Глава 5

Единого плана строительства армейских фортов на границе не существовало вообще. Только самые первые обносились частоколом. В центре форта размещался плац, а вокруг него группировались постройки, образуя прямоугольник. Снаружи, как будто глядя через плечо внутренних построек, в беспорядке располагались другие. А в этом форте еще дальше, ярдах в пятистах, находился Хог-Таун, как его здесь все называли.

Вдоль одной стороны плаца выстроились каркасные или обитые дома для офицеров. Фасадом они смотрели на бараки рекрутов, стоявшие напротив. В северной части располагалось Т-образное каменное здание штаба, в восточной — интендантский склад, также сооруженный из камня, рядом с ним находился госпиталь.

На южной стороне плаца вытянулось длинное низкое здание из камня — склад маркитанта, занимавшегося торговлей в форте. Позади него шли загоны для скота, конюшни и сенной склад. За бараками стояла кузница и были разбросаны маленькие домишки прибившихся поселенцев.

Все форты на границе обязательно имели свой Хог-Таун, а по существу — дешевый притон солдат с женщинами, азартными играми и обилием виски, которое пользовалось особым спросом. Орудовал в Хог-Тауне некий Айрон Дейв Спроул, здоровенный мужик, жестокий и подлый. Подобным бизнесом он занимался еще в десятке других фортов и всюду приобрел нелестную репутацию.

Айрон Дейв рос бездомным на улицах Нью-Йорка, прошел суровую школу призового борца, входил в бандитскую шайку. Но ничего кроме громадных кулачищ не приобрел. Услыхав байку о том, что на Западе можно легко разбогатеть, ринулся туда. Еще в Нью-Йорке он познал силу власти и хорошо изучил пути, ведущие к ней, а также усвоил простую истину: больше денег и меньше риска у того, кто управляет борцом, а не у самого борца.

Сначала Спроул служил управляющим в игорных домах и салунах, потом приобрел некоторые из них. Но все время он не переставал искать нужного человека, который стал бы для него мостиком к политической власти. И вот ему показалось, что он такого нашел.

Дейв, прозванный Железный Кулак за свои непробиваемые кулачищи, знал пять индейских диалектов, прекрасно владел языком знаков и хорошо разбирался в этикете. Для общения с краснокожими ему не требовался переводчик. Часто скитаясь из одного форта в другой, он заглядывал в индейские деревни, раздавал уважаемым персонам ценные подарки: одному он давал одеяло, другому — ружье, третьему — бутылку виски. Не афишируя свои отношения с индейцами; он тем не менее приобрел среди них репутацию друга. И, наконец, тайно начал вести с ними торговлю, продавая виски и оружие только тем, кого знал лично. Вел себя очень осторожно, чтобы военное начальство не прознало о его делишках.

И вот однажды случай свел его с Таинственным Псом, которого сжигала изнутри ненависть к белым, и особенно к «солдатам на лошадях», как он называл их. Его родители, воин из племени сиу и красавица из племени бэннок, познакомились весной недалеко от Боземана, когда бэнноки пятью вигвамами кочевали к своим старым охотничьим угодьям.

Замеченный сначала за исключительное умение воровать лошадей, Таинственный Пес впоследствии стал отличным воином. Он принимал участие в сражении против Крука у Роузбада, в разгроме Кастора и других баталиях. За свою жизнь он много воевал, и его считали ветераном. После битвы у Литтлбиг-Хорна, когда некоторые сиу сбежали в Канаду, Пес отправился на Запад, в племя своей матери. В течение нескольких дней он жил бок о бок с группой мятежников, которые горели желанием сразиться с белыми.

С тремя другими воинами он ездил на встречу со Спроулом и участвовал в переговорах о продаже виски и оружия. Айрон Дейв сразу распознал в этом странном индейце качества лидера, которыми обладают немногие.

