Дела конвойные

Как ни странно, но борьба крейсеров против конвоев разыгралась совсем не на просторах Атлантики, большинство наиболее драматических эпизодов имели место в более чем ограниченных водах Средиземноморья. Главными действующими лицами стали британские крейсера, выступавшие и как защитники, и как истребители конвоев, и великолепно справившиеся с обеими задачами, между прочим! Но при этом единственная крейсерская дуэль в абсолютно чистом, дистиллированном виде состоялась все-таки в Атлантике.

Единственным из германских крейсеров, кто сумел совершить поход в Атлантику, стал «Адмирал Хиппер». Конечно, рейд «Адмирала Шеера» более продолжителен и более примечателен, но этот корабль все-таки относится к Panzerschiff’ам, а не к крейсерам и потому рассмотрению в данной книге не подлежит. Рейдам немецких тяжелых крейсеров мешала недоведенная машинная установка, склонная к частым поломкам, к тому же выяснилось, что дальность плавания крейсеров совсем не соответствует требованиям, предъявляемым к океанскому рейдеру. Поэтому надо считать удачей, что «Хипперу» вообще удался хотя бы один поход, пусть это и произошло аж с четвертой попытки.

Летом 1940 года «Хиппер» совершил вылазку в приполярную Атлантику, но его добычей стал всего лишь один норвежский танкер. Вторая попытка имела место в сентябре, но теперь поход фактически не состоялся. Из-за поломки турбины крейсер добрался только до Бергена, после чего был вынужден вернуться в Германию для ремонта. 30 ноября неудачливый корсар отправился в свой третий поход. На этот раз ему сопутствовала относительная удача – машины сломались не сразу, а плохая погода позволила проскочить мимо английских дозоров в приполярную область. Но турбины крейсера опять показали свой норов, и поход пришлось прервать. Однако на этот раз командир «Хиппера» капитан 1-го ранга Майзель решил возвращаться не в Германию, а в Брест. При этом несколько попыток перехватить британские конвои завершились неудачей, лишь вечером 24 декабря радар «Хиппера» обнаружил множество целей. Это был конвой WS-5A, который следовал на Средний Восток. На кораблях конвоя находились около 40.000 солдат, вдобавок в его составе находился авианосец «Фьюриес» – увы! – превращенный в авиатранспорт, а потому не способный поднять хоть один самолет. Но кроме него транспорты сопровождали тяжелый крейсер «Бервик» и легкие крейсера «Бонавенчер» и «Дьюнедин».

Майзель предполагал, что встретил обычный конвой со слабым охранением, и решил атаковать его уже в светлое время суток. Правда, в 01.53 он выпустил 3 торпеды по показаниям радара, но, естественно, промахнулся. В 06.08 немецкий крейсер пошел на сближение с конвоем, где его ждал неприятный сюрприз. В сумерках мелькнул характерный трехтрубный силуэт, означавший, что конвой сопровождает один из британских тяжелых крейсеров. Сначала Майзель собирался выпустить по нему все 6 торпед из аппаратов правого борта, но потом были замечены другие корабли эскорта, и приказ был отменен. Все эти колебания и размышления привели к тому, что дистанция сократилась, и в 06.39 «Хиппер» открыл огонь. При этом почти сразу 105-мм орудия перенесли огонь на транспорты, повредив «Эмпайр Трупер» и «Арабистан».

«Бервик» открыл ответный огонь через 2 минуты, а легкие крейсера сразу бросились ему на помощь. Майзель принял их за эсминцы и круто отвернул в сторону, ведя огонь лишь кормовыми башнями. «Бервик» погнался за ним, но бой ненадолго прервался из-за отвратительной видимости. В 06.51 немцы снова заметили «Бервик» на расстоянии всего 8000 ярдов и опять открыли огонь. На сей раз их стрельба была гораздо более удачной. В 07.05 снаряд пробил тонкую броню башни «Х» и улетел дальше, не взорвавшись, но башня вышла из строя. Через три минуты второй снаряд сделал пробоину на ватерлинии под башней «В», затем последовали еще два попадания. «Бервик» не сумел добиться ни одного попадания, хотя после боя немцы нашли на борту несколько осколков. Но здесь налетел очередной дождевой шквал, и противники разошлись. «Хиппер» отправился в Брест, по пути сумев потопить один транспорт.

После недолгой стоянки во французском порту 1 февраля «Хиппер» снова вышел в море. И опять поход превратился в сплошные дозаправки, хотя в промежутках между ними 12 февраля «Хиппер» сумел отличиться. Он натолкнулся на конвой SLS-64 из 19 транспортов, не имевших никакого охранения. Снова Майзель долго колебался и решался, но в 06.18 рискнул-таки атаковать конвой. Используя артиллерию и торпеды, «Хиппер» сумел потопить 7 транспортов и еще 4 повредить, однако в 07.40, когда были израсходованы торпеды и почти все фугасные снаряды, бой был прекращен. «Хиппер» направился обратно в Брест, куда прибыл 14 февраля. А сейчас внимание! За две недели похода немецкий крейсер дозаправлялся топливом 7 раз. Вот такой из него рейдер получился.

На Средиземном море оба противника пытались действовать в классическом стиле, держа в уме классические каноны. Как это ни странно, но в авиационную эпоху британские и итальянские адмиралы делали ставку исключительно на главный калибр линкоров. Наверное, для этого имелись причины. Ведь Реджиа Марина не имела авианосцев вообще, а те авианосцы, которые попадали под командование адмиралов Каннингхэма и Сомервилла, имели более чем сомнительную боевую ценность. Нет, сами корабли были не так уж и плохи, но вот их самолеты… Недаром иногда можно было слышать довольно странную команду: «Замечены вражеские самолеты, убрать истребители в ангар!» Действительно, ничего хорошего от имевшихся в начале войны истребителей ждать не приходилось. Практически не использовались даже бортовые гидросамолеты-разведчики. Поэтому мы видим привычную картину прошлой войны: отряд крейсеров-разведчиков, за ним линкоры в охранении эсминцев. Разумеется, о масштабах Ютландского боя уже мечтать не приходилось, отряды получались ма-аленькие, но все было, как положено. Именно так начинались бои у Пунта Стило, мыса Теулада и даже у Матапана. Но самое парадоксальное при этом, что нам придется очень постараться, чтобы вспомнить чисто крейсерские бои.

Один из таких боев произошел практически сразу после начала войны у северного побережья Крита, точнее, у мыса Спада. Командование итальянского флота отправило 2-ю дивизию крейсеров – «Банде Нере» и «Коллеоне» – на Додеканезские острова, приказав по дороге поискать британские танкеры в Эгейском море. Итальянская разведка сообщила, что несколько этих кораблей покинули румынские порты и прошли через Босфор. Крейсера контр-адмирала Фердинандо Касарди покинули Триполи 17 июля и сразу были замечены британскими самолетами-разведчиками. Сами же итальянцы не сумели наладить авиаразведку. Касарди не стал поднимать гидросамолеты из-за сильного волнения на море, а с береговыми аэродромами связь установить не удалось.

В результате итальянцы нашли совсем не то, что искали. Они столкнулись с британской эскадрой, которая состояла из легкого крейсера «Сидней» и 5 эсминцев. Этот отряд патрулировал в Эгейском море, прикрывая конвой из Порт-Саида в Грецию. 19 июля рано утром итальянские крейсера вошли в пролив Антикитера. Касарди приказал подготовить абордажные партии, уже предвкушая встречу с британскими танкерами. Но вместо них в 06.17 итальянцы заметили 4 эсминца 2-й флотилии. После некоторых колебаний Касарди приказал начать погоню, но в то же время он совсем не собирался сокращать дистанцию, опасаясь ответного огня. Странная точка зрения. Конечно, первая серия крейсеров типа «Кондотиери» имела скорее символическое бронирование: пояс 25 мм и палуба 20 мм, но ведь эсминцы не имели его вообще! По водоизмещению эти крейсера были втрое больше эсминцев, про разницу в вооружении мы уже не будем говорить. Словом, предосторожности адмирала Касарди выглядели заведомо излишними.

В 06.27 итальянцы открыли огонь с дистанции 17 500 метров. Британские эсминцы немедленно повернули на север, навстречу «Сиднею», и дали полный ход. Крейсера типа «Банде Нере», по справочникам, могли развить скорость до 42 узлов, но это типичный пример бумажных характеристик, в действительности их скорость была много ниже. И все-таки итальянцы дали 32 узла, против 30 узлов эсминцев, однако погоня велась так умело, что дистанция увеличилась до 24 000 метров.

