Глава 18

Публичная доля

После отстранения в 2007 году Натальи Касперской от должности генерального директора компании журналисты спрашивали, почему, как только она отошла от оперативного управления бизнес «Лаборатории Касперского» резко пошел в рост. Нервозность Натальи при этих вопросах трудно было не заметить.

Похоже, что к 2006–2007 годам компания ее переросла. А Наталья так и осталась выдающимся стартапером, пионером бизнес-проектов! Потому что совершенно очевидно: без ее усилий, решений, риска, инициативы «Лаборатория Касперского» не была той компанией, которую мы знаем. Собственно, и названия такого бы не было. Была бы какая-то иная история во главе с Евгением Касперским.

Можно себе только представить, какие непростые чувства все это время то и дело возникали в душе Натальи. Даже несмотря на то, что в определенный период Наталья и Евгений, кажется, «дружили семьями» – по некоторым слухам, Наталья и Евгений с новыми семьями выезжали даже кататься вместе на лыжах.

Отстранение Натальи сначала от роли жены, а потом и руководителя компании не способствовало компромиссным взаимоотношениям с главным акционером «Лаборатории». Хотя у нее до последнего времени было до 30% акций – вторая позиция в составе владельцев.

Уже в статусе председателя совета директоров Наталья Касперская переменит на противоположное свое отношение к IPO, к выходу на биржу и к превращению компании из частной в публичную. Причина прозаична: к тому моменту она перестанет быть генеральным директором, то есть у нее не будет влияния на оперативную деятельность компании, у нее уже давно свой бизнес, компания InfoWatch, созданная ею еще в бытность генеральным директором ЛК.

Подтверждает это и Де-Мондерик (в интервью 2010 года): «В частности, несколько последних лет Наталья хотела выйти на IPO, чтобы свою долю реализовать».

Касперский продолжал настаивать на том, что в нынешнем своем виде «Лаборатория Касперского» способна быстрее реагировать на требования рынка, генерировать новые идеи и технологии, а деньги, которые он теоретически мог бы получить, продав свои акции какой-нибудь крупной компании или разместив их на бирже, для него ничего принципиально не решили бы.

На джинсы, дорогие сигары, японские суши, виски и машину, на которой в Москве даже разогнаться негде, путешествия на Камчатку и строительство собственного дома ему хватало его гендировской зарплаты. Деньги для него – это воздух, позволяющий дышать, то есть заниматься тем, что считаешь своим предназначением.

Касперская, наоборот, признавалась в интервью, что ее интересуют деньги. Что по-человечески понятно, особенно при отсутствии возможности влиять на оперативное руководство. В 2008 году она вновь попыталась реализовать свои акции по рыночной цене, посредством вывода компании на IPO, но тогда случился кризис. Было решено, что кризис – не время продавать дешево, тем более что «Лаборатория», несмотря ни на что, приносила прибыль, то есть в деньгах компания, в общем, не нуждалась.

В 2010 году выяснилось, что Наталья нашла другой способ монетизировать свою долю. Она избрала путь, который, похоже, привел к оптимальному для нее результату.

В январе 2011 года стало официально известно, что «Лаборатория Касперского» перестала быть независимой компанией. Американский инвестиционный фонд General Atlantic приобрел до 20% акций ЛК.

Последовало предположение, что акции продала Наталья Касперская, тем более что она давно искала такую возможность. Основной акционер, Евгений Касперский, заявил, что не терял своей доли в компании, сохранили в целостности и свои небольшие доли еще несколько совладельцев, работающих в ЛК.

Выходит, Наталья дождалась своего часа. Именно она одной из первых и откомментировала событие, косвенным образом подтвердив свою причастность к организации сделки, которая готовилась почти год. По словам Касперской: «General Atlantic поможет компании выйти на новый уровень развития и в будущем провести IPO. Поскольку “Лаборатория Касперского” уже мировой игрок и ей нужен доступ на мировой рынок капитала. Хотя конкретных планов пока нет, но это стратегическая цель», – добавляла Наталья[20].

