вахты эсминец «Нагацуки» вылетел на берег Коломбангры в 5 милях от Вилы, и «Сацуки» попытался стащить его с мели. «Судзукадзэ» и «Таникадзэ», перезарядив торпедные аппараты, вернулись к заливу Кьюла. Команды провозились с перезарядкой чуть не втрое дольше положенного, и в результате эсминцы не нашли ни своих, ни чужих. Им не осталось ничего иного, как вернуться в базу. Однако они успели переполошить американские эсминцы, занимавшиеся спасением экипажа «Хелены». Но так как радиолокационный контакт быстро пропал, спасательная операция продолжилась.

Эсминцы «Микадзуки» и «Хамакадзэ» из 1-й транспортной группы вернулись в Буин через пролив Блэкетт. Конечно, в памяти была свежа майская катастрофа, когда на минах погиб 15-й дивизион эсминцев. Но, похоже, мины показались японцам менее опасными, чем орудия крейсеров. К счастью для них, американцы не стали подновлять заграждение, и все обошлось. «Амагири» около 04.00 прибыл в Вилу, быстро разгрузился и направился на север, прижимаясь к берегу. В 05.15 он оказался на месте гибели «Ниидзуки» и попытался начать спасение команды. «Николас» и «Рэдфорд» снова прервали спасение экипажа «Хелены» и бросились к нему. Однако японские наблюдатели подтвердили свой класс и вовремя заметили опасность, «Амагири» дал полный ход и помчался на северо-запад. Противники обменялись торпедными залпами, но все торпеды прошли мимо. Завязалась было артиллерийская дуэль, но командир японского корабля предпочел не испытывать судьбу и в 05.35 отвернул в сторону, оставив экипаж «Ниидзуки» на произвол судьбы. Американские эсминцы опять вернулись к месту гибели «Хелены», убежденные, что потопили торпедами крейсер типа «Сэндай» и эсминец. Японцы тоже были уверены, что их торпеды попали в цель.

Но и это еще не был конец. Теперь на сцене появился эсминец «Мотидзуки». После разгрузки командир «Хацуюки» решил поиграть в русскую рулетку с минами и ушел через пролив Блэкетт, но «Мотидзуки» пошел на север через залив Кьюла. Кстати, японцы таки сумели выгрузить в Виле 1600 человек и 90 тонн грузов. К этому времени уже рассвело, и в 06.10 завязалась очередная перестрелка. Снова американцы стреляли чуть-чуть лучше и добились попадания в японский корабль. Но на войне «чуть-чуть» не считается, незначительные повреждения не остановили японца, и он удрал. «Николас» и «Рэдфорд» подобрали 52 офицера и 687 матросов из экипажа «Хелены» и отбыли в Тулаги.

«Сацуки» в конце концов бросил попытки снять «Нагацуки» с мели и прибыл в Вилу, разгрузился и ушел в Буин через пролив Блэкетт. После этого в игру вступила американская базовая авиация, которая принялась методично истреблять сидящий на мели эсминец. «Доунтлессы», «Авенджеры» и «Митчеллы» упражнялись в бомбометании целый день, и ближе к вечеру горящий корабль взорвался. Правда, команда успела покинуть его.

Обе стороны были убеждены, что одержали победу. Эйнсуорт утверждал, что уничтожил 6 японских кораблей и 1 погиб, сев на мель. На этом основании награждение его Военно-Морским Крестом выглядит вполне обоснованным. Кстати, разведка после анализа донесений сократила заявку до 2 потопленных эсминцев, одного вероятно потопленного и 5 поврежденных, угадав результат почти идеально. А вот за это стоило ли давать крест? Японцы были уверены, что потопили 1 крейсер и повредили 1 крейсер и 3 эсминца.

В общем, странным образом повторилась ситуация после боя 13 ноября – один противник потерял большой корабль, другой – несколько мелких. Это можно было бы считать ничьей, если бы не один нюанс: американцы могли позволить себе потерять крейсер, японцы не могли потерять 2 эсминца потопленными и 5 поврежденными. Их силы таяли буквально на глазах.

