Глава 1. Узлы противоречий

Всегда вместе… ирландцы и беспорядки.

Б. Шоу

Все империи с первого взгляда умиляют порядком и покоем. У всех империй покой — только видимость, под которой таятся старые противоречия и знай себе копятся новые. Ведь и Российская империя в 1900, даже в 1913 году казалась царством мира и покоя.

Казалось, навсегда превратились в мирных обывателей чеченцы… и кто мог предсказать Узун–Ходжу и «потомка Шамиля» имама Гоцинского?

Что предвещало возрождение обид времен Ивана Грозного по поводу захвата Казанского ханства? По каким признакам можно было определить, что в 1918 году Средняя Азия целый год не будет иметь связей с Россией? Что казачьи области фактически превратятся в самостоятельные государства?

В 1900 году даже вполне информированному человеку могло казаться, что украинские самостийники из Громад — и впрямь кучка полусумасшедших выдумщиков, что эстонские националисты — сборище сиволапого мужичья, а люди, толкующие о «мусульманском народе», — смешные неучи, не знающие истории.

Но угольки тлели под обманчивым пеплом и вспыхнулистоило поднести к ним солому. В Советском же Союзе узлов противоречий — еле тлеющих угольков было гораздо больше, чем в Российской империи. И некоторые из них большевики, похоже, завязали вполне сознательно.

ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ УЗЛЫ

Понимал ли Ленин, что Карабах — это во всех отношениях армянская земля? Часть исторической Армении? Не понимать это трудно, потому что 80% населения Карабаха были и остались армяне. Трудно ли было ·предвидеть уже 7 июля 1923 года, в момент создания Нагорно–Карабахской автономной области, что эта область станет камнем преткновения, яблоком раздора для Армении и Азербайджана.

Неужели никто не знал, что абхазы не хотят, чтобы их страна входила в состав Грузии? Неужели 4 марта 1921 года никому из ЦК не было известно, что именно Абхазию оспаривала независимая Грузия у Деникина, а абхазы воевали на стороне белых не из идейных соображений, а просто потому, что не хотели уходить под Грузию?

Если коммунисты не знали этого… впрочем, слово подыскивайте сами.

Если они все знали, но не придавали серьезного значения — это невозможно оценить иначе, нежели преступное легкомыслие.

Если же знали, понимали и использовали эти территориальные раздоры, чтобы разделять и властвовать… Нет, тут опять ищите сами эпитеты! Эту книгу будут читать и дамы, останусь приличным человеком.

Но уверен — справедливо именно третье предположение; потому что коммунисты и после Второй мировой войны поступали точно так же — завязывали новые узлы геополитических противоречий.

Таким узлом стала передача Литве Вильнюса.

Еще большим узлом противоречий стала передача Украине Крыма, который к Украине никогда не относился и относиться не мог.

КОРЕЙСКО–КИТАЙСКИЙ УЗЕЛ

В начале 1930–х годов с Дальнего Востока удалены китайцы и корейцы, вывезены они и из центральных областей России, из Москвы и Ленинграда — в Казахстан. Общая численность вывезенных — порядка полутора миллионов человек.

УЗЕЛ СРЕДНЕЙ АЗИИ

В Средней Азии с ее ханствами–империями, племенным строем и смесью разных народов завязывать геополитические узлы было не трудно. О том, что сделала советская власть в Средней Азии, мне доводилось слышать два мнения.

Одно: в Средней Азии советская власть «балканизировала» формирующуюся тюрко–мусульманскую нацию, «закрепив племенные или диалектные различия и превратив их в национальные» [88, с. 70].

Второе: в Средней Азии и без русских происходило разделение тюркоязычных и ираноязычных народов, формирование будущих узбеков и таджиков, каракалпаков и туркменов. Русские очень ускорили этот процесс, но принципиально ничего не изменили.

Если справедливо второе мнение, то скажу одно: тот, кто ускоряет процессы, происходящие в другом народе, не может рассчитывать на благодарность. Даже если этот «прогрессенмахер» верно угадал вектор исторического развития и если он «исторически прав», его вряд ли очень полюбят за «ускорение развития».

К тому же коллективизация, организованный коммунистами голод ударили по Средней Азии еще больнее, чем по Украине. Судите сами: в 1880 году в Средней Азии жило 11 миллионов мусульман. В 191 О году их уже 20 миллионов, а по данным на 1923 год — 30 миллионов. Но официальная советская перепись 1959 года дает вдруг 24 миллиона! В 1970 году — 35 миллионов мусульман (чуть больше, чем в 1923 году).