Северная часть горизонта была затянута дымкой, вдобавок англичане поставили дымзавесу, поэтому итальянские крейсера попаданий не добились. И крайне неприятным сюрпризом для них стали оранжевые вспышки на севере. В 07.30 «Сидней» дал первый залп с дистанции около 18 000 метров. В 07.31 в ангар «Банде Нере» попал снаряд, который убил 4 человек. Касарди сначала повернул на параллельный курс, но плохая видимость помешала ему правильно оценить силы противника. Сам адмирал позднее писал: «Мы могли видеть только вспышки, и ничего более. Мы не видели силуэтов и не могли определить даже число кораблей». В результате итальянский адмирал решил, что столкнулся с двумя крейсерами: типа «Манчестер» и типа «Сидней». Такая дуэль была заведомо безнадежной для него, и в 07.40 он повернул на юго-запад, опасаясь, что его прижмут к берегу Крита. Как раз в этот момент британские эсминцы выпустили торпеды на авось с целью удержать итальянцев на расстоянии, шансы на попадание с дистанции около 18 000 метров были, конечно, нулевыми.

Итак, началась погоня, которая всегда становится делом долгим и утомительным, если встретились корабли с примерно одинаковой скоростью, как было в данном случае. Теперь уже итальянцы пытались оторваться, прикрываясь дымовыми завесами. Однако по неизвестным причинам скорость «Банде Нере» упала до 29 узлов, и расстояние между противниками сохранялось неизменным. Кстати, это означает, что и «Сидней» не сумел дать свои штатные 32 узла.

Погоня длилась около получаса, британские эсминцы развернулись строем фронта, а «Сидней» время от времени чуть отворачивал в сторону, чтобы дать залп всем бортом. Однако успеха он не имел, и итальянские крейсера уже выходили из пролива в открытое море, когда в дело вмешалась случайность, столь часто решавшая исход морских сражений. В 08.21 в переднюю трубу «Сиднея» попал снаряд, проделавший в ней аккуратную дыру, ответ англичан был более убедительным. В 08.25 шедший замыкающим «Коллеони» получил подряд три попадания. Сначала снаряд заклинил руль, лишив крейсер возможности маневрировать, следующий попал в боевую рубку, а третий взорвался в машинном отделении, выведя из строя котлы № 5 и № 6 и перебив главный паропровод. Корабль потерял ход, и его судьба была решена.

Английские эсминцы стремительно приближались, хотя «Коллеони» и пытался отстреливаться из 100-мм орудий, в 08.40 «Хайперион» выпустил 3 торпеды с дистанции около 6700 метров, но промахнулся. Следующий залп дал «Айлекс», и одна из торпед попала под носовой башней «Коллеони». Далее следует не вполне понятный эпизод. Кое-кто из итальянских историков утверждает, что «Банде Нере» повернул было на помощь поврежденному крейсеру, однако австралийские и, самое главное, итальянские прокладки этого не подтверждают. Адмирал продолжал удирать, причем волшебным образом скорость «Банде Нере» возросла до 32 узлов, вероятно, этому способствовало еще одно попадание, которое, впрочем, не причинило особых повреждений.

В 09.30 командир «Сиднея» капитан 1-го ранга Коллинз прекратил погоню, когда в носовых башнях его крейсера боезапас подошел к концу. В башне «А» остались 4 снаряда, а в башне «В» и вовсе один. Тем временем «Коллеони» перевернулся и затонул, британские эсминцы спасли 525 человек, в том числе командира крейсера капитана 1-го ранга Умберто Новаро, однако он через 4 дня скончался от ран. «Банде Нере» вечером того же дня прибыл в Бенгази, откуда отправился сначала в Триполи, а потом на ремонт в Италию, 2-я дивизия крейсеров была расформирована.

Но было бы несправедливо не упомянуть о роли авиации в этом сражении. Адмирал Касарди сразу связался с командующим авиацией на Додеканезских островах, но тот сначала запросил разрешение начальства в Риме. В результате лишь в 11.30 появились 6 бомбардировщиков Sm. 79, которые атаковали эсминец «Хэйвок», но лишь помешали англичанам спасать команду потопленного крейсера. Зато англичане, основываясь на ошибочном предположении, что «Банде Нере» уйдет в Тобрук, нанесли итальянскому флоту еще один болезненный удар. «Суордфиши» авианосца «Игл», действуя с берегового аэродрома, ночью 20 июля нанесли удар по этому порту и потопили эсминцы «Нембо» и «Остро», а также два транспорта.

Лишь потом развернулась борьба на морских коммуникациях. Дело в том, что сначала англичане довольно легкомысленно отнеслись к перевозкам «Оси» в Северную Африку, прежде всего сказался жуткий разгром, который учинила британская Армия Нила итальянским войскам. В ходе операции «Компас» британская 35-тысячная армия просто уничтожила итальянскую 10-ю армию, которая потеряла 3000 человек убитыми и 135 000 пленными, англичане потеряли убитыми менее 500 человек. Английские корабли и самолеты, разумеется, наносили удары по итальянским транспортам, следующим в Триполи и Бенгази, используя авиацию и подводные лодки, базирующиеся на Мальту, но делали это без особого энтузиазма, просто используя благоприятную возможность. И лишь когда в Африке появился корпус Роммеля, они спохватились. Один из лучших немецких генералов нанес англичанам несколько поражений, таких же страшных, как те, что терпели итальянцы от самих англичан. И вот теперь вопрос о нарушении перевозок в Африку приобрел первостепенное значение, иного способа остановить Африканский корпус Роммеля у англичан не осталось.

Но все помнят грозный клич «Navy’s here!», при звуках которого даже побитая британская армия чувствовала себя немного уверенней. И в очередной раз британский флот отправился на выручку британской армии.

Первая серьезная схватка произошла в начале ноября 1941 года, когда Соединение К перехватило конвой «Бета», как его называют итальянцы, или конвой «Дуйсбург» (по имени самого крупного транспорта), как говорят англичане. Соединение «К», базировавшееся на Мальте, состояло из 2 крошечных крейсеров – «Аурора» и «Пенелопа» и 2 эсминцев – «Ланс» и «Лайвли», которые были построены в варианте ПВО со 102-мм зенитками в качестве главного калибра. То есть это были совершенно ничтожные силы. Итальянский конвой состоял из 7 транспортов, и его сопровождала 10-я флотилия эсминцев в составе «Маэстрале», «Фульмине», «Грекале», «Эуро», «Либеччио», «Ориани». В качестве прикрытия была задействована 3-я дивизия крейсеров контр-адмирала Бруто Бривонези – тяжелые крейсера «Тренто» и «Триесте», а также эсминцы «Гранатьере», «Фусильере», «Берсальере», «Альпино». То есть у англичан не было никаких шансов, одно только соотношение артиллерии – 16 203-мм орудий против 12 152-мм, – говорило само за себя. Тем удивительнее оказался результат: конвой был полностью уничтожен, вдобавок англичане потопили эсминец «Фульмине». Как же это произошло?

Роммель наметил на 21 ноября начало нового наступления и потребовал обеспечить свои войска топливом и боеприпасами. Для этого итальянцы собрали большой конвой, который должен был доставить в Африку 1600 тонн боеприпасов, 17 000 тонн топлива, 390 автомобилей и более 13 000 тонн других грузов. Курс конвоя был проложен как можно дальше от Мальты, к тому же наиболее опасный участок пути предполагалось пройти ночью, чтобы исключить действия британской авиации. Но британские корабли оказались намного опаснее.

8 ноября самолет-разведчик обнаружил конвой «Бета», и вечером Соединение «К» покинуло Мальту. Командовавший им капитан 1-го ранга Агню (командир «Ауроры») наметил перехват на 02.00, однако самолет, который должен был навести его на конвой, из-за поломки радио задачу не выполнил. Но удача была на стороне англичан, и почти случайно Соединение «К» просто натолкнулось на итальянский конвой, хотя встреча произошла в 00.39, то есть гораздо раньше запланированного.

Но в том и заключалось безусловное превосходство Королевского Флота над всеми своими противниками, что его командиры никогда не задумывались в подобных случаях. Агню сразу повернул свое соединение, чтобы занять тактически выгодную позицию на темной стороне горизонта. В 00.50 наблюдатели «Ауроры» заметили крейсера Бривонези, которые держались примерно в 5 милях за кормой конвоя, однако Агню решил, что это еще одна группа транспортов, и отложил ее на потом, так как прямо перед ним находилась более выгодная добыча. Агню поставил на первый и решительный удар в полном соответствии с доктриной Адмиралтейства, которая требовала в полной мере использовать фактор внезапности. Но как редко это удавалось!