Вы думаете, история на этом закончилась? Как бы не так! В воде еще плавало множество людей. Одна группа из 85 моряков «Хелены», в том числе командир крейсера капитан 1-го ранга Сесил, нашла 3 моторных вельбота, оставленных эсминцами, и направилась к острову Нью-Джорджия. На одном из вельботов кончилось топливо, и его пришлось буксировать, но все-таки к вечеру они добрались до берега и расположились на ночлег. Утром 7 июля эсминцы «Гвин» и «Вудворт» забрали их и доставили на Гуадалканал.

Остальных моряков волны разбросали в разные стороны. Однако днем прилетели армейские В-24 и сбросили три резиновые спасательные лодки. Одна не раскрылась и затонула, но вокруг двух других собрались около 50 человек. Сначала они попытались добраться до северного берега Коломбангры, но течение оказалось сильнее. В конце концов выяснилось, что море несет их к Велья-Ла-Велья. Теперь все зависело от того, как к ним отнесутся туземцы. Кто-то из офицеров вспомнил, что вроде бы они настроены дружески по отношению к американцам. И действительно, измученных и оголодавших американцев встретили по-дружески, более того, тут же оказался австралийский береговой наблюдатель. Он передал по радио известие о появлении неожиданных гостей.

Увы, адмирал Тэрнер не сумел сразу направить помощь, так как ситуация оставалась крайне сложной. И все-таки после затяжек и проволочек к Велья-Ла-Велья были посланы 2 эсминца-транспорта в сопровождении 4 эсминцев, ведь теперь спасения ожидали в общей сложности 175 американцев. Ночью 16 июля они забрали 160 моряков, 14 морских и 1 армейского офицера, 16 китайцев, которые им помогали, и даже одного пленного японца. Вот теперь эпопея действительно закончилась, причем, что самое любопытное, уже после нового сражения, которое произошло 13 июля севернее Коломбангры.

Как мы только что отметили, не успела завершиться история спасения экипажа «Хелены», как адмирал Эйнсуорт сумел вляпаться в новые неприятности, теперь уже более серьезные. Погибшую «Хелену» в составе его соединения заменил новозеландский крейсер «Линдер». Другое дело, что он был официально передан Эйнсуорту 11 июля, а уже через сутки ему пришлось участвовать в бою.

Береговые наблюдатели сообщили, что вниз по Слоту идет соединение из 10 японских кораблей, и адмирал Хэлси приказал Эйнсуорту перехватить его, а адмирал Меррилл получил приказ обстрелять японские позиции. Но может, стоило поменять адмиралов местами? Одновременно Хэлси приказал адмиралу Тэрнеру, командовавшему силами флота на Соломоновых островах, передать Эйнсуорту все корабли, какие только можно. В результате «ОС 18» состояло из 3 легких крейсеров и 10 эсминцев: «Гонолулу», «Сент-Луис», «Линдер» и «Николас», «Рэдфорд», «О’Беннон», «Дженкинс», «Тэйлор», «Ральф Талбот», «Бьюкенен», «Вудворт», «Гвин», «Мори». Но для начала ему предстояло провести группу APD к якорной стоянке Райс, что и было сделано без всяких приключений. Зато с перехватом и уничтожением японцев случилась накладка.

Американцам противостояла 2-я флотилия эсминцев, но командовал ею не адмирал Танака. На мостике флагманского легкого крейсера «Дзинцу» его временно сменил контр-адмирал Сюндзи Идзаки. Кроме крейсера в состав японской эскадры входили эсминцы «Микадзуки», «Юкикадзэ», «Хамакадзэ», «Киёнами», «Югурэ». Транспортную группу составляли старые эсминцы «Сацуки», «Минадзуки», «Юнаги», «Мацукадзэ», которым предстояло доставить на Коломбангру 1200 солдат.