На нынешнем этапе развития эта спекулятивная сделка ничего компании не дает. Разве что вносит напряжение, поскольку теперь всегда будет стучать в голову вопрос: кто следующий совладелец, кому американцы продадут подорожавший пакет? Когда? При каких обстоятельствах? Спекулятивного инвестора не особо заботит способ повышения стоимости компании и его доли, лишь бы увеличить свой доход. На первом месте у такого инвестора увеличение своей прибыли по прошествии нескольких лет.

Например, покупателем может стать кто-то из нынешней первой мировой тройки антивирусных компаний – Symantec, McAffe (в лице Intel), Trend Micro, которые таким способом решат осадить «Лабораторию Касперского», затормозив ее развитие. Кстати, удачно запущенным на этот счет слухом американский инвестор сможет довольно успешно шантажировать Евгения Касперского и других совладельцев на предмет покупки его доли с целью вздуть цену от предполагаемой отметки совершенной сделки в 200 с чем-то миллионов долларов, заплаченных за покупку около 20%.

Судя по реакции Евгения Касперского, а главное, его кислой усмешке, он отрицательно отнесся к сделке. «Я не дам новому совладельцу влиять на бизнес и управление в компании… в лучшем случае он получит одно место в совете директоров», – заявил он на январской пресс-конференции в Москве, то есть буквально через несколько дней после оглашения сделки.

В любом случае новый совладелец «Лаборатории Касперского» фонд General Atlantic – это инструмент давления, а не стратегический партнер. Заноза в одном месте, а не путеводная звезда.

Впрочем, есть и другая точка зрения. Несмотря на то, что Касперский всегда противился приходу в состав акционеров чужаков, опытный инвестор мог бы поспособствовать завоеванию западного корпоративного рынка. К тому же, мол, в условиях нестабильности российского бизнеса с американцами как-то спокойнее. Одно понятно: приход в ЛК General Atlantic – это очередной этап в жизни компании и ее команды.

Тем более что и сам Касперский неоднократно говорил: в компании каждые три-четыре года происходит судьбоносное изменение. Как раз после лета 2007 года прошло три-четыре года. Пришла пора делать подъем переворотом. Стало быть, следующих изменений надо ждать в 2014–2015 годах.

После закрытия в начале 2011 года сделки по продаже примерно двадцатипроцентного пакета акций ЛК американскому спекулянту появилась релевантная возможность оценить стоимость «Лаборатории Касперского», которая по довольно консервативным оценкам может составлять 1,0–1,5 млрд долларов.

Претерпел изменения и состав совладельцев «Лаборатории Касперского» (по степени уменьшения доли): Евгений Касперский (контрольный пакет, около 50%), американский инвестфонд General Atlantic (до 20%), три-четыре физических лица / управленцы и основатели компании (до 20%), Наталья Касперская (до 10%).

Кстати, в истории «Лаборатории Касперского» есть успешный опыт преодоления контрактной зависимости, в которой ЛК находилась в 1998–2006 годах, подписав кабальный технологический контракт с финской антивирусной компанией Data Fellows, получившей тогда эксклюзивные права на все технологические разработки команды. В тот раз ЛК, хотя и долго жевала, в конечном итоге выплюнула кабальный контракт, оставив далеко позади своего вынужденного технологического партнера.

За последний период «Лаборатория Касперского» стала самой крупной антивирусной компанией России и Европы и четвертой в мире. Компания нарастила в 2010 году свою долю в антивирусной индустрии до 7,5%, приблизившись к японскому конкуренту, и превратилась в самую динамичную антивирусную компанию мира.

В 2008–2010 годах на фоне ежегодного роста компании в 30–40% (по доходам и сотрудникам), главные конкуренты, три первые компании мировой антивирусной отрасли – Symantec, McAffe, Trend Micro – или уступают в динамике доходов, показывая 1–13% роста, или вовсе теряют доли рынка, прежде всего в розничных продажах.

Гарри Кондаков: «В ближайшие 2–3 года, я думаю, мы явно войдем в тройку лидеров на антивирусном рынке, я в этом убежден, даже нет никаких сомнений. Мы будем расти везде, особенно на моих территориях (рынок EEMEA. – Авт.). На самом деле потенциал у нас гораздо выше. И впредь мы будем расти поступательно, а не скачками. Нас, как компанию, с моей точки зрения, ждет прекрасное будущее, по крайней мере, в ближайшие два-три года. Проверим».

