«Короче говоря, выбрались мы из Зоны, загнали нас в «вошебойку», или, говоря по научному, в санитарный ангар. Мыли нас там в трех кипятках и трех щелочах, облучали какой-то ерундой, обсыпали чем-то и снова мыли, потом высушили и сказали: «Валяйте, ребята, свободны!». Народу набежало смотреть — не протолкнешься, и ведь что характерно: все только смотрят и издают приветственные возгласы, а взяться и помочь усталым людям ни одного смельчака не нашлось».

((А. и Б. Стругацкие, «Пикник на обочине»))

Зона обезлюдела, затаилась, погрузилась в тысячелетний радиационный сон…

Но радионуклиды невозможно остановить заборами с колючей проволокой, милицейскими нарядами и грозными распоряжениями правительства. На огромных пространствах нынешней Беларуси, подвергшейся бомбардировке «северного следа», живут люди. Они каждый день дышат пылью, содержащей активные частицы, едят грибы и ягоды, собранные в местных лесах, пьют молоко и воду с цезиевой начинкой.

По данным «Чернобыльского форума», «Врачей против ядерной войны» и прочих международных организаций, после аварии в республике зафиксирован резкий подъем уровня онкологических и сердечно-сосудистых заболеваний, врожденных уродств и синдрома Дауна у детей, болезней щитовидной железы и лейкемии у жителей отселенных районов.

Почвы в Гомельской области загрязнены до сих пор. Лидирует городской поселок Брагин с его 5-15 Кюри/кв. км. Статус «чистой зоны», когда эти значения станут менее 1 Кюри/кв. км, он получит лишь через 100 лет. Тогда же очистятся Ветка, Хойники, Наровля и Чечерск. Областному центру повезло больше, и мы еще сможем застать его «чистые» времена, обещанные учеными к 2023 году. Но это будет весьма нескоро, а значит — самое время отправиться в путь и самим взглянуть на обычную жизнь в необычных радиационных условиях. К тому же совсем необязательно проникать в зоны отчуждения, чтобы увидеть отселенные деревни — их достаточно много и за условной чертой.

Эту поездку можно начать в разных местах и проехать в разных направлениях. Если повезете электричкой Славутич — Иолча, то вполне целесообразно совместить вылазку в город атомщиков с маршрутом по Беларуси. Если же решение ехать пришло еще дома, то самый простой путь ее осуществления — сесть на поезд и оказаться утром на вокзале в Гомеле или Калинковичах, откуда легко добраться до нужных нам Хойников.

Воспоминания, воспоминания… Всего-то два дня, а кажется — прошел сквозь лихие года, когда перестройка сперва накрыла Хойники своей неразберихой, потом ухнул чернобыльский реактор и щедро сыпанул отравы на колхозные поля, затем пришли пьяные вдрызг солдаты и милиция, выгоняя обезумевший от горя народ из своих хат, а уж дальше и развал государства, и развал всего и вся, и хмурые мужики со своими «а пошло все на…». Все это пронеслось, промелькнуло перед глазами, и невозможно уже разобрать, что было главным — оценивающий взгляд самосела, предлагающего «свойские грибочки» заезжему гостю с фотокамерой, или скорбный памятник отселенным деревням в Брагине. Но вначале был Гомель.

Этот полумиллионный промышленный центр, занявший берег реки Сож, считается третьим по загрязнению воздуха в Беларуси и относится к району периодического дозконтроля по цезию: от 1 до 5 Кюри/кв. км. Но ему сильно повезло в 1986-м, когда радиоактивные осадки выпали основной массой южнее и севернее, отложив необходимость крупномасштабной эвакуации. Трудно представить себе последствия отселения областного центра — возможно, сегодня он стал бы крупнейшим в мире брошенным городом. Беда прошла мимо, но не далеко: зона отселения начинается в 25 км северо-восточнее, у станции Ветка, и тянется почти до Могилевской области.

^{На улицах Гомеля}

^{Гомельский ж/д вокзал}

^{Гомельская область. Карта загрязнения по цезию-137 и маршрут}

Центр города довольно приятен для прогулок и может похвастаться исторической застройкой, но дела чернобыльские зовут на вокзал, откуда разъезжаются электрички по белорусским городкам, включая Хойники и Калинковичи. Ждать хойникскую слишком долго — полдня, поэтому выбираю самую раннюю и двигаюсь в направлении крупного ж/д узла. Собственно, в Калинковичи можно было приехать поездом напрямую из Москвы, но так невозможно прочувствовать дух глухой белорусской провинции с ее мелкими деревушками, остановками у каждого столба и певуче-гомонящими бабками, вечно тягающими куда-то свой нехитрый скарб. Три с половиной часа пути протекают незаметно в созерцании застойных пейзажей и заканчиваются на восточном ж/д вокзале Калинковичей.