На сей раз Эйнсуорт получил даже помощь со стороны авиации, которая обычно не вмешивалась в ночные разборки моряков. 13 июля в 00.35 «Черный Кот» (на всякий случай напомним – ночной разведчик «Каталина») сообщил, что видит вражеское соединение на расстоянии 26 миль, оно идет на юго-восток. Эйнсуорт начал перестраивать свои корабли из походного кругового ордера в боевой, то есть в кильватерную колонну. Если 21-я эскадра эсминцев капитана 1-го ранга Мак-Инерни, долгое время действовавшая вместе с его крейсерами, выполнила приказ аккуратно, то только что приданная 12-я эскадра изобразила живописную толпу. Эйнсуорт увеличил скорость до 28 узлов и приказал Мак-Инерни выходить вперед. В 01.01 тот передал, что «чует вонючку» (skunk – скунс, вонючка; кодовое обозначение неизвестных кораблей). И практически тут же эсминец «Николас» визуально обнаружил японцев.

Тем временем контр-адмирал Идзаки отправил транспортную группу разгружаться, а сам с остальными кораблями следовал курсом SW, имея скорость 30 узлов. Японские самолеты-разведчики предупредили его о присутствии вражеских кораблей, и японский адмирал объявил боевую тревогу. Далее имеется некоторое разногласие между вполне авторитетными историками. О’Хара утверждает, что поворот американцев вправо в 01.06 позволил Эйнсуорту ввести в действие все орудия, но карта в книге Морисона показывает, что это было достигнуто лишь последующим поворотом влево в 01.12, а после поворота в 01.06 противники шли буквально лоб в лоб.

Так или иначе, но на сей раз головные американские эсминцы не стали дожидаться особого приглашения, и в 01.10 началась суматошная стрельба торпедами, всего было выпущено 19 штук. Но японцы превзошли этот показатель, их эсминцы выпустили 22 торпеды, сколько выпустил «Дзинцу» – не вполне ясно. Утверждение О’Хары насчет 7 торпед следует считать явной опиской уважаемого автора, так как, имея по 4 аппарата на борт, сделать такое более чем сложно. Вдобавок Идзаки круто повернул свою колонну влево, спутав все расчеты американцев.

И вот здесь японский адмирал совершил грубейшую ошибку, приказав включить проектор. Если стрельбу исключительно по данным радиолокатора американцы пока еще освоили недостаточно надежно, то, имея прекрасную точку наводки, они не могли промахнуться. «Дзинцу» был буквально засыпан 152-мм снарядами, хотя историки осторожно говорят о «как минимум 10 попаданиях». Скорее всего, их было заметно больше, ведь 3 крейсера союзников выпустили по нему 2630 снарядов. Сначала был заклинен руль, потом разрушен мостик, причем погиб контр-адмирал Идзаки и командир крейсера капитан 1-го ранга Сато. После этого крейсер получил несколько снарядов в машинное отделение, потерял ход и остановился, пылая.

К этому времени луна совершенно скрылась в тучах, видимость стала почти нулевой. В 01.16 адмирал Эйнсуорт приказал своим кораблям повернуть «все вдруг» на восток, однако УКВ-передатчики имели скверную привычку отказывать в самый неподходящий момент, и начался бардак. Какие-то корабли поворачивали, какие-то нет, а в результате «Линдер» едва не протаранил «Гонолулу». Новозеландский крейсер был вынужден резко отвернуть в сторону, что привело к роковым последствиям. В 01.22 крейсер получил торпеду в левый борт, и хотя угрозы гибели не было, ремонт затянулся до конца войны. Естественно, что в бою «Линдер» далее не участвовал. Эсминец «Ральф Талбот» был вынужден «дать полный назад, резко отвернуть и дать сигнал сиреной, чтобы избежать столкновения с концевыми эсминцами, которые по-прежнему держали скорость 30 узлов».

