Глава 6

— Как ты думаешь, мистер Хамли действительно не придет больше? — спросил Нил у отца на другой день во время завтрака.

Боб Паркер задумчиво жевал бутерброд.

— Как знать, — пожал он плечами. — Возможно, он сказал это сгоряча, после всего вчерашнего. Надеюсь, что он немного поостынет и переменит свое решение.

Нил тоже очень на это надеялся. Закончив завтракать, он сунул в карман горсть собачьих галет и отправился навестить Сэнди. Он был уверен, что таким путем, рано или поздно, ему удастся завоевать его расположение. И, хотя в поведении Сэнди пока не было никаких перемен, он не оставлял своих попыток.

Алмаз и Макс громко залаяли, когда Нил открыл дверь и вошел в приют. Он остановился возле каждого из них, чтобы поприветствовать и побаловать гостинцем, а затем прошел дальше.

Как обычно, при появлении Нила, Сэнди отскочил к противоположной стене.

— Привет, Сэнди! Как твое настроение? — ласково заговорил Нил, подойдя к вольеру. — Пора успокоиться, малыш! Никто тебя не обидит. Я принес тебе что-то вкусненькое! — он вытащил из кармана печенье и просунул сквозь решетку. — Держи!

Затем он, как обычно, отошел на несколько шагов в сторону. Сэнди вышел из своего укрытия и, подобрав галету, осторожно покосился на мальчика.

— Пока, я еще зайду, — пообещал Нил и направился к выходу. Он понимал, что приручение Сэнди — это длительный процесс, требующий продолжительной и кропотливой работы, и что если он будет форсировать события, собака может еще больше озлобиться.

Он поглядел на часы: оставалось еще немного времени, чтобы навестить Кнопку.

Собачонка все так же лежала в своей корзинке, задумчиво уставившись в одну точку. Вид у нее был жалкий и несчастный. Мальчик положил перед ней печенье, но Кнопка даже не посмотрела на него. Нилу безумно хотелось остаться дома и вместо этих ненавистных уроков побыть с Кнопкой и Сэнди. Особенно сегодня! Ему становилось плохо при одной мысли о том, как он будет смотреть в глаза мистеру Хамли. После вчерашнего «концерта» проказницы Дотти, историк определенно будет не в лучшем расположении духа.

Нил уже начал подумывать о прогуле, как вдруг у ворот раздался звонок.

— Нил! — закричала Эмили. — К тебе Крис!

— Иду! — с неохотой отозвался он и направился к выходу.

Крис, как обычно, ждал его за воротами.

— Ну, как вчера прошло занятие? — спросил он. Ему не терпелось услышать рассказ о новых проделках Дотти. И он его услышал. Однако вместо того, чтобы посмеяться, очень обеспокоился за друга:

— Да, я тебе сочувствую… Будем надеяться, Щелкунчик не станет на тебе отыгрываться, ведь ты ни в чем не виноват…

Нил тяжко вздохнул.

Мистер Хамли сухо поздоровался с Нилом у входа в класс и ни словом не обмолвился о вчерашнем происшествии. Однако в этот день он вел себя еще страннее обычного, был ужасно рассеян и молчалив.

— Со Щелкунчиком сегодня что-то неладное, — заметил Хэшим после урока. — Я два раза схохмил, а он даже не заметил! Уж не заболел ли? Может, съел чего-нибудь?

— Может, он просто чем-то расстроен? — пожал плечами Нил, хотя прекрасно знал, чем именно.

Конечно, мистер Хамли расстроен поведением Дотти, размышлял он, но почему он не хочет водить ее на занятия? Ведь только тренировками можно ее перевоспитать, неужели он этого не понимает?!

К величайшему огорчению Нила, мистер Хамли не пришел на воскресное занятие.

— Может, ты позвонишь и уговоришь его дать Дотти еще один шанс? — упрашивал он отца, когда урок закончился и все разошлись. — Ведь многие собаки вели себя еще хуже, чем она, но после работы с ними исправились. Объясни ему, скажи, что он напрасно так переживает!

Мистер Паркер вздохнул.

— Конечно, я бы мог ему позвонить, но ты ведь знаешь, это не в моих правилах, — сказал он. — Каждый сам волен решать, тренировать ему свою собаку или нет.

В этот момент из дома послышался голос матери:

— Боб, тебя к телефону! Пол Хамли!

— Может, он передумал? — обрадовался Нил.