Он примечателен большим плакатом о вреде пьянства и прочих пороков на железнодорожном транспорте, выполненным местным «поэтом от сохи» в стихах, вызывающих гомерический хохот и ностальгию по временам кондового советского агитпропа.

^{Ж/д вокзал Калинковичи}

Автобусы № 9 и 19 перевозят транзитников на местный автовокзал, откуда путешествие продолжается на вполне комфортабельном «Пежо», идущем из самого Минска.

В Хойники он прибывает уже к трем часам пополудни, а это означает ночлег в жуткой, но единственной местной гостинице. Город разделен на две части — центральную и новые жилые районы, соединенные единственной дорогой. Впервые он упомянут в летописях XVI века как местечко Брагинского графства Великого княжества Литовского. Нет уже давно в помине тут графьев и князей, одни полупьяные мужики шатаются по улицам, одетые во все серо-коричнево-черное, а чаще всего — в камуфляжную форму. Безысходность — вот то верное слово, коим можно описать атмосферу 15-тысячного городка, чье население постоянно сокращается.

^{Хойникский общепит}

^{Центральная площадь Хойников}

Часть его лежит в палатах районной больницы на конечной станции автобуса в новой части Хойников. Население напугано радиацией до сих пор и по каждому поводу бежит к врачам («что-то в боку стрельнуло — это не от радиации?», «прыщик вскочил на носу — это не опухоль?», и так далее). Больницу заваливают гуманитарной помощью из Европы, зачастую оказывающейся неликвидами или старьем с просроченными сроками реализации, Спасибо и на этом — по крайней мере, медицинское оборудование здесь гораздо лучше, чем во всех соседних райцентрах.

В 10 минутах ходьбы от больницы по улице Мира стоит здание управления Полесского радиационно-экологического заповедника. Из начальства на месте главный лесничий Максим Владимирович Кудин, гостеприимно рассказывающий о своих владениях и истории родного города после аварии.

^{Административное здание ПРЭЗ}

^{Памятное здание}

По его словам, работники ПРЭЗ ежегодно проверяются в больнице на наличие радиации в организме, и превышений допустимых доз не было уже давно. Исключения бывают лишь тогда, когда кто-нибудь хорошо отужинает мясом кабанов, подстреленных браконьерами в зоне глубокой консервации. Кабаны питаются мхами, аккумулирующими нуклиды, и потому наиболее опасны в отличие от лосей, срывающих листья, кору и побеги с деревьев. Сразу после аварии в Хойники нагрянули военные и стали поливать улицы дезактивационной жидкостью. В здании на центральной площади расположился белорусский штаб по ликвидации последствий аварии. Средний фон на линии Калинковичи — Хойники составлял 18 000 мкР/час, о чем высшее партийное руководство информировал 28 апреля 1986 года директор Института ядерной физики Белоруссии профессор В. Нестеренко. Город планировали отселять, но потом передумали — слишком много хлопот. Многие его жители уехали сами, оставив свои квартиры переселенцам Зоны отчуждения и эмигрантам из Средней Азии и Закавказья. Почти все молоко и мясо, произведенное поначалу, браковалось и подлежало захоронению, но потом санэпиднадзор изменил нормы, и продукция резко «улучшилась». Кстати, львиная его доля идет в Минск и другие города. В местные магазины же поставляется продукция, прошедшая жесткий радиационный контроль — уровень грамотности населения в этом аспекте очень высок.

Дальнейшая прогулка по улице Мира и поворот налево на узенькую Восточную улицу выводят за пределы городской застройки к лесу и грунтовой дороге на отселенную деревушку Будовник, до которой всего 20 минут хода.