Как только луна осветила цели, «Аурора» в 00.57 открыла огонь, используя свой радар, с дистанции 5700 ярдов. Британский флагман первыми тремя залпами тяжело повредил «Грекале», который запылал, как деревенская изба. «Пенелопа» обстреляла «Маэстрале».

Итальянцы были захвачены врасплох и совершенно растерялись. Ничем иным нельзя объяснить, что командир конвоя капитан 1 ранга Бискьяни, который находился на «Маэстрале», приказал повернуть на юго-восток, то есть прямо на англичан. Тем временем английская эскадра продолжала описывать широкую циркуляцию, выходя на левый борт конвоя и одновременно ставя его между собой и крейсерами Бривонези. Итальянские транспорты открыли беспорядочную пальбу из зениток, но при этом даже не попытались скрыться.

В 01.03 «Пенелопа» перенесла огонь на «Фульмине», так как этот эсминец попытался выйти в торпедную атаку, или это просто показалось англичанам. Но первым же залпом крейсер буквально снес мостик эсминца и пресек все агрессивные поползновения итальянцев. В это же самое время итальянские тяжелые крейсера, по-прежнему предусмотрительно державшиеся за кормой конвоя, открыли огонь. Хотя дистанция была минимальной – всего 7000 ярдов, попаданий они не добились, но объяснение нашлось сразу: «Точная наводка была очень затруднена, так как английские корабли шли на юг кильватерной колонной и подставляли крейсерам только корму. К тому же они быстро исчезли в дыму горящих пароходов и дымовой завесе эсминцев». Логично.

Тем временем британские эсминцы занялись транспортами, и «Ланс» всадил торпеду в танкер «Минатитлан», пожалуй, самое важное судно конвоя. «Пенелопа» и «Лайвли» продолжали расстреливать «Фульмине», который почти сразу перевернулся и затонул. Итальянские командиры продолжали блуждать во мраке в буквальном и переносном смыслах. Бривонези повернул на юг и с большим запозданием увеличил скорость, а Бискьяни приказал эсминцам собраться на левом траверзе конвоя, чем сбил с толку командиров, предположивших, что противник также находится слева, хотя на самом деле англичане в этот момент обходили конвой спереди.

Эсминец «Эуро» был обстрелян британскими крейсерами, но спасся потому, что 152-мм снаряды пробивали его корпус насквозь, не взрываясь. Тем временем флагманский эсминец «Маэстрале» попытался было повернуть навстречу противнику, но был встречен залпом «Ауроры» и предпочел ретироваться, потеряв при этом антенну. Теперь Бискьяни уже не мог руководить своими кораблями.

Пока итальянские эсминцы отходили на восток, транспорты продолжали следовать прежним курсом, прямо под английские орудия. С некоторым удивлением английские офицеры отмечали, что итальянцы не предпринимали никаких попыток уклониться, но удивление не помешало им методично уничтожать одну цель за другой. Совершенно неожиданно бой превратился в учебные стрельбы. Постепенно английская эскадра начала склоняться к северу, перерезав курс конвою. В этот момент вокруг «Ланса» начали ложиться снаряды, и капитан 1 ранга Агню приказал «Пенелопе» отогнать «эсминец», даже не подозревая, что стреляли тяжелые крейсера. «Пенелопа» дала 7 залпов в темноту из 102-мм орудий, а потом английская колонна повернула на север. Итальянские тяжелые крейсера прекратили стрельбу и в 01.25 также повернули на север. Они израсходовали 207 203-мм снарядов без всякого результата.

В 01.40 и британская эскадра прекратила бой и направилась на Мальту, так как тоже израсходовала много снарядов. Они могли себе это позволить, так как все 7 транспортов пылали и тонули. Лишь теперь итальянские эсминцы собрались с духом и начали воевать всерьез, ставили дымовые завесы, в кого-то стреляли, но англичане даже не заметили этого. Конвой был полностью уничтожен. Вдобавок ко всем неприятностям на следующий день британская подводная лодка «Апхолдер» торпедировала и потопила эсминец «Либеччио», который пытался спасти уцелевших моряков.

Это была одна из самых блестящих побед британского флота за всю войну, Соединение «К» полностью уничтожило вражеский конвой. И если далее победы были не столь масштабными, то лишь по одной причине – больше не попадалось столь крупных конвоев.

В конце ноября Соединение «К» отличилось еще раз, хотя теперь добыча оказалась не столь завидной. Когда поздно вечером 23 ноября британская эскадра покинула Мальту, в море находилось несколько конвоев Оси, более того, на охоту из Александрии отправилось Соединение «В». Однако итальянская подводная лодка заметила корабли капитана 1-го ранга Агню и поспешно известила свое командование, которое тут же попыталось вернуть все конвои в порты. Однако два тихоходных транспорта, которые двигались из Пирея в Бенгази в сопровождении миноносцев «Лупо» и «Кассиопея», этого приказа не получили.

На беду итальянцев, Соединение «К» охотилось именно за этим конвоем, поэтому, когда оно днем 24 ноября вышло на маршрут Пирей – Бенгази, Агню развернул свои корабли строем фронта и двинулся на север, прочесывая море. В воздухе было замечено несколько вражеских самолетов, которые не обратили никакого внимания на английские корабли, и в 15.26 «Пенелопа» заметила дымы на горизонте.

Единственной попыткой остановить англичан стала безуспешная атака двух Ju-88, но их бомбы легли далеко в стороне. В 15.35 командовавший эскортом капитан-лейтенант Мимбелли тоже заметил противника, он приказал транспортам отходить на север, а сам повел миноносцы навстречу англичанам. Агню предоставил разбираться с ними «Пенелопе» и эсминцам, а сам остался чуть сзади, чтобы оказать помощь, если таковая потребуется.

В 15.47 «Пенелопа» открыла огонь с дистанции 22 000 ярдов, хотя уже не раз и не два было доказано, что пальба из 152-мм орудий на такую дистанцию – пустая трата времени и снарядов, что бы ни писали в довоенное время умные теоретики. Мимбелли на своем везучем «Лупо» (он уже отличился при попытке высадить морской десант на Крит в 1941 году) бросился прямо на англичан, оставив «Кассиопею» прикрывать транспорты дымовой завесой. В 16.03 миноносец открыл огонь с дистанции 15 000 ярдов, которая была, конечно же, самой подходящей для 100-мм орудий, а с дистанции 10 000 ярдов он выпустил пару торпед. Напомню, что на итальянских миноносцах стояли 450-мм торпедные аппараты, поэтому вероятность попадания лично мне даже подсчитывать лень. 0,002?% или 0,003 – кому какое дело?

Конечно, эта эскапада Мимбелли не могла остановить британские крейсера, «Пенелопа» продолжала идти к цели, а командир «Лупо» доказал, что не совсем потерял здравый смысл, и ретировался. К 16.20 расстояние между крейсером и тихоходными транспортами сократилось до 4000 ярдов, и вот теперь британские артиллеристы накрыли цели. Оба транспорта, на которых находился и груз топлива в бочках, загорелись, и команды поспешно покинули их. В 16.32 неуправляемые суда столкнулись и практически одновременно взорвались. Торжествующие англичане отправились обратно на Мальту. Соединение «В», узнав, что дело сделано, повернуло назад, в Александрию.

Военные корабли в этом столкновении практически не пострадали, если на считать пары осколков, попавших в «Пенелопу» и «Кассиопею». Но вот что мне хочется узнать в этой связи: на что рассчитывало итальянское командование, отправляя в опасный переход транспорты, имевшие скорость всего лишь 5 узлов?!

А буквально через неделю Соединение «К» доказало, что Мальта не просто досадная заноза, а настоящий кинжал, воткнутый в бок системе морских коммуникаций «Оси». Итальянские конвои, возвращенные в порты, были вынуждены выйти в море, ведь Роммель требовал! Их разбили на мелкие группы по одному-два судна, для прикрытия выделили линкор «Дуилио», крейсер «Гарибальди» и 6 эсминцев. Но это не помогло. Итальянцы так здорово организовали дело, что ночью 1 декабря Соединение «К», которое теперь состояло из крейсеров «Аурора» и «Пенелопа» и эсминца «Лайвли», перехватило транспорт «Адриатико», который шел в одиночку. Итальянский шкипер предпринял отважную, но бессмысленную попытку сопротивляться, используя свои два 120-мм орудия, но результат получился вполне предсказуемым.

