Потеря самообладания – это «мотивированная солидарностью» диалектика (Руперт Лей), внешняя сторона профессиональной предупредительности продавцов, а также выработанная, можно сказать, отшлифованная приветливость в ведении разговора.

Парадоксальным окажется, если главный консультант скажет клиенту о нежелании помочь или станет с улыбкой возражать ему. Ответ психотерапевта (Для вашей проблемы нет решения!) просто введет в замешательство клиента.

Условиями и границами провоцирующей риторики и аргументации является здоровый эмоциональный контакт и активное управление разговором.

Несколько лет назад в США Франк Фаррелли и Джефф Брандсма разработали теорию «провоцирующей терапии», едва ли известной в настоящее время в Германии. В результате систематических поисков было выявлено множество различных коммуникационных элементов, относящихся – чаще всего не корректно – к диалектике, а также к деятельности опытных журналистов, консультантов. Их легко найти в политических дискуссиях или в банальном разговоре завсегдатаев.

Техника провоцирующего общения не нова, новым считается признание терапевтического эффекта разговора. Из контекста можно выделить несколько интересных моментов, на которые следует обратить внимание консультантам, продавцам и другим людям, желающим или обязанным, в связи с должностным статусом профессионально общаться. Понятная другим постановка цели.

• Стыковка происходящих изменений и эмоционального состояния.

• Игнорирование привычных реакций.

• Остроумное и доброжелательное противостояние высказываниям, другим взглядам.

• Сознательная провокация сопротивления.

• Ирония серьезности.

• …и неожиданная реакция.

Профессор, доктор Рита Зюсмут так охарактеризовала известного немецкого телеведущего Уль-риха Викерта: «Он использует язык не как меч, а как рапиру». Это можно сказать о любом искусном ораторе, которого отличает живость ума и неоднозначность. Вместо того чтобы притворяться простодушным или честным, ему легче вызвать смех слушателей или собеседника, причем смех может быть даже по поводу собственной персоны, в то время как сам разговор требует продолжения или ответа. Смех может послужить выходом из сложившейся ситуации, которая кажется безнадежной, или даже помочь выиграть время или отложить окончательное решение.

К типичным представителям провоцирующей риторики относят Викерта и Зюсмут, получивших «орден острослова» на праздновании объединения белых и синих в городе Нойнкирхене.

Пример.

27 января 1995 года, вручение ордена Рите Зюсмут, Викерт, победитель прошлого года находится среди почетной публики.

Мэр города Нойкирхена Штапманнс решил во всеуслышание поспорить с Викертом:

«Г-н Викерт, могу поспорить, что до среды в ваших ежедневных комментариях вам не удастся вставить фразу „красота Нойнкирхена и Зейлыиайда“. Если вам это удастся, я готов выплачивать на каждом празднестве минимум 3000 DM в фонд помощи трудным подросткам… Но если у вас ничего не выйдет, придется вам в течение недели смотреть журнал и пить теплое пиво».

Через секунду Викерт был уже на трибуне с ответом:

«Дорогой мэр, вам точно не удастся вставить фразу „красота Нойнкирхен и Зейльшайд а“ в мои ежедневные комментарии до среды. А если все-таки получится, я охотно внесу 3000 DM в фонд помощи трудным подросткам».

Тем самым Викерт согласился лишь с первой частью предложенного спора, вторая часть осталась открытой.

Впрочем, уже на следующий день он начал один из новостных эпизодов словами: «Есть много красивых мест на земле, будь то Нойнкирхен, Зейльшайд или Тодтмус…»

Таков классический пример провоцирующей риторики, отличительной чертой которого является шутка и удачный ответ на нее. Как казалось, первоначально было лишь два варианта выхода из данной ситуации: принять спор либо отказаться от него.

Викерт нашел третий, самый удачный, который устроил всех.

И еще пример: как-то мне довелось побеседовать с ведущим специалистом по развитию персонала крупного автомобильного концерна Германии на тему провоцирующей риторики. Вот что он мне поведал:

«Расскажу о человеке, назовем его г-н Н., который долгое время не мог решить, хочет ли он заниматься распространением автомобилей исключительно нашей марки. Он постоянно звонит мне по телефону, высказывает свои соображения, что ровным счетом ни к чему не приводит.

Не долго думая, в конце недели я поехал к нему в офис без предупреждения и поблагодарил за желание быть нашим представителем. А затем сообщил, что после основательного взвешивания всех «за» и «против», я пришел к заключению не принимать его предложение, поскольку мы не можем сотрудничать с людьми, не готовыми стать членами нашей семьи или не уверенными в правильности принимаемого ими решения. Вот причина нашего отказа от сотрудничества, кстати, вынужденная. Затем я распрощался с озадаченным предпринимателем.

Потом были выходные, а когда я пришел на работу в понедельник, от него было уже два звонка. В следующем телефонном разговоре он мне объяснил причину колебаний: разумеется, такое решение нельзя принимать опрометчиво, необходимо все основательно обдумать, что он и сделал, и теперь хотел бы стать нашим представителем. И вот сегодня он является одним из лучших сотрудников концерна».

Возможность отказа привела к желаемому успеху. Там, где не помогают ни советы, ни уговоры, можно попробовать провокацию.

Кстати, едва ли среднестатистический продавец позволит себе использовать такой способ, если на карту поставлено многое, скорее он приемлем лишь для маленьких побед.

Оптовые продавцы работают по-другому. Они не просто продают, но и оценивают свои достижения или продукт, обдумывают, как лучше «подать» товар.

• Он знает: при неполноценной коммуникации вакуум общения заполняется недостоверной информацией, слухами, болтовней, хвастовством, что и отравляет атмосферу разговора. Противостоит этому провоцирующая коммуникация, в основе которой лежат нелогичные или даже нелепые высказывания, как ни странно, направленные на действие.

• Он может передать информацию между строк и понимает, что слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Он поддерживает связь с окружающими, выступает против «Lingua blablativa», слышимой, но непонятной речи, болтовни. Искусный оратор, он считает, что слова лишь обозначают мысль, а не высказывают ее.

• Знание для него начинается с накопления опыта (всем известно, что полагаться на восприятие ненадёжно), с осознания искаженности реальности и предположений.

• Для него язык – первоисточник недопонимания, которое ему хочется свести к минимуму. Там, где идея не ясна, а коммуникация сводится к «не могу» и «не хочу», возникает хаос.

Но он знает, что слово – попытка сближения с идеей, не с самим делом, поэтому можно положиться на такой подход.

• Он не соглашается, когда разговор рассматривают как монолог. Он убежден, что даже монолог предполагает наличие умного слушателя, хотя и этого недостаточно. Искусный оратор не позволит себе «социального шума».

Рационально желание, чтобы с тобой говорили, а не тебе говорили.

• Он считает, что не сама точка зрения влияет на дело, а вид и способ ее преподнесения. Одного присутствия духа не достаточно, необходимы подходящие слова, чтобы сформулировать мысль. Обладатель ума способен подобрать верные слова, чтобы озвучить свою мысль, хотя на практике выясняется, что не каждый, кто говорит правильно, действительно умный человек.

• «Говори, и я смогу тебя узнать!» Настоящий оратор хорошо знает: «Заговори с человеком, и ты уже не говоришь с ним, так теряют человека. Помолчи с ним, и вы все равно разговариваете, так теряют слова» (Конфуций). Наш оратор не теряет ни людей, ни слова.

Исходя из внутренней необходимости, он ценит тех, кто не соглашается, уважает упорство собеседника, проверяет устойчивость основных его понятий, его логическую систему и умственные способности.

• Свои высказывания он рассматривает как действия, расставляющие акценты в разговоре, обозначающие его позицию. Только такие акценты и позиции действительны в конкретный промежуток времени, то есть в момент разговора. Когда позиция становится камнем преткновения, он беспристрастно от нее отказывается, ведь самое важное в разговоре – собеседник, требующий бережного к себе отношения (вербального). Даже ласковые и обходительные высказывания могут шаржировать, иронизировать или заставить задуматься. Как профессионал, он чувствует границы собеседника и соблюдает их.

• Ему известно высказывание Бернарда Шоу: «Чтобы узнать правду, нужно возразить говорящему». Возражение – это элемент провокации, направленный не на то, чтобы размыть или скомпрометировать позицию говорящего, а на освещение и прояснение ситуации. Иногда умственный статус добивается признания.

• Он знает, что правда относительна, существует не сама по себе, а для кого-то. Каждый, кто думает, что истина может чего-то требовать, бросает ей вызов и охотно пускается на ее поиски вместе с другими, приписывая себе уже известное. Как Индиан Джонс, которого не оставляет в покое мысль, что в глубине незнания хранится сокровище, до сих пор не найденное. Или лучше сравнить его с Сократом, чувствующим себя свободно, когда речь идет об акушерстве, так сказать, содействующем правде в высказываниях других? Речь не идет о дилемме, скорее наоборот. Это жажда чего-то нового и помощь при родах одновременно.

• Его утомляет однообразие. Возражение делает оратора продуктивным, творческим и неутомимым. Ему не интересен выигрыш дискуссии, скорее торжество других является его личной победой. Франц-Йозеф Штраус однажды бросил вызов своему противнику, экс-бундесканцлеру Шмидту: «Дорогой коллега, разница между мной и Вами в том, что я не совсем прав, а Вы точно неправы». Слова, достойные провоцирующего оратора. Интересно, знает ли он, что того, кто совсем неправ, легче переубедить, чем того, кто прав наполовину. Или считается, что полуправда хуже фальши?

• Провоцирующий оратор понимает, что легче поверить в ложь, которую слышал сотню раз, нежели в правду, которой никогда не слышал. Искусно, убедительно и потрясающе представленное заблуждение, как скала или острый мыс во время прибоя.

Он скажет лишь «половину правды» и подтвердит: «Верно, но лишь наполовину!» Конечно, он может выступить с прямым возражением и ответить собеседнику: «Вы правы, но всей правды вы бы не смогли вынести!»

• Он избегает заумных речей, так как знает, что нет ничего легче, чем сложно выражаться. И что глубина высказывания часто лучше его избыточности. Его оружие – власть над словами, обычный меч не поможет в борьбе с «вербальным мусором» и излишним «социальным шумом», хотя многие так не думают.

Даже в самом жарком споре он способен беспристрастно формулировать свои мысли и не будет повторять уже сказанное им однажды.

Предлагаю вам рассмотреть следующие модели поведения.

В основе 80 % всех разговоров заложены общепринятые фразы, используемые обычно в свободном порядке и направленные на собеседника.

Например, в беседе с продавцом покупатель ожидает, что товар захотят продать ему по максимально высокой цене. Продавцу, со своей стороны, хорошо известно положение других и что, скорее всего, нужный товар или услугу потребителю предложит еще кто-то, поэтому он старается обеспечить качество товара и «рекордно хорошую цену». Общение не должно тяготить ни покупателя, ни продавца, оба стараются сигнализировать о понимании ситуации, выбирая для самовыражения внешнее спокойствие, внимание к мнению собеседника. Важно, не потеряв лица, оказаться в выигрышной ситуации.

Другой пример легко найти в повседневной жизни, где каждый находится под давлением руководства, дающего нам различные поручения. Начальник цитирует своего начальника, говоря о срочности продвижения нового продукта, делая упор на важность предполагаемых надежд сотрудников. При перекладывании своей проблемы на других, атмосфера разговора простирается от отечески благосклонной до сурово взыскательной. Собеседник подчеркивает, что он именно так расценивает проблему – теперь уже свою – и принимает поручение.

Про себя он думает: «Как обычно, шефу нужно найти козла отпущения, когда момент уже упущен и невозможно надеяться на желаемый результат. А если все-таки достигнут? Известно, кто будет почить на лаврах и кто больше всех трудился».

Каждому своя роль, и оба предугадывают результат.

Как выглядит практический совет консультанта? Похожее есть в отношениях терапевта и больного. Пациент, точнее сказать клиент, ложится на кушетку и старается объяснить свою проблему. Теперь дело за терапевтом, то есть советчиком, ему следует найти решение, которое понравится клиенту. Как и после решающего сражения гладиаторов, участь побежденного решает поднятый или опущенный большой палец. Если предложенное решение или совет оказываются рациональными требуется осознание надежности, и как запасной вариант рассматриваются некоторые сомнения: «Хорошо, попробуем один раз, полностью вы меня не убедили… хотя, в общем, вы толковый советчик».

Все знают, что деятельность консультанта зависит от гонорара, как и ответственность. Ролевое клише можно обозначить следующим образом:

Давайте рассмотрим, как можно прервать эту предполагаемую парадигму. Чтобы смутить собеседника, существует множество способов, ориентированных на ситуацию: заранее обдуманная модель или взятый за основу план вопросов, чтобы найти для него (а следовательно и для нас) новый выход из сложившейся ситуации.

Вот несколько вопросов:

• Что за роль собеседник отводит мне?

• Как он расценивает себя?

• В чем проявляется его предрасположенность к конфликтным ситуациям?

• Как лучше сбить с толку собеседника, чтобы это не означало завершение разговора, а оказалось созданием новой позиции взглядов.

Хорошо, если собеседник способен оказаться на моем месте. Этот метод широко применяется в диалектике. Теперь забудьте о нем, так как в его основе лежит механизм объединения, мотивированный солидарностью и требующий осмотрительности друг с другом.

Мы хотим большего, место должно стать выходом: я хочу, чтобы собеседник излагал вслух мои аргументы, свои возражения оставлял при себе и брал на себя мою ответственность.

Разумеется, необходима некоторая смелость, чтобы перепрыгнуть через свою тень: сказать «нет» вместо ожидаемого «да», поставить под вопрос реальность собственного восприятия, избежать проторенных путей ведения разговора и наперекор всему – словесной путаницы.

Проще всего представить ситуацию с терапевтом, отвечающим на вопрос, как решить проблему клиента: «Не знаю, как помочь вам». Как минимум, реакцией пациента будет удивление. Как? Нет решения, но я думал!.. Прекрасно, изменилось течение мысли, раньше думать мог лишь терапевт, а теперь началась собственная умственная работа.

Представим ситуацию с приветливо проконсультированным покупателем, который в завершение говорит: «И теперь вы хотите всучить мне этот замечательный продукт?» Вместо подавленного бормотания, похожего на «да», неожиданно он слышит парадоксальное «нет!», сопровождаемое улыбкой уверенного в себе человека. «Нет», и продавец снова может аргументировать: «Во-первых, я не хочу вам навязывать что-либо, во-вторых, у вас нет доводов в пользу того, что наша новинка вам необходима»! Чаще всего покупатель забывает все аргументы против и начинает искать причины, чтобы купить товар.

Подожди, скажете вы, это не входит в роль покупателя!

Совершенно верно. Но парадокс в ответе и деликатная провокация оказались побуждением, старый образ мыслей сломлен, а на обломках, как птица феникс, из пепла возродилось направление разговора иного рода.

Кто не рискует, тот не пьет шампанское, как говорит известная всем поговорка, одинаково применимая как для игрока, так и для верующего человека.

До сих пор четко вспоминается, как в начале своей деятельности в качестве консультанта мне интуитивно пришлось прервать складывавшуюся ролевую парадигму, что побудило клиента к действию. По завершении долгого разговора с руководством индустриального предприятия, один из гостей хотел попрощаться следующим образом: «Мы с коллегами должны еще раз спокойно обсудить, стоит ли вообще заключать с нами договор, естественно никто не ставит под вопрос нашу компетенцию, но нужно еще раз все обдумать. О решении вас известят в начале следующей недели». Господа уже направились к выходу, когда мне совершенно спонтанно пришло в голову объявить, что мы не можем принять данный договор, что наконец, отношения с партнерами строятся на безграничном доверии. Если оно не возникло самопроизвольно, значит дальнейшие отношения не стоит продолжать. Следующие полчаса руководство пыталось меня убедить всеми возможными способами подписать договор сейчас. Пришлось согласиться.

Некоторое время назад по третьему каналу PEP передавали интервью известного эксперта профессора и доктора Ролфа Швендтера, обсуждалась его любимая тема «субкультура».

Шведтер в повседневной одежде стоял близко к ведущему и полностью соответствовал роли человека, у которого берут интервью, то есть интервьюер спрашивает, интервьюируемый отвечает.

Получился следующий диалог:

Интервьюер: «Г-н профессор, как эксперт в данной области, объясните, что конкретно означает понятие "субкультура "».

(Интервьюер свободно отклоняется назад).