^{Дорога в Будовник}

Это типичный белорусский поселок, состоящий раньше из одной улицы и нескольких десятков деревянных изб. Жилой дом тут остался всего один. Его хозяева, 70-летние Юлий Иванович и Ольга Федоровна Лещинок, вспоминают прошедшие времена с содроганием. Деревушку выселили в 1991 году, выдав жителям квартиры в Хойниках или небольшие денежные компенсации. Они — единственные, кто отказался уезжать, несмотря на все угрозы и увещевания. Ольга Федоровна вспоминает: «У вас тут 90 Кюри на крыше, бабка, облысеешь!» — кричал мне солдатик с большим дозиметром и палкой. И что, облысела я? На, смотри!» — снимает платок и распускает по спине волосы, сделавшие бы честь какой-нибудь молодухе. «Почти все соседи, что съехали в Хойники, спились и померли, — поддерживает ее Юлий Иванович. — А мы тут с 1946-го живем и на тот свет не торопимся. Только придется скоро и нам в город перебираться, здоровье уже не то, и умрет тогда Будовник окончательно».

Бывшие жители, затосковавшие по своей деревне, хотели вернуться, но их дома уже разобрали мародеры. Некоторые из них сняли с фундамента и увезли на машинах в неизвестном направлении. Лишь дом единственной семьи да гнездо аиста на столбе поддерживают жизнь в Будовнике, да надолго ли? Пройдет совсем немного — и пополнит его название список погибших деревень на памятнике в Хойниках. Летопись чернобыльских потерь продолжается…

^{Брошенная Беларусь}

^Зона…

Маршрутка до Брагина везет пассажиров по вполне приличной дороге, проложенной заново после аварии на ЧАЭС. Если фон в Хойниках и на дорожном покрытии не превышает 30 мкР/ час, то в траве на обочинах он в 2–3 раза выше. У шоссе как призраки выстроились пустые дома брошенных деревушек. Тот факт, что зона отселения находится в 1–8 км от трассы, никак не мешает атмосфере всеобщего запустения. Пальмира, Сокол, Рудаков, Щербины, Острогляды, Красная Гора — лишь редкие самоселы доживают свой век среди развалин, заросших деревьями. Жизнь утекает отсюда сама, без официального отчуждения и столбов с колючкой. У соседей по маршрутке все разговоры — о радиации и болезнях, ею вызванных. Чернобыль — повсюду, он не закончился со строительством саркофага, он здесь и сейчас каждую минуту, напоминает о себе пустыми глазницами домов и вздохами пожилой белоруски с костылем в руках: «Та кости совсем не держуть, врачиха в Хойниках сказала — от той радиации, чтоб ее…»

Тем сильнее удивление и радость от увиденного (4) в Брагине. Этот небольшой городок-поселок разительно отличается от депрессивного соседа. Красивая площадь, ухоженные газоны, по-европейски вылизанные улицы. И это несмотря на сумасшедший уровень загрязнения сразу после аварии, на угрозу отселения и десятки погибших деревень вокруг. Территория ПРЭЗ подходит прямо к городским окраинам, напоминая о себе милицейскими патрулями и КПП со шлагбаумами на проселочных дорогах. Говорят, от выселения Брагин спас его глава, в короткие сроки превративший свой поселок в образцово-показательный — да так, что не решилось высокое начальство трогать «витрину восстановления пострадавших территорий». За это заплатили своим здоровьем горожане: радиационный фон в первые дни после аварии доходил до 30 000 мкР/час! Сюда возили иностранных журналистов и высокие правительственные делегации, предварительно заменив все дороги и проведя дезактивационные работы. Последний «большой ремонт» провели в 2006 году перед визитом белорусского «батьки» Лукашенко, плюхая свежий асфальт прямо в весенние лужи. Несмотря на все усилия, сегодня город остается самым «грязным» в Беларуси — до 70 мкР/час.

^{Уличные украшения}

^{Это не Ирландия}

На центральной площади Брагина помимо обязательного танка скромно в уголке разместился монумент памяти уроженца города Василия Игнатенко — первым из героев-пожарных поднявшегося на кровлю 4-го реактора. Молодой парень-здоровяк 25 лет от роду скончался в числе своих товарищей 13 мая 1986 года и похоронен в Москве на Митинском кладбище. В Брагинском историческом музее с сентября 2008 года работает экспозиция, посвященная Герою Украины. За бюстом Игнатенко, установленным на площади, — список десятков деревень Брагинского района, отселенных навсегда.

Пустуют и некоторые дома в самом Брагине. Один из них застыл прямо у городского автовокзала. Дорога до (5) Иолчи мало отличается от увиденного на участке Хойники — Брагин. Все те же развороченные хаты вперемешку с обитаемыми, все те же разговоры о радиации среди пассажиров автобуса. Кажется, что нет больше другой темы у людей для беседы — как у москвичей о погоде и пробках.