Когда Соединение «К» уже возвращалось на Мальту, пришло сообщение от самолета-разведчика о том, что в районе банки Керкенна стоят танкер и эсминец. Действительно, танкер «Мантовани» был поврежден торпедоносцами с Мальты, а эсминец «Да Мосто» пытался дотащить его на буксире до Триполи. Капитан 1-го ранга Агню бросился в указанную точку, и в 17.34 на горизонте были замечены мачты. В 18.01 «Аурора» открыла огонь по «Да Мосто» с дистанции 16 000 ярдов. Эсминец бросился навстречу противнику и с дистанции 11 000 ярдов выпустил торпеды, а потом отвернул и поставил дымовую завесу.

Но англичане продолжали идти вперед, и эсминец провел вторую торпедную атаку. Он внезапно выскочил из дыма и выпустил торпеды с дистанции 7500 ярдов. Увы, снова промахи. Зато удачное попадание английского снаряда вызвало взрыв кормовых погребов «Да Мосто», и бой закончился. Крейсера повернули на Мальту, оставив «Лайвли» спасать итальянцев. В 19.53 он добил неподвижный танкер торпедой.

В довершение этой серии несчастий 13 декабря произошел бой у мыса Бон, в котором британские эсминцы потопили два итальянских легких крейсера. Об этом столкновении мы расскажем в другой главе, так как оно не связано непосредственно с действиями против конвоев. В целом же события конца 1941 года можно характеризовать так: британские крейсера очень эффективно действовали против итальянских конвоев, причем это происходило на ограниченной акватории Средиземного моря в условиях господства авиации «Оси».

И буквально сразу после этого британские крейсера доказали, что умеют не только нападать, но и не менее эффективно защищаться против значительно превосходящих сил противника. Но, как ни странно, все последующее стало результатом попытки именно итальянцев провести очередной конвой. Правда, министр иностранных дел Италии граф Чиано очень ехидно прокомментировал затею моряков: «Все корабли и все адмиралы в море. Да поможет нам Бог!»

Положение войск Оси в Африке было просто отчаянным, поэтому итальянцы попытались провести конвой, прикрывая его главными силами флота. Однако операция М41 провалилась, фактически не начавшись. 13 декабря подводная лодка «Апрайт» торпедировала и потопила два транспорта прямо на входе в гавань Таранто, а два других столкнулись, уклоняясь от атаки. На следующий день подводная лодка «Эрдж» торпедировала линкор «Витторио Венето». Чиано оказался прав.

Впрочем, англичанам пришлось не легче. На перехват конвоя была отправлена крейсерская эскадра контр-адмирала Вайэна, которая повернула назад в Александрию, как только стало известно о провале итальянской операции. Но этого короткого выхода в море хватило, чтобы немецкая подводная лодка U-557 около полуночи 14 декабря торпедировала и потопила легкий крейсер «Галатея» всего в 30 милях от Александрии. При этом из 570 человек команды спаслось не более 100. Однако уже 16 декабря в 21.44 итальянский миноносец «Орионе» недалеко от Крита протаранил и потопил U-557, приняв ее за английскую лодку.

Но ситуация в Африке была тяжелой для Оси, и 16 декабря началась операция М42. Для проводки 4 транспортов итальянское командование задействовало весь свой флот. Непосредственное сопровождение составляли 7 эсминцев и миноносцев, ближнее прикрытие – линкор «Дуилио», 3 легких крейсера и 3 эсминца, дальнее – линкоры «Литторио» под флагом адмирала Иакино, «Дориа», «Чезаре», 2 тяжелых крейсера, 10 эсминцев. Вот такой ужас внушали итальянцам 2 слабых легких крейсера.

И надо же так случиться, что 15 декабря англичане отправили из Александрии на Мальту быстроходный транспорт «Бреконшир» с грузом авиабензина. Его сопровождали крейсер ПВО «Карлайл» и 7 эсминцев, а также 15-я эскадра крейсеров Вайэна – «Найад» и «Юриалес». Навстречу им с Мальты вышли Соединение «К» и 4-я флотилия эсминцев. Утром 17 декабря британские отряды встретились, но у принявшего командование Вайэна имелись свои проблемы. Эсминец «Кингстон» пришлось отправить назад из-за поломки машины, дав в сопровождающие эсминец «Хэсти», а тут еще появилась авиация Оси, которая обрушила на его корабли целый шквал атак, к счастью, безрезультатных. Так как командующий Средиземноморским флотом адмирал Каннингхэм узнал об итальянском конвое, он приказал Вайэну атаковать его после того, как «Бреконшир» уйдет на Мальту. Но если Каннингхэм не подозревал о том, что вражеский конвой сопровождают целых 4 линкора, немецкий самолет-разведчик обнаружил в море британскую эскадру из линкора и 2 крейсеров. Роль линкора успешно сыграл «Бреконшир». В общем, авиаразведка успешно обманула всех, а тут еще вмешался шторм, сильно осложнивший действия обоим противникам. Вайэн сухо замечает в своих мемуарах: «Оказалось, что наша разведка провалилась».

Эскадры противников столкнулись в заливе Сирт, и сразу после встречи начинаются какие-то не вполне понятные события. Вкратце это выглядит так: в 17.45 Вайэн, который отбивал очередную воздушную атаку, заметил в 25 милях на NNW итальянские корабли и через две минуты повернул на юг. Итальянцы погнались за ним, и в 17.53 «Литторио» открывает огонь с дистанции 35 000 ярдов – на такую дистанцию еще не стрелял никто и никогда. Тут же в бой вступают итальянские тяжелые крейсера. Далее непонятно: Пак пишет, что Вайэн отправил Соединение «К» сопровождать «Бреконшир», а сам со своими крейсерами решил задержать противника, О’Хара утверждает, что это делали 4 крейсера. «Карлайл» в силу своей тихоходности в бою не участвовал. Но британские крейсера поставили дымовую завесу, поэтому итальянцы ничего не добились. Далее 14-я флотилия эсминцев («Джервис», «Кимберли», «Киплинг», «Низам») пошла в торпедную атаку либо самостоятельно (О’Хара), либо по приказу адмирала (Пак). Но в любом случае это был краткосрочный выпад, так как уже в 17.53 Вайэн отозвал эсминцы. Один из офицеров «Джервиса» вспоминает: «Мы попали под неприятно меткий огонь главного калибра их линкоров, но попаданий не получили. 381-мм снаряды гудели над головой, как грузовики». Куда делись два остальных линкора? Итальянцы утверждают, что они отстали из-за своей малой скорости.

Причины, по которым «Литторио» в 18.04 прекратил огонь, также не слишком ясны. Кто-то утверждает, что стало слишком темно, кто-то предполагает, что Иакино повернул из опасения, что британские эсминцы выпустили торпеды. При этом артиллеристы крейсера «Гориция» были убеждены, что потопили эсминец, а эсминец «Маэстрале» «повредил» еще один. В 18.28 Иакино повернул на север, чтобы выполнить свою главную задачу – прикрыть свой собственный конвой.

Рано утром на следующий день Вайэн встретился с Соединением «В» контр-адмирала Роулингса, вышедшим с Мальты, но итальянцев он больше не видел. Итальянские транспорты благополучно добрались до Триполи и Бенгази, но и «Бреконшир» проскочил на Мальту. В результате обе стороны объявили о своей победе, но претензии итальянцев выглядят как-то неубедительно. Три линкора не сумели уничтожить легкие крейсера – разве это повод для фанфар? Представитель Кригсмарине в Риме адмирал Вейхольд заявил: «Конвой достиг цели без потерь. Задача была выполнена, и критическая ситуация со снабжением в Северной Африке заметно улучшилась». Про английский транспорт он предпочел промолчать.

А дальше произошло событие, которое связано с конвойными битвами лишь косвенно, но является все-таки уникальным, так как британский крейсер «Нептун» оказался единственным кораблем своего класса, погибшим в годы войны на минах.

Сразу после прибытия на Мальту Соединение «К» снова вышло в море, чтобы найти и уничтожить очередной итальянский конвой. Почему Соединение «К», ведь на Мальте находилось и Соединение «В» адмирала Роулингса? Все объясняется очень просто: флагман Роулингса крейсер «Аякс» остался в порту из-за аварии в машине, командование соединением принял командир «Нептуна» капитан 1-го ранга О’Конор. 18 декабря в 18.30 Ла Валетту покинули крейсера «Нептун», «Аурора», «Пенелопа» и эсминцы «Кандагар», «Ланс», «Хэйвок», «Лайвли». Англичане намеревались перехватить конвой на подходах к Триполи, однако не подозревали, что итальянцы еще летом поставили минное заграждение из немецких неконтактных мин. Серия ошибок в счислении привела к тому, что англичане грубо ошиблись с определением своего места, лишь крейсер «Пенелопа» включил гидролокатор, он тоже врал.