Эксперт: «Субкультура? Какую именно вы имеете в виду?»

(Эксперт свободно отклоняется назад, интервьюер шокирован).

Интервьюер (напряженно, явно сбит с толку):

«Э-эммм…а что, их несколько?!!?»

Так происходит изменение сложившейся структуры мысли: интервьюер намеривался держать нить разговора в своих руках, оказывать давление на собеседника посредством вопросов, тем самым контролировать развитие диалога. Но неожиданно для себя ведущий сам оказывается под давлением.

Эксперт: «Так вот, если рассматривать регрессивную и прогрессивную, то они подразделяются на эмоциональную и рациональную субкультуры. Речь идет о какой-то из них?»

…

Г-н Швендтер, кстати, оказался довольно милым человеком, он «с легкостью» помог провести интервью смущенному журналисту. Так происходит смена ролей.

Очередность событий ясна: после нарушения традиционного распределения ролей нужно решить, стоит ли продолжать разговор. Естественно, способы таких нарушений зависят от ситуации. Не обязательно это должна быть кувалда, иногда даже легкое дуновение ветерка может вывести собеседника из равновесия… или послужить восстановлению последнего.

Другой пример.

В уютной атмосфере дня рождения одна дама в годах без устали говорила о том, что настоящие кавалеры, способные действительно ухаживать за барышней, перевелись. Хорошие времена закончились еще тогда, когда эмансипация только начинала будоражить умы молодых людей. Как жаль, ведь благодаря ей (эмансипации), все джентльмены вымерли.

Услышав это, один молчаливый слушатель с ухмылкой пробурчал себе под нос:

«Ах, знаете ли вы, может мужчинам надоело: сначала они обустраивают быт женщины… а потом оказывается, без его помощи она не в состоянии даже по лестнице спуститься!..»

Односторонняя дискуссия переросла в жаркую полемику, другие тоже включились в разговор.

Хорошую нить разговора, хорошие отношения между вами и собеседником легче разрушить, нежели сохранить.

Изменение поведения – результат применения парадоксальных, провоцирующих, раздражающих коммуникативных моделей, посредством которых человек отказывается от своих устоявшихся взглядов в пользу нового, необычного направления мысли.

Свою старую роль он знал – теперь он должен проверить себя в новом амплуа. Таково течение жизни, без обновлений оно непостижимо.

Хотя даже мастеру ораторского искусства иногда приходится резко одернуть собеседника, возможно, чтобы прекратить болтовню.

В «мужском кругу» часто случается, что божественный Дон Жуан возомнит себя Ромео и часами восхваляет свои подвиги и потенцию. Все попытки сменить тему исчезают незамеченными, как вода сквозь песок.

От чванства спасет риторическая провокация:

«Знаете, какое впечатление вы на меня производите?»

«Нет».

«Вы как инвалид, рассказывающий о войне!»

Не позже чем через две минуты говорун поспешит удалиться, пробормотав какую-нибудь отговорку. При дальнейших встречах вряд ли ему захочется затрагивать тему женщины.

Кстати, подобная реакция на раздражение проявляется и при других простых психологических феноменах – потеря роли не такое уж великое дело. Разумеется, тяжело наблюдать, ничего не делая, как нарушается или даже теряется смысл ролевых отношений. Изначальная модель проста и потому функциональна: наша роль определена действиями, причина которых в ролевых клише, на них мы реагируем поступками и создаем новые причины, определяющие новый образ действий.

Вместо желаемых рекомендаций от терапевта пациент слышит, что его проблему нельзя решить. Продавец вводит в замешательство покупателя тем, что не хочет принимать планируемый контракт. Ролевое понимание нарушено, собеседник оказывается в неожиданной ситуации.

Умно и правильно применять провоцирующую риторику – значит быть понятным, не высказывая свое мнение откровенно.

Часто шутка проливает свет на правду. В шутке лишь только доля шутки… Тонко, деликатно и всем понятно.

Любое преувеличение, воспринимаемое как утрирование, может привести провокацию к цели и заставит человека посмотреть на себя или ситуацию со стороны, что тоже является своего рода рефлектором.

Иногда результат просто неожиданный: наши лучшие умозаключения (обдуманные!) оказываются ошибочными.

«Кто спрашивает, тот ведет!» – гласит основное правило диалектики. Забудьте его на некоторое время, и в виде исключения не задавайте вопросов, чтобы прояснить проблемную ситуацию, а вместо этого используйте откровенные (иронические?) комментарии. В обычном случае выясняется, действительно ли собеседник руководствуется изначальным мотивом или его основная установка – очень осторожно подходить к решению щекотливого (затруднительного) дела.

На презентации нам приятнее услышать: «Скажите, пожалуйста, не могли бы вы, наконец, говорить громче/писать крупнее?!», чем позитивное, но с едва заметной иронией, даже с улыбкой: «Извините, не могли бы вы чуть тише говорить/мельче писать?!»

Желаемое влияние сравнительно понятно, мы хотим:

• довести до чьего-либо сведения желаемый образ действий или мыслей;

• совместить чувства и приспособиться к эмоциям;

• добиться сопротивления и общения;

• достигнуть легких, приветствуемых изменений в отношениях.

Провоцирующие высказывания «бесплатны», на них можно реагировать, хотя никто не обязан это делать. Едва разговор приобретает серьезный характер, провокация происходит автоматически. Провоцируемое вмешательство направлено на нахождение внезапного выхода вместо общепринятого пути.

Часто решение приводит к познанию, сюда же относится тщательный анализ спровоцированных извинений, если речь идет об оправдании.

Пример.

В середине разговора провоцирующий оратор с ухмылкой объявляет: «Насколько вероятно, что вы создаете такое количество слов, дабы прикрыть посредственность ваших мыслей?»

Реакция имеет действие разорвавшейся бомбы.

Давайте представим возникновение протеста, следующего этапа развивающихся коммуникационных отношений:

«Уважаемые дамы и господа, меня зовут Ханс-Хайнрих Мюллер, я известный немецкий политик в области коммунального хозяйства… – пауза – … так ко мне однажды обратились…»

Сначала говорящий почувствовал нарастающий протест, а затем – облегченный смех. Излюбленный прием блестящего оратора.

Или разберем интервью Франца-Йозефа Штрауса в «Зеркале» (1/1978), представляющего интересы Рудольфа Аугштайна, Эриха Бемэ и Дирка Коха, – образец смены ролевого распределения и одобрения позиции противоположной стороной.

Открытая колкость, обсуждение вербальных упреков и уверток создают сцену «чистой культуры провоцирующего оратора».

…

«Зеркало»: Господин Штраус, если бы газеты повсеместно не врали, то в 1978 году вас избрали бы премьер-министром свободной Баварии.

Штраус: Прежде всего, хочу выразить свое уважение избирателям и сказать, если избиратели на предстоящих парламентских выборах…

«Зеркало»: По какой причине вы не принимали участие в выборах 1966-м (а именно не выдвигались в канцлеры CDU/CSU[1])?

Штраус: Я не хотел.

«Зеркало»: Почему вы не хотели?

Штраус: Потому что не хотел. Когда меня спрашивают: «Почему не хочешь?», отвечаю: «Не хочу и все». В Баварии такой ответ считается исчерпывающим.

Шпигель: В Баварии может быть, а что делать другим Федеральным Землям? Вы сможете дать людям разумное объяснение?

Штраус: С тех пор…

«Зеркало»: С тех пор дела пошатнулись?

Штраус: С тех пор электронная система разрослась во всех направлениях…

…

«Зеркало»: Складывается впечатление, будто ваша стратегия направлена на то, чтобы позлить г-на Коля.

Штраус: Это ваша личная гипотеза. Если бы у вас не было различных предположений, вы бы не знали, что писать.

«Зеркало»: Да, мы не сидим под дверью, когда вы с Колем заседаете. Может он вас и любит?

Штраус: Не так, как вы думаете.

«Зеркало»: Одно известно точно: стоящие перед дверью люди постоянно озадачены…

Штраус: Вы не думаете, что шанс оказаться ошеломленным сегодня делает жизнь красивее и травмирует стариков?

«Зеркало»: Такой программы не существует. Вопрос не в том, насколько мы ошеломляем. Вопрос в том, насколько г-н Коль озадачен вашей деятельностью. Штраус: Должно быть, г-н Коль думает так же, как и вы…

…

«Зеркало»: Позвольте нам, пожалуйста, деятельность объединения Коля назвать демонтажем.

Штраус: В некотором роде вы напоминаете человека, который поджег дом и первый кричит, что пожарные не едут.

«Зеркало»: Коля мы не разжигали. Человек CDU, которого мы уважаем и ценим, подтвердил, что одну треть демонтажа выполнил Коль, другую треть сделал Шмидт, а оставшуюся треть работ произвели CDU и Штраус.

Штраус: Тогда г-н Шмидт и я выполнили две трети, что является довольно значительным.

…

То, что «Зеркало» руководствуется провоцирующей риторикой, четко показывает анализ последовательности беседы. Диапазон всего интервью включает 1300 давлений разного рода. Со стороны «Зеркала» насчитывается 86 проявлений, из них лишь 45 прямых, выражающихся в постановке вопроса, почти одна треть дана в форме острот или риторических «телег», или возражений.

Речь шла о любимом «провоцирующем ораторском искусстве в чистом виде».

Кстати, такую провоцирующую риторику очень часто применяют политики.

Другой пример можно взять из истории. Сэр Уинстон Спенсер Черчилль начал свою политическую карьеру в 1900 году, став членом палаты общин.

Вступив в должность, Черчилль с самого начала определил для себя: «Все – черви, я – светлячок!»

А в 1937 году журналист спросил его, начнется ли война. «Нет», – ответил гений, – пока г-н Шинвел был министром угольной промышленности, в стране не было угля. Сейчас он министр обороны!..»

Позвольте себе хоть раз проявить эмоции, сопроводите высказывания собеседника преувеличенной (дозированной) реакцией жестов или невербальными сигналами (пропустите воздух сквозь зубы, или тихо присвистните от удивления).

Во время дискуссии или напряженной работы конференции редко кто избегает долгих и нудных разговоров ни о чем. Поскольку собеседники длительное время напрягают нервы, такие разговоры часто не приносят ожидаемого результата.

Смутите собеседника использованием противоположной ожиданию реакцией, примените так сказать «контрастный душ» или классический пример Инь – Янь. Если от вас ждут одобрения – не согласитесь, надеются получить отказ – удивите.

Всем известный пример – заседание в федеральном парламенте (ФРГ), когда произошла такая сцена.

Женщина-депутат бросила следующую реплику:

«Если бы вы были моим мужем, я бы подсыпала вам яду!»

Ответ:

«Любезнейшая, если бы вы были моей женой, я бы сам отравился!»

Укор:

«Вы всегда рассказываете лишь полправды!»

Ответ 1:

«Именно так, но только нужную половину!»

Ответ 2:

«Именно так, всей правды вы бы не вынесли!»

Если провоцирующему оратору нужно, чтобы согласие противоположной стороны остроумно и неожиданно приняло другой поворот, он найдет способ.

Принцип прост: за основу берется смысл высказывания, подтверждается, и содержание меняется.

Следующий пример.

Заседание правления. Выступает новый председатель:

«… необходимая решительность и намерение, чтобы изо всех сил противостоять вызову непобедимого рынка».

Ответ сотрудника:

«Могу лишь поддержать: необходимая решительность все-таки лучше решительной необходимости ваших предшественников!»

Или вот что звучало с трибуны во время дискуссии об альтернативных источниках энергии. Представитель одной из теорий резюмировал:

«… выход ядерной энергии в короткий срок возможен и настоятельно необходим. Мы придерживаемся мнения, что около трети энергии сегодня можно сэкономить еще до 2000 года. Причем 40 % использованной электроэнергии сегодня…»

Часть вторая. Новые образования 101

Реплика:

«…можно извлечь из розетки, или как?»

Циники всех стран, объединяйтесь!

Этот запрет, к сожалению, никто не отменял. Жаль, но влияющее на коммуникацию внешнее восприятие является неотъемлемой частью действительности. Чувствовали вы когда-либо «субъективное несоответствие» и навешивали ярлык, руководствуясь внешностью, бросающейся в глаза? Нельзя сразу рубить с плеча, достаточно обойтись предупредительной улыбкой.

Грубости соответствующим образом характеризуют человека их говорящего. Результат подобной манеры поведения – разговор Карла Долла и актера:

«Карл, ты выглядишь так… что мог бы стать идеальной рекламой генных исследований!»

Долу не удалось удержать во рту приличный глоток пива – такова была реакция, компенсирующая шок.

Другой пример грубой манеры обращения. Во время дебатов представителей различных хозяйств одного из них неосмотрительные собеседники вывели из терпения. Неожиданно для публики он вдруг взорвался:

«Итак, вы – борцы за природу. Это бросается в глаза и подчеркивается вами постоянно. Удивительно (взгляд на человека сверху вниз)… судя по всему, вас не беспокоит то, что природа с вами сделала!»

Следующий пример будет лучше. Беседа в уютном кругу редакторов местной газеты, тема калорий, лечения от тучности и диеты. Один из сотрудников косится на свой живот: «Да, пожалуй, нужно себя спросить, хочу ли я о-духотвориться или во-плотить-ся», что вызвало спонтанный ответ:

«Ах, знаешь что, у моего живота есть преимущество, ноги даже в душе не намокают».

Люди засмеялись… и ирония приняла объективный характер, не выглядит как нападки.

Шедевр провокации отпустил однажды политик FDP (Радикально-демократической партии Швейцарии) Юрген Моллеман. Он знаменит своими крылатыми фразами, например «Пути из неоткуда».

Это происходило в одном из «летних мест» Бонна, в то время местным СМИ опять было не о чем писать: была пора ежегодной летней паузы, пора отпусков.

В то время везде, даже в здании парламента Юргена, можно было увидеть с книгой известного и признанного, но в то же время, непонятого профессора и доктора наук Теодора Блисхаймера, получившего, как известно, ученую степень Карла Поппера. Блисхаймер исследовал Каир нашего времени и обнародовал результаты практической работы в печатном виде, в труде «Пути из ниоткуда».

Где бы Моллеман ни сидел или ни стоял, книга в несколько сантиметров толщиной была его постоянным спутником. Нередко пресса удивляла его бездействием, тогда он старался углубиться в научные труды, касающиеся того или иного вопроса.

Ни одна речь Моллемана не обходилась без цитат, либо он заканчивает выступление всемирно известным изречением Блисхаймера, либо использует мудрые высказывания для кульминации. На университетской конференции многочисленные профессора поблагодарили своего коллегу Блисхаймера за его новаторскую работу «Пути из ниоткуда».

В программе на радио Моллеман столкнулся с депутатом Партии зеленых Витцелем. Стоило лишь Моллеману сослаться на труды «Блисхаймера, известного ученика Поппера» и противостояние министру сразу прекратилось. Ветцель, начальник комитета образования и науки уважал Блисхаймера как объективного аналитика экономического положения Германии. На вопрос, читал ли он Блистхаймера, Ветцель ответил, что еще не успел насладиться его работой в оригинале, хотя знаком с кратким содержанием, освещенным в прессе.

Так же ответил бы советник канцлера Акерманн, да и другие авторитетные и не очень значительные люди науки, экономики, политики.

Должно было бы насторожить, что Блисхаймер (цитирую Моллемана), «получивший ученую степень Поппера, имел успех как натурщик и пианист в кафе».

Моллеман выдумал Блистхаймера, даже внес изменения в справочник по университетским лекциям в г. Мюнстере.

Провокация готова.

А что Моллеман? Он сказал: «Никто даже не признается, что он не знает так называемую известную личность».

Шикарный пример грандиозной, инсценированной провокации: задействованные СМИ, а также обсуждавшие эту тему с Моллемоном собеседники великолепно сыграли свою роль.

Когда реальное положение стало достоянием общественности, пресса смеялась от души.

В таких вещах следует быть осторожным и придерживаться следующего правила:

«Свидетельство министерства науки еще не доказательство, что это действительно правда!»

Лучше проверить. По-китайски под такими свидетельствованиями подписывают «Wu Wei» – умышленная непреднамеренность.

В общении риторически провокационное парадоксальное сообщение приводит, так сказать, к кризису мысли слушателя, что является следствием противоречивости. От собеседника требуется умение принципиально не замечать такие противоречия. Хорошо бы обладать способностями двуликого Януса, который допускает одновременно два взаимоисключающих друг друга изречения и способен даже связать их гармонично.