^{Памятник погибшим}

^{Площадь в Брагине}

Из Брагина в Иолчу идут две дороги, и та, что южнее, целиком проходит по границе ПРЭЗ. Если город находится на расстоянии 45 км от ЧАЭС, то ближе к концу маршрута это расстояние сокращается до 23. Только чудо спасло Иолчу от попадания в зону отселения, как это произошло с соседними Лядями и Копоренским — радиоактивное облако прошло мимо. Автобусы обычно идут по той дороге, что чуть севернее, и доезжают до (6) Комарина, но некоторые заворачивают к селам Савичи и Двор Савичи, что находятся прямо у границы ПРЭЗ, ничем не обозначенной и никем не охраняемой. Савичи почти нежилые, но брошенные дома на удивление хорошо сохранились. Двор Савичи наполовину обитаемы, его жители зачастую самоселы. На улочках трудно встретить трезвого человека; непонятно, что вообще держит людей в такой глухомани. Однако для сталкера здесь настоящий рай: есть автобусное сообщение, лавка с продуктами и тупиковая дорога в глубь заповедника с брошенными деревнями Пучин, Жердное и Выгребная Слобода. Риск попасться патрулю минимален, а расстояние в 13 км удобно для однодневной вылазки.

Автобус тем временем, описав крюк и развезя селян по своим домам, возвращается на шоссе и доезжает до станции Иолча, где ждет электричку на Славутич — Чернигов. Это самый удобный способ закончить маршрут и распрощаться с Беларусью — страной, оставленной всем мировым сообществом один на один с невидимым могущественным врагом. Пограничники с дозиметрами проверяют документы, а мужики — работники ЧАЭС в вагоне трепятся об аварии, и один из них пугает другого разборкой трубы 4-го блока: «Дунет на вашу сторожку ветерок, и привет здоровью». Вдруг резко щелкает дозиметр: какой-то дедок везет из Иолчи мешок с луком. Погранец равнодушно пожимает плечами и идет дальше. Чернобыль только начинается?

Большая гостиница на привокзальной площади в старом советском стиле. Интерьер средней обшарпанности, но вполне еще живой. 2-й этаж выкуплен гостиницей «Парадиз» с евроремонтом и евро-ценами. Имеется ресторан, торговый центр, химчистка и пункт обмена валюты, но частенько не имеется свободных мест.

Адрес: Привокзальная площадь д. 1

Телефон: + 375(232)71-67-25

Стоимость номера: 44 000-81 000 бел. руб.

^{Гостиница «Гомель»}

Если вас прогнали из «Гомеля», а переночевать хочется и мало денег, то в 100 метрах от вокзала можно найти это скорбное пристанище. Пусть обстановка более чем спартанская, по этажам бродят темные пьяные личности, а коридоры напоминают славные времена студенческих общаг, зато цена более чем демократична, а необходимый ж/д вокзал — в двух минутах ходьбы.

Адрес: ул. Киселева, 6

Телефон: + 375(232)77-52-83.

Стоимость номера: 34000 бел. руб., места в 3-местном номере — 12 300 бел. руб.

^{Гостиница «Уют»}

Единственная в городе гостиница — одна из немногих в мире, что не имеют названия, и больше напоминает большой кирпичный сарай. Внутри — не лучше, чем снаружи, но простыни чистые. В комнатах есть умывальник, а поход в туалет на этаже запомнится надолго. Основной контингент — командированные рабочие-дорожники и электрики, со всеми вытекающими последствиями.

Адрес: ул. Советская, 40.

Стоимость 12 440 бел. руб. за койко-место.

^{Гостиница в Хойниках}

Небольшой современный мини-отельчик с евроремонтом и поразительно комфортными для этих мест номерами (во всех есть санузел). Персонал очень приветлив, на первом этаже работает бар и бильярд.

Адрес: ул. Советская, 10.

Телефон: +375(234)42-11-38

Стоимость номера от 20 000 бел. руб., 1 места — от 12 500 бел. руб.

^{Гостиница «Beрас», Брагин}

Район ж/д вокзала изобилует точками общепита — начиная от вокзального ресторана «первой наценочной категории», заканчивая дешевой забегаловкой на 3-м этаже пригородного павильона (там же расположено Интернет-кафе).