То есть и на Украине коммунисты убили голодом около 5 миллионов человек — то есть порядка 20–23% всего сельского населения. Есть очень обоснованное предположение, что расправа с украинским крестьянством в 1932–1933 годах «подорвала возможности украинского национального движения», так как основу украинского населения составляло именно крестьянство, которое в 1926 году насчитывало 23,8 млн. при 5,7 городских жителей [114, с. 8].

Не случайно же ходила мрачная поговорка по поводу Западной Белоруссии и Западной Украины, присоединенных в 1939 году. Тогда официальная пропаганда трубила, что «советский народ протягивает им руку дружбы». А люди говаривали — «мы им протянем руки, ноги они протянут сами».

Но в Средней Азии, получается, было еще страшнее, еще безнадежнее. Подробности, как всегда, совершенно ужасны. В книге под выразительным названием «Пути советского империализма» опубликовано свидетельство московского чиновника Льва Васильева, служившего в 1930–е годы в Ташкенте: «По улицам бродят голодные матери с детьми и с мольбой во взоре протягивают руки за подаянием. Трупы, бесконечные груды трупов, как дрова, наваливают на грузовики и отвозят на свалку, где кое–как зарывают в общих ямах. Голодные уцелевшие собаки разрывают ямы и дерутся за добычу. Не раз я видел эти страшные грузовики — катафалки смерти» [134, с. 187].

На Украине тоже трупы умерших от голода валялись вдоль полотна железной дороги, но тут не было хотя бы истребления грамотных. А в Средней Азии и по всей подсоветской части мусульманского мира в 1927–1929 годах прошло истребление «арабистов», то есть грамотных по–арабски… Впрочем, это нуждается в специальном разъяснении.

МУСУЛЬМАНСКИЙ УЗЕЛ

Дело в том, что крупные культурные народы мусульманского мира давно уже имели свои письменные системы. для народов Северного Кавказа так же, как для нивхов и эвенков, создавался письменный язык — новый, с иголочки. Но у казанских и крымских татар, башкир, азербайджанцев, узбеков, таджиков, киргизов, калмыков письменность была давным–давно, и в благодеяниях «прогрессенмахеров» они совершенно не нуждались.

Самым молодым был литературный казахский язык, сложившийся во 2–й половине XIX века. Казахская письменность сформировалась на основе арабской графики. Так же, как в Германии, Польше или в Финляндии, латинскую графику приспособили для передачи звуков немецкого, польского или финского языков, так же и арабские буквы приспособили для передачи звуков казахского языка.

Казахский и киргизский языки с 1926 года переведены на латинскую графику, а с 1940 — на русскую.

Но точно так же, используя арабский язык, писали и грамотные татары, башкиры, азербайджанцы, узбеки — на своем языке, но пользуясь арабской графикой.

Письменный башкирский язык до 1929 года существовал на основе арабского, с 1929 — на основе латиницы, с 1939 — на основе русского. —

Татарский в 1927 году переведен на латиницу, с 1939 — на русскую графику.

Литературный язык азербайджанцев начал складываться в ХI веке; современный литературный язык относится к этому современному так же, как современный русский — к средневековому древнерусскому языку. Литературный азербайджанский язык сложился к середине XIX века. Этот язык до 1929 года существовал на арабской основе; до 1939 — на латинской. С 1939 — на русской.

Предок литературного узбекского языка, староузбекский или чагатайский, известен, по одним данным, с XII, по другим с XV–XVI веков.

До 1927 года письменный узбекский язык имел арабскую графику; с 1927 года — латинскую и с 1940 — русскую.

На таджикском языке с IX века писали, используя арабские буквы. С 1930 года введена латинская графика, с 1940 — русская.

На туркменском до 1928 года писали с использованием арабской графики. С 1929 года вводится латинская, с 1940 — русская.

Два народа Российской империи были связаны не с мусульманским Востоком, а с миром буддизма, с цивилизацией Центральной Азии, — калмыки и буряты. Они тоже не нуждались в заботах «цивилизаторов», научившись читать и писать одновременно с Русью. Калмыки до XVII века пользовались монгольским вертикальным письмом, а в 1648 году перешли на зая–пандитскую письменность. Буряты с XVIII века пользовались старомонгольской письменностью.

С 1924 года у калмыков введен русский алфавит, в 1931- 1938 годах велено было писать на латинской основе, с 1939- вводился опять русский.

У бурят с 1929 года вводилась латиница, с 1939 года — письменность на русской основе.