При этом провоцирующий парадокс со всем многообразием его форм – противоречие, за которым прежде всего стоят в целом рациональные, доступные пониманию и очевидные предпосылки.

Логическая нелепость или нелогичная видимость напирают неожиданностью. Пример подобной ликвидации действительности можно объяснить одновременным использованием «ни… ни», «не только… но и», «как… так и». Причем собеседник сам не уверен, что выстроенная им линия аргументов не закончится парадоксом. Будем честны с собой: необдуманный заранее ряд аргументов может легко оказаться нелогичным.

Ораторское искусство заключается еще и в способности учесть все нюансы, как в вербальном, так и невербальном общении.

Отправитель и получатель, оратор и слушатель снова и снова сталкиваются с необходимостью упорядочить мир мыслей, пытаются установить причинно-следственные связи и в то же время избежать замкнутого круга.

Уже в 4 веке до н. э. Аристотель сформулировал мораль, на мой взгляд, соотносимую в нашем мире с парадоксом: «Уровень образованности зависит от степени точности. Природа вещей допускает искать ее не там, где все только приблизительно».

Закономерность языка нарушается парадоксальными вкраплениями в речевой порядок, что говорит о хаотичности нашей коммуникации.

Какое место в жизни занимает провокационно риторический парадокс, насколько оправданно мы применяем подобные высказывания на практике, и – что еще важнее – откуда берет начало парадоксальная коммуникация, и как к ней относиться, эмоционально или рационально?

Самая простая и предсказуемая форма – ложное заключение, к которому приводит простая логическая ошибка. Наряду с этим существуют противоречие, тавтология, предположение и категория оскорблений.

В обычном случае парадокс – ни что иное, как подмена взглядов или мыслей, речевая ошибка нашей умственной системы.

Например:

«Слепой» понимается как ушедший за пределы видимости, одновременно представлена позиция видения мира (трансцендентность). Ошибочно принимать парадоксальное высказывание за действительность. В данном случае мы понимаем, что слепой видеть не может, а значит «видеть» не употребляется в прямом значении слова «окинуть взглядом/воспринимать с помощью глаз».

Подобный парадокс фигурировал в немецком телесериале «Заговорщик».

Судья вынужден закрыть дело из-за отсутствия доказательств, но с командой единомышленников, «заговорщиков», он продолжает попытки раскрыть преступление.

Для присутствующих в зале суда смысл данного высказывания остается загадкой. Они знают о двойной жизни судей, но что именно имеется в виду, им непонятно.

Формально существует несколько видов логических парадоксов:

1. Семантический парадокс.

2. Логическая антиномия.

3. Теория множества.

4. Рекурсивный парадокс (наталкивающий на определенный ход мыслей).

5. Парадокс восприятия.

6. Парадокс опыта.

Из семантики к ним относятся:

7. Общее противоречие.

8. Тавтология.

9. Нарушение в результате предположения.

10. Категории нарушения.

Под семантическими парадоксами подразумеваются высказывания, в которых дается не истина в чистом виде, а лишь видимость правды.

Примеры.

Это высказывание неверно.

Бредемайер, немец, говорит, что все немцы врут (кстати, еще один вариант известного ложного парадокса).

Из этих простых и всем понятных парадоксальных высказываний видно, что в естественной языковой плоскости нет четких признаков, по которым сказанное причисляется к достоверным фактам или признается фальсификацией, или, проще говоря, признаков, помогающих четко определить, правдиво ли высказывание или ложно.

Чтобы высказывание «Бредемайер…» превратилось в полноценный необъяснимый парадокс, нужно считать лгуном человека, который постоянно обманывает. Таким образом, высказывание делится на два ключевых утверждения: «Бредемайер: Я лгу!» или «Это предложение ошибочно». При пересмотре второго утверждения мы сталкиваемся с определением границ истины.

Тогда, если фраза «Это предложение ошибочно»

– правда, предложение – действительно ложь. Но только предложение и ничего более!

Итак, двойное высказывание приводит к тому, что мы воспринимаем его как абсурд. Если предложение

– правда, значит оно неверно и не может быть правдой. Если предложение ложно, значит предлагаемая информация – правда и логически не может быть ошибочной. Все понятно!?

Ложь и действительность прорастают друг в друга. Процесс этого переплетения порождает в нашем мозгу некоторую смесь хаоса и порядка, и каждый из них стремится к преобладанию.

Если заполнить компьютер такими итерактивными парадоксами, машина погрязнет в шлейфе неразрешимых рассуждений, и, в конце концов, зависнет.

Человека же подобные мыслительные потоки ведут к творческому пониманию и даже озарению. Не зря в буддизме приведенные в качестве примера парадоксы указывают познанию путь вечной мудрости.

Предложения, смысл которых трактуется как абсолютная правда или ложь, как верно и неверно, должны быть запрещены.

Изучая такие предложения, Гёдель сформулировал определение «теорема неполноты», когда в высказывании нельзя уловить содержание.

Некоторые физики и математики полагают, что даже в хаотичных системах можно найти нечто похожее, так называемые «информационные дыры». Как объясняет Грегори Чайтин (научно-исследовательский центр IBM в Йоркттаун-Хайтс, Нью Йорк), итерактивный парадокс это так называемое всеобъемлющее пространство в центре нашей логики, потенциальный хаос информации и информационных пробелов, определяющий наш образ мыслей и сам процесс обдумывания. Исследования подтвердили, что около 95 % наших знаний получено в результате чтения или услышано, или взято из опыта других.

Любителям фраз двойного значения и других языковых тонкостей, прежде всего провоцирующим ораторам, относительная неопределенность наших повседневных высказываний дает неисчерпаемый потенциал для создания новых парадоксов.

Все зависит от мастерства, от того, как искусно человек может использовать многозначность сказанного, прочитать между строк. Как специалист в данной области, ручаюсь, этому можно научиться. Опасность возникает тогда, когда слушатель оказывается на границе своего интеллектуального развития – он попытается скрыть свой недостаток знаний в данном вопросе и предотвратить коммуникационное нарушение.

Провоцирующий оратор, наоборот, с удовольствием нарушает данные границы, но лишь единожды, затем тоже отступает, так как прекращение коммуникации не является его целью.

Антиномия – это противоречие, заключающееся в самой фразе, либо в следующем или предыдущем утверждении.

Так что же значит «логическое противоречие»?

К обычным категориям восприятия действительности относят противоположности – «правду» и «ложь», хотя существуют высказывания по так называемой теории «урывочной правды», в основе которой лежит многозначность, что ставит под вопрос простую схему правда/неправда.

Пример.

Не каждый намокший под проливным дождем стоял под ним.

Логически помыслив, вы придете к заключению, что предложение противоречиво. Слова «намокший под дождем» означают, что человек промок, попав именно под дождь. Но есть еще и второе значение: «попасть под проливной дождь» означает безвыходную ситуацию, беспомощность. Неважно, будешь идти, бежать или стоять, – все равно промокнешь.

Примером другого противоречия являются так называемые запрещающие послания, которые мы постоянно слышим и результатам которых не перестаем удивляться.

Пример.

«Не думайте о синем цвете!»

Что? Не получается? Ничего. Я удивляюсь. Наш мозг способен принимать и классифицировать только команды позитивного образца. Чтобы я не думал о синем цвете, мне нужно сначала вызвать в памяти синий цвет, чтобы на нем сконцентрироваться, затем прогнать эти ощущения и не думать о синем цвете.

Сложно? Нет, нужно только воскресить в памяти то, о чем мы потом можем не думать.

А в повседневной жизни, раздавая запрещающие послания направо и налево, мы продолжаем удивляться результатам («Ребенок, не схватись за горячую плитку!»).

Парадокс этих милых посланий заключается в том, что провоцирующие ораторы могут сознательно фокусировать внимание собеседника такого рода предостережениями.

Кстати, на телевидении каждый вечер представители власти твердят, что не несут ответственности за горы мусора, за выпускаемые ядовитые газы в окружающую среду (замечательная игра слов!), и так далее. Неудивительно, что у зрителя складывается своя собственная картина происходящего, и часто она отличается от той, которую хотят нарисовать говорящие.

Является ли множество всех множеств элементом множества? Следует ли исключать парадоксы благодаря вероятности, или, может, благодаря ей они существуют?

Так установлено, что каждая формальная система, спроецированная на другую систему, в конце концов погрязает в противоречиях. Возьмем людей: итак, обнаружили, что человек не способен постичь своего существования, иначе не было бы различий во взглядах множества философских и религиозных течений. Если человек не способен постичь самого себя, как тогда его мозг (как его сущность) должен понять себя?

Из практики оратора.

Предположим, в маленьком городке приезжий парикмахер бреет всех мужчин, которые не могут это делать сами. Итак, он бреет только мужскую половину жителей городка, которые не бреются сами, кроме того, всех других мужчин, кто когда-либо случайно побрился у него. Все-таки он не следовал своему правилу брить лишь тех, кто не может сделать это сам. Да и сам не брился, бедняга, иначе ему пришлось бы перешагнуть через свое утверждение или отказаться от него: ведь ему можно брить только тех, кто не может бриться сам, что он и делал.

Другой пример.

Ховард-де-Лонг в своем труде «Профиль математической логики» показывает вербальное коварство и несостоятельность логической аргументации на практике, приведя пример вымышленного процесса в суде.

Протагор берет на себя обязательство объяснить Эуатлусу сущность ораторского искусства и помочь стать адвокатом.

Эуатлус оплачивает заранее лишь половину стоимости обучения. Вторую половину, как отмечено в договоре, ученик должен заплатить, выиграв свой первый процесс.

Данный факт вызывает желание действовать.

Протагор, одинаково заботившийся как о репутации, так и о деньгах, решает предъявить иск своему ученику. Перед судом он аргументирует свой шаг таким образом:

«Эуатлус утверждает, что не должен платить, это абсурдно. Допустим, он выиграет. Но ведь это его дебют в суде, он должен заплатить, так как выиграет в суде первое дело.

Если он проиграет, ему тем более придется заплатить, так как суд присудит ему штраф.

Выиграет он или проиграет, ему все равно придется платить».

Ученик отвечает учителю своим оружием, приведением парадоксальных доводов:

«Протагор считает, что я должен платить, но это действительно абсурдно. Допустим, он выиграет. Тогда у меня не будет ни одного выигранного дела, согласно договору, я не должен платить.

Если вдруг он проигрывает, в соответствии с решением суда я ничего не выплачиваю.

Так или иначе, я не должен платить».

Теоретически получается неразрешимый парадокс. Ведь если ученик проиграет дело, он не должен выплачивать оставшуюся половину стоимости обучения, в случае выигрыша ему не придется платить по результатам суда.

Кто считает, что из этого парадоксального круговорота нет выхода, тот ошибается.

Используя некоторые уловки, апелляции в местный суд, данные парадоксальные противоречия можно попытаться разрешить еще раз: вместо того чтобы думать, прав Протагор или ученик, суд может дать право ученику провести свой первый процесс.

И вот ученик на коне, он может сказать: «Ведь это мой первый процесс» – и мы снова окажемся в пучине парадокса!

На моих диалектических семинарах мы возвращались к этому случаю снова и снова, большинству участников было трудно подобрать убедительный аргумент для ликвидации этого словесного хаоса.

Кому все-таки удавалось найти парадоксальный аргумент – побеждал, другому приходилось соглашаться, и неважно, отстаивал он позицию Протагора или Эуатлуса. Проигрывают те, кто попадает под влияние аргументации противника.

Возможно победное выступление сомнительно и несостоятельно, но победитель рассчитывает на него в любом случае.

Попытайтесь перенести такую парадоксальную стратегию на случай из вашей практики. Вы удивитесь.

Кстати, в очередном повторении эта ситуация разрешилась довольно быстро. Один из участников уселся на стул, ухмыльнулся противостоящей стороне и, наконец, сказал: «Как опытный юрист, скажу – дело простое, мне не нужно платить. Только вот интересно, сможете ли вы излагать свои ошибочные аргументы дольше минуты…» Оппозиция сдалась через 45 секунд.

Самоуверенность противника уничтожила его психологически.

На практике существование множества противоречий нередко оказывается субтильным (не существенным, слишком тонким), например, при рассмотрении в федеральном конституционном суде (ФРГ) жалобы о вторжении СМИ в частную жизнь экспертом был бывший министр обороны профессор, доктор наук Руперт Шольц. Он отстаивал монополию единственного организатора Кирха среди конкурирующих СМИ.

Шольц использовал простой аргумент: монополия свидетельствует о невозможности существования конкуренции, разграничения вводятся обладателем монополии, среди множества частных групп (представителей Кирха) выделяются отдельные категории, например радиостанция Кирха.

Можно сказать, возник разрешимый парадокс.

Предпосылка – юридически допустимая уловка заключается в следующем: монополия не может конкурировать сама с собой, чего не объяснил господин профессор (или просто проигнорировал!).

Парадоксальная отдача оказывается решающей.

Удачный пример провоцирующего парадокса, наталкивающего на определенный ход мыслей, предлагает так называемая модель коммуникации «double bind» (двойная связь).

Пример.

Будь спонтанным/

Четко видно – сообщение противоречит само себе. Нельзя быть намеренно спонтанным, предложение быть спонтанным автоматически исключает какую-либо спонтанность, действия становятся обдуманными.

Если изучить и проанализировать наш ежедневный процесс общения с коллегами или членами семьи, обнаружится множество таких посланий.

Существенное открытие наталкивающего парадокса заключается в том, что, по правилам обратной связи, исходя из субъективной цели, формируется Я-послание.

В сокращенном варианте приведем несколько примеров на одну тему:

1. Я правильно понимаю: тебе было довольно неприятно, когда я захотел тебя обнять?

2. У меня сложилось впечатление, что я тебе что-то сделал, чего бы мне ни в коем случае не хотелось, хотя ты никак не реагируешь на мое внимание.

3. Мне хотелось бы и дальше тебя обнимать, я люблю тебя обнимать. Ты не против?

Парадокс восприятия возникает чаще всего в результате визуальных раздражителей: например мы видим лестницу, нарисованную недостаточно четко. Вот она ведет сверху вниз, поднимается снова наверх, затем уходит вниз и, в конце концов, опять наверх, где, разумеется, спускается снова вниз. Хотя подъемы и спуски четко выявлены, наблюдатель данного механизма не знает, где лестница начинается и куда ведет ее последняя ступень. Попадаешь в замкнутый круг.

К парадоксам опыта относятся все те противоречия, которые в течение человеческого существования можно «испытать».

Итак, парадоксы жизненного опыта связаны с человеческим существованием. Фундаментальный опыт заключается в том, что индивидуальная свобода – как мы привыкли ее определять – заключена в определенное социальное окружение, возможна лишь при параллельном ограничении, наличии социальных рамок. Существуя в обществе, невозможно индивидуально реализовываться, расти, так как рано или поздно человек наталкивается на границы другого представителя его среды, тем самым ущемляя индивидуальную свободу другого.

Оно может заключаться в неправильном использовании сравнительной степени.

Пример.

Герберт зарабатывает больше, чем он зарабатывает.

Подобные утверждения возникают, когда в предложении употребляются слова, противоречащие друг другу по смыслу.

Говорящие погрузились в молчание.

Слово «говорящие» отрицает «молчание».

В пустой фляжке оставалось еще немного воды.

«Пустой», разумеется, исключает «оставалось».

Противоречия такого рода неприемлемы для внимательного слушателя. Сразу возникает вопрос: или… или.

Фактические высказывания и утверждения должны исключать альтернативу, а именно встречные понятия.

Исправить приведенные выше предложения не составляет особого труда:

За работу Герберту платят щедро.

Разговор достиг той фазы, когда его участники, погрузившись в раздумье, замолчали.

Во фляжке оставался лишь глоток воды.

Тавтологией называют высказывания, по сути, не содержащие противоречия, но тем не менее проявляющие его.

Или жив человек еще, или он уже умер.

Возможно лишь одно, поэтому данное высказывание не несет в себе смысла. Должна быть констатация факта без всяких возражений.

Что скажет вам следующее предложение:

Бедный человек слеп, и видеть он не может тоже?!

Информация приобретает для нас дополнительное значение лишь тогда, когда мы обнаруживаем отсутствие альтернативы.

Речь идет о недопустимых приписываниях, точнее недопустимых условиях, сопровождающих высказывание.

Во время своего путешествия по африканской саванне каннибал так и не получил ни одного факса.