После окончания переговоров, когда индейцы собрались уезжать, Айрон Дейв отозвал в сторонку Таинственного Пса. Тот остановился и медленно подъехал к нему. Его черные глаза горели огнем.

— Когда-нибудь ты будешь большим начальником, — сказал Айрон Дейв. — И если тебе понадобится оружие, обращайся ко мне.

Пес мельком глянул на него, повернул лошадь и поехал прочь, но торговец знал, что зерно упало на благодатную почву.

И вот ровно через месяц Айрон Дейв глянул через прилавок и увидел своего нового знакомого, который стоял и рассматривал одеяла, выставленные на продажу. Он впервые посетил лавку, которую Спроул открыл рядом со своим салуном. Через некоторое время индеец вышел и присел на корточки на крыльце.

Айрон Дейв последовал за ним, сел на стул, стоящий у стены, вынул сигару, закурил, а затем спросил:

— Что тебе надо?

— Ружья… для шестерых.

— Будут.

Пес повернулся к нему:

— А что, если я убью белого?

Айрон Дейв присел рядом с ним на землю и начертил на пыльной дороге значок.

— Мои лошади и повозки помечены так, — сказал он и поглядел на индейца. — Остальное — твое дело.

Он передал Таинственному Псу ружья и пятьдесят комплектов боеприпасов для каждого. Но это было только начало.

Через несколько недель, когда до ловкого дельца дошел слух о том, что какой-то конкурент собирается открыть заведение как раз напротив его, Айрон Дейв послал весточку Псу. Ни одна повозка соперника не дошла до форта. Возле Пирамид-Лейк на них напали, все имущество отобрали, а повозки сожгли. Вместе с повозками сгорели несколько баррелей виски, столы для рулетки, фишки для покера, карты и многое другое.

Время от времени торговец совершал поездки в пустыню или в горы. Свою страсть к таким путешествиям объяснял очень просто, представляясь всем как старатель-любитель. И не то чтобы он много знал о рудах, — ему нравилось это занятие. Из поездок он привозил образцы пород, которые обсуждал за стойкой бара с шахтерами, старателями или солдатами.

Обычно он ездил в повозке, говоря: «Пусть другие скачут на лошадях, а мне, городскому жителю, гораздо приятнее передвигаться с комфортом». Его часто видели в Санта-Росас, а все знали, что там была руда.

Подарки, которые Дейв преподносил время от времени Таинственному Псу, сделали индейца уважаемым человеком среди бэнноков. У Пса в запасе всегда имелись ружья, боеприпасы и лошади. Более того, Айрон Дейв несколькими, сказанными очень кстати, замечаниями заставил индейцев поверить, что «солдаты на лошадях» боятся их соплеменника. Постепенно влияние Таинственного Пса на людей росло. Вскоре Пес заседал в совете с вождями, а молодежь толпилась вокруг него.

Поначалу Айрон Дейв относился к своему протеже настороженно, но постепенно стал вести себя более уверенно и даже несколько свысока. В конце концов разве не он «создал» Пса? Разве не он сделал его влиятельным человеком?

Вскоре Таинственный Пес доказал, что он хитрый и прозорливый тактик. Не тратил зря усилий, берег своих людей. Редкие удары, которые он наносил, отличались точностью и эффективностью, и индейцы стали видеть в нем избранного человека, поверили, что с ним победа им обеспечена.

Разгром эскадрона полковника Уэбба и успешная разведка принесли ему настоящую славу. Таинственный Пес получил всю информацию заранее. Он знал, сколько людей у Уэбба, как они вооружены и их предполагаемый маршрут. Атака из засады оказалась очень успешной. Первый залп индейцев сразил девять человек, и среди них самого Уэбба, по которому четыре воина вели прицельный огонь. Сразу же погиб и единственный в эскадроне строевой сержант.