Когда Соединение «К» находилось в 23 милях к северу от Триполи, в 01.06 прогремел первый взрыв. Капитан 1-го ранга Агню сначала решил, что флагман был торпедирован. Дальнейшее известно лишь приблизительно, даже со временем не все ясно, так как бортжурнал «Ауроры» на несколько минут отстает от остальных бортжурналов. Все случилось так быстро, что разные корабли, растянувшиеся в кильватерную линию, по-разному видели события, а концевые эсминцы вообще остались почти в неведении. Из тех, кто знал, немногие дожили до утра.

Агню был уверен, что в 01.11 торпеда попала в правый борт «Нептуна» в районе миделя. Это определенно ошибка, так как остальные корабли сообщают, что «Нептун» подорвался левым бортом, и указывают время 01.06. «Аурора» немедленно повернула вправо и тут же сама подорвалась на мине левым бортом. Маленький крейсер получил серьезные повреждения, набор корпуса был поврежден на длине 120 футов от нижней палубы до киля. Немного пострадало электрооборудование, заклинило элеваторы башен «А» и «В». Командир «Пенелопы» капитан 1-го ранга Николл сначала тоже подозревал, что виновата подводная лодка, но после того, как в параване его крейсера взорвалась мина, все стало ясно. Оставалось лишь решить, как выпутаться из всего этого с минимальными потерями.

Сразу следует напомнить аналогичный случай, происшедший на Балтике в октябре 1919 года, когда 4 русских эсминца точно так же попали на минное поле. Командование Красного Флота решило поставить минные заграждения в восточной части Копорского залива и выделило для этого 4 эсминца: «Гавриил», «Свобода», «Константин» и «Азард». Ночью 21 октября они вышли в море, но в Копорском заливе попали на минное заграждение. Советские историки утверждают, что вражеское, но крайне сомнительно, чтобы англичане занимались постановками мин в непосредственной близости от Петрограда, да и вообще ставили мины на Балтике. Скорее всего, общий развал и бардак ударили по штурманской службе, и эсминцы попали на старое русское заграждение. Но так или иначе, в 05.45 поочередно взорвались «Гавриил», «Константин» и «Свобода». Только «Азард», следуя задним ходом по своему же курсу, сумел выбраться на чистую воду. Всего на трех кораблях погибло 485 человек, спаслось и попало в плен 25. Разумеется, без доли везения не обошлось, но железному самообладанию Н. Н. Несвицкого, который командовал «Азардом», можно лишь позавидовать.

Британские командиры такого хладнокровия не проявили. Поврежденная «Аурора» ушла на Мальту в сопровождении «Ланса» и «Хэйвока». А «Нептун» тем временем подорвался еще на двух минах и начал просто разламываться на части. После этого О’Конор 6 раз приказывал другим кораблям (вероятно, он подразумевал эсминцы) подойти к борту тонущего крейсера, хотя это означало смертельный риск. Подорвавшийся крейсер стоял в 3 милях от остальных кораблей с креном на левый борт. Наверное, следовало попытаться спасти команду и добить его торпедой, но англичане начали игру в русскую рулетку.

Крейсер «Пенелопа» убрал параваны и приготовился к буксировке, а эсминец «Лайвли» пошел к «Нептуну». Так как гнездо в барабане оказалось пустым, револьвер передали капитану 1-го ранга Николлу, и «Пенелопа» уже дала ход, но вдруг в 03.04 подорвался эсминец «Кандагар», находившийся в 5 кабельтовых от «Нептуна». Лишь теперь англичане слегка протрезвели, и от буксировки было решено отказаться, но Николл упрямо намеревался отправить эсминцы на мины, чтобы снять команду. Но в этот момент «Нептун» подорвался в четвертый раз, после чего крейсер стремительно повалился на левый борт, перевернулся и затонул.

После этого растерявшийся Николл ушел на Мальту, бросив тяжело поврежденный «Кандагар», который пока держался на воде. С Мальты спасать команду отправили эсминец «Ягуар», который не без затруднений с помощью самолетов-разведчиков сумел-таки найти «Кандагар». На море штормило, поэтому спасение экипажа оказалось непростым, но «Ягуар» справился со своей задачей, а потом добил «Кандагар» торпедой.

Зато команда «Нептуна» погибла целиком. Из-за внезапного опрокидывания крейсера с него спаслось около 30 человек, но потом холод и волны погубили всех, кроме одного матроса, которого 24 декабря подобрал итальянский миноносец. Погибло 764 человека, еще 73 человека погибло на «Кандагаре». Так закончилась история Соединения «К»: итальянцы все-таки сумели отомстить за свои неудачи, пусть и не в бою.

Но на этом история конвойных битв на Средиземном море не завершилась – итальянцам предстояло получить еще более оглушительную пощечину, доказав абсолютную неэффективность своего флота. Новый спектакль был сыгран все в том же заливе Сирт в марте 1942 года.

20 марта 1942 года из Александрии вышли 4 быстроходных транспорта, в том числе знаменитый «Бреконшир», который долгое время был затычкой во всех средиземноморских дырках. Их сопровождали крейсер ПВО «Карлайл» и 22-я флотилия эсминцев – «Сикх», «Зулу», «Лайвли», «Хироу», «Хэсти». Немного позднее в море вышла эскадра контр-адмирала Вайэна – 15-я дивизия крейсеров («Клеопатра», «Дидо», «Юриалес») и 14-я флотилия эсминцев («Джервис», «Кельвин», «Кингстон», «Киплинг»). Накануне с целью прочесать море и отогнать вражеские подводные лодки египетские базы покинула 5-я флотилия эсминцев, состоящая из кораблей типа «Хант» – «Саутволд», «Бофорт», «Дулвертон», «Хэруорт», «Эвон Вейл», «Эридж», «Хэйтроп». Но охота получилась неудачной, так как 20 марта U-652 торпедировала «Хейтроп» и благополучно улизнула, а вот поврежденный миноносец затонул при попытке буксировки. Навстречу конвою с Мальты вышли остатки Соединения «К» – крейсер «Пенелопа» и эсминец «Лиджен». Как мы видим, формально англичане привлекли к сопровождению конвоя большие силы, но самым крупным кораблем здесь был даже не легкий, а малый крейсер водоизмещением около 6000 тонн.

Итальянская подводная лодка «Платино» обнаружила конвой и сообщила об этом, и на перехват итальянцы послали линкор «Литторио» под флагом командующего флотом адмирала Иакино в сопровождении эсминцев «Аскари», «Авиере», «Ориани» и крейсерскую эскадру контр-адмирала Пароны – тяжелые крейсера «Гориция» и «Тренто», легкий крейсер «Банде Нере», эсминцы «Альпино», «Бесальере», «Фусильере», «Ланчиере». В свою очередь, британская подводная лодка Р-36 обнаружила выход итальянцев и также сообщила о нем.

Адмирала Вайэна это ничуть не смутило, он только приказал повернуть на юго-запад, чтобы оттянуть встречу с противником до вечера, если получится. Он разделил свои силы на 7 отдельных отрядов, причем тихоходные «Карлайл» и «Ханты» должны были ставить дымовые завесы и прикрывать транспорты от атак вражеской авиации. Пять остальных отрядов должны были удержать вражеский линкор, спекулируя единственным своим оружием – угрозой торпедной атаки. Вдобавок якобы начался шторм, который, как вы понимаете, сильно мешает итальянским линкорам и помогает британским эсминцам.

Итальянские крейсера обогнали неспешно двигавшийся линкор и 22 марта к 14.00 находились в 55 милях впереди него, а еще через 20 минут они заметили на юго-востоке разрывы зенитных снарядов. Еще через 5 минут и англичане увидели противника, то есть встреча произошла на несколько часов раньше, чем надеялся адмирал Вайэн. При этом положение осложнялось тем, что из-за минимальных запасов нефти на Мальте конвой далее должен был следовать с минимальным эскортом, заправлять всю эту ораву эсминцев было просто нечем.

Как и предполагалось планом, транспорты и эскорт повернули на юго-запад, «Карлайл» и «Эвон Вейл» начали ставить дымовую завесу. Так ветер дул с юго-востока, густые клубы дыма несло прямо на итальянцев. Корабли Пароны шли на юго-запад строем пеленга, флагманский крейсер «Гориция» находился в центре, эсминцы – справа, крейсера – слева. Как только англичане двинулись ему навстречу, адмирал Парона в 14.29 повернул на север, намереваясь завлечь их под орудия «Литторио». Может, это и был хитрый тактический ход, но выглядело здорово – 2 тяжелых крейсера шарахнулись от 3 недомерков, не посмев даже открыть огонь. Лишь в 14.35 итальянцы пустили в ход кормовые башни, ведя огонь с дистанции 23 000 ярдов.