Картина противоестественна, он вообще не мог получить факс. Разумеется, данное высказывание – глупо, во времена каннибалов факс еще не изобрели.

Существует два варианта исправления этого предложения: найти контекст, проясняющий ситуацию, либо опровергнуть предположение.

Приходилось ли вам слышать, как учитель говорит о своих учениках:

«Мой 5В опять сбежал с уроков».

Ничего необычного для учителей. Хотя абстрактно «класс» не может куда-либо убежать.

Приготовьтесь, далее приводятся различные виды нарушений.

Интерес представляет парадокс, возникающий на практике неожиданно, когда невозможно проследить логику его возникновения, а смысл высказывания полностью противоречит предыдущей информации. Интересно, когда обдуманно, но чаще необдуманно парадокс пытаются аргументировать, как, например, шеф в разговоре с сотрудником или супруг в разговоре с доверительным лицом после ссоры с супругой.

Некоторые примеры провокационно риторических парадоксов и бессмысленных противоречий:

«Когда, наконец, генеральный секретарь Федеральной партии Германии покинет ряды партии Социал-демократов!»

«Фридхельм женился на своей жене».

Спасибо, Господи! Я атеист.

Участковый судья (ФРГ) из дома потомственных юристов.

«Ну, мучай же меня!», – умоляет мазохист. «Нет!», – отвечает садист. «Спасибо», – говорит первый.

Будьте так добры, скажите, здесь ли я нахожусь?

На самом деле у Мюллера началась горячка? Нет, он притворяется, а вот у меня она действительно есть.

Министр финансов просит милостыню.

Я не признаюсь, что украл часы.

Современная теория управления заключается в том, чтобы управлять по старинке.

Даю гарантию – достоверных фактов нет.

Пожалуйста, сообщите сразу, если не получите мое письмо.

Шеф, что вы думаете об астрологии? – Ничего, я ведь скорпион.

В руководстве подчинёнными разрешено существование лишь одной догмы (положения): о том, что никаких догм быть не должно.

Сложившаяся ситуация учит нас тому, что мы не можем ничему научиться на ее примере.

Маркетинговое планирование длится дольше, чем могли думать, особенно если учитывать все.

Риторика – это неправомерное использование языка, который специально для этой цели придумали и используют.

Он проехал красный свет!

Принципы предпринимательства, существование которых под вопросом, возможно, неправильные.

При жизни учредитель предприятия воздержался от достижений.

Почему пищеварительный орган «желудок» сам не переваривает?

Дорогой Курт, если мое сообщение на автоответчике до тебя не дойдет, обязательно сообщи мне.

Как только блоха забралась к нему в ухо, слон сразу и выскочил.

Излишество – самая необходимая вещь.

Когда дело касается оценки сотрудников, параметры предприятия – переменная константа.

Никогда бы не работал на таком предприятии, где зачисляют таких, как я.

Иммунная система запрограммирована на неожиданное.

Фантазия некоторых маркетологов на деле оказывается богаче, чем они могли бы себе представить.

Принцип предпринимателя, дающего уценку на товар: «Сэкономь: стоит столько, сколько хочешь».

Чем отличается отсутствие терпимости от нетерпимости?

Каждый может приходить, когда он хочет. Главное – пунктуальность.

Окружающий мир вокруг нас, хотя мы давно уже сами его окружили.

Какие выводы можно сделать из нашего повседневного общения?

• Обобщения недопустимы (если возможно). Многие парадоксы возникают непроизвольно, из-за риска допустить собеседника к разбору деталей.

• Мы склонны ошибаться (что, разумеется, не признается). Доказуемость – еще не гарантия логичности или обобщения. Убеждения не являются доказательством, признание – лишь субъективная аргументация, абсолютизация авторитета вашего личного отношения и точки зрения.

• Речь сама по себе неоднозначна и в довершение ко всему ориентирована на мыслительный аппарат, настроенный на домашний обиход (а где мы не дома?). Возникают ошибки, указания на ошибки, ошибочная трактовка и… парадоксы. Поэтому каждый может говорить то, что хочет, главное, говорить правильно.

• В принципе, уточнение необходимо для всех определений, понятий, представлений для каждого образа мысли, хотя не все идеи или мысли могут пройти такую точную подготовку. Прежде всего, когда речь идет о победе в дискуссии. Итак, уточнение необходимо для точности.

• Запомните: привычка думать обычно не является необходимостью, даже если мы считаем, что так должно быть. Отказ также включен в разговорную конфигурацию. Заблуждение, тупик, логическое противоречие, парадокс и нарушенный ход мысли являются неотъемлемой частью мира, идущего по пути прогресса. Поэтому и единичные успехи некоторых обеспечивают прогресс общества в целом.

Если машина перестает работать, специалисту не составит особого труда ее починить. Нарушается повторяемость звеньев цепи воздействия и причины. Процесс должен устанавливаться заново.

А если процесс коммуникации не функционирует? Как с помощью парадокса устранить сложившуюся дисфункцию?

Остается последнее средство, чтобы выйти из сложившегося спора победителем. А именно: как только в диалоге начинается противостояние, нужно заканчивать разговор согласием.

По законам микробиологии, в конкуренции побеждает сильнейший, в то же время большое значение имеет кооперация. Нередки случаи, когда слабые организмы выживают благодаря кооперативному сосуществованию (симбиозу), тогда как другие, внешне довольно сильные, – оказываются за порогом развития.

Итак, соблюдайте границы окружающих!

Иногда довольно неприятно слушать, как люди бросаются словами, например:

«Вот, теперь судья уснул, а ведь должен был свистеть!»

«С чего вдруг?»

«Положение вне игры, № 7 – вне игры!»

«Нет!»

«Как это нет?! Было действительно вне игры!»

«Да не может быть, иначе судья засвистел бы!»

Или сцена в Бундестаге:

«Если бы вы были моим мужем, – так прервали речь депутата, – я бы вас отравила!»

Его ответ: «Были бы вы моей женой, я бы сам отравился!»

Однажды после очередного заседания парламента сэр Дэнис Хейли, бывший британский министр обороны, так высказался в адрес своего старого и верного противника:

«Это человек, которому только покажи ремень – и он сразу метит ударить ниже пояса».

Такова специфика полемики и рапира острословия, чьей остроты и изящества особенно остерегаются противники.

Некоторые фразы Хейли перешли в разряд крылатых, таково, например, оброненное высказывание в адрес тогдашнего министра иностранных дел по поводу выступления последнего на заседании парламента:

«Как будто на него напал мертвый баран».

Разумеется, острословие может быть и спасительным. Однажды французский драматург Александре Думас Пере, был вызван на дуэль.

И вот (дело чести), с тяжелым сердцем и думой о расставании с жизнью герой выбирает русскую дуэль.

Удача отвернулась от него: выпадает пуля, он должен стрелять в себя сам.

Глубоко подавленный, он прощается с семьей и друзьями, завершает последние дела и скрывается с заряженным пистолетом за дверью своей комнаты.

Минуты две спустя раздается выстрел. Среди присутствующих есть врач, он и направляется в комнату, чтобы констатировать смерть. Дверь открывается, все видят стоящего Думаса, который произносит:

«Дорогие друзья, вы не поверите, но я действительно промахнулся!»

Хотя мы стараемся избегать подобных акций и событий, нам известны все разговорные ситуации, в которых можно разозлиться, в том числе и на то, что мы вербально неправильно отреагировали на создавшуюся обстановку.

Почему-то на ум не пришло ничего подходящего, и лишь спустя время ловкий ответ возник сам собой, но момент уже упущен.

Честно сказать, это замкнутый круг:

С одной стороны – давление времени, мы должны реагировать мгновенно. Даже пары секунд на обдумывание нет.

С другой стороны, те, кому мы хотим ловко ответить, – заранее спланировали речь, реплику или провоцирующую мысль. У нас нет возможности ответить с должной ловкостью сразу.

И еще: существует реакция соучастников или публики.

С одной стороны, над репликой смеются. Чем саркастичнее и провоцирующе, чем смешнее и более субтильно, тем лучше.

С другой стороны, напряженно следят за «жертвой»: какова будет реакция (и будет ли вообще)?

А наша реакция?

• Хочется провалиться под пол. Не получается.

• Отреагируешь банально, засмеют.

• Замешкаешься в поисках острого ответа, создастся неловкое впечатление.

• Сделать вид, что не услышал оппонента, но как тогда справиться с внутренним напряжением?

• И что теперь?

Во многих телевизионных передачах, а также на ораторских или диалектических семинарах, обсуждаемой темой бывает острословие, которое часто подменяется понятиями «шутка» или «смекалка».

Отстаиваемое мною мнение (теология) заключается в том, что большинство участников ждут божественного просветления, вместо того чтобы думать самим… и ждут… и ждут… и ждут…

Возможно, многие уже не раз задумывались, что же происходит внутри нас:

• Раздражает неожиданность сказанного, в результате чего мы теряем ход мысли.

• Мы принимаем замечание или реплику, коротко обдумываем его/ее и реагируем не вербально, например, краснеем, глотаем воздух, внезапно ощущаем сухость в горле, иногда даже заикаемся.

• Хотим сказать что-то… но чувствуем зияющую пустоту внутри нас.

• Внутренний голос требует: «Ну, давай, скажи что-нибудь!»

• Сознательно мы обрабатываем ожидаемое отношение публики.

• Мы как бы слышим: «Ничего необычного, растяпа!»

• Есть и другой вариант – красноречие.

Существуют ситуации, в которых мы сами провоцируем реплику или произносим язвительное и уместное замечание в разговоре.

Каково было мое удивление, когда ни в одном учебнике риторики я не нашел более или менее исчерпывающих комментариев к данному понятию, отсюда следует, что острословию нельзя научиться.

Но это неправильно! Мне пришло в голову обратиться к словарям. В энциклопедическом словаре его не оказалось. А вот что говорит Дудэн: «Острословие – это приобретенная способность реагировать на ситуацию подобающим образом».

Чтобы уметь реагировать, нужно держать в голове последовательность определенных приемов или отработанный метод, поскольку

острословие – это полет мысли, а не языка.

Нам нужен, прежде всего, простой образец поведения, помощь, благодаря чему мы спокойно сможем достойно выйти из любой ситуации.

Давайте в качестве примера возьмем следующие возможные ситуации:

• Конференции, на которых очень шумно и не особо обращают внимание на то, что в разгаре боя может прийти на ум другим.

• Доклады и презентации, где лишь некоторые присутствующие могут отреагировать на услышанное с иронией или провокационным замечанием.

• Ток-шоу или интервью, где собеседники выступают для публики.

• Диалог, во время которого его участник бросает цветок в голову оппонента, причем вместе с цветочным горшком.

• Другие повседневные ситуации, в которых люди общаются друг с другом.

Встречаются люди, восхищающие способностью не молчать в подобной запутанной ситуации. Те, кому обязательно что-нибудь придет в голову.

И снова образуется замкнутый круг:

• Одним хорошо, потому что они могут ответить.

• Остальные же, оказавшись в ситуации, где их остроумие ставится под вопрос, оказываются во власти воспоминаний. Они думают о том, что практически всегда не могли достойно отреагировать на произнесенный в их адрес выпад… и, по велению судьбы, они и в этот раз не в состоянии ничего ответить.

Прежде всего, острословие – это метод, знание действий и образцов поведения и разрывание описанных выше замкнутых кругов.

Насколько мне известно, способность реагировать зависит от внутреннего спокойствия, умения обойти реплики и ответить на острое замечание.

Чем скорее мы избавимся от внутреннего давления, которое мы, кстати, сами на себя налагаем, тем быстрее мы научимся спонтанно реагировать.

Если в голове возникает образец поведения, нужно постараться его забыть, дабы подобное возникло в воображении самостоятельно.

Возможно, то или другое высказывание окажется неудачным из-за нарушения границ уместности или бойкий ответ будет не совсем правильным. И что?

Пожалуйста, поразмыслите вот над чем:

Относительно спонтанная шутка и острый ответ в разговоре зависят от того, насколько разными могут быть публика, ситуационное оформление, варьируемая широта вербальных реплик, собственная ежедневная форма, острословие собеседника, крепость нервов или страх получить отказ, обоснованность аргументов и душевная мобильность, наряду с гибкостью интеллекта – незапатентованный рецепт.

Исходя из вышеперечисленных критериев, считаю необходимым четко разграничить ситуационные действия и образцы поведения, объяснить, как возникает острословие и какие черты лежат в его основе.

И еще одно важное правило:

Не обязательно нужно пытаться найти лучший ответ, чтобы отличиться острословием. Иногда есть возможность просто прореагировать на парадокс, что и покажут нижеследующие примеры.

Будьте предупредительны:

Одного острословия не достаточно, нужно еще уметь посмеяться как над другими, так и над собой.

Однажды редакция газеты отправила молодого фотографа сделать актуальный снимок философа по фамилии Молодой, которому исполнялось 100 лет.

Перед уходом репортер попросил старика разрешение прийти на его 110-й день рождения, чтобы снова сделать фотографию.

Молодой окинул юного фоторепортера оценивающим взглядом и, наконец, сказал: «Да, я надеюсь, что вам хватит здоровья!»

Примечание.

Как человек гибкого ума, на обдумывание достойной реплики Молодой потратил ровно столько времени, сколько осматривал собеседника оценивающим взглядом.

Подобную историю рассказывают и о Черчилле, который сказал следующее своему собеседнику-журналисту в канун 90-го дня рождения:

«Мой юный друг, поберегите себя следующие десять лет!»

Большинство своих гонораров ведущий развлекательной передачи Карл Долл получил благодаря использованию именно этого метода.

Вспомните известный американский телесериал «Даллас». Он назван так в честь техасского города.

Использовав в своих целях популярность фильма, Долл немного изменяет название и его передаче «Далл-Ас» известность обеспечена.

Герберт Вейнер особенно любит тонкую ассоциацию.

Нередко он переделывает фамилии, например телеведущего Люэга называет г-ном Люгом (что на нем. г-н Враль) и т. д.

Как-то депутат и член партии допустил подобное коверканье фамилии, на что Вейнер прореагировал упреком: депутату бундестага (ФРГ) недопустимо говорить на таком низком разговорном уровне.

Пример

(возможно принадлежит Карлу Доллу).

А: «Мой пункт отправления – Саксония». Б: «Вы выглядите так устало, на попутках добирались?»

Другие примеры.

«Его фамилия Дубов – поэтому он ни о чем не знает!»

«Г-н Безруких, кажется вы сегодня Безголовых!»

«Г-н Костров, ваши пламенные речи по-настоящему воспламенили меня изнутри!»

«Гора безработных больше горы чести!» – крикнули как-то бывшему министру Эренбергу. (с нем. дословно «ehre» – честь, «berg» – гора).

В бундестаге. Доктор Фогель доктору Гайслеру: «Все это скверное гайслерство, которое…»

«Г-н доктор Пеннер, после всех ваших выступлений у меня к вам еще одна просьба: Пеннер, проснись!» (с нем. «пеннер» – залежавшийся).

«Г-н Загребалов, разумеется, вы не упустите возможность загрести как можно больше денег. Или я неправ?!»

«Г-н Воробьев, кажется, вы будете следующим докладчиком, кто должен выступить с ответом на доклад доктора Орлова!»

«Г-н Фогель (с нем. птичка), вы действительно любитель пошутить! Но давайте отнесемся к вопросу серьезно: необходимо побеспокоиться о положении вашей партии. По результатам дискуссии, на данный момент у вас больше крыльев, нежели должно быть у птицы!»

Часто нас очень мучают реплики, на которые необходимо лихорадочно искать достойный ответ.

Вице-президент Германии Макс Беккер 24 апреля 1958 года дал определение трем видам реплик:

«Первые – разрывные, наносят вред.

Вторые – дают эффект бумеранга и тоже вредят.

Третьи – это те, которые, как уколы рапиры, действительно прикалывают к месту».

Улыбнувшись, он добавил:

«Все три вида не звучат в хоре, эффект ощутим лишь когда каждое высказывание используют отдельное

Под изобразительной ассоциацией подразумевается превращение устного высказывания в картинку, когда его содержание проходит перед глазами слушателя, так сказать, визуально.

Пример.

А: «… и потому хочу отметить еще раз: речь – это серебро, молчание – золото!»

Б: «Как погляжу, гортань забита серебром».

Пояснение.

Собеседник Б. перевел сказанное в картинку. Речь происходит посредством движения гортани, а что если там застрянет кусок серебра?