С небольшого расстояния индейцы обрушили шквальный огонь на упавших и пытающихся подняться лошадей и на потерявших ориентацию кавалеристов. Вот еще два солдата упали. Вот еще одна лошадь врезалась в ряды индейцев — седока тут же стащили с седла и закололи. Все сражение длилось минут пятнадцать, ни один индеец не был убит, и только трое получили ранения.

Таинственный Пес знал все о капитане Меллетте и о его продвижении, но он не собирался вступать с ним в сражение. Оставив на месте небольшой отряд для отвода глаз, Пес с основными силами направился к форту.

Отряд, которому поручили сопровождать Меллетта, получил вполне определенные инструкции. Не вступая в бой, он должен был отвлечь на себя огонь противника, заставить его растратить свои боеприпасы. Потом ему предписывалось украсть или разогнать лошадей и, если получится, наносить противнику любой урон. Пес хотел, чтобы солдаты из эскадрона «М» вернулись в форт истрепанными, грязными, без боеприпасов, озлобленными из-за того, что им так и не удалось вступить в бой с противником.

Если все пойдет по плану, то Пес надеялся быстро захватить форт и поджидать там Меллетта с его людьми. Сначала он выстроит их на плацу, а уж затем отдаст приказ: «Разойтись!»

Таинственный Пес метил высоко. Он хотел не только полностью разбить военные силы форта, но и захватить сам форт. Но первое может подождать, пока они не заберут все имущество. Имея в своем распоряжении оружие и боеприпасы из форта, он соберет еще большее войско и двинет его на форт Халлек или против Хорна, если это окажется более простым в тот момент.

Сейчас под ружьем у Пса находилось около двухсот воинов. Когда молва о его победах распространится по округе, он надеялся собрать уже тысячу человек, а может и две тысячи.

Пес верил в осуществимость своих планов, но сейчас его беспокоила одна незначительная деталь. Осматривая еще раз поле сражения с эскадроном «И», его воин наткнулся на след одинокого всадника. Пойдя по нему, индеец обнаружил, что всадник тоже исследовал место битвы. Но когда собрался преследовать его, то потерял след.

Кто же был этот одинокий всадник? Куда направлялся? Друг он или враг? Он ехал на подкованной лошади, но многие индейцы теперь ездят на таких — на ворованных или захваченных. Наездник ехал от места битвы, но он явно не торопился попасть туда, куда держал путь.

Но несмотря на овладевшую им тревогу, Таинственный Пес направился к форту, не зная, что майор Фрэнк Белл Пэддок со своими шестьюдесятью солдатами уже выступил ему навстречу.

Он также не догадывался, что форт остался без прикрытия, под защитой в лучшем случае четырнадцати человек.

…С севера дул холодный ветер, небо затянули облака. Рядом с Пэддоком ехал Хэнк Лабан, траппер, охотник и разведчик. Это был худой мужчина с угловатой фигурой и недовольным выражением лица, не лишенный чувства юмора. Он четко и кратко сформулировал свои возражения против этого похода, но после того, как их не приняли в расчет, пошел и оседлал свою самую быструю лошадь, объявив принародно: «Было время воевать, пришло время убегать», — и готовился к последнему.

— Майор, — начал он, — до меня дошли слухи, что среди бэнноков появился какой-то новый индеец, который умеет хорошо пускать пыль в глаза и выставлять себя напоказ. Кажется, он снял несколько скальпов во время сражения у Литтлбиг-Хорн, при этом распространялся среди собратьев, что убивать белых солдат совсем легко. Я пытался разыскать его, но мне так и не удалось увидеть, как он выглядит, но, по слухам, это коварный и очень хитрый индеец.

Пэддок не отреагировал на слова разведчика. Он уже ощутил седло — длительное сидение за столом давало о себе знать. А что касается слухов, то их всегда полно, и он просто не обращал на них внимания.

— Бизоний Рог, вождь, — заметил Приор. — Говорят, он в Орегоне.

— Может быть.