Английские отряды развернулись широким полукольцом и в 14.33 повернули на северо-восток, продолжая ставить дымзавесы. В 14.56 «Клеопатра» и «Юриалес» повернули на северо-запад и начали обстреливать «Банде Нере». Но пока что стрельба обоих противников была безрезультатной, несмотря на множество накрытий. Кстати, из-за дыма вести огонь могли лишь эти два крейсера, ну еще «Лайвли» успел дать пару залпов, хотя и непонятно зачем. Эсминцы в таких условиях рассчитывать на попадания не могли.

В этот момент прибыли немецкие пикировщики Ju-88, которые попытались прорваться к транспортам, но эскорт отогнал их. При этом произошел неприятный но отчасти потешный инцидент – уклоняясь от бомб, столкнулись «Карлайл» и «Эвон Вейл». Хотя Вайэн был недоволен скоростью, с которой корабли расходовали зенитные снаряды, он решил, что все испытания позади. Конвой снова повернул на запад, а в 15.35 Вайэн радировал в Александрию, что отогнал противника. Через час его крейсера присоединились к конвою, но, как выяснилось довольно быстро, он успокоился слишком рано.

В 15.30 итальянские крейсера заметили на горизонте «Литторио», и соединенная итальянская эскадра снова пошла на юг. Ветер к этому времени еще больше усилился, над волнами летела сплошная пелена брызг, поэтому не следует особо придираться к артиллеристам. В 16.17 наблюдатели «Литторио» увидели вдали силуэт британского крейсера, кстати, несмотря на погоду, гидросамолеты «Литторио» сумели подняться в воздух и обнаружили, что чуть дальше за британскими крейсерами находится конвой. Это может означать, что погода была не так уж плоха, как это пытаются представить битые итальянские адмиралы. Но адмирал Иакино позднее писал: «Погода была совсем неподходящей для морского сражения. Видимость уже была очень плохой, но продолжала ухудшаться из-за огромного количества дыма».

Уважаемые авторы А. Малов и С. Патянин в книге, посвященной линкорам типа «Литторио», позволили себе такой пассаж: «Ветер превратился в пятибалльный шторм» (стр. 118). Простите, по шкале Бофорта 5 баллов квалифицируются всего лишь как «свежий ветер». По некоторым сведениям, скорость ветра в этот день временами достигала 30 узлов, это уже не 5 баллов, а все 8, но все равно характеристика остается «очень крепкий ветер», шторм начинается только с 9 баллов.

Адмирал Вайэн узнал о новой опасности только через 20 минут, когда эсминец «Зулу» заметил на севере новые корабли. Особого выбора у Вайэна не было, и он с 4 группами пошел навстречу противнику. Из-за большого расхода боеприпасов на «Хантах» ему пришлось оставить с конвоем еще 4 эсминца. До конца светлого времени оставалось еще 2 часа, поэтому Иакино решил, используя свое превосходство в скорости, отрезать англичан от Мальты и атаковать конвой с запада. Вам это ничего не напоминает? Правильно, позорную победу при Гогланде, когда 4 русских крейсера пытались «окружить и поставить в два огня» паршивый минный заградитель. Имея 1 линкор и 2 тяжелых крейсера, которым противостояли всего лишь слабые крейсера типа «Дидо», итальянский адмирал мог и должен был идти напролом, ведь единственного снаряда «Литторио» вполне хватило бы, чтобы вывести из строя любой из британских кораблей, а то и утопить его.

В 16.43 начался неравный бой. «Банде Нере» добился попадания в мостик «Клеопатры» и вывел из строя ее радар, «Литторио» стрелял с дистанции 18 800 ярдов, и осколки от близких разрывов буквально засыпали «Юриалес». Не желая рисковать, уже через 5 минут Вайэн нырнул в дымовую завесу. Перестрелка затихла в 16.52, хотя Иакино продолжал медленно сокращать дистанцию. Слишком медленно!

В 17.03 британские крейсера выскочили из дыма, дали несколько залпов по противнику и скрылись снова, так как снаряды «Литторио» ложились в опасной близости от них. Эсминцы «Сикх», «Лайвли», «Хироу», «Хэйвок» следовали неподалеку от крейсеров, но в 17.05 командир 22-й эскадры эсминцев капитан 2-го ранга Майклтвайт решил, что его положение слишком опасно, и приказал повернуть на юг. Итальянцы немедленно решили, что британские эсминцы выпустили торпеды, поэтому в 17.07 адмирал Иакино отвернул вправо, чтобы уклониться от них. Более того, эсминец «Аскари» сообщил, что видел следы торпед. Вот вам и цена односторонних боевых донесений. Иакино приказал своим эсминцам контратаковать, они даже выпустили торпеды в черный дым, как в копеечку, но, конечно же, ничего не добились.

Видя, что итальянцы ведут себя слишком робко, британские крейсера осмелели. Они то и дело выскакивали из дымзавесы и давали пару залпов по первой подвернувшейся цели, чтобы сразу нырнуть обратно в дым. Вреда такая стрельба не могла причинить, однако она держала итальянцев в постоянном напряжении.

Конвой тем временем продолжал следовать курсом SSW, принимая волны левой скулой. Так как итальянцы явно не желали сближаться, «Клеопатра» и «Юриалес» занялись постановкой дымовых завес, совершив несколько поворотов на юго-восток. На итальянских картах эти маневры не отражены, что совершенно неудивительно – итальянцы их просто не видели.

В 17.18 адмирал Иакино начинает поворачивать на юг по очень широкой дуге, но при этом снижает скорость до 20 узлов. Невольно возникает мысль: а вообще хотел ли он вести бой с заведомо слабейшим противником? В это время ему удалось накрыть залпом эсминец «Хэйвок», осколок пробил котел, и скорость эсминца упала до 16 узлов. Он ушел, чтобы присоединиться к конвою, а итальянцы не предприняли никаких попыток добить поврежденный корабль.

Как ни странно, но нерешительность итальянцев запутала Вайэна. Он вдруг решил, что крейсера, которые вообще пропали из вида, пытаются обойти его с востока и напасть на конвой. Поэтому он поворачивает на восток со всеми силами, оставив Майклвайта – теперь с 3 эсминцами! – против «Литторио». Сам британский адмирал позднее признал, что совершил серьезную тактическую ошибку: ведь у итальянцев просто не было времени, чтобы до наступления темноты совершить такой затяжной обход. Но вот вопрос: а чем все это время занимались крейсера адмирала Пароны? Почему они соблюдали столь строгий нейтралитет?

Так как к 17.31 «Литторио» уже шел на SSW, Майклтвайт не колеблясь пошел в торпедную атаку. Его эсминцы даже обстреляли линкор из 120-мм и 102-мм орудий, что было, по словам самого Майклтвайта, неравноценным обменом на 381-мм снаряды. Спохватившийся Вайэн повернул обратно на запад и в 17.35 выскочил из дыма, но дистанция до «Литторио» теперь составляла 30 000 ярдов. К конвою итальянский линкор был ближе, всего 25 000 ярдов, но транспорты были очень хорошо укрыты дымом. Лихой выпад Майклтвайта смутил Иакино, который отвернул на запад, но «Сикх» был накрыт очередным залпом, и Майклтвайт приказал выпустить две торпеды, «просто чтобы не затонуть со всеми торпедами на борту и заставить неприятеля отвернуть прочь».

В 17.52 итальянский линкор прекратил огонь, так как артиллеристы вообще ничего не видели. Итальянцы тоже принимали волну левой скулой, причем тяжелые крейсера получили крен до 12 градусов, а «Банде Нере» и вообще до 25 градусов. Но ведь англичане действовали в тех же самых условиях! Тем не менее Иакино добился своей цели и перекрыл конвою путь на Мальту, хотя потратил на это непозволительно много времени. Вайэн решил, что ситуация сложилась критическая, и приказал готовиться к общей торпедной атаке под прикрытием дымзавес.

В 18.03 «Клеопатра» открыла огонь по «Литторио» с дистанции 13 000 ярдов и почти сразу выпустила 3 торпеды. Шансов поразить итальянский линкор в таких условиях почти не было, но вот нервы Иакино получили очередной удар. Он поспешно поворачивает на запад и скрывается в дыму, поэтому остальные английские корабли не успевают ничего сделать. И Вайэн снова поворачивает на восток. Позднее он писал: «Было очевидно, что линкор и пара крейсеров пытаются обойти с подветра дымовую завесу, но также было понятно, что наиболее действенным для противника было пройти с наветра (востока). Также было ясно, что не все вражеские силы идут с линкором, поэтому какие-то крейсера могли действовать именно так».