Японские эсминцы полным ходом удирали на северо-запад, хотя «Микадзуки» на некоторое время задержался рядом с горящим флагманом. «Черный Кот» проявил поистине кошачью зоркость и в 01.23 сообщил Эйнсуорту о 4 японских кораблях, идущих на большой скорости на север. Адмирал оставил два эсминца рядом с поврежденным «Линдером», а сам в 01.31 приказал Мак-Инерни догнать их. Американцы проявили безудержный оптимизм, полагая, что видят от 3 до 6 горящих кораблей. Адмирал Эйнсуорт показал отличное знание арифметики: из 10 кораблей, замеченных береговыми наблюдателями, он вычел 4, обнаруженные «Черным Котом», и получил 6 потопленных…

После некоторого замешательства Эйнсуорт восстановил относительный порядок и вместе с оставшимися эсминцами тоже взял курс на NW-t-W, причем 4 эсминца держались на левой раковине «Гонолулу», но флагман эскадры «Ральф Талбот» почему-то оказался на противоположном борту крейсера. А тем временем три эсминца Мак-Инерни никого не нашли и прекратили погоню, оказавшись южнее и позади крейсеров, а не впереди них, как полагал Эйнсуорт. Вдобавок отстал замыкавший строй «Мори», который оторвался от основной группы на целых 7 миль.

Примерно в одно и то же время произошло два события. В 01.45 в правый борт «Дзинцу» попала торпеда, крейсер разломился пополам позади второй трубы и быстро затонул. Погибло 482 человека, хотя кое-кого американцы все-таки выудили из воды. Интересная деталь: 1 августа командование японского флота вывело его в резерв и только в сентябре вычеркнуло из списков флота. И примерно в это же время оторвавшиеся от противника японские эсминцы перезарядили торпедные аппараты и повернули навстречу американцам.

В 01.56 радар «Гонолулу» обнаружил какие-то цели на расстоянии 20 000 ярдов. Сначала возникло предположение, что это эсминцы Мак-Инерни, но потом кто-то резонно заметил, что, следуя со скоростью 28 узлов, их нельзя было догнать. Но сомнения остались, и Эйнсуорт приказал дать залп осветительными снарядами. В их свете стали видны двухтрубные эсминцы, отворачивающие прочь. Японцы уже дали второй торпедный залп, и больше дожидаться им было нечего. Адмирал приказал повернуть вправо, чтобы открыть огонь всем бортом. Первое американцы сделать успели, второе – нет. В 02.08 торпеда попадает в носовую часть «Сент-Луиса», в 02.11 попадание получает «Гонолулу», в 02.14 страшный взрыв подбрасывает вверх «Гвин». Вдобавок во время судорожного уклонения «Бьюкенен» цепляет бортом «Вудворт», сминает тому левый винт и разрывает обшивку трех отсеков, которые затоплены. Слетевшая с кормы «Вудворта» глубинная бомба взрывается под форштевнем «Бьюкенена». Финиш!

Японцы ушли, оставив американцев разбираться с синяками и шишками. Обе крейсера потеряли носовую часть, оторванную взрывами, но уцелели, и Эйнсуорту поручили самое подходящее дело – увести их на верфь для ремонта. Кстати, «Гонолулу» спасло только счастье, так как крейсер получил еще одну торпеду в корму, но она не взорвалась, а еще одна проскочила под килем. Тяжело поврежденный «Гвин» американцы попытались было дотащить до Тулаги, но были вынуждены затопить его на следующее утро. Претендовать на победу было сложно, но пленные с «Дзинцу» обманули американцев, сообщив, что потоплен не только их крейсер, но и еще 4 эсминца. Зачем они это сделали – сказать сложно.