Слушатели не смогут сдержать смех: сказанное представляется буквально.

Подобный пример упрека имел место в парламенте, когда доктор Арндт адресовал доктору Кисенджеру такие слова:

«… От этой ответственности вам не удастся откупиться, особенно сусальным золотом вашего ораторского таланта!»

Ясно, что сусальное золото ассоциируется с сусальными речами, что буквально означает слащавость, сентиментальность.

Пожалуйста, составьте свой пример.

А:

Б:

А:

Б:

Другие примеры.

«Грохот стоит из-за обувной индустрии, таково ремесло!»

«Человек находится в центре внимания – и все стоят у него на пути!»

«Поезжайте куда угодно – и таксисту скажите, что такие, как вы, нужны везде!»

«В нашей команде мы работаем рука об руку. Что не удается одному, то другой сделать даже не пытается!»

«Вы неподкупны: еще ни разу не прислушались к голосу разума!»

«Вы так часто употребляете сочетание „двусторонняя связь“, что начинает закрадываться подозрение, не хотите ли вы употребить чего-нибудь покрепче?»

«Хотите быть скалой в прибое? Скорее вы масло на солнце!»

«Величие коллег практически стало легендарным, в то время как один из них спрашивал себя, стал ли он испытателем на боксерских состязаниях, другие называли его банзай-правителем!»

«Знаете, какое впечатление вы на меня оказываете? Как бутылка прокисшего молока: а именно, кислое!»

Или вспомним еще один прекрасный пример. Доктор Отто Граф Ламбсдорф на праздновании по случаю 28-й годовщины Берлинской стены так поставил вопрос о будущем ГДР:

«ГДР не сможет долго плавать, как и кусок льда долго не продержится в подогреваемой ванне!»

Кстати, не спасает даже запрет на реплики из зала.

Что и произошло при обсуждении лицензионного порядка осуществления внешнеторговых операций в Бонне в мае 1994 года.

«Позвольте вопрос из зала?» – спросили из публики.

«Нет», – ответил представитель промышленности.

«Хорошо, – продолжал оппонент, – придется ограничиться выкриками!»

Следует учесть, что вопросы по вашему докладу будут возникать в любом случае.

Убедительный ответ: «Считаю, что возникающие вопросы разрешатся сами собой в ходе доклада!»

Существует простейший способ спустить нежелательную реплику на тормозах или снизить ее эффект. Оратор апеллирует к вежливости говорящего из зала: «Простите, пожалуйста, что вы сказали?»

Какой бы хорошей и смешной, вздорной и удачной ни была реплика, она теряет свою силу, стоит только говорящему повторить ее.

Что и успокаивает 99 % смельчаков, стоит только вежливо попросить.

При этом спонтанность и комичность ситуации утрачивают свою силу, в большинстве случаев голос говорящего изменяет интонацию и звучит тише. Так само замечание выпадает из контекста.

Если ситуация позволяет, можно даже перейти в наступление.

Как только зритель повторил реплику, спросите его еще раз: «Разъясните смысл, пожалуйста!»… и даже засыпающему слушателю станет ясно, что смельчак попался на удочку докладчика.

Или человека из зала можно попросить повторить реплику и затем добавить: «Вы это уже говорили!» или: «И что?!»

Ориентируйтесь по ситуации.

Возможности безграничны, например можно сформулировать ответ в виде просьбы:

«Не могли бы вы повторить реплику еще раз?

И как раз для тех, кто не успел ознакомиться с информацией в газетах!»

Само собой разумеется, источник выбирается в соответствии с ситуацией.

Составьте свои примеры.

А:

Б:

А:

А:

Б:

А:

Не всегда слушатели оказываются одного интеллектуального уровня, даже если это люди одной фракции, коалиции, группы давления или группы, поддерживающей одни интересы.

Классическим примером такой внутренней разрозненности являются политико-личностные споры внутри SPD (Социал-демократической партии Германии), когда Петер Глоц пытался выдвинуть свою кандидатуру в земельный парламент Баварии в 1990 году.

Бывший министр сельского хозяйства Ханс Отто Боймлер не смог оставаться беспристрастным:

«Эти закаленные полулитром баварцы должны радоваться, что нашли хоть кого-то, кто может читать и писать!»

Такая культурная вражда, естественно, имела продолжение.

Рудольф Шофбергер, лидер SPD Баварии, ответил следующим образом:

«Во-первых, мы пьем пиво из литровых кружек. Из увеличенных наперстков пусть пьют прусские бедняки.

Во-вторых, все без исключения сохранившиеся немецкие памятники письменности, начиная с молитвы Вессобрунера о Вулъфиле-Лид и заканчивая сагой про нибелунгов, берут начало в Баварских замлях. Вы там наверху только читать и писать учитесь, у нас уже тысячу лет декаданс».

И, разумеется, нельзя не перейти на личности.

В-третьих, запомни, ты… для нас поперечнополосатый западный немец, всего-навсего!»

Проста и эффективна подмена слов или составляющих слова или даже соединение нескольких слов. Так, например, отреагировал докладчик, прерванный комментатором из зала:

«…доклад, между прочем, не оплачивается, так что ваши усилия тщетны!»

Или на конференции менеджер ловит возражение коллеги и отвечает:

«Невозможно? Нет, невероятно!»

Можно отреагировать на реплику и такими словами:

«Я вас не понял!»

Одним из возможных ответов может быть следующее:

«Как жаль, если бы вы меня не расслышали, я был бы виноват, но если вы меня не понимаете, к сожалению, ничего не могу сделать».

Пояснение.

Здесь тонкость заключается в противопоставлении слов «понимать» и «слышать».

Собеседник в слово «понимать» вкладывает смысл «потерять ход мысли», тогда как в ответе «не понял» расценивается как нежелание «понимать, постигать».

Пожалуйста, подготовьте свой пример.

А:

Б:

А:

Б:

Разумеется, данный метод можно по-разному варьировать, например добавлять или изменять основу слова.

Или менять положение слов в предложении!

Примеры активного острословия.

«Необходимая решительность в любом случае лучше решительной необходимости!»

«Вы хотите принять правильное решение или лучше решить верно?»

«Служба зовет, почему вы заставляете ее кричать?»

«Ваш месячный товарооборот был бы впечатляющим – если бы не потраченные два месяца!»

«Куда-то быстро улетучилась ваша вербальная весомость, надеюсь, с лишним весом у вас тоже не бывает проблем!»

«Вы зарабатываете деньги, которые получаете?»

«Нет, главные управляющие не становятся старше, они только могут выглядеть старше!»

«Также и в этой главе из истории фирмы счастливый конец только в конце!»

«Г-н Мюллер, если вам не удается ровная линия, почему вы не ставите точку и не садитесь?»

«Г-н Майер, вы, кажется, тот человек, который уже долгое время смотрит на своих сослуживцев сквозь пальцы, но ведь придет день, когда рука устанет!»

«Г-н министр, вы чистите себе обувь?» «Разумеется, а кому я должен ее чистить?»

Нередко мы попадаем в ситуацию когда результат предрешен: «Вы бы хотели сгореть или застрелиться?»

«Слишком много двигателей вредит вашей моторике!»

«Когда вы раскрываете газету, то всегда читаете о тех, кто уже умер, и ни строчки о том, что кто-то родился».

Кстати, невозмутимое спокойствие и терпение не всегда оправданы, особенно когда дело касается резких замечаний.

Существует анекдот, а может это действительно история из жизни Авраама Линкольна (12.2.1809 – 15.04.1865), уроженца штата Кентукки, ставшего впоследствии 16-м президентом США. Как-то на пустынной улице ему встретилась молодая женщина верхом на лошади. Приблизившись, дама остановила лошадь и долго всматривалась в молодого человека. Наконец она сказала: «Думаю, вы самый ужасный мужчина, которого я когда-либо встречала!»

Хотя слова и задели Линкольна, он остался спокойным и ответил, что ничего изменить не может.

«А вот и могли, вам следовало остаться дома!», – ответила дама и поскакала дальше, в то время как Линкольн продолжал стоять в растерянности.

По-видимому, с тех пор он решил, что оставаться милым и вежливым для таких вот грубиянов – тоже неправильно.

Несколько лет спустя, он шел к трибуне уже в качестве президента и вдруг услышал реплику одного из слушателей:

«Он выглядит как самый заурядный человек!» Линкольн повернулся к говорившему и ответил: «Дорогой друг, кажется, Богу нравятся заурядные люди, иначе он бы не создал их так много!»

Сказав это, президент расположил людей к себе.

В принципе, этот метод может оказаться большим блефом, внушенным собеседнику или публике. Хороша цитата та, которая сказана вовремя.

Причем существуют латинские цитаты, которые подходят практически ко всему, не потому что они включают в себя нужное высказывание, а скорее потому, что сами по себе являются универсальными.

Цитата удачна, если она понятна другим, и люди не ломают голову, какое же значение скрыто в ней.

Когда же у собеседника возникает вопрос, что значат эти слова или как это звучит по-немецки, вы можете ответить:

«Это высказывание настолько глупо, насколько ошибочно!» (к тому же честно)

или

«Ах, извините, перевод у меня совершенно вылетел из памяти!» или

«Позвольте, я переведу это как-нибудь в другой раз!» (нечестно).

Приведу примеры некоторых стандартных цитат, подходящих для различных ситуаций.

Пожалуйста, продолжите список.

Кстати, можно немного изменить латинскую цитату, направив ее на конкретное лицо или даже вставить нужное слово, поясняющее смысл высказывания:

Рассмотрим классическую цитату: «Timeo danaos et donaferentes!» (Бойтесь данайцев, дары приносящих) «Данайцев» можно поменять на нужную персону (группу).

Пример.

«Timeo Journalistes et dona ferentes!» Дан латинский, хотя это не латинское высказывание.

Другой пример.

А. «… – речь – …»

Б. «… – реплика из зала – …»

А. к Б.

«Дорогой мой человек, не знаю должен ли был Оскар Уайльд зубрить в школе латынь, но, в любом случае, именно он перевел одно из древнейших правил перебивания:

«Si tacuisses, philosophus manisses!» A теперь точный перевод:

«Господи, благослови тех, кто молчит, когда нечего сказать!»

Умно, тонко и смешно часто получается благодаря ассоциации с миром животных. Шутка выигрывает, когда некоторые наблюдения оттуда смело переносятся на людей.

Некоторые примеры.

«Г-жа Мюллер сделала из своего супруга осла, который думает, что он лев с сильной волей!»

«Покажете еще раз птицу и вылетите за дверь!»

«Коллега Майер чувствует себя на природе как дома:

у него воробьиные мозги,

ведет себя как свинья,

орет как обезьяна,

назойливый как тысяча мух,

перед шефом качает хвостом, как тщеславный павлин,

– и любит природу – несмотря на то, что она с ним сделала!»

Или вот, из выступления известного комика, диалог шефа и секретарши:

«Лети на волю, большая белая птица!»

Новая сотрудница спрашивает его, что это значит.

«Ну, если я скажу: „Пошла вон, безмозглая гусыня!“, у меня будут проблемы с профсоюзом!»

Многие ораторы, например в парламенте, блистают благодаря острословию, обдуманному заранее. На реплики они реагируют вполне обдуманно.

Пример.

А. «…и потому подчеркну еще раз, что вы, г-н Мюллер (предыдущий оратор), как никто другой в парламенте имеете дар превращать огромное количество слов в краткую формулировку мыслей!..»

Реплика из зала.

А. «Не знаю, что вы там себе под нос пробурчали, я лишь цитировал сэра Уинстона Черчилля, а вы, г-н Мюллер, мне напомнили суть данного высказывания!»

Пожалуйста, напишите свои собственные примеры:

А:

Б:

А:

А:

Б:

А:

Один из вариантов – отвечать только на те реплики, на которые хотите.

Пример.

А. «…так что вы говорите? Здесь пропагандируют нечестную конкуренцию? Признаете? Японцев также не раз подставляли. В рабочее время они работают…»

Кстати, у Г. Пурша есть книга «Парламентский словарь ругательств», который состоит из словесных атак немецкого правительства. Там множество подобных высказываний.

Составьте свой пример. А:

Суть данного метода, кстати, может четко передать модифицированная цитата Г. Тиссота:

Часто образцы находчивости берут из наблюдений или передач.

Некоторые примеры.

В Бонне стоит докладчик на трибуне, достает сумку, начинает в ней что-то искать, останавливается и бормочет тихо, но понятно в микрофон:

«Извините, я забыл очки в кресле!»

Только он повернулся, чтобы пойти за очками, тут же комментарий из зала:

«Придет время, и вы посмотрите на этот вопрос ясным взором!»

Часть вторая. Новые образования 141

Или как обстояли дела с законопроектом, например 19-м, об изменении размера пенсии в зависимости от роста индекса стоимости жизни. По этому поводу возникло столько неожиданных вопросов, что рассмотрение длится и по сей день, несмотря даже на то, что 20-й уже приняли.

Разве не парадоксально, когда преждевременные роды через 12 месяцев?

«Кажется, наше правление изобрело новое клеящее вещество, посмотрите на кресло шефа, к которому он прилип».

«Вы помните самый прекрасный день в вашей жизни?» – «Да, это была одна ночь».

Молодой успешный автор на вопрос издателя, почему он не предложил ему свою удачную работу, ответил:

«Извините, но мне известна ваша рыночная стратегия. Если бы вы издавали Библию, христианства бы не было!»

Или что можно сказать человеку, отличающемуся пессимизмом?

«Вы из тех, кто сам будет трясти головой над тарелкой с супом, пока не найдет там волос!»

или:

«Теперь, когда получилось, что вы стоите в воде по шею, ни в коем случае нельзя опускать голову!»

Иногда происшедшее удается повернуть в позитивную сторону, как бесценный опыт или ситуацию к размышлению.

Так ликовал Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, когда наряду с его собственными трудами в пожаре сгорели книги национал-социалистов:

«Вот так прогресс! В средние века меня бы сожгли, а сейчас достаточно сжечь книги!»

Когда в 1938 году Фрейд окончательно решил эмигрировать, гестапо заставило его подписать документ о невыезде, объяснив, что в его услугах нуждаются.

Переполняясь сарказмом, Фрейд написал: «Я лучший советчик тайной полиции!»

Существуют изречения, цитаты, крылатые фразы, используя которые, можно противостоять любому вербальному нападению, реплике, непристойностям.

У многих боннских, да и берлинских политиков имеется целая система, помогающая не теряться ни в какой ситуации и противостоять такого рода шуму.

Еще раз повторю: вы можете блистать благодаря общим высказываниям, подходящим практически к любой ситуации.

Некоторые примеры ответов «всегда подойдет».

«Голова – круглая, иногда нужно сменить направление мысли!»

«Раньше за свободу люди стояли на баррикадах, сегодня они делают то же самое из-за глупых реплик!»

«Ветеринарам легче со своими пациентами: как минимум, их не вводят в заблуждение комментариями!»

«Сначала человек расщепил атом, теперь его самого расщепляют на комментарии!»

«Обида – аргумент тех, у кого нет аргументов!» (Ж. Ж. Руссо)

«Думать – значит двигаться!» (Е. Блох)

«Не могли бы вы тоже помолчать?»

«Люди, выкрикивающие из зала, это те, кто пришпоривает лошадь, на которой сами не могут сидеть».

«Теперь мне придется открыть тайну своего успеха. Она в репликах из зала, на которые я никогда не обращаю внимания!»

«Выдающийся комментарий, г-н Мюллер, стесняюсь спросить, кто вам его написал?»

«Потрясающая реплика, г-н Мюллер. Сколько времени вам потребовалось, чтобы выучить ее наизусть?»

«Восхитительное возражение, г-н Шмидт, долго пришлось выжидать, чтобы оно, наконец, подошло?»

«Это замечательный речевой прием: слабое начало и сильное отступление!»

«Предложитерешение, или у вас только проблемы?»

«Кажется, вам язык дан для того, чтобы скрывать мысли!»

«У вас есть разрешение на сбор вербального мусора, который вы здесь произвели?»

«Вы говорите внятно, но непонятно!»

«Сохраняйте спокойствие, высказывая свое мнение, вас оно достаточно хорошо характеризует!»

«Вы тот, кто пытается перешагнуть бездну двумя шагами!»

Пожалуйста, составьте свои примеры.

А. (реплика): «То, что вы тут показали, едва ли кто-то сможет быстро повторить!»