Еще с милю проехали молча, прежде чем Хэнк Лабан решился высказать еще одно соображение:

— Говорят, у этого индейца много ружей. Воину нужно только сказать, и этот индеец отправляется вместе с ним и получает новое ружье и боеприпасы. Не возьму в толк, где он их берет… этот Таинственный Пес.

Пэддок взглянул на Лабана:

— Ты сказал — Таинственный Пес? Предполагают, что это он напал на тот караван несколько месяцев назад.

— Он бесчестный человек, — повторил Лабан.

Без дальнейших рассуждений разведчик поскакал галопом вперед, затем поехал медленнее и стал прочесывать местность в поисках индейских знаков. Но напрасно, он ничего не нашел… хотя тоже заметил отпечатки копыт лошади Килроуна, которые шли на юг, к форту.

Лабан никогда не встречался с Килроуном, но к тому времени, когда колонна выступила в поход, все в форте уже судачили о его приезде. Поговаривали, что он раньше был офицером в армии. Подспудно Лабан все время думал о Килроуне, хотя мысли эти были отрывочными. По-настоящему его волновал только Пес, но казалось маловероятным, чтобы он повел своих воинов против Пэддока. Хэнк Лабан знал индейцев достаточно хорошо, чтобы доверять своим предчувствиям, а они говорили ему, что Таинственный Пес плохой человек. И Пэддок дурак, что оставил форт, но нельзя же сказать майору, что он дурак… если ты, конечно, собираешься продолжать работать на армию. А Лабана устраивала зарплата, к тому же ему нравилась легкая жизнь и достаток боеприпасов.

Нет, сегодняшний поход его не устраивал совсем. Чарльз Меллетт с тем количеством людей, которое находилось у него под командованием, вполне мог сам позаботиться о себе. Но все равно Лабан предпочитал находиться здесь, а не в форте.

Хотя день выдался пасмурным, в чистом воздухе видимость оставалась прекрасной, и разведчик непрестанно оглядывался, ожидая увидеть дым от пожара.

Днем, во время стоянки, Лабан, присев на корточки у костра и держа в руках кружку с кофе, сказал:

— Майор, я не хочу вмешиваться, но вы гонитесь за дикой уткой и вряд ли поймаете индейца.

— Не тебе судить об этом, — резко бросил Пэддок.

— Майор, — настаивал Лабан, — Таинственный Пес не простой индеец. Если спросите меня, то я не дам и одного против ста за то, что он нападет на Чарли Меллетта. Этот пройдоха наверняка ударит по форту, поверьте мне.

— Где его ожидают семьдесят пять солдат? Он, конечно, еще не знает, что мы покинули форт.

— Узнает. Пес быстро получает информацию. Могу поклясться, что сейчас он уже в курсе дела.

Получит информацию? Но каким образом? Пэддока охватили сомнения. И он тут же подумал о Мэри Толл Сингер, подруге Дениз. Ведь она индианка.

А если Лабан прав? А если Килроун тоже прав? Если Таинственный Пес атакует сейчас форт, то у тех, кто там остался, шансов практически нет. Сержант Райерсон взял на себя командование фортом, пока Риболт не подъедет из Халлека или пока не вернется один из отрядов. Райерсон толковый солдат… но он же болен.

Правда, Барни Килроун остался там… или он уехал? И впервые за много часов Фрэнк подумал о Дениз. А вдруг Барни увез ее с собой?

Нет, Дениз, там, в форте… Он гнал от себя мысли о том, что произойдет, если форт будет атакован. Он думал только о той ловушке, которую расставит противнику, о победе, которой может добиться, и возможных последствиях этой победы.

Хэнк Лабан поднялся в стременах.

— Я съезжу вперед на разведку, — сказал он. — Что-то мне все не нравится, майор.

— Хорошо… поезжай вперед. — И с этими словами Пэддок тоже начал медленно подниматься. Ноги у него совсем затекли, а тело, отвыкшее от езды верхом, болело.

О Боже, сейчас он многое отдал бы за глоток виски!