— Может быть, — ответил мистер Паркер, направляясь к дому.

Нил уже успел прибраться в сарае после занятия, когда вернулся отец.

— Мистер Хамли решил привести Дотти к нам на какое-то время, — сообщил он.

— К нам? — не понял Нил. — В каком смысле?

— К нам в питомник, — пояснил Боб. — У меня сложилось такое впечатление, что Дотти своим поведением довела их с женой до белого каления. У Рэйчел Хамли вот-вот должен родиться ребенок, и она не справляется с собакой. Они просят, чтобы Дотти побыла у нас какое-то время.

— Пока не родится ребенок? — переспросил Нил.

Отец покачал головой:

— Пока они не подыщут ей новых хозяев.

— Что? — ошарашенно вскрикнул Нил. — Но почему? Ведь если она будет ходить на занятия, она исправится! Она ведь хорошая, умная и такая веселая! Он же сам говорил, что она еще никому не причинила зла! Ведь это несправедливо — отдавать ее чужим людям! Это предательство! — его возмущению не было конца.

Боб Паркер молча смотрел на сына. Казалось, он полностью разделяет его негодование. Однако он сказал:

— Я не смогу ничему научить Дотти, пока мистер Хамли не научится управлять ею, ты это прекрасно знаешь. А он слишком мягок и щепетилен. Такой большой и сильной собаке нужна твердая рука.

Нил опустил голову. Ему нечего было возразить.

— Я пойду приготовлю клетку, — закончил отец. — Они приедут сегодня вечером.

Нил взглядом проводил его до дверей питомника. Бедная Дотти! Оставалось только надеяться, что мистер и миссис Хамли станут скучать и заберут ее обратно через несколько дней.

Он не мог себе представить, как можно взять и отдать свою собаку первому встречному, пусть даже хорошему человеку. Как можно? У него не укладывалось в голове! Перед глазами возник Сэм. Нет! Он даже не хотел об этом думать, это было слишком ужасно! И он пообещал себе заботиться о Дотти, пока она будет у них.

Мистер Хамли приехал около пяти. Нил и Эмили отправились вместе с отцом в питомник, чтобы показать ему вольер, где будет жить Дотти. Нил заметил, что его учитель ужасно огорчен и подавлен, но прикладывает все усилия, чтобы не показать этого.

— Веди себя хорошо, Дотти. Будь умницей, — дрожащим голосом промолвил учитель. Он нежно погладил ни о чем не подозревающую собаку по голове и, пряча от всех глаза, повел ее к клетке. — Я буду тебя навещать… — он хотел сказать что-то еще, но вместо этого резко поднялся и, достав носовой платок, громко высморкался. — Извините, я немного простужен, — как бы оправдываясь, сказал он Паркерам, — Я вам очень признателен за то, что вы согласились приютить Дотти. Я пока не знаю, сколько времени мне потребуется, чтобы найти ей подходящий дом, и сколько она здесь пробудет, но я уверен, вы позаботитесь о ней, как подобает.

— Не беспокойтесь, ей у нас будет хорошо, — уверил его Боб Паркер. — Если хотите, я тоже могу подключить свои связи. Дотти — превосходная собака! Немного непослушная, но это легко поправить. Я уверен, что найти на нее покупателей не составит особого труда.

— Благодарю вас, — кивнул Хамли, — я ценю вашу заботу.

— А может быть, вы сами захотите забрать Дотти, когда миссис Хамли родит ребеночка? — с надеждой спросил Нил.

Учитель грустно покачал головой:

— Мы бы ни за что на свете не расстались с нею, Нил. Я и Рэйчел, мы души в ней не чаем! Но ситуация такова, что нам приходится делать выбор: Дотти с ее характером не может находиться в одном доме с грудным младенцем. Поверь, нам было очень непросто решиться на этот шаг.

Он в последний раз взглянул на собаку и зашагал к выходу. Дотти провожала его взглядом, прижавшись носом к решетке и жалобно поскуливая.

— Бедная собачка! — вздохнула Эмили. — И бедный мистер Хамли, он так расстроен. Неужели мы уже ничего не можем изменить, папочка?

Паркер пожал плечами.

— Я не думаю, что в данном случае мы вправе что-то менять. В конце концов это их личное дело и их решение. Как ни жаль Дотти, но мистер Хамли должен в первую очередь думать о ребенке. И потом, откуда вы знаете? Может, Дотти будет лучше у новых хозяев?