Но в 18.08 командир 14-й эскадры эсминцев капитан 2 ранга Полэнд получил тревожное сообщение от Майклтвайта – итальянцы находились всего в 14 000 ярдов от конвоя, который прикрывали только три его эсминца. Но Майклтвайт продолжал ставить дымовые завесы, а Иакино, тем временем, в 18.20 повернул на WSW, а в 18.27 вообще на запад. Смысл этих поворотов остается совершенно непонятным, но встречу с эсминцами Полэнда («Джервис», «Кельвин», «Кингстон», «Киплинг», «Лиджен») они отсрочили до 18.34.

Итальянцы открыли огонь по британским эсминцам, которые выполняли классическую атаку – строем фронта, ведя огонь из носовых орудий. В 18.41 на расстоянии всего 6000 ярдов от линкора Полэнд повернул вправо, хотя «Лиджен», самый южный, повернул влево, так как уже развернул торпедные аппараты на правый борт. Британские эсминцы выпустили 25 торпед, вынудив Иакино поспешно повернуть на север. «Кингстон» получил снаряд с «Гориции», повредивший котельное отделение, и на пару минут потерял ход, и снова итальянцы не сумели этим воспользоваться. Ранее считалось, что это был снаряд «Литторио», но в таком случае его калибр не превышал 152-мм, так как взрыв 381-мм снаряда под мостиком просто унес бы его прочь. А так ничего, эсминец даже не потерял управление. Кстати, это означает, что итальянские линкоры за две мировые войны не добились ни одного попадания своим главным калибром. Торпеды прошли мимо, но теперь угроза конвою была устранена.

В этот момент снова появились британские крейсера, окончательно подорвав решимость итальянцев продолжать бой. В 18.58 эсминцы Майклтвайта попытались провести вторую торпедную атаку, но выпустить торпеды с дистанции 8000 ярдов сумел только «Лиджен». Линкор огрызнулся, дав залп из кормовой башни, и поджег собственный гидросамолет, стоящий на катапульте. После этого англичане уверились, что попали в линкор торпедой, хотя на самом деле все ограничилось одним 120-мм снарядом. В этой лихой атаке очередные осколочные попадания получил «Лайвли», но это было уже несерьезно.

В 18.58 бой завершился. Иакино увеличил скорость до 26 узлов и уходил на север. Почему-то во время сближения его скорость была поменьше. Кстати, за этот день конвой подвергся 28 воздушным атакам, но не потерял ни одного судна. Зато итальянцы не сумели обойтись без потерь, так как при возвращении в базу затонул эсминец «Широкко», а потом та же участь постигла эсминец «Ланчиере». Был это шторм или только «очень крепкий ветер», мы, наверное, так уже и не узнаем. Спаслось всего 18 человек из 470, вдобавок повреждения получили крейсер «Банде Нере» и эсминец «Джениере». Впрочем, задержка конвоя сказалась, и на следующий день немецкие самолеты взяли свою плату, потопив один транспорт. Позднее, уже на Мальте, было потоплено еще несколько кораблей и транспортов, но это уже не предмет нашей книги.

Историкам теперь только и остается рассуждать относительно «ложного мифа о британском моральном превосходстве», восхвалять умные действия адмирала Иакино и разоблачать адмирала Каннингхэма, назвавшего этот бой «одним из самых блестящих за всю войну». Особенно мило выглядит пассаж про ничтожные повреждения, которые получили итальянские корабли по сравнению с английскими. Что тут комментировать…

А дальше мы должны рассказать об эпизоде, комментировать который адмиралу Вейхольду явно не захотелось бы, да и вообще, после Новогоднего боя германские адмиралы предпочитали помалкивать. На севере дела у них шли ничуть не лучше, чем у итальянцев на юге. 1 мая 1942 года 4 слабых английских эсминца, переоборудованные для эскортной работы, отогнали 3 больших и мощных немецких эсминца, пытавшихся атаковать конвой PQ-14, а 31 декабря флотилия британских эсминцев более 3 часов удерживала карманный линкор, тяжелый крейсер и 6 больших эсминцев Кригсмарине.

В Арктике дела у немцев складывались, скажем прямо, не слишком удачно. В борьбе с полярными конвоями Кригсмарине не преуспели, единственная их победа была одержана не над конвоем, а над перетрусившими глупцами в кабинетах лондонского Адмиралтейства. Все остальные конвои благополучно дошли до цели, а последним, кто встретил серьезные проблемы, был конвой PQ-18. То есть на арктических маршрутах немцы отказались от борьбы гораздо раньше, чем на североатлантических, ведь там перелом произошел только в мае 1943 года. К этому времени Новогодний бой уже поставил точку в истории надводного флота Германии.

Итак, летом 1942 года немцам удалось разгромить конвой PQ-17 и нанести серьезные потери конвою PQ-18, после чего возникла пауза в переходах арктических конвоев. Но зимой, в условиях полярной ночи, конвои снова пошли в СССР. Наверное, из суеверия англичане сменили обозначение, и теперь эти конвои назывались JW?/?RA. Именно при проводке конвоя JW-51B произошло это памятное сражение.

30 декабря подводная лодка U-354 обнаружила конвой «со слабым охранением» недалеко от острова Медвежий. Командование группы «Норд» решило, что это подходящая цель для атаки, так как было выполнено главное требование Гитлера: не рисковать своими тяжелыми кораблями. Сначала предполагалось, что конвой атакуют тяжелый крейсер «Хиппер» и 6 эсминцев 5-й флотилии – «Рихард Бейтцен», «Теодор Ридель», «Фридрих Экольд», Z-29, Z-30, Z-31, однако почти сразу Берлин дал разрешение на участие в операции карманного линкора «Лютцов».

«Командующий крейсерами» (был у немцев такой титул) вице-адмирал Оскар Кумметц решил, что «Хиппер» и 3 эсминца атакуют конвой с северо-запада и отвлекут на себя корабли охранения. После этого конвой повернет на юг, где его встретит «Лютцов» в сопровождении 3 эсминцев. После боя «Лютцов» должен был прорываться в Атлантику, чтобы там продолжить действия на коммуникациях. Кстати, командир «Лютцова» капитан 1-го ранга Штанге узнал об этой операции только после выхода в море! Непосредственное сопровождение конвоя состояло из эсминцев «Онслоу», «Обидиент», «Обдьюрейт», «Оруэлл», «Акейтес», тральщика «Брэмбл», 2 корветов и 2 траулеров, эсминец «Ориби» оторвался от конвоя и в бою не участвовал. Ближнее прикрытие осуществляло Соединение «R» контр-адмирала Барнетта – легкие крейсера «Шеффилд» и «Ямайка», то есть у немцев имелись все шансы на победу, если бы не одно «но». Им противостоял Королевский Флот.

В Арктике шторма более привычны, чем в теплом Средиземном море, поэтому нет ничего удивительного в том, что сопровождение конвоя и сам конвой рассыпались, вдобавок английские командиры не представляли, где кто находится. Но позднее ветер значительно ослаб, лишив немцев привычной отговорки. Видимость была неплохой: 7 миль в северном направлении и 10 миль в южном. Утром 31 декабря немцы заметили конвой, а корабли охранения обнаружили немецкие эсминцы. Первая перестрелка между эсминцами состоялась в 09.29, командир эскорта капитан 1-го ранга Шербрук (если точно – Роберт Сент-Винсент Шербрук, далекий потомок Джона Джервиса, лорда Сент-Винсента) собрал свои эсминцы и приказал «Акейтесу» вместе с мелкими кораблями ставить дымовую завесу.

У немцев конвой обнаружили практически одновременно обе группы, но если «Хиппер» посмел-таки вступить в бой со страшными английскими эсминцами, командир «Лютцова» капитан 1-го ранга Штанге проявил «совершенно выдающуюся осторожность, сдержанность, потрясающую предусмотрительность и чувство самосохранения сверх предписанного долгом в присутствии неприятеля». Он отозвал свои эсминцы и предпочел держаться подальше от места событий, пока не прояснится ситуация.

Впрочем, адмирал Барнетт тоже плохо представлял сложившуюся ситуацию. Прежде всего он почему-то считал, что конвой находится к северу от него, а не к югу, как на самом деле, он даже пошел на северо-запад, чтобы проверить радиолокационный контакт, оказавшийся у траулеров «Визалма», и в результате заметно удалился от места боя.