Очень уютное кафе напротив гостиницы «Уют» в 100 м от вокзала. Кормят вкусно и весьма дешево.

Адрес: ул. Киселева.

Стоимость блюда от 6000 до 10 000 бел. руб.

Открыто 9.00–24.00 ч.

^{Кафе «Сердце ангела»}

Единственная точка общепита в районе автовокзала. Представляет собой дешевую столовку с соответственными ценами и едой.

Адрес: ул. 50 лет Октября, 50 (через дорогу от автовокзала).

Комплексный обед стоит около 5000 бел. руб.

Пусть пафосное слово «ресторан» и торжественный внешний вид не сбивает с толку — внутри это обычный провинциальный кабак с гулянками на выходные и абсолютно пустой в будни. Скучающие поварихи приготовят специально для вас столовский ужин по 12 000-14 000 бел. руб. за блюдо.

Адрес: ул. Советская, 79.

Открыто 9.00–23.00 ч.

Небольшое кафе с открытой летней площадкой у автовокзала. Цены, как и уровень приготовления блюд, умеренные.

Адрес: ул. Скорохода, 16.

Стоимость обеда от 15 000 бел. руб.

Бюджетная столовая на центральной площади поселка, расположена в подвале райисполкома. Кормят обильно и экстремально дешево, в укор расположенному неподалеку ресторану «Березка». Обед стоит от 5000 бел. руб.

^{Ресторан «Березка», Брагин}

Лучший способ попадания в Гомель из Москвы — поездом № 075Ф Москва — Брест (отправление 15.53, прибытие 05.02, цена 950-1900 руб.) или поездом № 055Б Москва-Гомель (отправление 21.19, прибытие 09.32, цена 1500–3300 руб.). Как видим, первый вариант куда предпочтительнее, поскольку предоставляет возможность уехать первой электричкой до Калинковичей. Впрочем, туда можно доехать на этом поезде напрямую (прибытие 07.38).

У петербуржцев выбор даже богаче — целых три поезда прибытием в Гомель 07.40,10.27 и 13.11, со стоимостью билета от 1400 руб. и два поезда прибытием в Калинковичи 08.44 и 18.03 со стоимостью билета от 1130 руб.

^{Автовокзал в Калинковичах}

^{Гомельский автовокзал}

7,07, 8.45, 9.50,13.34,15.09,17.45.

7.43,12.47,15.27, время в пути 3 ч. 30 мин., стоимость билета 5720 бел. руб.

Альтернативно из Гомеля можно уехать в Хойники электричкой напрямую: 10.09 и 19.09 ч. (обратно — 9.31 и 14.45 ч.), время в пути около 4 часов.

Гомельский автовокзал расположился рядом с железнодорожным. Расписание автобуса Гомель — Хойники: 8.30, 11.50 (пн), 12.45(кроме пн), 13.15 (пн), 14.40,16.45 (пн), 18.30, в пути 2 часа, стоимость билета 17 000 бел. руб., и это очень неплохой вариант.

Выбрав Калинковичи как пункт пересадки до Хойников, удобно использовать автобус Минск — Комарин (сб-вт) отправлением 9.20, остановкой в Калинковичах 13.50 и прибытием в Хойники в 15.10 (стоимость 42 000 бел. руб. из Минска и 11000 бел. руб. из Калинковичей).

Хойникская автостанция находится в 500 м от центральной площади города и соединена с ней местным автобусом. Такси от станции до здания ПРЭЗ стоит 6000–7000 бел. руб., но можно воспользоваться и автобусом от площади за символическую плату.

Из Хойников в Брагин удобно добираться на автобусе Гомель — Комарин: 9.16 (вт, ср, чт), 9.42 (пт-пн), 13.26 (пт), 19.10 и Минск — Комарин в 15.24 (сб-вт). Стоимость билета от 4500 бел. руб, время в пути 30–40 минут.

Автостанция в Брагине находится в 15 минутах пешком до центральной площади. Автобусы до Иолчи имеют обычно конечный пункт в Комарине, где есть небольшой коровник, пышно именуемый гостиницей. Время отправления из Брагина: 9.16 (вт-чт), 9.42(пт-пн), 13.26(пт), 14.49(пн), 15.54(сб-вт), 19.10,20.01 (пт).

Время прибытия на станцию Иолча желательно подгадать под вечернюю электричку на Славутич-Чернигов (ср, пт, сб, вс).