Нил понимал, что отец прав, но от этого ему не становилось легче. Внезапно у него возникла идея. Наверняка еще есть шанс изменить мнение учителя. Но согласится ли отец?

— Нельзя ли нам немного позаниматься с Дотти, пока мистер Хамли не пристроит ее? — осторожно спросил он. — Может, тогда он передумает от нее избавляться?

Отец покачал головой:

— Мы не можем тренировать Дотти без ведома мистера Хамли. Это недопустимо! Как бы там ни было, он все еще остается ее хозяином.

— Но ведь это ее последний шанс вернуться домой! — не унимался Нил. — И потом я уверен, что мистер Хамли не будет возражать. Он же хотел, чтобы она была послушной, разве нет?

Отец задумался.

— Ну, пожалуй… — проговорил он, наконец. — Если уж вам так хочется… Я думаю, это ей не повредит.

— Конечно, не повредит! — подхватила Эмили. — Даже если мистер Хамли продаст Дотти, то новый хозяин тоже не захочет такую непослушную собаку и снова ее продаст! Что же это получится?!

— А что? В этом есть резон, — согласился Боб Паркер. — Уговорили. Я включу Дотти в группу и посмотрю, как пойдет. Но вам придется заниматься с ней каждый вечер, у меня нет лишнего времени. И не ждите, что это будет легко: Дотти очень непростая собака!

Нил и Эмили радостно закивали.

«Она научится, — думал Нил, она умница! Она будет самой лучшей собакой на свете! Разумеется, не считая Сэма.»

На другой день пришел ответ из Национального общества охраны животных с фирменными бланками для сбора подписей. После завтрака, сидя на кухне, Кэрол помогла Эмили аккуратно заполнить анкеты, в то время как Нил помогал Саре рисовать на большом листе портрет Сэма.

— Один бланк повесим у нас в конторе, — предложила Кэрол. — Я уверена, многие из наших клиентов захотят поддержать Сэма.

У Паркеров было немало постоянных клиентов. Они время от времени заходили в офис, чтобы привести или забрать свою собаку, оплатить счета или обговорить какие-либо нюансы.

— Правильно, ма, — деловито кивнула Эмили. — Еще один отнесем в школу, да, Нил? Я знаю, что многие хотят нам помочь, даже некоторые учителя.

— А после школы мы могли бы съездить к миссис Смедли и попросить, чтобы она повесила анкету на киоске. У нее бывает много народу.

В дверях появился Боб Паркер. Он только что закончил утренний обход питомника, и вид у него был крайне удрученный.

— Как Дотти? — спросил Нил. Он опасался, что она начнет тосковать. Он сам собирался навестить ее перед школой заодно с Кнопкой и Сэнди. Его утренние визиты с каждым днем затягивались все больше и больше.

— С Дотти все в порядке, — ответил отец. — Меня беспокоит Кнопка. Она по-прежнему ничего не ест, совсем ослабла.

— Я знаю, почему ей грустно, — заявила Сара. — Просто у нее нет плюшевого мишки. Когда мне бывает грустно, я всегда обнимаю моего мишку и сразу веселею!

— Не болтай ерунды, Нюня! — скривилась Эмили. — Нужен Кнопке твой плюшевый мишка!

— А между прочим, Сара права, — заметил отец. — Кнопке действительно нужно что-то, что могло бы ее утешить. Конечно, не плюшевый мишка, но что-то, что напоминало бы ей о доме. Какая-нибудь вещица, принадлежащая мистеру или миссис Тиммс. Только где ее взять? — он задумался.

— У меня, кажется, где-то был телефон их соседа, — сказала Кэрол. — Я сейчас поищу. Может, он что-нибудь придумает? У него наверняка есть запасной ключ от дома.

Когда Нил вернулся из школы, мать сообщила ему новость. Ей удалось дозвониться до соседа мистера и миссис Тиммс.

— Его зовут Джофф Уилкинс, — сказала она, — голос очень любезный. У него есть шерстяная кофта миссис Тиммс, которую она забыла у него, когда перед самым отъездом зашла на чашечку кофе. Он обещал привезти ее нам. К тому же он надеется, что Кнопка повеселеет, если увидит знакомое лицо, и хочет сам принести ей эту кофту.

— Здорово! — обрадовался Нил. — Надеюсь, это поможет.