Здесь надо уточнить со всей определенностью: не было никакой культурной, научной или интеллектуальной необходимости перевода письменного языка на латинскую, потом на славянскую графику. Литературы на восточных языках развивались и процветали; если грамотных было немного — так и на всей Руси ХVI века грамотных было 2% (меньше, чем в Узбекистане в начале ХХ века). Если цель была в умножении числа грамотных дело стало только за созданием условий для работы просветителей да в экономическом развитии — чтобы побольше узбеков, башкир и азербайджанцев могли бы не копать землю, а заниматься более увлекательными делами.

Если коммунисты хотели распространения современного образования — никто не мешал переводить на местные языки техническую, философскую или художественную литературу. Ведь переводить на узбекский язык Шекспира или на азербайджанский язык инструкцию по использованию дизеля одинаково сложно — придется ли выписывать славянские или арабские буквы.

Действие было совершено с одной–единственной, недоброй целью — чтобы оторвать мусульманские народы от остального Востока, от их прежней истории и культуры. Чтобы новые поколения образованных людей Востока не знали бы той литературы, той культуры, которая предшествовала присоединению к Российской империи, чтобы не было у восточных народов самоотождествления с арабским, с мусульманским миром. И чтобы даже знания о собственной истории и культуре они получали бы от русских.

Причем мера эта касалась именно мусульманских, именно тюркских народов да еще калмыков. Не было предпринято никаких мер для того, чтобы перевести на латинскую или на славянскую графику письменности христианские народы Закавказья, грузин и армян. А ведь эти системы письма еще подревнее арабской!

Армянское письмо создано Месропом Маштоцем на основе византийской графики и северо–арамейского письма в 405–406 годах… С тех пор оно пополнялось только один раз в XII веке введением двух новых букв (вообще армянский алфавит включает 39 букв).

Есть серьезные основания полагать, что некоторые знаки армянского письма восходят к клинописи предков армян — урартов. То есть уходят корнями в историю Древнего Востока.

Возникновение 33 знаков грузинского письма национальная традиция относит ко временам царствования царя Фарнавала (III век до Р. Х.). Первые рукописи на грузинском языке известны с IX века. Изучение и этого письма, и армянского довольно сложно для европейца.

Тем не менее ни разу за время советской власти никто не пытался уничтожить эти системы письменности. Почему? Тут может быть три объяснения:

1. Обе системы письма, грузинская и армянская; очень локальны. Кроме армян и грузин, никто не пользуется этими системами письма.

Поэтому тот, кто ими владеет, не присоединяется ни к какой «зарубежной» культурно–исторической общности.

2. Для грузина Сталина была неприятна мысль об убийстве письменности его народа.

3. К христианским народам коммунисты относились все же более лояльно. Их меньше подозревали в желании отложиться от империи — как потому, что они добровольно и давно вошли в империю, так и просто в силу исповедания ими христианства.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ

Но, наверное, самый страшный узел завязала историческая память народов. У Кара–Мурзы есть предположение, что память народов хранит память даже о микроскопически малых и об очень давних событиях. Скажем, нервное отношение евреев к погромам, по Кара–Мурзе, восходит к еще европейским событиям XIII–ХIV веков.

Если прав Кара–Мурза, то получается: память об исторических событиях практически никогда не исчезает… разве что одновременно с поголовным исчезновением народа.

В 1918–1922 годах на Кавказе прорвалась историческая память о прежних обидах, о событиях XIX века, во времена дедов–прадедов. Эта память оказалась еще дополнена войной с казаками уже 1918 года, обоюдным зверством, завоеванием Кавказа Советами.

Могла ли Украина не помнить события 1918–1920 годов, когда Красная армия трижды вторгалась в страну? Когда фиктивное правительство становилось прикрытием для этих вторжений, насилий, расстрелов, погромов? Когда украинская государственность, на мгновение вспыхнув, исчезла под топот нашествия? В 1940 году этим событиям было всего 20 лет. Даже тридцатилетние вполне хорошо помнили это, а еще вполне боеспособные сорокалетние дядьки принимали участие в событиях.

Тем более помнился страшный голод 1932–1933 годов, когда трупы валялись вдоль полотна железной дороги, а умирающие украинские крестьяне скапливались в городах и городках, пытаясь вымолить хотя бы краюху черствого хлеба… Умиравших гнала прочь милиция, трупы вывозили на грузовиках, закапывая где попало, словно падаль. А уцелевшие… Неужели они ничего не видели, ничего не слышали, ни о чем не думали и не делали никаких выводов?

Кровавое покорение Башкирии в 1920 году, массовые убийства в Средней Азии, резня калмыков, высылки корейцев и китайцев сделали миллионы людей не только врагами советской власти, но и врагами России. И врагами любой империи, в которой имперский народ — русские.