После этого имела место еще одна попытка использовать крейсера в боях вокруг Коломбангры, японцы вдруг решили, что им представляется возможность «добить» противника. Предположение, скажем прямо, довольно смелое. И все-таки по Слоту отправилась эскадра адмирала Нисимуры в составе тяжелых крейсеров «Тёкай», «Кумано», «Судзуя», легкого крейсера «Сэндай» и 9 эсминцев. Но американские самолеты-разведчики заметили ее, и в дело вступила базовая авиация. Утром 20 июля эскадру атаковали «Авенджеры» с аэродрома Гендерсон, несущие бомбы весом 2000 фунтов. Эсминец «Югурэ» получил попадание в среднюю часть корпуса, взорвался и затонул. Близкими разрывами были повреждены «Кумано» и эсминец «Минадзуки». Эсминец «Киёнами», оставленный спасать команду «Югурэ», сам был потоплен американскими самолетами. После этого японцы уже не осмеливались посылать крейсера вниз по Слоту. В начале августа в заливе Велья состоялся бой между американскими и японскими эсминцами, который японцы проиграли, потеряв три корабля.

Но все-таки я до сих пор не могу понять, на каком основании американцы уже после войны назвали эскортный авианосец CVE-108 «Кьюла Галф»? Тем более что первоначально предполагалось назвать его «Вермильон Бей». Какие блестящие победы одержал американский флот в заливе Кьюла?!

Последней точкой соприкосновения «линкоров для юго-запада» стал остров Бугенвилль, где американцы высадились в первых числах ноября 1943 года. В порядке подготовки высадки Оперативное Соединение 39 адмирала Меррилла (Эйнсуорт занимался более подходящим для него делом) обстреляло японские позиции на островах Бука и на Шортленд. Но, как потом мрачно писали официальные отчеты, выяснилось, что 152-мм орудия легких крейсеров совершенно неэффективны против укрытых в джунглях сооружений. И снова возникает все тот же проклятый вопрос: ну почему американцы не отправили на Соломоновы острова хотя бы пару старых линкоров, если уж не хотели рисковать новыми?

Впрочем, не менее ядовитый вопрос можно задать и японскому командованию Как известно, перед войной они перестроили «Ои» и «Китаками» в торпедные крейсера, вооружив каждый из них 10 четырехтрубными торпедными аппаратами калибра 609 мм. Казалось бы, на Соломоновых островах выпал идеальный случай проверить на практике оригинальную теорию, но нет. Крейсера отстаиваются в японских портах, а в августе 1942 года становятся на новую модернизацию. Их понемногу превращают в быстроходные транспорты. Сначала сняты 4 задних торпедных аппарата, и хотя на них еще осталось 6 аппаратов, они занимаются лишь перевозкой подкреплений в Рабаул. Затем они занимаются перевозками в Индонезии и Новой Гвинее, но не показываются на Соломоновых островах. А теперь представьте, что могло случиться, если бы на месте «Дзинцу» оказался тот же «Китаками»!

Но мы отвлеклись. 1 ноября американцы высаживаются на острове Бугенвилль в районе мыса Торокина, там, где японцы не имели почти никаких сил. Высадка прошла гладко, но, разумеется, японцы не собирались сдаваться без боя. Из Рабаула вышла эскадра вице-адмирала Омори. Это была его собственная 5-я дивизия крейсеров – «Хагуро» и «Мьёко»; остатки 3-й эскадры эсминцев контр-адмирала Идзюина – легкий крейсер «Сэндай» и эсминцы «Сигурэ», «Самидарэ», «Сирацую»; 10-я эскадра эсминцев контр-адмирала Осуги – легкий крейсер «Агано», эсминцы «Наганами», «Хацукадзэ», «Вакацуки». Адмирал должен был решить сразу две задачи: прикрыть переход 5 эсминцев-транспортов и разгромить американцев. Но сразу после выхода из Рабаула соединение было атаковано американскими самолетами, в результате транспорты вернулись обратно, а адмирал Омори освободился от обузы. Он немедленно увеличил скорость до 32 узлов и помчался навстречу победе.