Б: Ваша реакция.

А. (реплика): «Кажется, факты вас не смущают!»

Б: Ваша реакция.

А. (реплика): «У того, кто сидит в стеклянном доме…»

Б: «… всегда свежие осколки, я знаю!»

Кто сказал, что на губах всегда должен быть бойкий ответ? Иногда достаточно самоиронии, насмешки или колкости.

Пример.

А. (реплика): «Вы даже сами не знаете, чего хотите, зато хотите изо всех сил!»

Б. реакция: «Теперь это меня глубоко смущает – сейчас заплачу!» (ирония).

Пояснение.

Большинству людей эмоциональные высказывания даются тяжело. Поэтому вначале они теряются, потом обдумывают: сказать серьезно или с иронией… и вот уже поздно.

Думайте о том, что колкая атака обратно пропорциональна реакции, которую вы покажете.

Только если вас явно задели, укол можно считать точным.

Другие предполагаемые формулировки.

«Итак, теперь меня это задело!»

«Достаю платок, слезы так и подступают!»

«Вы не справедливы ко мне!»

Пожалуйста, составьте свои примеры.

А. (упрек): «У вас есть решение или только проблема?»

Б: Ваша реакция.

А. (упрек): «Вы все еще любите природу, несмотря на то, что она с вами сделала?»

Б: Ваша реакция.

А. (упрек): «Это лишь горячий воздух, который вы тут из лучших побуждений выпускаете!»

Б: Ваша реакция.

А. (упрек): «Вы не скажите ничего толкового, пока ваша желчь оказывает влияние на работу мозга!»

Б: Ваша реакция.

Разумеется, сэра Уинстона Черчилля нельзя не признать остроумным. Однажды в парламенте он сделал чрезвычайно сложное сравнение, и оппозиции пришлось искать способы ожесточенного сопротивления.

Черчилль приводил числа за числами, оппозиция онемела.

Дальше – вообще анекдот. После клятвы хранить тайну один журналист задал вопрос блестящему оратору, сколько времени потребовалось последнему, чтобы собрать столько данных.

Черчилль: «Цифры выдуманы, только вот оппозиции потребуются месяцы, чтобы это обнаружить!»

Какой вывод для себя мы можем сделать из этой истории? Правда, двумя шагами бездну не перешагнуть, но иногда способность предугадывать развитие ситуации, как минимум на шаг вперед, оказывается решающей.

На колкое замечание можно отреагировать, а можно его не заметить. Но есть еще способ неожиданной реакции, можно сказать, нежелание реагировать.

Пример.

А. (упрек): «Чтобы разбить орех, вы берете кувалду!»

Б. (ваша реакция): «Вежливость не позволяет с вашим высказыванием поступить точно так же!»

А. (упрек): «Удивительно, как вы сами создаете себе проблему и потом героически ее решаете. Но ведь это ложная проблема!»

Б. (ваша реакция): «Серьезность ситуации и вежливость не позволяют мне принимать во внимание ваше замечание!»

Пожалуйста, составьте свои примеры.

А. (упрек): «Руководство работает сообща. Что одни не делают, другие даже не пытаются!»

Б: Ваша реакция.

А. (упрек): «Вы стоите в центре событий и потому сами себе мешаете!»

Б: Ваша реакция.

А. (упрек): «Что за крокодиловый метод управления! Главное – открыть пасть, и неважно, что воды по горло!»

Б: Ваша реакция.

Некоторые другие примеры.

«Можно было бы что-то ответить, но я думаю, каждый должен следить в первую очередь за собой!»

«Не сочтите за наглость, вы никогда не задумывались, что перед своей дверью тоже нужно подметать?»

«Вы просите принять участие в этом деле, пожалуйста, откажитесь, иначе я буду вынужден ответить, что мы беремся не за каждую глупость!»

«Убедительная просьба: прежде чем изложить свою точку зрения, посоветуйтесь с шефом».

«Позволю себе спросить: если факты вас смущают, достаточно ли устойчиво ваше мнение?»

«Теперь мне лишь остается сердечно поздравить вас с днем рождения, это действительно последнее, что я хочу вам сказать! Достаточно?!»

«Предложенное вами решение проблемы можно сравнить с операцией на слепой кишке, когда оператор, в 15-й раз поискав не там где надо, снова подходит к операционному столу. Хотя нет, такое сравнение некорректно, в конце концов, это лишь ваше 5-е предположение!»

Разумеется, этот метод популярен среди депутатов парламента, используя его, они обходят замечания по поводу нарушения порядка:

Брандт, SPD (Социал-демократическая партия Германии): «Скажу еще раз: политика не терпит невежества!

Франке, CDU'(Христианско-демократический союз): «Она и невежество. Случайно не знаете, по Гельмуту Шмидту сколько миллионов в одном миллиарде!»

Брандт: «Пытаетесь убедить меня, что вы не слабоумный?»

Федеральный президент доктор Карстенс не выдержал:

«Г-н Брандт, предполагаю, что вы так не считаете?!»

Брандт: «Это лишь слова, г-н Президент!»

Итог: не нужно замечаний!

Кстати, записи заседаний парламента Германии – неисчерпаемый источник острот, анекдотов и других ситуаций для размышления.

Вот еще парочка таких уколов в адрес людей, призывающих к порядку на заседании:

«Вот так речь!»

«Этот клоун!..»

«Когда говорит министр, просто национальное несчастье каждый раз!»

«Каждый куритель трубки знает, что в деревянную голову много не поместится!»

…И, разумеется, можно повторить то, что 9 мая 1952 года сказал Бертрам – назвал парламент (не безнаказанно) «залом памяти Адольфа Гитлера»!

Помимо воли колкий ответ часто приходит на ум, при дальнейшем рассмотрении он вам все больше нравится. Вы запомните его с удовольствием. Не так ли?

Нам не обязательно каждый раз изобретать подходящий ответ.

Попробуйте просто сказать комплимент, что тоже может достаточно сильно смутить.

Пример.

А. (вызов во время интервью): «Нашим зрителям я желаю веселого праздника, а вам – раздавать подарки!»

Б. (ваша реакция): «Вот так пожелание, разрешите записать?»

А. (упрек): «Ваши аргументы больше чем размытые. Я бы даже сказал – излишние!»

Б. (ваша реакция): «Такого меткого замечания, признаюсь, от вас не ожидал!»

Реакцию можно усилить.

Так, например, после реплики (повторенной!) докладчик спускается с трибуны (напряжение в зале растет) и подходит к комментатору, пожимает ему руку со следующими словами: «Замечательная реплика, мои поздравления!»

Присутствующие в зале смеются, оппонент уязвлен.

Выкрикивающие из зала люди сильны лишь тогда, когда остаются анонимными, обнаружив себя, они сразу теряются!

Кстати, этот метод любит использовать Томас Кошвич, ведущий ток-шоу после полуночи.

Стоит только собеседнику сказать что-нибудь ловкое, Кошвич выдерживает паузу, смотрит слегка озадачено, затем утвердительно кивает, поворачивается к публике и говорит: «Хорошо, очень хорошо, вы согласны?»

Раздаются аплодисменты, причем Кошвич тоже завоевывает симпатии зрителей, хотя сам «позволяет выиграть другому». В отличие от его тезки Томаса Готшалка, считающего, что последнее слово нужно завоевать.

Пожалуйста, составьте свои примеры.

А (упрек): «Вы думаете просто, а говорите сложно!»

Б: Ваша реакция.

А. (возражение): «Разница между вами и мной в том, что я не совсем прав, а вы совсем не правы!»

Б: Ваша реакция.

Не всегда верно то, что мы видим. Иногда фантазия переходит в реальность или реальность сама по себе представляет искаженное изображение.

Однажды известный писатель Марк Твен (тогда он еще не зарабатывал много денег) встретил на улице друга, который спросил его, указав на коробку сигар:

«Марк, перед тем как курить такие дорогие сигары, может, ты отдашь сначала долги?»

На что Твен ответил: «С удовольствием, только это мой подъемный капитал!»

Перебивающие реплики и острые комментарии, в общем, зависят от ситуации и момента неожиданности.

Они должны стыковаться с актуальным ответом.

Итак, «комментаторов» или тех, кто во время конференции выкрикивает из зала ловкие замечания, легче всего один раз с иронией поставить на место используя технику «один момент».

Пример.

А: «… и потому посоветую…»

Б (замечание): «Послушав совета таких вот специалистов, пропадет предприниматель!»

А: «Один момент, заберите обратно свое замечание, прошу вас, к следующему разделу оно подойдет лучше!»

Пожалуйста, составьте свой пример.

А (возражение): «Тот, кто настаивает на своих правах так как вы, быстро сломает себе шею!»

Б: Ваша реакция.

Разумеется, целью вербальной атаки может стать профессия или род деятельности человека.

Некоторые примеры.

«Г-н Мюллер – своего рода кладбищенский садовник: под ним 600 человек!»

Так Генрих Гейне отозвался однажды о журналисте:

«У него никогда не выйдет ничего путного, так как он пишет лишь о том, чего не понимает!»

«Г-н доктор, у меня важный и серьезный вопрос, скажите правду! Смогу я после операции играть на пианино?

«Да!»

«Как здорово, а я ведь никогда не играл!»

«Вы должны стать ясновидящим, так как всегда можете лучшим образом объяснить, что произойдет в будущем, а потом растолковать, почему этого не случилось!»

«Кстати, вы стали миллионером, начиная мойщиком посуды, или что означает вся эта посуда?»

«Вы торгуете антиквариатом? В любом случае ваши мысли можно датировать 18-м веком!»

«Вы придерживаетесь мнения, что священники должны жениться?»

«Почему нет, если им хочется!?»

Представьте себе, сидит в публике человек, постоянно комментирующий ваш доклад колкими и обидными замечаниями.

«Не проблема», – думаете вы…но публика от души смеется над замечаниями снова и снова.

«Что делать? – спрашиваете вы себя. – Спонтанно ответить опять не получилось».

Для таких случаев и существует техника «прадедов».

Пример.

А. (возражение): «Вы самый настоящий тип 0815: ноль мозгов, 8 недель отпуска в год и потом 15 месяцев оклад!»

И снова публика в ударе.

Б. (ваша реакция): «Извините, пожалуйста, вынужден спросить вас прямо. Вы знали моего дедушку?… Нет? Что за совпадение! Вы дословно повторяете его шутки и изречения!»

Естественно, степень родства варьируется, вы убедитесь, как поразительно легко этим методом вызвать растерянность у собеседника.

И это не удивительно: человек из зала пытается кольнуть докладчика, который вдруг спрашивает, знает ли «комментатор» его дедушку!

Пожалуйста, составьте свои примеры.

А. (возражение): «Да где же вы, ничего не получается, но слава Богу, вы не можете быть везде!»

Б: Ваша реакция.

А. (возражение): «То, что вы здесь пропагандируете похоже на советы кенгуру: пустая сумка, большие прыжки!»

Б: Ваша реакция.

Пример удачен тогда, когда его легко видоизменять. Такую технику предлагал драматург Александр Дюма, которого однажды в компании спросили, действительно ли он сын мулата.

Дюма не растерялся: «Да, мой папа – мулат, моя бабушка – негритянка, а дедушка – орангутанг. Моя родословная начинается как раз в том месте, где заканчивается ваша!»

Мы уже не раз убеждались, как порою трудно определить верный тон ответа, чтобы вызвать соответствующую реакцию слушателя, зрителя, например удивление или сочувствие. Не нужно воспринимать колкое высказывание близко к сердцу.

Если посмотреть на ситуацию со стороны, всегда можно найти ответ оппоненту.

Все намного проще, чем вы думаете. Попробуйте применить такие формулировки: «было бы сказано», «попробуйте представить, что на это вам скажут» и так далее.

Данные ответы подойдут практически к любой ситуации (говорить лучше миролюбивым тоном): «Не я же это сказал. Я бы не решился это произнести», «Стараюсь избегать подобных высказываний – это не мой стиль».

Примеры.

А. (реплика):

Б: «Можно предположить, что у вас воробьиные мозги. Хорошо, что мы так не думаем».

Для остроты можно добавить: «Ваши значительно меньше!»

И сразу сказать с особым ударением: «Однако сам бы я так никогда не сказал!»»

А (возражение): «Вы так медлительны, что даже при беге вашу обувь можно подбить!»

Б. (реакция): «Мой коллега на подобное высказывание ответил: „Чушь собачья!“ Радуйтесь, что вы имеете дело с такими неагрессивными людьми как мы!»

Составьте свои примеры.

А (на конференции): «Вы когда-нибудь задумывались над тем, что вместо консультирующей фирмы нужно было создать матрасную фабрику? Тогда снотворное, использованное вашей командой, принесло бы ошеломляющий успех!» (Смех.)

Б: Ваша реакция:

А (возражение): «Уважаемый коллега, ваш реферат содержит много хорошего и много нового – только хорошее не ново, а в новом нет ничего хорошего!»

Острословом считают и Хайнера Гайслера, так ответившего на вопрос журналиста, чего CDU (Христианско-демократический союз) еще не достиг за всю историю своего существования:

«Сначала я расскажу, чего мы до сегодняшнего момента достигли, 1… 2… 3…»

Когда-нибудь журналист не выдержит и прервет его следующим вопросом:

Какой вывод можем сделать мы? Не обязательно всегда брать за основу образ мыслей другого человека, чаще оказывается лучше прервать ход его рассуждений!

Давайте вспомним рекламу, в которой сплошь и рядом используется игра слов.

«Всегда?» «Нет, не всегда, хотя всегда чаще!» Сходно функционирует принцип обмена слов, что

также используется для отражения колких замечаний.

Пример.

Так гласит известное изречение Михаила Горбачева:

«Кто поздно приходит, того жизнь наказывает».

Представьте ситуацию выступления докладчика перед представителями розничной торговли:

«И потому хочу подчеркнуть еще раз: „Кто поздно приходит…“»

«… тот сам себя наказывает!», – продолжают из зала для общего удовольствия зрителей.

Или вот реклама зубных щеток с поворачивающейся головкой.

Цитирую: «Умный уступит!»

Переделанный вариант: «Умная щетка уступит!»

И еще старый лозунг Yuppies:

«Молодой, динамичный, успешный!»

Злые языки переделали так:

«Молодой, динамичный, безуспешный!»

Пожалуйста, переделайте сами несколько рекламных девизов или цитат.

Пример.

1. Прежнее: Хватайте! Новое: Давайте!

2.

3.

4.

5.

P.S. Речь идет о творчестве, так что дерзайте!

Примером такого рода модификации можно считать высказывание депутата парламента Айкмайера в адрес кандидата в депутаты доктора фон Гельдерна:

«…могу только добавить вместе с Ойгеном Ротом:

«Доктор Гелъдерн хочет власти».

Ой, прошу прощения:

"Наш политик хочет власти,

Но нет денег, вот напасти!"»

Кстати, то, что говорят политики третьего ранга, за остроты уже не считают:

«Вы не можете сдержать данное вами слово!»

Ответ:

«Как же, как же, держу, и не только слово: длинные речи приходится держать!»

И наоборот, за острословие считают, например реплику, которую министр окружающей среды Германии профессор и доктор Тепфер при рассмотрении темы «Лицензионный порядок осуществления внешнеторговых операций» услышал в свой адрес:

«Г-н Тепфер, если бы лицензия выдавалась только на производство горячего воздуха, о чем бы вы сейчас говорили!»

Канцлер Коль, кстати, тоже иногда пользуется приемом изменения риторических высказываний.

Например из цитаты:

«Отложить – не значит отменить!», вот что получилось:

«Отложить (и здесь, дамы и господа, цитирую дословно), не значит отложить!»

И караван хитроумности движется дальше.

Порвалась пленка в середине фильма – не проблема. А если потерялась нить разговора в середине доклада?

Одни думают – надо надеяться, что она найдется, другие уверены – ничего страшного.

Если вы действительно потеряли нить доклада, есть лишь один выход: сделайте длинную паузу, вглядитесь в публику и просто повторите последнее предложение. Медленно, расставляя акценты, словно в нем содержится какая-то особенная мысль.

Слушатели подумают, что в предложении есть особый смысл, иначе оратор не повторил бы его второй раз, да к тому же медленно.

Итак, что получается?

Если оратор повторяет последнее предложение еще раз и с особой интонацией, то не может быть, чтобы он потерял мысль, иначе не смог бы его повторить.

Все понятно?!