Касперский: «Сейчас мы находимся в процессе аккумулирования всех под единым холдингом, то есть это будет мировой спрут. Сейчас мы уже проникли почти на все интересные нам рынки, и изобретать новые стратегии нет нужды».

Де-Мондерик: «Новый этап, на котором мы сейчас находимся, это – формирование зрелой компании, с реально оформленным активом».

Буякин: «Мы – международная компания, у нас международный менеджмент, у нас работает много иностранцев, но мы считаемся компанией российской, и таковой хотим оставаться. Потому что, и топ-менеджмент, и акционеры, мы считаем, что “Лаборатория Касперского” может и должна быть определенным примером для IT-отрасли в России. Мы хотим доказать, что российские компании могут продавать не только нефть и газ, но и интеллектуальный продукт. Это важно».

Касперский: «Развитие нашей компании во многом зависит от российских ресурсов. Это разработчики, многих из которых мы просто остановили, не дали им уехать, эмигрировать. Мне кажется, что сам факт существования такой компании, как наша, является штукой очень полезной для нашего общества. Мы – пример того, что даже здесь можно создать нормальный, технологический бизнес по разработке софта. И вполне приличный уровень жизни можно устроить себе и здесь. Не надо никуда за этим ехать. И это дело, которое развивается и представляет собой огромную ценность, поэтому и я никуда не уеду».

Буякин: «Раньше сравнительно простая была задача. У нас были образцы всех вирусов раньше, чем у конкурентов, потому что мы могли быстрее, чем они, отреагировать и выпустить антивирусные обновления. Основным показателем качества антивируса была частота апдейта, частота обновления антивирусных баз. Мы тут всегда были чемпионами, всегда обновлялись чаще, чем наши конкуренты, например, главный – Symantec. Это было явным подтверждением качества нашего продукта, легко, очень легко подтверждаемое и видимое пользователем.

В какой-то момент это перестало иметь значение, поскольку хоть каждые 5 минут обновляй, это все равно не поможет, вирусы распространяются все равно быстрее. И количество больше и распространяются они быстрее, появилось много вещей, которые вообще не защищаются классическим антивирусом.

Меняются технологии, которые используются для защиты, сейчас идет волна инноваций в области информационной безопасности. Появляются новые технологии, новые методы защиты, и наша задача в этом процессе – находиться на переднем крае, чтобы обнаружить угрозы раньше всех.

И последствия смены парадигмы защиты антивирусной отраслью еще перевариваются. Вот где сейчас находится индустрия. Еще этот переход не завершился. Как будет дальше, это большой вопрос, это и возможность для нас, мы-то все-таки думаем, что мы от этой смены выиграем. Но это и риск. Мы можем не угадать, что именно нужно делать, какие именно нужно технологии развивать.

“Лаборатория” – градообразующее предприятие Интернета. Четверть пользователей употребляют наши технологии или продукт. К ним присоединяются примерно 50 тыс. человек в день, то есть порядка 20 млн новых пользователей в год».

Касперский: «В некоторых случаях мы выходили на рынок сразу с готовым решением, продуктом – это оказалось гораздо тяжелее, чем начинать с лицензирования технологий. Не хватало не столько денег, сколько человеческих ресурсов – чтобы покорить весь мир, нужно много хороших людей, потому что мы продаем не просто продукты, а сервисы. Это не автомобили, это заправки. Покупку нового автомобиля можно и отложить, а бензин – не получится, коли стал автовладельцем.

Вспомните римский лозунг: “Хлеба и зрелищ”. В современном мире к базовым потребностям добавилось еще несколько, в том числе – безопасность, от которой люди будут отказываться в последнюю очередь».

Действительно, из одного миллиарда двухсот пятидесяти миллионов (по др. версии – полтора миллиарда) пользователей Интернета около трехсот миллионов используют продукты, услуги и технологии с брендом – Kaspersky. И это только по подтвержденным данным.

Компания вновь собирается в кулак, готовится к новому прыжку. Как это было в 1997 году, затем 1999–2000, 2003, 2007. И теперь в 2011 году.