Но адмирал Меррилл, который прикрывал район высадки в заливе Императрицы Августы, имел свое мнение на сей счет. В состав ОС 39 входила 12-я дивизия крейсеров Меррилла – «Монпелье», «Кливленд», «Коламбиа», «Денвер», 45-й дивизион эсминцев – «Чарльз Ф. Осборн», «Дайсон», «Стэнли», «Клакстон» и 46-й дивизион эсминцев – «Спенс», «Тэтчер», «Конверс», «Фут». Он патрулировал у входа в залив с минимально возможной скоростью, чтобы уменьшить буруны. Меррилл поставил 4 эсминца впереди крейсеров, а 4 – позади, но при этом увеличил интервал между отрядами до 3000 ярдов, чтобы обеспечить эсминцам свободу действий.

Дело в том, что японские самолеты-разведчики крупно подвели адмирала. Они сообщили, что район высадки прикрывают всего лишь 1 крейсер и 3 эсминца, а залив просто забит транспортами. Неверно было и то, и другое. Вход в залив блокировала гораздо более сильная эскадра, а транспорты находились далеко на юге. Но Омори сразу выбрал более чем рискованный образ действий. Он разделил свою эскадру на три отдельные колонны, которые шли на большом расстоянии одна от другой. В центре находились тяжелые крейсера, слева, в 10 000 ярдах севернее, держались корабли Идзюина, а справа, в 5400 ярдах южнее, – корабли Осуги.

Американский флагманский крейсер «Монпелье» засек радаром отряд Идзюина, когда тот находился на расстоянии 36 000 ярдов. Меррилл потом хвастался своим точным расчетом, потому что американская эскадра оказалась точно на пути японцев, но на самом деле ему невольно помог Омори, который выполнил несколько хитрых поворотов, не вполне понятно зачем. Если бы японский адмирал шел просто прямым курсом, он проскочил бы в бухту под носом американских крейсеров, и в этом случае бой принял бы гораздо более интересный характер. Одно дело, когда противник пытается прорваться в бухту, и совсем иное, когда он пытается оттуда вырваться. В этом случае потери были бы явно больше, неизвестно только чьи именно.

Обнаружив противника, Меррилл повернул на север и привел в действие свой план. Эсминцы должны были атаковать противника торпедами, а после того, как начнутся взрывы, следовало открыть огонь. При этом нельзя было подпускать противника ближе, чем на 19 000 ярдов. Наконец-то американское командование признало, что японские «Лонг Лэнсы» являются качественно новым оружием.

45-й дивизион капитана 1-го ранга Бэрка начал постепенно выдвигаться к северу, чтобы пустить в ход торпеды. Тем временем американцы разобрались в показаниях радара, и стало понятно, что японцы следуют несколькими колоннами. Вполне резонно было предположить, что главные силы находятся в центре. Крейсера и 46-й дивизион капитана 1-го ранга Остина повернули на юг, и повторилась неизменная сцена – строй нарушился. Эсминцы рассыпались, и собрать их стоило большого труда.

В 02.45 Меррилл повернул на 90 градусов навстречу японцам, так как дистанция сокращалась слишком медленно. К этому времени эсминцы Берка уже выпустили по японским кораблям 25 торпед. Хотя Берк приказал дать залп только из одного аппарата, командир «Клакстона» выстрелил все, что имел. Когда американские эсминцы отворачивали в сторону после атаки, японские наблюдатели заметили несколько смутных силуэтов. Знаменитый мемуарист и командир дивизиона капитан 1-го ранга Хара по опыту прежних боев знал, чем это может кончиться, и приказал немедленно положить право руля и выпустить торпеды.

Японский отряд повернул вправо, и получилось «кто в лес, кто по дрова». Крейсер повернул круче, чем «Сигурэ», и едва не протаранил эсминец. Но это еще было хотя бы «едва». Зато «Самидарэ», уклоняясь от адмиральского корабля, врезался в «Сирацую» и пробил ему левый борт. Несмотря на замешательство, японские корабли успели выпустить торпеды, но о точности в таких условиях не следовало даже мечтать. Меррилл следил за этими судорожными перемещениями, и ему стало ясно, что взрывов от атаки Берка ждать не следует. Поэтому в 02.49 он приказал крейсерам открыть огонь по самому крупному кораблю северной группы – «Сэндаю». Он был засыпан снарядами и сразу вспыхнул. Несколько снарядов влетели в котельное отделение, был заклинен руль. Три попадания получил «Самидарэ», но они не причинили серьезного вреда.