Представьте, что доклад прокручивается у вас в голове в виде фильма, лента которого, благодаря повтору последней фразы, склеивается, так ход мысли восстанавливается.

Поэтому после повторения вы знаете, что сказать дальше.

Возьмите лист бумаги и попытайтесь двойное значение изобразить образно.

Примеры.

«Радио-ведущий – радио-актив».

Пояснение. Понятие «радиоактив» существует в тематике радиоактивного излучения, но если мы касаемся сферы радио, то сразу понятно, что имеется ввиду человек, активный на радио. То есть слово приобретает переносное значение.

«Министр финансов идет на паперть».

Пояснение. Ясно, что высказывание воспринимается только в переносном смысле, ведь это парадокс, если первое лицо отвечающее за финансы республики пойдет просить милостыню.

Другие примеры.

«Священник стережет своих овечек».

«Маляр кажется красным».

«Повар отдал свою ложку».

«Часовщик отстучал свой последний часик».

«Актер ушел со сцены жизни».

«Чем выше поднимаешься, тем легче унижаешься».

«Сначала было в шутку, а получилось серьезно. Эрнсту уже три года».

«Веснушки – это ваши единственные точки, или есть еще точка зрения?»

«Ваш сотрудник – это центр вашего внимания или средство достижения цели?»

«Поколение военных лет до сих пор не уклоняется от военной службы».

«Мой коллега – специалист по плитам, он плиточник», и т. д.

Пожалуйста, приведите свои примеры. Желаю удачи!

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

Цель упражнения в том, чтобы сформировать активные языковые формы.

Вначале, скорее всего, это упражнение покажется вам сложным, поэтому через некоторое время его желательно повторить.

Это и будет следующим шагом в развитии навыков острословия.

Возможности методически правильно реагировать на колкие вербальные вызовы многообразны. На бойкое замечание – достойная цитата. Все методы слабы, если мы не владеем следующими правилами общения.

• На каждом семинаре по коммуникации его участники узнают об открытии классика кино Богарта Касабланки, что контакт «глаза в глаза» – есть основная составляющая общения, от которой и зависит его эффективность. Взгляд не просто фиксирует внимание собеседника, но и одновременно обеспечивает говорящему контроль над слушателем. Чем дальше, тем больше. Хотя это правило действует лишь в стандартной ситуации, обычной беседе. Тот кто подбирает подходящую реплику на конференции или бросает достойный колкий ответ противнику, не может не наблюдать за эффектом его слов. Он хочет отплатить за вербальный удар, насладиться… и с нетерпением ждет: вдруг собеседник снова ответит, может, даже очень хорошей фразой. Возникает вербальная борьба двоих, шанс 50 на 50, стоит побороться. Собеседник во время контакта «глаза в глаза» не вербально как бы спрашивает: «И?… Есть что-то для сравнения?» Это привычка, от которой с трудом избавляются практически все участники моих семинаров.

• Вторая излюбленная привычка заключается в том, чтобы атаковать хорошей колкой репликой и потом поставить точку на этой теме (неправильно: «Я тоже так считал раньше, но с тех пор кое-чему научился!»). Последствия могут оказаться нежелательными, часто мы воспроизводим «недодуманный» материал, и лишь через некоторое время окончательная формулировка текста дает результаты. Чтобы не попасть впросак, нужно помнить простое правило: «Touch-Turn-Talk» (правило «3 Т») (прикоснись-повернись-скажи). Произнесенная колкость «обезвреживается» следующим предложением, где коротко поясняется смысл несостоятельности сказанного. В 80 случаев из 100 тема раскрывается (правильно: «Я тоже так считал раньше, но потом решил глубже изучить этот вопрос, одним из важных аспектов которого является…»).

• Следующей ступенью приобретения навыков ситуативного острословия является метод адресата. Если уже последовала провоцирующая реплика или вербальная атака, то вероятность отреагировать удачно около 50 %. Часто получается, что говорящий из зала забывает назвать человека, к которому обращается. Высказывание или острое слово от души приправлено иронией и произносится среди людей, а человек, которого оно ранит, определяется сам (что естественно) и вызывает атаку на себя. Но как быть, если высказывание направлено конкретному адресату или звучит как замечание собеседнику. Простой пример: «Это не так уж и сложно для понимания!» (ирония адресована докладчику косвенно) – «Прекрасно, г-н Мюллер, таким образом, мы достигли первой ступени!» (Прямое обращение к комментатору, принцип бумеранга.)

• «Позволь „совету“ проплыть мимо» – традиционная формула, якобы позволяющая ослабить эффект комментария. Но на практике получается другое: в большинстве случаев, как неоднократно доказывали эксперименты, такой реакцией оратор показывает, что не в состоянии ответить на комментарий из зала. Отсутствие реакции воспринималось бы нормально лишь в том случае, если бы он смог контролировать свою невербальную реакцию после услышанного. Непричастный зритель наблюдает удар комментатора, чувствует растерянность оратора, легкое колебание, вербальное промедление (ммм…). Итак, забудьте эту формулу, давайте выведем новую: «"Совет"» должен быть уничтожен!» И если вы не нашли подходящего ответа, будет достаточно комплимента или интеллигентного замечания! Проявите невербальную реакцию, ироничного тона вполне достаточно.

Желаю успехов, достойный ответ на вызов из зала – дело чести настоящего оратора.

Успешное руководство для представителей верховной власти, любящих одерживать победу в разговоре, политической дискуссии, на переговорах или презентации

Вам знакома следующая сцена?

Мистер Диалектик: «Мои сотрудники настаивают на самостоятельном составлении маркетинговых листов, но до сих пор им не удавалось обойтись без посторонней помощи».

Коллега А.: «Почему бы вам тогда не отправить людей на семинар по маркетингу, где как раз и обучают методу составления таких листов».

Мистер Диалектик: «Хорошая идея, только вот у них постоянная нехватка времени».

Коллега Б.: «Но ведь существует специальная литература…»

Мистер Диалектик: «Разумеется, у нас такая есть на полке, только кто в нее заглядывает?»

Коллега В.: «Я бы мог вам порекомендовать одно рекламное агентство, у меня там очень хорошие знакомые…»

Мистер Диалектик: «Идея хороша, но денег нет».

Коллега Г.: «Тогда акцентируйте внимание на своем решении и привлекайте сотрудников к ответственности в случае неудачи».

Мистер Диалектик: «Да я так и хотел сделать, только вот можем ли мы позволить себе пустить дело на самотек?!»

Пререкания, в конце концов, заканчиваются молчанием, что бесконечно радует Мистера Диалектика, выдержав паузу, он произносит свою заключительную речь:

«Вот и получается, что все приходится делать самому, вся ответственность на мне».

Мистер Диалектик искусно провел свою партию:

• сначала он попросил о помощи в решении проблемы… а затем отверг все предложенные варианты;

• озадачивая или прерывая собеседника, он выступал словно герой дня;

• разбудив у коллег инстинкт оказания помощи… он доказал, что помощью в данном случае может быть лишь самопомощь;

• он открыто не признает благоразумие и жизненный опыт своих коллег;

•он предложил игру, выиграл ее, так как играл по своим правилам.

В принципе безобидная игра демонстрирует ловкость оратора, искусно выполнившего задуманное дело.

Если бы он сказал о своей точке зрения сразу, коллеги завалили бы его критическими вопросами, и решение проблемы переросло бы в ожесточенный диспут, что и не допустил Мистер Оратор.

С самого начала его позиция была не ясна – что считается неумным, если дело касается опытного оратора, по окончанию разговора решение проблемы так и не было найдено – его позиция не несет никакой практической пользы. Получается, что он вовсе не нуждается в человеческом участии, своих собственных идей ему вполне достаточно.

Прежде всего то, что диалектики владеют процессом коммуникации, не вызывает сомнения, они еще комментируют разговор про себя, несмотря на внешний нейтралитет. Иногда, чем незначительней они хотят казаться, тем больше потенциала за ними срывается.

В нашем примере г-н Диалектик ловко оперирует предложенными решениями, обосновывая их несостоятельность.

Руперт Лей писал по этому поводу: «Не многие победители демонстрируют свое преобладание в языковом отношении. При случае их образ действий соответствует элитарному. Нередко используются языковые приемы, помогающие скрыть доминирование победителя. Доминирование победителя может скрывать за собой проявление симпатии, антипатии, удивления, похвалы, просьбы совета или помощи» («Как нажить врагов», стр. 142).

Диалектик играет осознанно или неосознанно, открыто или замаскировано, проявляя, либо не проявляя свои истинные цели.

Под покровом равноправных отношений, для видимости разговора друг с другом, друг для друга подбирается подходящая стратегия, преследующая лишь одну цель: настоять на своем мнении.

В чем можно упрекнуть вас, так это в том, что ваш репертуар игр едва ли имеет предел, запас идей – как речевых, так и методических – неисчерпаем, речевые приемы отражают весь спектр общения вопреки всему.

Если путь не ведет к цели, проберемся через кусты, через заросли коллективного обсуждения, разрушим старые мосты, воздвигнем новые, воспользуемся тактикой собеседника, не потеряв при этом из вида главное – свою цель. Возьмем на вооружение эффект смены чувств: будем слабы, когда от нас ожидают твердости духа, будем непреклонны, когда надеются, что мы пойдем на компромисс. Будем менять правила игры, коалиции, догадки, как другие меняют носки.

Но если и это не поможет, заканчивайте разговор остроумной «убийственной» фразой.

А какими играми можно овладеть?

Во время доклада или презентации один из участников произносит «Скажу только:…(девиз кажущийся совершенно не подходящим в данной ситуации). Единственной реакцией на сказанное будет замешательство, из которого и нужно будет вывести присутствующих.

В такой ситуации следует проявить свою компетентность и достаточные знания.

Возможные реплики.

«Интересный аспект, но он не касается сути!»

«Неверно, напротив, верным было бы…(противостоящий лозунг)!»

«И что?!»

«Могу сказать только:…(встречный лозунг)!»

«Спасибо, важное доказательство».

«Подождите, до этого мы еще не дошли!»

– «Извините, вопрос мне не понятен, что вы хотите этим сказать?»

Учтиво, но убедительно прервите ход мыслей заявленным аргументом. Часто предпочитают приостановить разговор именно таким образом. Момент прерывания определяете вы сами. Цель заключается в том, чтобы ваше коммуникативное доминирование было признано. Бывает необходимо перевести беседу в «неформальное русло». Вы не должны говорить значительно больше ваших партнеров. По исследованиям Р. Лейя мужчины перебивают женщин в 67 случаях из 100, тогда как только 4 % женщин прерывают мужчин. Мужчины говорят в два раза дольше, нежели женщины, и в 1,7 раза чаще бурно дискутируют.

Варианты данной игры не ограничены, собеседники встревают с различными вопросами («Откуда такие данные?»), отвергают предположения, говорят об отступлении от сути, с легким смешком возражают («действительно топчемся на месте»), целенаправленно ставят под сомнение верные высказывания («Чего вы добиваетесь?») или просто перебивают, потому что говорящий заблуждается, что, разумеется, расценивается как субъективная объективность.

Возможные реплики.

«Охотно, но прежде позвольте мне коротко изложить…» – только кажется, что вас снова могут прервать.

«Нет!»

С мягкой улыбкой собеседник произносит следующую фразу, которая, как удар ниже пояса: «Пожалуйста, не воспринимайте это лично, но…»

Такая игра идет по образцу, который в психологии называется парадоксальным вмешательством. Высказывания построены так, что их невозможно воспринимать буквально. Например, когда кто-то нас просит быть спонтанными, мы отвечаем: «Сначала сами попробуйте», после такой просьбы, что бы ты ни сделал, уже не будешь спонтанным. Спонтанность и требование исключают друг друга.

Итак, вышеназванная просьба как раз и привела к тому, чтобы сказанное восприняли лично. Говорящий позаботился.

Возможная реакция.

«…извините, все-таки имеется в виду лично!»

«Так как же мне вас понимать?!»

Прежде всего, игра подходит для ситуаций, где встречаются различные иерархии, «пересекаются» люди разного опыта или неуверенного собеседника еще больше смущают: «Итак, я никак не могу в этом разобраться, объясните нам детально, пожалуйста, как вы пришли к таким выводам!», «Минуточку, ход аргументов кажется несостоятельным!»

Цель данной игры может быть различна. Дело в том, что человек вынужден еще раз повторять или пространно излагать уже сказанное (что надоедает присутствующим: «Он думает, что мы туго соображаем?…»). Иногда все объясняется желанием поставить подножку («Осторожно, ваши мысли несостоятельны, словно мыльный пузырь»), в другой раз речь идет о страхах и сомнениях в себе, которые скрываются в каждом из нас и сознательно вызываются («Вы действительно уверены?!»).

Возможные реплики.

«Да, могу себе представить, хотя сначала я тоже не мог в это поверить!»

«Отлично вас понимаю, я сам был удивлен, но…»

«Что конкретно вы не понимаете?»

Цель: для объяснения привлекаются другие.

«Это ничего не значит!»

В середине разговора один из участников говорит: «Теперь я обиделся!» или «Это меня задевает!» Цель эмоционального послания – оказать на собеседника давление, вынудить оправдываться или объясняться. Если собеседник не идет на уступки, эмоции торжествуют. Таким образом можно сорвать переговоры.

Возможные реплики.

Предупредительно: «Как мне все исправить?»

Конструктивно: «У вас нет никаких оснований».

Замечание: «Извините, но тот, кто разделяет, должен превосходить!»

Нравоучительно: «Очень жаль, что вы изменили мнение. Разве в этом была необходимость?… Думаю, нет».

«Это меня поражает!»

С иронией: «Бедняга!»

«Очень жаль. Извините».

Смысл в том, чтобы возникший в разговоре мнимый или даже реальный протест сделать четким. Реакция некоторых бывает неожиданной, неудивительно, если они вдруг начинают путаться, ведь протест зачастую оказывается неправильно понятым, а аргументы бросаются на ветер, будто спор идет с приведением, стоящим посредине комнаты. Кому не знаком холодок на спине, который появляется когда одним из таких возражений на пустом месте пытаются нарушить ход вашей мысли?! Невольно большинство собеседников принимает возражение и начинает игру: раз протест высказан, его нужно принять. Каждый заинтересованный в поддержании общения надеется найти компромисс с собеседником, что на деле приводит к потере позиций.

Возможные реплики.

«Еще раз:… (повторите суть)»

«Я уже говорил и охотно повторю еще раз…»

«Здесь нет расхождений, проверьте еще раз ход ваших мыслей!»

«Правильно, вы точно уловили смысл сказанного. Правда эту точку зрения следует обсудить. И потому повторюсь:…(повтор тезиса!)»

Косвенно или напрямую ораторы подчеркивают относительность аргументации и противоречия, идет ссылка на «основную линию», а собеседник награждается титулами: «мелочный человек», «пособник бюрократии». Происходит его логическое разоблачение, при этом чрезмерное внимание обращается на всевозможные мелочи.

Часто в этой игре мы сталкиваемся с обоснованными просьбами («Сопротивление сглажено, позвольте нам самим разобраться, мы справимся!»). Разумеется, нет необходимости прыгать в пучину сломя голову или пытаться доплыть до Америки вплавь. Разве даже самый маленький рисунок мозаики не состоит из множества мелких деталей? Чем дотошней следит оратор за ходом аргументации собеседника, тем меньше внимания он обращает на свою собственную идею. Бывает, что у человека есть самокритичность, осознание собственной некомплектности – но, в конце концов, он склоняется к своему решению.

Возможные реплики.

«Извините, но ваши замечания несвоевременны. Считаю необходимым пояснить некоторые детали. Если я не смогу ответить на ваши вопросы, мы проясним их в дальнейшей дискуссии!»

«Хорошо, еще раз: 1… 2… 3… – уловили нить?»

Диалектики очень выразительны, даже когда ничего не говорят. Но и они могут попасть под влияние нетактичного собеседника, когда последний пытается спровоцировать или даже полностью отвергнуть сказанное. Калейдоскоп паравербальных или невербальных проявлений так же неисчерпаем, как и усилия, направленные на получение одобрения других.