Тем временем Шербрук с эсминцами «Онслоу» и «Оруэлл» помчался на помощь «Обдьюрейту», первым заметившему немцев. Однако «Хиппер» в 10.41 для начала обстрелял «Акейтес», который выделялся на фоне густого хвоста дыма, волочившегося позади эсминца, а Шербрук послал первую радиограмму с точными сведениями о противнике. После появления противника конвой повернул на юго-восток, то есть фактически в направлении «Лютцова». Но вот «Хиппер» в это же самое время поворачивает на северо-восток, опасаясь торпедной атаки английских эсминцев, которые начали обстреливать его. В результате первая стычка длилась всего 15 минут, и Шербрук получил время, чтобы собрать все свои 4 эсминца. Однако он сразу отправил «Обидиент» и «Обдьюрейт» к конвою, так как опасался действий немецких эсминцев. Напрасно – адмирал Кумметц, находившийся на «Хиппере», похоже, просто не знал, что с ними делать, и его эсминцы покорно тащились следом за крейсером.

После 15 минут затишья, в 10.16, «Хиппер» снова начал стрелять по «Онслоу», хотя Кумметц жаловался: «Освещенность была крайне неблагоприятной, она была гораздо слабее, чем мы могли ожидать. Казалось, все было затянуто серой пеленой, которая искажала силуэты, они сливались друг с другом». Снаряды рвались вплотную к эсминцу, он получил множество осколочных пробоин, а Шербрук был тяжело ранен в лицо. Затем последовало попадание в носовую надстройку под орудием «В», в полубак. На эсминце вспыхнули пожары, и он круто отвернул вправо, поставив дымовую завесу. Шербрук передал командование капитан-лейтенанту Кинлоку, командиру «Обидиента».

Казалось, уже ничто не может предотвратить разгром конвоя. «Хиппер» находился в 15 милях от него, а из 4 эсминцев, прикрывавших транспорты, 2 были повреждены. «Лютцов» вообще шел в 5 милях от JW-51В. Британские крейсера находились в 15 милях на северо-восток от «Хиппера» и не могли вмешаться немедленно, тем более что Барнетт упрямо шел к «Визалме», хотя видел вспышки выстрелов на юге.

В 10.45 корвет «Рододендрон» заметил на юге неизвестный корабль – это был «Лютцов». Но карманный линкор почему-то проскочил впереди конвоя, так ничего и не предприняв. «Увидев медленно скользящий силуэт германского карманного линкора, мы затаили дыхание и стали ждать залпа. Но так же беззвучно, как появился, он исчез, настоящий корабль-призрак», – так вспоминал это один из офицеров «Онслоу».

Но в этот критический момент внимание «Хиппера» на себя отвлек тральщик «Брэмбл», который отважно обстрелял грозного противника. «Хиппер» воевал с ним целых полчаса, оставив его лишь в 11.06 в виде пылающей и тонущей руины. Но Кумметц на всякий случай отправил эсминцы «Бейтцен» и «Экольд» добить тральщик. К этому времени немцы оказались к северу от конвоя, и все английские эсминцы сосредоточились там же. В 11.15 «Хиппер» обстрелял «Акейтес», неосторожно выскочивший из дымовой завесы. Один снаряд сразу попал в машинное отделение, и судьба эсминца была решена, так как его скорость упала до 12 узлов. Тем временем Штанге обошел вокруг конвоя, увидел вспышки выстрелов «Хиппера» и пошел туда. Английские эсминцы продолжали смертельно опасную игру в «кошки-мышки», имитируя торпедные атаки, но все-таки в 11.30 вынудили Кумметца второй раз отвернуть в сторону.

И в этот самый момент в бой вступили подошедшие наконец английские крейсера. Рассуждения о соотношении сил в последовавшем столкновении носят несколько схоластический характер. Бои на Соломоновых островах уже доказали, что в ночном бою 203-мм орудия тяжелых крейсеров не имеют никакого преимущества перед 152-мм орудиями легких, более того, высокая огневая производительность давала очевидное преимущество «более слабым». Поэтому у «Хиппера» не было никаких шансов, и его командир поступил совершенно правильно, поспешно отвернув прочь. Но за 5 минут он успел получить 3 попадания, причем в момент поворота, когда корабль накренился, один снаряд попал ниже броневого пояса и взорвался в топливной цистерне. Через осколочные пробоины в переборках вода начала поступать в котельные отделения, и скорость «Хиппера» быстро упала до 15 узлов.

И теперь уже счастливый случай выручил немцев. Эсминцы «Экольд» и «Бейтцен», которые только что потопили несчастный «Брэмбл», в поисках флагмана налетели на англичан. В 11.43 «Шеффилд», не теряя ни секунды, открыл по ним огонь, пока немцы пытались выяснить, кто есть кто в этой катавасии. Под шквалом снарядов «Экольд» быстро получил смертельные повреждения и в 12.00 отправился на дно со всем экипажем.

В это же самое время «Лютцов» закончил свои хитрые обходные маневры и наконец-то открыл огонь по транспортам. Осколками был поврежден один из них, но британские эсминцы отважно бросились в самое горячее место и постарались прикрыть конвой дымовой завесой. Транспорты срочно повернули вправо, но Штанге никак на это не отреагировал. Он продолжал следовать на северо-запад, время от времени постреливая из орудий. Ненадолго на западе мелькнул силуэт «Хиппера», и британские эсминцы метнулись туда, но бой фактически закончился. В 11.49 Кумметц приказал своим кораблям уходить, и Штанге охотно исполнил этот приказ. В 12.30 имела место еще одна кратковременная безрезультатная стычка между «Лютцовом» и британскими крейсерами. Чуть позднее перевернулся и все-таки затонул «Акейтес».

Если в Арктике шторма бывают довольно часто, то в Ставке Гитлера после этого боя разразился настоящий ураган. Сначала пришло донесение от подводной лодки U-85: «По нашим наблюдениям, битва достигла апогея. Я вижу красное зарево». Затем пришла радиограмма Кумметца: «Прекратил бой и отхожу на запад». Гитлер решил, что его флот одержал грандиозную победу, но никаких точных сведений от своих адмиралов он не получил. Зато о них весьма охотно сообщило английское радио, передавшее, что в результате боя потоплены один английский и один немецкий эсминцы и поврежден немецкий крейсер. Гитлер пришел в бешенство и разразился гневной тирадой против больших кораблей и их трусливых командиров, после чего объявил, что принял твердое решение пустить на слом все тяжелые корабли, а их орудия и броню направить для сооружения «Крепости Европа», а экипажи разбросать по более активным легким кораблям.

Вот так 4 слабых английских эсминца и 2 легких крейсера едва не уничтожили весь германский флот! Правда, кое-как обошлось, хотя не без серьезнейших последствий. Был отправлен в отставку командующий Кригсмарине адмирал Редер, его место занял рьяный подводник Дениц, который спас часть кораблей, но все равно отныне центр тяжести усилий германского флота сместился под воду, пусть это и звучит несколько двусмысленно.

Если же подвести итоги действий крейсеров по защите своих и нарушению чужих морских коммуникаций, следует сказать, что Королевский Флот одержал безоговорочную победу. Ни итальянский, ни немецкий флоты ничего не смогли противопоставить британским крейсерам. И вот уже более полувека историки ищут ответ на вопрос: как именно британский флот одерживал столь потрясающие победы? Не уверен, что мой вариант ответа правилен, но чем он хуже других? Главным врагом итальянских и немецких адмиралов было образование, точнее – излишнее знание истории. Во всех морских училищах, во всех морских академиях в головы будущих офицеров вдалбливали простую мысль: британский флот уже несколько веков господствует на морях и сражаться с ним бесполезно, потому что англичане всегда, везде и всюду одерживают победу. Вы думаете, это миф? Как бы не так! Действительность гораздо страшнее любых мифов и сказок. Давайте посмотрим на цифры потерь военных флотов, скажем, в период Наполеоновских войн с 1793 по 1815 год. В разных источниках они несколько отличаются, но соотношение остается тем же самым. Возьмем книгу «Battles of British Navy» Джозефа Аллена, том 2, изданный в 1952 году, страница 503. За указанный период противники Великобритании потеряли 166 линейных кораблей и 323 фрегата, в то время как англичане – только 7 линейных кораблей и 27 фрегатов. Требуются какие-то комментарии? Бедные адмиралы помнили эти цифры, и они давили на них с тяжестью могильной плиты. Сражаться с британским флотом бес-по-лез-но. Вот и все объяснения.