В 1939, в 1941 годах еще совсем свежа была память о том, как красные или белые, но главное — русские казаки вырезали целые аулы черкесов, кастрировали юношей, а женщин насиловали, а потом калечили у них половые органы — чтобы не было детей.

Как должен был относиться к стране своего проживания китаец, высланный из Москвы или из Калуги в заштатный городок в Казахстане? Как он должен был объяснять своим детям, почему они оказались здесь?

Как должен был относиться к России и к русским, к самому факту владычества России над Узбекистаном сын «арабиста», убитого в 1929 году?

Мне легко могут возразить: разве такую же память не несли в себе потомки восставших антоновцев на Тамбовщине, где банды Тухачевского жгли деревни огнеметами и применяли отравляющие вещества? Разве голод на Кубани (на черноземах толщиной в полтора метра!) был менее страшным, чем на Украине?!

Как должен был относиться к советской власти человек, чей отец убит в ЧК на Гороховой, мать умерла на его глазах на Соловках, а сам он обречен жить в районном центре в Пензенской губернии и выполнять работу, не требующую политического доверия, — например, тачать сапоги или лудить посуду?

На это я отвечу просто: разумеется, среди русских было огромное число людей, просто обреченных ненавидеть советскую власть. Разумеется, и эта ненависть сказалась сразу же, как только смогла прорваться… И тоже способствовала разрушению СССР.

Но есть и разница: в русских областях мы уничтожали, пытали, истребляли, ссылали самих себя. Мы сами раскололись, сами делали с собой что–то страшное. А на Украине, Кавказе и в Средней Азии мы вторгались в их землю, уничтожали, пытали, насиловали их, силой удерживали другой народ в своей империи. И ведь они имеют полное право не разбираться ни в том, каково приходилось нам самим, ни в том, какую идеологию мы исповедовали.

Большинство русских до сих пор почему–то убеждены, что все инородцы просто обязаны жить в нашей империи! Если они не хотят этого — значит, предатели. Грузины и узбеки, по их мнению, должны соотносить перенесенное ими со страданиями самого русского народа и приходить к выводу, что всем было одинаково плохо. Эстонцев и азербайджанцев должно невероятно волновать, какими идеологическими догмами заболели русские в начале ХХ века и как протекало заболевание.

Специально для этих людей сообщаю: никто вам и ничего не должен, господа. Ни вам, ни государству, с которым вы себя отождествляете. И разделять ваших политических заболеваний тоже никто не обязан.

Многие поступки советской власти действительно невозможно понять без ее убежденности, упертости в идеологию. Только люди, точно знавшие, что нужно людям, и даже что будет им нужно через 200 лет, могли совершать невероятные преступления в святой уверенности — потомки поймут и оценят. Они были не правы — потомки и не думали оценивать. Они ошибались — не оценили и современники.

Российская империя была государством, естественно возникшим и естественно существовавшим. СССР — искусственное создание. Само возникновение СССР обязано своего рода «имперскому синдрому» — упорному стремлению во что бы то ни стало восстановить распавшуюся империю независимо от цены, сыграть именно по этим и только по этим правилам.

Российская империя была устойчива, надежна весь XVIII и большую часть XIX века. СССР устойчивостью не отличался: слишком велики, необъятны силы, которые приходилось тратить на создание и поддержание империи в середине ХХ века.

Любая империя стоит насилием, в любой империи тлеют огни под обманчиво ровным пеплом. Тем больше углей тлеет под пеплом пережиточной идеологической империи, созданной по законам вчерашнего дня. Внутри империи, которой приходится притворяться союзом добровольно объединившихся республик, затаилось огромное количество явных и тайных врагов. В том числе и народов, стремящихся отделиться от империи.

В 1925, 1935, 1939 годах множество углей тлело под казалось бы ровным, везде одинаковым пеплом. Пока империя была крепка, пока угли никак не могли вспыхнуть жаром восстания, слой пепла казался нерушимым. Какой смысл сводить старые счеты, если империя сидит чугунной задницей на головах у всех подданных? Если любая попытка не то что мести, попытка выяснения обстоятельств, где и как умер твой отец, мать или дед, караются смертью, ссылкой, лагерем?

Но стоит империи ослабеть, стоит ей хоть немного пошатнуться — и все эти угли вспыхнут. Соломой на ветру или устойчивым, сильным пожарищем совхозов, учкомов и казарм красноармейцев — это зависит только от того, какие люди, с какими личными качествами захотят раздувать эти угли.