Так, например, ораторы могут сделать вид, будто записывают основные моменты разговора, при этом бормочут что-то себе под нос, качают головой, посмеиваются, «комментируют» посредством жестов руками, откидываются на стуле, подчеркивая свое негативное отношение, и так далее. Хотят того или нет, но практически все во время разговора реагируют на такие действия, как минимум неосознанно. Излюбленный вариант реакции заключается в том, чтобы написать пару слов на листе, подчеркнуть или обвести их несколько раз, поставить три восклицательных знака и протянуть лист соседу, чтобы он смог это прочесть. Часто такие действия провоцируют «сопутствующий разговор». Психологическое воздействие данной игры не заставит себя долго ждать. Чем она тише и подчеркнуто незаметна, тем сильней это раздражает оратора. А если нет? Во всяком случае, по правилам данной игры ему необходимо приложить некоторые усилия, чтобы сконцентрироваться, на что часто не хватает силы воли. Извините, как-то невольно получилось!.. Кто из тех, с кем происходило подобное, задумывался, что значение покачивания головой зависит от направления мысли?

Возможные реплики.

Переоценив ситуацию: «Да, можете покачать головой, я тоже в это не верю!»

С иронией: «Хотите что-нибудь изобразить/сказать?!»

Предупреждающе: «Г-н Мюллер, пожалуйста, теперь вы можете покачать головой или, как минимум, сказать: „О-о!“

Нечестный метод, разумеется широко используемый. В предметной дискуссии вам вдруг приписывают какой-то недопустимый мотив ваших действий или сделанного вами предложения. Цель – заставить вас оправдываться.

Возможные реакции.

«Это жестокое обвинение, что оно значит?»

«На каком основании вы так считаете?», в заключение: «Неправда!»

«Должен сказать: дурную игру вы ведете. Но я промолчу!»

Теория мертва, лучшая теория – это практика, теория принадлежит практике, нельзя перешагнуть пропасть двумя шагами. Все идеи и большие мысли должны оправдывать себя на практике, но для начала им нужно родиться в голове. Так появляется следующая игра, даже когда невозможно мысленно подобрать достойную альтернативу. Но – почему нужно ценить идеи других? Возражение, почему идея не может функционировать на практике, найдется всегда, но время покажет, имеет ли право на существование данная идея. Разрушить ее довольно просто, достаточно несколько доводов, начинающихся приблизительно так: «Если предположить…», «Только представьте себе…», «Что было бы, если…» и так далее. Если и это не поможет, оратор прибегает к подготовленному приему: «Теоретически это возможно, но „оставшийся риск“ – практически слишком велик, к тому же едва ли получится найти деньги». «Оставшийся риск» действует как бомба.

Лучше выстроить аргументационную линию. Если оратор решил однозначно сорвать проект, он может спросить: «Вы хоть раз на практике что-то осуществили?»

Один из вариантов заставить практика сомневаться: «В теории все звучит идеально, сложности возникают на практике, что и приходится решать практикам. Поймите меня правильно…». Мистер оратор так дальше выстраивает свою речь: если с проектом возникают сложности, обвиняется теоретик, практик ведь сделал все что мог. Но если вдруг удалось устранить ошибку, так это он, практик, исправил ситуацию своими усилиями.

Возможные реплики.

«Ваши сомнения мне понятны, конечно два похожих проекта мы уже успешно отменили!»

«Могу вас заверить, вопрос о практике или теории не возникает. Речь идет о преобразовании и удобстве для пользования. А это у нас есть!»

«Хорошо, время покажет. Сначала великие идеи рождаются в голове, а потом уже проверяются на практике!»

«Извините, но критика – прерогатива практиков!»

Собеседник находит верные общие фразы, мистер диалектик реагирует высказыванием, перечеркивающим все сказанное, являющимся, так сказать, исключением из правил. Если речь идет о конкретном примере, он тут же переходит на общие фразы. Мистер диалектик ведет себя очень гибко, его невозможно поймать, словно резиновый попрыгунчик, вот он на полу, ты наклонился, а он уже опять в воздухе. Образец индукция-дедукция, дедукция-индукция – прост, но надолго осложняет процесс поддержания коммуникации. Разумеется, в окончательном прекращении отношений оратор не заинтересован.

Если рассуждать здраво, речь не идет о критических вопросах, скорее о целенаправленном нарушении хода аргументации.

Возможные реплики.

«Приведенное вами исключение из правила не продвигает нас ни на шаг».

«Вы правы, для 90 % случаев данная концепция действует, другие 10 % обходятся старыми методами».

«То, что вы сейчас пытаетесь осуществить, – всем известный диалектический прием избежания дискуссии. Звучит довольно плоско!»

В предложенных выше играх диалектик четко ориентируется, он «инсценирует». Хитрый собеседник знает о модели поведения раздражение-реакция, и при необходимости сам сможет ее вызвать. Иногда такая ситуация обыгрывается в дискуссии только из злости, когда согласие или расхождения не принципиальны.

Он играет лишь для игры. С ее помощью проверяют прочность позиции собеседника, как правило результат не важен, так как риск проиграть возникает лишь, когда человек принимает ситуацию близко к сердцу, эмоционально неустойчив или лично заинтересован.

Иногда игра ведется для собственного удовлетворения, самоутверждения, чтобы показать способность разговаривать на узкоспециальные темы или просто, чтобы испортить все дело.

Иногда это целый ритуал самоуспокоения, когда «руки чешутся» навязать свою игру другому.

Часто речь идет о проявлении социальной выгоды. Человек радуется, разумеется в глубине души, если собеседник признает, что без него он, возможно, не попал бы в неприятное положение. «Если бы не вы!..» – звучит внутренний голос в ушах.

Для него игра состоит из скрытой или непрямой последовательности возражений, предпринятых ради определенного, обдуманного результата.

Эрик Берн («Игры взрослых») описывает игру следующим образом:

«Периодически возвращающаяся последовательность часто повторяющихся переговоров, на первый взгляд кажется убедительной, но скрывает под собой тайные мотивы. Другими словами, это последовательность отдельных действий, объединенных между собой благодаря случаю, то есть обманчивому трюку. Производственные, ритуальные и все остальные способы времяпровождения разделяют по двум критериям:

1) по факту, на который оказывает влияние скрытый мотив, и

2) по эффекту. Действия должны быть успешны, ритуалы – эффективны, а способы времяпровождения – приносить пользу, хотя по существу, все открыты и честны, может оказаться, что спор объединяет!..»

Диалектик начинает проигрывать игру тогда, когда его видят насквозь, когда правила становятся ясны окружающим или когда задаются вопросы по поводу мотива. Он упирается руками и ногами, противостоит «нечестным замыслам».

На семинарах, посвященных диалектике и аргументации, участники в самом начале часто уверены, что настоящий мастер диалектики поступает с аргументацией, как искусный лесоруб – вырубает полностью.

Этого как раз он и не делает, иногда диалектик использует речевое превосходство, мимика колеблется где-то между улыбкой и кажущимся желанием выслушать.

Диалектика начинается там, где появляется необходимость что-то скрыть. Тогда происходит развитие действий.

Но с играми мы еще не закончили, давайте рассмотрим оставшиеся варианты.

Политик Социал-демократической партии Рудольф Шарпинг младший в марте 1997 года так сказал протестующим шахтерам в Бонне: «Тот, кто называет вас паразитами, что отмечено за некоторыми представителями Радикально-демократической партии, сам паразит и будет изгнан!» В высказывании четко и ясно виден вызов РДП, людям, его озвучившим. Почему Шарпинг отреагировал не сразу? Потом он утверждал, что эту фразу он слышал на заседании. Некоторое время спустя он вообще отказался от сказанного. Почему?

Шарпинг молчит и по сей день. Выдумал ли Шарпинг это высказывание о РДП и паразитах? Если так, то перед нами типичная игра «Удар кинжалом»: кто-то составляет реплику, против которой потом резко протестует.

Да, действительность в этот раз, кажется, настигла господина Шарпинга. Подобное случилось с вьетнамским рыбаком из Ханоя, который понадеялся убить рыбу-меч обычным ножом: она его и проткнула. Глупая смерть.

Диалектикам нравится и эта игра, когда во время разговора раздувают совершенно незначительный пункт, что является неожиданным шагом для собеседника. По этому незначительному боковому пути и двигается поезд разговора или даже останавливается и продолжает стоять. Время проходит, разговор теряется в мелочах, затягивается. А собеседник? В конце он совершенно запутан, качает головой и спрашивает себя: «Почему мы на этом зациклились?»

Возможные реплики.

«Это вопрос второго плана, давайте вернемся к главной теме. Повторюсь, исходный пункт…»

«Простите, но ведь это совершенно не относится к нашей теме, потому повторю еще раз мою установку…»

Основной образец реплик можно сформулировать коротко: принятие побочной темы – оценка побочной темы – отказ от побочной темы!

Или: оценивать и возражать!

Мистер диалектик плохо ориентируется в области, о которой идет речь. Как можно перевести разговор на другую тему, чтобы собеседник обнаружил подмену не сразу? Причем в новой сфере диалектик должен быть экспертом. Переход получается совершенно «случайно»: «Мне только что пришло в голову…», «Когда вы говорите… я сразу думаю…» и т. д. Короткое высказывание провоцирует вопрос – и тема уже переменилась. Пути назад быть не должно, мистер диалектик этого не допустит.

Возможные реплики.

«Интересный аспект, но он нам ничего не дает!»

«Если быть точным, речь идет о… – нет».

Здесь существует множество вариантов плюс всевозможные диалектические нюансы. Это и сказанный громко упрек в отсутствии «необходимого, многолетнего опыта», и признание многолетнего опыта «устаревшим и узконаправленным». Это звучит так: «У вас нет ни малейшего представления!»

Возможные реплики:

Запрос информации: «Вы спрашивали о моей компетенции, что конкретно хотели бы узнать?»

«Относительно моего опыта работы вы правы. Но я здесь не для того, чтобы выполнять вашу работу, я лишь делюсь методическим опытом. Если потребуется ваш опыт, вас спросят!»

«Чтобы подчеркнуть свою компетенцию, я бы мог назвать 20 успешных проектов, но ведь речь идет о нашей совместной работе!»

«Извините, но ведь речь не об этом. Вы ищите партнера для совместной разработки стратегии. Компетентность в этом вопросе могут подтвердить вам мои клиенты!»

«Почему моя кандидатура подходит вам? Есть три основания: опыт, опыт, опыт».

«Хорошо, люди, которые меня знают, говорят…!»

Такая односторонняя игра должна длиться несколько часов, что чаще всего и происходит. Осознанно или неосознанно при этом диалектик достигает некоторой цели: собеседник теряет самообладание, начинает говорить громче, его трудно сдержать, кажется эмоционально гиперчувствительным – у окружающих складывается впечатление, что с ним не все в порядке, поэтому аргументы говорящего подвергаются сомнению.

Часто бывает достаточно сделать шаг в сторону и подумать или даже сказать вслух: «Делайте что хотите, только без меня!» В ответ мистер диалектик может спровоцировать другие эмоциональные волны, которые непременно захлестнут собеседника: «Не стройте из себя обиженного, объективные рассуждения имеют право на существование!» Или можно пресечь эмоции на корню и отреагировать таким образом: «Ваш образ действий вне всякой критики, так что едва ли у нас найдется причина о чем-либо спорить».

Атмосфера (благодаря диалектику) напряжена, практически все кипит. Как раз время выбрать козла отпущения. Для этого мистер диалектик находит «виновника» и «жертву». Невинным взглядом он клеймит вербальной каиновой печатью виновника и символично спрашивает, почему у последнего возникло желание убить Авеля? Роли разделены, что едва ли можно было ожидать от подобного заседания. Жизнь такова, что в фактической коммуникации, соответственно в социальном взаимодействии, все намного сложнее.

Проблематично в данной игре то, что мистер диалектик осознанно принимает то, что для дела (жизни) необходимо вызвать некоторую неприязнь, от ущерба которой сложно избавиться.

Возможные реплики.

«Давайте честно: в данной ситуации обвинения ни к чему не приводят!»

«Что вы имеете в виду?»

Собственно говоря, когда в разговоре мы слышим незнакомое слово, это нормально – спросить его значение, но на практике происходит по-другому. Редко кто решится переспросить, все боятся показать свое незнание. Вот еще один прием диалектика – использование терминов, англицизмов, технической терминологии для того, чтобы собеседник потерял дар речи.

«Все мы знаем, что увеличение переменной Х пропорционально константе и обратно пропорционально Y при уменьшении Y, и допустимые значения кривой превращения объясняют фактическое свойство рыночной силы…» Всем понятно? Желание спросить о смысле сказанного разумно, только мы предпочтем оставить все как есть.

Большинство слушателей не склонны переживать, если что-либо не понятно, главное все внимательно выслушать. Диалектику этого достаточно. Вам тоже?

Понятия «латеральное запрещение», «гиперреализм», «смена парадигмы», «синоптический идеал», «оттенок подражания» и им подобные звучат интеллигентно, но каждый ли из нас поймет значение таких высказываний сразу? Возможно, при чтении будет легче уловить значение. Возможно, нам не хватает «способности концентрироваться», или это результат «коллективного изучения»? (Гайст, с. 40–47).

Наконец, в глубине души, где-то очень глубоко, нам нравится речевое могущество, которое повсеместно демонстрирует диалектик. И мы не перестаем ему удивляться.

Возможные реплики.

С иронией: «Здорово, что вы знаете такие понятия, можете объяснить их значение?»

Провокация: «Долго учили формулировку?»

Категории мысли и тактика выдвижного ящика определяют картину, где мистер диалектик шутит над известным Каммом: «Эксперты маркетинга всегда (!) полагают…», «Все работники профсоюзов настаивают на…» и т. д. Общественные организации, политические сторонники, профессионалы или тот, кто является эталоном, сортируются по принципу выдвижного ящика, по разделению на черное или белое. «Различайте», – предлагает диалектик, но лишь он один пытается установить эти рамки.

Вот открыли первый ящик, где не без усилий предлагается односторонний ход мыслей, о чем и заботится в разговоре диалектик. Черно-белый контраст господствует в картине, для других цветовых оттенков времени, как всегда, не хватает. Редко такое положение вещей способно отразить действительность, но с другой стороны, не создает ли диалектик свою собственную действительность? Возможно, так представляется диктаторская видимость мира «Я есть» и, как неизбежность, «Ты есть».

Возможные реплики.

«Есть желающие?! Нет».

«Действительно всегда?! Нет».

Методика, скрывающаяся за данной техникой или игрой, опирается на следующие цели:

• добиться неформальности ведущего;

• оценить прямое или косвенное вмешательство других;

• допустить возникновение сомнений к данной персоне или в компетентности других;

• обратить внимание на возражения или парадоксальные высказывания;

• внушить слушателю значимость его понимания.

Общепризнанно и нас удивляет, что прародитель диалектики Руперт Лэй все-таки отказался от «солидарно мотивированной» диалектики и на своих семинарах обучает нечестной диалектике. Лучше поздно, чем никогда.

Поразительно, что один «духовный мастер», чье имя не будем упоминать, учит применять нечестную тактику и как лучший пример – использует практику демонстрации и инсценировки.

Разумеется, копье мистера диалектика, мы тоже хотим сломать, так как понимаем, что он не способен ни на что другое, нежели продолжать играть в свои игры. Эгоцентрично он выстраивает свой путь нерушимой коммуникации. Наконец, для него является целью только то, что он себе намечает или уже наметил. Самовлюбленность не имеет границ.

Но если диалектик все же не достиг цели, есть еще последняя игра.

«Главное – выиграть» для диалектика иногда значит навязать собеседнику желаемое развитие разговора. Итак, он может быть резким, несмотря на это ловким, может отказаться от своей точки зрения в пользу победителя и добавить: «В сущности, я тоже придерживаюсь такого мнения, только хотел еще раз проверить нашу (!) позицию, исходя из интеллектуальных побуждений…» Кто бы говорил…

Мистер диалектик принадлежит к типу людей-победителей, он просто должен им быть или поддерживать людей, отстоявших свое вербальное превосходство. В конце концов, он большой коммуникационный игрок.

Часто можно услышать в Парламенте, как один депутат грубо говорит другому: «Закроете вы, наконец, свой рот!»

Исполняющая обязанности президента Анти Вольмер Шрайнер однажды была вынуждена призвать людей к порядку и получила в ответ: «Такое бывает, госпожа президент!» Вольмер ответила: «Да знаю, вы собираете подобные выражения».

Кстати, один из управляющих японской фирмы «Toyota» сказал: «Кого действительно стоит бояться, как конкурентов, так это немцев, если бы они научились общаться между собой. Но общение – главная их слабость».

Уверен, вам вспомнились и другие игры, пожалуйста, не поленитесь записать. Пригодится.