Адмирал Омори увидел на горизонте вспышки выстрелов, а совсем рядом – пламя пожаров «Сэндая». Что это означало, объяснять не требовалось. 5-я дивизия повернула влево, описала циркуляцию и пошла на юг, открыв ответный огонь, который не отличался особой меткостью. Но в результате поворота тяжелые крейсера прорезали строй отряда Осуги. Надо сказать, что в этом бою маневрировали японцы из рук вон плохо, вообще можно было подумать, что это как бы американцы. В результате «Мьёко» отрубил носовую часть эсминцу «Хацукадзэ» и торжественно принес ее в Рабаул в качестве трофея. «Хагуро» едва не протаранил «Вакацуки». Вообще, в этом бою собственное маневрирование принесло японцам больше вреда, чем американские снаряды и торпеды.

Адмирал Меррилл избрал простую и эффективную тактику – он курсировал галсами с юга на север и обратно, не сокращая дистанцию, но и у американцев не все шло гладко. Ушедшие на север эсминцы Берка рассыпались, причем «Чарльз Осборн» и «Дайсон» вообще приняли собственные крейсера за противника, но, к счастью, до серьезных последствий не дошло. По дороге они всадили несколько снарядов в «Сэндай», но крейсер и без того уже тонул.

В 03.08, когда Омори и Осуги разбирались, кто есть кто, Меррилл приказал 46-му дивизиону атаковать их. Получилось то, что только и могло получиться, – полный бардак. «Спенс» и «Тэтчер» столкнулись бортами, на последнем был поврежден правый вал и помяты надстройки. И как раз в это же самое время оторвавшийся от своих товарищей «Фут» получил попадание торпеды, которая оторвала ему корму. Вдобавок прилетели японские самолеты, которые сбросили гроздь разноцветных осветительных бомб. В общем, к этому моменту единственной группой кораблей, которая сохранила порядок и управление, остались собственные крейсера Меррилла.

В 03.13 «Мьёко» наконец-то разобрался в том, что происходит, довернул влево, чтобы сократить дистанцию, и открыл огонь по американским крейсерам. Немного погодя японские тяжелые крейсера дали торпедный залп. Все это выглядело эффектно, но совершенно неэффективно. Адмирал Омори принимал разрывы собственных снарядов в воде за попадания торпед в американские корабли, к тому же он сильно переоценил силы американцев и считал, что сражается с 7 тяжелыми крейсерами и 12 эсминцами.

В этот период в американские корабли попало несколько снарядов, но ни один из них не взорвался, хотя 203-мм болванки и без того создали ряд проблем. Пробоина в борту «Денвера» заставила его снизить скорость и временно покинуть строй. Два снаряда попали в «Коламбию». Меррилл позднее был вынужден признать: «Если бы удача противника равнялась его меткости, мы бы понесли серьезные потери». В 03.26 он приказал крейсерам повернуть «все вдруг» влево, чтобы увеличить дистанцию, которая к этому времени сократилась до 13 000 ярдов. Американские снаряды оказались немногим лучше японских, в «Хагуро» попали 6 штук, но взорвались только 2, которые причинили минимальные повреждения.

Тем временем в дело вступили эсминцы капитана 1-го ранга Остина. Они не сумели атаковать японские тяжелые крейсера, но зато отыгрались на «Сэндае». Команде крейсера удалось исправить машины, но не рулевое управление, и он описывал круг на одном месте. Эсминцы Остина выпустили 19 торпед и промахнулись. Временно оставив «Сэндай», они погнались за уходящими на север «Самидарэ» и «Сирацую», ведя с ними безрезультатную перестрелку.