— Я тоже очень надеюсь. Поскольку ума не приложу, что еще можно придумать.

Спустя полчаса к воротам подъехал синий автомобиль, и из него вышел высокий крепкий мужчина с румяным добродушным лицом. В руках у него была вязаная зеленая кофта. Нил бросился открывать дверь, отправив Сару в питомник поискать маму.

— День добрый! — улыбнувшись, пробасил гость.

— Ты, должно быть, сын Паркеров? Есть кто-нибудь из взрослых? Передай, пожалуйста, что пришел Джофф Уилкинс.

— Очень приятно, а я Нил Паркер, — вежливо ответил Нил. — Мама сейчас подойдет. Подождите минуточку, мистер Уилкинс.

Вскоре появилась Кэрол.

— А! Мистер Уилкинс! — она расплылась в улыбке.

— Очень рада вас видеть! Спасибо, что приехали.

— Рад помочь! — откликнулся гость. — Бедная Кнопочка! Если бы Джо и Элис знали, как она горюет, они бы страшно расстроились!

Кэрол проводила его в питомник. Кнопка лежала в своей корзине, отрешенно уставившись в угол.

— Маленькая моя, — жалостливо произнес мистер Уилкинс. — А ведь была такая веселая собачка!

Едва услышав знакомый голос, Кнопка приподняла голову и навострила уши.

— Здравствуй, милая, это я! — приговаривал Уилкинс, пока Кэрол отпирала вольер. — Гляди, что я тебе принес!

Он зашел в клетку и присел на корточки рядом с Кнопкой, положив кофту на колено.

Кнопка с радостным визгом скакала вокруг него, норовя лизнуть в нос. Вдруг она осторожно принюхалась и уткнулась носом в кофту. Что тут началось! Собачонку словно подменили: она обнюхивала кофту со всех сторон, тянула ее зубами, громко тявкая и скуля на весь двор.

Джефф положил кофту на пол, и Кнопка тут же плюхнулась сверху. Она снова обнюхивала ее, теребила лапами и вновь принималась лаять. От прежней тоски не осталось и следа. Затем она затащила кофту в корзину и зарылась в нее.

— Ну, теперь ты счастлива, моя милая, — улыбнулся мистер Уилкинс, погладив собачку.

— Кто бы мог подумать! — изумлялась миссис Паркер. — Это какое-то волшебство! Огромное вам спасибо, Джефф! Давайте теперь оставим ее ненадолго. Может, она наконец поест?

Они вышли из клетки, и миссис Паркер заперла дверь.

— Вы не возражаете, если я буду иногда навещать ее, пока Элис и Джо не вернутся? — спросил мистер Уилкинс. — Я к ней очень привязан. Я бы охотно оставил ее у себя, но к сожалению, меня весь день не бывает дома.

— Пожалуйста! Приходите запросто, когда вам будет удобно, — ответила Кэрол.

— Обязательно зайду. Спасибо, — поблагодарил Уилкинс и, попрощавшись, направился к машине.

— Ну, слава Богу, одной проблемой меньше, — сказала миссис Паркер, когда они с Нилом глядели вслед удаляющемуся синему автомобилю.

Нилу было достаточно одно взгляда, чтобы понять, что Кнопка вернулась к жизни. Она с большим аппетитом вылизала свою миску и теперь гоняла по клетке, грызя и кусая резиновую косточку, оставленную хозяевами. Завидев Нила, она подбегала к решетке и бесстрашно облаивала его. При этом ее лохматый хвостик-крючок мотался из стороны в сторону.

— Так держать, Кнопка! — подыгрывал ей Нил. — Больше не будешь плакать? — Он присел на корточки и протянул руку, чтобы погладить ее, но собачонка тут же принялась облизывать его пальцы.

— Она больше не будет! — отозвался за спиной отец. — Она у нас умница! Съела весь обед, молодчина!

— Отлично! — сказал Нил. — Ну, пока, Кнопка, до завтра! Я еще должен зайти к Дотти, пожелать ей спокойной ночи.

— Поторопись, — добавил отец. — Через пять минут я закрываю.

Дотти подпрыгнула на месте, увидев Нила. Она лизала его руку и тыкалась носом в дверь, прося выпустить ее на свободу.

— Эх, Дотти, Дотти! — вздохнул мальчик, погладив ее по голове. — Я был бы очень рад вернуть тебя домой, но это не так-то просто. Сначала ты должна стать послушной!