Адмирал Омори счел выгодным для себя прекратить бой, чтобы не рисковать плодами победы, которую он одержал. Или по крайней мере думал, что одержал. В 03.33 он повернул свои крейсера на запад. В 03.40 эсминцы Осуги дали наугад торпедный залп и тоже начали отход, уверенные, что потопили какой-то американский корабль. Меррилл продолжал курсировать на месте, прикрываясь дымовой завесой.

Где-то около 03.40 американские эсминцы снова занялись «Сэндаем» и вроде как всадили в него 2 торпеды, но это считается не слишком достоверной информацией. Тем не менее крейсер затонул. Но остается некоторая неразбериха с судьбой «Сэндая». Часть авторов утверждает, что крейсер погиб практически со всей командой, но 3 ноября подводная лодка I-144 подняла из воды адмирала Идзюина. Другие утверждают, что это была Ro-104, которая спасла 75 человек. Имеется информация, что 236 человек успели забрать японские эсминцы, после того как в 04.00 команда покинула корабль, а затонул «Сэндай» в 04.30. В общем, полный хаос. Но, как говорится, от судьбы не уйдешь. 24 мая 1944 года контр-адми-рал барон Мацудзи Идзюин погиб, когда его флагманский корабль фрегат «Ики» был торпедирован возле Сайпана американской подводной лодкой.

Американские эсминцы в это время пытались собраться вместе, но это уже давалось плохо. Капитан 1-го ранга Берк позднее писал: «С 04.16 и до 05.10 мы пытались отличить своих от чужих, но безуспешно». Произошло даже несколько коротких перестрелок между американцами, которые завершились благополучно. Например, «Монпелье» засек радаром какую-то цель на северо-западе и дал предупредительный залп, одновременно запросив по УКВ, кто же это такой. Не получив ответа, крейсер открыл огонь на поражение, и лишь после этого командир эсминца «Конверс» очнулся и потребовал прекратить огонь.

В 04.57 поврежденный «Спенс», который странствовал в одиночку, натолкнулся на такой же поврежденный «Хацукадзэ». Тут же подоспели американские крейсера, которые обстреляли японца, но не добились попаданий. Лишь подошедшие эсминцы Берка добили его в 05.39, на «Хацукадзэ» погибло 240 человек.

В общем, можно было подводить итоги. Японцы потеряли потопленными легкий крейсер и эсминец, получили повреждения 2 тяжелых крейсера и 2 эсминца. У американцев тяжело поврежден был эсминец «Фут», который, однако, удалось отбуксировать в Тулаги и спасти, менее серьезные повреждения получили еще 2 легких крейсера и 2 эсминца. Оба командира объявили о своей победе, но главнокомандующий японского флота адмирал Кога не придал значения заявлениям Омори. Он отправил адмирала Осуги на берег командовать базой в Макассаре, а Омори послал заведовать торпедной школой, которой, по иронии судьбы, ранее руководил именно Осуги.

Американцам было не с руки особо хвастаться боем, ведь крейсера расстреляли около 4600 снарядов калибра 152 мм, добившись аж 20 попаданий. Меньше полпроцента. Утром японская авиация из Рабаула совершила массированный налет на эскадру Меррилла, но добилась более чем скромных успехов – две бомбы в правую катапульту «Монпелье». Это явно не оправдывало посылку более чем сотни самолетов.

Но мы отвлеклись, плавно перейдя к совсем другой теме – авиация против крейсеров, об этом у нас еще будет возможность поговорить. А что происходило дальше? Да ничего не происходило. 25 ноября американцы разгромили очередной «Токийский экспресс», но это был бой эсминцев с эсминцами. Как ни странно, бой в заливе Императрицы Августы стал последним, в котором встретились крейсерские эскадры. Даже после этого крейсера участвовали в артиллерийских боях, но так получалось, что только с кораблями других классов.